Расставшись с разговорчивым дедком, туристы двинулись в указанном направлении. Выйдя из городка, прошли мимо базы. Глянули мельком сквозь проволочный забор, моментально схватывая все детали. Не соврал дед, заброшен объект чуть меньше, чем полностью. В казармах заколочены окна, на парковке – одинокий офицерский авиамобиль. Охрана смешная – два пузатых сержанта с одышкой. Толку с них никакого, даже нищего от ворот отогнать не смогли.
Нищий появился возле базы пару месяцев назад. Откуда взялся – чёрт его знает. Скорее всего, добрался зайцем из берлинских или канадских трущоб. Грязный, вонючий, покрытый струпьями бродяга облюбовал пятачок напротив КПП, чтобы клянчить милостыню у идущих к подземному городу туристов. Дело, видимо, оказалось прибыльным, потому что прогнать настырного бомжа не удалось ни охране, ни офицерам.
Уговоров калика не слушал, лишь угрожающе мычал и тряс кружкой с мелочью. Уводили – возвращался, в ответ на зуботычины кусался и орал, привлекая внимание сочувствующего населения. После очередного инцидента волевым решением командующего попрошайка был оставлен в покое. Вёл он себя тихо, на рожон не лез и скоро к нему привыкли, воспринимая просто как часть пейзажа.
Он и сейчас там сидел, раскачиваясь и придерживая поставленную на землю кружку с мелочью. Остановившись рядом, туристы переглянулись. Один из них потянул из кармана монетки. Бросил в парочку кружку, подумав, добавил ещё. Хмыкнув в ответ, бродяга неловко качнулся, рассыпая мелочь по мостовой. Замычал, полез на четвереньках собирать. Ну да что с него взять, с убогого.
Оставив позади зачумлённого нищего, компания пошла дальше. Обойдя базу, туристы свернули на узкую улочку, ведущую ко входу в комплекс. Купили билеты, прошли вглубь горы вместе с толпами приезжих. Достав "ассистенты", включили запись, восхищённо шушукаясь.
Подземный город и вправду был городом, с вырубленными в скале кварталами, улицами и покрытыми причудливым орнаментом строениями. Кто и когда его построил – неясно до сих пор, местные же историки на такое диво только глаза вытаращили.
Комплекс был открыт для туристов не полностью. Несколько улиц были наглухо перекрыты сплошной бетонной стеной с камерами по периметру. Что там дальше – простым смертным неинтересно. Интересно – только непростым.
Выйдя на поверхность, путешественники двинулись к гостинице, упоённо галдя и размахивая руками. Туристы, что с них взять. Такие же, как и остальные.
– Может, по пивку?
А почему бы и нет? Зашли в магазинчик, набрали в пакеты приятно позвякивающую тару. Поднялись в номер, включили футбол, откупорили смачно бутылки. Отдыхать – так отдыхать! Сотни лет прошло с двадцатого века, человечество Марс заселить успело, а как болели мужики под пиво – так и болеют. Такая вот историческая преемственность.
Сделав старенький, в полстены, экран погромче, туристы достали "бортовой" и подключили к нему новомодные земные "ассистенты". Тихо переговариваясь, принялись внимательно отсматривать записи. Не забывая при этом покрикивать в такт голам.
– Давай, давай!
И уже тише:
– А если бетон рвануть? Оттуда до объекта рукой подать.
– Ну куда ты бьёшь, куда?! Не факт. И потом, надо анализаторы посмотреть. Чует моё сердце, не бетон там.
Согласно встроенным в ассистенты анализаторам, под бетоном был скрыт толстый слой бронепласта. Не просверлишь его, не взорвёшь, разве что чем-то килотонным. Но знают туристы – не сработает здесь такой боеприпас. Пробовали уже.
– Подсечка была, ну видно же! Пройти понизу не получится. Работаем сверху, через базу. Открывай план.
Открыли присланные местным резидентом файлы. Ещё раз прошлись по схеме. КПП, сразу за ним – караульная. Чуть поодаль – плац, к нему примыкают казармы и столовая. Недалеко – ангары авиамобилей и ремонтная мастерская, рядом – штаб. Самое интересное – возле горы, где находятся лаборатории, склады и вырубленная в скале арка с бронированными воротами и постом охраны.
Командир ещё раз изучил план. Ему не нравилась эта база. Не понравилась ещё тогда, когда они тренировались на её точной копии сначала на Марсе, а потом на Земле. Слишком уж всё просто. Пара увальней на КПП, которых, что называется, "обнять и плакать". В караулке спокойно дрыхнет тревожная группа. И не спецов – обычной, расхлябанной солдатни, что подтверждали записи, сделанные с "Москита".
Бойцы шатались по территории, маясь от безделья и поплёвывая по сторонам. Забыв про устав, играли на плацу в футбол. Вечером, спрятавшись за зданиями казарм, пили пиво и курили "траву". Командиры, впрочем, были не лучше – днём подыхали от безделья в штабе, вечером – надирались в окрестных барах, клея приезжих девиц.
Охранные системы – полная рухлядь. Забор подключён к устаревшей сигнализации, которая обходится на раз–два. По периметру висит несколько камер, половина при этом не работает. Защита с воздуха? Отсутствует. Тут не то, что "Москит" – копеечная игрушка пролетит, если умеючи. Нет над базой и противодиверсионных, напичканных сканерами дронов, обязательных для режимных объектов. Судя по всему, они тут были раньше, до того как базу законсервировали, переведя на минимальное обеспечение. Сейчас же – "над всей Испанией безоблачное небо".
Засада? А откуда ей взяться? До ближайшей деревни – пара десятков вёрст, если по прямой. А если по извилистым горным дорогам, то как раз к шапочному разбору доедешь. По воздуху? Но не будешь же флаеры в пещерах прятать, тут авиадром нужен, или как местные говорят – аэродром. Что ещё остаётся? Сброс десанта с орбиты? Возможно, но больно мудрёно. И потом, на это тоже время нужно, за которое группа сто раз успеет исчезнуть. Вой входящих в плотные слои десантных ботов слышно будет даже под почвой, не говоря о том, что подобные сюрпризы быстро засечёт прикрывающий тылы отряда резидент. Нет, отпадает.
Может быть, кто-то засел в вырубленном в скале туннеле? Возможно, но вряд ли. Не может быть, чтобы за весь период наблюдения они никак себя не проявили. И опять же, слишком сложно. Зачем им, спрашивается, там торчать?
Последняя возможность – это засадная группа, замаскированная под приезжих. Сидят сейчас, как и его отряд, в гостинице и ждут сигнала, чтобы взять чужаков живьём. Но резидент и тут подсуетился, взломав системы местного авиавокзала и отслеживая всех прибывающих и убывающих в определённой возрастной группе. Плюс прокачка фотографий по базе известных Отделу бойцов спецподразделений и прочих ЧВК. Плюс жучки и отслеживание перемещений наиболее подозрительных личностей с помощью ИИ. В крайних случаях – проверка при личном контакте в баре, гостинице или подземном городе. В сухом остатке – ничего. Если и караулит кто-то его бойцов, то этот "кто-то" – чистой воды невидимка, чего не бывает.
Ну так что, товарищ командир? Работаем или сворачиваемся? У него есть право дать отбой, но нет оснований. Неясные сомнения к делу не пришьёшь. А то, что база толком не охраняется – так ведь законсервирована, причём по самому что ни на есть остаточному принципу.
Выключив бортовой, командир оглядел бойцов.
– Работаем!
Поздно ночью из бара вышла подвыпившая компания туристов. Пошатываясь, прошла мимо базы, пытаясь стрельнуть у караульных сигарету. Получив отказ, ушла дальше, любоваться ночными видами.
Пройдя мимо входа в подземный город, "туристы" приблизились к поросшим густой растительностью холмам. Углубились в тропическую чащу, направились к заданным координатам, тихо чертыхаясь и отмахиваясь от комаров. Точно к условленному времени вышли на небольшую полянку.
Трава неподалёку сдвинулась и трансформировалась в человеческую фигуру, облачённую в голографический камуфляж. Плавной походкой человек двинулся к ним, периодически выпадая из поля зрения. Что на нём, интересно – "Скорпион" или "Варан"? Впрочем, человек мог вообще быть без камуфляжа. Мог быть даже голышом, не переставая, при этом, быть крайне опасным для противника.
Это он опутал весь город невидимой сетью наблюдения. Это он в облике вонючего бомжа просиживал часами перед КПП, внимательно отслеживая всё, что происходило на базе. Отслеживая лично, без аппаратуры, потому что на всякую аппаратуру может найтись другая, более хитрая. А ещё потому, что камеры и дроны могут упустить важные, меняющие суть дела, нюансы. Которые заметит при ближней слежке человек.
Резидент подошёл к группе и внимательно, словно сличая, оглядел их сквозь непрозрачный визор. Кивнув, махнул приглашающе рукой. Подойдя к неприметной кочке, замер, отдавая команду бортовому.
Кочка пошла рябью и превратилась в обтекаемый, отправленный с родной планеты, контейнер. Отправленный не на Землю, а в неприметную, расположенную в миллионах километров, точку, где его и подобрал резидент. Как он сквозь все кордоны протащил груз на полянку – об этом история умалчивает. А он – не расскажет.
Вскрыв контейнер, группа разобрала оружие и экипировку. Хорошо их обеспечили, по последнему писку. Вскинули лёгкие "Аллигаторы", выставили умные прицелы, дав поправку на земную силу тяжести. Запустили диагностику, облачились в камуфляж – "Вараны" последнего поколения, в которых можно незамеченным в метре от врага стоять. Опустили визоры, подключились к тактической сетке. Разобрали гранаты, сложенные дроны, аптечки и аккумуляторы.
– Группе – проверка интерфейса.
– Есть интерфейс.
– Есть…
– Есть…
Активировали маскировку, слились с местностью почище резидента. Всё-таки у него "Скорпион", "Варан" лучше фон держит.
– Проверка шумоподавления.
Захлопали в ладоши, закричали, затопали. На выходе – ни звука, как в немом кино. Не видно их теперь и не слышно, точно призраками стали.
– Есть новое по базе? – уточнил у резидента командир.
– Ничего. Всё, как и было, – голос разведчика был сильно искажён синтезатором. Всё логично, чем меньше группа о нём знает, тем меньше сможет рассказать в случае пленения и допроса.
– Точно?
– Точнее не бывает. Ни людей новых, ни техники. Весь персонал в расположении, лично с дрона пересчитывал. 26 человек, двое на КПП, шестеро штабных, остальные в казармах. В лабораториях никого, умники ещё днём уехали.
– Тревожная группа?
– Дрыхнет вместе с остальными. Сюрпризов не будет, работайте.
– Понял.
Разошлись, нырнули бесшумно в тропическую зелень. Вывели на визоры карту.
– Триста метров до цели.
– Двести.
– Сто…
Вышли к воротам базы. На дороге в такой час – никого, все туристы гуляют в городе. Освещение отсутствует, единственный фонарь, и тот "внезапно" перегорел.
Пересекли грунтовку, приблизились к КПП. В будке – полусонные караульные, смотрят футбол, даже не глядя на дорогу. Можно было пройти мимо, но чревато это – противника в тылу оставлять. Даже такого.
– Дронами, товарищ командир?
– Отставить, пригодятся ещё. Этих – вручную.
Тихо скрипнула, открываясь, входная дверь. Солдаты удивлённо повернулись на звук, глядя в пустой проём. Сквозняк, что ли?
Додумать они не успели, потому что умерли. Выросшие за спинами призрачные фигуры, зажав рты, вогнали караульным под рёбра мономолекулярные, не оставляющие видимых ран, ножи. Придержали трепыхающиеся тела, аккуратно стащили покойников в растущие рядом кусты. Накидали сверху веток.
Один из бойцов сбросил камуфляж, появляясь прямо из воздуха. Быстро переоделся в захваченную с собой форму, выпустил наружу футболку. Открыв бутылку пива, прополоскал для запаха рот. Придав лицу туповатое выражение, плюхнулся в кресло.
На вид – полный раздолбай. Но этот "раздолбай" в случае ЧП подаст сигнал и свяжет противника боем, выигрывая для отряда драгоценные минуты. Пожертвовав, если надо, собой.
– Работаем казармы.
Мог бы и не напоминать, они эти казармы… с закрытыми глазами, после стольких-то тренировок!
Вынув из рюкзаков, разложили дроны. Задали программу, бросили по паре в сторону каждого строения. Звякнули разбитые стёкла, влетели внутрь машины–убийцы. Мгновенно разобрав цели, открыли огонь. Кто-то успел проснуться, тут же получая иглу в глаз или сердце. Большинство проснуться не успели.
Командир сосредоточенно вёл подсчёт. 16… 17… 18 трупов. Жаль сопляков, но любой из них, оставшись в живых, может поднять тревогу или выстрелить в спину. А значит, никаких сантиментов. На войне – как на войне.
Быстро пересекли плац, закинули дроны в окна штаба. 3… 4… 5 попаданий. Шестой, где шестой? Командир провёл машинку по комнатам. Включил инфракрасный режим, прощупал стены рентгеновским излучением в поисках тайников. Пусто.
Он вывел беспилотник из помещения и бросил его в небо. Нахмурившись, сосредоточенно обшарил камерами территорию. А вот и оставшийся, пристроился за казармой, справляя малую нужду. Пройтись решил перед сном, подышать свежим воздухом. Не ведая, что это – последняя его прогулка.
Свистнула игла, маленькая фигурка упала, всплеснув руками. Есть шестой!
– Работаем объект.
Подбежали к ведущим в гору воротам, разделились. Часть бойцов ушла к лабораториям, большинство осталось у бронированной двери. На посту охраны – никого, все в казармах вечным сном спят.
Зашли на пост, подключились к компьютеру. Защита на нём… навоз, а не защита, бортовой подобрал пароль практически мгновенно. Тихо загудела, открываясь, бронированная створка. Есть доступ.
Бойцы втянулись в уходящий вниз туннель. Подняли микродроны, пустили перед собой.
– Включить детекторы.
Карту перекрыл градиент гиперполя.
– Пошли!
Рысью, "по земному", рванули вперёд. Привычная марсианская трусца здесь не работает – сила тяжести не та. Уже почти дошли, как впереди выросла стена. Что за чёрт? Может, направо, в проход?
– Дроны?
– Чисто.
– Заходим.
Вбежали в проём, рассыпались по "медному" бункеру. Вот она, колонна, точь-в-точь как на учениях. Рядом – уходящий в сторону подземного города туннель.
Командир сверился с детектором. Центр поля сдвинут чуть в сторону, но там – ничего, лишь гладкая стенка из странного материала. Возможно, ошибка калибровки. Техники предупреждали, что аппаратура ещё не отлажена.
– Минируем. Быстрее!
Достали из рюкзаков заряды, налепили на артефакт, размотав провода от детонаторов. Можно, конечно, по беспроводному, но кабели надёжнее.
Отошли обратно коридор, укрылись за поворотом.
– Давай.
Тихо зашипели термические мины, разогревая артефакт до чудовищных температур. Завалившись набок, колонна оплавилась и просела. На детекторе, мигнув, исчез градиент. Нет больше объекта. Теперь дело за малым.
Вышли из шахты, где уже ждали вернувшиеся и лаборатории бойцы.
– Как улов?
– Отлично, все скопировали.
– Оригиналы?
– Уничтожены к чёртовой бабушке.
– Склады?
– Обработали нанитами, уже распадаются.
– Добро.
Вернулись бегом на КПП, где караулил оставшийся.
– Докладывай.
– Всё чисто, прошла по улице компашка, даже не глянули.
– Понял. Одевайся, закончили.
– Есть.
Пересекли дорогу, снова углубившись в лес. Вернулись на поляну, сбросили экипировку и стволы в контейнер – для утилизации. Что будет с "железом" дальше – об этом пусть резидент беспокоится. Залёг, поди, неподалёку, лишний раз показываться не хочет. Ну, долгие проводы – лишние слёзы.
Переоделись в гражданское, выдвинулись к дороге. Вышли к городку, но в гостиницу не вернулись.
– Вижу машину. Номера совпадают.
Прыгнули в приготовленную машину, переоделись в деловые костюмы. Сбросили старые вещи в мусорный бак, опрыскали нанитами. Разобрали из бардачка новые документы.
– Ходу!
Съехали с высокогорья, домчались до ближайшего авиа… то есть аэропорта, где уже ждал зафрахтованный группой бизнесменов рейс до космопорта в Мехико. Можно было авиамобилем, но их проще отследить.
Командир бросил взгляд на часы. Сколько потребуется армейским, чтобы послать проверку на переставший выходить на связь объект? Если по пессимистичному варианту, то уже к полудню к воротам базы подъедет посланный из соседнего города патруль. Дальше – понятно. Зайдут на КПП, обнаружат лежащих в кустах покойников и рванут к штабу, параллельно вызванивая начальство.
Следом подтянется военная полиция, на что уйдёт ещё пара часов. Оцепят территорию, поднимут дроны, пустят по следу собак. Кое-как выйдут на поляну, где уже – ничего и никого. Исчезло оборудование и контейнер, бомжа тоже след простыл. Кинутся проверять записи с камер – так нет их, этих записей, равно как и камер, которые в маленьком городке ставить некому и незачем. Но даже если найдут они фотографии машины – так поменяли её уже по пути на другую. А потому единственное, что останется следствию – это оплавившийся мусорный бак с истлевшими уликами. Так истлевшими, что даже пепла не осталось.
Не успевают земные их перехватить. Даже если быстро поймут, КТО по их базе отработал, после чего в дело вмешается Минбез. Они перекроют въезды и выезды, приземлят региональную авиацию и может быть, даже закроют космопорты, но опоздают. К этому времени челнок с "бизнесменами" будет уже на Луне, откуда их не выцарапать даже Безопасности. По крайней мере, быстро не выцарапать. А им много времени не надо.
Зря командир переживал, зря забивал голову подозрениями. Не подбросило им задание внезапных сюрпризов.
Откинувшись на удобную спинку, он налил себе минералки. Посмотрел довольно в иллюминатор, на стремительно наливающееся чернотой небо. Через пару часов – посадка на Луне, где тамошний резидент уже приготовил левый "борт" до внешнего периметра. Оттуда – к Марсу.
Луна давно стала перевалочным пунктом для контрабандистов, провести через неё неучтённых пассажиров – раз плюнуть. Следствие быстро зайдёт в тупик, если не станет копать слишком глубоко. Но оно не станет, потому что на Луне за такое можно из неисправного шлюза отправиться на поверхность. Были уже прецеденты. Устраивать же масштабный шухер земные не решатся. Помнит Содружество, как Луна чуть не примкнула к Марсу. Помнит и не нарывается. Да и у самих рыло в пуху после недавних событий.
Нет больше у противника объекта. Зачем он был нужен – командир не знает и знать не хочет. Знает одно – очень скоро в земных кабинетах полетят головы и затрещат отдираемые с мясом погоны.
Как пить дать – затрещат.
И как пить дать – полетят!
Глава 17
Директора взяли возле дома. Дал он маху, задумался, не обратив внимание на припаркованный подле небольшого внутреннего сквера незнакомый авиамобиль.
Двух идущих навстречу парней он срисовал, когда было уже поздно. Удар под дых, жёсткая подсечка и болезненное приземление лицом на гравий. Сзади навалились, стянули браслетами руки:
– Лежать, сука!
Директор лежал. И, лёжа, лихорадочно прокачивал ситуацию, пытаясь понять, какого чёрта происходит. Может, спутали с кем?
– Мужики, спокойно, я из СБМ. Удостоверение – в кармане куртки.
– Заткнись!
Он дёрнулся от болезненного тычка под рёбра. Даже проверить не захотели. А такое может быть, только если не ошиблись. Если точно знают – кого взяли!
– Встать!
Директора рывком подняли с почвы. Заломили руки, толкнули к авиамобилю. Парни работали жёстко и невзирая на лица. Стало быть, пришли за ним.
Понять бы, кто они такие. Сработали профессионально, это не милиция. Заклятые друзья из военной разведки? Есть у них к СБМ немало претензий, но чтоб средь бела дня директору, пусть и бывшему, руки заламывать – это чересчур. Не по правилам такое. Не по этикету.
Может, всё же милиция? Какой-нибудь спецотдел, ненароком залезший на чужую поляну? Бред. Не могли они Директора разрабатывать, не узнав прежде, кто таков. И потом, зачем его трогать? Чист он, как стёклышко, соседи не дадут соврать. Столько лет в этом доме живёт, ни разу даже окурка за собой не оставил. Бытовые конфликты – верный способ привлечь к себе внимание, разведчику это ни к чему. А уж чтобы он, сам того не ведая, вляпался в криминал – так это вообще из области фантастики.
Кто ещё может действовать так нагло? Мстящие за уничтожение объекта земные? Они бы не решились. Заштатная, им самим ненужная база – это не лайнер на Аркадию-3 направить, за такое войну не объявляют. А вот похитить Директора, пусть и бывшего – за это точно ответка прилетит. Так что нет, не земные это. Непохоже.
Но тогда кто?
Погрузились в машину, рванули под самый купол. Вошли в спецкоридор, оставив далеко внизу привычные трассы. Пронеслись над правительственным кварталом, обогнули небоскрёбы Генштаба и СБМ. Резко вильнув, ушли в сторону, куда-то на окраины.
– Мужики, может, объясните…
– Заткнись! Перед собой смотреть!
Один из охранников поляризовал окна, сделав их непрозрачными. Не хотят показывать, куда летят. Совсем нехорошо. И значит, нужно действовать.
Директор уставился перед собой, но смотрел сейчас только боковым зрением. Конвоиров двое, сидят по обе стороны, зажав пленника широкими плечами. Пилот – впереди, за решётчатой перегородкой. Не дотянуться до него, да и нечем – руки стянуты браслетами так, что распухли запястья.
Но помимо рук есть и другие конечности. Например, ноги, обутые в ботинки с жёстким каблуком. Это плюс, это может помочь. Ещё в наличии голова и рот с тридцатью двумя зубами, которыми можно больно укусить. Маловато, но выбора нет. Играем. Потому что если пассивно сидеть, то сыграют тебя. В ящик.
– Ой, ребята, что-то нехорошо мне.
Директор согнулся, прижимая к груди закованные руки. Сипло задышал, зашёлся кашлем, царапая горло браслетами. Поверят или нет? Давно он такие фокусы не проворачивал, но на его стороне возраст. Молодой от сильного стресса не скопытится, а вот если ты уже не мальчик – тут дело другое. Ну что, побоитесь начальству хладный труп пленника привезти? Наклонитесь поближе, чтобы посмотреть?
– Э, ты чего?
Конвоиры нервно переглянулись. Тот, что слева, похлопал по сотрясающейся от кашля спине. Пригнулся поближе.
Хлёстким рывком Директор бросил тело назад, впечатывая затылок в лицо нагнувшемуся охраннику. Теперь заорать, чтобы испугать и ошеломить хотя бы на секунду:
– А-а-а!
Вопль вышел на славу. Авиамобиль вздрогнул, конвоир отшатнулся, зажимая разбитое лицо рукой. Второй обалдело замешкался, не ожидав от пленника такой прыти. Вот и отлично. Коротко замахнувшись и резко выдохнув, Директор ударил его сцепленными в замок руками в пах.
– М-м-м, падла-а-а…
Директор накинул на шею конвоира цепь от браслетов. Сдавил посильнее, перекрутил так, что вздулись вены. Упал на пол, рывком утягивая за собой сопровождающего. Второй в это время лапал окровавленной рукой одежду, пытаясь нащупать кобуру.
Директор прикрылся телом охранника, как щитом. Это хорошо, что они такие здоровые – удобнее прятаться. Притянул к себе испуганное лицо.
– Не двигаться! Харю отгрызу!
И тут же больно прихватил чужой нос. Так, чтобы почувствовать солоноватый привкус крови. Замер гад, не шевелится, даже дышит через раз. Страшно лишиться лица. Очень страшно!
Второй вытащил-таки ствол и замер в нерешительности. Пистолетики-то – импульсные, и не самой малой мощности. Стрелять из таких в полёте – большой риск. А если заденешь лежащего на Директоре товарища, выпущенная в упор игла оставит страшную рану или вообще оторвёт конечность. Недооценили Директора враги, не учли его богатый боевой опыт. Поленились.
– Оуые – мэ в уку!
– Ч… что?
Да чтоб тебя. Попробовал бы сам с чужим носом во рту разговаривать!
Директор немного ослабил хватку:
– Оужие – мыэ в уку!
И нетерпеливо махнул в воздухе правой ладонью, перекинутой через шею заложника. Охранник замешкался, колеблясь. Это плохо, колебания сейчас вредны. Директор сжал зубы, чувствуя, как прокусывает плоть. Перехватил нос поближе.
– А-а-а, больно-о-о!
В руку быстро легла рукоять импульсника. Вот и ладушки. Директор отпустил чужой нос и большим пальцем выкрутил на максимум регулятор.
– Дёрнешься – дам очередь. Обшивку пробью точно, ещё и реактор постараюсь задеть. Сам сдохну, но и вас за собой утащу. Всё ясно?
Испуганные кивки.
– Эй, там, за перегородочкой! Соедини меня с СБМ, – проорал он пилоту. – С директором Грегом Симмонсом. Говорить буду только с ним. И без глупостей, попробуешь сесть без разрешения – прошью навылет. Качни машину, если услышал.
Авиамобиль слегка качнулся. Медленно потянулись секунды.
– Слушаю вас, – напряжённым голосом Симмонса произнесли динамики.
– Грег… то есть, товарищ Симмонс. Это вас бывший начальник беспокоит. Тут такое дело – скрутили меня неизвестные молодцы прямо возле дома, везут куда-то. Непорядок. Я тут с ними пообщался, они признают, что были неправы. Ты… вы будьте так добры, возьмите их машину под контроль и посадите на ближайшей базе. Пусть с ними следователи поговорят, узнают, кто послал да зачем.
– Понял вас, товарищ ди… ректор отдела. Пилот управление передал, машина направлена на внутренний авиадром. Держитесь, никуда они не денутся!
Теперь можно слегка расслабиться, не спуская, правда, глаз с похитителей. Скрыться они не могут, но кто знает их инструкции на случай поимки. Например, грохнуть Директора даже ценой жизни.
Затормозив, машина начала снижение. Недалеко от поверхности перевела турбины в вертикальное положение, замерев на реактивной струе. С сильным толчком села.
Рывком распахнулись двери, в глаза ударили вспышки тактических стробоскопов.
– Руки перед собой! Выйти из салона! – проревел в "усилок" чей-то голос.
Дождавшись, когда уведут незадачливых похитителей, Директор, кряхтя, вылез из машины.
– Вы в порядке? – услышал он голос Симмонса. Надо же, успел. Лично примчался!
– Да.
Хотя, если честно, не очень, потому что тело била крупная дрожь. Отвык он от боевых операций, потерял форму. Нехорошо.
Директор отдал кому-то пистолет. Оглядевшись, протянул бывшему заму закованные в браслеты руки.
– Можно снять? Затекло всё.
Симмонс отвёл глаза, повисла странная пауза. Что-то тут нечисто. Как он так быстро добрался через полкупола, будто уже здесь ждал?
Будто… ждал!
– Простите, товарищ директор.
Со стороны прилетел сильный удар стволом под рёбра. Директор осел на почву от боли, но упасть ему не дали – подхватили и куда-то понесли. Краем глаза он заметил, что его похитители стояли рядом с бойцами, о чём-то оживлённо переговариваясь.
Так выходит они – заодно? Что это парни из родного ведомства ему руки заламывали? Как это понимать? Предательство? Но Симмонс предать не мог! Мог только выполнять приказ. Например… Первого секретаря!
Его затащили внутрь серого, стоящего возле авиадрома, здания. Держали крепко, на весу, так, что ноги отрывались от пола. Здоровые кабаны! Не вырваться от них теперь, не уйти. Да и куда бежать, если Служба Безопасности Марса открыла на него охоту? Найдут теперь везде, хоть под куполом, хоть на поверхности. Разве что к земным податься, чтобы охрану предоставили, но об этом Директор думать не хотел даже в шутку. Не так воспитан, не для того тридцать лет планету от врага защищал, чтобы теперь в его стан переметнуться.
Воспользовавшись передышкой, Директор напряг мозги. Где он так прокололся? Чем не угодил Первому? Сильно ведь надо было постараться, чтобы за тобой отправили группу захвата. Подозревают в измене? Но разве допустил бы его Первый в ближний круг, если бы хоть на минуту – усомнился? Нет, невозможно.
Он вспомнил недавние события, ища хоть какую-то зацепку. Из кабинета Хозяина его вывели через чёрный ход и прямиком отправили на спецбазу в заштатном куполе – передавать дела. Многое изменилось в Отделе с тех пор, как его забрали у Директора. И похоже, что появились там "невидимки" вроде бывшего командира Ареса, который по бумагам давно цветы снизу подпирает. Директор пытался разговорить его в полёте, да куда там. Молчал бывший спецназовец, как рыба, только в иллюминатор смотрел.
Для Директора это стало неприятным сюрпризом. Ещё большей неприятностью стало то, что гвардии капитан исчез куда-то сразу после посадки. Исчез – как и не было, будто и правда призраком был.
В кабинете его встретил один из бывших замов. На все вопросы о покойниках только разводил руками, а когда Директор начал вникать в текущую работу, его ждал ещё один сюрприз.
Не было никакой работы. Видимость – была, а работы – не было! Утонул Отдел в бумажках, готовя для начальства бесполезные сводки. Забюрократился.
Не ждал такого Директор. Он думал, что Первый его к важному делу приставит, а тот – в почётную ссылку отправил. Впрочем, в СБМ ныть не принято. Прикажет Партия стать бюрократом – станешь, прикажет улицы мести – будешь мести. А прикажет умереть – умрёшь, подороже продав свою жизнь. Такая работа.
От нечего делать Директор провёл ревизию персонала. И вот тут ждал сюрприз номер три. На протяжении года в Отделе погибло несколько классных спецов. Кто спился, кто выпал из окна, кого неизвестные хулиганы на улице подрезали. Плюс к тому пара сердечных приступов, пищевых отравлений и несколько несчастных случаев на поверхности.
Смертей таких набралось немного, но всё же достаточно, чтобы заподозрить неладное. Если, как и положено, исходить из худшего, то получалось, что кто-то медленно и неотвратимо ликвидировал его людей. Но это же ЧП!
Бывший зам в ответ на расспросы ушёл в несознанку. Ничего, мол, не знаю, ничего не ведаю. Слепой рок – и точка! От всех этих тайн Директор взбеленился. Попытался поговорить с Первым, но Хозяин оказался занят. Ушлый референт предложил записаться на приём через пару месяцев и очень удивился, когда собеседник бросил трубку.
Пытаясь зацепиться хоть за что-то, Директор поднял все связанные со смертями экспертизы. Пару ночей провёл в кабинете, роясь в протоколах и результатах вскрытия. Всё было чисто, но Директор хорошо знал цену подобной чистоте. Сам такие бумажки подчинённым организовывал.
Спустя пару дней случилось непредвиденное. Транспортник Отдела потерпел крушение в удалённом районе, унеся на тот свет почти весь немногочисленный персонал. От элитного подразделения остался небольшой огрызок, и все как на подбор – непонятно зачем переведённые к "дьяволам" кабинетные вояки.
Был бы жив предшественник – несдобровать ему. Вызвал бы Директор его на ковёр и долго возил мордой по ворсу, объясняя прописные истины про яйца и одну корзину. Он ведь и тогда с ним о рисках говорил, требуя осуществить переброску хотя бы в три этапа. Но зам упёрся, ссылаясь на спущенный сверху приказ о сокращении издержек. Лично к тому же завизированный Хозяином.
Спустя пару дней Директора взяли, не дав разобраться с таинственными убийцами и невесть как воскресшим покойником. Или не он это был? Но нет – он. Точно он!
Неужто Первый пошёл войной на "дьяволов"? Неужто решил извести Отдел, оставив от него только видимость? А исполнители? Те самые призраки–невидимки? Но зачем? Для чего?
Директора поднесли к двери камеры. Опустив на пол, толкнули внутрь.
– Пошёл!
Табурет, стол, напротив – грузный следак с перебитым, "боксёрским" носом. Мог бы легко исправить, да, видать, не хочет. А может, и специально – чтобы проще было на подследственных страх наводить.