В лесу, на море, в небесах. Подлинная история избушки на курьих ножках

Испытание судьбы

Владыка морей очень возмутился. Этот мат ничего не доказывает, утверждал он. Во-первых, он никогда прежде не играл в шахматы – и тут он не врал, – а потому был поставлен в заведомо невыгодное положение. Во-вторых, он все время отвлекался на разные диковины, которых в кают-компании полным-полно. В третьих, шахматы сами по себе игра варварская. А по-настоящему благородной игрой может считаться только та, что основана на чистой случайности, на том, кому благоволит фортуна, равно управляющая судьбами богов и людей, – кости.

– Ну, что ж, метнем кости.

– Чур, кости мои, – совсем не по божественному заторопился Посейдон, – и кидаю первый тоже я.

– Как пожелаете.

Из недр хитона бога появился деревянный стаканчик, в котором находились три изрядно потертые деревянные же кости. Владыка морей потряс стаканчик, высоко покинул и на стол выпали три шестёрки

– Я выиграл, – заявил Посейдон.

Кот Василий трагически мяукнул. Иринка ойкнула и схватилась за руку брата.

– Так уж и выиграл, – спокойно сказала Алёнка. – Я ещё не кидала.

И вот в воздух снова взлетели кости, но не упали, а завертелись, описывая круги

Если бы Серёга мог знать то, что, конечно же, знаешь ты, мой любезный читатель, он бы сравнил их движение с моделью атома Резерфорда.

Вдруг вращение костей остановилось и они упали на стол. Только теперь это были не шестигранники, а семигранники, и каждый лежал семеркой вверх.

– Двадцать одно! – Победоносно сказала Алёнка

– Ах ты, мошенница, – взревел Посейдон, взмахнул трезубцем, и насупил брови.

– Ну ты не хмурься, не хмурься, – весело заметила Алёнка, – не я первая жульничать начала. Давай-ка лучше, освобождай данайца.

– И не подумаю.

И тут Алёнка рассвирепела

– Ах ты водянишка распоследний! – Сказала она обманчиво спокойным голосом, – ты что думаешь, в юбку нарядился, вилкой-переростком вооружился, и я тебя пужаться буду? Да сколько я таких, как ты на свет повытаскивала, и не сосчитать!

– Молчи, презренная смертная!

Но остановить Алёнку уже ничто не могло.

– Да ты и жив до сих пор только из-за презренных смертных! Думаешь, я не знаю, как твоя божественность работает? Пока помнят тебя, пока верят в тебя, ты и в силе. А где б ты был, кабы не поэты, что о тебе в поэмах рассказывали, да не скульпторы, что тебя в мраморе ваяли? И памяти бы о тебе не осталось!

Посейдон топнул ногой, завернулся в плащ, словно что-то изготовился сделать, но не сделал и теперь недоуменно озирался по сторонам.

– Утечь хотел? – ядовито осведомилась Алёнка. – Ан моря то и нет. Некуда тебе течь-то? В воздухе висишь, а если бы и сиганул вниз, то там давно уже твёрдая земля с пресными реками.

Посейдон взвыл от ужаса.

– Что ты со мной наделала, северная ведьма! – вскричал он в отчаяньи.

– Да ничего особого я пока с тобой не делала, царь морей. Захотела бы наказать тебя по настоящему, отвезла бы тебя к жёлтому китайскому морю и познакомила с великим повелителем моря Юйцянем, то-то бы он посмеялся. А не то умчала бы тебя к северным берегам и свела с грозным богом вод Ньердом. А ещё лучше – у тебя ведь с ветрами отношения натянутые – прокатила бы тебя к по морским землям и пригласила в гости Сиверко. Да и то сказать, северный ветер там недолго кликать, он сам является, без зову. Ну, так что? Даёшь волю данайцу?

– Даю, – тихо сказал Посейдон.

– Ты, как следовает, скажи, – не выдержав вмешалась ладья. Она и так слишком долго молчала про уговор с Алёнкой поднять морского владыку на воздух и умчать к твёрдой земле.

Посейдон возвысил голос и гордо сказал:

– Я, бог морей, торжественно возвращаются свободу летучему данайцу и обещаю впредь не преграждать ему пути на родину.

– Ну вот, – сказала Алёнка. – А теперь дай-ка я тебе, вашество, голову причешу. – И провела несколько раз частым гребнем по волнистой гриве. Через минуту между зубьев змеился блестящий, словно ртуть, волос.

– Это ещё зачем? – озаботился разоблаченный морской водяной.

– А вот зачем, друг сердечный. Если ты вдруг передумаешь или когда супротив меня подняться решишь, будет и у меня управа на тебя. Я сейчас этот волос аргановым маслом смажу да в шкатулочку то и спрячу. И пока тот волос у меня, я что хочу, то с тобой и сделаю. А чего я, северная ведьма, захочу?

Посейдон вздрогнул.

– Ну что, – скомандовал Алёнка, – правь к морю, ладья, будем отпускать пленника!

Освобождение

Посейдон утек в какой то мелкий заливчик, не попрощавшись, а летучая ладья поспешила на встречу с данайцем. По дороге Алёнка и ладья наперебой рассказывали ребятам, коту и кенару свой хитрый план.

– Я сразу смекнула, – торопливо говорила ладья, – что у этих древностей замшелых нет никакого уважения к женщинам. Вот и подговорила Аленку разрядится да накрасится

– И ещё духами прыснутся, фу, я весь день задыхаюсь, – с отвращением сказала Алёнка.

– Очень приятный запах. Пармская фиалка, – со знанием дела сказал кенар Рико.

– По мне нет лучше запаха свежих трав и цветов, – отрезала Алёнка. – Ну, а остальное все просто, женщина – негодный противник с его точки зрения, вот он бдительность и потерял. А как над землёй оказались, то тут он уж весь мой.

Дети довольно рассмеялись, вспоминая озадаченное лицо Посейдона, которому не удалось утечь.

–Ой! – ахнула Иринка. – А где фонограф?

– Свистнул, – резюмировал Серёга. – А ещё бог.

Так, лишившись фонографа, но приобретя хорошее настроение, добрались до условленного места. Там в нетерпением нарезал круги летучий данаец.

– Еле сдержал его, – весело крикнул Иван. – Рвётся на родину.

– Ну, раз рвётся, идём максимальной скоростью, – скомандовала Алёнка.

Ладья, конечно, опередила данайца. Сошли на берег, нашли подходящий холм, приладили пласт земли, что так на корме и простоял все приключения, на родную почву. Алёнка полила специальным раствором, чтоб корешки лучше прижились, и вернулась на берег. На воде уже покачивался довольный данаец, а Иван стоял на песке рядом с ребятами.

Древний корабль ещё качнул пару раз парусом, словно говоря спасибо, потом поднялся высоко на волне и грянулся о берег, рассыпавшись белой морской пеной.

– Ну, вот, он и вернулся домой, – задумчиво сказал Иван. – А вернёмся ли домой мы?

– Обязательно вернёмся, – ответила Алёнка. – Но сперва тебе надо побриться.