Особаченные

– Почему не отвечаешь на мои сообщения?

Бокса начала уклончиво отвечать, что была занята, очень много групп у неё, и это не значит, что именно на мои сообщения она не отвечает. (оговорка по Фрейду?) Я спросила, почему по приезду ничего не сказала, тихо прошла мимо. Бокса начала что-то говорить, ссылаясь снова на занятость и загруженность.

– Пройти мимо кабинета и просто сказать: «Аня, я вернулась,» – займет меньше секунды. Вопросы решаются служебные, а не личные, такого поведения быть не должно. То есть, раздать дознавателям дела время есть, а сказать одну—две фразы – очень занята. Как-то смешно выглядит.

Бокса уклончиво лепетала какую-то бессмыслицу и ушла из кабинета с фразой: «Я поняла».

Да… Пишу и понимаю, детский сад какой-то.

Дальше – больше. Отписала Колли материал, захожу к ней в кабинет и вижу, что Бокса с Колли что-то тихо обсуждала. По серьёзным лицам понятно, что обсуждали что-то важное, но когда я зашла, обе замолчали. На мой вопрос: «Что такое обсуждаете?» – Бокса сказала: «Ничего», – жестом показав, что, раз я зашла к Колли, то к ней могу и обращаться, и поспешила выйти из кабинета. Колли я отдала материалы и напрямую спросила: «Что вы без меня обсуждали?» По поведению Колли я поняла, что ситуация ей некомфортна. Не глядя мне в глаза, она ответила, что обсуждали другое дело. Возникает вопрос, что же такого они обсуждали по другому уголовному делу, что не хотели говорить в моём присутствии?

Так что вот такой детский сад творится в дознании с подачи Боксы. Какие-то шушуканья за спиной, молчанка, детские отговорки. Словно я родитель, а Бокса – подросток, которого застукали за курением. Хуже всего то, что поведение Боксы вносит раздор между службами. Как минимум, передача уголовного дела в отдел следствия всегда согласовывается с руководством. Это уважение, ведь мы в одном отделе полиции работаем. Посмотрим. Вражда между службами плоха, но и дружбы не получится.

Из положительного: вчера скинули проект шаржа картины ко дню рождения Волкодава. Такая прикольная картина получилась. Детали выбрали реалистичные: костюм такого же цвета, как он носит, кружка в металлическом подстаканнике, телефон в руке у уха, на стене два герба, как и у него в кабинете, и стопка уголовных дел. На картинке бутылка «Хенесси» с красным бантом, поэтому купим такую же бутылку, привяжем бант и подарим.

Я вчера весь вечер улыбалась, смотря на картину. Очень прикольно. Яркий подарок получится.

Описала вчерашнее событие, и на душе стало легче. Лично в отношении меня ничего такого не произошло. И в моей жизни этот день, вчерашний, даже через несколько месяцев не будет играть никакой роли. Пустяк. Так что вдох—выдох, и я здесь и сейчас. Дома, на кухне. Налью чашечку цикория, вспомню, что сегодня суббота, и день нужно провести в своё удовольствие. А мысли о работе пора оставить до понедельника.

27.01.2019 – 338 дней

Чувствую себя счастливой. Вчера, после описания в этом дневнике беспокоящих меня мыслей, камень с души упал.

Утром с Антоном покатались во дворе на коньках, после обеда у меня начались месячные, тянул и болел низ живота. От этого оставшуюся часть дня пролежала в кровати. Посмотрела несколько интересных фильмов. Принимаю тот факт, что я люблю провести выходной, лежа на кровати и просматривая интересные фильмы.

Меня радует, что в этот раз месячные не такие болезненные, пришли как всегда вовремя, даже по часам, после обеда.

Сегодня с утра приготовила свой любимый банановый пирог, для Антона любимое гороховое пюре, ещё салат и куриный бульон. Затеяла стирку: освежить наши зимние куртки.

На душе гармония, счастье. Работа не беспокоит. Завтра аттестация. Мысли о ней возникают, но волнения совсем немного. Скорее, любопытство. Ни разу не была на аттестации, проводимой управлением. Как проводится, что спрашивают – неизвестно.

Сегодня возникли мысли: «А что, если меня в этом месяце не назначат? Вдруг для назначения потребуется ещё месяц, два…» Эта мысль мне неприятна. Но я вовремя её поймала. Продумала вариант действий, если останусь в дознании ещё на какой-то срок. И приняла эту мысль, как возможный вариант развития событий. Убрала избыточную важность своего перевода.

Я счастлива. И это волшебно. Именно в таком состоянии и нужно жить. Наполненной энергией и способной делиться энергией с миром, с моим миром.

28.01.2019 – 337 дней

Сегодня была аттестация. Скажу по правде, было волнение. Из-за неизвестности, по большей части. Проснулась сегодня сама, за две минуты до будильника, за две минуты до шести часов. Зарядка, завтрак любимым банановым пирогом. Сделала макияж. Должна быть красивой сегодня. Решила до планёрки зайти в кабинет, на всякий случай взять распечатку законов. Пусть будут со мной, хотя навряд ли понадобятся. И как показало будущее – не понадобились. Перед самой аттестацией сердечко забилось чаще. На аттестации нас было три кандидата на руководящие должности. Я, Шпица и ещё один сотрудник, которого назначали на должность начальника отдела охраны общественного порядка – Дог. Я была второй, третьей позвали Шпицу. Когда мне дали слово, ничего особенного не спрашивали. Задали один вопрос: «Готова ли к более сложной работе на вышестоящей должности?» Ответила, что да, готова. Вот и вся аттестация. Понравилось, как выступила Шпица. Уверенно проговорила вслух о своих достоинствах, что ранее уже работала в следствии, что за эти полгода где-то смогла улучшить показатели, где-то нет, но в тандеме со мной всё получится, работа наладится.

На аттестации присутствовал начальник отдела Псоглав. И хоть к нему у меня сложилось отношение неоднозначное, по большей части из-за того, что не могу понять его позиции ко мне. Но отметила, что перед началом аттестации он, как начальник, сказал доброе слово для поддержки: «Не волнуйтесь, – обратился он к нам троим. – Раз назначили аттестацию, значит, ваше назначение уже согласовано, и вы – достойные кандидатуры».

В течение дня даже с Боксой мы вели нормальный диалог. Видно, выходные у всех прошли хорошо.

Занятий сегодня в дознании было немного: распределить небольшую текучку, подготовить на завтра документы для поездки в прокуратуру. Больше нечего было делать. После обеда со Шпицей присутствовали на совещании со следственными подразделениями управления – вливаюсь потихоньку в будущую новую должность. От безделья я маюсь. Прямо тяжело мне. В дознании на всех чуть больше десяти уголовных дел. И все дела я уже прочитала и проверила в порядке ведомственного контроля. Даже письменные указания даны и проверено их исполнение. Все отчёты сданы ещё в начале месяца. Работы нет. Перегруз задачами, конечно, тоже нелегко переносится. Но трата времени у меня ощущается именно от бесцельного прожигания времени на работе, когда нет важных и срочных дел. Это не моё: смотреть на часы и ждать время обеда или конца рабочего дня. Не умею в рабочее время свои личные дела решать. В следствии явно от безделья маяться не буду.

29.01.2019 – 336 дней

Сегодня ездила в прокуратуру во Владивосток. Заодно в обеденное время посетила врача и передала ей результаты анализов. Из хороших новостей – у меня идеальный прогестерон. Из новостей разряда «задуматься» – выявлены проблемы с желчным пузырем, поджелудочной, и что-то с микрофлорой кишечника. Завтра запишусь к гастроэнтерологу. Пока анализы свежие. Теперь нужно внимание уделить желудочно-кишечному тракту. Пролечиться, восстановить флору. Нормализовать питание. В общем, посмотрим, что назначит гастроэнтеролог.

После поездки в прокуратуру испытываю чувство удовлетворения. Получила ответы на вопросы, которые и так знала, но без подтверждения не принимала.

Когда я находилась в кабинете заместителя прокурора Волкодава, к нему пришел начальник полиции Владивостокского линейного управления Корги. Я знакома с Корги несколько лет, ещё со времен, когда сама работала во Владивостокском линейном управлении. Корги – очень хитрый человек, знает, за какие ниточки потянуть, чтобы добиться результата, ради своих интересов. Это качество характерно для начальников оперативной службы по борьбе с экономическими преступлениями, в которой он работал несколько лет назад до своего назначения на должность начальника полиции. Были случаи, он хотел свои интересы провести в обход моих, когда я исполняла обязанности начальника дознания во Владивостокском линейном управлении. И я не промолчала, как это делали другие. Не стала раздувать скандал. Прямо сказала, что так со мной нельзя, и если он хочет нормального взаимодействия между его службой и службой дознания, то ему придется считаться с моим мнением. В свою очередь, я открыта для диалога. С того времени у нас установились взаимные уважительные отношения друг с другом, которые сохраняются до сих пор.

Я стала свидетелем разговора между Волкодавом и Корги. Знаете, бывают такие разговоры, когда при тебе тебя же обсуждают. Такое поведение вообще свойственно Волкодаву. Прямо тебе информацию сказать не могут, но хотят, чтобы ты её знала. Волкодав и Корги в такой манере обсуждали мои качества, как руководителя дознания и будущего заместителя руководителя следствия. О том, что я тиран-начальник. И, как свойственно в полиции, начальников делят на два типа: бесхребетные мямли или тираны. Мне льстит, что меня относят к числу тиранов, хоть это и звучит жёстко. А когда зашла речь о том, что Бокса станет начальником дознания вместо меня, оба смеялись:

– Здорово, когда тебя кто-то тянет и создает протекцию.

– А кто её тянет?

– Как, кто? Псоглав.

– Из-за служебного романа, что ли?

– Ну.

Разговор шел в шутливой форме. О таких вещах, как любовные отношения на службе прямо говорить не принято. Но именно в этот момент я словно прозрела. Когда мы дружили с Боксой, я не верила той молве, которая шла о ней и начальнике. Для меня было важно то, что говорит сама Бокса. Дружить – значить верить подруге, так я считала. Помню день, после моего перевода во Владивостокское линейное управление, я приехала к ней в гости. Мы сидели на её кухне, пили чай и разговаривали по душам. Бокса светилась от счастья – у неё новый роман. Наконец, после развода она счастлива. Она встретила мужчину своей мечты. Он заботится о ней, позволяет ей чувствовать себя избалованной девочкой. Но имени его не называла. Говорила, что их отношения требуют скрытности. Я заподозрила, что это Псоглав. Но промолчала. Ведь не так важно, кого полюбила Бокса, важнее – что моя подруга счастлива. Даже когда наша дружба раскололась, привычка реагировать на разговоры о Боксе и Псоглаве, как на лживые слухи, оставалась. До сегодняшнего дня. Сегодня я поняла, когда и почему у меня испортились отношения с Псоглавом. Когда Бокса вышла на открытое противостояние мне, то и Псоглав начал придираться ко мне и моей работе. Встал на её защиту, как иначе.

Сейчас одно непонятно и скорее любопытно: у Псоглава отношения с другой женщиной. У Боксы другой мужчина, с которым она вместе летает на отдых. Бывшим любовницам так активно не помогают. Их не тянут на руководящие должности, не помогают поступить в адъюнктуру. В чем сейчас мотив такой поддержки? И неужели с любовницей в прямом подчинении комфортно работать?

Конечно, стопроцентной уверенности нет. Есть же вероятность, что Бокса не спала с Псоглавом. Очевидцем их любовной связи я не была. А все, что не видел сам – домыслы.

Я описываю всю эту ситуацию, чтобы лучше донести кашу, в которой варюсь. То, что шумит вокруг меня. То, что происходит непосредственно в моем присутствии. Одно несомненно приятно – что про меня говорят начальник-тиран. Это идеально для меня.

30.01.2019 – 335 дней

Обеденное время.

Ура! С 1 февраля я назначена на должность заместителя начальника следствия! Я прямо сияю от счастья. Сообщила дознавателям. С Боксой распределили обязанности: в оставшиеся два дня я готовлю отчёт и перспективу расследования уголовных дел на следующий месяц, а она берет на себя всю текущую работу.

Вечер. Делала отчёт. Выяснилось, что в годовом Бокса ошиблась. Из-за этого в текущем месяце отчёт не сходится. Ещё не разобралась, где именно она ошиблась и как это исправить. Бокса нередко в отчётах допускает ошибки. Опыта и знаний не хватает. Рано ей становиться начальником. Свой опыт ей придется постигать через ошибки, которых она допускает много.

На вечерней планёрке узнала, что подготовили приказ о моем наказании. Как узнала-то. Вечерняя планёрка руководителей начинается в шесть вечера, то есть в конце официального рабочего дня. Все руководители сидят за столами, выстроенными буквой «Г» вдоль стен в кабинете Псоглава. Пока один из руководителей докладывал обстановку за день в своём подразделении, Псоглав внезапно перебил его и обратился ко мне:

– Ты ознакомилась с приказом?

– С каким приказом? – я не понимала, о чём это он?

В это время Алабай вмешался в разговор и ответил Псоглаву, что приказ ещё не зарегистрировали. Тогда я поняла, что они говорят о моем наказании по служебной проверке, которую провела Бокса за подписью Алабая.

Псоглав нервно и зло рыкнул в мою сторону: «Чтобы с работы не уходила, пока не зарегистрируют приказ и ты не ознакомишься с ним». Я спросила: «В чем проблема-то? Рабочий день давно закончился, сколько ждать – непонятно. По закону на ознакомление с приказом есть три дня. В чем необходимость спешки? Если принципиально – то при ознакомлении поставлю дату сегодняшнюю, мне всё равно. Тем более, я все еще остаюсь начальником отдела дознания.»

Но Псоглаву мой ответ не понравился, он стал гневно настаивать, чтобы я не перечила, а шла подписывать приказ сейчас. «Так если приказ ещё не зарегистрировали, как я с ним ознакомлюсь?» Сказал: «Жди, пока не зарегистрируют». Всё равно не поняла, что за срочность. Боится, что уйду на больничный и наказать меня не успеет? Ведь если через два дня стану замначальника следствия, то у него не будет власти меня наказать. Ну да ладно.

После планёрки пошли с Алабаем ждать, когда регистрация приказа пройдет в секретариате через сервис электронного документооборота. По дороге Алабай сказал, что мне объявили строгий выговор. Внешне я не отреагировала. Но внутри появилось ощущение мерзкой липкости и холодности. Говорили же, что объявят выговор. С чего это изменили решение на более тяжкое наказание, в чём нужда была исправлять? Неприятно стало, что из зарплаты удержат часть денег. Алабай спросил, как я теперь с этим буду жить? Ответила, что как-нибудь переживу, мир не заканчивается на дисциплинарном наказании. После принятия этой неприятной мысли, мне стало безразлично. Есть наказание и есть. Удержат часть зарплаты, значит удержат.

Не хотела тратить своё время. Было противно, и скорее хотелось уйти с работы, в моё законное, уже давно нерабочее время. Зашла к Алабаю, расписалась на чистом бланке. Договорились, что он потом впишет номер приказа, когда его зарегистрируют. Когда я уходила, Алабай окликнул меня и сказал, что мне объявили замечание, не строгий выговор. Что он пошутил. Я не сразу поняла, что он имеет в виду. Когда до меня дошёл смысл сказанного, стало повеселее на душе. Хоть и не было смешно. Но стало легче. Замечание – всего лишь запись в личном деле. Вдогонку к переводу – это шаблон поведения в полиции. Пошла домой. Перед уходом зашла к Шпице. Уточнила, в каком кабинете я буду сидеть. Шпица сказала, пока со страшим следователем, без компьютера. На первое время мне выделят служебный ноутбук. Сказала, что хочет переназначить меня на должность первого зама, чтобы мы вдвоем были на взаимном сотрудничестве с прокуратурой. Я не против. Мне это выгоднее. Но и не обольщаюсь я на морковки, что для ослика в упряжке. Время покажет, как оно будет.

31.01.2019 – 334 дня

Сегодня последний день в должности начальника отдела дознания. По правде – ничего не чувствую. Ни радости, ни грусти. Собираю вещи в кабинете, составляю акт передачи уголовных дел. И никаких чувств. Нет ностальгии, сожаления. И нет чувства радости. Как-то без эмоций. Вчера испекла тортик для проводов в дознании. Попили чай. Были дознаватели, Дог – начальник отделения охраны общественного порядка. Бокса избегала чаепития в честь моего ухода, бегала, бегала. Когда Дог спросил её, почему не пьет чай вместе с коллективом, всё-таки начальника провожают, пришла в кабинет. Есть приготовленный мной торт отказалась, пришла со своей кружкой чая, достала свой контейнер с цукатами. Не стоило мне ждать каких-то эмоций от сегодняшнего дня. Даже жаль стало, что тратила вчера своё время на выпечку. Бесполезно. У каждого свои рабочие дела. Для остальных в обычных буднях ничего не поменяется. Выходит, никакой эмоциональной привязки ни у меня, ни у дознавателей нет. С Боксой так вообще лучше, когда нет никакого общения. Она стала человеком той категории, с которыми общаешься только когда нужно, и то неохотно. Колли и Басенджи сегодня попробовали спросить у Боксы, почему в командировку в Бурятию она отправляет Басенджи, а не Ньюфаунда. Всё-таки у Басенджи двое детей. Бокса ответила, что поедет Басенджи, она так решила. По Басенджи было видно, что она расстроилась и не понимает, почему сейчас все дела, по которым нужно ездить в командировки, отписывают только ей. В Ружино, в Хабаровск, теперь в Бурятию. Понимаю, что особенно её расстраивает тот факт, что у неё дома заболели оба ребенка одновременно. Действительно, несправедливо выходит. Другие дознаватели расследуют дела местные, ездить никуда не нужно. Сейчас климат в дознании уже создаю не я. Я ничем не могу помочь. Давить на Боксу в свой последний день – вредить самой Басенджи. Потом Боксе придется самоутверждаться, если сейчас я её авторитет умалю. Лучшая помощь от меня – просто морально поддержать Басенджи и не вмешиваться в их новые взаимоотношения с Боксой, как с будущим руководителем.

С отчётом Бокса намудрила изрядно. Реакция Боксы была самой предсказуемой: «И что делать?» Она привыкла на сложные вопросы получать ответ от меня. Не самой подумать, а сразу узнать готовое решение. Меня это позабавило. Чтобы найти ответ на такой вопрос, я уже второй день изучаю методические рекомендации к отчёту, созваниваюсь с руководителями других органов, прокуратурой, ищу выходы. А для неё это просто: «Ну, мне же никто не подсказал, когда я делала отчёт».

Да-а. У Боксы ещё сохранилось мышление, что ей кто-то должен указывать на ошибки и помогать ей её же ошибки исправлять. Самостоятельности в принятии решении и ответственности за их последствия нет. Если ошибка допущена – то виноват тот, кто ей не подсказал, как правильно. Привычка идти по протоптанному кем-то пути. Прилагать усилия не для поиска нового пути, а для того, чтобы подвинуть первопроходца и занять его место. Повторить то, что уже сделано кем-то.

Так и с конкурсом «Лучший дознаватель» было, когда я заняла восьмое место из более девяноста дознавателей по всей России. В тот год никто не хотел ехать на конкурс. К таким конкурсам относились как к обременению. А я поехала с желанием победить. И прославила наш отдел тем, что вошла в десятку победителей. Бокса посмотрела на меня, на моем примере узнала, как готовиться к конкурсу, по моим рассказам узнала, как он проходит. Увидела реакцию окружающих и захотела тоже примерить это платье. И на следующий конкурс поехала она. Заняла девятое место. Я не осуждаю такую позицию. Она тоже приносит хороший результат. Просто мы разные. Просто я и она – другие. Я иду своим путём, и мне не нужно никого подсиживать и строить интриги, чтобы получить своё. Я просто получаю это. И иногда делаю что-то впервые, чего в моем окружении не делал никто.

Осталось передать дела, имущество, ключи от кабинета – и перевернуть страницу. Начать новый этап жизни.

Забавно, в первый рабочий день следствия будет 333 дня до пенсии. Магия цифр.

Вчера подходила Колли, сказала, что в этом году у неё выслуга до минимальной пенсии. Добавила: «Я не хочу быть старым дежурящим дознавателем. Раз не идёт служба, лучше уйти.»

Вечер. Сегодня отпросилась с работы в шестнадцать ноль-ноль, поехала к гастроэнтерологу. В общем, ничего критичного у меня нет. Врач прописала таблетки и ферменты, чтобы пролечить гастрит. Всё нормально. Собрала вещи в кабинете, подготовилась к переезду. Написала прощальное сообщение, чтобы удалиться из общей группы дознания. Поставила Боксу админом и удалилась. Сейчас рабочее время, позже удалюсь из рабочих групп руководителей дознания. Хоть один день поживу без этого. Самый лучший день. Завтра будет новый коллектив, новые рабочие группы, новые заботы. Поездку в прокуратуру отложили до понедельника. В свой первый рабочий день в новой должности решила пойти в форме. С новыми погонами и шевронами юстиции. Скажу, что настроение какое-то никакое. Есть сомнения: как же всё будет, легко или тяжело, как быстро вникну в работу, понравится ли мне? Как быстро запомню имена всех следователей? Это те вопросы, ответы на которые будут на страницах этого дневника, но позже.

01.02.2019 – 333 дня

Первый день в юстиции. Проснулась, как обычно, в шесть утра. Сразу переставила будильник. Ведь сегодня мне не нужно идти на планёрку к восьми пятнадцати. Теперь мой рабочий день начинается как у всех – в восемь сорок пять. Целых полчаса дополнительного свободного времени! Но долго спать не смогла, через минут пятнадцать встала. Скажу, что психологически собираться на работу стало легче. Именно утром полчаса играют большую роль. Первый раз надела форму с новыми погонами и шевронами юстиции, с просветами василькового цвета. На работу пришла в пол девятого. Все находились на планёрке. Шпица через дежурного следователя передала мне ключи от своего кабинета. У меня ведь ещё ключей ни от какого кабинета нет. Заботливая. Видела, что на планёрке сидит Бокса. Но теперь с ней общаться нет необходимости. Договорилась с водителем следственной машины, что поможет перевезти мои вещи из здания дознания. Сегодня была и общеотделовская, ежепятничная планёрка. Проводил её Алабай. Рада, что у Псоглава другие дела и проведение планёрки он поручил Алабаю. В зале планёрных совещаний каждая служба садится вместе на одних и тех же рядах сидений. Первый раз я прошагала мимо рядов дознания, на которых сидела много лет. Впервые села в ряды следствия. Зачитали приказ о моём назначении. Алабай поздравил с назначением на подполковничью должность. Звучало поздравление статусно. И приятно.

После планёрки забрала свои вещи из дознания. Перевезла в свой новый кабинет, который теперь делю с соседкой – Акитой. Поболтали с ней. Дружелюбная девушка. Обедать ходила домой. При этом, на обед ушли все вместе: я, Шпица и Акита. Они живут в одном доме, и их дом по пути к моему. После обеда на моём рабочем столе уже красовалась высокая стопка дел, которые необходимо прекратить за сроками давности. В итоге первый мой рабочий день в следствии растянулся до восьми часов. Я дождалась, когда уйдет Шпица, и только потом стала собираться домой сама.

02.02.2019 – 332 дня (суббота)

Вчера, когда все следователи вместе с начальником ушли домой, я осталась одна не только в кабинете, но и на этаже. И задумалась о том, как новое место влияет на мозг. В свой первый день слышу новые звуки, новые запахи. Как мой мозг всё обостренно фиксирует и запоминает. Сидела за столом, печатала документы. Вдруг слышу: щелчок и странный шум. Через несколько минут шум стих. Потом шум повторился. Оказалось, это подогревается диспенсер. Когда вышла из кабинета, обратила внимание, что в коридоре другие запахи и даже в моём новом кабинете пахнет непривычно. Такие моменты волшебны. Когда живёшь в настоящем, когда мозг фиксируется на новых мелочах вокруг, проживаешь именно текущий момент. Этим и хороши перемены. В привычной обстановке, в привычном ритме жизни, как ни парадоксально – жизнь замирает. Только перемены, даже незначительные, будь то переезд в другой кабинет, перестановка, поездка в новое место, позволяют нам зафиксироваться в текущем моменте. Вспомнила, как мне было одиноко, когда я работала во Владивостоке. Одиноко в мелочах – не с кем было попить чай, поговорить о пустяках. Пока не появилась коллега, которой я смогла довериться. А сейчас я очень рада, что Шпица посадила меня в кабинет с Акитой. Мне очень ценно, чтобы мы болтали, пили чай.

Сегодня у нас с Антоном 6 лет со дня свадьбы. Купили билеты на спектакль в Драматический театр Восточного военного округа. Я ни разу не была в этом театре. Необычная постановка – зрители сидят на сцене, образуя подобие круга. И в этом круге происходит игра актёров.

Когда сегодня проезжали мимо отдела дознания, мне стало радостно, что больше это не моё место работы. Но ещё радостнее было бы, если бы я ушла на пенсию, и с такой же радостью могла бы проехать мимо отдела полиции.

04.02.2019 – 330 дней (понедельник)

21:50. День выдался очень интересный. На сегодня была запланирована поездка во Владивосток, в прокуратуру. Проснулась как всегда, в шесть утра. Базальная температура упала до 36,5 градусов, десятый день цикла. Возможно, скоро овуляция. А так как на работу нужно не в восемь пятнадцать, целых полчаса можно тратить утром, как хочется. Захотелось провести время в своё удовольствие и заодно порадовать Антона. А что может быть приятнее, чем утренний секс?

Всё успела. Даже сделать зарядку и приготовить завтрак на двоих. Когда пришла на работу, решила «съесть лягушку» – заехать в здание дознания, забрать оставшиеся вещи и скопировать электронную информацию. В прошлый раз забыла взять с собой жесткий диск. Когда зашла в здание, внутренне содрогнулась. Не очень приятно заходить. Словно оглядываюсь в прошлое. В последний раз зашла в кабинет начальника отдела дознания: чистый стол, опустевшие полки в шкафах. Никаких эмоций у меня это не вызвало. Безразличие. Никаких ностальгических зацепок не будили во мне ни стены кабинета, в котором я провела последние два года работы, ни само здание, в котором вообще прошла моя карьера от дознавателя до начальника отдела дознания. Никаких чувств не витало в воздухе. Взглянула на стенд Древа Дознания. В душе стало теплее. Мне приятно видеть результат моего старания, моего вклада в укрепление истории дознавателей. Я верю, что спустя годы, придет очередной начальник дознания, следующее поколение дознавателей, и вспомнят добрым словом мой труд, что увековечил имя каждого дознавателя и начальника дознания.

Но теперь надобности приходить в здание нет. Отдала ключи Боксе. С ней диалог был коротким:

– Привет, вот ключи.

– Хорошо.

И всё. Поехали со Шпицей в прокуратуру. Так принято, что при назначении на руководящую должность нужно представиться прокурору. Раньше была традиция лично представлять прокурору каждого вновь назначенного дознавателя или следователя. Но сейчас это в прошлом. После реорганизации милиции в полицию многие традиции канули в лету. Купили торт «Наполеон» – любимый десерт Волкодава.

Запланированное время выезда пришлось отложить из-за следующей ситуации. Недавно назначенный следователь Далматина, как говорится на полицейском разговорном языке, впервые «закрывала» человека по 91-й. Официально это называется – оформляла задержание подозреваемого в соответствии со статьей 91 Уголовно-процессуального кодекса России. Задержать подозреваемого следователь имеет право на 48 часов. Не позже 40 часов с момента задержания необходимо подготовить материалы в суд, чтобы судья принял решение, оставлять подозреваемого под стражей или отпустить под другую меру пресечения.

Как оказалось, срок задержания истекал сегодня, а следователь не подготовила материалы и даже не напечатала постановление с ходатайством в суд. Я не знала, что следователь два дня назад задержала человека. Но понимала, что выходные она провела дома, не заботясь о сроках. А сейчас не знает, что делать. Срок истекает, документы не готовы. Пошла в кабинет к Далматине проконтролировать её работу и поторопить. Два других следователя оставили свою работу и пришли к ней на помощь. Помогали печатать документы, снимать с них копии, сшивать материалы. Я ждала в кабинете, наблюдая за работой своих новых подчинённых. И пока документы подготавливались, Далматина плакала, жаловалась на отсутствие помощи от начальника, а меня благодарила за помощь. Вот так я наглядно увидела, как подчиненные сами разделяют начальника и зама. Начальник – злой, а зам хороший. Психология человека требует такого разделения.

В прокуратуре случился приятный момент. Зашел начальник Владивостокского линейного управления, Босерон, с фразой:

– Я видел, что здесь находится госпожа Нагалевская.

Подойдя ко мне, галантно пожал мою руку. Переговорив с Волкодавом по своим делам, снова обратился ко мне:

– Я был бы рад твоему переводу к нам во Владивосток.

Я засмущалась. Он говорил это в присутствии Шпицы, которая немигающим взглядом смотрела попеременно то на меня, то на него. Я уклончиво ответила, что такие предложения мне слышать приятно. Босерон ещё несколько раз пожал мне руку, говоря, что если я передумаю, то двери его кабинета для меня открыты. Мне льстит, когда публично хвалят, говорят о моих компетенциях, что их видят, ценят и что со мной желают работать. Шпица смогла увидеть, что даже сам начальник Владивостокского линейного управления хорошего мнения обо мне.

05.02.2019 – 329 дней

Время обеда. Ушла на него вовремя. Начала заниматься номенклатурными делами. После обеда первое уголовное дело возьму на проверку. Акита прочитала то самое уголовное дело по тепловозам, которое было передано из дознания. Мнение у неё такое же – в этом деле нет того состава преступления, которое хотели бы видеть начальник отдела и начальник полиции. Меня это порадовало. Я верно читаю дела и понимаю по ним перспективность и её отсутствие. И нужно своё мнение уверенней озвучивать. Пока что иного мнения об этом деле не слышала, те же проблемы и та же перспектива озвучивается Акитой.

Фактически, с сегодняшнего дня нет необходимости заходить в здание дознания и что-то забирать. Осталась передача имущества ни много ни мало, на сотни тысяч рублей. И в моей работе в дознании будет поставлена точка.

Номенклатурой я раньше не занималась, этот вопрос для меня новый. По крупицам собираю информацию, как правильно всё это оформить. Сложность в том, что ранее в следствии не было нормального ведения номенклатуры. Годами всё велось хаотично или не велось вовсе. За полдня из шести дел уже одно сформировала, ещё сделала самое простое – написала рапорт об отсутствии ведения другого дела. Осталось разобраться ещё с четырьмя. Радует, что теперь есть чем заняться. А то терпеть не могу ощущения, когда приходишь на работу, а ещё не определено, какие задачи нужно решать. И ты просто ждешь. Чувство безделья для меня самое неприятное. Пустая трата времени. И на работе, когда занят, время летит быстрее. А мне это выгодно. Чтобы дни до пенсии текли. Кап-кап.