Яд понедельника просачивался и отравлял добрую половину воскресенья, проникая даже и в вечернюю фазу субботы. Все потому, что в понедельник опять и снова на нелюбимую, подчас ненавистную работу. Ранняя зевота, собирания и копошения в прихожей, набившая оскомину дорога через пробки, по карманам, обочинам и колдобинам: кому в подземку, кому через перекрестки направо, прямо, налево. Удивительно негармонично все-таки устроено человеческое общежитие в Империи добра: откуда ж тут взяться эффективному труду, инициативе и, собственно, доброте? Разве что тщеславие и жадность толкают иных на свершения и телодвижения, большинство же респондентов, прямо скажем, очевидным образом не переваривают свою занятость, то есть ту самую работу – безрадостную, малосодержательную и низкооплачиваемую.

Понедельник – время погружения в шахты, бремя нести свою вахту, притворяться и терпеть, чтобы по истечении месяца заплатить за свет, интернет, водопровод и кредит, ну и разок-другой откинуться в отпуска, настолько далеко, насколько хватит деньжат, если вообще еще что-нибудь останется, впрочем. Вот оно новое рабство в бархатной упаковке, с передышками вместо отдыха, с перекурами против перспектив.

А все же был, был момент, когда Никита почти уверовал, что не придется испытать это унижение вновь, в смысле возвращаться в офисные трущобы, коридоры лицемерия и столовые лизоблюдства… Таки пришлось. После закрытия бизнеса воды утекло немало, однако найти свое место в строю, тем более идущему в никуда, по-прежнему не удавалось. «Сбитый летчик» называют таких как он наниматели и рекрутеры. Действительно: тому, кто изведал свободы графиков и нормальных заработков, тяжеловато влиться обратно в эту вялотекущую струю.

Утро ничуть не противоречило сложившимся традициям: разумеется, аккуратно и хронически опоздал, не сильно, но предумышленно. Как вовремя поспеть туда, куда совершенно не хочется? Впрочем, кому какое дело, когда повсюду рутина и самотек. Выверенная доза кофе, пятиминутка кликабельных заголовков, и вот реальность сгущается в цепочку стандартных шаблонов и алгоритмов – болтливые звонки, недовольные письма, просроченные переговоры: срочно, подешевле, надо было еще вчера…

Годы учений, переквалификаций, устремлений, и вот он я, размышлял Никита: столоначальник деревянной плоскости с предустановленным монитором, телефоном, принтером. Вид из окна прямолинейный, на такое же офисное здание из стекла, вроде бы красивое и современное, но так ли это? Совершенно секретно: предки возводили с куда большей выдумкой, основательностью и уважением к деталям.

Превалирующее желание всего понедельного трудодня: скорее бы все это кончилось, скорее бы уже отсюда. А ведь впереди еще вторичность вторника, сопротивление среды, пьянящая пятница, пролетающий, будто в ускоренной перемотке, уик-энд… раунд следующий. Схожим образом лабораторные хомячки преодолевают искусственные препятствия в прозрачном лабиринте за нехитрые стимулы и угощения, в поисках выхода и выходного.

Долгий трудный день завершен, и вот наконец-то путь домой, если позволительно так называть группу смежных помещений, служащих жилищем. Оглядываясь кругом, так редко увидишь счастливые лица, все больше кислые мины и выжатые лимоны, усталые и напряженные, не ждущие от завтрашнего дня ничего нового. Напялить солнечные очки в любую погоду, чтобы притушить действительность, вдеть в ушные раковины наушники беспроводные, чтобы приглушить шум, гам и скрежет города. Только случайные влюбленные или хихикающие над какой хохмой из экрана вносят местами живительное разнообразие в угрюмый трафик.

Что ж, если Никите дан дар видеть предметы и явления в негативном преломлении, отчего бы им не пользоваться, когда повсюду столько пищи для ума, объектов и субъектов для критического восприятия: начиная хоть с себя и заканчивая мирозданием в целом. Что-то тут явно не то и не так, но вот что, что именно… режим исследования активирован, продолжение следует.

Полагаю, ты не преминешь уязвить: не нравится дерганный ритм мегаполиса, профессия, доля – вали в глухую деревню, в умиротворение, пашню, созерцание. Однако, о чем это мы, когда русская деревня десятилетиями как приходит в запустение, спивается и выстаревает. Отступать больше некуда. Сам смысл ее существования в 21-ом столетии выглядит исчерпанным, без малейших намеков на воскрешение. Задача главнюков собрать народонаселение в пяти-шести крупных муравейниках-агломерациях решается методично и успешно – так удобнее управлять, надзирать и собирать с тягловых подать. А сняться с якорей прописки, привычки и кредитки не всегда бывает возможно в силу многих обстоятельств, особенно если родился и вырос в одном из крупнейших вавилонов.

– Ну, как поживаете, потомки? – вопросит густой голос из седой старины. Да вот так: кое-как, через пень-колоду, кочку, кувырком да поперек.

Правда, ты уже прекрасно знаешь, что никакого Никиты нет – зато есть собирательный образ современного среднестатистического городского обывателя, ищущего цель и смысл, а находящего лишь отголоски и отблески чего-то нездешнего, но недостижимого. Одновременно Никита – спавшая маска, прошлое alter ego. Здесь и сейчас же есть только обыкновенный я, оставшийся один на один с реальностью объективной, объективно необъяснимой.

17 июня 2021

Обживая гетто

Обживая гетто невольно начинаешь реже бриться, гладить рубашки, накрахмаливать воротнички и все такое прочее. Что ни говори, а место обитания требует соответствия и следования пусть невысокому, но стандарту. А смысл, действительно, до блеска вычищать ботинки, когда при самом выходе из парадного тут же вступаешь в пыль, грязь, слякоть или смесь всего – по сезону. Едва очутившись на улице неминуемо попадаешь в обстановку механически-биологического столпотворения: скачут вприпрыжку по запрограммированным делам сограждане; со скрипом, впритирочку, разъезжаются плотно запаркованные авто, беззастенчиво облегчается на истоптанную лужайку чей-то питомец.

Как ты, должно быть, догадываешься, я тоже угодил в западню проживания в человейнике, хотя так-то местный и имел неплохие шансы избежать известной участи… Ну, чего уж теперь: куда хватило капиталов отскочить после жилищных катаклизмов. Разумеется, временно (все временно), а пока… Скверное питание, дурное воспитание – все дает свои плоды и всходы, согласно законам природы. Era vulgaris предстает во всей красе.

Так уж исторически получилось, что бывшие совхозные поля в период первоначального накопления вышли из моды и ушли с молотка. И пускай картофель отныне завозим с пустынь Египта, томаты из Марокко и Эквадора, зато на тех полях вместо борозд и колосьев созрело много многоэтажек, где категорически мало велодорожек. Прямо говоря, доморощенные посевы и их продукты оказались почти без надобности, поскольку завозное и безвкусное пипл схавает все равно.

Вдоль оживленной загородной трассы буйным цветом расцвела незаконная торговля просрочкой и контрафактом, бережно не замечаемая всевозможными администрациями, комиссиями и правоохранителями. Зимой и летом, днем и ночью в худо сбитые ларьки паломничают алконавты и нарколыги всех полов, возрастов и пограничных национальностей. Раскрепощенные крепостные, выработанные рабочие, предоставленные себе пасынки материнского капитала, кого тут только не встретишь! Пока еще выбиваются и режут глаз дамы в восточных нарядах, караванами бредущие с автобусной остановки в западную оконечность резервации. Обочина дороги, связующей два крупнейших города Империи добра, пышно усеяна окурками, огрызками и осколками; внутри массива торжество растрескавшегося асфальта и иной обшарпанной инфраструктуры, детские площадки оккупировали дымящие мамашки с пивасиком, выгуливающие подрастающих налоговых резидентов и завзятых должников. Удивительная все-таки натура у русского бюрократа: под бодрые рапорты о триумфальном восстановлении Сирии или успешном тушении пожара где-нибудь в Греции, малейший порядок на вверенных территориях этих господ волнует в самую последнюю очередь. Впрочем, феномен прочно базируется на том, что прописным обитателям и залетным заселенцам на самом деле ничего особенно и не нужно: и так сойдет-сгодится, видали и похуже, главное ведь, чтобы не было чумы! Классическая примета гетто: все здесь случайные, знакомые шапочно, не шибко заинтересованные в развитии чего-либо. Земля-то, понятно, вроде бы как и родная, а вместе с тем интуитивно ничейная и даже чужая. Еще бы: стать здесь своим, значит твердо встать на кривую дорожку и покатиться по наклонной.

И тут уж, сколько ни морщи лоб, запуская мыслительный процесс, а в голове все равно не укладывается: каким же оно таким курьезным образом угораздило случиться, что в самой огромадной и просторной стране мира люди ютятся на малых клочках земли, стягиваются к световым пятнам что поярче, а сами города опоясываются густонаселенными застройками, где живется очевидным образом неудобно, тесно и хмуро. И никакие научные обоснования и выкладки про высокую концентрацию труда, или трудности с прокладкой инженерных сетей совершенно не убеждают, что так на самом деле быть и должно, что это и есть правильный порядок вещей и ход событий. Характерно, что очень многие вынуждены еще и тянуть по 20–30 лет свои ипотеки, «смертельные залоги», дабы закрепиться у подножья холма и передать эти выкупленные у банкиров помещения по наследству, ну или сдавать в аренду другим бедолагам.

Все признаки образования социально-этнического гетто налицо. Ансамбли еще формируются, поля исчезают с лица земли, строительные тресты выжимают из каждого квадратного метра максимум прибыли, возводя грубые постройки самыми дешевыми силами. Таким образом, доступная среда для аутсайдеров, подонков общества и беженцев складывается неспешно, но неуклонно. Пока это скорее очертания и предпосылки, и все же, похоже, однажды здесь будет первоклассное гетто со всеми прелестями, избитыми рожами и сюжетами.

Порядочный человек просто обречен ощутить себя тут путешественником во времени, угодившим в темную версию будущего. Странно: страна явлена словно после цивилизационной катастрофы, тем более коварной, что растянувшейся на десятилетия, а потому даже незамеченной и неосознанной самими потерпевшими. С другой стороны, если так присмотреться и прищуриться, то вот же он: обретенный рай (добро пожаловать домой) для критика и скептика, ведущего свой неторопливый репортаж с нижней палубы еще идущего «Титаника».

И лишь целостный вид из балконного окна, с обзором километров на десять, порой утешает душу: иной раз небо раздувается и наливается бесподобно спелыми красками и искрами чистого вечера, создавая самые причудливые комбинации облаков и просветов, чутко напоминая, что жизнь протекает не только в бетонной ячейке, а еще и на планете со своей атмосферой.

29 июля 2021

Мир как шар

Так как мир принял форму неровного шара, то многое так и покатилось. Хотя с содержательной точки зрения планета Земля, пожалуй, еще округлее чем кажется, ибо сюжеты круговертятся и бесконечно повторяются в несколько измененных, легко узнаваемых вариациях. Даже сейчас, в 21-м сезоне мыльной оперы «Anno Domini», планету продолжает штормить и афганить. И это-то после сезона 20-го, который временами сильно смахивал на финальный: спустя серию столетий благородного просвещения и нравственного поиска, промышленного и технического прогресса – взяли и затопили кровавую баню, завалили землю трупами молодых, чтобы основательно перекроить границы и утолить амбиции новых Наполеонов, а также закулисных биржевиков и оружейников. Похоже, вынырни сюда еще через две тысячи лет, посредством чуда рождения или машинки времени, поймай за руку первого встречного: ну что, кто тут и с кем сражается? Кто-нибудь против кого-нибудь всенепременно, к гадалке не ходи, поскольку нормальным агрегатным состоянием мира, как ни крути, является война. Альтернатива: временное перемирие, то есть подготовка к предстоящей. Видимо, конфликт – это то топливо, которое производит движение вперед, то ли к триумфу мира во всем мiре, то ли к полному и бесславному закрытию проекта.

Теперь, когда не осталось ни клочка неизведанной суши, население прирастает не в неизведанные дали, а как придется. Правда, в основном человеками, что не сулит ничего доброго остальным сопланетянам, представителям флоры и фауны. Казалось бы, вместе с численностью популяции должен прирастать еще и суммарный вес разума, а качество диалога на предмет как по уму расположиться на шарике в условиях глобализации, сломов укладов и раскладов, только углубляться и совершенствоваться… Однако нет, ничего подобного не наблюдается: всякий блок или коалиция только и помышляет, как бы урвать себе побольше-побольше, чтобы поменьше перепало заклятым друзьям.

Порой даже жаль, что Земля не застыла кубиком, с четко очерченными гранями и углами. Вот разместись каждый на своей плоскости – планета Ислам, Поднебесное царство, Мужское государство – тогда бы посмотрели, кто и чего стоит на самом деле. Но мир есть шар, все в нем размыто и непрочно, а что за далекими пределами по-прежнему понимания маловато, невзирая на все потуги телескопщиков.

Как будто Бог есть ученый-селекционер, выводящий и смешивающий породы-расы, разные сущности и даже эпохи в одном котле; при том что крышка котла местами опасно шипит и подергивается, все же эксперимент неуклонно идет своим чередом. В результате чего самая наиновейшая современность курьезно замешана с оголтелым средневековьем: в прямом эфире бородачи-головорезы, жаждущие убивать всех остальных и не таких, потешно катаются на заводных каруселях в оставленных городах, пока не иссякнет электричество, ведь о самой природе электричества они не имеют ни малейшего знания. При этом показательно и то, что и так называемые эрудиты про электричество понимают в среднем не сильно больше, попросту пользуясь известными решениями и выведенными закономерностями, что если сделать так-то и так, то выйдет эдак и сяк. А что происходит на самом деле и какие силы приводят в движение веселые карусели – да кто его знает?

К счастью, отвратительных бородачей можно наблюдать на безопасном расстоянии через плоскую пластиковую, напичканную микросхемами, коробочку с экраном, а дальше отчего бы не переключиться и не просмаковать ограбление банкомата где-нибудь в Чили, хоть в Южном Судане, при условии, конечно, что оно достаточно задорное или безуспешное, чтобы стремительно завируситься, почти сразу забыться и заместиться следующим модным мемом.

Столь же быстро и неуловимо случилась и смена эпох, ибо в 21-м столетии мир уже вовсе не театр, а трехмерный блокбастер, весьма бодренький и динамичный, вот только люди в нем не столько актеры, сколько массовка даже без указания в титрах. Роли большинству достались ничтожно малые, но какие остались, согласно происхождению, месту обитания и культурных рамок. Если твоя родина, в смысле нарезанный кем-то участок земли, вдруг называется Никарагуа или Конго (любое), то совсем худы дела и перспективы.

Иногда бывает полезно и даже необходимо констатировать вполне очевидное и вероятное, поскольку за деталями обыденности элементарно перестаешь видеть главное, заглядываться общей картиной. Тем более, когда она вызывающе проста и сложна одновременно. Порой прямо досадно и неловко, что среди немалого круга общения довольно редко встретишь гражданина с всемирным мышлением, словно бы само понятие мировоззрения сузилось до суждений о недостатках тех или иных политиков и поп-звезд, достоинствах моделей автомобилей или гаджетов, принятию позиций или сторон по весьма поверхностным и третьеразрядным вопросам. Потому как век человеческий до обидного короток, и целого мозга мало, чтобы успеть вникнуть хотя бы в малую часть глобальных процессов, культурных сдвигов и смысловых слоев.

Итак, эпоха географических открытий закрыта. Спутник все видит и пишет. Совершенно ясно, где и какой преобладает рельеф, какие народности обжили тот или иной край, сколько и где сосредоточилось ресурса. При всем при том сам мир был и остается великой неразгаданной тайной, покуда нет понимания ни первооснов, ни конечных целей. Точно мы лишь очнулись посмотреть: что происходит, внести свой скромный вклад в, да и возвратиться к вечным облакам и папоротникам.

20 сентября 2021

Первоцвет/срезка

Жизнь после смерти, как известно, полна раздумий, заключительных умозаключений и запоздалых анализов. Здесь подразумеваю отнюдь не физическую кончину индивидуума, а коллективную и ментальную гибель проекта, над которым трудился и был задействован долгие годы. Отчего бы в очередной раз не засвидетельствовать, что любые процессы протекают в соответствии с природным движением от и до: зарождение, созревание, рост и процветание неминуемо переходят в выцветание и увядание. И это уже прекрасно, если случается приличное цветение и остаются добрые воспоминания о.

Разве можно позабыть, например, как, отъезжая от озера по грунтовой проселочной дороге в сторону свежепостроенного дома, спешно закрывая окна и спасаясь от стаи кровожадных слепней, увязавшихся после летних купаний, мы были вполне себе счастливы и полны надежд на светленькое будущее и пивко в холодильнике. Таким выдался год 2010-й, давно списанный в архивы, а все же жаркий и памятный деталями: петляющей разбитой дорогой и контрастным сдержанным северным пейзажем, сложенным из трав и цветов, в основном диких ромашек и одуванчиков обыкновенных.

Вероятно, Вера, ты тоже любишь цветы?

Что ж, сложись обстоятельства пышнее и кудрявее, я мог бы поведать, как стал маленьким принцем и цветочным барином, хотя в действительности только казался некоторым, наблюдавшим бой со стороны. Да, когда-то мы тоже пытались в бизнес, и многое получалось, но преуспеть основательно оказалось не суждено.

* * *

Кто эти ультраромантики? Должно быть, задавались вопросами соседи и очевидцы, почти каждодневно наблюдавшие двух пареньков, загружавших в авто не самой элитной марки охапки букетов, упакованных корзин и композиций, а затем надолго укатывающих за поворот. Чтобы обязательно вернуться в произвольное время, как придется, без особых расписаний, графика и хандры пятидневки. Кто же за всем этим стоит?

А то были всего лишь мы с моим другом, компаньоном и тезкой Антоном aka «Мичман». Далеким летом десятилетней давности, обдумывая, как бы обустроить и наладить свою жизнь, мы не придумали ничего получше как воспользоваться наработками моей матери, уже имевшей цветочную лавку, и затеять собственный интернет-магазин с доставкой. Над одним только названием бились несколько месяцев, зато потом все завертелось-закрутилось так лихо, что едва отбивались от наплыва заказов и еще выбирали, с кем поработать, а где игра не стоит свеч. Тот редкий случай, когда усилия довольно быстро капитализировались и вознаградились по достоинству. Вообще с цветочным бизнесом у меня установились довольно странные отношения, ведь по-настоящему я никогда не понимал цветов и сопутствующих ценностей, лишь сильно позднее приняв и по-своему даже возлюбив, когда эпоха уже катилась к закату. Наверное, если бы я действительно мог выбирать по нраву – открыл бы книжный или винный, то есть что-то, меняющее сознание и пульс повседневности.

* * *

А в сущности, за романтической завесой, изящно оформленной витриной, блестками подарочных открыток стоит самый что ни на есть тяжелый труд: с грязной водой, мусорными мешками, уколотыми шипами руками и многим другим, таким не очевидным посторонним и случайным прохожим. В нашем деле цветок именовался вовсе не товаром, а более специальным словом – срезка. То есть уже срезанные, по сути мертвые, замороженные цветы, завезенные в основной своей массе с самых дальних континентов, тесно спрессованные в гробообразные короба, после ряда манипуляций на время волшебно воскрешаются, расправляются и имеют свойство радовать милых дам великолепием и благоуханием. Циник по обыкновению скажет, мол, да на черта сдались эти цветы, когда есть функциональный утюг, набор кастрюль или подарочный сертификат на что-нибудь полезное. Заведомо не соглашусь, поскольку лично довелось наблюдать глаза сотен женщин – букетный сюрприз как знак внимания и признания женственности или желанности обычно по душе куда более, нежели пресловутый утюг, фартук или сертификат на сопоставимую денежную сумму.

Да, доводилось немало курьерить и передвигаться по городу, в целях экономии средств компании, хотя никак не времени. В последствии я пришел к убеждению, что нежелание делегировать полномочия и ответственность и стало одним из ключевых условий грядущего краха. Да и лого, вдохновленное Лорой Палмер из «Твин Пикса», порочной и убиенной в первой серии, сегодня уже не кажется столь гениальной идеей, как некогда. Как бы то ни было, а сожалеть определенно слишком поздно и бессмысленно: партия отыграна. Тем более что «Первоцвет» подарил нам множество пронзительных впечатлений, небанальных ситуаций и благодарных клиентов, с легкостью завязывая отношения между людьми и иногда даже создавая браки, о дальнейшей судьбе которых, впрочем, известно примерно ничего. И все же, все же… Ну а мне позволял держаться на плаву неполную десятилетку.

Между прочим, поразительно много казенных дверей, мрачных проходных, неприступных с виду ворот отворяется безо всяких пропусков и церемоний, когда ты цветочный курьер. Предположим, неслыханной открытостью можно было бы воспользоваться и в совершенно иных целях, но мысль заключалась исключительно в учреждении и развитии маленького независимого предприятия на основе тех скромных ресурсов, которые подкинула судьба. Хотя, несомненно, имея преступные намерения, всепроникающим положением вполне возможно и злоупотребить. Однако мы парни честные, за что и страдаем всю жизнь.

Бонусом: курьерские вылазки во все районы позволили в полной мере ознакомиться с городом, окрестностями и изнанкой фасадов. Даже серые панельные окраины имеют свои неповторимые особенности и вызывают персональные предпочтения: в одних приятно и подзадержаться, чтобы осуществить незапланированную пешую прогулку, с других, напротив, неизменно хочется унести ноги поскорее, подобру-поздорову.

Вот так вот то, что совсем еще недавно являлось сутью и солью, наполняло содержанием и обеспечивало нервную систему непрерывной работой, по прошествии пары-тройки лет остается лишь сдобренным ностальгией послесловием, приукрашенным и смягченным, преобразованным в легкое сочинение на тему. Что ж, это предчувствия будущего редко обманывают: все действительно будет так себе, ниже ожиданий или изрядно иначе, тогда как с прошлым все не столь однозначно, ибо оценки растут, а углы сглаживаются…

Комплекс причин поспособствовал закрытию: валютные скачки эпохи стабильности, стихийное управление на фоне бытовых кризисов, не говоря уже о самом факте ведения бизнеса в Империи добра, где постоянно все меняется, причем обыкновенно в худшую сторону – все это в итоге подкосило «Первоцвет». И тем не менее магазин существует и по сей день, просто продан другим, видимо в качестве пассивного дохода: интернет-проект на плаву ровно до тех пор, пока чья-то добрая воля оплачивает хостинг и доменное имя. Заработать имя сложно, потерять легко. Так было, есть и будет всегда.

А в сухом остатке в нише письменного стола прочно зависла плотная пачка даже нераспечатанных фирменных визиток, выбросить которые рука не поднимется никогда.