Глава 15. Проданная дракону
Ну да, для эльфа я просто товар.
Надо осмотреть, есть ли у товара дефекты, и сбыть его повыгоднее.
У мэтра была магическая «паутина», а тут тоже какая-то штука для проверки.
Мерзко.
Я перекидываю мокрые тяжелые волосы со спины на грудь. Они у меня длинные и густые, закрывают все, что нужно.
Ар-Эндельви неодобрительно морщится.
– Это не больно, так чего ты сопротивляешься, человечка? Драконы подумают, что у тебя появились раны на груди.
Ну нет. А то эльф под предлогом «ран» еще чего захочет осмотреть…
– Они подумают, что я скромна, господин.
– Скромна? Драконья подстилка? – в его тоне столько презрения, что хоть бочками разливай.
Ясно дело, он мне не верит, раз человеческие девушки ужасно падки на драконов.
– Дракон выбрал меня за скромность и щадил…
– Что ж, это меняет дело.
Я слежу за эльфом и вижу, как его лавандовые глаза загораются нехорошим блеском.
Чего он задумал?!
И зачем он водит вокруг меня этим кристаллом? Хорошо, что он хоть стоит далеко и полапать меня не может.
Спрошу прямо. Глупее, чем посчитал, он уж явно меня не посчитает.
– Что это у вас в руках, Ар-Эндельви?
– А, это… Я записываю твой образ, человечка. То, как ты сейчас выглядишь и двигаешься. Покажу драконам, они оценят.
Оценят, значит, то, что я стою голая рядом с мужиком, а тот может сделать что угодно.
Ну и сволочь же ты, Ар-Эндельви.
На то и расчет…
И Доргорион меня тоже такую увидит.
Вскидываю подбородок. Это только мой дракон настолько добрый, что доброта окутывает его широченные плечи, как плащ.
Доргорион – хищник. Ар-Эндельви – расчетливое порождение тьмы.
Они друг друга стоят.
– Ар-Эндельви, если вы закончили меня записывать, можно я вымоюсь?
– Мойся.
Он уходит, а я понимаю, что возможно совершила ужасную ошибку.
Ведь, по сути, я сама своим языком сказала Ар-Эндельви, что Карион мной всерьез не заинтересовался! Раз «щадил».
Дело плохо. Дело очень плохо.
Я и так на месте Ар-Эндельви лучше бы с Доргорионом торговалась за сокровища, а теперь и подавно…
Я останавливаюсь, когда понимаю, что остервенело растерла себе всю кожу до красноты.
***
В покоях меня ждет Тоона.
Одевает в одно из эльфийских платьев и причесывает мне волосы.
Приносит по моей просьбе вышивку.
Рукава у платьев неудобные – закрывают половину ладони, приходится их закатывать, чтобы не мешались.
Я съедаю завтрак или обед – не очень понимаю, сколько сейчас времени. Мяса мне эльфы не дают, вероятно, сами не едят, зато тут сплошные овощи и фрукты.
Ар-Эндельви себе верен: голодом меня морить не собирается.
Сам он не является и через Тоону ничего не передает. Неизвестность полная.
Я прошу налаарну со мной не сидеть – приходить только по мере надобности, ну там одеть или покормить.
Просто нет сил что-либо перед ней изображать.
За окнами темнеет, когда Тоона возвращается с новостью, что за мной пришли.
Вот и все.
Я отчего-то не чувствую ни капли надежды.
Вероятно потому, что уверена: Карион бы уже со мной как-то мысленно связался. Обрадовал бы, что летит.
Я позволяю Тооне одеть себя во все предложенные эльфийские украшения: пару тяжелых браслетов, длинные серьги с подвесками, обруч на волосы.
Если выживу, все это можно будет неплохо продать.
Когда есть какие-то четкие планы на будущее, легче пережить беду.
Я вскидываю подбородок и иду за налаарной по высоченным и широченным коридорам дома Ар-Эндельви.
Отовсюду льется свет, а воздух кажется очень душистым и свежим. Крохотные и крупные пестрые бабочки порхают над цветами. Ядовито-розовые лепестки манят из декоративных корзин. А по соседству мрамор и позолота.
Все вычурное, красивое и холодное, как сам Ар-Эндельви, который взялся решать мою судьбу.
Жаль, что я не маг и спалить его не могу.
Коридор выходит в просторный зал, и уже видно, кто из драконов сидит в кресле.
***
Не хочу туда идти. Вот не хочу и все тут.
Последний раз я видела Доргориона, когда Карион кинул мне его изображения в постели.
Но одно дело плоская карточка, а другое живой и непрозрачный дракон из плоти и крови.
Прямо отвращения он у меня не вызывает, но мне даже разговаривать с ним неприятно.
Тоона мягко трогает меня за локоть.
Увы, тут уже не спрячешься.
Иду и разглядываю того, кого лучше никогда бы не видела.
Темные, почти черные волосы чуть ниже плеч зачесаны назад, открывая высокий покатый лоб. Густые правильной формы брови, темно-карие глаза, прямой нос и тонкие губы.
Все черты резкие и строгие, а фигура мощная и стройная одновременно.
Хотя мощью он Кариону уступает.
А вообще братья абсолютно не похожи, не считая драконовости.
Тоона кланяется сперва Ар-Эндельви, а затем Доргориону и выходит, оставляя меня наедине с мужчинами.
Прощай, рыба.
Я кланяться никому не собираюсь. Стою между кресел.
На Доргориона не смотрю – незачем мне его дразнить.
Зато чувствую, как он пожирает меня взглядом.
Прикидывает, наверное, как сейчас купит, а дальше уже не станет церемониться.
Он сидит в кресле, вытянув длинные мускулистые ноги.
– Старый плут Эндельви… Да, это та девушка. Удивительно, что именно через тебя она попала ко мне. Сделка состоится, – дракон произносит слова ровно, без тени эмоций, а голос у него на слух самый обычный, скорее приятный, если не вслушиваться. – А еще продай мне перстень. Ралькариону он без этой девицы не нужен. Ну а я заплачу за него, сколько предложишь.
У меня немного отлегает от сердца. Карион жив.
Не видя своего дракона столько дней, в глубине души я боялась самого худшего.
Ар-Эндельви качает головой.
– У меня нет перстня.
Чувствую себя между этими гадами, как между двух огней.
Доргорион пожимает плечами.
– Ну так добудь его. А я создам тебе особые условия. В противном случае – тоже создам. Не нарывайся.
Ар-Эндельви безмятежен, словно смотрит на цветы. Его лицо выглядит совершенно расслабленным.
– Угрозы не делают чести правителю, дракон. Сейчас сделка на девушку. Если я приобрету перстень, то сообщу тебе. Если захочу продать перстень Ралькариону или не смогу его добыть – тебе не скажу. Спасибо за визит.
Ого… Эльф, нисколько не смущаясь, решил поставить дракона на место?!
Сейчас тут полыхнет?
Доргорион хмурится.
– Ты наглеешь все больше, Эндельви. Совсем страх потерял.
Вот бы они прибили друг друга!
Ар-Эндельви по-прежнему спокоен, как трава на цветочном лугу.
– Не делай глупостей, дракон. Ты под прицелом моих воинов. Пламя здесь точно не поможет, и разве тебе не жалко окружающей красоты?
Доргорион криво улыбается.
– Твоя красота не волнует меня. Имей в виду перстень, эльф. Ралькарион не скоро хватится его, если хватится вообще, а я заплачу тебе прямо сейчас.
Меня пронзает озноб.
Почему это не скоро хватится?
Карион ранен?!
Или… он в плену у самого Доргориона?
Убийство брата отвратит драконов от принца, но взять брата в плен, а потом свалить расправу на каких-нибудь эльфов…
Нет… Пожалуйста…
Ар-Эндельви разводит руками.
– Я помню про свою выгоду, дракон. Забирай человечку и живи с миром.
– Пожелания мира от эльфа звучат забавно.
– Если вы отдадите нам все спорные земли и месторождения, мир будет нерушим.
Похоже, они договорились, и друг друга, к сожалению, не прибьют…
Это уже обычная перепалка, даже не слишком враждебная..
Теперь Доргорион как-то будет меня «забирать».
Трогать.
Я скольжу взглядом по светильникам в зале. Подставки-треножники, опасно-узкая палка и светящийся желтый шар, поддерживаемый «лапами». Точно солнце в когтях чудовища.
Все линии убранства выглядят изящными, но какими-то хищными, словно очертания когтей и клыков.
Я права: за витиеватостью эльфы прячут смертоносное оружие, и даже их восхитительные сады не безопасны.
Роскошные деревья растут на крутом обрыве, уходящем в бездну.
Из сада не слишком хороший обзор, но мне кажется, будто дворец Ар-Эндельви располагается на островках суши, парящих прямо в воздухе.
Как отсюда убежать?!
– Она где-то в грезах и не хочет поблагодарить тебя за гостеприимство, Эндельви. Невоспитанная человечка заслужила наказание, – мою ягодицу обжигает шлепок.
Доргорион уже начал демонстрировать свое превосходство?!
Подкрался тихо, как мерзкий болотный призрак.
– Дай-ка ручку, дорогуша, – конечно, Доргорион не ждет послушания. Сам дергает меня за запястье правой руки.
В его пальцах блестит золотым огнем кольцо. Застывший язык драконьего пламени…
Сейчас он заклеймит меня как свою игрушку!
Надо стоять смирно, надо казаться послушной, но я не могу – рвусь из проклятого захвата изо всех сил.
Доргорион сжимает мое запястье до синяков и пригвождает меня на месте.
– Норов покажешь в другом месте, я бревна не люблю, – мой палец сдавливает кольцо врага. – Небывалая честь стать игрушкой двух драконов. Да еще принцев. Нам пора, Эндельви. Помни о моем предложении с перстнем.
Паршивый эльф наблюдает за нами, скрестив руки на груди. Кивает.
– С тобой не заскучаешь, дракон.
Доргорион движется плавно, но очень быстро – наверняка в бою он опаснейший противник.
Миг, и я у него на руках.
Еще миг – и перед моими глазами плывут пятна, а к горлу подкатывает дурнота.
Я даже не успеваю испугаться.
***
Воздуха резко не хватает.
Чужие властные губы терзают мои, а язык бешено вторгается в рот.
Что за мерзость мне снится?!
Разлепляю веки. Не снится!
Я изо всех сил пытаюсь отпихнуть тяжеленного Доргориона, но он словно не замечает мою попытку.
Бью его в грудь – он сгребает обе мои руки, сводит их вместе и заводит мне за голову, удерживая одной рукой. Мои браслеты ему не мешают.
Жадно хватаю воздух, пытаясь отдышаться.
В голове муть, эльфийский обруч невыносимо давит на лоб, а перед глазами пелена.
Я еще толком в себя не пришла от перехода.
Дракон здоровенный и закрывает весь обзор.
Я лежу на спине на чем-то вроде матраса, а Доргорион привалился сбоку, прижимаясь ко мне всем своим до тошноты твердым и тяжелым телом.
Урод.
– До чего же ты вкусная, человечка. Прямо дурман! Сводишь с ума крепче любого зелья!
Я не знаю, что на это сказать.
Меня вот-вот вырвет, так что и говорить сложно.
А вот Доргориону охота поболтать.
– Я никогда не любил Аурику. Она была вздорной и наглой девкой. Но ты, Верена – это нечто. Какая ирония судьбы, что у тебя ее лицо и фигура! Ладно… Не важно. Отдохни немного, потому что больше я не дам тебе отдохнуть.
Сейчас меня вывернет прямо на тебя, Доргорион, если ты не замолчишь. Хочешь?
Видимо мысль настолько явно написана у меня на лице, что он замечает:
– Поспи, а я полежу рядом.
Чудесно – я прям сразу так и поправлюсь, ага. Я скорее умру от твоего общества.
Как бы дракона выгнать, а?
Ралькарион поначалу уходил, когда я начинала заваливать его вопросами. Да и вряд ли драконы привыкли болтать с людьми.
Надо попробовать…
Спрашивать про Кариона рискованно и наверняка бесполезно, потому я интересуюсь:
– В какую цену я вам обошлась?
Доргорион хмыкает:
– У тебя есть силы поболтать, но нет никаких сил на любовь? Ладно, полежи, я все сделаю сам. Или ты намеренно решила меня разочаровать, притворившись бревном? А, Верена?
Какой он мерзкий!
– Я не разбираюсь в подобных вещах.
– Ралькарион – плохой любовник и ничему не научил тебя? Или, – глаза Доргориона изумленно расширяются, – ты реально еще девственница?
Он проводит рукой над моими бедрами, а потом над животом, и его лицо вытягивается.
Я ничего не чувствую: ни паутины, ни жара, ни холода.
– Так какова цена? Неужели я стою земель и месторождений?
Ладонь Доргориона отпускается на мой живот. Она горячая, будто нагретый чугунок.
– Не стоишь. Речи о месторождениях и не стояло. Рыбка, ты прямо соблазняешь меня исследовать твою хорошенькую головку. После чего-нибудь еще более прелестного… Я потерплю, а пока подлечу тебя. Терпеть не могу дохлых любовниц.
– Тогда что?
– Какая настырная. Магические кристаллы, Верена. Спи.
Он подносит ладонь к моему лбу, и я проваливаюсь в бездонную мглу.
***
Новое пробуждение ужасно.
Открыв глаза, я чувствую себя так, будто меня по грудь в землю закопали. Пошевелиться не могу.
Это потому, что тяжеленный Доргорион навалился на меня и спит!
Светлые боги, как же мне спастись?
Возможно, он моих шевелений он просыпается.
Смотрит на меня чернющими глазами. Видеть его так близко – жутковато.
– А ты с сюрпризом, Верена. Тем интереснее.
– Каким?..
– Так я тебе и сказал, – он хмыкает.
Пока дракон явно играет и растягивает одному ему понятное удовольствие, но ему ничего не стоит сделать со мной любую гнусность.
Как мне говорил Карион? Когда дракон преследует, бежать нельзя. Нужно прятаться.
– Можно мне в купальню?..
Доргорион глумливо улыбается.
– Нужно. Хоть чему-то он тебя научил. Иди и потри себя там хорошенько, подготовься. Я не держу служанок для людей, сама справишься.
О, первая хорошая новость за все время с Доргорионом. Сбежать от аналога Альнары было бы затруднительно.
Едва Доргорион откатывается с меня, я вскакиваю на ноги. Тошноты нет, чувствую себя хорошо.
– Где же купальня?
– Провоцируешь отвести тебя и вымыть, куколка? Пойдем.
Как с ним надо говорить, чтобы этот урод не распалялся?
– Я смущаюсь… Не надо меня мыть.
– Так это мне и нравится. Девки, которые сами предлагают себя, безвкусны.
Доргорион встает с ложа и тянет меня за руку в сторону каменной стены, украшенной строгим орнаментом.
Сам зал в его доме выглядит в привычном драконьем вкусе: бордово-золотые оттенки, высоченные стрельчатые потолки, колонны, длинные окна, тяжелые занавеси и много камня в отделке. Как простого, так и драгоценного.
Да что ж он так противно за руку-то дергает?! Как будто оторвать ее хочет.
Доргорион нажимает на кнопку, и дверь купальни плавно отъезжает в сторону.
Говорю:
– Позвольте, я все же сама помоюсь…
– Валяй, рыбка, купайся. Дурень Ралькарион обделял тебя удовольствием. Исправим.
Вот бы и ты так обделял меня сомнительным удовольствием, урод.
Вслух я, конечно, ничего не говорю. Прохожу к бассейну.
Только зря надеюсь, что дракон куда-то денется.
Он так в проеме и стоит, пялится на меня.
Ждет, что я начну, смущаясь, стаскивать платье? Или буду, соблазнительно изгибаясь, наполнять чашу бассейна водой?
Как же он меня бесит.
Я разворачиваюсь, выпрямляю спину и смотрю прямо в его горящие темные глаза.
Это трудно, но у меня получается.
Медленно, как в полусне, подхожу к проему, где Доргорион стоит, привалившись к косяку.
И не отрывая взгляд от его лица, нажимаю на внутреннюю кнопку в купальне.
Дверь с неприятным шумом едет на дракона.
Мгновение – и Доргорион приходит в себя. Рвется вперед.
Я отшатываюсь прочь и оказываюсь прижата спиной к стене! Проклятье!
Дракон наступает на меня.
Страшный, весь потемневший, мрачный.
Двигается медленно, но необратимо.
А у меня руки дрожат и ноги еле держат от ужаса.
Бросок – Доргорион пришпиливает меня к стене, вдавливаясь всей мощью своего мускулистого тела.
Ноздри заволакивает его запахом.
Пульс рвет мне вены.
Чудовищно горячие мужские ладони скользят по моей талии, проходят по груди, а затем Доргорион резко рвет подол платья вверх, обнажая мои бедра.
Безумный драконий взгляд опаляет меня до костей. В нем смерть.
Шепчу:
– Стой. Я… Я – Аурика.
Глава 16. Гостеприимство
Доргорион хватает меня за лицо, сжимая подбородок.
Он тяжело дышит, и слова вырываются из его горла, как рев.
Жутко.
– Ты – кто?
– Аури-ка. Пус-ти.
Жесткие пальцы разжимаются, а мой подбородок весь ноет и горит.
Растираю его. Продумать, как мне быть, времени нет.
Дракон нависает надо мной. Его грудная клетка мерно вздымается, а в глазах колышется живая тьма. Настоящий посланец смерти.
– Ты человек, Верена.
Мотаю головой.
– Это морок. Я притворяюсь человеком.
Драконы могут читать мысли, а я отчаянно вру.
Он может узнать правду и…
Но мой язык быстрее мыслей.
Доргорион продолжает пожирать меня взглядом. Его мышцы напряжены – дракон готов накинуться на меня в любой момент.
Он опирается ладонями о стену по бокам от моей головы.
– Ты Аурика? Или ты ведьма, решившая заморочить дракона? Отвечай.
Его жесткий взгляд убивает.
Вскрывает, кроит и режет меня.
Выдавливает наружу все страхи, тревоги и сомнения, собирая их в тугой комок слепящего ужаса перед ним.
Мои руки начинают дрожать.
Если я сейчас ошибусь, он меня попросту спалит в этой каменной ловушке. В купальне гореть нечему… Кроме меня.
Аурика. Я – Аурика.
Свободная драконица и истинная любовь другого.
Больше никаких «вы» Доргориону.
Я вдыхаю полной грудью.
– Аурика. Ты не вправе давить на меня, Доргорион.
Драконы часто обращаются друг к другу по имени, если знакомы, и статус позволяет…
Буду вести себя максимально драконисто.
Но вообще… Если Доргорион влез в мое сознание, но все еще якобы верит в мою ложь, что это значит?
То, что он невероятно опасный игрок.
Ну а мне отступать некуда, потому я вынужденно составлю ему партию.
Доргорион ухмыляется.
– Какая честь для меня. Сама Аурика в гости пожаловала. Раз так, не смею тебе мешать купаться.
Выражение его темных глаз другое. Теперь в них не похоть, а какой-то странный, коварный интерес. Что-то более опасное, чем яростное желание.
Дракон отходит от меня, разворачивается и уходит, не сказав мне ни слова.
Ну да, будь на моем месте Мориалла, она, возможно, поколотила бы его за споры с ней.
Но мне нужно изображать Аурику…
Карион говорил, что я веду себя очень похоже на нее. Значит, ничего специально играть не нужно.
И пытаться драться с драконами или оскорблять их – тоже.
Ну и славно. А то жесткую игру я не потяну…
Я обессиленно нажимаю на кнопку, закрывая дверь.
Подбородок болит…
Надеюсь, Доргорион прямо сейчас не вернется?
Его слишком тянет ко мне, он чудом себя контролирует…
Надеюсь, в купальне нет камер?
Я призываю всю свою волю, чтобы не сползти на пол по стенке. Каким-то чудом дохожу до скамеечки около бассейна.
Меня всю трясет.
А ведь раскрыть мою ложь ничего не стоит. Родственники Аурики наверняка живы. Хотя бы кто-то из них.
Устроить нам личную встречу – и мое притворство полетит в бездну.
Впрочем…
Кажется, я знаю, что им говорить.
На столике около бассейна стоят разные флаконы. Чтобы отвлечься и успокоиться, я открываю все подряд и нюхаю ароматы.
Благодаря Альнаре, я хорошо знаю, как пользоваться купальней. Что открывать, на какие кнопки нажимать, чтобы слить воду. С этим проблем нет.
Чаша бассейна постепенно наполняется, а за стеной тихо.
Дверь не дергается.
Можно немного выдохнуть, но спину надо держать ровно. Я больше не я. Я драконица.
Итак, что я помню об Аурике по рассказам?
Она очень любопытная. Смелая. Гордая. Своевольная. Она не испугалась ослушаться прямого приказа принца.
Смогу ли я это изобразить? Пожалуй, да.
Но как быть с магией?
Колдовать я вообще не умею и никакой магии в себе не чувствую. Я разве что ее совсем никакую не боюсь… Хотя чего жуткого видела, кроме призрака и болота в лесу?
Я хожу по лезвию меча.
Аккуратно снимаю украшения и стягиваю эльфийское платье через голову. Нижнее платье тоже снимаю.
Почему-то мне кажется, что драконы относятся к наготе намного проще, чем люди.
И, вероятно, даже принять гостя, сидя по шею в пенной ванне, для драконицы нормально.
Доргорион может открыть дверь в любой момент, об этом я помню.
Я выбираю бутылочку с самым симпатичным запахом и выливаю содержимое в воду. Распускаю волосы и аккуратно спускаюсь в бассейн.
Дверь купальни плавно отъезжает в сторону.
Я готова накричать, но это не Доргорион.
Это незнакомая девушка. Рыжая, белокожая, с ярко-зелеными глазами.
Драконица?!
Она говорит:
– Здравствуйте, госпожа. Я – Динара. Для меня честь прислуживать вам.
Служанка типа Альнары, значит. Все-таки, слуги тут есть.
И самим драконам скорее всего прислуживают магические девушки и мужчины.
Доргорион купился на мои слова? Как ни крути, на дурачка он не тянет. В чем же подвох?
Динара – это стража под видом гостеприимства?
Очень неуютно даже примерно не понимать, что творится.
– Позвольте вас одеть после купания, – в руках служанка держит что-то сиреневое и струящееся, похожее на халат.
Вот и славно, а то в чем бы я выбиралась из купальни? Аурика наверняка не стала бы надевать несвежее.
Видеть ее наготу Доргорион явно не заслуживает. Судя по его словам, любовниками они не были, но он бы не отказался… Возможно, Аурика даже отвергла его притязания, не рассказав о них Кариону.
Я не очень понимаю, к кому Доргориона теперь тянет. К ее внешности или ко мне самой.
Разберусь.
Говорю служанке:
– Я люблю апельсиновое масло. Добавляй его в уход.
Динара свое дело знает. Массаж мне не делает, но ловко вытирает, увлажняет мне кожу и волосы маслами, расчесывает косы.
Пожалуй, есть драконица, копировать которую мне безопаснее всего. Ее манеры наверняка производят впечатление на всех драконов.
Мать Ралькариона.
– Я хочу носить эти украшения. В чем-то эльфы знают толк. Подбери платья под них, – говорю ровно и уверенно, но не высокомерно.
– Будет сделано, госпожа.
Альнара разговаривала со мной с легким оттенком снисхождения, а эта служанка напоминает безропотную тень.
Наверняка у дракониц должны быть именно такие слуги. Альнару Карион все-таки к людям приставил.
Для драконов это колоссальная разница.
Ну, это их дело и вообще ошибка всех этих эльфов с драконами людей недооценивать. Зато их слабости станут моей силой.
Доргориону я не буду ничего объяснять. Вряд ли Аурика стала бы расшаркиваться с врагом любимого, объясняя тому, зачем носит морок.
Носит и носит, это ее личная прихоть, правда?
А почему Карион о том ничего не знает – тоже частное дело Любовные игры в паре такие.
Меньше буду врать – не запутаюсь во лжи.
Когда я одета и украшена, Динара говорит:
– Господин просит вас проследовать к нему, госпожа.
Мне нервно, но отказаться невозможно.
***
Доргорион стоит посреди какого-то зала, облокотившись на спинку высокого стула. Весь его вид выражает глубокую задумчивость.
Когда я вхожу, дракон вскидывает голову, волосы эффектно ложатся ему на плечи.
Он что, решил произвести впечатление на Аурику? Или у драконов такой этикет?
А мне хочется деться куда угодно от его взгляда. Хоть под землю.
Это не тот жуткий пристальный взгляд, которым дракон выпытывал правду. Это смесь предвкушения с интересом.
Слишком жгучим интересом.
На мне не платье, а халат. Длинный, до самого пола, глухой, но развязывается запросто.
Никакого платья Динара мне не предложила, а такие служанки не ошибаются.
Может, мне пора топнуть ногой и возмутиться, чтобы прервать вызывающие тревогу гляделки?
Доргорион обращается ко мне хрипловатым голосом:
– Обычно платьями занимаются служанки, но ты – невероятно ценная гостья, Аурика. Служанка передала мне твое желание носить одежды, подходящие к украшениям. Я набросал несколько эскизов комплектов. Взгляни на них.
Я вижу посреди зала ширму. Динара ее убирает, и за ней оказываются деревянные сооружения и прикрепленные к ним листы с изображениями.
Такими пользуются художники.
Деталей в картинах Доргориона нет: только девушка, похожая на меня, в разных нарядах.
Но рисует он хорошо – и я узнаваема, и линии четкие красивые.
Все наряды мне нравятся.
Это может быть подставой: вдруг Аурика малиновые нижние юбки ненавидела или что-то такое? Сейчас я проколюсь ни каком-нибудь пустяке.
А Доргорион не сводит с меня глаз: скользит взглядом по всей фигуре и возвращается к лицу.
Чем тьма не шутит, вдруг он просто как портной оценивает?
Ворох талантов, оказывается, обычное для драконов дело.
Ладно, меньше врать – проще выпутываться.
– Мне все нравится, Доргорион.
– Что ж, я очень рад угодить твоему вкусу. Я пока распоряжусь о завтраке. Динара тебя проводит, снимет мерки, а потом приведет в столовую.
Этот Доргорион какой-то новый. Абсолютно незнакомый.
В нем ни тени опасного убийцы.
Скажи мне кто, что похоже выглядел драконий мэтр в молодости, я бы поверила.
Значит, сейчас стоит быть вдвойне, нет, втройне осторожной с ним.
***
Мы возвращаемся в выделенный мне зал, Динара в самом деле снимает мерки, а потом уходит.
Возвращается с ворохом готовых одежд, и я вижу в них рисунки Доргориона.
Ловко у него магия работает!
– Выбирайте любое по вкусу, госпожа, и пойдемте завтракать.
Платье садится на меня, как влитое.
Платья из сундука Кариона тоже так сидели… Наверное, мерки Аурики он наизусть выучил, а я почему-то не сильно от нее отличаюсь.
Интересно, кого я увижу за столом у Доргориона?
Хотя думаю, что никого. Даже если он не живет аскетом, тащить человечек есть с драконицей – верх нелепости и жуткое оскорбление.
Пока Доргорион во что-то играет, вряд ли он так глупо проколется…
Я права. Его трапезный зал пустой и величественно-мрачный.
У меня на миг сжимается сердце от непрошеных воспоминаний. О Карионе я так и не знаю ровным счетом ничего.
Доргорион восседает во главе стола. Но на другом конце я не вижу приборов.
Они стоят рядом с Доргорионом, по его правую руку.
Так близко сидеть придется?!
Динара подводит меня к креслу.
Дракон говорит:
– Я не знаю твои вкусы, Аурика, и велел приготовить всего понемногу. Также позволь развлечь тебя фокусами… – обаятельная улыбка смягчает его строгое лицо. – Только не суди строго. Я смущаюсь, вдруг не получится… Я долго тренировался, но еще не слишком силен в этом фокусе.
Только его фокусов мне не хватало!
Но отказываться скорее всего невежливо. Не по драконьему этикету.
Говорю:
– У тебя все получится, принц.
Доргорион смущенно улыбается.
Выглядит сейчас, как абсолютно другой че… дракон.
Кариону могут даже не верить, что брат против него что-то замышляет. Сам Карион на злодея больше похож. Все время одинаково грозный.
Доргорион поднимается из-за стола, проходит к его середине и встает в демонстративно эффектную позу. Расправляет плечи и немного разводит руки в стороны.
– Оп!
Прямо из носа дракона вдруг выплывают три разноцветных шара размером с апельсин, похожих на сгустки пламени. Красный, синий и фиолетовый.
Они ярко сияют, переливаясь в воздухе.
И начинают быстро вращаться, выписывая умопомрачительные фигуры.
Это не просто жонглирование тремя шариками, а что-то совершенно потрясающее!
Я замираю, забыв, как дышать.
Всполохи огня блестят в волосах Доргориона, отражаются на его коже, искрами вспыхивают на одежде.
Это очень красиво. По-настоящему восхитительно.
Шары распадаются в кучу ярких искр и пропадают, а я чувствую острое разочарование.
Чудо кончилось. Теперь опять неизвестность и ложь.
Доргорион замечает:
– Вижу, что я смог угодить тебе, Аурика. Очень польщен.
– Я в тебе и не сомневалась, принц, – драконица бы сказала что-то такое.
– Ты преданная подданная. А сейчас ты очень меня порадуешь, если скажешь мнение об искусстве моего повара.
Долго упрашивать меня не нужно.
Я и не заметила, что настолько проголодалась.
После еды у налаарнов и эльфов любое мясо покажется превосходным. Но это… это просто восторг!
Как я успела заметить, драконицы не ограничивают себя в еде. Они пробуют все небольшими порциями.
Салатики, закуски…
Доргорион следит за мной с блаженной улыбкой. Может, он еду того, отравил?
Я пока ничего подозрительного не чувствую. Только изысканные вкусы и ароматы.
– Спасибо, Доргорион. Все очень аппетитно.
– Я рад, дорогая. А сейчас прости – я вынужден отлучиться по делам. Динара развлечет тебя, покажет тебе сад. Он скромный, хуже, чем у проклятых эльфов, но лучше такой садик, чем никакого.
– Занимайся делами спокойно, Доргорион.
Каждый миг я опасаюсь проколоться, но Доргориона как будто все устраивает.
Тогда получается, что Карион и правда видел Аурику в каждом моем жесте…
Доргорион поднимается из-за стола. Элегантно взяв мою ладонь, подносит ее к губам и целует.
И вдруг дергается, как ужаленный.
– Этот ужасный рабский знак! Прости, что я так обидел тебя, Аурика. Я обязательно уберу его, как только вернусь, и заглажу свою вину.
Точно. На пальце все еще надето его золотое кольцо.
Доргорион продолжает держать мою руку у губ. Вырывать ее неуместно.
Теплое дыхание согревает мне пальцы, а мне дико неуютно: вдруг он сейчас укусит?
Зато в голову приходит мысль:
– Спасибо за гостеприимство, принц. Раз мы уладили все недоразумения, я хотела бы вернуться к себе домой…
Доргорион меняется в лице.
– Дела, дорогая. Обязательно обсудим это, как я вернусь.
Доргорион выходит из зала, как обычный человек.
А спустя какое-то время – кажется или нет? – я слышу мощный драконий рев, приглушенный стенами замка, но все равно жутковатый.
Теперь можно поесть нормально.
Еда совершенно обалденная, а силы мне нужны.
Я все еще понятия не имею, что с Карионом. И самое главное, я уже не представляю, есть ли смысл о нем спрашивать.
Раз драконы общаются мыслями, я все уже должна знать сама…
Онемения языка или резей в животе нет. Даже тошноты нет. Мне жизненно важно хотя бы немного посидеть спокойно.
Ведь затишье всегда бывает перед бурей.
***
– Пройдемте в сад, госпожа, – Динара помогает мне встать из высокого кресла.
Сад, так сад.
Наверняка Доргорион поскромничал, описывая его.
Устройство его замка напоминает уже виденные мной замки драконов. Лифты, широкие коридоры, залы по обеим сторонам.
– Скажи, Динара, принц живет с женщинами?
Служанка кивает.
– Да, госпожа. У господина Доргориона множество женщин, и все они живут здесь.
Я высокомерно изгибаю бровь.
– Он увлекается человечками? – может, так узнаю, к кому он неровно дышит: к Аурике или все-таки ко мне?
– Господин накажет меня за разговоры на эту тему, госпожа.
Чего?! Накажет магическую служанку? Магическую ли?
Я придирчиво осматриваю ее ярко-рыжие волосы.
Хотя нет, ничего не выйдет.
Если сама я еще могу обратиться к слуге за помощью, то Аурика никогда.
– А где они все?
– Сжальтесь, госпожа. Они в другой половине замка. Эта только для драконов…
Вот как.
За разговором мы доходим до сада.
Конечно, Доргорион солгал.
Честно говоря, его сад даже лучше, чем у Кариона на Синей скале и почти ничем не уступает эльфийскому. А эльфы, похоже, признанные законодатели в садовом искусстве.
Дело даже не в дорожках, фонтанах, каких-то статуях и удивительно подобранном сочетании самих окрасок растений. Не в том, что они располагаются причудливыми ярусами.
Просто…
Со всех веток, спадающих к центральной аллее, на которой мы стоим, свисают украшения.
Ожерелья, обручи на голову, браслеты.
– Господин велел передать, чтобы вы брали все, что пожелаете…
Это он так вину заглаживает?
Да, думаю, драконица примет такую щедрость за извинение.
Наверное, нужно снять эльфийские украшения и вместо них надеть драконьи. Показать этак, что я его прощаю.
Пока не понимаю, в чем тут подвох.
А Доргорион в самом деле постарался. Среди его поделок сложно выделить что-то одно. Все невероятно искусное.
Я отцепляю небольшой шлейф со своего платья, делаю из него кулек и складываю эльфийские украшения внутрь.
С помощью Динары надеваю выбранные Доргорионовы подарки.