Мать махнула на Лигреда изящной рукой, пальчики которой были унизаны золотыми перстнями с черными бриллиантами, и пояснила мне:
– Как выяснили Виртуальные Короли, Элизиум сливается с нашей Вселенной. Искусственное превращается в естественное, нереальное обретает реальность. Демлин, Дердлин и остальные считают, что Элизиум способен мыслить и принимать решения самостоятельно. Они полагают, что часть разума Элизиума заключена в Тифоне и Ехидне, являющихся как бы олицетворением злого начала Виртуальной Вселенной. В ком Элизиум прячет светлую часть интеллекта, они пока еще не знают, но надеются, что это существо вскоре вступит в борьбу с Тифоном или, в крайнем случае, обратится за помощью к Виртуальным Королям.
– Но что с границей Вселенных? – не унимался я.
– Чудовища покромсали ее огнем своей злобы, и на отвоеванных ними территориях реальности теперь основывают свои королевства дьяволы и демоны из всевозможных позабытых сонмов и пантеонов, которых все давно считали мертвыми. В нашей Вселенной творятся странные дела. События идут по нарастающей, принимая, казалось бы, невероятные с точки зрения здравого смысла повороты. Нити судеб, да будут прокляты во веки веков эти еще никогда и никому не встречавшиеся Норны, переплетаются все теснее и теснее, затягивая петли на шеях Детей Силы и людей, – отчаянно вращая глазами простонала Королева Тьмы.
– Ма, я давно хотел спросить, кто поставляет тебе информацию? Ты упоминала какую-то падкую на золото и банковские билеты личность, когда поведала нам, застрявшим на Род-Ходре, историю Курта Ирвинга, Дочерей Стихий, Ожерелья и Андрея. Недавно на поле битвы ты каким-то образом активировала спящее Ожерелье. Да и тебе, Арда, не мешало бы сообщить мне, кто твои информаторы, тоже полюбляющие денежки и ставящие тебя в известность о положении дел у Алиды, о местонахождении документов, о возможных маршрутах бегства твоих врагов, о Схайореле, наконец! Кто эти таинственные одиозные ребята, постоянно сующие нос в наши дела, всезнающие, всепоглощающие и всепривлекающие? – разошелся я не на шутку.
Мегара и Арда переглянулись, затем кивнули друг другу, совершили сложные манипуляции над выуженными из карманов амулетами и талисманами, вывели в воздухе какие-то огненные знаки, после Арда, отбросив на плечо аксельбанты, достал из нагрудного кармана перстень с замысловатым вензелем и очертил вокруг нас круг, а мать с помощью точно такой же печатки накрыла нас волшебным куполом.
– Ветерок, – в один голос прошептали они мне на ухо, продолжая поддерживать охранные чары.
Я уставился на них, как баран на новые ворота, пытаясь понять, что они хотели этим сказать, но тут Арда начал спешно пояснять:
– Он так себя называет. Ну, информатор, то есть. Законспирирован и зашифрован, как не знаю кто. Да он и есть никто и зовут его никак. Он некто, одновременно и одушевленный, и неодушевленный. Не зверь, не птица, не человек, не Стихия, не Обладающий Силой. Его не видно, и он как дымка. Когда он появляется, то непроизвольно в голове возникает фраза: «Ветер, ветер, ты могуч, ты гоняешь стаи туч!»
«Ага, – подумал я, – а не был ли этот Ветерок другом Пушкина А. С.?» И тут я вспомнил Тровер, мой побег из борделя Семилианны и нападение Живущих-В-Тумане. О, боги, я ведь тоже контактировал с этим духом или Как-Его-Там! Но денег он с меня не взял, а совершенно бескорыстно помог избавиться от Живущих. Может бабки он берет только за информацию? Зачем бесплотной тени деньги?
– Иногда он дает тебе информацию совершенно бесплатно, иногда срывает несусветные барыши. Чаще он наносит предварительный визит, реже шепчет на ушко важные сведения непосредственно в тот момент, когда они тебе жизненно необходимы. Он бог пророков, прорицателей, гениев, вундеркиндов и везунчиков. Многие зовут его Интуицией, Озарением, Прозрением, но он настаивает на Ветерке. За ним следят и хотят его уничтожить. Кто? Мы не знаем, но он явно не сомневается в том, кто его враги. Он сказал как-то, что если Они пронюхают о его связях с нами, то в тот же миг уничтожат меня и Мегару. И он вовсе не одиозная личность, а очень умный приятный собеседник…
– Арда! – закричала мать. – Защитное поле рушится! Я не могу удержать щит, заканчивай болтать!
– Помните, Лерон и Лигред, что никто и никогда не должен узнать то, что я поведал вам о Ветерке. Старайтесь даже не думать о нем, это его просьба.
Колдовство ослабло и купол лопнул. Я открыл рот, чтобы задать брату и матери пару вопросов, но Королева Тьмы приложила к своим накрашенным черной помадой губам указательный палец, а Арда врезал мне локтем под дых. Ветерок? Хм! Это все равно, что встать в угол и постараться не думать о белых монстрах Кордохара. Но мне действительно надо быть поосторожнее и почаще придерживать язык за зубами.
– Ну, Лерон, а как твои друзья? – обратилась ко мне Мегара, расправляя складки на своей длинной плиссированной юбке.
Лучше бы Арда еще раз сто заехал мне под ребра! Меня уже достали постоянные скандалы с Анжелой, недовольной буквально всем и всеми, меня начинало колотить при одной мысли о безумных оргиях, устраиваемых Алексеем, а когда я вспоминал о сбежавшем Винсе, то впадал в бешенство. Друзья! Ах, ах, как я вам благодарен за то, что вы приперлись за мной на край света, что вы были готовы отдать за меня свои жалкие жизни, а теперь треплете мои нервы. Ой, ой, у нас определенная цель, важная миссия, нам предназначено свыше и тэ дэ, и тэ пэ! Меня тошнило от бесконечного нытья и претензий, от капризов и жалоб. Друзья обманули меня, предали, отдалившись морально, а Винсент вообще покинул «тусовку»!
Я что-то невнятно пробурчал, отвечая на вопрос матери, который был, что называется «не в бровь, а в глаз», а затем накинулся на Лигреда:
– А почему ты мне не рассказываешь о том, нашел ли ты семью Винса и куда ты его перебросил?
– А что тут рассказывать? Я определил, что его родные где-то в Смежных Мирах. Туда-то я его и отправил. Да, была одна странность в этом деле! Кровь твоего друга Винса во время проводимого нами опыта разделилась на три части, капли одной из которых протекли сквозь Призму Измерений и остановились на уровне Смежных Миров. Другая же часть крови застыла на уровне Земли, а третья просто просочилась сквозь стол и упала на каменный пол моей лаборатории. Странно, не правда ли?
Более чем странно, сказал бы я, хоть ничего и не понял.
Глава II. А тем временем … Седлово
Грязно-розовое яблоко разгорающегося светила выкатилось из помойной ямы, разъедающей, словно кислота, горизонт на востоке, и озарило своим тусклым светом небольшой городок, прилепившийся одноэтажными скособоченными хибарами к берегу серо-зеленого моря. Забрызганные какой-то бурой жижей чайки кружили над разбросанными отдыхающими на воняющем мочой песке пляжей огрызками и объедками, бродячие псы и коты с выскубленной в драках и выеденной лишаем шерстью слонялись от ларька к ларьку , тупо обдирая когтями с них и без того облупленную краску, чумные осы шумными роями остервенело вились над обертками из-под мороженного и конфет, над арбузными и дынными корками. Порывы горячего ветра вздымали целые клубы пыли и гоняли по узким загаженным улочкам какие-то мертвые кусты и обрывки уже пожелтевших газет. В воздухе повсюду витали запахи пота, кислого пива, испражнений и гнилой рыбы, смешиваясь кое-где с ароматами духов, дезодорантов, одеколонов и душистого мыла. Одинокие прохожие, пошатываясь и отравляя атмосферу перегаром и отработанными газами, возвращались в снятые ними на несколько дней у старушек комнаты, мечтая рухнуть в постель и проспать до вечера, чтобы потом, когда стемнеет, приняв душ, вновь отправится по дискотекам и барам охотиться на девочек, надеясь, что на этот раз удача не отвернется от них. Навстречу этим загулявшимся курортникам семенили редкие деды и бабки, волоча на немощных спинах массивные корзины овощей и фруктов, баллоны и банки с молоком и ряженкой, мясо и рыбу, торты и булочки. Подбирая по пути пустые бутылки, они торопились на рынок, чтобы за прилавками занять местечко получше. Они уже давно поняли, что лето – это время, когда можно подзаработать деньжат, торгуя на базаре и пуская на ночлег постояльцев. О том, что лето в приморском городишке может принести хорошие барыши, знали и люди посерьезнее, поэтому на каждом свободном пятачке земли росли, словно грибы после дождя, всевозможные забегаловки, бары, рюмочные, разливочные, рестораны и кафе. И порою в эти заведения курортного городка Седлово приходили проситься на работу очень странные люди.
Кафе «Перламутровая Раковина», пользовавшееся огромной популярностью у отдыхающих из-за высокого качества обслуживания и относительно невысоких цен, располагалось на большой террасе, недалеко вдающейся в море.
Ничего особенного из себя оно не представляло – около пяти десятков легких пластмассовых столиков, симметрично расставленных по обе стороны вытянутой узкой площадки для танцев, полотняные навесы над всем этим да длинная барная стойка справа от входа. Но, не смотря на такую заурядную компоновку, народ валил в кафе круглые сутки, а в вечерние часы найти в «Раковине» свободный столик было практически невозможно.
Вот и в это обычное седловское утро уставшие после смены девчонки-официантки спешно убирали со столов недопитые бутылки, забитые пепельницы и остатки пищи, думая о мягких постелях и здоровом сне, а также мысленно ругая не торопящихся на пересменку коллег, когда в «Раковине» появился израненный молодой человек в жалких лохмотьях.
– Громила, вышвырни этого придурка к чертям собачьим! – обратилась к здоровому детине-охраннику самая длинноногая и самая грудастая официантка, первой заметившая бомжа.
– А ну, убирайся отсюда, скотина! – взревел Громила и шагнул навстречу нищему.
– Пожалуйста, не прогоняйте меня! Я не ел шесть дней, меня искусали крысы, потому что по пути сюда мне пришлось ночевать в сточных канавах, я боялся каждого человека в форме, я … – заныл оборванец.
– Что ты его слушаешь, Громила? Ты хочешь, чтобы Мистер Нос дал тебе пинка под зад за такую работу? – брезгливо передернув плечами, сказала вторая девушка, маленькая и стройная шатеночка.
– Кнопка, ты будешь учить меня моей работе? – зло гаркнул малышке на ухо Громила, но истошный вопль нищего испортил эффект, который собирался произвести на девушку вышибала.
– Вы сказали «Мистер Нос»?! О, боги, значит, я попал туда! Значит, я не ошибся! – взвыл бомжара, благоговейно подкатив глазки.
– Ну, все! Тебе конец, ублюдок, – крикнул Громила и, сжав огромные кулаки, ринулся на парня.
На глазах у изумленных Куколки и Кнопки оборванец пальцами обеих рук молниеносно схватил за рукав Громилу, поднырнул под его оттопыренный локоть и, слегка подтолкнув гиганта плечом в бок, сделал едва уловимое па правой ногой, зацепив пятку противника. Великан рухнул на бетонный пол, расквасив до крови нос и губы, а парень присел возле него на корточки и захныкал:
– Простите меня, я не хотел! Я просто сильно испугался, и мне пришлось так поступить!
Громила молчал, так как находился в глубоком нокауте. Официантки завизжали и бросились навстречу входящему в кафе богатырю.
– Здоровяк, этот скунс убил Громилу! – еще пищали девушки, когда амбал, видимо самостоятельно уже смекнувший, что к чему, прыгнул на загадочного незнакомца.
Парень слегка развернул корпус, пропуская Здоровяка чуть вперед, а затем хлестко ударил его ребром ладони по шее. Повинуясь силе инерции, охранник пробежал еще несколько шагов, потом ноги его подкосились, и он упал в гущу столов, опрокинув некоторые из них. В тишине, нарушаемой только шелестом моря, раздалось громкое хлопанье в ладоши. Мастерству нищего аплодировал дородный мужчина с крупным горбатым носом, а рядом с ним стояли три симпатичные девчонки и изумленно таращились на погром.
– Пава, хватит глазеть! Идите и принимайте смену! – перестав хлопать и увидев, что официантки застыли, словно статуи, строго сказал им мужчина, а затем поманил к себе толстым пальцем Куколку и продолжил: – Где Королева? Опять нализалась и укатила с кем-то? Куколка, я же предупреждал – никаких отношений с клиентами на работе! Предупреждал или нет?
– Предупреждали, Мистер Нож, – прошептала Куколка.
– Не слышу!!!
– Предупреждали, Мистер Нож!
– Это что, бордель? Это приличное заведение, и я не позволю, чтобы кто-то испортил у курортников то положительное впечатление, которое уже успело сложиться у них о «Раковине»! Передашь Королеве, что она уволена. И этим быкам скажешь, когда очнутся, чтобы подошли ко мне за расчетом. Ясно? Ну, а ты, Стивен Сигал, пойдешь со мной. Поговорить надо.
Оборванец с фанатичной преданностью в глазах засеменил за тучным хозяином «Перламутровой Раковины». Через полминуты они оказались у красивой спортивной машины, двери которой медленно открылись, когда Мистер Нос-Нож нажал кнопку на пульте дистанционного управления. Они уселись на бархатные сидения, причем хозяина автомобиля совершенно не заботило то, что нищий испачкает обшивку. Смахнув с приборной панели мокрый песок, Нос завел двигатель. Машина рванула с места и полетела по набережной под сумасшедшую музыку, ураганом вырывающуюся из динамиков, встроенных в двери. Сейчас, при ярком солнечном свете, Седлово уже не напоминало забытый богом край. Город пестрел разноцветными вывесками, приглашающими отведать всевозможные блюда из мяса, овощей и фруктов, коктейли, соки, спиртные напитки. Уже не казалось таким страшным море, пляжи изумляли белым сухим песком, да и мусора вроде стало поменьше. Отдыхающие плескались в волнах, поджаривались на солнышке, попивая газированную воду и пиво. Вонь, всю ночь витавшая в воздухе, исчезла благодаря легкому бризу, дующему с моря. Бомж глазел на все соблазны курортного города, вытаращив глаза и пуская слюни, а Мистер Нос ухмылялся, глядя на него, и курил, сбивая пепел на пол салона. Наконец, возле особняка из красного кирпича хозяин “Раковины” остановил машину.
– Приехали, приятель. Как тебя хоть величают, добрый молодец? – поинтересовался Нос.
– Меня зовут Рвань, Мистер Нос. Я проделал трудный путь, чтобы увидеть Вас. Сам я родом из Грязина, небольшого села в Смешокской области. Когда я был малышом …
– Подожди, Рвань. Давай мы зайдем в дом, ты помоешься, переоденешься, поешь, а затем расскажешь мне свою историю. Лады?
Рвань радостно закивал головой и вприпрыжку побежал к литым чугунным воротам, ведущим во двор, но отпрянул от них, заметив по ту сторону зло скалящую клыки огромную собаку.
– Да, Рвань. Хочу тебя сразу предупредить: если ты еще хоть раз назовешь меня Мистер Нос, я спущу на тебя Пасть. Запомни, Рвань, я – Мистер Нож. Понял?
Рвань затравленно посмотрел на толстяка и кивнул, но уже не так энергично, как он проделывал это мгновение назад. Нож улыбнулся и открыл калитку, грозно зыркнув на Пасть. Та исчезла в глубине сада.
– Прошу! – пригласил он Рвань, ухмыляясь в свои редкие усики.
* * *
Громила, Здоровяк, Королева, Куколка, Кнопка, Пава, Солнце и Огниво сидели в ночном клубе “Дым коромыслом”, попивали мускатное шампанское и обсуждали события утра.
– Козляра носатый! Какое он вообще имеет право командовать? Появился хрен его знает откуда всего месяц назад, и никто его не знал, а теперь он друг всех боссов города и претендует на пост мэра Седлово! Жирный подонок! – разорялась Королева.
– И нас, скотина, уволил! За что, спрашивается? Ладно, ты назюкалась и трахалась где-то в беседке, но мы то честно выполняли свои обязанности, и не наша в том вина, что тот лох знает какие-то приемчики! – тоже нервничал Здоровяк.
– Дать бы Шнобелю где-нибудь в темном углу палкой по голове, чтоб усвоил урок раз и навсегда! – пробасил Громила, потирая разбитый нос.
– А что, это идея! – воскликнула возбужденно Королева.
– А действительно, почему бы и нет? – задумчиво протянул Здоровяк, подливая в бокалы пенящийся напиток.
– Ну, нет, друзья! Я в такие игры не играю, – возмутилась Пава и поднялась из-за стола, схватив свою сумочку из крокодиловой кожи.
– Ну, и вали, предательница! – зло выдохнула Королева.
– Да она с нашим боровом, потому и уходит, – пояснила всем Куколка. Уж я то знаю!
– Конечно, ведь ты ревнуешь и сама мечтаешь трахаться с ним! – осадила Куколку рыжеволосая красавица Огниво и тоже встала из-за стола.
Куколка насупилась и пробубнила:
– Застучат, засранки.
– Не переживай на этот счет, крошка. Я не из семьи слесарюги, и у меня есть кое-какие понятия и принципы, – парировала Пава.
– Тварь, на что ты намекаешь? На то, что я дочь простого работяги? – заорала Куколка, вцепившись в столешницу так, что побелели костяшки пальцев.
– Нет, на то, что ты графиня де Монсоро!
– Мистер Но… Но… Но… – застыли все в изумлении.
– Мистер Нож собственной персоной, – сказал хозяин “Раковины”, отодвигая стул и присоединяясь к опешившей компании. – Ну, что приуныли, ребята? Пава Огниво, присядьте, пожалуйста. Я хочу вам всем кое-что рассказать. Прежде всего, я хотел бы извиниться за свое поведение сегодня утром.
– Вчера утром. Уже за полночь перевалило, Мистер Нож, – пробурчал явно сконфуженный таким оборотом событий Громила.
– Неважно, все равно я прошу у вас всех прощения. А теперь слушайте внимательно. Этот нищий паренек вовсе не тот, за кого он себя выдает. Мой друг встречался с ним несколько раз, причем одна такая встреча стоила моему товарищу жизней очень близких ему людей, а остальные добавили седых волос в шевелюру. Этот оборванец совсем не оборванец, а очень богатый и очень влиятельный человек. Я не знаю, чего он хочет от меня и хочет ли он вообще чего-нибудь, но надо готовиться к худшему, потому что с некоторых пор я перестал верить в случайности. Утром, повев себя, словно диктатор, я обеспечил себе надежное прикрытие с тыла, потому что теперь это воплощение мирового зла, этот монстр в человеческом обличии будет думать, что вы возненавидели меня. Я подозреваю, что через меня он желает незаметно подобраться к моему другу, поэтому я прошу вас о помощи. Возможно, он попытается подружиться с вами, скорее всего будет предлагать большие деньги. Мой друг даст вам в два раза больше любой суммы, предложенной Рванью, помните об этом. Если вы раскусите планы этого хамелеона, и мы предотвратим беду, поможем моему другу избежать западни, которую, я уверен, ему готовит это существо, вы станете самыми богатыми людьми на Улыбке. Поймите, это не пустые слова.
Охранники и официантки “Перламутровой Раковины” обалдело таращились на своего хозяина, пытаясь осмыслить только что сказанное ним. Здоровяк первым подал голос:
– Ну, это, вот… Короче, я согласен, босс.
– И я, – пропищала Кнопка, уже изрядно подвыпившая.
Предложение Ножа приняли все, сойдясь на том, что две другие смены ничего не должны знать и что Громила, Здоровяк и Королева жалование получать будут, так как хоть они и уволены из кафе, но вроде как бы по-прежнему состоят на службе у Ножа. Провеселившись до утра (угощал Нож) работники “Раковины” попрощались друг с другом и поплелись к своим домам, а спрятавшийся в зарослях кипарисов высокий худощавый парень, одетый в дорогой шерстяной костюм, пристально смотрел карими глазами вслед Мистеру Ножу, потирая руки и растянув полные губы в зловещей улыбке. Внезапно взгляд его упал на длинноногого жилистого мужика с развевающейся на ветру огромной бородой, которого порядочно штормило. Он выполз на крыльцо “Дыма коромыслом” и мутным взором провожал Ножа, увязавшегося за Куколкой. Парень в кипарисах нахмурил густые темные брови и яростно отбросил за плечи длинные черные волосы.
– Только Брока еще здесь не хватало, – проворчал он и сплюнул сквозь зубы.
А в это время на шею Ножа, громко жужжа, уселась большая стрекоза, но только он приготовился дать ей щелбана, как из кустов роз выскочил белый кролик, до смерти перепугав Куколку, и скрылся за углом хлебной лавки. Нож грязно выругался, и принялся утешать рыдающую девушку, совершенно позабыв про пассажирку-насекомое. Кролик выглянул из-за жестяного выступа на киоске и быстро спрятался.
– Завертелось, закрутилось, закружилось, понесло. Готовьте водку, господа предприниматели, дядя Брок вновь в игре! – сказал бородач и, скатившись со ступенек клуба, захрапел под скамейкой.
* * *
– Ну, что-нибудь пронюхала насчет Ножа и разыскиваемой мною Утерянной Реликвии? – спросил Рвань влетевшую в приоткрытую форточку стрекозу.
Переливающееся всеми цветами радуги насекомое опустилось на испещренную пошлыми надписями поверхность стола и превратилось в молодую красивую женщину.
– Сынок, дай перевести дух. Я всю ночь и пол-утра кружила возле этих придурков, пока они пили, мололи языками и занимались любовью. Мне необходимо немного отдохнуть, – с видом мученицы произнесла она.
– Отдыхать некогда. Глаз мы уже не вернем, но Раковина должна стать моей. Отдохнешь на Род-Ходре, когда все закончится. Давай, рассказывай, мамуля, – сверкая белками, прорычал Рвань, закуривая сигару.
Женщина-стрекоза насупила брови и дрожащим от обиды голосом сказала:
– Я хочу есть.
– Ах, ты хочешь есть?! Сейчас мама я накормлю тебя твоими собственными кишками, полными дерьма! Ты сорвала операцию в “Перекрестке”, поставив мою жизнь под большую угрозу, но простил тебя в тот раз. Если по твоей вине и Перламутровая Раковина достанется моим врагам, то пощады от меня не жди! Выкладывай, все что узнала! – брызгая слюной, закричал Рвань, не обращая внимания на то, что под сигарой, положенной на край стола, начало тлеть дерево.
Обескураженная вспышкой гнева своего собеседника, женщина не стала перечить и, всхлипнув, затараторила:
– Ни один придурок в этом дебильном кафе не догадывается о том, что под ним где-то глубоко в земле спрятана одна из Утерянных Реликвий. Судя по всему, сынок, мы определили всех и прибыли в Смешные Миры раньше даже Льюиса Кэрролла. Что касается хозяина кафе Мистера Ножа, то ты не ошибся, когда его рожа показалась тебе знакомой. Этот дегенерат тоже, оказывается, узнал тебя. Мне не удалось узнать, кто он и откуда, но он болтал о каком-то своем друге, которого именно ты лишил нескольких близких ему людей, а заодно и покоя. Этот приятель Ножа, судя по его словам очень богатый ублюдок. Кстати, как ты и предполагал, увольнение Громилы, Здоровяка и Королевы было спектаклем, а из Ножа актер действительно никчемный. Он, идиот, видите ли “обеспечил себе надежное прикрытие с тыла”! Кретин!
– Заткнись! Мистер Нож – пушечное мясо, пешка, пустое место! Меня пугает его друг и друзья его друга. Ты дура, Лу. Мы не первыми прибыли на Улыбку, кое-кто уже давно ищет здесь подступы к Раковине, – процедил сквозь зубы позеленевший от злости Рвань. Столешница дымилась едкими клубами.
– Да нет же, дорогой! Я уверена, что это случайность, и Нож ничего не знает о Реликвиях.
– Чокнутая! Нож может и не знает, но Лерон, наверняка наблюдает за нами из-за угла и хохочет над маскарадом, который я устроил!
– Кто?! – зашипела женщина, сжимая кулаки.
– Лерон, Луиза, Лерон! Твой бывший любовник, твой убийца, мой главный враг после Льюиса! Ты удивлена? Пора привыкнуть, что этот выродок Мегары вечно сует свой нос в мои дела, что он рушит любые мои планы, ломает все мои замыслы! Настало время врезать Льюису и его армии! Все, Луиза, хватит играть в темную, пора переходить к решительным действиям!
– Да, но как же правила, Договор, Всадники Судьбы? – испуганно пропищала женщина, глядя на покрывающуюся желтой чешуей голову Рвани.
– В игре должен выиграть кто-то один, поэтому сначала я отберу у Лерона Перламутровую Раковину, затем уничтожу его, Дракона и Арду, а после вышибу дух из старого пердуна Льюиса Кэрролла! – рычал в бешенстве Рвань, превращая свои руки в слизкие багровые щупальца.
– Ашви, не надо! Они задавят тебя, сынок! – истошно завопила Луиза.
– Отправляйся к своему папочке в Ад, охранять Меч, истеричка! – рявкнул Ашви-Трад и проломил своей матери череп ударом шипастого хвоста.
Крыша флигеля, пристроенного к зданию, на фасаде которого красовалась табличка “Дом высокой культуры и образцового порядка”, взлетела на пару сотен метров вверх и, спустя мгновение, рухнула на проезжую часть. Взорвались несколько машин, а из-под разрушенного флигеля вырвался черный смерч, разметав доски и кирпичи, и помчался к морю. Хозяйка дома тетя Буханка упала в обморок.
* * *
Высокий парень в дорогом шерстяном костюме вошел в “Перламутровую Раковину” и, заметив одинокую симпатичную девушку, обнявшую полупустую бутылку фруктовой водки, направился к ней.
– Привет, – сказал он, подсаживаясь к ней. – Отдыхаешь?
– Пшел вон, сопляк, – заплетающимся языком произнесла девушка, вперив в карие глаза парня мутный взор.
– Тебя как зовут, красавица? – он только улыбнулся.
– Какого черта, мальчик! Впрочем, ты даже очень ничего. Меня зовут Пава, – промямлила девушка и наполнила свой стаканчик водкой, громко икнув.
– По какому поводу ты так нарезалась? – спросил ее молодой человек.
– Из-за мужика. Я ревнивая, – качая головой и пытаясь сфокусировать взгляд, ляпнула девица, а затем добавила: – А ты кто?
– Я – Упырь.
– Фу, какое некрасивое имя.
– Да уж. Пава, а где твой хозяин?
– Шнобеляка? Трахает, наверное, во всю эту сучку Куколку! Дрянь, я же так и знала, так и знала, что она хочет его! Права была Огниво!
– Скажи, Пава, а не появлялся здесь длинный дядька с огромной бородой?
– Неа, – ответила Пава после того, как закатив глазки чуть-чуть подумала. – А ты местный или приезжий?
– Приезжий, – сказал Упырь и положил руку девушке на бедро. Пава схватила его за шею и, притянув к себе, прильнула ртом к его губам.
– Знаешь что, Упырь, ты славный малый. Хочешь водки? – заикаясь, промурлыкала Пава, немного отдышавшись после долгого поцелуя.
– Не откажусь, – ухмыльнулся парень, поправляя галстук. – А почему кафе называется “Перламутровая Раковина”?
– Слушай, Упырь, ты не из Службы Безопасности? Все чего-то выспрашиваешь, выспрашиваешь. Может, я тебе и не нравлюсь вовсе, а?
– Нравишься. Даже очень. Давай выпьем за тебя, – предложил Упырь, поднимая стакан левой рукой.
– Нет, нет, нет! За нас и только за нас! – захихикала Пава и опрокинула содержимое своего стакана в глотку. Водка тоненькими струйками побежала по ее подбородку.
– Так ты не знаешь, почему…
– Ой! – взвизгнула Пава, перебив Упыря, когда увидела входящего в “Раковину” Мистера Ножа, и попыталась спрятаться под столом. Мистер Нож не обратил на нее ни малейшего внимания.
– Лерон! – воскликнул он, уставившись на Упыря. – Слава яйцам, ты нашел меня! Я уже устал ждать, когда ты вытянешь меня отсюда!
Опешивший от неожиданности Упырь натянуто улыбнулся и тупо вылупился на Ножа. Вдруг Нож схватился за голову, вцепился Упырю в рукав и потянул его за витрину бара, опрокинув по пути пару пустых столов. Когда они оказались на кухне, где повара колдовали над изысканными блюдами, Нож заговорщицки прошептал на ухо Упырю:
– Ашви-Трад здесь.
Упырь побелел и чуть не лишился чувств, а Нож с чувством выполненного долга довольно похлопывал его по спине, приговаривая:
– Опять ты, сукин сын, втянул меня в свои интрижки вселенского масштаба. Хотя, если честно, то я уже успел соскучиться по вашей возне и суете, мне снятся сражения, драки, приключения! Я признаю свою ошибку, Лерон. Я не чужак для вас, я морально стал членом вашей семьи. О, боже, это же как зараза, как инфекция! Стоит кому-то какое-то время пообщаться с вами – и он попался! Он уже не сможет жить без вас, странных, загадочных, чокнутых Детей Силы!
– Что ты говорил по поводу Ашви-Трада? – сумел выдавить из себя покрывшийся крупными каплями пота Упырь.
– Он в Седлово. Думал, я его не узнаю. Принял меня за идиота, расчесал какую-то запутанную историю про своих родичей из Грязина, которая должна закончиться в “Перламутровой Раковине”. Короче, я взял этого кретина на работу, сколотив за его спиной свою команду, – сказал Нож, почесывая брюшко, а затем, нахмурив брови, продолжил: – Признайся, Лерон, вы с Лигредом специально отправили меня вместо Смежных в Смешные Миры? Я был частью вашего плана? Как вы могли, ведь вы же знали, что судьбы Эстеллы, Гора и Зенобии не дает мне покоя!
Упырь с видом блаженного взирал на несмолкающего Ножа, часто моргая и пытаясь что-нибудь понять. Скворчало масло, шипело на дюжине сковородок мясо, распространяя аппетитные запахи, бурлили соусы и супы, соленья, паренья, варенья разлаживались на тарелки, а фрукты и торты нарезались на куски. Открывались консервы с креветками, кальмарами, крабами, лангустами; откупоривались банки с грибами, артишоками, кукурузой; из духовок извлекались пирожные, а из холодильников – мороженное; колбасы, балыки, ветчины источали сказочные ароматы. Шоколад, мармелад, зефир сыпались, как из рога изобилия, а батарея из бутылок шампанского, вина, водки, коньяка и пива навевала радужные мысли, повышала настроение.
В тот момент, когда лицо Упыря прояснилось, когда он понял, как ему следует себя вести с Мистером Ножом, в кухню влетел Рвань в виде черного смерча и разбросал всю еду, все деликатесы вместе с тарелками, ложками, вилками и ножами, превратив в одно мгновение кулинарную сказку в пыль.
– Ага, Лерон, попался! – взвыл монстр. – Я так и знал, что ты попытаешься опередить меня и захватить Перламутровую Раковину! Но ты просчитался, жалкий говнюк! Не помог тебе твой дружок Мистер Нос, потому что слишком долго он чухал свою жирную задницу!
– Какого хрена! – это вбежал на кухню, пошатываясь из стороны в сторону и дыша перегаром, длинный худой дядька с огромной бородой. – Фух, не опоздал. Норель, какого черта ты стоишь, словно истукан?! Он же сейчас убьет тебя! Долбани по нему Пустотой, а я помогу!
– Норель?!!! – завопил Рвань, раскручиваясь вокруг своей оси все быстрее и быстрее.
– Да, Ашви-Трад, это я. Я жив, несмотря на все старания Лерона. Ты решил, что я уже вне игры, поэтому я выпал из общего Узора и стал действовать самостоятельно. Мне, как и тебе, нужна Раковина, – дрожащим голосом сказал Упырь и развел руки в стороны.
Он ухватился за пространство и стянул его перед собой, а затем, резко дернув плечами, вырвал кусок реальности, приглашая Пустоту войти на Улыбку. Всепоглощающая чернота хлынула сквозь дыру в мироздании, грозя уничтожить все живое, но бородач не позволил ей хаотично разливаться по Измерению, а сжал ее в луч и полосонул ним по Ашви-Траду. Смерч заревел и бросился под землю, взорвав ее плиткой и комками, но Норель прыгнул вслед за ним, ухватившись за пульсирующий темный луч, бьющий из Великого Ничто. Бородач заглядывал в колодец, в жерло, извергающее щебень, глину и грязь, и продолжал удерживать Пустоту в виде узкого направленного канала. Мистер Нож мелко трусился, свернувшись калачиком под посудомоечной машиной, а со стороны кафе слышались бешеные крики, истошные вопли, душераздирающие визги и громкие стоны. Прибыльное для хозяина, престижное для клиентов кафе за несколько минут превратилось в гигантскую воронку, все глубже и глубже вгрызающуюся в землю. Ашви-Трад и Норель исчезли в недрах Измерения Улыбка, а бородатый мужчина был засыпан горой камней, когда на сцене появился Белый Кролик. Облаченный во фрак, он деловито лавируя между огромными кучами мусора, приблизился к краю исполинской ямы, вырытой Ашви-Традом, в которую вот-вот должна была хлынуть морская вода. Отковырнув задней лапкой небольшую кочку, он наклонился и поднял небольшую ракушку с переливчатой серебристо-розовой окраской.