Вожделенная тайна

– Друзья, вернёмся к началу собрания… Из-за чего возник скандал с Иветой? Узнала о клонах. Ну и что такого?! Не она одна, наверное, знает. Раз уж наших воспитанников видели за стеной…

– Ивета и Морей видели их. Но… Но! ― Космодин многозначительно поднял указательный палец вверх. ― Сделать вывод, что это клонированные люди ― им вряд ли под силу.

– Должен сознаться, ― сказал Солк, ― что меня беспокоит… в какой-то степени, Летос. Не хотелось бы и его выдворять… Только он с каждым днём задаёт всё более неудобные вопросы. Предполагаю, что он осведомлён гораздо больше, чем полученные знания на уроках. Откуда ― не могу понять. Думаю, именно он распространил сведение о клонах.

– А что в этом плохого? ― спросил Майкос. ― Зачем скрывать?! Пусть знают.

– Они начнут, а может уже начали, предполагать, что они тоже клонированы… как и другие животные, ― заявил Космодин. ― Дети видят детёнышей зверей и, естественно, задаются вопросом: откуда берутся маленькие.

– Да, с одной стороны, трудно утаить и надо бы рассказывать, с другой ― неизменно столкнёмся с противоречием: или они клоны, или у них есть родители. Но тогда…

– Вот! Я недаром спрашивал о программе обучения! ― сказал Майкос. ― Не всё у вас продумано.

– А мы и не говорили, что всё идеально, ― пояснил Феврос. ― Мы продумали получение научных знаний, а кто откуда появился ― оставили на будущее. Само собой разрешится, надеюсь.

– Как смотрите на такое предложение, ― неожиданно сказал Космодин: ― объяснить детям, что они рождены от родителей, даже дать общее представление о процессе, а потом якобы их родители погибли? Как бы сироты все они.

– Ложь во благо? Не получится ничего хорошего, ― высказался Майкос. ― Знаете, что?! Ничего сегодня обсуждать не станем. Вы втроём затеяли проект ― вам и находить решения. Думайте!

Летос не сразу начал спрашивать о происшедшем с Иветой. Проведённая наставником коррекция сознания притупила эмоции, но не избавила от них полностью. Правда, мальчик вспоминал о подруге спокойно, без переживаний. Через неделю Летос обратился к Солку.

– Почему нет Иветы?

– Летос, сожалею, но… ты должен принять мужественно неприятное сообщение: Ивета будет долго лечиться… очень долго.

– И я никогда не увижу её?

– Нет, почему же… думаю, увидишь. Только не скоро.

– По-нятно, ― произнёс Летос нараспев, потому что в его голове уже роились мысли о возможных вариантах узнать поточнее.

Солк следил за выражением лица воспитанника очень внимательно и догадался о его намерениях.

– Летос, скажу тебе откровенно: я и сам толком не знаю, куда её увезли. Забрали и увезли… в лечебницу, наверное. Вот такие дела, дружок.

«Пожалуй, ты перестарался», ― мысленно ответил мальчик Солку. Качнул головой, мол понял и удалился. Солк глядел ему вслед. «Не верит», ― догадался он…

Вскоре после совещания с Майкосом воспитатели удивили детей необычными изменениями в повседневной жизни. Как-то после занятий детей повели на экскурсию. Когда подошли к стене, некоторые мальчишки по привычке взобрались наверх, Космодин и его помощник по имени Июлиc засмеялись и убедили озорников пройти через ворота, ведь до них оставалось совсем недалеко. Долго шли по незнакомым для детей улицам. Изредка встречались взрослые. Некоторые выглядели как учителя-воспитатели, то есть были примерно такого же возраста. Попадались и значительно моложе. У этих не было на голове привычной шапочки; ветерок развевал волосы, и это смотрелось весело.

Невысокое, внешне малопримечательное здание занимало большую площадь. Оказалось, что в нём разместился музей транспорта. Ребятишки так воодушевились увиденным, что мало слушали пояснения Космодина, а бегали по всей обширной территории, заставленной и повозками многовековой давности, и автомобилями, созданными на заре отрасли, а также более поздними экземплярами. Морей уселся за руль гоночной машины с непонятной надписью на задней части. Вдоволь покрутив руль, не открывая дверцу, он выскочил через верх, подлетел к Июлису.

– Что значит та надпись… сзади?

– На итальянском языке так называлась популярная модель гоночных автомобилей «Феррари».

– Почему гоночных?

– Потому что устраивали соревнования, кто быстрее.

– Ага, понятно… А что такое талянский язык?

– Вообще то ― и-таль-ян-ский. Раньше люди жили в разных странах и говорили по-разному. Вы разве не изучали это?

– Пока нет.

– Ничего, изучите.

Морей остался доволен таким ответом и полетел дальше находить необычные экспонаты. Он заметил, что все входят в большое сооружение с рядами сидений. Космодин стоял внутри и рассказывал об автобусах. Морей присоединился, усевшись на свободное место.

Летос рассеянно прошёл мимо, бросая равнодушные взгляды по сторонам. Его мысли занимал вопрос: «Что такое случилось, если детей выпустили за ограждённую территорию, и даже привели в музей?» Мальчик дошёл почти до конца зала. Впереди возвышался помост высотой в рост взрослого человека. На нём размещалось изделие в виде сплюснутого шара, вытянутого вперёд. Поверхность этого чуда блестела словно зеркало и отливала синевой. Летосу вспомнилась комната, в которой он вступил в этот мир, поверхность стен и потолка там была такой же. Каждый раз подобное воспоминание чуть тревожило, но сейчас Летос сосредоточился на рассмотрении этого экспоната. Рядом с помостом стоял кто-то из одноклассников ― со спины не видно кто именно, ведь все одеты одинаково. Летос встал рядом. Ученик оглянулся на него, и Летос узнал Ленту. Она приветливо улыбнулась.

– Как думаешь, что это такое?

– Не знаю, ― передёрнул плечами Летос. ― Космодин подойдёт ― спросим.

– У меня подозрение, ― высказалась Лента, ― что это тоже некое транспортное средство. Может, оно в космос летает.

Летос проникся уважением к любознательной девочке и ответил ей улыбкой, сопровождаемой любопытством. Несколько секунд они глядели в глаза друг друга, словно изучая, насколько искренен интерес другого, и нет ли шутливого подвоха. От такого глядения они рассмеялись. Вскоре к ним подошли толпой ученики с Космодином и Июлисом.

– Ну вот, ребята, мы подошли к главному экспонату музея, ― сообщил наставник. ― Перед вами транспортное средство нашего времени.

– У него же нет этих… круглых внизу.

– Ему не нужны колёса, ― оповестил Космодин. ― Мы называем это средство «капсула». Здесь установлена модель «Фотон 5». Существуют и побольше, и поменьше.

– Ух, ты! ― воскликнула Лента.

Летос обратил ещё большее внимание на девочку. После Иветы у него не нашлось близких друзей. «Она подходит мне», ― подумал мальчик, внутренне застеснявшись такого определения. Впрочем, раздумье прервалось очень скоро: Космодин произнёс впечатляющую фразу:

– Ребята, в ближайшее время вы… покатаетесь на Фотоне.

– Полетаете, ― вставил слово Июлис.

– Ура ― вскрикнул кто-то.

Ребята загалдели, и этот непривычный для учеников шум-гам не только развеселил взрослых, но и заставил их по-иному воспринять миссию обучения экспериментальной группы. Космодин и Июлис порадовались проявлению у ребят чисто детского взгляда на окружающую действительность, чего у них так не хватало…

Следующее неожиданное для ребят событие не заставило себя ждать. Однажды утром девочки появились одетыми иначе. Вместо комбинезона им выдали наряд с раздельным верхом. Кофточки были ярких цветов: жёлтые, оранжевые, зелёные, голубые и других оттенков ― по выбору самих девочек. Шаловливая Сентара нарядилась в красный цвет и выделялась на фоне других, не менее нарядных учениц. Девочкам также позволялось выбирать цвет каждый раз, когда меняют одежду. Мальчики, конечно, знали о разделении людей на два пола, но когда девочки выглядели так же, как и они, то не заостряли внимание на внешности. Теперь же взгляды мужского населения невольно притягивались к сверстницам. Вездесущий Морей уже через пару минут сообщил:

– А нас, оказывается, поровну. Можно по парам разделиться.

Своей фразой мальчик, не подозревая, озвучил желание наставников создать по возможности (лет через десять) как можно больше пар, чтобы увеличить вероятность успешного продолжения проекта.

Морей тем временем приблизился к Ленте, взял её за локоть.

– Лента, ты не против гулять со мной?

Летос помрачнел ― опять этот выскочка! Лента оглянулась на Летоса, заметила его нахмуренный вид и резко ответила:

– Я гуляю с Летосом. Ищи другую… вон хоть Сентару ― видишь, какая она нарядная.

Летос машинально перевёл взгляд на яркую Сентару и подметил мысленно, что наряд его подруги Ленты уступает по зрелищности наряду и без того красивой девочки. Лента же заметила, что Летос почти любуется соперницей, поэтому тут же громко оповестила:

– Впрочем, могу и передумать.

Она смотрела на Летоса, хотя слова адресовала Морею. Оба мальчика восприняли замечание на свой счёт. Морей даже ухмыльнулся: зачем дразнить Летоса приглашением его подруги, когда есть более привлекательная. А с лица Летоса сползла едва заметная улыбка от созерцания красоты ― он вновь нахмурился.

У двери Космодина ожидал Июлис. Он наблюдал за детьми и размышлял: «Надо же ― ещё совсем дети, а уже какие-то чувства проявляют. Всего лишь поменяли одежду, а какой результат! Знать, на верном пути»…

Прошло три-четыре дня, и ребята привыкли к новшеству. Воодушевление начало спадать. Наставники решили поддержать оптимизм и энтузиазм детей новым ходом…

Однажды в солнечный день Космодин, Июлис, Феврос, его помощник Иванис и Солк пришли на последнее занятие вместе. Дети насторожились в предчувствии грандиозного события, и не обманулись в ожидании. Когда им объявили об экскурсии на космодром, дети оглушили учителей восторженным ором. Солк накануне говорил своим соратникам о повышенной вольности детей, сожалел о снижении дисциплины. Феврос убедил Солка, что так даже лучше: чем больше выражаются эмоции ― тем ярче будут чувства в зрелой жизни. Солк согласился с доводами единомышленника и сейчас спокойно пережидал буйное веселье…

Прежде всего направились на стоянку Фотонов, шли минут пятнадцать. Этот новый маршрут пролегал среди самых красивых архитектурных сооружений. Немудрено, что дети вертели головами во все стороны, восклицая: «Вот это да!.. красота… просто чудо». Наставники поторапливали, ведь главное ― впереди. А впереди сплошной стеной росли высокие деревья с ярко-зелёной листвой.

– Мы, что же, в лес идём? ― удивлённо спросил Морей.

– Терпение, мой друг! ― по-мальчишески воскликнул Феврос.

– О! У Морея такой друг! ― насмешливо шепнула Лента Летосу, и озорно блеснула глазами.

Летос в своём юном мальчишеском понимании не привык эмоциональному взаимодействию: они с Иветой общались просто по-дружески. И сейчас Летос слегка застеснялся проявления внимания в другой сфере отношений.

За лесом простиралась большая ограждённая площадь с десятком Фотонов. Ребята стали свидетелями приземления летательного аппарата по крутой спиральной глиссаде.

– Вот так никогда не делайте ― нарушение правил безопасности, ― оповестил Космодин.

– А мы уже… сами полетим сегодня? ― наивно предположил Морей.

– Кто ж тебе откажет?! У тебя ведь сам Феврос в друзьях, ― озорно заметила Лента.

– Да, полетим! ― с вызовом сказала Сентара (сегодня ― в фиолетовом) и обратилась за поддержкой к Морею: ― правда же?

– Дети, не спорьте! ― урезонил ребят Июлис.

– Сами полетите не скоро, ― добавил Иванис.

Наставники провели детей к летающим машинам, распределив меж собой. Солку достались Летос с Лентой и ещё трое мальчишек.

Вход в сферическую капсулу открылся раздвижными створками. Первым вошёл Солк и сел на кресло пилота в носовой части. Дети взбирались по одному и усаживались на сиденья, расположенные вдоль боковой стены. Двое мальчиков затеяли спор, кому сидеть ближе к Солку. Наставник погрозил пальцем, и шалуны утихомирились. Внутренность Фотона представляла собой однотонную поверхность безо всяких приспособлений и устройств. Сиденья имели высокую спинку, мягко облегающее спину, когда человек откидывался назад. Дети разглядывали лишь то, что находилось впереди. Да и там не виднелось ничего примечательного, только перед Солком маленький пульт с рукояткой.

Лента выразила разочарование:

– Мы же ничего не увидим, ведь здесь даже окон нет.

– Сейчас будут, ― отозвался Солк и нажал кнопку на пульте.

Дети ахнули: внезапно стены на уровне глаз стали прозрачной полосой высотой с полметра ― этого достаточно для хорошего обзора.

– О! Другое дело! ― воскликнула Лента, а мальчики вторили ей радостными возгласами.

– Ты сегодня слишком разговорчива, ― заметил Летос подружке.

Ответа не последовало, потому что капсула оторвалась от земли и медленно поплыла вверх. Ребята прильнули к «окну», впрочем, и так всё хорошо просматривалось. Другие Фотоны летели рядом. Общий строй в виде змейки сделал круг над местом старта. Послышался голос Космодина:

– Предлагаю пройти над домом детей.

– Хорошо, ― ответил Солк.

Следом прозвучали согласия из других экипажей.

– Смотрите, ― сказал Солк своим пассажирам, ― сейчас увидите сверху свой дом и окрестности.

Пилот опять что-то нажал, и кое-кто аж вскрикнул: оболочка капсулы стала прозрачной полностью. Сиденья с детьми словно парили в воздухе.

– Ух! Страшновато, ― призналась Лента.

– А так? ― Солк сделал пол непрозрачным.

– Так спокойнее, ― сказала Лента.

Мальчишки же подскакивали с мест, смотрели то в одну сторону, то в другую, стараясь увидеть знакомые по прогулкам места. Летос оставался почти равнодушным. Его занимало другое ― размышления, стремление вспомнить нечто подобное. Правда, он уже знал значение выражения «дежа вю», поэтому посчитал, что его подозрения объясняются именно этим состоянием психики.

Экскурсия продолжалась минут пять, потом строй потянулся в сторону космодрома. Наставники немного поозорничали: подлетали близко к другим Фотонам, крутились вокруг. Вскоре прибыли куда надо, приземлись один за другим на площадку возле командного пункта космодрома.

Космодром находился в южной части Города, за пределами жилых и производственных строений. Собственно, большая территория и не требовалась. Стартовая площадка расположилась всего в двухстах метрах от служебного здания и представляла собой часть сферы, направленной выпуклой частью вниз.

Детей проводили на третий этаж, где стена, обращённая в сторону стартовой площадки, представляла собой сплошное окно. Космодин начал пояснять:

– Здесь стоят провожающие, когда отправляется долгосрочная экспедиция.

– Зачем же мы сегодня пришли?! ― не вытерпел Морей. ― Лучше бы в день старта.

– Сегодня тоже будет старт, ― поведал Солк, ― правда, без людей.

– Где же ракета? ― не унимался Морей. ― Под землёй спрятана?

– Ракета не нужна, ― продолжил Космодин.

– Ну как же?! ― возбуждённо сказал мальчик. ― Нам рассказывали, что давно уже придумали, как отпрыгнуть от Земли…. Нужна ракета!

Девочки засмеялись на «отпрыгивание», наставники улыбнулись. Космодин уточнил:

– Ракеты использовались для преодоления силы земного притяжения. Сейчас они не нужны: слишком много энергии расходуется. Придумано лучшее решение. Вам ещё рано рассказывать об этом. Сначала предстоит изучить законы физики. Сегодня отправят в космос исследовательский аппарат. Мы это увидим.

Дети и взрослые рассредоточились вдоль окна в виде шеренги, чтобы не заслонять друг другу обзор. В ожидании ― детям объявили о десяти минутах ― стихли разговоры, казалось, все замерли. Только Сентара прохаживалась от одного края до другого, будто ненароком задевая мальчишек, в надежде лишний раз продемонстрировать нарядную одежду. Только никто не смотрел на неё.

– Начинается, ― сообщил Феврос.

– Где? ― выпалил Морей.

– Смотри. Увидишь, ― тихо сказал Феврос.

Лента аж приплюснула к окну нос, чтобы «виднее» было. Некоторые приподнялись на носки ног для той же цели. Июлис с улыбкой наблюдал за ребятами.

А в середине стартовой «чаши» начал приподниматься шаровидный предмет размером с человеческую голову. Отсюда он казался очень маленьким. Солк проделал манипуляцию с пультом, и зрительно объект как бы приблизился. Дети ахнули от такого качества окна.

Воздух над чашей задрожал, словно от испарений. Аппарат и сама чаша расплылись в очертаниях. Шар медленно поплыл ввысь, набирая скорость всё с большим ускорением.

– Ух, ты! ― восторженно прошептал Летос.

Лента повернула к нему лицо:

– Здорово, правда?!

– Антигравитация, что ли… ― вымолвил Летос.

– Да. Откуда знаешь? ― спросил Солк, оказавшийся рядом.

– Это ж не тайна!

Солк почти засмеялся ― такое с ним редко случалось.

– Почему не слышно никакого звука… из-за окна? ― напомнил о себе вездесущий Морей.

– Нет, не из-за окна, ― отозвался Феврос. ― Откуда звуку взяться?!

Морей, видимо, не совсем понял сказанное, чуть задумался, потом его мысли неожиданно потянулись в другом направлении. Он изобразил любезность и вежливо спросил:

– Феврос, мы ведь друзья?

Феврос, в отличие от Солка, рассмеялся по-настоящему, но поспешил заверить:

– Друзья. Как же иначе?!

Космический аппарат исчез из поля зрения, и детей повели к выходу…

Потянулись дни, недели, месяцы. Летос всё реже задавался вопросами, которые раньше сильно волновали его ― втянулся в обыденную жизнь. Занятия чередовались с периодическими экскурсиями, что вдохновляло детей.

Легенда третья Взросление

Майкос, Солк и ещё два наставника беседовали в химической лаборатории. Они сидели на креслах, которые перемещались по мысленной команде, временами подъезжали один к другому, чтобы усилить впечатление от вопроса и прочесть на лице отражение мыслей.

Майкос в задумчивости глядел на дождь, включенный на окне-экране по его просьбе. Неожиданно заговорил совершенно не в тему:

– Давным-давно мы сидели вдвоём в такой же лаборатории и пили кофе. Помнишь, Солк?

– Как не помнить?! Только лаборатории, по сути, ещё не было. Мы строили её.

– Я о другом. Раньше мы беседовали запросто, непринуждённо, а кофе или чай поддерживал дружескую атмосферу.

– Майкос, тебе захотелось этих давно забытых нами напитков? ― спросил Космодин.

– Нет. Что пить ― не важно. Можно, к примеру, поставить вазу с фруктами.

– Ты стал эмоциональным, ― заметил Солк. ― Чересчур. В нашем развитом обществе, где люди стремятся всё к новыми и новым знаниям и достижениям, это ― лишнее. Мешает, отвлекает…

– Успокойся, Солк, я не грущу о прошлой жизни… до Разъединения. Продолжим!

Майкос глянул на окно: пейзаж поменялся по мысленной команде. Теперь за окном жаркое солнце заливало духотой улицы. Все ожидали, что скажет Майкос, а он не торопился вступать.

– Э-э, ― начал Солк. ― На чём остановились? Космодин и ты, Феврос, как учителя вы часто общаетесь с экспериментальной группой детей. Все успешно закончили начальное обучение?

– Конечно, ― уверенно заявил Космодин. ― За пять лет они освоили полный курс основных знаний. Все готовы перейти к рабочему образованию.

Майкос подъехал к Февросу.

– Нет ли противоречия между отсутствием достаточной свободы и готовностью принять решение, чем заняться в будущем? Вы же им лишь внушаете некие истины, правда, научно обоснованные.

– О-о-о! Наше внушение ― только видимость, на самом деле они хитрые и ловкие. Особенно любимец Солка Летос.

– И ещё его подруга Лента, ― продолжил Космодин.

– Лента не такая подруга, какою была Ивета, ― заметил Солк. ― Жаль, что пришлось убрать её с проекта.

Собеседники пропустили замечание Солка, как незначительное в теме их разговора.

Насколько дети продвинуты в понимании образа жизни Города? Твоё мнение, Солк? ― спросил Майкос.

– Они знают, по моему мнению, почти всё, за исключением истории своего появления здесь.

– Уверены? ― Майкос оглядел всех.

Солк задумался, Космодин состроил гримасу уверенности, Феврос же поспешно заявил:

– Что ты?! Мы все тщательно оберегаем главный секрет. Нельзя допустить, чтобы замысел раскрылся! Дети взбунтуются!

Солк вздохнул.

– Рано или поздно им придётся открыть истину.

– Только в части, необходимой для завершения эксперимента! ― требовательно высказался Майкос. ― Большой Совет не раз обсуждал тему и приготовил кое-какие рекомендации. Кстати, Солк, ты готов вступить в состав Совета? Будешь напрямую разговаривать с нами и участвовать в голосовании.

– Позже об этом, ― сказал Солк и посмотрел в окно. ― Гляжу на солнце и чувствую себя частицей плазмы. Уж лучше дождь… или ветер.

– Командуй, ― согласился Майкос.

Солк тут же запрограммировал горную вершину.

– Нас не сдует? ― пошутил Феврос.

Собеседники лишь слегка улыбнулись.

– Какие перспективы у наших подопечных? ― продолжил интересоваться Майкос.

Космодин начал пояснять:

– Несколько детей желают стать биологами; человек десять, и Летос в их числе, стремятся в космос; кто-то желает проектировать новые здания, более совершенные. Но большинство, как ни странно, желают делать простую работу, выращивать овощи, строить дома, ухаживать за деревьями… и прочее, в общем, далеки от научных амбиций.

– Солк, ― обратился Майкос к приятелю, ― твоя команда выбирала самых умных, как ты утверждал, а что видим…

– Не умных, а нестандартных среди окружающих! Сложно в незнакомом обществе ориентироваться. Как смогли.

Майкос придвинулся к окну, обернулся.

– Хорошо. Не важно, кем они станут. Им ещё учиться пять лет. Многое может поменяться… и желания тоже. Кто нам больше пригодится ― ещё не понятно.

– Все пригодятся, ― в задумчивости протянул Солк…

Первый урок в старшей школе начался совершенно иначе, чем это происходило раньше. Во-первых, дети перешли на этаж выше в том же здании, во-вторых, сами аудитории выглядели необычно. Вместо столов и стульев в помещении стояли кресла замысловатой конструкции. На месте стола учителя пустовала круглая площадка диаметром в несколько метров. Начинал занятия Феврос. Он терпеливо ждал, пока дети усядутся в необычные сиденья и перестанут веселиться, просто молчал и улыбался. Но стоило ему поднять вверх руку, и дети затихли: сработал авторитет Февроса среди подопечных, да и дисциплина за пять лет стала безупречной… почти.

– Здравствуйте, девочки и мальчики! ― сказал учитель.

– Доброго дня! ― хором ответили дети.

– Рассмотрели свои стулья?

– Просто королевские! ― блеснул красноречием Морей.

– Поясни. Это какие?

– Как у королей, наверное, ― нерешительно промямлил мальчик.

– Где ты слышал о каких -то королях?

– Летос проговорился, ― возвысил голос Морей, переключая возможное неодобрение учителя на главного своего соперника во всём.

Раздался лёгкий смех. Феврос посмотрел на Летоса, обращаясь не к нему лично:

– Видимо, некая тайна заключена в королях, раз проговорился. Летос, как думаешь?

Летос встал в некотором смущении.

– Ну, я где-то…

– Можешь сесть, ― добродушно взмахнул рукой наставник. ― скоро мы действительно будем говорить о королях. За пять предыдущих лет вы освоили основы естественных наук. А вот об истории мы умалчивали… пока. Мы, то есть учителя, считали, что для понимания истории развития человеческого общества необходимы некоторые условия, прежде всего ― возраст. Вы почти взрослые, и сможете разумно оценить действия людей много лет назад.

Феврос замолчал и прошёл к окну, где стояло кресло учителя, чуть большее по размеру и с дополнительными элементами. Сел, развернулся лицом к детям.

– Кто из вас может похвастаться, что помнит всё, что мы изучали ранее… ну, или почти всё?

Возникла полная тишина. Дети в растерянности вращали глазами, гримасничали, морщили лоб ― видимо, так отображался их мысленный процесс.

– По-моему, это невозможно, ― произнесла нерешительно Лента. ― Когда изучаешь ― понятно, но проходит время ― и что-то забывается, а что-то остаётся в памяти.

– Всё правильно! Так уж устроен человеческий мозг. Но, ― Феврос поднял указательный палец, словно демонстрируя восклицательный знак, ― можно тренировками и периодическими повторами закрепить знания, чтобы не забывались. Так действовали мы в свои молодые годы. Позже в нашем обществе ― в Городе ― изобрели более эффективные методы сохранения знаний в памяти. А помогут в этом, ― Феврос постучал ладонью по боковой поверхности своего сиденья, ― эти кресла. Кстати, короли о таких могли только мечтать.

– Выходит, короли ― это древние люди, что ли? ― не удержалась Сентара.

Летос засмеялся, но тут же зажал рот ладонью.

– Что смешного? ― с вызовом спросила красавица.

Феврос посмотрел на Летоса и понял, что мальчик уделял время не только учебной программе.

– Ребята, я же сказал: о королях позже. Сегодня ― другая тема.

Учитель нажал сбоку рычажок и сиденье приняло почти горизонтальное положение. Потом приподнял верхнюю часть туловища ― и кресло изменило наклон ближе к вертикальному.

– Поучимся управлять нашими стульями. Пробуйте.

Через пять минут простенькое занятие надоело. Феврос начал объяснять другие функции. В итоге дети вскоре расположились лёжа с несколькими датчиками на голове.

– Мы готовимся в космонавты? ― со смешком спросил Морей.

– Мы готовимся изучать мир… во сне! ― многозначительно заявил наставник.

Дети развеселились. Феврос укоризненно остепенил их:

– Вы сегодня много отвлекаетесь.

Ребята затихли, и наставник продолжил:

– Вы будете спать, а мозг полностью не отключится, только некоторые его центры, отвечающие за органы чувств: зрение, слух, обоняние, вкус, осязание. Вы это изучали по биологии… Информация по датчикам будет записана в память. Когда проснётесь ― сможете ответить в среднем на девяносто пять процентов вопросов. Для начала мы повторим пройденное ранее, например, математику. Итак, засыпайте!

Феврос включил программу, ребята затихли через полминуты…

– Просыпайтесь! ― прозвучал голос Февроса, включившего пробуждение.

Дети постепенно, один за другим подняли головы.

– Снимайте датчики, укладывайте их на место. Садитесь. ― Феврос глянул на часы: ― Осталось пять минут до конца занятия.

– Так быстро пролетело время! ― воскликнул Морей.

– Не отвлекаемся! Проверим ваши подкреплённые знания. Лента, ты, помнится, высказалась о невозможности помнить всё. Посмотрим, что сейчас скажешь. ― Феврос хитро улыбнулся. ― Что такое бином Ньютона?

Лента безошибочно ответила на несколько вопросов, с удивлением отмечая, как знания словно сами выскакивают из глубины извилин. Остальные дети также сверкали восторженными, весёлыми глазами.

– Что же мы раньше так не пробовали? Столько времени зря потеряли?! ― совершенно искренне изумился по обыкновению тихий и незаметный мальчик по имени Петрос.

На этот раз засмеялся Феврос:

– А у тебя так мало времени, дружище?

Морей гневно сверкнул очами, испепеляя Петроса ― он-то помнил, кого учитель назвал другом!

– Я выразился… в общем случае, ― пояснил Петрос.

– Дети, мозг ребёнка развивается постепенно. В двенадцать лет вы готовы использовать его без риска переутомления.

– Две-над-цать лет, ― задумчиво произнёс Петрос.

Феврос глянул изучающе с мыслью: «Ещё один проблемный, что ли?»

Следующий урок проводил Эволюс.

– Здравствуйте, девочки и мальчики! ― поприветствовал он детей.

– Странное дело… ― тихо произнёс Летос прежде, чем вся группа ответила учителю.

Громкое общее «Добрый день!» заглушило возможное продолжение фразы Летоса, но Эволюс вернулся к реплике ученика.

– В чём ты видишь странность, Летос?

– Вы и Феврос одинаково приветствуете, причём, по-новому. Вот мне и показалось это странным.

– Продолжай свои размышления о причине.

– Да я просто так… вырвалось.

Учитель вспомнил о принятом на собрании наставников решении по поводу девочек и мальчиков: детям стоит прививать навыки общения, исходя из различий двух полов. «Неужели, Летос догадывается о сути задумки, ― подумал учитель. ― Рановато в двенадцать… прямиком к…» Вслух, конечно, ничего не прозвучало, к тому же нетерпеливый Морей подстегнул вопросом:

– А для чего этот круг вместо вашего стола? Феврос сказал, что объяснят на следующем занятии, то есть на вашем. Пора бы рассказать.

Отдельные смешки переросли в общее веселье.

– Что-то очень шумно начинаете новую стадию обучения, что ни урок ― веселье!

– Что, Феврос наябедничал? ― вырвалось у Сентары.

Дети, несмотря на раскрепощенность, всё же притихли: понимали, что есть предел в общении с учителями. Эволюс не стал говорить, что наставники просматривают записи всех уроков и анализируют их, только улыбнулся.

– Он вас не порицал, просто поделился впечатлением. Итак, для чего этот круг…

Эволюс снял с подлокотника учительского кресла пульт, прошёл в центр круга. Согнул в локте руку с пультом, направив изделие вверх. Внезапно цилиндрическое пространство с кругом в основании наполнилось водой, не настоящей конечно, а объёмным изображением водного бассейна. Извивались водоросли, проворные рыбки гонялись друг за другом и за пропитанием в виде мелких существ, пронзая тело Эволюса.

– Впечатляет! ― высказала Лента изменившимся голосом не только своё мнение.

Картина, действительно, потрясала натуральностью. Казалось, брызги от взмахов хвостов вот-вот полетят в сторону наблюдателей.

– А рыбы видят нас? ― спросил кто-то из детей.

– Нет, конечно, ― спокойно пояснил учитель. ― Это же голографическое видеоизображение. Снято под водой и восстановлено с помощью специального оборудования. Вы изучите этот способ на уроках физики, а пока таким образов вам объяснят многие процессы в материальном ― и не только ― мире. Понравилось?

– Ещё бы!.. Ещё как!.. Здорово! ― раздались голоса со всех сторон.

Эволюс дождался тишины и сказал:

– Как видите, мы приобщаем вас к новым способам обучения. Старайтесь… И ещё добавлю: через два года каждый должен окончательно определиться, кем он желает работать во взрослой жизни. Это важно. А на этом занятии посмотрим и закрепим в памяти первоначальные знания по биологии, изучаемые вами ранее в общих чертах. Итак, зарождение жизни, появление первых живых организмов…

– Во сне? ― не вытерпел Морей.

– Посмотрим наяву, а закрепим во сне. Впрочем, если быть точным, подобный сон вовсе не тот, который приходит ночью.

Эволюс прошёл к своему креслу-сиденью, устроился на нём и включил новое изображение…

В одну из редких теперь встреч с Солком Летос, после привычных вопросов-ответов, спросил:

– В Городе живёт тридцать семь тысяч жителей. Так?

– Примерно так. И что?

– Почему же так мало детей. Неужели кроме нашей группы их нет совсем? Ах, да! ― вспомнил: есть группа клонированных. Не станете же отрицать?

– Всё правильно… Информация верная, только понять её однозначно, с ходу, не получится. Тебе неведома история Города… ― Солк замолк на мгновение, исподтишка наблюдая за пареньком, чтобы понять, насколько осведомлён подопечный. ― Но мы ― наставники ― не устаём повторять вам: всему своё время. А вы торопитесь узнать всё и сразу. Но так не получится. Не зная, к примеру, что представляет из себя солнце, не ответишь на вопрос о летнем зное и зимнем холоде.