Больше чем пиар. Как создать звезду

Это касается, конечно, не только еды. Бывали случаи и с магазинами одежды. Я понимаю, что у артиста нет времени на покупку, примерки. Я могу сфотографировать вещи, спросить, что из них ему нравится, и купить. Мне важно, чтобы артист выглядел хорошо, даже если у него нет времени на шопинг. И кстати, это далеко не всегда дорогие брендовые вещи.

Кому-то, возможно, такое мое поведение покажется спорным, ведь я не должен это делать, но, на мой взгляд, это все тоже мои обязанности. Каждый сам расставляет приоритеты в работе. Для меня в приоритете команда и артист.

Если мой артист находится в другом городе или в туре по городам, бывает, что я лечу к нему, чтобы обсудить какие-то вопросы или даже просто узнать, как он себя чувствует. Я не сижу и не жду его в столице, потому что тур по стране, например, – это напряженное время, когда исполнитель постоянно в переездах и подготовках к концертам и рядом с ним нет родной души, кому можно просто рассказать, как дела. И такой график артистов приходится учитывать не только нам, людям из команды, но и их близким. Например, у Оли Бузовой есть подруга, которая, чтобы с ней увидеться, может полететь в другой город на ее концерт, потому что она понимает, что, если не полететь, она не увидится с Олей лично еще долго.

Как я стал пиар-агентом

Некоторое время назад я перестал читать книги по пиару. В них слишком много воды. Одну даже бросил на половине, потому что вообще не понял, о чем шла речь в первой части. Очень многие рассказывают об «успешном успехе», но я понимаю, что на самом деле инструкций и каких-то схем, чтобы быть действительно успешным представителем звезды или помочь артисту стать звездой, мало. И я знаю, что от «успешного успеха» все устали.

Безусловно, я постоянно наблюдаю и учусь, например, у западных коллег. Но учиться и подражать – не одно и то же. Креатив в нашей работе очень важен. Бывает, что мои подписчики заявляют мне: «Ну понятно, слетал на концерт Шер, и теперь осталось немного подождать и твои артисты выступят с аналогичным шоу!» То есть меня заранее обвиняют в том, что я украду элементы из шоу, которое видел. Я понимаю, откуда ноги растут у этих комментариев, но мы реально ни разу не своровали ни одной идеи у кого бы то ни было. Яркий пример – ракушка, в которой Оля Бузова появилась на «Премии МУЗ-ТВ» в 2017-м году. У кого когда-либо до нас была подобная идея? Да ни у кого!

Я читаю зарубежные новости и каждый раз убеждаюсь, что рассчитывать на продвижение за рубежом невозможно. Их менталитет отличается от нашего, и вся популярность там основана на папарацци. У них огромное количество таблоидов, желтых изданий. Если у нас уже почти перестали такое читать, то они вовсю читают. Но у них платежеспособная аудитория, и поэтому история про папарацци там работает. У нас в гораздо меньшей степени кто-то будет платить за такого рода снимки. У нас нет такого, что если у тебя есть уникальный снимок звезды, его с руками и ногами оторвут СМИ. Это редкость. У нас даже наоборот – фотографии порой предлагают, настойчиво продают…

Но как же я все таки стал пиарщиком? Однажды, еще в то время, когда я работал в газете, я написал своей подруге по «аське»: «Так хочется уйти в пиар!» Это была не новость: я всегда этого хотел. К тому моменту у меня было уже много оснований для того, чтобы сменить направление своей деятельности. Я знал огромное количество артистов и наблюдал за их работой. У меня было колоссальное количество друзей в сфере журналистики, то есть моих коллег, с которыми мы работали, развлекались, общались. Это было золотое время московской тусовки! Тогда постоянно происходили масштабные вечеринки: с шампанским, льющимся рекой, и тоннами красной икры. Это было невероятно круто! К нам на эти тусовки приезжали самые топовые артисты. На тот момент они были только начинающими звездами, но сейчас они в топах.

На тот мой крик души подруга мне написала следующее: «Если что-то появится, сообщу». Через пару дней от нее пришло предложение по ведению артиста, мол: так и так, есть артист, нужен пиар-агент. Мне не хотелось на тот момент работать с этим исполнителем, но нужно же было с чего-то начинать. Подруга предложила порекомендовать меня, я согласился.

Тем исполнителем была Настя Крайнова, с которой мы дружим по сей день. Я уже не являюсь ее пиар-агентом, но по-дружески всегда готов ей помочь: мы многое согласовываем с ней, о многом общаемся. Настя стала моим первым артистом, который теперь уже как член семьи. Ее мама частенько звонит мне и спрашивает, не знаю ли я, где Настя, и не видел ли я ее. Я часто бываю у нее дома, где мы устраиваем чаепития.

Я уже жил в Москве долгое время, когда моя мама узнала, что я начал заниматься пиаром. В один из моих приездов в Новосибирск мы с мамой увидели Настю по одному из наших центральных каналов. Я сразу обратил ее внимание: «Вот, это мой артист!» А мама недоверчиво посмотрела на меня и сказала: «И это ты ставишь их в телевизор? Что ты рассказываешь мне?! Там такие связи нужны!» Но тем не менее именно я тогда поставил Настю на тот канал.

Сейчас, конечно, мама гораздо больше осведомлена о моей работе. Она знает Олю Бузову, знакома с моими близкими друзьями-журналистами, с Димой Бакеевым, например, который выступает на «России-1» по утрам. И когда мама долгое время не видит его в эфире, она волнуется, спрашивает. Ну а я всегда передаю это Диме…

Понимание аудитории и количество артистов

Мне очень запомнилось празднование одного Нового года. Наступал 1999 год, мы с мамой были в Ереване, отец – в России. Он уехал на заработки, и в тот праздник у нас с мамой на столе была лапша с сосисками. Ни оливье, ни шампанского с мандаринами – ничего особенного. В 1 января мы вошли тогда очень скромно.

К чему я об этом? К тому, что я прекрасно осознаю, что значит быть бедным, что значит, когда нет денег на сладкое, на торт, на конфету (даже на одну). Это помогает мне понимать аудиторию, особенно регионы, которые, возможно, находятся в подобной ситуации прямо сейчас. Благодаря такому прошлому я могу рассуждать, как обычный человек. Например, разрабатывая какую-то идею, я непременно встаю на позицию зрителя и понимаю: за один продукт я бы отдал свои деньги, а за другой, скорее всего, нет. Довольно успешно я прогнозирую, например, сможет ли школьник пойти на какое-то мероприятие или нет, дорого ли это для его родителей или не очень.

Некоторые из моих коллег-пиарщиков в погоне за быстрым заработком часто набирают себе по пятьдесят артистов, и, как правило, им неважно, каким будет качество продукта и как он будет заходить аудитории. Для них в приоритете заработок. Но такая стратегия не про меня. Я никогда не распылялся на кучу вещей сразу и всегда был за качество, успешно доказывал своей работой, что даже с некоторыми еще неизвестными, но талантливыми артистами можно и нужно работать. Такое ценится.

У меня получилось доказать, что я адекватен, что со мной можно продуктивно сотрудничать. Я не пытаюсь тем же СМИ «втюхать» то, что просто «плохо лежит». И теперь мои коллеги и партнеры знают, что если я кого-то привожу, то это точно кто-то стоящий. Один артист – это одна работа. Пять артистов – пять работ. А представьте себе, каково это, когда у вас пятьдесят артистов. В таком случае точно теряется качество.

Многие и тогда недоумевали, и сейчас удивляются, что даже в начале своей карьеры я не брал в продвижение более четырех-пяти артистов. Мне советовали: «Срубишь бабло, два месяца поработаешь, а если не получится ничего – расстанетесь». Но я вижу последствия таких историй, и это опять же не для меня. Да, неудовлетворенный артист уйдет, наговорит про вас негатива… А именем и репутацией я дорожил всегда, с самого начала своей деятельности.

Я уважаю честный труд и никогда не поощряю какие-либо «мутные» игры. У меня бывали неприятности, но возникающие, скорее, со стороны партнеров. Например, когда я работал еще журналистом, мою статью выпустили не в том виде, в каком я ее утверждал: с другими заголовками и выносами. Меня никто не предупредил. Естественно, пострадали имя артиста, о котором была статья, и моя репутация. Обратиться к этому артисту за эксклюзивом было уже невозможно.

Личные обстоятельства

Моего папы не стало 6 или 7 февраля 2017 года. В тот момент мама не позвонила мне, а написала сообщение рано утром, поскольку думала, что я сплю. В тот момент я только приехал с каких-то съемок. Через пару дней у Оли должно было быть первое большое выступление на Big Love Show в московском «Олимпийском», где она появилась в образе Клеопатры с огромным количеством танцоров и должна была исполнять трек «Под звуки поцелуев». Это был очень большой номер, которому суждено было стать лучшим и самым зрелищным, а тут сообщение от мамы…

Мама написала мне в 5 утра, а в 7:00 я уже должен был вставать. Мы попереписывались, я уточнил у нее что-то и уснуть уже, конечно же, не смог. Я знал, что на этот день у нас запланированы очень ответственные съемки первого клипа на песню «Я привыкаю просыпаться одна», поэтому о своем горе я никому не сказал. Не хотел, чтобы знали, отвлекались… Лишь через несколько дней я поделился бедой с друзьями. Только с близким окружением.

Не поехать на съемку я просто не мог, так как ехать туда – это моя задача как пиарщика. Там должно было собраться колоссальное количество прессы со всей страны (и печатные СМИ, и электронные, и ТВ). Оля без остановок давала интервью на протяжении четырех часов, несмотря на то что во время съемок клипа положено отводить на такие вещи максимум час – нельзя надолго останавливать съемочный процесс. Конечно, я был взволнован, но мы отработали прекрасно. Несмотря на мое состояние и произошедшие события, все прошло на отличном уровне.

Эта история – не столько про моего отца, сколько про профессионализм. Если вы профи, то ваше личное горе не может и не должно останавливать такую запущенную огромную машину, как рабочий процесс. Я мог бы сказать: «Ребята, знаете, у меня тут трагедия… Настоящее горе. Я не могу!» Понятное дело, что меня бы поняли и никто бы не заставлял приезжать на те съемки, но я понимал, что сам не могу подвести команду и убрал свою беду «на полочку». Оставил до поры до времени. Отработал и лишь потом позволил себе прожить это горе, проплакать его. И да, я ни разу не пожалел о том своем выборе. Вот такая краткая глава получилась.

Часть 2. Мои клиенты

Качество превыше всего

Мне часто задают вопрос, скольких артистов я веду сейчас. Отвечаю: на сегодняшний день я беру не более четырех артистов. Это мое правило. В свое время я брал и больше, но вовремя понял, что столько процессов качественно вести просто не смогу. Я начинаю разрываться, а качество для меня, как я уже говорил, – превыше всего остального. Ведь тот объем информации, который нужно отслеживать, и определяет успешность. А на пятом артисте число входящих звонков, согласований, напоминаний артисту и материалов, которые нужно внимательно вычитать, стало просто огромным. Плюс мне нужно понимать, где кто у меня находится. Ведь кто-то на съемках, кто-то на интервью, кто-то в студии. Даже с помощником вести более четырех артистов и охватывать весь спектр соответствующих работ нереально. Неизбежно пострадает качество.

Я понимаю, что у многих пиарщиков по пять помощников и более двадцати артистов, но такой подход к работе точно не для меня. Поскольку вся моя жизнь тесно переплетена с работой, превращать в работу каждую минуту своей жизни для меня недопустимо. Это уже будет не жизнь. У меня есть два телефона: один рабочий, один личный. И каждый миг быть на связи на рабочем телефоне это явно не то, как я хотел бы проводить все свое время.

Качество работы пиар-агента это и о том, чего вы хотите от своей работы. Если человек хочет попробовать стать моим помощником, я приглашаю его на встречу и задаю вопрос: «Чего ты хочешь?» Он отвечает: «Хочу на мероприятия разные ходить, фотографироваться с артистами!» Я уточняю: «То есть хочешь быть звездой?» Он: «Ну да…». Вот такие случаи – точно не ко мне. Пиар-агент не заменяет своего артиста. У профессионала в приоритете всегда его исполнитель, несмотря на то, что сами артисты могут в интервью часто говорить о своих пиар-менеджерах.

У меня есть помощница Соня. О ней почти никто не знает, хотя она моя близкая подруга, с которой мы знакомы еще со времен Новосибирска. У меня есть юрист, о котором тоже мало кому известно. Но они оба – настоящие профессионалы, которые ведут очень много важных дел, благодаря чему я могу делать свою работу качественно и комфортно.

Соня, кстати, и Олина помощница в том числе. Она ездит к Оле на съемки, ведет частично какие-то ее дела, помогает находить водителей. На подхвате, в общем. Поэтому повторюсь: нельзя быть и звездой, и пиар-менеджером одновременно. Будь на своем месте и будь в этом профи, и тогда с тобой захотят работать и крупные артисты, и рекламные агентства, и много кто еще.

Конечно, когда я начинал заниматься пиаром, было очень сложно. Было другое время, журналистика была совсем иной. Раньше издавалось огромное количество печатных изданий, куда мы сдавали интервью со съемок. Колоссальное количество проектов и программ того времени уже не существует, очень многое изменилось.

Когда ко мне приходит потенциальный артист, я внимательно слушаю то, что человек мне говорит. Мне это, безусловно, должно быть интересно. Чтобы из человека кого-то сделать, я должен понимать, кем конкретно человек хочет стать. Нельзя стать просто «звездой». Человек должен хотеть быть кем-то конкретным. Понимать, на какую аудиторию он хочет работать. Если он хочет быть певцом – это одна история. Если он хочет стать актером, то история абсолютно другая. Мне нужно точно понимать, куда мне предлагать такого человека: в киножурналы, на сцену, в танцевальные шоу – или необходимо двигаться совсем иным путем. У каждого должна быть цель. Если ты не поешь и не танцуешь, но у тебя отлично получается свистеть, то свист должен стать для тебя номером один!

У меня часто случаются такие диалоги с начинающими артистами:

– Я актер.

– Где снимались? В каком фильме?

– Еще нигде не снимался.

– А образование у вас какое?

– Я пока не окончил…

– Как же вы можете быть актером, если нигде не снимались и ничего не окончили? Есть какая-то практика?

– Нет…

Или, бывает, что приходит человек, называющий себя писателем, хотя книг у него нет. «Не написал еще», говорит. И его не заботит, что продвигать писателя без написанной книги – невозможно. Я не могу прийти в журнал, или в сообщество писателей, или еще куда-нибудь без материала на руках. Меня просто развернут со словами: «Когда напишет, тогда и приходите».

Выводы сделайте сами, хотя согласен, что, конечно, если вы понимаете, что горите своим делом и оно у вас отлично получается, то нужно заниматься именно этим. Часто бывает так, что человек без профильного образования, например, активно снимается и очень востребован. Так что… Потенциальный артист отлично танцует? Отправляем его на несколько занятий с хореографом и все – можно выпускать на «сцену», в свет.