Мой дядя Адриано

1957 год, рок-революция приходит в Италию. История одного обмана. Помолвка с Миленой Канту

Мы не знаем, читал ли Адриано когда-нибудь эти слова Сэма Филлипса, но совершенно точно, в определенный момент жизни он почувствовал, что может стать одним из итальянских глашатаев музыкальной революции, пришедшей из-за рубежа. Он понимал, что такие произведения, как «Rip It Up» («Сорви это») или «Jailhouse Rock» («Тюремный рок») – первые записи на сорокопятке^[30], которую Адриано выпустил на лейбле Jolly, – исполненные в США новым американским кумиром Элвисом Пресли, могут быть импортированы в Италию. Поначалу все это казалось игрой – в субботу вечером Адриано с друзьями отправлялись на какую-нибудь из миланских дискотек, он, самый сутулый и самый застенчивый, в шутку забирался на сцену и пел. Затем, несмотря на скептическое отношение семьи и, в частности, Джудитты, которая считала своего младшего сына немного сумасшедшим, Адриано решил всерьез заняться музыкой и собрал свою первую рок-группу, Rock Boys, состоявшую из четырех друзей: трех братьев Ратти на барабанах, басу и гитаре и Ико Черутти (туринца, недавно переехавшего в Милан со своей семьей) на второй гитаре. Переломный момент для Rock Boys наступил в 1957 году, когда они приняли участие в первом, по словам Адриано, рок-фестивале, организованном танцором Бруно Доссеной. Фестиваль состоялся 18 мая 1957 года в Ледовом дворце на виа Пиранези, в нем приняли участие группы из Милана (состав взят с оригинальной афиши того времени и из статьи в газете Corriere della Sera): Celentano and his Rock Boys, Ghigo e gli Arrabbiati, Due Corsaro, Swing Parade, Тони Ренис, Colombet (прозванные «королями ча-ча-ча») и Original Lambro Jazz Band; у каждого было по нескольку минут, хватит, чтобы представить три-четыре песни (очень короткие, не дольше двух минут). Был и спонсор. На самом деле фестиваль назывался Trofeo Oransoda^[31] – «Кубок Орансоды», и его целью было наградить сильнейших танцоров рок-н-ролла, выступавших при поддержке приглашенных групп и певцов. Приз завоевал коллектив Dossena Rock Ballet, капитаном которого был трехкратный чемпион мира Бруно Доссена. Этот фестиваль вошел в историю рока, но о нем ходит много разных легенд, часть из которых Адриано опроверг в одной телевизионной передаче, эти легенды много лет циркулировали в прессе, возможно потому, что некоторые участники событий подзабыли, что на самом деле происходило на фестивале. Легенда первая – в составе Rock Boys, первой группы Адриано, на саксофоне играл Луиджи Тенко. Это невозможно, потому что Тенко тогда находился в Генуе с другой группой, Modern Jazz Group; только в 1958 году он переедет в Милан, где познакомится с Джорджо Габером и вместе с ним создаст группу I Cavalieri. Вторая ошибка – Габер был в группе Челентано (на самом деле он играл с Энцо Янначчи в Duo Corsaro и позже был гитаристом у Рикардо (Гиго) Агости; тот присоединится к Rock Boys позже). Луиджи Тенко, Энцо Янначчи, Джорджо Габер и Адриано Челентано действительно играли вместе, но гораздо позже, во время поездки в Германию.

Нандо Де Лука, музыкант, который много лет аккомпанировал Адриано, рассказывает забавную историю о «немецком обмане». Востребованный аранжировщик, выпускник Миланской консерватории имени Джузеппе Верди, Де Лука делал аранжировку и для одной из песен Адриано, «Azzurro» («Лазурь»). «Я многим обязан Адриано, благодаря ему я начал серьезно работать в мире музыки и кино».

Его композиции можно услышать в фильмах «Народный роман» Марио Моничелли (Romanzo Popolare, 1974), «Паскуалино “Семь красоток”» (Pasqualino Sette Bellezze, 1975) и «Кровавая вражда»^[32] (Fatto di Sangue a Causa di una Vedova, 1978) Лины Вертмюллер и «Бархатные ручки» Франко Кастеллано (Mani di Velluto, 1979). Он играл с такими джазовыми исполнителями, как Джо Венути, Стефане Граппелли, Тутс Тилеманс, Астор Пьяццолла, Ли Кониц, Тони Скотт, Катерина Валенте. В настоящее время, помимо джаза, он посвящает себя классике, но с ностальгией вспоминает бурные 60-е, проведенные вместе с Адриано. Что произошло во время той поездки в Германию? Де Лука смеется:

Шел конец 1958 года. Адриано позвонил и сказал, что встретится со мной на виа Чезаре Корренти, где он жил со своей матерью, братом Сандро и Ивонной, женой брата. Когда я приехал на виа Чезаре Корренти, он был весь на взводе. Сказал мне, что есть прекрасная возможность поработать в Германии. «Что за возможность?» – уточнил я. Адриано посмотрел мне в глаза и заявил, что есть шанс сыграть два концерта в Германии, подменить Элвиса Пресли, в то время восходящую звезду рок-музыки. Когда я услышал имя Элвиса Пресли, то подскочил на стуле, хотя мне показалось странным, что заменить великого Пресли позвали Rock Boys. Но в те времена музыкальный мир так бурлил, что могло произойти все, что угодно. Наша группа состояла из меня на фортепиано и ударных, Паоло Томмеллери на саксофоне и электробасе, Луиджи Тенко на альт-саксофоне, Джорджо Габера на гитаре, Энцо Янначчи на фортепиано и иногда на ударных, и Адриано – вокал. Вместе с нами поехал и Алессандро, брат Адриано, который много лет был администратором «Клана». Мы отправились в Германию, адреналин зашкаливал, хотя перед отъездом Адриано стал относиться ко всему с определенной долей скепсиса. Первое подозрение возникло, когда нам сказали, что бюджет у организаторов маленький и платить нам будут процент с продаж билетов, но кусочек был слишком лакомым, чтобы отказываться, еще и потому, что работы в Италии было не так много. Несмотря на сомнения, мы сели на поезд до Франкфурта, а когда вечером приехали туда, то сразу поняли – это был огромный розыгрыш. Никакого зала, первый концерт, если его можно так назвать, прошел на первом этаже пивоварни, где собралось человек сто, второй концерт был в маленькой комнатушке, куда втиснулось около пятидесяти человек. И, конечно, ни клочка афиш, где бы говорилось, что мы будем заменять Элвиса Пресли. Мы никому не рассказывали об этих концертах-призраках, они так и вошли в историю как одна большая мистификация. Хорошо, что Алессандро тогда решил побыть в роли нашего отца и по крайней мере гарантировал нам бесплатное питание и жилье.

Одним словом, настоящая катастрофа. Любопытно, что в этой истории, которая оставалась тайной вплоть до одного из выпусков передачи «125 миллионов ерундовин» (125 milioni di cazzate) в 2001 году, главными героями была группа неизвестных тогда парней, которые впоследствии стали столпами итальянской музыки: Тенко, Габер, Янначчи и, конечно же, Адриано. Если это правда, то в историографии тех лет есть неточность: речь о том, что Челентано якобы стал лауреатом фестиваля 1957 года – на самом деле Trofeo Oransoda Rock and Roll был конкурсом акробатического рок-н-ролла, где группы и певцы только аккомпанировали танцорам-любителям, профессионалам и акробатическим коллективам, таким как Национальная танцевальная команда Франции, которая в финале проиграла будущему лауреату, команде Dossena Rock Ballet. Факт остается фактом – для Адриано тот рок-фестиваль, проходивший в Милане, стал началом взлета. И вот случай, который это подтверждает. Среди зрителей фестиваля был Уолтер Гертлер, музыкальный продюсер, который много работал за границей, а в Италии искал новые таланты, способные подпитать собой торнадо рока, постепенно захватывающее весь мир. Уолтер Гертлер был одним из самых известных итальянских продюсеров – он родился и умер в Швейцарии, но жил и работал в Милане. Пионер итальянского музыкального бизнеса, он еще в 40-х годах (вместе с братом Эрнесто, который в 1965 году отошел от музыкальной индустрии) начал привозить записи и лицензировать иностранные каталоги для итальянского рынка. В 1948 году он решил посвятить себя выпуску пластинок, основал звукозаписывающую компанию Celson, а в 1951 году купил другой лейбл, Music, но функционировали они независимо друг от друга. Однако в 1958 году он объединил обе компании в одну, SAAR (Società Articoli Acustici Riprodotti, ее штаб-квартира была в Милане на виале ди Порта Верчеллина, 14), и создал два лейбла: Jolly и Joker. Именно он заметил талант юноши, выступавшего в Ледовом дворце: когда во время исполнения «Ciao ti dirò» («Я скажу тебе “пока”») Адриано одним из своих электрошоковых движений заставил публику взорваться, продюсер понял, что этот парень поможет ему заработать неплохие деньги. Сразу после концерта Гертлер предложил Адриано контракт на одном из своих лейблов, Music, который издаст весной 1958 года первые записи дяди: два альбома с каверами^[33] на американские рок-н-ролльные хиты, выходившие до этого на четырех сорокапятках – они были не особенно популярны тогда, но потом стали настоящими раритетами. Несмотря на конформизм того времени, видевшего в этих бунтарях конец поп-музыки, национальная пресса очень хорошо отозвалась о выступлении Rock Boys, некоторые музыкальные критики подчеркивали, что Адриано воплощает собой новую музыкальную волну. Джорджо Бокка, напротив, отличился тем, что безжалостно раскритиковал молодую группу. Это был тот самый Джорджо Бокка, который в 1987 году, после телепередачи «Фантастико» (Fantastico) назовет Челентано «талантливым идиотом».

До того как подписать контракт в SAAR, Адриано пытался договориться со знаменитой Ricordi, но после прослушивания звукозаписывающая компания попросила у него взнос пять тысяч лир на полноценную запись. Когда Адриано попытался убедить свою мать, что это хорошая возможность заявить о себе, Джудитта прогнала его: «Как? Вместо того чтобы приносить деньги домой, ты должен платить за пение? Убирайся!»

Потом Ricordi пожалеет, что не разглядела в юноше, появившемся на пороге студии, будущий талант.

Семья не сразу поверила в успех Адриано. Всем было ясно одно – происходит что-то странное, и Джудитта, женщина, твердо стоящая на земле, озабоченная повседневными делами, очень хотела понять, какого черта задумал ее сын. Днем Адриано с головой нырял в часовые механизмы, а ночью ходил по клубам, где оттачивал свое мастерство певца. Он играл в клубе «Аретуза» и благодаря одному другу оказался в «Санта Тэкле», клубе, который в то время был своего рода храмом музыки, потому что там собирались важные продюсеры и импресарио. Однако, несмотря на успех, денег все еще не было. Дядя вспоминает трудные переговоры с владельцем «Санта Тэклы». Адриано, к этому времени уже хорошо известный в музыкальных кругах Милана певец, потребовал, чтобы к нему относились так же, как к другим артистам: 1000 лир, пиво и закуски; но хитрый владелец «Санта Тэклы», оправдываясь тем, что юноша должен сперва «покрутиться в низах», ограничился оплатой натурой – пивом и закусками.

«Но я же уже знаменит, почему ты мне не платишь?» – спросил Адриано в конце своего выступления. «Ты должен сперва покрутиться в низах, начать с нуля, – ответил хитрый менеджер. – А потом к тебе будут относиться как к знаменитости».

Только много позже владелец известного миланского клуба признался, что недооценил юношу, который каждый вечер приходил в «Санта Тэклу». В 1958 году произошел случай, который добавил Адриано известности: в Милане проходил конкурс пародистов Джерри Льюиса, знаменитого американского комика, который в то время собирал полные залы по всему миру. Адриано очень любил Джерри Льюиса и пытался подражать ему, корча перед зеркалом такие же гримасы, как и его американский кумир. Джудитта считала сына немного чокнутым, когда видела, как он кривляется перед зеркалом, но Ивонна, жена его брата Алессандро, понимала, что Адриано может победить. Поэтому, ничего не сказав самому Адриано, записала его на конкурс. Итальянский чудак выиграл первый приз – сто тысяч лир. Огромная сумма по тем временам, и когда Джудитта узнала о выигрыше, то расплакалась от счастья и начала серьезнее относиться к творческой карьере сына. Все в семье чувствовали определенные перемены, дядя Адриано не был еще так знаменит, как сейчас, но по рукам уже ходили его плакаты. Я помню, что, когда он получил первый приз в конкурсе пародистов Джерри Льюиса, я был во втором классе и мог выторговать у хулиганов несколько дней спокойной жизни в обмен на дядину фотографию с автографом.

Но была и еще одна женщина, с изумлением наблюдавшая за восхождением на Олимп знаменитостей парня, с которым она встречалась уже около года, – Милена Канту, первая девушка Адриано. Та самая таинственная девушка из «Клана».

Адриано и Милена познакомились на одной из миланских дискотек, в клубе «Бранка» на виа Ланцетти в районе Бовиза, где Адриано в шутку решил выступить. Милена с родителями жили на виале Падова, в рабочем пригороде к северу от Милана, очень далеко от виа Ланцетти. Тем вечером Адриано предложил подвезти девушку до дома, и это стало началом их отношений. Когда Милена и Адриано стали встречаться, юноша с виа Глюк еще не был знаменит, его карьера только начинала складываться. В те дни у него не было денег, и он передвигался на велосипеде или, в крайнем случае, на мотороллере друга. Милена стала членом нашей семьи, она часто бывала у нас, оставалась поужинать. Адриано казалось, что он встретил женщину, с которой проживет всю жизнь, но это было не так – отношения Адриано с Миленой прервутся в 1961 году, когда на съемках фильма «Какой-то странный тип» (Uno strano tipo) произойдет роковая встреча моего дяди с Клаудией Мори. Разрыв с Адриано будет очень болезненным для Милены. Позже она выйдет замуж за Фаусто Леали, от которого родит двух дочерей, Дебору и Саманту. Милена останется в мире шоу-бизнеса, познакомится с Джулио Рапетти Моголом, поэтом и автором песен для Лучо Баттисти и, много позже, для Адриано. Говорят, что многие тексты песен Баттисти, написанные Моголом, посвящены Милене Канту.

Для Адриано это плодотворный период, уже через год после рок-фестиваля ему начинает сопутствовать успех. Этот успех не идет ни в какое сравнение с тем, что придет к дяде позже, но итальянская пресса и музыкальные критики понимают – этот двадцатилетний парень может стать итальянским глашатаем рок-революции, берущей начало в США и Великобритании. 13 июля 1959 года Адриано победил на фестивале в Анконе^[34] с песней, ставшей настоящим хитом, – «Il tuo bacio è come un rock» («Твой поцелуй – это рок»).

В конце марта 1960 года, после двух лет совместной работы, Гертлер выпустил первую пластинку Челентано на 33 об/мин, получившую название «Адриано Челентано вместе с Джулио Либано и его оркестром» (Adriano Celentano con Giulio Libano e la sua orchestra). На пластинке есть несколько песен, уже выходивших на сорокапятке (например, «Il tuo bacio è come un rock»), и только две неизданные – «Personality» («Личность») и «Il mondo gira» («Крутится мир»).

Через несколько недель после выпуска пластинки дядя получил повестку о призыве на военную службу. Со сборного пункта для призывников в Казале-Монферрато^[35] его отправили в Турин в военную часть Морелли ди Пополо на корсо Унионе Совьетика. Среди сослуживцев Адриано оказался молодой клавишник Мариано Детто, к которому он чувствовал особую привязанность (отслужив, Мариано присоединится к группе моего дяди). СМИ пристально наблюдали за тем, как Челентано проходил военную службу, опасаясь, что знаменитому певцу могут предоставить какие-либо привилегии, поэтому командование, стремясь показать, что никакого особого отношения не предвидится, заставило новобранца испытать все тяготы срочной службы. А в феврале 1961 года Адриано должен был принять участие в фестивале в Сан-Ремо^[36], но ему нужно специальное разрешение, чтобы выйти на сцену, и документ подписывает тогдашний министр обороны Джулио Андреотти. Именно в тот год Адриано, на глазах у миллионов телезрителей, позволил себе первую хулиганскую выходку – повернулся спиной к публике. Победителем фестиваля стал Лучано Тайоли с песней «Al di là» («Вдали») – знак, что поп-музыка продолжает сопротивляться року, но «24 000 baci» Челентано заняла второе место, а диск разошелся тиражом более двухсот тысяч копий.

В 60-х Адриано второй раз оказывается на волосок от гибели. Чудом избежав взрыва бомбы в период Второй мировой войны, через семнадцать лет после той неудачной встречи со смертью он снова оказался в шаге от нее. Та авария случилась во время дядиной службы в армии. Адриано был уже весьма знаменит, и ему с большим трудом удалось получить увольнительную, чтобы выступить недалеко от Казале-Монферрато, где располагалась его часть. Вечером он сел за руль. С ним в машине была его невеста Милена Канту, племянница Эвелина Сантерколе (сестра Джино Сантерколе) и Эудженио (брат Милены Канту и жених Эвелины).

«Была ночь, – рассказывает моя кузина Эвелина, – мы возвращались с концерта, ехали по проселочной дороге, и я помню, что Адриано был ужасно измотан. Ты же знаешь, на сцене он ни минуты не стоит на месте. Не зря его прозвали Пружиной. В тот вечер он не изменил своей привычке и больше двух часов скакал по сцене, как будто его током било. Думаю, он ужасно устал. Я не помню деталей аварии, но помню, как она произошла: вместо того чтобы повернуть, мы съехали прямиком в довольно глубокий кювет и чуть не погибли. К счастью, следом ехал на машине дяди Сандро (старший брат Адриано), он позвонил в скорую и отвез нас в ближайшую больницу. Когда мы туда приехали, я была в шоке, но ужасно боялась за Адриано, мне казалось, что ему досталось больше всех. Чуть позже врачи сказали мне, что у Адриано сломаны ребра, а у Милены – нос. К счастью, мы с Эудженио не пострадали».

Эвелина в тот вечер дала выход чувствам: «Адриано всегда был для нас скорее старшим братом, чем дядей. Я помню, как мы с Джино учились в школе-интернате в Аффори, недалеко от Милана. Мама работала, отец болел, и поэтому нас отдали в этот проклятый интернат, не было выбора. Адриано и бабушка Джудитта часто приходили к нам в гости. И каждый раз, когда они навещали нас, мы рыдали. Однажды Адриано настоял на своем и, повернувшись к матери, сказал: «Хватит, эти дети должны вернуться домой, чего бы это ни стоило». В то время Адриано еще не был знаменит, он не мог нянчиться с нами, но ему все равно удалось убедить бабушку. Джино и меня будто выпустили из тюрьмы, мы до сих пор ему очень благодарны».

60-е годы, экономический бум. Рождается «Клан», и расцветает большая любовь с Клаудией Мори

В долгой истории Адриано 1961 год стал весьма знаменательным. У дяди за плечами уже три года успешной карьеры, и он понимает, что контракт с SAAR себя исчерпал. Контракт и успешная карьера, которая начала приносить первые плоды, могли бы подарить Адриано спокойную жизнь, но это противоречило его натуре. Он хотел сделать что-то необычное, что-то, что позволит ему полнее выразить свои чувства, раздвинет границы творчества. И вот однажды он позвонил своему бухгалтеру, собрал друзей и решил рискнуть: «Подготовьте всю необходимую документацию, я решил открыть свою собственную звукозаписывающую компанию».

Адриано знает, что это рискованное дело, но, невзирая на советы друзей и опасения бухгалтера, продолжает идти своим путем и слушаться чутья, как обычно. Вскоре он основал компанию Clan Celentano srl., или, как ее обычно называют, просто «Клан». Основной капитал девятьсот тысяч лир. Компания принадлежит одному человеку, ее штаб-квартира находится на корсо Европа, 7. Адриано никогда не был великим бизнесменом, но тогда он понял – наступило самое подходящее время для запуска звукозаписывающей компании, мой дядя, может, и Король невежд, но он отлично чувствует, что в итальянском обществе происходят перемены, которые нельзя упускать из виду. По сути, это были годы первого большого экономического бума. Капитал, накопленный в 1950-х, за годы послевоенного восстановления, вступил в оборот в начале 1960-х. Это стало началом новой политической, культурной и социальной эры. Историки экономики и обществоведы до сих пор изучают природу этого бума, но несомненно одно – это новая глава в истории Италии.

С началом экономического бума 60-х с юга на север страны потекли первые ручейки мигрантов, и, как следствие, началось бурное строительство, ставшее полем для гигантских спекуляций с недвижимостью, столь ненавистных мальчику с виа Глюк. В его творчестве можно найти бесчисленные отголоски этой ненависти к засилью цемента и загрязнению природы, которое происходило в те годы: от «Il ragazzo della via Gluck» 1966 года до «Mondo in mi7» («Мир в ноте ми») того же года, от «Albero di trenta piani» («Тридцатиэтажное дерево») 1972 года до более позднего «Dormi amore, la situazione non è buona» («Спи, любимая, все отнюдь не хорошо»). Сумасбродный дядя, чье внимание к проблемам окружающей среды опередило свое время, не имея ни опыта, ни знаний, чтобы в мельчайших деталях проанализировать все экономические и социальные явления, Адриано чувствует, что сама производственная ткань меняется, несет с собой массовую застройку и спекуляцию недвижимостью – беспрецедентные для Италии явления. Это были годы, когда города разрастались с чудовищной скоростью, без всяких правил. Сельскохозяйственные земли без колебаний пускали под застройку. Спекуляция пробралась и туда, достаточно было просто купить землю по цене сельскохозяйственного участка, убедиться, что государство обеспечит инфраструктуру и прочее, и готово – можно строить все, что захочешь, если знать, на какие рычаги давить. Стоимость земли после «урбанизации», когда она станет пригодной для жилой застройки, резко возрастает, ее можно продать, а прибыль от сделки положить в карман. Итальянское государство робко попыталось регулировать это явление с помощью «Закона 765» от 1967 года, известного как «Закон о мостах», – он должен был решить городские проблемы и стать «мостом» к рационализации и заботе об окружающей среде, – но было уже слишком поздно, города, и в частности Милан, были уже непоправимо изуродованы. Зеленая зона, где Адриано когда-то встречался с «бандой» с виа Глюк, пострадала особенно сильно. В 60-х мой дядя купил в этом районе дом для матери и сестер, на виа Зуретти, идущей параллельно виа Глюк, и он не узнал места, где прошла его юность, только «дома, дома, смола и цемент», как в знаменитой песне мальчика с виа Глюк.

Однако Адриано, несмотря на опасения друзей, пользуется подходящим моментом, чтобы подарить жизнь своей звукозаписывающей компании, воплощающей в себе дух того времени. Первая пластинка, выпущенная лейблом Clan – «Stai lontana da me» («Держись от меня подальше»), – неожиданно становится успешной: продано миллион триста тысяч копий. Но, возможно, умение пользоваться подходящим моментом не единственный ключ к успеху. Музыка дяди была популярна в основном среди эмигрантов, которые видели в нем мальчика, вырвавшегося из нищеты, взобравшегося на вершину из самых низов, и среди молодежи, видевшей себя в бунтаре, который принес в Италию новый музыкальный жанр, рок-н-ролл, так полюбившийся молодому поколению половины земного шара. «Клан» – это не просто звукозаписывающая компания, это своего рода артистическая коммуна, где Челентано, продающий в то время сотни тысяч пластинок, собирает родственников (например, своего племянника Джино Сантерколе или свою тогдашнюю девушку Милену Канту) и старых друзей, таких как Рики Джанко, Мики Дель Прете, Лучано Беретта, группу I Ribelli, Детто Мариано. Однако Jolly, лейбл, подписавший Адриано в конце 50-х, совершенно не согласен с решением дяди и заявляет о нарушении им договора (требуя компенсации в размере 495 миллионов лир, так как срок действия контракта истекал 30 апреля 1962 года), но в итоге тяжба с Jolly закончится в марте 1965 года победой основателя «Клана» – его оправдают и освободят от необходимости платить неустойку.

Для Адриано 60-е годы станут волшебным десятилетием еще и по другой причине – встреча с Клаудией Морони, она же Мори. Интернет-энциклопедия Википедия так пишет о ней:

Римская актриса и певица встречает Челентано на съемках фильма «Какой-то странный тип», и с этого момента они становятся парой, которая неразлучна по сей день. В 1964 году они тайно поженились – ночью, в церкви Святого Франциска в Гроссето^[37]. В браке родилось трое детей: Розита в 1965 году, Джакомо в 1966 году, Розалинда в 1968 году. В 2006 году у Джакомо и его жены Кати родился Самуэле, в настоящее время единственный внук Адриано. С 1991 года Клаудия Мори является управляющим директором семейной звукозаписывающей компании Clan Celentano srl.

Это скудные заметки из Википедии. На самом деле история не такая уж и короткая. Адриано с Клаудией поначалу скрывали свои отношения. Эта таинственность вынуждала обоих бесконечно перезваниваться и довольствоваться мимолетными встречами. Я никогда не забуду одну ночь – тогда мы все еще жили на одном этаже на виа Зуретти в Милане, и дядя попросил меня не спать и охранять входную дверь, пока он о чем-то шептался с Клаудией. Я сказал, что на следующий день мне нужно идти в школу. Но не тут-то было. Дядя и глазом не моргнул: «Не волнуйся, завтра ты не пойдешь в школу, я потом поговорю с твоим учителем».

Причина такой скрытности была проста: Клаудия была помолвлена с нападающим римского футбольного клуба «Рома» Франциско Рамоном Лохаконо, Адриано же еще встречался с Миленой Канту. Приступая к работе над фильмом «Какой-то странный тип», дядя и не подозревал, что поездка в Амальфи^[38] так сильно изменит его жизнь. Начало их отношений было похоже на фильм – Адриано встретил Клаудию в ресторане в Амальфи, и они сразу же ощутили взаимную симпатию. Если проводить аналогии с отношениями главных героев фильма, можно предположить, что сперва они стеснялись и вели себя осторожно. Никто не торопился делать первый шаг. Они болтали ночь напролет в холле неаполитанского отеля, но ни он, ни она так и не решились на что-то большее. Вечер, казалось, так и закончится, но стоило им разойтись по номерам, как у Клаудии раздался телефонный звонок. Этот забавный разговор остался в семейных архивах:

Адриано: Это Адриано Челентано. Хотел сказать, что… я влюбился в тебя.

Клаудия: Я тоже.

После этого разговора тайное становится явным. Адриано и Клаудия начинают встречаться, разрывают свои прежние отношения и вскоре играют свадьбу. Но молодоженам редко удается побыть наедине, Клаудия не знает, что вместе с Адриано она «вышла замуж» за всех друзей из «Клана». У дяди всегда был настоящий культ дружбы, начиная с «банды» на виа Глюк, с каждым годом, с каждым концертом, с каждой хулиганской выходкой перед толпой поклонников эти узы становятся все крепче. «Клан» для него – это не только звукозаписывающая компания, но и стиль жизни, способ существования. Это словно повзрослевшая версия «банды» с виа Глюк. Кто-то назвал его уменьшенной копией клана Фрэнка Синатры. Сравнение не выдерживает критики: если клан Синатры был группой с прочными политическими связями и, как говорят, тесными контактами с криминальной средой, то «Клан» Адриано, не забывая о коммерческой стороне, занимался творчеством и не лез в политику. Напротив, когда «Клану» и Адриано предлагали заняться чем-то прибыльным, но не связанным с музыкой, дядя неизменно отказывался от таких сомнительных предложений. Меммо Диттонго, Микки Дель Прете, Пробо Галлуцци, Ренато Пенса – друзья, которые были рядом с моим дядей многие годы, и они тоже становятся частью «Клана». В деловых поездках, в отелях, когда мы устраиваем проделки, достойные пятнадцатилетних подростков, в комедийных фильмах, где Адриано играет главную роль, они часто рядом с ним. Некоторые из друзей были приглашены и на свадебную церемонию в церкви Святого Франциска в Гроссето, состоявшуюся в три часа ночи 14 июля 1964 года. Эта свадьба стала кошмаром для всех журналистов «желтой прессы». Слухи о ней, несмотря на секретность, все равно просочились. И началась охота: фотографы и журналисты, получив приказ от начальства, отправились на поиски пары Мори – Челентано, но так и не смогли их отыскать. Некоторые устроили засаду у дома сестер Адриано, чтобы выведать подробности у родственников, но те не проронили ни слова. О свадьбе сообщили общественности только после самой церемонии. У нас в семье рассказывают, что Клаудия заказала свадебное платье по телефону, чтобы не попасться на глаза журналистам. А когда примерила, оказалось, что будущая невеста ошиблась с размерами и ее свадебное платье больше похоже на мини-юбку.

Со знаменитой парой происходило много всего забавного, но первым мне приходит на ум один случай, в свое время о нем писали и в газетах, заголовки вроде «Челентано в роли Кассиуса Клея»^[39].

Адриано и Клаудия собирались на премьеру фильма «Драма ревности: Все детали в хронике» (Il dramma della gelosia, 1970) в кинотеатре «Одеон». У игровых автоматов их догнала группа молодых людей. Один из них подошел к Клаудии и, не успела та опомниться, запустил руку ей под юбку. Адриано без лишних раздумий первым же ударом отправил нахала в нокаут и исчез. На следующий день газеты в подробностях писали и об этом ударе, и о молодом человеке, который недавно вышел из тюрьмы (за свой поступок он на неделю вернулся за решетку), и о том, что остальные парни были вооружены. Но никто так и не узнал, что в фильме «Драма ревности: Все детали в хронике» должен был играть сам Адриано.

Свадебная церемония, как мы видели, прошла в большой тайне, никому из охотящихся за сплетнями репортеров не удалось ничего разнюхать. Адриано, который просто замечательно умеет водить за нос журналистов, и в тот раз сумел оставить прессу в неведении, чем гордится до сих пор. Для него это важное событие, которое нужно тщательно оберегать. Эта женщина, с которой дядя встретился по воле случая, на съемках фильма, станет спутницей его жизни, опорой в семейных делах и в бизнесе. А тогда мы изнывали от любопытства. Покров тайны был сорван, дядя наконец решился представить нам свою новую спутницу, отношения с Миленой висели на волоске, красивая история юношеской влюбленности закончилась, начиналась новая жизнь. Все в нашей семье помнят, как впервые увидели молодую пару. Меня поразила сила во взгляде женщины, которая потом станет моей тетей. Адриано и его новая пассия возвращались из долгой поездки, вдруг дома раздался телефонный звонок – дядя сообщал об этом важном событии как о выходе нового шоу в прайм-тайм^[40]: он едет домой с женщиной, и эта женщина – не Милена Канту, мы ее никогда не видели. Семья взволнована: кто эта незнакомка? Где они встретились? Домашние в смятении, как всегда, когда дело касалось Адриано, на лице Джудитты, обычно крайне сдержанной, была заметна тень волнения, мы сгорали от любопытства, и немудрено, ведь остальные дети Джудитты уже устроили свою личную жизнь, все, кроме Адриано. Около одиннадцати вечера влюбленные появились в квартире мамы Джудитты, расположенной на виа Зуретти в Милане. Собралась вся семья. И всех поразила невероятная красота этой скромной римской девушки, которая вошла в жизнь Адриано. Когда Клаудия отлучилась помыть руки – а заодно собраться с мыслями и отдохнуть от всеобщего внимания, – все набросились на Адриано, принялись тихонько, чтобы не смущать гостью, задавать ему вопросы. Я помню, что дядя выглядел тогда по-настоящему влюбленным.