Глава X. Враги – они повсюду
Я потер глаза, потянулся и вышел из “Мерса”. Ого, уже девять! Медленно поднялись дверные стекла, щелкнули замки. Я опустил ключи и пульт дистанционного управления в карман широких брюк костюма, купленного в “Паласе”, и посмотрел по сторонам. Народу собралось порядочно – десятка три машин уже стояло у клуба. Мой серебристый “шестисотый” бросался в глаза ярким блеском краски и отсутствием номеров – я купил его всего несколько часов назад.
Полтинник за вход. За какой столик сесть? С Ольгой и Ларисой провести вечер мне почему-то не хотелось. Может с Анной? Нет, у нее плохой запах изо рта. Алена? Надоела. Света? Пустышка. Алла? Слишком заумная. Валя? Нет, наверное сегодня я просто нажрусь и буду чудить. Сев за стойку и заказав двойную со льдом, я вновь обвел взглядом присутствующих. Мне стало смешно. Крутизна, возомнившая себя хозяевами жизни. Хм! Вот, допустим, Нина Петровна, самая дорогая валютная проститутка из находящихся в зале. Конечно, она стоит тех двухсот пятидесяти баксов, которые берет за ночь, но к чему увешивать себя золотом и бриллиантами с головы до пят и душиться пятисотдолларовыми духами, к чему весь ее выпендреж, когда все знают, что она никто иная, как шлюха?
– Еще водки, пожалуйста, – сказал я бармену.
– Сегодня у нас в гостях неподражаемый… – говорил в микрофон ди-джей.
– К черту! – я не дал ему закончить.
Все посмотрели на меня. Охранники двинулись в мою сторону. Я выхватил из-под пиджака “Магнум”, который приобрел сегодня утром у цыган за бешенные деньги, и заорал:
– Конечно, вы крутые! Но что вы сделали для своего народа, для своей страны?! Вам насрать, что развалена экономика и умерла культура! Хотите я скажу вам, почему? Потому что вы быки! Вы животные!
Что-то с огромной силой ударило меня в грудь, и я упал. Потом я услышал выстрел и увидел, как красное пятно расплывается на белом пиджаке. Черт, как же больно! Я падал в пропасть, черную и холодную, уже ничего не соображая. Как оказывается легко заткнуть рот выступившему против системы – ба-бах и готово! Интересно, навылет или нет?
* * *
Как меня достал этот Город! За последний месяц, за тридцать с лишним дней, каждый из которых был первым июля, я успел не только разлюбить его, но и возненавидеть. Это ж надо – каждое утро оказываться на уже опостылевшей мне площади под конченым теплым дождем в компании Анжелы, Винса, Курта и Алексея, несмотря на то, где и как ты уснул накануне! А ведь еще совсем недавно мое сердце бешено билось и я плакал, когда перенесся на Землю из Сумефа. Что я только не предпринимаЛорель, чтобы вырваться из этой временной петли: взывал к Всадникам Судьбы, давал объявления в газетах (“Принц Лерон разыскивает братьев и сестер”), на которые приходили отклики от чокнутых “металлистов” и фанатов-фэнтезистов, концентрировал Виртуальную Силу с травой и без. И все в пустую! Но это было уже после того, как прошел первый, казалось бы удачный, день нашего пребывания на Земле. Мы сразу нашли сына Курта Андрея и отпраздновали это событие, остановившись на ночь в гостинице. Это было после того, как мы чуть не задохнулись от страха и удивления, когда на следующее утро очутились вновь на площади. Так продолжалось где-то неделю. Мы забирали из детдома Андрея, я пытался перенести нас в Сумеф, но у меня ничего не получалось, и мы оставались в Городе ночевать, чтобы на следующий день начать все сначала. Потом кто-то заметил, что на газетах дата не меняется, то есть каждый день стал для нас пятерых первым июля. Подавив первоначальную панику, мы потихоньку начали кутить. Утром мы покупали дорогие тачки и шмотки, вечером шерстили клубы и рестораны. Единственное, что было положительного во всем этом, так это то, что как сильно не пили бы мы ночью, утром мы были свежи, бодры и не страдали от головных болей. Время шло (стояло?), мы уже порядком поднадоели друг другу, и я предложил отдыхать отдельно. Все с радостью согласились, даже Анжела. Вечером мы дурковали, как хотели, а утром, встретившись на площади, делились впечатлениями.
Вот и сегодня (вчера? завтра?) мы начали день традиционно.
– Меня вчера застрелили, – сказал я.
– А я ограбил банк, но меня поймали, – сказал Алексей.
– Я ходила голой по “Белому Селезню”, – сказала Анжела.
– А я опять был с сыном, – сказал Курт.
Чем бы мы ни занимались, он каждый раз ехал на такси в детдом, забирал Андрея, засыпал его подарками и до глубокой ночи не отходил от него ни на шаг.
– Ну что, пошли веселиться? – крикнул Алексей.
– Подождите, я хочу с вами поговорить, – произнес я.
– Что это тебя на разговоры пробило, милый? – промурлыкала Анжелика и потерлась об меня.
Черт возьми, она меня по-прежнему возбуждает!
– Я хочу предупредить вас, что в любой момент временная петля может разорваться, и мы все, кроме Ирвинга, конечно, проснемся кто в тюрьме, кто в психушке, а кое-кто и вовсе может не проснуться. Я веду к тому, что надо поскромнее себя вести. Обещаете, что не будете больше дурить?
– Этого я не могу пообещать, – прохныкала Анжела.
– Извиняюсь, не так выразился. Дурить можно, но с умом.
– Хорошо, мы будем тише и осмотрительнее, – сказала хором уже традиционную фразу моя команда.
Каждое утро я призывал их к порядку, каждое утро они обещали сильно не баловаться, но соблазн был велик, и никто (даже я сам) не мог устоять. Всем хотелось пошалить.
Сегодня я решил не покупать ни машину, ни пистолет, ни костюм. Я зашел а какую-то забегаловку и, попивая пивко, подумывал о том, как вырваться в другое Измерение или хотя бы во второе июля. Но если я хочу чего-то добиться, то должен знать причину возникновения петли. На этот счет у меня имелось две версии. Первая – моя ошибка при манипулировании Виртуальной Силой, вторая – происки врагов. Кто мои враги? Норель, Дочери Стихий, сторонники Арды? Все равно я не видел никакого выхода из ситуации, в которой мы оказались.
В пивбар завалилась толпа фанатов Городского футбольного клуба. Ребята накатили по сто пятьдесят водки и удалились. Молодежь тусовалась неподалеку от кафе в парке, поэтому то и дело в забегаловку заходили то панки, то металлисты, то хиппи, заправлялись водкой и пивом и шли тусоваться дальше. Ввалился какой-то древний старичок, заказал стакан «беленькой» и порцию пельменей. Он расположился за соседним столом, повесив драную котомку на специальный крючок под столешницей. Я наблюдал, как дед, опрокинув в себя содержимое стакана, жадно уплетает пельмени, утирая масло с густой седой бороды рукавом рваной кофты. Вовсе не заботясь о потере репутации из-за своего появления в богом забытом месте, на удивление всем присутствующим в кафе зашел молодой и холеный “респектабл”. Разница между ним и бомжиком была разительной. Они были, как антонимы, как антиподы. Высокий, гладко выбритый, с волосами, черными, как смоль, с иголочки одетый, пышущий здоровьем “крутой” и маленький, как сморчок, бородатый, растрепанный, седой, как лунь, в каких-то лохмотьях и на ладан дышащий нищий. Все-таки интересно сидеть вот так в самой последней дыре и глазеть на людей, ничего не делая.
Богатый парень подошел в старику.
– Перестань сдерживать моих людей, – зло сказал он.
– Перестань сдерживать моих, – прошамкал дед беззубым ртом.
– Я не могу. Если я отпущу их, они убьют меня рано или поздно, – блестнул идеально белыми и идеально ровными зубами молодой. – На этот раз все зашло слишком далеко.
Хм, как интересно! Я подался вперед и навострил уши.
– Ты плетешь, и я плету, – улыбнулся нищий. – Не я первый нарушил правила.
– Но это уже не игра! – закричал парень.
– Но, тем не менее, ты всегда страстно желал победить в этой бесконечной неигре, – ухмыльнулся старик.
Что за бред? О чем они говорят? Что может быть у них общего? Я оглянулся. В кафе кроме нас троих никого не было. Куда-то пропала даже толстая и страшная барменша. Во дела!
– Мы же сами придумали эти правила! – крутой был багровым от ярости.
Старик пожал плечами:
– Это верно. Поэтому они незыблемы.
– Но никто же нас не уличит! Давай изменим их! Мы можем это сделать!
– Правило последнее, четыреста семнадцатое: “Контролируя противника, контролируй себя, ибо если ты нарушишь раз, то дашь ему право нарушить десять раз”, – поучительным тоном сказал дед.
– Ладно, я открою заблокированные каналы и порву новый узор, но ты пообещай, что придешь на помощь, когда я действительно окажусь в опасности.
– Не думаю, что дойдет до этого.
– Зачем ты отдал своим один из двух козырных тузов? – никак не успокаивался парень.
– Повторяю, не я первый нарушил Договор, – спокойно ответил ему загадочный бомж.
– Ладно, я сдержу слово, – сквозь зубы процедил его собеседник и вдруг уставился мне прямо в глаза.
Я издал душераздирающий вопль. Я увидел в его глазах первородное зло, Зло с большой буквы. Люцифер, Ариман, Ваал, Амодей, Сет, Анубис и другие Падшие Избранники Силы, слившиеся в одном лице, самый страшный демон, самый могущественный дьявол. Парень был самим Сатаной, самим Вельзевулом. Я узрел все ужасы Подземного Царства Аида, ощутил ледяное дыхание Ада. Я упал на колени перед существом, в десятки тысяч раз превосходящим в Силе самого могущественного Избранника Силы. Из моих глаз, ушей, ноздрей, рта хлынула кровь, меня трясло. Это длилось мгновение, но мне хватило. Я был выпотрошен, вывернут наизнанку. Но, видимо, парню этого было мало. Он ухмыльнулся и вытянул в стороны верхние конечности, но это были уже не руки, а слизкие и багрово-красные щупальца. Его голова внезапно стала чешуйчатой. Я узнал этого урода. Точно так же, как когда-то в Подлунном Мире, монстр зло взглянул на меня белками глаз и шагнул сквозь стену. Сын Луизы и Лжескворта! О, боже, что же происходит, как же быть?! Меня охватила паника. Сквозь кровавую пелену я с мольбой смотрел на старика, надеясь на хоть какую-нибудь помощь.
Нищий не заставил долго ждать. Он доковылял ко мне и положил сухую морщинистую руку на мой затылок. Кровь остановилась, боль утихла. Я даже немного успокоился и позволил себе расслабиться.
– Работай над собой, Лерон, работай, – сказал дед.
– Кто вы?
– О, Лерон, у меня много имен. Очень много. Безумно много.
– Но все же? – не унимался я. – А кто был с вами, как зовут его?
– Я бы сказал тебе, но мы с моим противником опять играем по правилам. Сообщу только то, что он распустил Петлю Времени, затянутую вокруг тебя и твоих друзей. Но теперь и я не имею права сдерживать его силы. Будь осторожен и верни себе второй из двух козырных тузов.
– Я не понимаю…
– Нализался, скотина! А ну, ребята, вышвырните его за дверь, – сказала краснорожая барменша, появившаяся неизвестно откуда и когда.
Старичка нигде не было. Скрипя кожей и позвякивая браслетами и фенечками несколько почитателей “Рамштайна” (это было видно по бонданам, нашивкам и пайтам) схватили меня, лежащего на полу, за руки и ноги и выволокли на улицу. Я, конечно, люблю неожиданные повороты, но только когда они происходят не в жизни, а в приключенческих романах. Я ничего не понял из разговора старика и парня, хотя, я уверен, он как-то касался меня и моих друзей. Мне было дано указание-загадка – найти какой-то козырный туз, причем второй, первый же дед уже кому-то отдал. Бомж сказал, что сын Луизы и Лжескворта распустил временную петлю, сдерживающую нас… Стоп! Я прокрутил в памяти беседу странных посетителей кабачка. Из нее можно сделать вывод, что молодой накинул на нас временную удавку, боясь, что когда-нибудь мы уничтожим его. Мы были людьми старика, который, в свою очередь, сдерживал людей молодого, то есть наших врагов. Но кто эти тайные хозяева, чего хотят они от нас? Бесконечная игра, правила, которые были всегда, – что это все значит?
Я брел, еле передвигая ноги, по улицам Города, не задумываясь, куда я направляюсь. Внезапно мое внимание привлекли крики возмущенной толпы. Я поднял голову и увидел обнаженную Анжелику, которая отчаянно отбивалась от двух здоровенных санитаров, пытавшихся заломать ей руки и запихнуть ее в машину “Скорой помощи”.
– Чокнутая! Сумасшедшая! Шизофреничка! – доносилось из толпы, наблюдавшей за представлением.
Нет, она не больная, она просто эксгибиционистка, но откуда же им было знать это? Надо спасать сучку, а то завтрашнее утро ей придется действительно встречать в психушке. Я поверил старику, что петля времени разорвана. Растолкав локтями праздных зевак и добравшись до эпицентра событий, я сходу хлестанул одного из медбратьев ногой по роже. Времени удостовериться, отключился он или нет у меня не было, потому что своим лицом я уже поймал кулак его коллеги. Я не упал, но потерял ориентацию, поэтому заработал пару ударов под дых, серию по почкам и несколько подач в голову. Нокаут.
Я очнулся от резкого запаха нашатыря. Словно поднимая многотонную каменную глыбу, я приоткрыл глаза. Надо мной склонилась Анжела в белом больничном халате. Мы находились в “неотложке”, стоящей на обочине загородной грунтовой дороги. За рулем сидел Винсент.
– Очухался, боец? – ласково спросила Анжела.
– Фто флуфилось? – я недосчитывался нескольких зубов.
– Тебя забрыкали бы до полусмерти, если бы вовремя не подоспел Славик. Он случайно проезжал мимо, укуренный в дым, увидел нас с тобой, выскочил из «такси» и уделал санитаров электрошоком.
– Надо найти Курта и Леху, – прошептал я.
– Зачем? Пусть веселятся.
– Завтфа будет втофое июля, – с трудом выговорил я.
Они почему-то сразу поверили мне. Винс завел машину, вырулил на дорогу, и мы понеслись в сторону Города. Я немного оклемался, поэтому уселся у окна и, когда мы въехали в Город и снизили скорость, стал внимательно всматриваться в мелькающих на улицах прохожих. Через некоторое время я заметил, что за нами увязались две черные “девяносто девятые”.
– У нас хвост, – сообщил я.
– Вижу, – сказал Винс и увеличил скорость.
Преследователи не отставали. Хм! Еще бы, куда нашему тарантасу до их машин! Поворот. Еще один. Кто это устроил перестрелку с ментами? Ну, конечно, Алексей! Выглядывая из-за недавно еще новенькой “БМВ”, он отвечал на громкие хлопки милицейских пистолетов короткими очередями из автомата Калашникова. Винс притормозил, и мы с Анжелой, не сговариваясь, вывалились на газон через заднюю дверь “Скорой”. Перекувыркнувшись несколько раз, мы выскочили и полетели к “Бэшке”. Не обращая внимания на пули, свистящие над головами, мы запрыгнули на заднее сидение автомобиля. Прихрамывая, подбежал Винс.
– Леха, за руль!!! – заорал я, стараясь перекричать грохот и скрежет врезавшейся в столб “Скорой помощи”.
Алексей швырнул мне в открытое окно горячий АКМ, ввалился в салон, и через миг машина сорвалась с места, как бешеная. Сзади раздался взрыв. Объятый пламенем кузов “неотложки”, словно гигантский факел, на несколько мгновений ослепил нас, но спустя пару секунд я увидел, что погоня продолжается. К двум “девяносто девятым” присоединилась ментовская “девятка” и какая-то спортивная модель “Мерседеса”. Я высунулся в окно и разрядил рожок в один из “Жигулей”. Шальная пуля чиркнула по виску, выбрив узкую полоску волос. Винс нашел в бардачке еще несколько рожков и “Магнум”. Мы неслись по погружающемуся в ночь городу, яростно отстреливаясь. Я позабыл про боль и, зло сцепив зубы, строчил через заднее стекло по преследующим нас машинам. Одна из “девяносто девятых” перевернулась и, проскользив по асфальту на крыше, остановилась навсегда. Метким выстрелом Винс убрал водителя милицейской “девятки”, и она на огромной скорости впилялась в кирпичный киоск. Ба-бах! Огонь взметнулся до небес. Второй черный “Жигуль” безнадежно отстал, “Мерс” же по-прежнему шел за нами впритык. Стрельба не прекращалась, но несмолкаемый визг Анжелики перекрывал звуки выстрелов.
– Леха, к детскому дому! – сплевывая кровь и добавив пару крепких словечек, крикнул я.
Мы подлетели к зданию с полосатым карнизом как раз тогда, когда Курт прощался с сыном у ожидающего его “такси”.
– Курт!
Алексей схватил Андрея за шиворот, втянул через окно в салон и бросил на колени Винсу. Курт прыгнул на крышу и упал через люк на зашедшуюся в истерике Анжелу. Мы мчались дальше. Я сунул автомат Винсу, а сам начал совершать пасы руками, призывая Виртуальную Силу. В этот раз все произошло очень быстро – только я почувствовал Силу, как перед нами распахнулись Врата в иной Мир. Мы влетели в неглубокий ручей, распугав пришедших на водопой оленей. Легким щелчком пальцев я запер Врата. На изумрудно-зеленую траву неведомого Мира упал капот преследовавшего нас “Мерседеса”, остальная часть которого с его пассажирами может быть осталась на Земле, а может быть зависла где-то между Измерениями.
– Спасены! – закричали мы в один голос.
Мы разбили лагерь под сенью деревьев, одновременно напоминающих дубы, березы и тополя. Незнакомые созвездия заполняли ночное небо. В этом Мире не было луны. Прохладный ветерок шелестел листвой, невдалеке журчал ручей. Сливаясь с трелями неведомых птиц и жужжанием насекомых, эти звуки превращались в чудесную музыку ночного леса. Перекусив засохшими бутербродами, все принялись укладываться спать. Я решил дежурить первым, не взирая на раны и усталость.
Чья рука направляет нас? Я не верил в то, что нам так быстро удалось собраться всем вместе совершенно случайно, ведь Город такой большой, а нас – всего пятеро. Нет, теперь шестеро, включая Андрея, сына Курта, которому суждено отыскать Ожерелье Царицы Цариц. Кто же является невидимым кукловодом, дергающим за нитки? Неужели старикан, встреченный мною в захудалом Городском кафе? Кто гнался за нами? Люди сына Луизы и Лжескворта? Какие цели преследовали дед и парень? Судя по всему, между ними существует какая-то древняя вражда, но тем не менее молодой просил старика о помощи. Я чувствовал, что ответ где-то рядом, просто надо чуть глубже копнуть, но не знал с какой стороны подступиться к лопате.
Я отошел от лагеря на приличное расстояние, тщетно пытаясь разгадать загадку о двух козырных тузах. Когда я понял, что пора возвращаться, вокруг зашевелились тени, и до меня донесся зловещий шепот:
– Повелитель идет. Идет повелитель.
Мрак передо мной сгустился и стал фигурой, замотанной с головы до пят в черный плащ. Я приготовился к драке, сжав кулаки. Плащ бесшумно упал на шелковистую траву, и я увидел человека моего роста, худощавого и как две капли воды похожего на меня лицом.
– Лерон! – крикнул мой брат, пожирая небо и землю.
– Норель! – ответил я, потоком Виртуальной Силы вырвав из его утробы окружающее пространство и возвращая его на место.
– Сила здесь мертва. Как ты это делаешь? – удивленно спросил Норель.
– А ты? – еще больше него недоумевая, сказал я.
Он засмеялся, и мы упали куда-то туда, где…
Черное солнце встает над Миром, затмевая своей тьмой черные звезды. Я вижу море. Оно черное, так как не вода гигантскими волнами накрывает берег, а кровь.
Я засмеялся, и мы взлетели куда-то туда, где…
Слева от нас раскинулась дубовая роща, а на другом берегу реки, несущей свои воды навстречу восходящему солнцу, мы увидели беспорядочно застроенную парой десятков аккуратных одноэтажных домиков площадь.
– Вернемся в Зазеркалье, – произнес Норель, и мы опять оказались в полуночном лесу.
– Ты хочешь сказать, что загнал меня в ловушку? – спросил я.
– Конечно. Пусть мне не удалось вернуть украденные тобой воспоминания с помощью одураченного мной Арды. Откуда же мне было знать, что ты овладеешь Схайорелом?! Пусть ты ускользнул от возмездия в Сумефе, вырвавшись из моих смертельных объятий с помощью какой-то неестественной Силы. Но на этот раз я все тщательно спланировал. Из какого Измерения ты не переносился бы, ты все равно попал бы в Зазеркалье, прямо мне в руки. Знаешь почему? Потому что я ослабил грани своего Мира для тебя и всех тех, с кем ты сблизился в последнее время.
– Ты постоянно твердишь о каких-то воспоминаниях, которые я якобы похитил у тебя, называешь себя Утратившим Прошлое. Что за бред, Норель? – перебил его я, продолжая концентрировать искусственную Мощь.
– Когда мне открылись те стороны Силы, которые до сих пор сокрыты от Детей, и я утратил человеческую натуру, то стал искать ответ на вопрос, почему я не такой, как все. Я нашел Мир, вернее целую вереницу Миров, законы развития которых мне были понятны, в отличие от Миров, в которых хозяйничали вы. Я назвал эти Миры Зазеркальем и обосновался в них, постигая протекающие в них процессы. И я знаю, что сделал важное открытие, важный вывод из своих экспериментов, но какой – не помню. А потом пришли Великий Отец Туман, Равол, Лорель и сказали, что это ты украл мою память, мое прошлое и что я должен отомстить тебе.
Я присвистнул. Во дела! Если, конечно, он не врет.
– Когда я перехожу на другую сторону, то есть покидаю Зазеркалье, то мое тело начинает медленно разрушаться, я теряю свою Силу, а ваша Сила разлагает меня. В этом также виноват ты. Но сейчас я верну себе все!!!
И он обрушил на меня всю свою волю, пытаясь выгнать мое “Я” из моего тела. Я сопротивлялся изо всех сил, но какой-то червячок медленно и уверенно прогрызал дыры в моей обороне. Я не понимал, как это удается Норелю, ведь я долго владел Силой, прежде, чем меня ее лишили, и поэтому знал, что с ее помощью невозможно пробить блок, сплетенный мною из Виртуальной Силы. Что он там ворнякал про сокрытые стороны Силы? Я проигрывал. Он захватывал мой разум, чтобы выгнать его из моей головы. Странная картина всплыла в моей сознании: я наношу несколько ударов ножом Кассандре, девочка падает, ее огненно-рыжие волосы кажутся тоненькими струйками крови, стекающими в снег.
– За что? – стонет девочка.
Я смеюсь. Нет, это не мой смех! Это смеется Норель, хоть звуки вылетают из моей груди! Неужели это его воспоминания уже внедряются в мой мозг?!
Бум!!! Я встряхнул головой. Давление чужого разума пропало. У моих ног валялся бесчувственный братец, а сразу за ним стояли три красавицы, сжимающие в руках бейсбольные биты. Они были скорее раздеты, чем одеты, поэтому, не смотря на тусклый свет звезд, одну из суккуб я узнал сразу.
– Ипполита! – радостно воскликнул я и бросился навстречу девушке с распростертыми объятиями.
Наткнувшись на одну биту животом и поцеловав со всего маху вторую, я упал на колени, тут же получив третьей по спине. Вот это да! А ведь я был так изобретателен во время наших с Ипполитой интимных встреч в подвале ее дома на Род-Ходре, и за это такая благодарность!
– Где мальчик? – зло спросила меня ведьма.
– Какой мальчик? – я прикинулся дурачком и тут же получил по шее.
Идиот Норель! Он, видите ли, ослабил грани Зазеркалья для меня и тех, с кем я был близок! У меня появилась идея. А почему бы и нет? Я освободил сознание и попробовал ухватиться за Виртуальную Силу. Меня треснули по голове. Что же делать? Взгляд мой упал на Нореля, лежащего чуть в стороне. На него никто не обращал внимания. У меня родилась еще одна идея. Я вошел в его голову, пользуясь тем, что он был без сознания, его же разум переместил в свой мозг. Я добровольно совершил то, чего добивался Норель в течение многих месяцев! Я рисковал, но у меня были причины надеяться, что все обойдется. Я легонько толкнул сознание брата, и он, очнувшись в моем теле, пошевелился.
– Где пацан? – заорала ему на ухо Ипполита.
– Я не понимаю… – начал было Норель, но его огрели битой по башке, и он отключился.
Порядок. Я медленно поднялся, сплел клубки Силы, опутав ими Дочерей Стихий, и, отворив виртуальные двери, выкинул женщин из Зазеркалья в самое заброшенное Измерение известное мне – в Фиччи-Шиц. Довольный собой, я запечатал Врата, пару раз для подстраховки врезал Норелю, пребывающему в бессознательном состоянии в моем теле, после чего выкурил штук пять сигарет, тем самым сократив жизнь брата и удлинив свою. Легкие Нореля не выдержали, и я зашелся в приступе кашля. Отхаркившись, я вернулся в свое тело, заставив брата занять свое. Мое тело болело, особенно остро чувствовались те два удара, которые я нанес сам себе несколько минут назад. Разозлившись я бахнул Норелю по морде “с носаря”, а потом задумался, что же сделать дальше с родственничком. Когда я решил раскроить ему череп бейсбольной битой и занес орудие убийства для сокрушительного удара, то услышал душераздирающие крики Анжелики и Алексея, которые доносились со стороны лагеря. Заехав по-быстрому брату-близнецу по башке палкой, предназначенной для того, чтобы отбивать мячи, удостоверившись, что из головы Нореля потекла кровь, я ринулся на помощь друзьям.
Я выскочил на поляну с догорающим костром и остановился, как вкопанный. Сгустки тумана и плащи с пустыми рукавами и капюшонами. Живущие-В-Тумане! Друзья или враги? Правда ли то, что они настроили против меня Нореля? Если да, то с какой целью они это сделали? Что, если Норель не солгал? Я вспомнил слова древней песни: “И силу черпают в обмане…”
– Привет, брат, – прорычал Равол, глядя на меня пустыми глазницами.
– Здравствуй, Лерон, – прогремела Лорель, сжимавшая под мышкой увесистый сверток.
– Ты наш пленник, – пророкотал Великий Отец Туман.
Все-таки враги. Ничего не понимаю.