Энеата промолчала, а Азмар, с нескрываемым любопытством оглядывая её, сказал:
– Ты-то, конечно, была ещё совсем маленькой, не помнишь.
Ответа не последовало. Азмар продолжал:
– В общем, Ахарт мы возвратили в хранилище, а толку в нём…
– Если убить кинжалом Ахарта, то сила возвратится в него? – медленно произнесла Энеата.
Азмар кивнул.
– Так вот почему вы хотите везти меня в Идшар, а не убиваете здесь? Чтобы починить свою реликвию?..
Азмар хмыкнул и сказал:
– А я тебя сначала и не узнал. Уж больно мелкая была тогда. И ты была… намного светлее. Волосы сами так потемнели или ты их красила?
– Отвечайте на мой вопрос, пожалуйста.
– Не думаю, – Азмар пожал плечами. – Я бы хотел. В конце концов, это мой долг, как жреца. Я ведь сотником стал недавно… До того служил при храме старшим жрецом. Но это неважно. Асахир не позволит тебя убить.
– Почему вы так думаете?
– Потому что он прямо так и сказал, – усмехнулся сотник.
– Так значит, я дочь колдуньи, – ещё немного помолчав, произнесла Энеата.
– Скорее всего.
– Как её звали?
– Нифь.
– Нифь… – тихим эхом отозвалась Энеата. – Это так красиво.
– Оставленные в хранилище Ахарта тела стражников были не очень красивыми, – поджав губы, ответил Азмар. – Твоя мать не отличалась ни добротой, ни милосердием.
– Вы её убили, – Эне отвернулась, глядя в окно. – Жрецы Эллашира. И вы были там, господин Азмар.
– Мне жаль, девочка, – сотник нахмурился. – Но прежде она убила многих. Она шла к силе, а этот путь коварен и чреват бедой. Люди часто винят жрецов Эллашира в жестокости, но в несправедливости нас укорять не стоит.
– А я и сестра? Мы тоже кому-то успели навредить тогда? Мы были детьми.
– Сестра – да. Ты же… Вряд ли, конечно, но тебя и не убили. В преданиях сказано, что для возвращения силы кровь воплощения должна покрыть острие Ахарта. Про смерть ничего не сказано. Может быть, пары капель достаточно… Ашшара бы сперва попробовал так. Он вовсе не был жестоким. Его, как и всех нас, вёл долг, асу, только долг.
Азмар поднялся, несколько мгновений постоял, глядя на молчавшую Энеату. Девушка уткнула взгляд начавших краснеть глаз в пол. Не дождавшись слов, он развернулся, но остановился уже в арке, когда Энеата спросила:
– Почему дедушка Хурсан пишет, что сестра хочет меня убить?
– Потому что это, скорее всего, правда.
– Но… Зачем?
– Сила, Эне, манит и влечёт всех. Ты либо обладаешь силой, либо становишься её жертвой. Твоя сестра предпочитает владеть. Это легко понять.
– Но ведь мы сёстры… Мы могли бы…
– Даже не пытайся! – резко приказал Азмар. – Если попытаешься с ней подружиться, умрёшь и подаришь нам слишком сильного врага.
– А с чего вообще все взяли, что она – враг? Разве она что-то такое сделала?
– У тебя есть причины не доверять твоему наставнику?
Энеата мотнула головой.
– Вот и верь.
– Можно ещё вопрос?
– Попробуй.
– Мне сообщат, когда что-нибудь станет известно? О моей сестре…
– Я сообщу всё, что тебе следует знать. Не меньше.
Подумав, он добавил:
– И не больше.
Сотник вышел. Едва его шаги стихли, Энеата вскочила из-за стола и бросилась к своим немногочисленным вещам. Выхватив из сумки возле постели письмо Хурсана, она жадно впилась взглядом в начертанные клинья слов.
Глава 20. Тайна жрицы
К деревушке Зата-Ур они пришли поздним вечером, когда край солнца уже коснулся земли. Дарий, держа спящую кроху на руках, остановился, взглядом выбирая дом, к которому мог бы подойти за помощью. Жители уже покинули улицу, мучительный запах горячей еды разносился по всему селению, щекоча ноздри оголодавшему мальчишке; наконец один из жителей вышел, по всей видимости, чтобы запереть на ночь ворота окружавшей деревню стены. Дарий окликнул его, и тот, поначалу испуганно дернувшись, отозвался:
– Кто такие? Чего надо?
– Приютите на ночь, господин, – даже не самому чуткому человеку было ясно по этому дрожащему голосу, что гордому мальчишке с огромным трудом давались попытки смиренной просьбы. – Я нашёл эту девочку у горящего обоза недалеко отсюда. Похоже, на её семью напали разбойники.
Атаис зашевелилась и открыла осовелые глаза, проснувшись от слишком громкого голоса Дария. Подняв глаза на державшего её мальчика и увидев, что тот смотрит в другую сторону, она повернулась, следуя за его взглядом, и уставилась на незнакомого жителя круглыми светлыми глазами.
Тот несколько мгновений молчал, разглядывая незваных пришельцев. Наконец смутные опасения уступили жалости, и он, задвигая засов на воротах, махнул рукой в сторону одного из домов:
– Я живу вон там. Пойдёмте.
– Заберите девочку. Я пойду дальше.
– Ночью? Брось, парень, я же вижу, что ты на ногах еле стоишь. Голоден?
Дарий отвёл взгляд и коротко кивнул, стыдливо краснея.
***
Учебные поединки очередной раз вывели Асахира из себя. Хоть прошедшее время и притупило боль в плече, забываться рана не спешила. Отчаянно нывшая от каждого движения рука, хоть и не мешала воителю управляться с оружием с прежней ловкостью, настроение портила изрядно.
В комнату, в которой он ночевал в этом раз, военачальник Идшара возвратился в самом скверном духе, и так резко потребовал от слуг приготовить воды, что те умчались бегом. Устало опустившись на пол, он растянулся на каменном полу, закрыв глаза. Скользнувшая над опущенными веками тень заставила его резко распахнуть их, резким движением рванувшись к рукояти клинка.
– Тихо, – отшатнувшись, обиделся Азмар, склонившийся над другом. – Это я. Гонец из Иртассы примчался. Зову?
Асахир кивнул и сел. Молодой воин шагнул в комнату сквозь узорчатую арку и, низко склонившись, сообщил:
– Повелитель, разбойники убиты. Их лагерь пуст.
– Славно, – одобрительно отозвался байру, но посланник, закусив губу и нахмурившись, ответил:
– Это не наша заслуга, повелитель. Они уже были мертвы, когда мы их нашли. Жрец Римиар просил передать вам, – гонец подошёл и протянул Асахиру глиняное письмо и деревянную лекарскую табличку. – Он отправился искать дальше. Отряд возвращается в Энаран, меня отправили вперёд.
Асахир помолчал, читая сообщение.
– Понятно, – наконец сказал он и посмотрел на ожидавшего приказов гонца. – Иди, отдыхай.
Тот снова поклонился и вышел, а Азмар приблизился и протянул руку, намереваясь тоже ознакомиться с посланием. Асахир не возражал, отдав письмо сотнику.
– Эадиву?! – ошеломлённо пробормотал Азмар, пробежавшись взглядом по строчкам и возвращая письмо байру. – А… Разве он не заперт бесплотным духом в подземельях Астарны?..
– Отправляйся за Дивиярой, – прорычал в ответ Асахир. – Приведи её побыстрее.
Азмар задержался, решив уточнить:
– А если…
– Да хоть за косу тащи, но чтобы она была здесь! – рявкнул военачальник, перебивая.
Азмара словно сдуло ветром. Асахир, оставшись в одиночестве, снова проглядел отчёт Римиара. Жрец писал обо всех своих открытиях и домыслах; закончив доклад о убитых разбойниках и погибшем асу Хурсане, явно павших от одного и того же создания, Римиар обещал проверить подземелья святилища Астарны, после чего собирался отправиться всё-таки в Арк.
Байру Асахир задумался о новых вестях. Он никогда не интересовался сказками или волшебными преданиями, но не слышать в Идшаре историй о битвах героев с чудовищами было невозможно. То, что люди говорили об Эадиву, невольно заставляло бы усомниться в правдивости рассказа, но Асахир своими глазами видел призрак пса, запертый чародейскими оковами в подземелье храма. Последняя из древних тварей, когда-то населявших мир, искоренённых могучими воителями и колдунами прежних времён, как совершенное зло… Лишь Эадиву, мрачную тень далёких столетий, не удалось уничтожить ни чарами, ни клинком. Зачарованный сосудом Ахарта, чёрный пёс лишился плоти и крови, а с ними – и возможности быть убитым.
Но если кто-то освободил призрак Эадиву и возвратил его к жизни, то уж верховная жрица Астарны, вместе с должностью принимавшая и ключи от его темницы, должна об этом знать.
Азмар привёл Дивияру так скоро, как смог – похоже, верховная жрица не торопилась отозваться на приглашение, и её появления Асахир успел заждаться. Диви вошла в комнату в сопровождении не только Азмара, но и четырёх своих стражниц – как всегда, невыразимо изящная, в платье из ярко-алого шёлка, не скрывавшего, но лишь чётче обрисовывавшего совершенные изгибы тела.
– Деловая встреча, Хиру? – прошелестела она, входя в комнату и останавливаясь перед Асахиром.
Её спутницы выстроились в ряд позади неё, а Азмар прошёл к окну, застыв изваянием и ожидая развития событий.
– Отправь стражниц назад, – сухо отозвался военачальник, не поднимаясь и не приветствуя жрицу.
– Почему я должна? Ты приходил ко мне со свитой, я отвечаю соответственно. Разве ты не ценишь вежливость?
– Или они уйдут, или я убью их.
Дивияра несколько мгновений размышляла, рассматривая собеседника. Видимо, решив, что сейчас лучше не пытаться злить военачальника, она велела стражницам возвратиться в приютившее их святилище Ирутара. Азмар ненадолго вышел следом – убедиться, что ничто не задержит уходящих служанок Астарны.
– Хиру? – мягко позвала Диви.
Повисшая тишина, которую Асахир не спешил нарушать, явно угнетала Дивияру. Как ни старалась жрица сохранять надменный и спокойный вид, она понимала – доброй беседы ждать не стоит. Диви испуганно дёрнулась, оглянувшись на тихо возвратившегося Азмара; байру усмехнулся, видя, что Диви сжала ладони.
– Решила отпустить пёсика не прогулку? – ещё немного помолчав, наконец неторопливо произнёс военачальник.
– В смысле? – голос же звучал ровно и, как всегда, уверенно. – О чём ты?
– О чёрном призраке, томящемся в ваших подземельях, – вместо Асахира ответил Азмар. – О древнем чудовище, вдруг решившем пройтись по новой земле. От скуки, должно быть. Ключ от подземелья ведь всегда при нём, да?
Дивияра обернулась к Азмару, прищурившись, и очень томно и ласково сказала:
– Тебя, сотник, я не спрашивала. Я говорю с твоим повелителем.
Азмар, ухмыльнувшись, отодвинулся назад, прислоняясь спиной к стене и скрестив руки на груди.
– Эадиву, – тихо произнёс байру, – покинул своё узилище с твоего ведома?
Дивияра широко распахнула глаза, всем своим видом выказывая лишь потрясение. Красавица непонимающе смотрела на Асахира, не смущаясь пристального и придирчивого взгляда военачальника, и ошарашенно переспросила:
– Что?..
– Человек, в словах которого я привык не сомневаться, сообщил, что Эадиву на воле. И во плоти.
– Этого не может быть!.. – воскликнула Дивияра, резким движением поднеся ладонь к губам.
– Я должен поверить, что ты ничего об этом не знаешь?
– Хиру! – одновременно нежно и укоряюще отозвалась Дивияра. – Неужели ты думаешь, что… О! Но неужели это правда?!
Воины переглянулись. Азмар пожал плечами, недовольно хмурясь, но ничего не говоря.
***
После общения с сотником Азмаром появилось только больше вопросов, а данные ответы были слишком расплывчаты и непонятны для Энеаты. Девушка хмурилась, вышагивая из угла в угол по каменному полу просторной комнаты и пытаясь придумать что-нибудь успокаивающее.
Конечно, прямой угрозы в речах Азмара она не услышала.Более того, слова о том, будто Асахир не позволит её убить, несли некоторое утешение; но всё остальное оставалось слишком туманным. Юная асу не понимала затей идшарцев, так и не сумев узнать, действительно ли ей пытаются помочь, или же Асахир и Азмар таят опасность. Ведь если они не собираются убивать Эне, то зачем везти её в Идшар? Неужели в самом деле ради того, чтобы помочь и укрыть? Но в этом нет смысла…
Энеата остановилась у окна, теребя пальцами выбившуюся из косы прядь и нервно покусывая губы. Больше всего на свете хотелось вдруг проснуться в родном доме и узнать, что все приключения ей приснились.
Приставленная к ней служанка ничуть не скрашивала одиночества Энеаты – Тея почти не покидала комнаты, но её присутствие только напрягало Эне. Ещё менее словоохотливая, чем сама Эне, служанка молча вышивала что-то на покрывале, сидя у окна в дальнем конце комнаты, и на неловкие попытки асу выслать её или выйти самой неизменно отвечала, что ей велено не покидать госпожи и приглядывать за ней, не выпуская отсюда.
Всё это выводило Эне из себя. Она переживала о Хурсане, размышляя, где тот может быть и не грозит ли ему беда, и хотела увидеться хотя бы с Нунной, раз будущее её было скрыто непроглядным туманом, и никто не обещал её возвращения к прежней жизни. Только сейчас Энеате пришло в голову, что объявление о её помолвке с байру Асахиром наверняка коснулось и ушей её настоящего жениха. А ведь он вряд ли догадается об истинных причинах. Что если он решит, будто Энеата предала его, польстившись на грозную славу великого военачальника….
Когда не осталось сил терпеть одновременно навязчивого и тихого общества не слишком дружелюбной Теи, девушка отчаялась и решила прибегнуть к чарам.
Как бы ни возражала сразу же проснувшаяся совесть, Энеата зачаровала свою бдительную стражницу, заставив ту погрузиться в сон, и скользнула к арке выхода, скрывая себя колдовским мороком.
Конечно, стража ни за что не выпустила бы её не то что за пределы дворца, но и даже за стены этого крыла, но дар Ахарта надёжно прятал Энеату от любого, даже самого пристального взора.
Однако решение покинуть дворец резко сменилось на иную затею, когда Энеата увидела промелькнувшего в конце длинного коридора Азмара. Сотник явно куда-то торопился. Энеата решила проследить за ним и попытаться вызнать, что же за судьбу готовят ей идшарцы.
Торопливо, но осторожно, стараясь не топать и не шуметь, девушка проследовала за Азмаром. Увидев, что сотник вошёл в одну из завешенных шторой арок, Энеата воровато огляделась, всё же боясь подойти ближе. Чуть в стороне стояли двое стражей-идшарцев, внимательно смотревших по сторонам. Энеата, проверяя действенность чар, несколько раз прошагала прямо перед ними. Отойдя обратно, облегённо улыбнулась – они явно её не видели.
Но у неё было не слишком много времени для сомнений – чары, скрывавшие её, пробуждали спящую силу, требуя свободы. Сейчас асу легко сдерживала ещё смутные порывы, но знала, что каждое мгновение приближает миг тяжёлой борьбы с самой собой.
Едва касаясь пола, не издавая ни шороха, она проскользнула к нужной арке. Зайти внутрь она не могла – слишком сложно скрываться, стоя близко к людям, да и шевельнувшаяся занавеска показалась бы подозрительной.
Встав рядом с аркой, Эне прислушалась. Она удивлённо приподняла брови, узнав голос Дивияры. Ещё больше изумили слова, произнесённые прекрасной жрицей:
– Боги! Чтобы я отпустила Эадиву… Хиру, ты же знаешь, что я боюсь его… Эта ужасная зверушка! От него же дрожь по коже. С чего мне вдруг его выпускать?!
Энеата огляделась. Воины, охранявшие проход, отсюда не видны – их скрывал поворот. С другой стороны находился тупик, и выйти отсюда никто не мог; лишаться покрова незримости было рискованно, но асу нуждалась в передышке, боясь под зовом силы потерять самообладание. Избавившись от скрывающего морока, она глубоко вздохнула, успокаиваясь и усмиряя чары.
– Удержать Эадиву в темнице – первый долг верховной жрицы. Устроение празднеств и поездки по окрестным городам – не главное дело, не так ли, земная Астарна? – голос Азмара слишком явно выдавал неприязнь к женщине, что удивило Энеату.
– Хиру, уйми своего цепного пса, – холодно произнесла Диви. – Он рычит.
– Где ты хранишь ключ от подземелий? – не обращая внимания на сказанное, спросил байру Асахир.
– Всегда при себе. Ну… почти… Сейчас он у меня где-то в вещах в храме…
Недолгая тишина нарушилась странным вопросом Асахира, произнесённым тихо и совсем неприятно:
– Слышишь?..
– Сейчас улажу, – хмыкнул в ответ Азмар, а в следующую долю мгновения скрывавшая вход занавеска качнулась слишком резко и быстро, и сотник, метнувшись вперёд, схватил не успевшую вернуться в колдовское укрытие Энеату за руку.
– Эй! – Эне попыталась вырвать запястье, слишком сильно сдавленное хваткой идшарца, но тот не собирался её отпускать и сердито вопросил:
– Не сидится спокойно?..
– Азмар! – позвал Асахир.
Сотник, недовольно засопев, отпустил руку асу и жестом велел войти в комнату.
Энеата нехотя прошла вперёд и остановилась в паре шагов от входа, осматривая помещение смущённым взглядом и отчаянно надеясь, что не краснеет.
Военачальник сидел на полу, теребя в руках письмо и насмешливо глядя на вошедшую Энеату; жрица Дивияра, как всегда безупречная, сияла своей красотой чуть в стороне от Энеаты, и смотрела на появившуюся асу с той же надменной неприязнью, что и в храме.
– Что ты здесь делаешь? – поинтересовался Асахир, обращаясь к девушке.
– А вы тут что делаете? – предельно спокойно отозвалась Энеата.
– По-моему, твоя невеста ревнива, Хиру, – улыбнулась Дивияра.
Асахир пропустил мимо ушей слова жрицы, отвечая:
– Вернулся гонец от человека, которого я отправил… по твоему делу, Энеата. Кто-то, – он покосился на Дивияру, – умудрился выпустить Эадиву из его векового заточения.
Дивияра возмущённо воскликнула:
– Хиру, не смотри так на меня, я же сказала – я ничего не знаю об этом!..
– Это-то и плохо, Диви. Должна бы знать.
– Но я уехала из святилища, путь здесь не слишком близкий, должно быть, это случилось, когда меня не было!
– Чары надёжно запечатали все двери темниц, – пожал плечами Азмар, вставший за спиной Энеаты. – Открыть дверь можно только этим ключом.
– Значит, кто-то взял его, когда я не видела.
– И Эадиву мимо тебя прошагал, когда ты не видела? – нахмурился Асахир.
– Получается, что так!
– Хорошо, – согласился байру. – Римиар проверит твои слова. Он сейчас, должно быть, уже на полпути от Иртассы к святилищу.
– Римиар отправился туда? – как-то растерянно ответила Дивияра.
Асахир кивнул.
– Хиру, дорогой, если Эадиву и правда сбежал… Ты ведь поможешь мне затолкать его обратно? Всё-таки я жрица Астарны… Люди будут требовать с меня ответа, а что я могу сделать с таким чудовищем?.. Это дело героев, а не слабых женщин…
В её огромных чёрных глазах застыла такая мольба, что даже Энеата смягчилась, забывая о своей неприязни к жрице и испытывая смутное подобие сочувствия. Один Азмар, похоже, остался равнодушен к красавице – он насмешливо хмыкнул, качая головой и хитро улыбаясь какой-то своей мысли.
– Азмар, проводи Диви обратно, – помолчав, приказал Асахир.
– Я не спешу, – улыбнулась Дивияра.
– Я спешу, – хмуро отозвался военачальник.
Дивияра, ничуть не рассердившись, очаровательно улыбнулась напоследок и вышла вслед за сотником. Асахир подождал, пока стихнут шаги, и обратился к Энеате:
– Почему ты покинула свою комнату? Я же сказал сидеть там.
– Можно было догадаться, что это не слишком весело. Развлекаюсь, как могу.
– Римиар не нашёл твою сестру, но нашёл, скажем так, следы её пребывания в местечке Иртасса. Знаешь, где это?
– Земли Энарана, окраина, поля специй, путь от Арка к святилищу Астарны.
– Да.Ребята отправились поохотиться на разбойников, но их опередили. Пустая стоянка, четыре десятка загрызенных разбойников. Римиар… осмотрел раны и считает, что это мог сделать Эадиву. Ты ведь знаешь об Эадиву?
– Конечно… Люди говорят, что его призрак томится в плену под храмов Астарны. Всегда думала, что это сказочка.
– Я его видел, когда гостил в святилище, – задумчиво отозвался Асахир. – В виде тени он не очень-то опасно выглядел. Хотя неприятно… Но Римиар говорит, что во плоти он будет пострашнее.
– Если так, то это ужасно.
– Один раз его уже убивали, значит, вполне можно убить его ещё разок. Будет неплохое развлечение.
– А причём тут моя сестра?
– Один житель Иртассы рассказал, что видел Аарку. Прекрасную белоснежную деву, похожую на туманный призрак… и, самое интересное, видел он её с большой чёрной собакой. И было похоже, что им вполне хорошо вместе.
– Эадиву освободила моя сестра?..
– Получается, так.
– И что вы собираетесь делать?..
– Убить обоих.
– Это единственный выход? Я имею в виду… С Эадиву – само собой, но…
Асахир отмахнулся, и Энеата решила спросить о другом:
– Байру, мне кажется, нам обоим будет гораздо проще, если мы поймём друг друга. Я говорила с господином Азмаром, но он не слишком чётко мне ответил. Зачем мне ехать в Идшар? В этом есть смысл только в одном случае – если вы собираетесь вернуть силу Ахарта в сам Ахарт. Но Азмар уверял, что вы не хотите меня убивать.
– Не хочу. Я считал, что в Идшаре безопаснее всего. Конечно, Азмар говорит, что даже святилище Эллашира было ограблено… Но я бы надёжно тебя спрятал. Долго оставаться в Энаране нельзя – воины начинают скучать, а это может плохо кончиться. Для Энарана, конечно. Как только вернётся отряд, отправленный в Иртассу, войско Идшара отправится домой… И ты пойдёшь с ними.
– А как же… как же Эадиву и Зара?
– Я останусь. Наберу несколько надёжных ребят и отправлюсь искать эту парочку. Азмар присмотрит за тобой, с ним ты будешь в безопасности. И от своей сестры… и вообще.
– Но зачем вообще думать о моей безопасности? Гораздо проще… отдать силу Азмару. А уж он и сам за себя постоять может.
– Я не хочу твоей смерти, маленькая асу. Мне нравится видеть тебя живой.
Несколько мгновений они молча сверлили друг друга взглядами, пока Энеата не выдержала и не отвела взора, опустив глаза долу. А Асахир, продолжая пристально смотреть на неё, вдруг сказал:
– У твоего опекуна есть ещё родственники?
– Здесь – я одна. Его семья жила в Араде, он один уехал в Дарфию давным-давно. Но у него много друзей. Господин Арнунна, например. Они очень дружны. Вот породнятся, когда мы с Нунной поженимся.
Асахир поджал губы, нахмурившись, но произнёс так же спокойно:
– Ты ведь бывала в Идшаре?
– В детстве, но я ничего не помню. Дедушка Хурсан говорит, что там нашёл меня, в идшарских землях. Он служил при эсине Хамите, обучал тамошних лекарей. Но найдя меня, сразу переехал в Арк… – задумавшись, Энеата добавила: – Почему вы спрашиваете?
– Неважно. Как ты прокралась мимо стражи?
Вместо ответа Энеата на пару мгновений застыла, призывая чары, вновь скрывшие её.
– М, – хмыкнул Асахир, и исчезнувшая из виду Энеата вновь появилась. – Неплохо. И часто ты так делаешь?
– Предельно редко. Если я призываю силу… Она пробуждается и зовёт меня. Её очень трудно снова усмирить… Однажды я так подпалила наш сад. Еле потушили, было страшно.
– В таком случае, просто не делай так больше.
– Я и не делаю без необходимости!
– И какая сейчас была необходимость?
– Какая? – возмутилась Энеата. – А вы что, серьёзно думали, я буду просто сидеть в комнате тихой мышкой и покорно ждать, что вы тут придумаете?
– Я имел в виду, прямо сейчас, а не тогда… – пожал плечами Асахир. – Но, вообще-то, да.
– Нет уж! Я буду делать всё, что пожелаю. В конце концов, пока у меня есть дар, вы не можете меня просто заставить вас слушаться.
– Ещё как могу, – отмахнулся Асахир. – Но да ладно. Ходи, где хочешь. Я распоряжусь, чтобы тебя пропускали. Только не увлекайся.
– А можно… можно я схожу повидаюсь с Нунной?
– Ты же «будешь делать всё, то пожелаешь» – так зачем спрашиваешь?
Недоверчиво посмотрев на собеседника, девушка растерянно произнесла:
– М… Ну ладно. Я пойду.
Взгляд ярко-зелёных глаз не выражал ничего. Энеата развернулась и торопливо зашагала по коридору.