Самодур. Часть вторая

Поднявшись на ноги, я подбежал к лежачей, на краю крыше, снайперской винтовке и посмотрел в сторону перевернутого служебного автомобиля Иерархии. Рядом с машиной, лежала едва ли живая Леонидовна, которая пыталась прикрыть своей рукой рану в области ключицы. Все-таки подстрелил ее! Мерзавец! Это моя вина, нужно было сразу стрелять, а не восстанавливать дыхание. А, кажется вот, как он скрылся, спустился по пожарной лестнице вниз. Выходит, он не ниндзя вовсе, а обычный человек, с дешевой татуировкой на морде. Убрав пистолет в кобуру, я быстро спустился вниз по пожарной лестнице и побежал в сторону раненной Бакеевой.

Подбежав к ней, я проверил ее пульс. Еще жива. Это радовало. Правда кровь хлестала из ее раны в разные стороны, но она была еще в сознании. Посмотрев начальнице прямо в глаза, я сказал ей не отключаться и разговаривать со мной, что она, разумеется, и сделала, недовольно, повторяя:

– Пошел ты к черту Иланов! Я больше никогда не сяду с тобой в одну машину.

Абсолютно ничему не убедившись, я достал из кармана мобильный телефон и позвонил Воронцову, немедленно попросив подкрепление и помощь. Вкратце пояснив, что тут произошло, Николаевич тут же нервно заявил, чтобы я оставался с Анастасией Леонидовной и не отходил от нее, пока не приедет скорая помощь.

21:00

В конференц-зале, на огромном столе были разложены фотографии с места нападения. Было зафиксировано все до мельчайших подробностей, до каждой гильзы и капли крови. С одной стороны, ребята подготовились на славу. Знали, как застать нас врасплох. Помимо тех троих бедолаг, которых я прикончил и Крана, было еще четыре потенциальных противника, которые находились все время в автомобиле, который как раз с нами и столкнулся. Их смогла зафиксировать камера видеонаблюдения. После аварии, они скрылись за то самое пятиэтажное здание, на крыше которой находился снайпер.

Интересно, почему сбежавшие приятели не стали помогать своим покойным товарищам? Не уж-то, они думали, что все находящиеся в служебном автомобиле погибли? Возможно, целью был только один человек, и я сомневаюсь, что это был кто-нибудь из телохранителей или водителя. Оставалась Леонидовна и я. Хотели бы убить меня, Кран бы точно постарался закончить начатое на крыше. Если он наблюдал за тем, что я сделал при помощи стрелы с его людьми, тогда он точно знал, что я Самодур. Вопрос только в том, смог ли он разглядеть мое лицо?

Его целью была Бакеева. Видимо он подумал, что одного выстрела для нее будет достаточно, раз так быстро ускакал. Он точно плохо ее знает. Для этой женщины мало одной пули. Но кому потребовалось нападать на мою начальницу? Неужели Карен активизировался и решил отомстить? Это бы имело смысл. Возможно, наш разукрашенный работал на кого-то из братьев Арутюнян, раз уж он был в том торговом центре, где были установлены бомбы. Но, с другой стороны, теперь, у моего бывшего клиента нет средств, чтобы содержать бойцов, с такой элитной экипировкой, вооружением и техникой.

Продолжая разглядывать фотографии на столе, в кабинет зашел Воронцов и, подкинув новую порцию фотографий, на которых были зафиксированы личности убитых мною налетчиков, он вдруг сказал:

– Ты был прав! Аналогичная военная экипировка той, в которой были бойцы на железнодорожной станции, военное оружие, транспорт. – Словно соглашаясь со мной, Дима продолжил. – Ты прав! Это не просто банда с переулка.

– Их целью, явно была Бакеева! – взяв в руку пачку фотографий, уверенно заявил я.

– Думаешь это Черные Тигры? – спросил Николаевич.

– Нельзя это исключать! – бегло ответил я.

Не успел я просмотреть пару фотографий, как заместитель начальника в очередной раз упрекнул меня, что будущее в работе телохранителем мне точно не светит. В кабинет живее всех живых зашла Леонидовна. В нее, как будто и не стреляли вовсе. Другой бы с радостью в больнице пролежал после такого, но только не она.

– Как вы? – спросил Дмитрий.

Глава Иерархии ничего не ответила, пока не подошла к своему креслу, находившемуся рядом с окном, и ни присела.

– Пуля на вылет! – отрезала женщина. – К счастью для меня, снайпер оказался дилетантом, – величественно ответила Анастасия Леонидовна.

Положив руки на стол, тетя Настя нервно начала постукивать по столу, над чем-то размышляя. Спустя десять стуков, она, посмотрев в нашу сторону, спросила:

– Что известно о нападавших?

Она нервничала. Это было заметно по ее движениям, бегающим словам и выражению лица. Все было позади, но она по-прежнему чего-то боялась. Готов поставить свою годовую зарплату на то, что она точно знала, что по пути произойдет нечто подобное. Иначе, зачем было привлекать меня? Тем более, Леонидовна никогда бы не сказала ту чушь, которую проговорила про наемника, подстрелившего ее. Оказался дилетантом? Что за бред? Бакееву, которую я знаю, сравнила бы себя с божеством и намекнула бы на то, что от нее так просто не избавиться. О стрелке она даже и не вспомнила бы.

– Все нападавшие мертвы… – ответил Николаевич.

– Могли бы хоть одного пощадить? – с упреком спросила у меня начальница.

– Подходящей возможности не представилось!

Мой ответ особо и не интересовал эту важную женщину. Это было с ее стороны даже не вопросом, а скорее плохим и недовольным комментарием в мой адрес. Ну, хоть в кабинете, наконец-то, воцарилась тишина. Два особо важных начальника в конференц-зале были озадачены своими проблемами. Воронцов недовольно разглядывал документы на столе, словно пытался сосредоточиться на чем-то одном. На том, что ему по зубам. А Леонидовна разглядывала поверхность стены. У нее было специфичное выражение лица. Обычно именно такие эмоции на лице у людей, которые нервно грызут ногти: напряженное, безразличное и растерянное. Она была потрясена и замкнута, а этот кабинет, был для нее словно крепостью, в стенах которой она была уверена, что в безопасности.

Что-то не давало мне покоя. Именно поэтому я, рассмотрев все фотографии, представленные Николаевичем, все же решил спросить у начальницы:

– Ты же знала?

Наверняка знала! Иначе, зачем было просить меня сопровождать ее? Столько безмозглых горилл в ее распоряжении, а изучать законы физики во время кульбитов на дороге должен именно я.

– О чем вы? – сделав вид, что ничего не происходит, ответила Анастасия Леонидовна.

– О нападении! – Выражение лица Бакеевой абсолютно не изменилось, как бы я не старался. – Ты никогда не брала меня в свое сопровождение, а после нескольких часов, проведенных на побережье Кубы, вдруг решила перевести меня на низкооплачиваемую должность?

– Я вызвала тебя, только из-за нехватки персонала! – надменно улыбнувшись, ответила начальница.

Никогда в жизни не слышал такого бреда! Я воинственно продолжал смотреть на эту вредную грымзу, которая одним своим видом, пыталась показать, что ее проблемы, всяких там рабов не касаются. Да, она держалась молодцом, но за столько-то лет, я тоже много чему научился. Взгляд моей бесчувственной начальницы, был прямолинеен и грациозен. Она старалась смотреть на меня свысока, как и всегда, пытаясь психологически побороть. Но вот не задача, как бы величаво она не смотрела на меня, присмотревшись, можно было заметить, как ее уверенный взор, буквально на долю секунды, опускался вниз.

Значит я прав!

– А чего ты хотел? – встряв в дискуссию, спросил у меня зам начальника. – За последнее время, мы потеряли слишком много агентов!

– Но это не отменяет тот факт, что… – слегка повернув голову в сторону Воронцова, не глядя на него ответил я.

Стук в дверь, не дал мне договорить. Дверь открылась, и внутрь кабинета зашел какой-то стажер. Как же там его зовут? По-моему, Маркин, как-то так. Не успели из центрального холла убрать фотографию Никиты и других агентов, погибших в ту роковую ночь, как им уже нашли замену. Вячеслав Маркин, в будущем, претендовал на одну из руководящих должностей в организации. Чтобы я не думал об этом отслужившем несколько лет в армии старшем лейтенанте, его успехи действительно впечатляли, как и во время службы в армии, так и во время стажировки в Иерархии. Только я собрался продолжить свою мысль, как Леонидовна, не дав мне шанса продолжить, воскликнула:

– Спасибо! Факты потом, а сейчас вы свободны. У меня много работы.

Знаю, какая у нее работа. Сканировать отпечатки пальцев этого стажера специальным планшетом; занести их в базу, чтобы очередной новичок мог стать полноценным сотрудником с электрическим ошейником на шее. Он еще не знает куда пришел и что это за место, раз за пару месяцев, этот чудик так и не передумал сбежать отсюда. Тоже мне работа! Любой дурак, в Иерархии, управился бы с такой работенкой за две минута, будь у него доступ к этому планшету.

Между нами, явно осталось много не досказанного, как в принципе и всегда. Не вдаваясь в подробности бессмысленной дискуссии со своим уверенным начальством, я вместе с Николаевичем вышел из конференц-зала. Передвигаясь в сторону лифта, коллега сказал, что я могу быть на сегодня свободен. Прозвучало это так, будто меня отпустили раньше. Всегда мечтал уйти домой после девяти вечера.

Я не стал задерживаться в этом дурдоме, и ни на что не отвлекаясь вышел на улицу, сел на мотоцикл и рванул в единственное месте на земле, где я мог побыть наедине с собой. В коттедж дедушки. Разумеется, Карины здесь уже не было, оно и понятно. Зачем ей проводить свои вечера и ночи здесь в одиночестве? У нее есть своя жизнь: работа, учеба, которые у нее явно в приоритете, нежели все это.

Что же было в приоритете для меня, я пока еще не знал. Наверное, отомстить за смерть лучшего друга. Или что-нибудь другое? Над этим вопросом я и раздумывал сидя в подвале, напротив фотографии, на которой был запечатлен я с сестрой и братом, и дедушкой.

Шестнадцатое января 2012 год

17:01

После шести уроков и трех факультативов в школе я, не задерживаясь, рванул на тренировку. Директриса совсем сбрендила. Сказала, что посещение факультативов с этого года является обязательным условием обучения. Минимум десять факультативов в неделю. И это, когда на носу единая государственная аттестация.

Разумеется, директриса сегодня позвонит моим родителям и скажет, что я прогулял пару уроков и сбежал с одного факультатива. Ей же не объяснишь, что вчера я заснул с двумя ее любимицами. И уж тем более, невозможно было объяснить, что если я опоздаю хоть на минуту на тренировку, то тренер меня живьем съест. Что на счет родителей? Мне кажется, что сейчас им явно не до меня, они так разочаровались во мне, что стали больше времени уделять сестре. Ну и правильно, пусть лучше ее контролируют, чем меня. Может из нее выйдет что-то хорошее.

Прибежав на тренировку, даже почти вовремя, я бросил сумку на пол, чем привлек внимание Алины, разодетой в новый спортивный костюм с обтягивающим трико. Кажется, после тренировки нас ждет прогулка в Сосновом логу, уж чересчур у нее хорошее настроение. Радостно посмотрев на нее, я отправил ей воздушный поцелуй, подошел, обнял и шепотом на ушко сказал:

– Привет, родная!

– Как праздник? – посмотрев на меня, спросила она.

– В целом, нормально, – ответил я. Сделав пару шагов назад, держа подругу за руку, я смехотворно продолжил дурачиться. – Знаешь, я даже хотел тебе кусочек торта прихватить. Но утром, мое семейство не оставило бы торту ни единого шанса на выживание.

– Твоя семья явно заботиться о моей фигуре, – с улыбкой отметила Ибрагимова.

Нежно поцеловав меня, мы будто потеряли равновесие и прижались во время поцелуя к стене.

– Что-то не так? – спросила она, очевидно заметив, что я не совсем в данный момент в ее власти.

– Встретил старую подругу, – задумавшись, ответил я. – Больше десяти лет ее не видел.

– Ну, это срок! – прижимаясь ко мне, шутливо пошутила она.

– Это да… – неуверенно промолвил я.

Алина продолжала смотреть на меня, как, наверное, обычно смотрят ревнивые девушки, которые по уши любят и доверяют своим половинкам. Ей было интересно узнать про эту подругу. Я это словно прочитал по ее взгляду.

– Как сильно нас меняет время. Тогда на ее зубах были брекеты, а теперь ее фигура – это просто мечта каждого парня, – шутливо продолжил я изводить девушку.

– А за это, можно и в глаз получить! – игриво стукнув меня в грудь, проговорила Ибрагимова в ответ.

Дерзкая амазонка отошла от меня к скамейке, на которой лежала ее спортивная экипировка. Достав из сумки боксерские бинты, она присела и ловко начала наматывать их себе на запястья.

– Думаю, что твой отец, сделает это гораздо быстрее, – ехидно отметил я, вызвав на лице подруги улыбку.

Я, облокотившись на стену, продолжал наблюдать, как это темноволосая красотка с самой красивой улыбкой и взглядом, наматывает себе на запястья бинты. К слову сказать, я до сих пор любил ее. Она была моей силой и даже чем-то больше. Чем-то, что заставляло меня идти только вперед и стремиться к самым высоким вершинам.

Что заставило меня, вступить на скользкую дорожку обмана, я пока не знал. Может что-то внутри меня и в правду надломилось или даже прогнило. Некоторые старцы утверждают, что не все люди способны противостоять соблазнам и искушениям, после своих побед, которые принесли им величие, пускай и не большое. Очевидно, я пошел по наклонной после знакомства с Птицей. За время нашего с ним общения, я узнал его совершенно в другом свете. Роман Птенцов, был не просто тупым рубакой, сносящий своими кулаками абсолютно любого соперника, он также был довольно умен, целеустремлен и хитер. Может где-то внутри этот парень и был эгоистом, который всегда смотрел на всех свысока, как король на беспомощных рабов, но он всегда мог подсказать, помочь или дать совет товарищам. Как он говорил: «Эгоизм – Троянский конь чемпионов! Он же приносит победы. Он же и само поражение».

С Романом, мы стали часто общаться и видеться на хоккее. Это была традиция Ибрагимова. Он считал, что командная игра сближает игроков по духу. А хоккей, была единственной игрой, которую он считал проверкой на мужество. Артур Николаевич, каждое воскресенье собирал всех своих учеников, попавших в элиту, и гнал нас на хоккейный стадион, где мы знатно рубились за победу. Без Птицы, эта игра превратилась в скучное время провождение на льду. Ведь до своей травмы, он был главной звездой не только в нашем клубе, но и среди профессиональных хоккеистов, с которыми он иногда тренировался. Он мог в одиночку обыграть целую команду. Можно сказать, что Птица, стал моим наставником в этой игре, он давал мне советы и объяснял различные игровые финты, которыми пользовался сам. За целый год, мы перестали видеть друг в друге соперников. Рома был просто рад, передать кому-нибудь свои знания.

– Эй шакалёнок, – рявкнул тренер. Резко развернувшись в его сторону, я встал по стойке смирно и дожидался, пока наставник продолжит. – Кросс сам себя не пробежит.

Артур Николаевич накинул на себя легкую курточку, шапку и сказал, что будет ждать меня на улице. Я же, измученно посмотрев на его дочь, поднял сумку с пола и, поставив ее на скамейку, достал свой спортивный костюм. Алину мое настроение лишь забавляло. Ей нравилось, когда ее отец измывался надо мной. Закончив наматывать бинты, она резво встала и, подбежав ко мне со спины, ласково обняла и сказала мне на ушко:

– Пожелаю я тебе удачи! Сегодня, она тебе необходима…

Еще бы. Каждый так называемый кросс с ее батькой, всегда превращается в двойной марафон. Удача здесь была необходима.

25 апреля 2013 год

20:01

Карина Слепцова

Судя потому, что Рома после того, как уехал не звонил и не отвечал на мои звонки, я сделала вывод, что на сегодня, я была ему уже не нужна. Собравшись, я закрыла за собой коттедж и вышла на улицу. Быстрым шагом дошла до своего автомобиля, уселась внутрь и, посмотрев на время, рванула на тренировку.

Занятие прошло в обычном режиме. Ничего нового, фантастичного и за гранью вон выходящего. Работа над кардио, после которой шла работа на боксерских мешках. Двенадцать раундов вольного боя, до сих пор давались мне очень тяжело, особенно, когда инструктор не дает возможности где-нибудь передохнуть, а замечая, что я бью мешок чуточку слабее, он кричит на весь зал свою коронную фразочку:

– Быстрее улитки!

И вот последний раунд прошел. Плечи болят, кулаки болят, отдышка такая, что потребовалось выпить целую бутылку воды, чтобы хоть как-то устоять на ногах.

– Ты можешь и быстрее… – резво заявил Ваня.

Ох уж, этот Иван. Спрятался у меня за спиной, пытаясь разглядеть каждую часть моего тела. Развернувшись в его сторону, я сделала еще два глотка воды. Он поднял мои перчатки с матов и подошел ко мне. Протянув их в мою сторону, он душевно сказал:

– Пойдем, покажу тебе пару финтов, которые в будущем слегка облегчат твои тренировки.

– Пожалуй, на сегодня хватит, – взяв из рук этого красавчика перчатки, произнесла я. – Надо отдохнуть.

– Ладно, я не тренер, чтобы тебя мучить, – строя глазки, отрезал Ваня. – Но дам совет, вращай бедрами. Несмотря на их убийственную красоту, в них таится опасная сила. – лестно продолжал говорить товарищ.

Пока ухажер давал мне совет, я шла в сторону своей спортивной сумки. Присев на коленки, я сложила перчатки и убрала в карман сумки пустую бутылку, а затем, застегивая сумку, сделала вид, что внимательно слушаю его советы.

– Учту, – сказала я.

Быстро поднявшись на ноги, я схватила сумку и повернулась к выходу, наткнувшись, во время разворота, в сильный и накаченный торс Ивана. Его мышцы, словно скала. Я смогла одним только прикосновением, прощупать его рельеф, и просчитать все кубики пресса.

– Чуть не убила! – радостно, глядя мне в глаза произнес назойливый кавалер.

– Не переживай… – смущенно проворчала я, а затем посмотрев в сторону, продолжила. – Тебя я не убью.

Не знаю, к чему все это было с его стороны, но, пожалуй, после ресторана, он стал рассчитывать на большее, чем просто дружбу. С одной стороны, это здорово, что мужчина так в себе уверен, но с другой, он целую тренировку, не отводил от меня своего хищного взгляда, и это меня стало слегка настораживать.

23:43

Кирилл Кран

Не думал я, что в процесс моей работы влезет этот веселящий Красный Острог – Самодур. За три месяца работы, я нигде не засветился и не оставил следов. И вот, когда подходит момент завершения моей работы, появляется этот шут. Заказчик явно будет не доволен тем, что в его дела лезет этот самоуправец, возомнивший о себе достаточно многое, раз решил, что в состоянии помешать мне.

Как же он узнал про доставку груза на железнодорожную станцию? В прошлые четыре раза, все это прошло мимо него, а тут до него озарение дошло что ли? По крайней мере, я точно знаю, что Самодур знаком с одной из моих целей – полковником секретного подразделения Анастасией Бакеевой. А возможно, он даже работает на нее. Это ведь он был вместе с ней в той служебной развалюхе, запчасти которой, разлетелись по всей улице. Возможно, я даже и не узнал бы, не проткни он своей стрелой моих людей. Да… Так засветиться – это его главная ошибка.

Жаль, что я не смог разглядеть его лицо, чтобы опознать. Хотя некоторые особые приметы, разглядеть я все же смог. Думаю, что смогу раскрыть личность этого современного Робин Гуда и отправить его на заслуженный покой. Возможно даже, моему заказчику будет полезна эта информация. Разумеется, за отдельную плату.

Сегодня, у меня как раз была назначена встреча в центральном парке Красного Острога. Встреча с сотрудниками полиции, которые мне и помогут разоблачить этого жаждущего справедливости сопливого сторонника правосудия, и показать всем, что за этой разукрашенной горнолыжной маской скрывается, всего лишь на слово мошенник. Майор полиции Павел Кочубей, ранее работающий в пятом отделе полиции старшим оперуполномоченным, теперь же он несет службу обычным оперуполномоченным в Главном управлении. Он был одним из ответственных за расследования преступлений, в которых фигурирует этот разодетый клоун. Возможно, у этих умников, была полезная для меня информация.

Ребята из Главного управления знают, как явиться на встречу. На служебном автомобиле с мигалками, да еще и припарковаться на месте для инвалидов. Действительно похоже на сотрудников ГУ. Не так уж и сложно было купить этих выскочек, особенно после событий, произошедших в январе. Ведь огромная часть бюджета Министерства внутренних дел ушла на служебные проверки и расследования в отношении сотрудников. Четверть всех полицейских в городе сократили, практически половину из них посадили. Другую половину отстранили, и они продолжали ожидать своего приговора. Даже несмотря на все эти сокращения и маленькую зарплату, сотрудники полиции всегда искали заработок на стороне. Неважно какой, главное, чтобы деньги были. И чем больше, тем, разумеется, лучше.

Скажем так, заработок, связанный с крышеванием, всегда будет в приоритете у этих ребят. Тем более, когда им предлагают сумму, отличающуюся от их зарплаты в три раза. Ради таких денег, сотрудники полиции пойдут на все, лишь бы их карман не был пуст. Нет среди этих законников честных. Никогда и не было. Вопрос лишь в цифре. Вопрос всегда был лишь в цифре.

Открыв заднюю дверь автомобиля, я сел внутрь и закрыл за собой дверь. После недолго молчания, шмыгнув носом, произнес:

– Ну и?

– Это был лишь вопрос времени, когда Самодур объявится, – посмотрев в зеркало заднего вида, ответил Кочубей.

– У вас у полиции, что вообще никаких зацепок нет? – посмотрев в гордые и бегающие глазки этого опера, недовольно спросил я.

– Были только подозреваемые, – ответил сотрудник. Передав мне в руки копии допросов и объяснений подозреваемых, он продолжил. – Но их вину так и не удалось доказать.

Едко похохотав, я посмотрел в окно, в ожидании какой-нибудь мысли, которая должна была вот-вот появиться у меня в голове. Этого так и не произошло… Не удивительно. Ведь я не был готов к такому повороту событий. Встреча с Самодуром не входила в мои планы. Так утверждал мой заказчик. Он сказал, что позаботиться о нем сам.

– Вам платят солидные деньги поверх вашей нищенской зарплаты, – наклонившись к впереди стоящему сиденью, на котором сидел Кочубей, грозным голосом напомнил я. – Так что будьте добры, узнать об этом средневековом выродке все, что только можно. Вплоть до контактов его подружек. Его нужно устранить, как можно быстрее, пока он не сорвал наши планы.

– Так точно! – ответил майор.

– Я жду от вас информации в течение завтрашнего дня…

На этой ноте, я закончил разговор с товарищами в погонах и вышел из их машины, вместе с толстенькой папкой, в которой по словам опера, были копии допросов и объяснений подозреваемых, в совершении тяжких преступлений и убийствах, совершенных Самодуром.