Самоубийства. Суициды ради денег, криминал

Я бросила трубку, не став даже ей отвечать. Я не знала, что мне даже и делать уже. Скука и апатия от их идиотизма. Лучше всё-таки настоящая шизофрения, чем то, что они делают на мой взгляд, вместо суицида… Мне в этот момент сообщилось, что они уже составляют мои переработки окружающего хаоса и я смогла увидеть то, что формирует моё восприятие. Этот гигант радостно начал являть мне всё вокруг меня, и я заплакала от понимания, что происходит, но пошла дальше. Моя несбывшаяся мечта – закончить медицинский. Я понимала, что враньё на многих сайтах не помогло и я его по факту всё равно не закончила. Работы – пруд пруди, постоянно требуются врачи, народу болеет много. Можно попытаться найти работу. Что не умею – научусь. Умереть успею в своё время, а сейчас поживу.

Фёдор

Всю свою жизнь я провёл в частном доме.

Со мной жили мои папа, мама, брат,

любимая собака (его зовут Фродо) и бабушка.

Она скончалась.

Если честно я больше не вижу смысла

жить если все мои близкие умрут

и я буду продолжать страдать и скорбеть по ним.

Приветствую всех. Меня зовут Фёдор и ныне я безработный и отнятой квартирой от моих родителей. Всю свою жизнь я провёл в частном доме. Со мной жили мои папа, мама, брат, любимая собака (его зовут Фродо) и бабушка. 20 декабря 2021 года она скончалась от короновируса. В больнице бабушка была 2 месяца, перед тем как умереть она шла на поправку, но потом она попала в клиническую кому. Моя мама приезжала в больницу почти каждый день и когда она приехала с лекарством в 16:14 ей сообщили что бабушка погибла в 16:10.

На похороны пришло очень много людей, ещё больше приходило попрощаться с бабушкой в последний раз.

Если честно я больше не вижу смысла жить если все мои близкие умрут, и я буду продолжать страдать и скорбеть по ним. Единственное существо, которое не позволяет мне сдаться это Фродо (около такого милахи грустить невозможно). Я работаю начальником участка эксплуатации и ремонта техники и начал подозревать, что для кого-то представляют уже совершенно иной интерес. Эс всего, что исследую всегда интересует меня больше, чем лицемерие мне льстящих. (Примечание автора с Яндекс: ЭС – эффективное содержание).

И снова работа помимо всех окружающих меня дома проблем, где на работе это игнорирую, чтобы не ввязываться даже в мою формируемую неизвестными мне лицами участь. Главного бухгалтера у нас в офисе звали Белла. Приходя за заработной платой, мы разговорились как-то раз и, она пояснила: «Ну, насчёт, что всё разом умрут это редко бывает». «Да» – согласился я, – «Бабушка была старая, время пришло уходить к ангелам». «Может, и она сама была рада» – комментировала Белла, набирая документ, – «на том свете у неё много знакомых и ей бы хотелось с ними встретится». «А что есть „тот свет“?» – поглумился я, – «А мне надо жить, учится, и я ещё молодой?! И вселенная много чего приготовила мне!»

– Знаешь, что практически всё великие люди испытали сильное горе в детстве? – заканчивала она оформление реестра выплат, – можешь в книгах об этом почитать.

– А собачка у тебя есть? – спросил я её с дерзостью.

– И собачка у меня есть хорошая (я на тик-ток видео выложила), – начала она выпендриваться, – также там множество ещё более интересных видео. Там собачка, кот, крыса дружат, их зовут Дэни, Мэни-можешь посмотреть и сам видео снимать.

– Ну да, – согласился я, – потом будет что вспомнить.

– Эф осваивай за одно (Примечание автора с Яндекс: ЭФ – электрофизика). Блог можешь создать и рассказывать о своих чувствах, бабушке, – посоветовала она решить мой вопрос радикально с моей позиции, – есть она у тебя на видео? Можно из фото (есть такие приложения) видео с музыкой создать.

– Сама внукам своим потом будешь показывать какой ты в детстве была, обиделся я, расписавшись за забранное жалование.

– Может, к тому времени Марс освоят и о Земле ничего не будет известно, – попрощалась она так перед моим оттуда уходом.

Я внезапно встал в ступоре. Как давно я был безработным?! Быть или не быть вот в чём вопрос! Я решил исполнить её совет и отправился в книжный искать по её совету интересные самоучители, чтобы по практике они не были самоубители.

– Эх, – воскликнул я у входа магазина погромче, – Ничего нету…

За кассой меня готова была убить продавщица с бейджем «Светлана». Я подсел немного на уши и рассказал мою историю, опустив место моей работы. Она откликнулась с неохотой, пытаясь меня отшить более трёх раз: «Федор, позволь посочувствовать тебе», – она сказала, – «я потеряла тоже свою бабушку в октябре 2021 года, она уходила тяжело, умирала почти 5 дней: не ела, не видела, а я не очень могла облегчить ее страдания».

– Мне 32 года, но в тот момент я чувствовал будто мне 12, – сказал я ей, поддержать.

– Мне было горько и обидно, что я могу понять, как это, – она отреагировала болезненнее меня.

– Но бабушки прожили свою жизнь, – объяснил я ей, – вырастили детей, дождались внуков, они пережили как уходили их бабушки и мамы.

– Мы тоже должны тоже находить в себе силы на это, – согласилась Светлана, – твоя грусть тоже уйдет.

– Да, это нормально, – тоже согласился я с ней, – то, что сейчас ты горюешь также не является необычным.

– Да, – опять выразила она согласие, – все будет хорошо.

– По общению и фразам видно, что ты достойная молодая девушка и сильный человек, – сделал я искренне комплимент, – ты должна справиться.

– Да, все наладиться, – сказала Светлана, – ну, осматривайте. Может есть у нас всё-таки что-то для вас.

Множество книг о Юге. Юг. Один сплошной Юг с полнотой тамошней моды даже с преемственностью вымирания там многих популяций человеческих видов. Внезапно из-за полки этих книг вышла знакомая моего отца Лариса:

– Здравствуй, Феодор! – прокричала она мне, заглушая свой же крик, – все что с тобой сейчас происходит, мне знакомо.

– Коротко скажу, – ответил я ей, – отвалите от меня, пародисты.

– Человек не умирает, – сказала она мне этот жестокий медицинский момент, – в отличие от его тела.

– Человек создан по подобию Божьему, – напомнил я ей.

– Бабушке нужны сейчас молитвы за нее, чтобы на том свете было утешение, – дерзливо и насмешливо упрекнула она меня.

– Усопшие могут молиться только за других, если имеют силы, – напомнил я ей.

– А за себя не могут, – возликовала она передо мной.

– Хорошо, – согласился я, – а если человек крещён?

Подумать только, а она при том исповедуется и причащается тела и крови Христа.

– Тогда он освящается Богом, – авторитетно подметила она.

– Мой совет, – сказал я ей уже в отчаянии, – проси Господа помочь бабушке на том свете, помочь тебе в добрых делах, помощи в семье, обрести радость.

– Вот увидеть, как будет все хорошо и отрадно бы, – благодарила она меня.

– Береги себя и близких, люби и молись за них. Помни, что юз – это общая проблема. (Примечание автора с Яндекс: Юз – скольжение колеса или гусеницы транспортного средства по опорной поверхности, при котором колесо или гусеничная лента вращаются/перематываются медленнее, чем это необходимо для данной скорости. Наиболее распространённый случай юза – блокировка (полная остановка вращения) колеса или гусеницы в движении. Юз возможен только при замедлении/торможении и только в продольном направлении движения. Скольжение колеса/гусеницы в продольном направлении при разгоне называется буксованием).

Я побрёл дальше по городу. Измученные люди, женщины со спрятанными слезами, полные обиды. Говорящие стояли около деревьев о любви:

– Юр, ну почему ты так поступил?

– Я не обязан тебе отчитываться, – ответил Юрий его девушке.

И я пошёл мимо… Я одинок среди этих лицемеров. Позвонила, пока я гуляю, моя мать:

– Фродик! Мы, как и бабушка, тебя очень любим! И подчинённые тебя очень любят и хотят чтобы ты был счастлив, и уж точно не думал о темных мыслях! Обними Фродо, как будешь с нами дома, и поплачь с ним тебе станет легче. Ты нужен им всем! И бабушка будет тобой гордиться!

– Хорошо, мам, – ответил я ей, – скоро приеду.

Я побрёл к машине с такой тяжбой, словно отбываю срок в национальной тюрьме. Имя моей матери Алёна. Тоже очень люблю этого единственного человека, что прикормит меня и безработным. Около моей машины стояла знакомая моего брата Ирина и не осталась ко мне безмолвной:

– Здравствуйте.

– Здравствуйте! – ответил я ей.

– Федор, я потеряла свою бабушку около 7 часов утра 1 января 2022 г. Она тоже лежала в больнице, и я была рядом, когда бабуля ушла, – начала она мне приводить соответствие наших схожих переживаний и событий, – трагедия для всех, понимаю вашу боль, но наши близкие живы, пока мы храним память о них.

– Мне вообще порой кажется, что не было ни больничной палаты, ни суеты в связи с горем, а бабушка просто уехала, ну или улетела, – сказал я ей свои впечатления, – Да, навсегда. Её нет теперь навсегда, но ей там, на небесах не больно… ей хорошо. Она оберегает всех нас, и ваша бабушка тоже смотрит на вас и хочет, чтоб вы шли по жизни дальше.

– Рассказывали родным? – спросила она.

– Да, через года… – сказал я, – и будущей жене, детям каким бабушка была прекрасным человеком.

– Давайте вместе справляться с бедой, – сказала мне Ирина, – будем крепиться, держаться и не унывать, хорошо, Федор?!

Мы обнялись и договорились переписываться и почаще болтать вместе. Через месяц мы вместе поехали на Юс. (Примечание автора с Яндекс: Юс – река в России, протекает в Кезском районе Удмуртии). После горячих поцелуев она растрогалась:

– Фёдор, знаешь в чём самая большая ложь нашего времени?

– В чём? – поинтересовался я на автомате.

– В том, что людей заставили поверить в то, что смерть существует.

– А её на самом деле нет? – уточнил я, убедившись, что рядом на берегу реки лежит Ирина.

– То, что люди называют «Смерть», это всего лишь переход человеческой души в другой мир, а будет ли ей в том мире хорошо или плохо, зависит от того как душа проживёт эту жизнь здесь, – являла она мудрость королей, – так что смерти стоит боятся только плохим, злым людям, а если человек прожил жизнь достойно, то там у него будет всё хорошо, намного лучше, чем здесь, ибо здесь способности и возможности человека ограничены, а в том мире ограничений нет. Ты обязательно встретишься со своей бабушкой через много-много лет, когда придёт твоё время, и только от тебя зависит с чем ты к ней придёшь – со славой или с позором.

– Желаю тебе (да и себе тоже) достойно прожить свою жизнь, – сказал я с упрёком, что она ко мне с этим лезет.

Это стало началом моей с ней любви из пламени и света.

Мы приехали назад к концу моего отпуска. На работе сменился секретарь. Новую звали Лясинэ. Я не мог не докопаться:

– Привет, Лясинэ! Что? Как служба? Ют охраняешь? (Примечание автора с Яндекс: ЮТ (от голл. hut) – кормовая надстройка судна. В Юте размещают каюты и служебные (иногда и грузовые) помещения. На парусных судах – кормовая часть палубы (от кормовой мачты)).

– Здравствуй, Фёдор! – сказала она мне, зная при том, что я начальник отдела, – попробуй позвонить на телефон доверия для подростков: 8-800-2000-122, там тебе скажут, где ты сможешь получить помощь в твоей тяжёлой ситуации. Удачи!

Я смеясь пошёл работать. Рабочий день прошёл у меня с ребятами строго по регламенту и к вечеру я у машины. Ирина ждала меня возле моей машины и после взаимного приветствия без лишних слов уже в машине, она опять начала мне проповедовать новости о вечном:

– А ты хочешь умереть сам, чтобы твои близкие пережили нечеловеческие страдания от потери тебя? – задала она мне вопрос.

– Да, – ответил я, – особенно родители.

– Жаль твою бабушку, – сказала она с сожалениями, – но смерть – это естественный конец жизни пожилого человека.

– Такова уж природа вещей, – согласился я, – нам остаётся только смирение с этим.

– Нет! – воскликнула Ирина, – надо верить, что с родителями вы ещё очень долго будете вместе; а когда они уйдут лет через 40, не раньше, ты и сам уже обзаведешься семьей, новыми близкими людьми, которые помогут пережить скорбь.

– А ты не хочешь занять вакансию? – спросил я у неё.

– Нет, мне пора, – сказала моя любовь и вышла из машины.

Пока я ехал, позвонила опять моя мама и начала рассказывать о новой пассии моего братца. Её звали Туся и брат тоже ныл ей о смерти бабушки. Мать с ним побеседовала и мне позвонила для общей ревизии:

– Дружище, все мы когда-нибудь умрем, – начала она фамильярно, моложась, – но пока мы здесь, давай задумаемся друг о друге и о тех, кому мы дороги: о нас всех, о вашем отце, о друзьях, о Фродо.

– Задумаемся, – ответил я ей, – и будем каждую минуту осознанно проводить рядом друг с другом, даря друг другу своё тепло и любовь. Обнимаю.

Вечером мы пили чай, поминая бабушку вновь. Брат пришёл к нам пьяным и диким ангелом:

– Привет, Фёдор, – сказал он мне, готовясь к проповеди, как и заведено, – у тебя переходный возраст; одна из его примет – разочарование в родителях.

– Ну, – сказал я на это ему, – взрослые покидают трон супергероев.

Мама готовила нам торт в момент нашей беседы:

– Да, – согласился он, – они обычные люди, которые в чём-то не сильны, ошибаются, умирают.

– Сложно бывает, когда это первая смерть близкого в твоей жизни, – пояснил я.

– Мне самой пришлось пережить смерть маминой лучшей подруги в почти десять лет, – пришла мама с тортами, разрезанными на кусочки, – и этот момент совпал с началом переходного возраста. Помню себя тогда: я впервые увидела смерть рядом, хотя даже не провожала её.

Далее мама начала говорить именно брату:

– У тебя это наступило сейчас. Первое прощание – нормальный этап развития, делает человека взрослее. В моей любимой книге «Календарь ма (й) я» умный и рассудительный Юра теряет дедушку в твоём возрасте.

– Сначала человек самый младший в семье, – сказал ей на это брат, – потом самый старший. – Женщина ещё мужа теряет, – сказал я, смеясь, – прошлый год для меня был годом смерти почти десяти человек вокруг, этот год начинается с потерь.

– Но это жизнь, – сказал он философски, – смена поколений падшему миру необходима, без неё будет страшный застой, описанный в антиутопиях.

– Вера и молитва – вот возможность не терять связь с умершими близкими, – сказал я ему на это, – ходи в церковь, подавай записки, если был крещен.

– Ни в коем случае не обращайся к экстрасенсам! – предостерёг меня брат, – в самом лучшем случае тебя разыграют, а так – вызовут падшего духа, который ведёт к погибели.

– А вообще, смерть победил Бог, – радостно нас всей победила мама, – все люди воскреснут молодыми и красивыми.

– Понимаешь, мам, Бог её для себя ещё только победил, – сказал я авторитетно, – нам нужно ещё тоже это сделать, как и он, а может чуть-чуть иначе.

– Но, чтобы иметь возможность видеть близких, надо уж точно отказаться от мыслей о самоубийстве и исповедоваться в них, – сказала она, как обычно, не в бровь, а в глаз, – и живи спокойно.

– Учись, развивайся, – насмехался брат, – сейчас средняя школа, ты можешь углубиться во все учебные предметы, много читать.

– Ага! – ржал я, – я вечный школьник-немезида.

Моя жизнь продолжалась и мои родные до сих пор со мной, словно часть моей крепости.

Маленького Фёдора продали донором одного в 12 лет, и он считал, что его семья мертва…

Макс

Посвящается Максу, проданному

В раннем возрасте на медицинские опыты.

Умер в лаборатории Сибирского полигона

Национальной гвардии РФ в возрасте 24 года…

С самого начала жизнь не задалась, всё пошло настолько ужасно что сложно поверить… С самого детства от испуга получил очень сильное заикание, дома постоянно как на войне, алкогольный притон каждый день с разборками и драками. При том, что положение хуже некуда, всякие мразоты иголки подкладывали в коврики, хотя чему тут завидовать? Может просто сильнее нагадить хотели люди, видя, что ситуация почти предмогильная. Периодически появлялась полиция и нарколог чтобы прокапать семью. Из-за этого я всегда был настолько подавлен и слаб, что всякая погань пыталась сделать ещё хуже. Виной всему мать, абсолютно сумасшедшая баба, злобная и коварная, папа очень хороший, добрый, постоянно работал чтобы прокормить семью. Ещё у бабушки такой же неадекватный супруг как моя мать, и разрешить это было невозможно. Всегда меня почему-то именно ко мне цеплялась всякая гниль, учителя, преподаватели и прочие очень враждебно относились ко мне ни за что. Позже из-за нервов помимо заикания добавились расстройства психики и болезни в общем ад снаружи и внутри меня. Девушки сами влюблялись, я даже ничего не делал, но из-за больной на голову матери я не смог доверится какой-либо из них, отношений избегал. Друзей особо и не было, всегда пытались пользоваться, я это чувствовал и обрубал связи. Хороших периодов в жизни вспомнить не могу, всегда на грани чего ужасного, была лишь одна черная полоса. Пытался покончить с собой больше пяти раз, но в последний момент что-то останавливало, чтобы не делал в жизни, применяя все силы и ум – всегда провал. Многих людей знаю, с хорошей жизнью, туповатые, но всегда радостные, с хорошим положением по жизни, и даётся все легко. Много раз видел сны, которые сбывались, и мне думается, что выбора в жизни нет, всё предначертано как в книге или фильме. И, по-моему, жизнь – это тюрьма и наказание, вся эта реальность искусственная, созданная кем-то из другого измерения. (Примечание автора: чужие от другой вообще звезды (инопланетяне – это с иной части Земли) стояли у чёрной дыры Сатана, кочуя к Сете (Лунное затмение, Солнечное затмение) и некоторые их заметив ощутили здесь на земле по сопоставлении от них тяги описанное. На самом деле даже чёрную дыру затмить они не могут сами с крейсеров, они исчисляли баланс, когда чёрные дыры затмевают по их движению друг друга и пучки Солнца не видно и в этот момент там сюда гадили, что отражает знак постижения бесконечности в математике (∞)). С детства мечтал умереть, если б можно было, отдал бы свою жизнь и здоровье инвалиду лишь бы отмучаться от этого изощренной пытки под названием жизнь. Одни мучения страдания и боль, ничего больше не видел и не знаю. Скорее бы отсидеть срок в этом теле и растворится в небытие. Только бы эта жизнь не повторялось или другая не началась. Что за тупой безумец сотворил эту лабораторию…

Одиночество томило меня бритого в одиночке. Всем направляли сразу мнение, что я сижу в тюрьме аж с 12 лет. Продали меня в 11 лет и в психиатрической больнице готовили, что моя жизни подошла к концу во имя миллионов, спасённых на моей потере вечности сейчас. Они мне многое доказывали, но я не верил, что меня прямо вероятно создаст другая звезда при том, что я так буду умирать вечно и держать их новыми. Они постоянно обкалывали меня, чтобы заставлять им разрешать на мне ставить опыты для остальных. Каждый день я выносил лишь агонию боли от голода и препаратов, чтобы им было приятно заниматься сексом, так как им приятно просто от боли другого человека. Меня часто рвало в пустой бетонной комнате без света, чтобы я был манипулируем. Я знал, что мне отсюда уже нет дороги к этим деревьям. Как я хотел на них опять посмотреть. Я видел лишь эти холодные лица и белые халаты, жаждущие лишь деньги их семьям от такого медленного убийства таких как я. Они вот одной крутостью заслужили у сущего право это просто так брать и делать. Они обычно молчали в мой адрес, но в один прекрасный день что-то начало меняться. Я даже немного успокоился и привык здесь. Они оставили мне нож в камере и просили использовать по назначению, чтобы легче умереть от препаратов, которые мне делали к 20-летию. Сейчас мне было 24…

– Макс.… – кричала мне 40-летняя Татьяна, что приносила мне еду за дверь закрытую, – мне 40… и только сейчас я смогла наладится!

Я выбрал свою жизнь… – ответил я ей, являя отказ совершать самоубийство, – мой родной отец бросил мать беременную, она вышла замуж за отчима родилась сестрёнка… У меня есть там сестрёнка. Сука!

И ругань… и скандалы…

– Вы меня купили все ещё в детстве… – орал я вопреки всему.

– Беднота… – начала они являть своё величие, – ровесники смеялись.

– Ты одевалась плохо, зато… – закричал я на неё уже по-свойски, – окончила учится ПТУ, работа…

– Опять издёвки коллег будут, – умоляла она уже.

– Потом! – сказал я.

– Я поняла с возрастом, то что ты не понимаешь! – не отступала она, – я симпатичная и трудолюбивая…

– Обыкновенная зависть… – констатировал я факт, – познакомили с мужчиной вас даже, Татьяна, насильно…

– Это ад! – кричит она мне.

– Я психопат настоящий… – сказал я ей на это печально.

– Я не понимала, что дело не во мне, – вскричала она остальным, – он со всеми так…

На этот их разговор я молчал и слушал. Дальше она опять начала на меня обзываться и требовать от меня самоубийство. Прошёл час и опять началась её исповедь:

– Я прошла многое, если ты не знал, – кричала она, – из-за низкой самооценки считала себя ничтожеством, депрессии встречалась с алкоголиками…

– Психбольница ещё небось, – ржал я, всё же понимая, где я нахожусь сейчас, – инвалидность… и вот вас после пощады в столовую работать приняли, а по совместительству санитар здесь.

– Но я многое хоть получила, – выпендривалась она, – познакомилась с девчонками битыми, жизнью…, и они мне помогли стать нормальной женщиной, защищать себя…

– Работа с психологом и священником, – явил я своё слово, – вот что я хочу.

– Ты условия мне ставишь, ублюдок? – кричала мне Татьяна.

– Я несколько лет замужем за хорошим мужчиной, что здесь Генералиссимус, – сказал я ей предельно откровенно, – он тоже нахлебался по жизни… и жены обманывали и квартиру обманом отобрали…

– Я ему тоже помогала… – визжала она медленным сопрано, – и с работой сейчас снимаем жилье… мы счастливы… живём хорошо… вот… не ставь на себе крест тоже… ты добрый парень… и можешь изменить жизнь к лучшему, совершив этот подвиг…

– У меня, знаешь, сколько неудач… – дерзил я, – и неудачных романов… черные полосы и попытки суицида… а сейчас я смотрю на это аж через дверь от боли…

– Я прошла и все хорошо…, и муж любит… – доказывала она мне успех после суицида, – и дело свое небольшое… и друзья настоящие… и здоровье можно вернуть… отрицательный опыт! Слышите! Отрицательный опыт!

– Не повторить ошибок… – держал я характер как мог в этом Аду.

– Желаю добра… – кричала она уже с угрозой, – тебя усыпят насилием!

Утром пришла Людмилия с двумя армейцами ввести мне яд:

– Макс, здравствуйте, – сказала она за дверь очень уважительно, – мы заходим.

Они начали открывать дверь, и я подготовился к бою. Они перестали открывать верь, так как нет согласия на суицид:

– Отношения с окружающими людьми влияют на наше состояние, – говорила Людмилия почти плача, – вы и сами замечаете эту закономерность.

– Жизнь человека в мире состоит из белых, черных цветов, а также различных оттенках серого, – поясняли с ней армейцы, – картина мира, в которой всё черное не является правдой.

– Есть проблема, мужики, – крикнул я армейцам, – проблема в том, что насильно Вашу картину мира никто не может изменить кроме Вас.

– Мама и папа не смогут ничего объяснить, – кричала мне баба с ядом, – степень любви родителей не зависит от степени Вашего страдания. Я очень сочувствую.

– Мысли о самоубийстве внушаются человеку, на любом уже даже сайте и есть достоверная информация об этом, – сказал мне один из армейцев, – против этого есть оружие только у нас. Вы не можете победить.

– Яз! – сказал я микроорганизму, надеясь, что из них хоть в воды выпустит химикат, пока они болтают.

Всё стало как я рассчитывал. Их прямо там и начало ломать. Они открыли дверь, а я встал на месте как в андрогенезе. Один из них попытался меня ударить, но я поймал его руку и ударил его же рукой. Второй даже подходить не стал ко мне. Эти сутки я провёл голодный и мечтал о речке…

– Макс, привет, – на следующее утро с попыткой поставить мне яд за еду пришла Мария, – может секс, а ты мне дашь укольчик сделать тебе?

– Я очень хорошо тебя понимаю, – сказал я ей, – в детстве и юношестве я видел очень много пьяных разборок моих мамы и отчима.

– Ну не ёрничай! – попросила она, – мой папа родной бросил нас с мамой, когда мне было 5 лет и что дальше?

– Когда тебе было лет 10, ты проснулась утром, а в твоей комнате спали пьяные мужики, – посмеялся я над ней, – мама после развода долго не могла найти хорошего мужа, пила, постоянные гости были в доме.

– Потом она встретила отчима, – кричала проходящая мимо сотрудница медицинского персонала в нашу сторону о ней.

– Они очень сильно пили и дрались, мне приходилось их разнимать, – осознала она своё прошлое, – тоже милиция приходила.

– В итоге ты заболела шизофренией, – дразнился я, – и сейчас я на уколах.

– Нет, – призналась она, – раз в два месяца мама делает мне укол нейролептика, потом я неделю хожу сонная, а потом нормально.

– Когда я избегала лекарств, то часто тоже попадала в дурку, – крикнула другая проходящая мимо нас сотрудница медицинского персонала Национальной гвардии РФ.

Другая в дали коридора заорала в психе:

– Даже я была беременна 4 дочкой, меня забрали в дурку, потому что случился приступ, там накачали и я потом родила дочку с синдромом Дауна и неоперабельным пороком сердца.

– Представил? – холодно сказала Людмилия, подойдя к Марии с ядами, – малышка прожила только 2 месяца, а потом тихо скончались у нас на руках.

– Ладно хоть як вас за то не придавил на пикнике, – продолжал я дерзить.

– Что я могу сказать тебе, дорогой Макс? – запугивала меня Мария, – жизнь непростая штука.

– Да, – согласился я, – она у нас одна, и она короткая.

– Мы постоянно должны работать над собой, – пыталась Мария усыпить мою бдительность, – Я всегда над собой работала.

– Я тоже, – утвердила, что тоже достойная Людмилия за дверью, – читала книги по психологии, перечитала очень много статей на любимом сайте. Сейчас прохожу школу Заочной любви курс по самопринятию.

– Мне тоже давали читать, – сказал я с благодарностью, – я не всем психологам доверяю, но Дмитрий Семеник – психолог с большой буквы.

– Да, – сказала Мария, – Мне очень помогают его статьи и Школа.

– Тоже, дорогой Макс, работай над собой, – сказала Людмилия, – Молись, чтобы Господь Иисус Христос подал тебе прежде конца покаяние и Царствие небесное. У тебя там уже есть всё необходимое. Разрешишь и укольчик сделаем.

– Если мы достойно проживём эту жизнь, то после неё нас ждёт Царствие небесное, а оно может быть внутри нас ещё здесь, на земле, – сказала мне Мария очередное дерьмо о женщинах, – не сдавайся, дорогой Макс.

Они начали издеваться.

– Начни делать добрые дела ради Христа: одевай нагих, корми голодных, посещай больных и узников и так далее, – сказала Людмилия, смеясь над агонией убиенных ими, – обязательно прочти духовное завещание Святого Серафима Вырицкого «От Меня это было», найди версию для мужского рода.

– Да, – поддакивала ей Мария, – и ещё прочитай Беседу Мотовилова со святым Серафима Саровским «О цели христианской жизни».

– Так лишь вы это поймав ёшь (Примечание автора: старославянский русский делил названия съедобного: «ешь ед, но не ешь ёшь») говорите, – объяснил я им более доступно, – откуда все испытания и зачем мы вообще живём, в чём наша цель все знают, как узнали. С твоим мировоззрением только на Яле переплывать моря одной.

– Читай почаще Новый Завет и советую тебе пройти курс по самопринятию в Заочной школе любви, – сказала Мария, – завтра тебя выкинут в лес и даже с одеждой, – у тебя прямо откроются глаза на многие вещи.

– Желаю тебе радости и счастья, – сказал я ей, – борись за свою жизнь. Всё будет хорошо.

Сколько ещё мне быть в этой яме? Я понимал, что Мария лишь травит меня надеждой выбраться отсюда. Всё они намеренно играли мнение обо мне дурачком меня сломать. И вот с теми же армейцами пришла узнавать результат Ирина с ядом утром:

– Здравствуйте, – сказал она, – хотите может есть?

– Сейчас вы взрослый и можете жить самостоятельно, работать, снимать жилье, устраивать личную жизнь, создать семью, – армеец намеренно мне пояснял, что самоубийство меня отсюда освободит к желаемому так, – и появится то хорошее, чего всегда не хватало.

– А суицид ни в чем не поможет… – пояснил я им вновь, – не ищите выход там, где его нет!

День прошёл в молчании, и я мог представлять себе высокий яр, окутанный солнечным светом, что в этих бетонных стенах был так бледен. Я уснул. Мне снились Ясы, мне снились другие народы, но только не свои этой ночью. (Примечание автора с Яндекс: Яс – представитель этнической группы в Венгрии)

Этот день был по факту последним такой моей обители здесь. Пришли только два армейца, имя, одного из которых Иван. Иван был с ядом. День.

– Здравствуйте, Макс, – поздоровался он, – мы ждём.

– Если атмосфера здесь токсичная, как вы намекаете, то может стоит найти отдельно обиталище? – открыто уже я их спросил, – вам бы вполне хватило одному небольшой комнаты которую можно ненадолго занять.

– Но для этого нужно сделать работу, чтобы эту комнату занять, – пояснил Иван, – это уже будет гораздо лучше, и там мы сможем отдохнуть от негатива.

– Вот вы говорите, – сказал я, – что меня вышвырните в дикую среду, и что там изменилось бы? И, по-моему, жизнь – это тюрьма и наказание, вся эта реальность искусственная, созданная кем-то из другого измерения.

– Знаете, – согласился Иван, – вы недалеко от истины.

– Помимо нашего мира, есть мир духовный, – объяснил я им, – но он тоже здесь. И он намного реальней, чем наш физический мир. И человек должен выбрать на чьей он стороне. Либо он принимает Бога и тогда его жизнь проходит благополучно, в гармонии с собой и окружающими, либо человек отвергает Бога и тогда все силы тьмы ополчаются против такого человека и его преследуют сплошные беды и жизнь приобретает серые тона. Однако вам и не ведомо что такое Бог, а дьявол постоянно атакует мыслями о суициде другого, так как он враг душ человеческих.

– Поэтому Макс у вас есть еще выбор стать на сторону Света и добра, то есть на сторону Бога, – кричал Иван, – и тогда вы будете под Его защитой.

– Вот что пишет царь Давид в 22 псалме. Псалом Давида, – вспомнил я то, что мне читал в детстве отец:

1 Господь – Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться:

2 Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим,

3 подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего.

4 Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох – они успокаивают меня.

5 Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих; умастил елеем голову мою; чаша моя преисполнена.

6 Так, благость и милость [Твоя] да сопровождают меня во все дни жизни моей, и я пребуду в доме Господнем многие дни…