– Если бы ты не был таким медлительным, все прошло бы гораздо быстрее, и мы бы не были вынуждены сидеть здесь, теряя драгоценное время. Я не могу идти дальше, пока мое крыло полностью не восстановится. Даже с моей регенерацией это происходит не слишком быстро. А идти туда так… это верная смерть.

– Куда – туда?

– Узнаешь, – коротко ответила она.

Седьмая встала и отряхнулась. Только сейчас я заметил, что кости в огонь бросал только я. Она их съедала.

– Пока здесь никого нет, советую тебе выспаться. Надейся, что завтра твое чутье сработает, потому что… – она покачала головой, – просто, потому что. Я не сплю на земле, так что, – она указала на отвесный склон неподалеку, – я буду там. Когда ты проснешься, я почувствую.

Она расправила крылья. На одном из них кровоточила рана, собираясь темным сгустком по краям. Проследив за моим взглядом, Седьмая нахмурилась, а после взмахнула крыльями и улетела.

Я снова остался один.

***

Когда я открыл глаза, окружающий мир изменился. Поднявшись на локтях, я осмотрелся вокруг. Тени изменялись прямо на глазах, становясь то длиннее, то изгибаясь под неестественным углом. Я наблюдал за их пугающим танцем, когда сзади послышался небольшой хлопок. Рядом села Седьмая.

– Ты готов?

– Что происходит? – спросил я.

Она криво усмехнулась.

– Пополнение. Еще одна несчастная душа. Видишь ли, это не мир в полном его значении. Это текучая субстанция, меняющаяся от условий и времени. Ты прогибаешься под мир, пока мир прогибается под тебя. Идем, возможно в ближайший час здесь будет море.

Я поспешил встать. Седьмая разминала плечи. Глянув на ее крыло, я заметил, что оно полностью затянулось, оставив лишь небольшой рубец. Приглядевшись, я увидел, что все ее крылья были усыпаны сетью таких рубцов.

Я неожиданно для себя спросил.

– Ты часто спасаешь таких как я?

– Чаще, чем хотелось бы. Идем, – повторила она. – Времени почти нет.

Я развел руками.

– Я готов. Веди.

Она усмехнулась.

– Надеюсь, ты не боишься высоты.

Она подошла ко мне, обхватила за талию, и мы снова взмыли ввысь.

***

Холодный воздух бил по лицу и морозил пальцы. Я облизал пересохшие губы и попытался прищуриться. Спустя несколько мгновений мне это удалось. Седьмая держала меня сзади за талию, а летели мы не слишком быстро, так что я смог осмотреться. Вокруг нас пролетало какое-то подобие облаков; иногда мы сталкивались, и на ощупь они казались чем-то вроде старой паутины. В прочем, спустя пару мгновений ощущение проходило, так что это не причиняло неудобств.

Мир снизу действительно менялся – как будто своеобразный пластилин, горы перетекали друг в друга, равнины становились морями, а моря и вовсе высыхали. Иногда я чувствовал присутствие кого-то рядом, но оно было столь мимолетным, что пропадало прежде, чем я успевал сказать Седьмой.

Прошло достаточно времени, прежде чем движение ее крыльев замедлились, а мы сами стали медленно спускаться. Под нами располагалось подобие леса из ужасов – кривые старые деревья, сваленные в кучу или растущие по отдельности, плющ, проникающий во все щели и обвивающий все живое. Те странные цветы, что мы видели раньше, теперь приобрели огромные шипы, и мне крайне не хотелось испытывать, ядовитые ли они.

Мы приземлились у самого входа. Я повернулся к ней, с усмешкой произнеся:

– Теперь я понимаю, почему здесь мало лесов.

К моему удивлению, она даже криво улыбнулась.

– Он один. Но ты прав, ходить сюда не любит никто.

– И, разумеется, мы здесь не для ознакомительной экскурсии?

Она грустно покачала головой.

– Маркус, я проводник, помнишь? И как бы мне не хотелось, цель нашего путешествия скрывается в самом центре леса.

Будь мы в другой ситуации, я бы удивился, что она помнит мое имя. Но сейчас… я как завороженный смотрел в чащу леса. На секунду мне показалось, что я вспомнил те ощущения, что испытал, когда смотрел в глаза твари – безнадега и жажда упасть туда, стать частью этого мрака.

Губы пересохли, и я попытался их облизать. Сухой шершавый язык только поцарапал их. Что ж, теперь я хотя бы напоминал мертвого. На мое плечо легла рука. Повернувшись, я встретился взглядом с Седьмой. Она внимательно смотрела мне в глаза, взволнованная моим состоянием. Несколько хрипло она произнесла:

– Мы можем постоять здесь немного, если тебе нужно.

Я качнул головой и двинулся вперед. Если там ответ на вопрос, что здесь происходит, я хочу его узнать. Седьмая пошла следом.

Буквально с первых шагов я ощутил присутствие тысячи существ. Они лезли со всех краев, оставаясь в тени, но внимательно наблюдая за нами. Порой я улавливал обрывки их желаний и мыслей, но чаще просто настрой – и они были далеко нам не рады.

Весь облик Седьмой выражал крайнее напряжение и готовность броситься в любой момент. Она шла медленно, практически кралась следом. На руках проступили когти, а белые клыки поблескивали в темноте. Поддавшись внезапному порыву, я взял ее за руку. Девушка удивленно посмотрела на меня, но перехватилась покрепче.

Пол под ногами тоже менялся: черная трава на входе с каждым шагом все больше каменела, так что буквально через сто метров от входа мы шли по абсолютным камням, перебивающимися, разве что, колючим плющом.

– Никто из них не планирует нападать на нас.

– Мы лишь на входе.

– Седь…

– Тшш, – перебила она меня, прижимая палец к губам и оглядываясь. – Не называй имена. Имена – это преимущество. Они не должны их знать.

Я кивнул и в тот же момент наступил на что-то, что хрустнуло. Бросив взгляд, я поморщился и отдернул ногу – это были старые дряхлые кости в вперемешку со свежими кишками. Отряхнувшись, я брезгливо обошел.

– Об этом я и говорила.

Между тем концентрация существ вокруг нас сгущалась; медленно, но верно они подходили, сужая круг. И если в начале у них в мыслях было лишь презрение и злость, то сейчас в воздухе буквально витала ненависть. Седьмая толкнула меня в бок, не отрывая взгляда от тьмы. В тот же момент мне в руку лег кривой, но острый нож. Я покрепче сжал рукоятку.

Мы шли долго: они то подходили ближе, то отходили, но каждый раз расстояние все равно неумолимо сокращалось. Мы ничего не говорили, но нам обоим было ясно, что однажды это закончится. Так просто нас никто не пропустит к чему бы там ни было.

И это случилось на ближайшем повороте.

Я отвернулся буквально на секунду, и именно в этот момент на Седьмую набросилось существо.

Оно напоминало все самые страшные ужасы и кошмары одновременно. Не имея постоянного облика, оно то и дело извивалось, меняя его. Напоминая то разлагающегося волка, то становясь нелепой пародией кентавра. Кровь из трех пар его алых глаз прочерчивала дорожку по бурой шерсти, капая на землю. На губах собиралась серая пена и ошметки грязи, попадающей из зияющей дыры в пасти. Оно взвыло и, оттолкнувшись копытами от земли, бросилось на Седьмую. Повалив ее, оно било копытами, норовя попасть то в голову, то крылья. Ядовитые иголки на его спине удлинялись и сочились ядом, выжигающим кожу при касании. Седьмая извивалась, верещала и пыталась то укусить существо, то закрыть лицо когтями.