– А теперь, мой юный друг, давай сделай ставку, как все. В том же размере, – подмигнул ему темноволосый мужчина, который и пригласил Киона присесть к ним за стол, – Не бойся, я уверен, ты победишь. И заберешь в два раза больше за этот раунд.
Они просто дали новичку почувствовать вкус победы и на этой приятной ноте подтолкнули к тому, чтобы он снова поставил деньги на кон, уже в полном размере. Кион расплылся в наивной улыбке и сделал, как сказал мужчина – поставил больше монет и, к удивлению игроков, выиграл в два раза больше.
– Ух ты! – восторженно воскликнул Кион, пока его собеседники сидели с округленными от шока глазами, – Я и правда выиграл! Хочу еще!
Но следующие несколько раундов Кион проиграл к ликованию остальных игроков. Однако они не знали, что бард это сделал намеренно, чтобы отвести от себя подозрения и выставить следующие крупные выигрыши чистой удачей. Его друзья по игре заказали Киону еще выпивки, чтобы он не унывал из-за проигрыша. Но Кион внутри только ликовал, потягивая бесплатное пиво. Он выиграл следующий раунд, потом снова проиграл, а затем выиграл два раунда подряд.
В этот момент шум зала прервал голос одного седого и элегантно одетого мужчины в пиджаке, брюках и с цилиндром на голове. Мужчина стоял на лестнице, опираясь одной рукой на красивую трость.
– Господа, пришел час повышенных ставок, – провозгласил он, – Если кто-то из вас не способен дальше играть на этих условиях, я рекомендую вам покинуть заведение и вернуться завтра.
В зале поднялось несколько человек и неторопливо вышли из здания. Судя по реакции на слова элегантного старичка остальных игроков, час повышенных ставок был здесь делом привычным. Кион обернулся к мужчинам, с которыми играл и заметил у каждого из них алчный огонь в глазах. Бард усмехнулся про себя и поставил на кон больше монет, чем было заведено. Наверняка они надеются, что Кион проиграет все в пух и прах, но к сожалению для них, бард вспомнил все свои приемы, когда-то применяемые им при игре в карты в столице. Его даже никто не сможет уличить в жульничестве, настолько ловко Кион прятал козырные карты. При этом он постоянно сидел с наивным лицом, что по итогу все игроки, как один, решили, что новенькому просто повезло.
– Это была моя первая игра, – соврал Кион, забирая деньги, которые выиграл.
Седой мужчина минуту назад объявил об окончании игр и пожелал всем гостям доброй ночи. Игроки, с которыми за столом сидел Кион, как-то по-детски обиженно на него поглядывали, а когда бард, забрав свой выигрыш, поднялся с места, один из них схватил его за руку.
– Кодекс чести велит мне отыграться, – сказал он, глядя прямо Киону в глаза, – Поэтому я прошу тебя вернуться завтра и снова сыграть с нами.
– Ну не знаю, – протянул Кион, продолжая играть роль дурачка, – Я уже собрал для папаши сумму вдвое больше. Мне больше незачем играть.
Кион блефовал. Для погашения долга людоедке ему было еще далеко, а игра в карты по вечерам и срезание кошельков у аристократов по утрам продвинет его в этом деле гораздо быстрее и за оставшиеся шесть дней Кион вполне успеет собрать нужную сумму.
– Такая удача в картах редкость, – поддержал своего собеседника темноволосый мужчина, – Мы бы хотели еще раз ее увидеть.
Несмотря на вежливый и доброжелательный тон, Кион понял, что мужчина на самом деле имел в виду. Они хотели отыграть свои деньги назад, но помимо этого еще и внимательнее последить за действиями Киона во время игры в карты. Бард ни на секунду не снял с лица наивного выражения, он только шире улыбнулся.
– Ладно, тогда завтра я непременно приду, – слишком радостно отозвался он и покинул заведение.
Кион петлял по улицам, пока окончательно не убедился, что члены клуба не выслали за ним слежку. Тогда бард пружинистой походкой направился прямиком к северному району. Сегодня он стащит еще несколько кошельков, а вечером выиграет в карты крупную сумму денег. Кион был неприлично доволен собой и даже успел обокрасть нескольких аристократов на своем пути, пока случайно не глянул вниз на свои ноги.
Паутина поднялась до уровня колен. Бард едва не вскрикнул от страха и неожиданности, но вовремя сдержался. Ему совсем не хотелось привлекать к себе лишнего внимания.
Кион сел на свободную лавочку и внимательно осмотрел свои покрытые паутиной ноги. Кажется, она не двигалась, так и застыла на уровне колен. Кион закусил губу и вытер покрывшийся потом лоб. Значит, на самом деле, срок в погашении долга ведьме у него еще меньше. Скорее всего, паутина будет подниматься с каждым днем все выше и выше, пока не накроет его с головой. А там уже начнутся иллюзии и от Киона ничего не останется, когда ведьма закончит с ним. Тогда нужно собирать долг быстрее, а не за неделю.
Кион судорожно вздохнул. Ему даже расхотелось похищать кошельки знатных господ. Все, что сейчас ему хотелось сделать – это спрятаться под одеялом и надеяться, что остальной мир забудет о нем. Бард тяжело сглотнул, поднялся на ноги и медленно поплелся обратно в таверну.
Когда он оказался у себя в комнате, Кион плотно закрыл за собой дверь и, скинув туфли, с ногами забрался на кровать. Сумку с добычей бард положил рядом. Он еще раз осмотрел паутину, уже более внимательно, но она так и застыла на уровне колен. Кион вздохнул и провел рукой по своим рыжим волосам. Его теория о том, что паутина поднимается выше каждый день, похоже, оказалась верна. Придется ему удвоить усилия и поскорее собрать долг ведьме, пока не стало слишком поздно.
Кион вытряхнул сумку и начал пересчитывать монеты, выигранные в карты и те, которые он украл у случайных прохожих. Киону не хотелось бы так часто грабить аристократов, чтобы среди них не поползли слухи о воре и чтобы в северном районе из-за этого не удвоили охрану, но у него не было выбора. Деньги для людоедки нужно было собрать как можно быстрее.
Кион закончил считать полученные сегодня монеты и понял, что он даже половину не собрал. Если бы он не проигрался в петушиных боях, нужную сумму бард набрал бы гораздо быстрее. Он в гневе швырнул пустую сумку на пол и спрятал лицо в ладонях, чувствуя, что хочется все крушить. Но от этого монет в его кармане не прибавится. Скорее наоборот – придется заплатить Марте за погром комнаты.
Кион свесил ноги с кровати и снова посмотрел на паутину. Оставит ли ведьма его в живых, когда он принесет ей долг? Кион вспомнил, что хотел купить у кузнеца небольшой кинжал. Он надел туфли обратно, спрятал награбленное в сумку, поколебался немного, но потом решил взять сумку с собой. Бард покинул комнату, спустился вниз и вышел на улицу. Он только надеялся, что в такой ранний час кузнец уже будет вовсю работать.
Кион не ошибся – со стороны кузни и правда доносились монотонные звуки молота, ударяющего по наковальне. Кион прошел небольшое расстояние до кузницы, радуясь про себя, что таверна Марты находится рядом, буквально за углом. Завидев знакомое лицо, кузнец слегка нахмурился, при этом он не перестал ковать очередной меч.
– Что-то не так с оружием, которое я выковал? – спросил кузнец.
Кион удивленно посмотрел на пояс, где обычно висел его меч, но сейчас клинок остался лежать в комнате. Тогда бард повернулся обратно к мужчине.
– Нет, меч просто превосходный, – поспешил заверить он кузнеца, – На самом деле, мне бы хотелось купить еще кое-что. На этот раз кинжал.
Кузнец неопределенно посмотрел на Киона и тот даже засомневался в мудрости своего решения, но потом мужчина скрылся за дверью здания, а потом вернулся обратно со свертком ткани в руках, как и в прошлый раз. Только теперь в нее были завернуты всевозможные кинжалы. Кузнец указал на них рукой, приглашая Киона их осмотреть, а сам вернулся к тяжелому молотку и над кузней снова стали раздаваться монотонные металлические звуки.
Кион подошел к столу, куда кузнец сложил кинжалы в ткани. Бард с любопытством осмотрел товары. На столе лежали кинжалы на любой вкус – самые обычные и украшенные резьбой, с широким лезвием и с тонким, длинные и короткие. Киону понравились некоторые из них и он даже заворожено повертел их в руках, но сегодня он искал нечто конкретное. Кинжал, который можно было легко спрятать где-то в рукаве или под одеждой. Такой был только один. Кион взял его в руку, вытащил с кожаных ножен и осмотрел лезвие. Тонкое и короткое, оружие больше походило на заточку, чем на кинжал. Рукоятка тоже была ничем не примечательна, просто обмотана кожаной лентой. Но сейчас для Киона этот кинжал был идеален. Его легко можно было спрятать в рукаве и ведьма даже не узнает, что помимо меча, у барда есть еще и кинжал. Так что если она все же захочет съесть мозг Киона после того, как он принесет ей монеты, он сумеет застать ее врасплох, даже если снова выронит меч из рук, как в прошлый раз.
– Я возьму этот, – бард показал кинжал кузнецу и тот кивнул.
– А я смотрю, вы умеете выбирать оружие. Кинжал выглядит просто и даже в какой-то мере хрупко, но уверяю, это очень прочное изделие. Лезвие не сломается, даже если будете им ковырять петли на решетках. Впрочем, я бы все же не рекомендовал этого делать.
Кион расплатился с кузнецом, спрятал кинжал в сумку и вернулся в свою комнату в таверне. Он снова сел на кровать и вытряхнул содержимое сумки. Краденные кошельки и небольшой кинжал, вот и все его пожитки, не считая дополнительной рубашки. Хотя деньги придется отдать ведьме.
Кион взял кинжал в руки и задумчиво его покрутил. Затем бард запихнул его в рукав и удовлетворенно кивнул. Стоит спрятать его поудобнее и тогда Кион сумеет резко достать кинжал, чем застанет ведьму врасплох. Бард положил кинжал обратно на кровать и задумчиво посмотрел на деньги, которые он собирал для ведьмы. Киону до жути не хотелось отдавать их людоедке, он даже взял в руки один кошель и нежно прижал его к груди. Вот было бы здорово, если бы он собрал деньги, но не отдавал их ведьме.
Эта мысль пронзила Киона, словно копье. Не отдавать деньги ведьме было очень заманчиво и Кион принялся усиленно думать, как бы ему это провернуть. Он бросил взгляд на паутину. Если ведьма за ним следит, значит, ему нужно вести себя так, будто он и правда собирает ей долг. А когда придет к тайнику, чтобы вернуть деньги людоедке, то просто застанет ее врасплох и нападет, а сам сбежит с собранными монетами.
Кион почесал подбородок. Он был уверен, что ведьма не отпустит его, поэтому это был единственный выход избежать участи быть съеденным в иллюзиях. Вот только назад в город ему возвращаться будет нельзя, людоедка наверняка начнет искать барда сначала там. Придется тогда Киону снова скитаться по окрестностям, пока он не найдет очередной город, где можно будет осесть и затеряться среди жителей.
Кион сложил все обратно в сумку, а ее бросил на старое кресло. Помимо денег, ему стоит запастись едой в дорогу, а также расспросить Марту о ближайшем городе. Если уж бежать, то подготовленным. Кион решил с этим не затягивать. Он поднялся с койки, вышел за дверь и спустился вниз в зал, собираясь расспросить Марту о ближайших городах.
ГЛАВА 8
Вот уже несколько дней Кион исправно ходил в северный район и потихоньку крал деньги у ничего не подозревающих аристократов. Бард каждый раз делал это в разных частях района, чтобы не поползли преждевременные слухи об искусном воре. На его счастье, северный район города был довольно большим, так что Киону было где развернуться.
С каждым новым днем паутина поднималась все выше по его телу. Сначала она была на уровне колен, потом по пояс, затем поднялась до груди. Времени на сбор денег у Киона оставалось все меньше и меньше. Скоро паутина начнет покрывать голову и лицо барда и тогда появятся иллюзии, отрезая Киона от внешнего мира. Нужно было действовать быстрее.
Марта в подробностях расписала нахождение близлежащих деревень и поселков, но до ближайшего крупного города идти будет далеко. Дальше, чем Кион добирался сюда. Бард задумчиво почесал бороду, пока слушал трактирщицу. В таком случае придется ему останавливаться на ночлег в деревнях, а потом продолжать свой путь до города. Оставаться в поселке Кион даже не думал, ему нужен был именно город. Там он сможет затеряться на его улицах, а еще барду было куда комфортнее жить именно в городе, а не в какой-нибудь деревне, пахнущей домашней скотиной и навозом. Оставалось надеяться, что в том городе тоже переняли столичную моду на чистоту.
Помимо кражи кошельков в северном районе, Кион успел пару раз заглянуть в клуб любителей перекинуться картишками. На этот раз бард пришел в покрытой землей одежде, всем своим видом показывая, будто он весь день ковырялся в огороде. Его удача в картах привлекла к себе внимание всех членов клуба и теперь, помимо Киона и еще троих джентльменов, сидящих вместе за одним столом, никто больше не играл. Люди предпочли окружить их стол и внимательно следить за игрой. Толпа разделилась и кто-то болел за Киона, а кто-то – за его соперников.
Барду пришлось проиграть несколько раундов подряд, чтобы отвести от себя подозрения и ослабить бдительность всех, кто зорко наблюдал за его действиями, но когда Кион поставил на кон свои последние монеты, он внезапно выиграл. Потом снова выиграл. И снова. Одна часть толпы возликовала и потрепала барда по волосам, поздравляя с победой, а вторая начала ругаться на его невиданную удачу. Один из игроков покинул стол, оставшись без денег, но его место тут же занял кто-то другой из толпы. Кион краем глаза заметил, что на втором этаже стоял тот пожилой аристократ с тростью, который постоянно объявлял о закрытии клуба или о повышенных ставках. Он внимательно наблюдал за игроками, не спуская глаз с участников игры ни на секунду.
Киону снова пришлось проиграть несколько раз, но в следующей игре он выиграл такую крупную сумму, что она покрыла собой весь его проигрыш и даже добавила еще монет сверху. Бард решил, что сейчас самое время покинуть клуб с деньгами, но толпа запротестовала, призывая его сыграть еще несколько раз. Кион неохотно согласился и игра началась. Ему легко было провести игроков вокруг пальца. К тому же, бард ловко спрятал несколько карт в рукаве, так что он был уверен в своей победе. Даже если он сам не сможет воспользоваться этими козырями во время игры из-за слишком пристального внимания со стороны окружающих его людей, другие игроки не смогут воспользоваться этими картами тем более – они ведь все в рукаве Киона.
Игра слегка затянулась, но всем уже стало ясно, что выигрыш вновь перейдет рыжему наглецу. Кион в нетерпении поерзал на месте, ожидая окончания раунда и того момента, когда он сможет сложить все выигранные деньги в сумку и уйти, но неожиданно со стороны лестницы раздался громкий стук. Все присутствующие обернулись и увидели пожилого мужчину, стоящего уже на середине лестницы, а не на втором этаже. За его спиной Кион заметил двух мужчин крепкого телосложения, одетых поскромнее, чем все присутствующие здесь аристократы.
– Я вынужден прервать игру, – произнес мужчина, – Я просто обязан проверить чистоту ваших помыслов и действий.
Мужчина снова громко ударил тростью о ступеньку и двое громил за его спиной, как по команде, ринулись к столу, за которым проводилась игра. Они бесцеремонно схватили Киона за руки и стали проверять его карманы, после чего влезли в рукава, где обнаружилось несколько карт. Все произошло так быстро, что бард даже сообразить ничего не успел. К тому же, он был уверен, что его образ деревенского простачка ослабил бдительность всех присутствующих, но вместо этого Кион расслабился сам и даже не успел никак среагировать, когда его поймали на жульничестве.
– Хм, как я и думал, – хмыкнул пожилой мужчина и спустился вниз, преодолевая последние ступеньки, – В моем клубе жульничать нельзя.
– Если вы не в курсе, то все так делали, – заметил Кион. Его за руку сильно и крепко держал один из громил и бард никак не мог вырваться.
– Возможно, – согласился с ним мужчина и подошел вплотную к рыжему барду, толпа послушно расступилась перед ним, – Но у них хватило ума не попасться.
Пожилой мужчина развернулся, вернулся к лестнице, встал на вторую ступеньку и оперся двумя руками на свою изысканную трость. Кион закатил глаза от всей этой театральщины в его действиях.
– Правила клуба гласят, что ты должен вернуть нам вдвое больший долг, чем ты выиграл, жульничая в карты, – провозгласил мужчина и у Киона челюсть опустилась на пол.
– Долг? – скривился он. Это слово в последнее время вызывало в нем сильное отвращение.
– Вернуть деньги ты должен завтра, – беспощадно продолжил пожилой мужчина, не обращая внимания на то, как скривился Кион.
– Завтра?! – удивился бард, – Вы в своем уме? Где мне взять столько денег за один день?
Мужчина с тростью задумчиво осмотрел Киона, затем молча преодолел две ступеньки и не спеша подошел к барду, заглянув тому в глаза.
– Попроси у своего папаши, – произнес он и отошел обратно к лестнице, после чего обернулся и кивнул своим громилам, – Вышвырните его вон.
Пока пожилой мужчина с тростью подымался по лестнице, громила перехватил руку Киона посильнее и потащил к выходу, но бард не собирался покидать клуб, не забрав свой выигрыш, оставшийся на столе. Он брыкался и извивался, как мог, даже один раз ударил ногой громилу по колену, но тот в ответ только отвесил Киону оплеуху и посоветовал не дрыгаться.
Тогда Кион использовал запрещенный прием – он извернулся и лягнул громилу промеж ног. Тот отпустил барда и схватился за свое нежное место, морщась от боли. В толпе ахнули, наблюдая за всем этим. И даже сам Кион на секунду замешкался, разделяя боль громилы. Но долго медлить было нельзя. Бард метнулся к столу, на ходу расталкивая аристократов, схватил сумку, быстро кинул в нее деньги и хотел было развернуться и бежать, но наткнулся на второго громилу. Кион совсем забыл о нем.
Громила грубо выхватил сумку из рук барда и швырнул ее к лестнице, а сам схватил Киона за воротник и одной рукой приподнял его вверх. Рыжий бард едва касался пола. Он ухватился за руку громилы, чтобы стряхнуть ее с себя, но тот зашвырнул Киона в сторону и бард, пролетев половину комнаты, приземлился на один из столов. Когда он поднял голову, то увидел, что к нему шли уже двое громил, а толпа аристократов и неженок поспешила выскочить на улицу. Сумка лежала у лестницы неподалеку от Киона, пожилого мужчины на ступеньках уже не было – видимо, он скрылся на втором этаже.
Кион ловко сполз со стола, пока к нему не приблизились громилы, затем подскочил к сумке и, не долго думая, выпрыгнул в ближайшее окно, предварительно распахнув створки. Громилы такого явно не ожидали и на секунду остановились. Кион, заметив их реакцию, нагло улыбнулся, ехидно им отсалютовал и собрался было бежать дальше, но что-то крепко удерживало его на месте. Кион закрутился, пытаясь разглядеть, в чем дело, а затем заметил, что он зацепился штанами за огромный гвоздь. И на его несчастье, зацепился он хорошо.
Кион попытался оторвать штаны от гвоздя, но ему было не очень удобно это делать. Тем временем один громила выскочил на улицу, а второй стал подбираться ближе к барду, раскидывая столы, стоящие у него на пути. Кион сильнее дернулся и раздался треск ткани. Барду некогда было осматривать ущерб и он сделал шаг, намереваясь пуститься наутек, но громила успел схватить его за сумку. Крепкий мужик перевесился через окно, не давая Киону удрать, а бард, вместо того, чтобы бросить сумку и сбежать, пытался вытянуть ее из лап захватчика.
– А ну, пусти, – прокряхтел Кион и одной ногой уперся в стену дома.
Они так перетягивали сумку каждый на себя в течении нескольких секунд, пока громила внезапно ее не отпустил. От неожиданности Кион шлепнулся на землю с сумкой в руках. Радостно улыбнувшись, бард вскочил на ноги, развернулся и увидел перед собой занесенный кулак второго громилы. Кион не успел увернуться и от сильного удара моментально провалился в темноту.
* * *
Когда Кион пришел в себя, в его ушах звенело, а голова гудела так, будто в ней поселился целый рой пчел. Бард лежал где-то в пустом узком переулке, окруженный безразличными стенами домов. Вечернее солнце садилось за горизонт и в совокупности с голубым ясным небом давало просто нереальную красоту этому невзрачному городу. Кион даже бы рифму сочинил, если бы сейчас его голова так не гудела.
Кион тяжело сел, хватаясь за голову. Все его тело болело, а еще бард обнаружил на себе множество синяков. Видимо, его избили после того, как он отключился. Хорошо хоть не убили. Хотя в таком случае деревенский простак, которого из себя строил Кион, не принес бы им денег, чтобы погасить долг.
Кион широко раскрыл глаза и выпрямился, продолжая сидеть на земле. Долг! Он ведь собирал деньги, чтобы вернуть ведьме, но вместо этого потерял свой выигрыш. И словно этого было мало, Кион нажил себе еще один долг, который он должен будет погасить сегодня, а иначе…
А что иначе? Вряд ли те громилы знают, что Кион снимает комнату у Марты, он все время тщательно проверял, не следил ли кто за ним из клуба, прежде чем войти в таверну. И никакого папаши у него не было, Кион его выдумал, так что шантажировать его семьей никто не сможет.
Кион потер звеневшие виски и кое-как поднялся на ноги. Все его тело болело, а ему ведь еще нужно как-то противостоять ведьме. Рыжий бард замер. Он только сейчас заметил, что паутина стала покрывать его лицо. Еще вчера она была на уровне груди. Получается, бард провалялся без сознания весь день. Еще немного и иллюзии ведьмы его поглотят.
Кион захромал прочь из переулка, а когда вышел на улицу, ему пришлось долго соображать, где он находится и в какой стороне была таверна Марты. Бард заковылял в ту сторону. Нужно собрать те деньги, что он предусмотрительно оставил в нише под кроватью. Хорошо, что Кион не взял с собой всех денег, что успел собрать ведьме, иначе сейчас ему было бы нечем ей платить.
Рыжий бард кое-как дохромал до таверны и зашел внутрь. В зале было много посетителей, но не так, чтобы переполнить все помещение. Когда Кион проходил мимо стойки, намереваясь подняться по лестнице, его заметила Марта.
– Кто это с тобой сделал? – воскликнула женщина и всплеснул руками, с ужасом глядя на Киона. Он тут же сообразил, что выглядит не лучше, чем себя чувствует. Да еще порванные штаны красноречиво намекали, что Киона явно избили.
– Я упал, – бодро соврал Кион. Марта недоверчиво на него посмотрела и он добавил, – Пока падал, по пути собрал ступеньки, котов и чужие сапоги.
– Что-что? – не поняла Марта его шутки, но Кион только махнул рукой и продолжил подниматься по лестнице.
– Потом расскажу, – пообещал он, прекрасно сознавая, что этого «потом» не будет. Кион собрался бежать из города сегодня.
Он вернулся в свою комнату и аккуратно стащил с себя рубашку и штаны. Едва ли не вся кожа Киона была покрыта свежими синяками. Неудивительно, что он себя так отвратительно чувствует. Бард переоделся в чистую одежду и, кряхтя, вытащил из ниши несколько толстых кошельков. Этих монет точно не хватит, чтобы погасить долг людоедке, но они хотя бы отвлекут ее от Киона, а он постарается сбежать.
Кион вернул доску на место, прицепил толстые кошели на пояс, на другую сторону прикрепил меч в ножнах, а в рукав спрятал кинжал, надежно зафиксировав его у локтя, чтобы он не выпал. Бард подобрал свой плащ и накинул его на плечи, оставив капюшон свисать вниз.
Кион подошел к двери, обернулся на комнату в последний раз и вышел в коридор. Ему повезло и внизу в зале было полно народу, так что Марта даже не заметила, как он, накинув капюшон на голову, вышел на улицу.
Кион захромал в сторону рынка, надеясь все еще застать продавца с лечебными травами и настойками. Быть может, тот продаст ему какое-нибудь средство, которое снизит боль. По пути бард остановился у нескольких торговцев и купил еду в дорогу, сложив все это в мешок, который любезно предоставил ему один из лавочников. Рыжий бард сегодня собирался навсегда покинуть этот город, так что еда ему пригодится в пути.
Он нашел лавку с лечебными травами и торговец выдал ему горькую настойку из трав в маленькой колбочке. Кион ее сразу выпил и зашагал в сторону ворот. Нужно разделаться с ведьмой, а потом бард спокойно пойдет своей дорогой. Клуб аристократов его тоже больше не увидит, так что пусть забудут о его долге.
На воротах Киона осмотрели стражники и один из них даже заглянул в его мешок. К счастью, тщательно он не копался, иначе нашел бы под едой несколько толстых кошелей с монетами. И так как уже начали ползти слухи о карманнике в северном районе, вряд ли бы стражники просто так отпустили Киона. Ну или как минимум ему пришлось бы платить некую сумму, чтобы выйти из города, а ведь эти деньги он нес ведьме.
Кион с досадой прикусил губу, пока проходил мимо стражников. Он был уверен, что тех денег, которые у него забрали громилы, ему бы хватило, чтобы добавить к уже собранным и принести их ведьме. Впрочем, Кион все равно планировал не отдавать денег людоедке, а просто ее отвлечь, потом пырнуть мечом, забрать монеты с ее сундука и покинуть эти места. Желательно, навсегда.
Когда пришло время сходить с дороги, Кион почувствовал себя лучше. Его раны и синяки уже практически не болели и бард даже не хромал. Однако лекарь предупредил его, что снадобье просто притупляет боль и что лучше отлежаться спокойно, пока оно действует и не испытывать никаких физических нагрузок. Но этой роскоши у барда сейчас не было – ему до жути надоело постоянно видеть паутину на углу зрения. Хорошо, что иллюзии пока не появились. Значит, ведьма и правда ждет от него своих денег.
К знакомому дереву Кион подошел тогда, когда на улице стемнело. Новые зачатки луны скудно освещали землю, но это было лучше, чем вообще ничего не видеть. К тому же, Кион собрался противостоять сильной ведьме и единственный шанс преуспеть в этом – это застать ее врасплох. Бард почувствовал, как его ладони вспотели и он просто вытер их о свой плащ. Если Кион будет вести себя перед ведьмой, как трусливая мышь, то она не заподозрит в его действиях неладное. А вести себя так Киону не составит труда – он сейчас до жути боялся и темнота ночи явно не способствовала тому, чтобы хоть немного успокоиться.
Кион простоял у дерева не долго. Уже едва ли не через минуту после его прибытия за его спиной раздался громкий хруст ветки. Бард вздрогнул и резко обернулся на звук, одной рукой хватаясь за меч, но достать из ножен он его так и не успел. Перед ним стояла людоедка и с озорным ехидством и явным превосходством смотрела на свою добычу.
– А я думала, ты не придешь, – произнесла она, продолжая издевательски ухмыляться.
– Ты же дала мне неделю, – напомнил Кион. Его пальцы сильнее стиснули рукоять меча под плащом, готовые в любой момент выхватить клинок.
– Неделю до твоей приятной гибели в иллюзиях, – поправила его ведьма, делая шаг вперед.
– Я собирал деньги, чтобы вернуть тебе долг.
С этими словами Кион, стараясь унять свою предательскую дрожь, полез в мешок и вытащил один кошель, который бросил ведьме. Та ловко поймала его в воздухе и скривилась.
– Этой суммы явно будет мало, – фыркнула она.
– У меня в сумке еще есть, – Кион запустил руку обратно в мешок и вытащил второй толстый кошель, но бросать ведьме он его не торопился, – Но сначала я хочу, чтобы ты сняла с меня паутину.
Людоедка смерила барда долгим пристальным взглядом. Ее неестественно яркие глаза светились голубым пламенем даже в темноте ночи. Ничего не ответив, ведьма подошла к тайнику, выудила оттуда сундук и высыпала в него монеты из кошеля, а его бросила на землю. Затем она развернулась к Киону, который даже никак не скрывал своего страха перед ней. Ведьма снова осмотрела его долгим изучающим взглядом и вскоре бард заметил, что паутина начала сползать с его лица, а затем потихоньку ползти по его телу к ногам, постепенно исчезая. Неужели ведьма отпустит его? Или она блефует и как только он вернет ей последний кошель, она снова напустит иллюзии? Разве не проще было бы сразу напустить на барда иллюзии, а потом просто обыскать его мертвое тело?
Кион молча протянул людоедке второй кошель и пока она была занята деньгами, сделал вид, что полез в сумку за следующими монетами, а сам при этом схватился за меч. В мешке Киона остался последний толстый кошель и бард не горел желанием с ним расставаться. Вместо этого он резко с характерным звуком вытащил меч и замахнулся, но ведьма успела обернуться и проворно отскочить в сторону. Кион бросил мешок на землю, обеими руками сжимая оружие и не спуская глаз с людоедки.
– Надо же, а я-то собиралась тебя отпустить, – цокнула языком ведьма, – Вот дурак. Теперь мне достанутся и твои деньги, и твои мозги.
Кион заметил, что паутина, опустившаяся практически до самых щиколоток, вновь начала подниматься по его телу. Времени у него было мало. Бард сделал шаг вперед и рубанул мечом, стараясь задеть ведьму, но та проворно отскочила. Тогда Кион предпринял еще одну попытку дотянуться до нее оружием, а потом еще одну, но людоедка всякий раз ловко уходила из-под клинка. Паутина поднялась уже до колен и ведьма громко засмеялась.
– Ты не сможешь меня достать, – ее смех эхом пронесся по лесу, – А вот я тебя еще как смогу.
Ведьма резко вскинула руку и Кион почувствовал, как неведомая сила толкнула его и он, пролетев несколько метров, тяжело приземлился на землю. Синяки и раны, полученные от громил карточного клуба, тут же дали о себе знать и заныли тупой болью сквозь принятую бардом успокаивающую настойку. Кион не без труда поднялся на ноги, опираясь на меч. Он обернулся и увидел ведьму все в том же месте, где она стояла до этого. Бард красноречиво выругался сквозь зубы. Если он попытается к ней подойти, она снова отбросит его своей магией. Людоедке совсем не нужно было находиться рядом, чтобы повелевать своей паутиной, которая уже добралась до груди барда.
Кион резко развернулся и бросился в темноту, смех ведьмы начал преследовать его и, казалось, не отставал ни на шаг. Несколько раз барда хлестали встречные ветки и пару раз он запнулся, но все же сумел удержаться на ногах и продолжил бежать. Он петлял между деревьями, стараясь запутать следы, но голос ведьмы все равно был близко.
– Не думай, что сможешь сбежать, – хохотала она и ее смех эхом разносился по округе.
Кион стиснул зубы и сквозь тупую боль продолжил петлять между деревьями. С Сэрой справиться было гораздо легче, не смотря на ее физическую силу. Тогда Кион быстро оторвался от нее и сбежал, но от этой ведьмы, казалось, невозможно было убежать. Она постоянно знала, где находился Кион, словно на нем стояла яркая метка.