Когда я бросил на помощь, меня что-то резко и больно обожгло. Обернувшись, моему взгляду предстал огромный ворон с куском моих кровавых волос в клюве. Встретившись со мной взглядом, он пронзительно каркнул и снова ринулся в атаку, целясь в глаза. Я успел увернуться и достать нож. Выждав удобного момента, я напал. Но удар прошел по касательной, и нож только мазнул, оставив неглубокую царапину.
Это ворона скорее разозлило.
Седьмой удалось извернуться и нависнуть сверху над тварью. Ее крылья сейчас напоминали скорее лохмотья. Все руки в крови, лицо измазано грязью, пылью и обезображено оскалом. В ней не осталось ничего человеческого – звериная сущность, так тщательно скрываемая прежде, проявила себя в полной мере. Смотреть на это было поистине страшно: не страшась яда, боли или ран, она снова и снова кидалась на существо, вырывая когтями и зубами у него куски плоти. Их крики смещались; их кровь стала единой – не было понятно, где заканчивается ее и начинается его. Тварь злилась, шипела, извивалась, кусая в ответ, и продолжала травить ее ядом.
Ворон нападал снова и снова, и, присмотревшись, я заметил, что клюв его был полностью металлическим. Силы были явно не равны. Нож, каким бы он не был острым, был неудобным и совершенно не маневренным. Иногда мне удавалось наносить раны, но… все они либо затягивались, либо были слишком незначительными. А значит моя ситуация была плачевной. Меня захлестнула паника.
И именно тогда я наконец-то отключил голову.
Я закрыл глаза и сосредоточился. Весь мир окрасился в ярко-алый цвет: деревья, фигуры, существа. Я видел все будто в замедленном действии, слышал все их мысли, понимал все чувства. Я знал, что сейчас будет. Я знал, что Седьмой осталось всего четыре удара до момента, когда она перегрызет существу глотку. Я знал, что Ворон сейчас нападет.
Но я слышал его сердце. А он мое – нет.
Это был последний удар. Я почувствовал, как хрустнул нож, входя по самую рукоятку в неподатливое тело. Я слышал, как разрезается плоть. Я чувствовал, как лезвие проникает в его сердце.
Ворон качнулся пару раз, хрипло каркнул и обмяк. Его сердце ударило последний раз.
В это же время седьмая вытирала кровь со своих губ. Я не стал на это смотреть.
Почувствовав ее руку, я сжал ее и открыл глаза. Мы пошли дальше.
***
Существа вокруг нас никуда не делись, но на нас больше не нападали. Возможно, они знали, возможно, чувствовали, а возможно просто боялись. Седьмая шла гораздо медленнее – с ее крыльев текла медленной струйкой бурая кровь, оставляя за собой капли на земле. Ее раны затягивались, но недостаточно быстро. Она вернула себе человеческий облик и всеми силами показывала, что все нормально, но я знал, что это не так. Я чувствовал, что ее силы на исходе.
В какой-то момент я просто взял ее на руки. Какое-то время она вяло сопротивлялась, но после затихла. Седьмая молчала большую часть, лишь изредка указывая дорогу. Этого было достаточно.
Чем больше мы шли, тем темнее становилось – кроны железных деревьев над нами смыкались, образуя некое подобие тоннеля, по которому мы шли. Не самые приятные ассоциации, если честно. В какой-то момент существ почти не осталось – сначала они перестали окружать нас, а после и вовсе исчезло ощущение их присутствия. Видимо, эта часть леса была необитаемой.
– Нам долго еще?
– Нет. Мы почти пришли.
Я кивнул.
Мы прошли еще достаточно далеко, прежде чем увидели деревянную постройку. Седьмая указала на нее пальцем.
– Это наша цель.
***
Внутри оказалось… старо, мокро и вонюче. Пол скрипел, дверь шаталась, а от окон остались лишь прорези, покосившиеся от времени. Я опустил Седьмую и осматривался, пока она переводила дух.
– Я ничего не понимаю. Ради этого мы шли?
– Да. А ты ожидал Короля Ада здесь увидеть? – с издевкой спросила она.
– Ну, хотя бы его заместителя, – пожал плечами я.
Она ничего не ответила. Поднявшись, Седьмая медленно отошла к противоположному краю стены. Там что-то стояло, накрытое старой ветошью. Схватившись за пыльный край, она стянула ее.
Под ней оказались два зеркала.
Поначалу я подумал, что это еще один элемент рухляди – старые, грязные зеркала, но в следующий момент они засветились.
Свет был таким ярким, что я зажмурился с непривычки. А когда открыл глаза, увидел, что одно из них наполнено тьмой, а другое – искрится серебристым светом.
Седьмая стояла рядом, с грустью глядя на них.
– Ради этого мы шли.
Я подошел ближе. Вытянув руку, я медленно обвел металлический ободок обоих. Само собой, я в них так и не отразился.
– Что это?
– Разве ты не знаешь? – она сложила руки на груди. – Загляни в свое сердце, и ты найдешь ответ. Ты ведь всегда его знал.
Я молчал. Я долго думал, вглядываясь то во тьму, то свет. Ответ был где-то рядом, он лежал на поверхности, но никак, никак не приходил ко мне. Будто кто-то нарочно скрывал его от меня, путая сознание. Я хмурился и начинал злиться.
– Но перед этим ведь следует другой вопрос, – я поднял на нее взгляд. – Кто я, Седьмая?
Она улыбнулась, глядя мне в глаза.
– Ты Страж Тьмы, Маркус.
И в этот момент мозаика встала на свои места. Ветошь была сброшена. Все встало на свои места.
***
– Это ведь два выхода, так?
– Да.
– Куда они ведут? Что за ними?
Она оттолкнулась от косяка, подходя ближе. Встав напротив темного зеркала, она указала на него:
– Видишь? Я могу пройти только через него. Я не знаю, что будет дальше, но там тебя ждет твоя Судьба. Ты останешься здесь, выполняя свое предназначение. Как и было суждено, Маркус.
Она отошла ко второму зеркалу. Оно мгновенно потухло. Губы ее тронула грустная улыбка.
– Для меня этот путь закрыт. Глупо было надеяться. Это…
– Путь живых, – закончил я. – Пройдя через него, я снова окажусь дома. В своем Мире.
Она кивнула.
– Да. Будто ничего и не было.
Я усмехнулся.
– Разве выбор не очевиден?
– У любой медали две стороны, Маркус.
– Что будет с тобой? Твои крылья…
– Они в порядке, – оборвала Седьмая, делая упор на последнем слове. – Ты уже принял решение, Маркус. Так чего ты медлишь?
На секунду мне в ее голосе послышалась грусть и толика обиды. Я посмотрел на нее. Она смотрела перед собой. Лицо снова ничего не выражало.
– Пройдя через вторую дверь на каком этапе жизни я окажусь?
– Не знаю. Но до твоей смерти, я думаю.
– Кто прислал тебя? От кого ты?
Она посмотрела мне в глаза.
– Это не имеет значения. Ты принял решение. Это не твои заботы.
– Что будет с тобой, Седьмая?
Она махнула рукой и повела плечом. Помолчав, она все-таки сказала:
– Останусь здесь, пока не буду в порядке. Затем вернусь.
– Тебя убьют.
– Это не имеет значения, – упрямо повторила она. – Я выполнила свою задачу. Иди, Маркус.
Я хотел сказать что-нибудь еще, но в последний момент не стал. Нет смысла и дальше отсрочивать момент. Мы ведь друг другу никто. Никто ведь?
Я шагнул вперед по направлению к серебряному зеркалу. Оно заискрилось сильнее, будто приглашая меня. Я невольно сглотнул. Постояв пару секунд, я закрыл глаза и шагнул вперед. Нога пропала, но я продолжал ее чувствовать. Интересно.