И скушно, и грустно…
Навеяно Михал Юрьевичем Лермонтовым, тремя бутылками мадеры и безвозвратно уходящей жизнью.
И скушно, и грустно, и некого больше послать
В ближайший ларек за четвертой бутылкой мадеры.
Жевать? Но что толку опять всухомятку жевать?
И так обжевалась уже насухую без меры.
А стрелки часов отрезают от жизни кусок…
Его не пришить, не продать. Вот такая непруха.
И жизнь пролетает бессмысленно наискосок.
Заснешь молодою и пьяной, проснешься – старуха.
Пожухла совсем в целлюлите моя красота,
К которой мужчины недавно стремились так пылко…
И жизнь, как посмотришь, нелепа и так же пуста,
Как эта тоскливо допитая третья бутылка.
Пахнет август опавшей листвой…
Лето кончилось. Было, да всё вышло…
Пахнет август опавшей листвой.
Словно лета и не было вовсе.
Мокрый дождик канючит с тоской:
«Всё, кердык подошёл. Приготовься…»
Уронив за асфальт облака,
Небо грустно валяется в луже.
И повсюду, повсюду тоска –
И внутри у меня, и снаружи.
И печаль мне ничем не унять.
Осень грустно соплями повисла.
Вот и кончилось лето опять.
Без любви.
Без надежды.
Без смысла.
Осень это маленькая смерть…
Пока ещё светит солнце и радостные лица людей жадно ловят его живительные лучи. Но осень и слякоть уже не за горами… Такова жизнь. Любая радость кончается, любое лето умирает в сгнившей листве. Вы готовы?
Осень – это маленькая смерть.
Сырость, слякоть, ветер, грязь и сопли…
Можно стопроцентно помереть,
Если ноги в сапогах промокли.
Если птицы улетят на юг,
Нам оставив на асфальте лужи,
И листве осин придет каюк
В ветродуе той осенней стужи.
Если холод от дождей в груди,
И чихают все вокруг в простуде…
Лучшее, конечно, впереди,
Но боюсь, что впереда не будет.
Было так всю жизнь и будет впредь –
Опадёт, умрёт, сгниёт природа.
Осень – это маленькая смерть.
И у этой смерти нету брода.
Конец света
Этим стихотворением я хочу предупредить Бога о недопустимости действий, о которых он потом будет жалеть.
Этот мир закончится когда-то.
Может даже в пятницу уже.
Ждет нас кровожадно эта дата,
Сбросив всех с Земли на вираже.
И от нас останется всего-то
Горсточка протонов в темноте.
Ни попить им с бодуна компота,
Ни сходить на праздник в варьете,
Ни заняться сексом на природе,
Ни над сериалом порыдать,
Ни купить бумажек у Мавроди…
Всюду будет тишь да благодать.
Станет мир безводным и пустынным.
И совсем один, как полный лох,
Вечером тоскливым, скучным, длинным
Плакать будет одинокий Бог.
Сирый мир застынет коматозно,
И свою ошибку Бог-отец
Осознает, сука, слишком поздно.
Нас уже не будет.
Всё.
Пиздец.
На рыбалке хорошо!
Природа друг человека! Берегите природу-мать!
Погас костёр. А с ним и день.
Уха остыла.
А водки снова, к сожалень,
Так мало было!
На небе полная луна –
Вон, посмотрите! –
Висит над озером одна
Вся в целлюлите.
И черный полог в дырках звёзд
На небосводе.
Как гармоничен мир и прост –
Здесь, на природе.
Айда по грибы!
Собирание грибов приносит порой минуты наслаждения. Осенняя природа чревата прекрасными эмоциями.
Люблю я тихую охоту.
Ну, в смысле, поиски грибов.
Проснёшься утречком в субботу –
«Ну что, мой друг? Ты как? Готов?»
Возьмём мы водку и корзинки
И дружно влезем в сапоги.
Пойдём по узенькой тропинке,
Где не видать кругом ни зги.
Но скоро выйдем на опушку,
Где солнце светит сквозь ветвей.
Услышим щедрую кукушку
И посчитаем вслед за ней.
Потом пойдём искать грибы мы.
И очень много их найдём.
Грибы в лесу не истребимы!
Их до хренищи просто в нём!
Едят их ёжики и лоси,
Едят их зайцы и бобры,
Едят с листвой, а то и вовсе
С червями, но без кожуры.
Ведь витаминов в них навалом
На самый разный вкус и цвет.
А всяким прочим минералам
В грибах и вовсе счёта нет.
Не зря их кушать любят звери,
В лесах повсюду находя,
И мой покойный ныне деверь
Любил под водку съесть груздя.
И я с лукошком долго буду</