Черный бриллиант Соньки Золотой Ручки

Глава 7
На новом месте

Небо неожиданно потемнело. Над серыми крышами вспыхнула молния, послышался набегающий шум, хлынул дождь. Полина открыла створку окна, вместе с брызгами ее окатил запах свежести и мокрой земли.

– Как хорошо…

Она обернулась на голос. Позади стояла Лидия Шпак и поверх ее плеча задумчиво глядела в окно.

– Люблю, когда дождь, – согласилась Полина. – Помнишь, когда были детьми, мы сбежали с территории санатория? Хлынул ливень, и тетя Маша искала нас до самого вечера.

– А твоя мама в тот день уехала на экскурсию в Сочи…

– И когда тетя Маша отыскала нас у причала, она не ругалась, а просто обрадовалась, что мы вдруг нашлись.

Лидия улыбнулась:

– Мама была доброй. Не помню, чтобы она хоть раз на меня закричала. Всегда по-хорошему, всегда очень спокойно…

– Рано ушла тетя Маша, – вздохнула Полина. – Помню ее похороны.

– Об этом не хочу говорить. – Лидия со стуком закрыла окно. – Я после ее смерти осталась одна.

– Не хочешь, значит, не будем.

Лидия протянула Полине пачку бумаг:

– Отнеси в директорскую приемную и отдай Валентине. Ты видела ее в моем кабинете.

– Где найти эту приемную?

– В хедофисе. Выйдешь, свернешь направо…

– Стоп! – осадила ее Полина. – Что такое хедофис?

– Управление, – объяснила Лидия Шпак. – Если выйти из кабинета и повернуть налево, ты попадешь в клиентскую зону, место, где менеджеры обслуживают клиентов. Если направо, там находится управление, или хедофис.

– Поняла.

– Спросишь у кого-нибудь или найдешь по табличкам приемную. Там вместе с секретарями и делопроизводителями сидит Валентина.

– Все ясно, – кивнула Полина. – Отдать документы ей.

Радуясь возможности прогуляться, она отправилась в указанном направлении, без чьей-то помощи нашла директорскую приемную. Там было шесть столов, и сидели пять женщин. Одной из них была Валентина.

– Договора принесли? – Она встала и вышла навстречу. – Проверили? Подписи есть везде? Лидия Владимировна все подписала?

– Не знаю, – откровенно призналась Полина.

– А вам разве не сказали, что проверять – ваша обязанность? – Валентина бросила на нее укоряющий взгляд.

– Видите ли, я сегодня первый день здесь работаю…

– Тем более должны были спросить. Если беретесь… – Валентина призывно оглядела сотрудниц секретариата, однако никто не захотел ее поддержать.

Полина ощутила, как в ней закипает злость.

– Ничто не помешает мне проверить их здесь, – она выхватила договора из рук Валентины.

Та сначала оторопела, потом хотела что-то ответить, но Полина метнула в нее такой испепеляющий взгляд, что она тихонько юркнула на свое место.

Перелистав страницы, Полина убедилась, что все подписи Шпак были на месте. Она с вызовом шлепнула документы на стол:

– Все в порядке!

– Вот и хорошо! Вот и спасибо! – любезно отозвалась Валентина.

Постояв немного, Полина опустилась на стул. Никто на нее не смотрел. Все сидели, уткнувшись в свои бумаги.

– Шесть столов, а вас пятеро, – произнеся эти слова, она сразу же ощутила раскаяние. Фраза была очень глупой.

Однако Валентина так не считала и охотно объяснила причину:

– Здесь Маша Иванова сидела.

Зная ответ, Полина невозмутимо спросила:

– Куда она делась?

– Умерла. – Валентина покосилась на стол Ивановой. – Темная история.

– Долго она здесь работала?

– Без малого три года.

– Молодая?

– За двадцать.

Помолчав, Полина сказала тривиальную, но обязательную в таких случаях фразу:

– Пожить совсем не успела.

– Успела, – произнесла коротко стриженная, модно одетая девушка и подчеркнуто повторила: – Не волнуйтесь, успела.

– Марина! – Валентина устремила на нее осуждающий взгляд. – Про покойников или хорошо, или ничего.

После этих слов все снова уткнулись в бумаги, и Полине пришлось уйти.

«Хорошо бы выяснить, что имела в виду эта Марина», – думала она, шагая по коридору. Зная себя, Полина была уверена, что случай скоро представится и она им воспользуется.

Мимо нее прошли несколько человек в темных костюмах. По их строгим лицам и сдержанным, вполголоса, разговорам было ясно, что это проверяющие сотрудники «Центробанка». Неожиданно для себя Полина почувствовала себя виноватой.

Зайдя в приемную, она направилась в кабинет Лидии, без стука открыла дверь и сразу же пожалела об этом.

На белом диване сидели двое. Одной была Лидия Шпак. Полина узнала ее по задранному подолу юбки, под которой шарил рукой неизвестный мужчина. Ко всему они целовались.

Застыв на пороге, Полина не знала, как поступить. Решив потихоньку выйти за дверь, она собралась это сделать, но не успела.

Оба вдруг разом на нее обернулись. В тишине кабинета повисла неловкая пауза. Потом мужчина сказал:

– Глупая история. – И покачал головой. – О господи, я догадался! Вы новая помощница Лидии Владимировны?

Не зная, как реагировать, Полина кивнула и одновременно попятилась к двери.

– Теперь все ясно! – Мужчина отдернул руки от Лидии, встал с дивана и направился к выходу.

Он был невзрачным, немолодым, худым человеком, с мелкими, почти детскими чертами лица. В растянутом синем свитере, в клетчатых брюках и в очках с тонкой оправой. Когда он приблизился, Полина заметила, что они с ним одного роста.

Задержавшись, мужчина поправил пальцем очки и, глядя перед собой, произнес:

– Вам следовало постучаться перед тем, как войти. – Сказав это, он вышел из кабинета.

– Кто это? – прошептала Полина.

Лидия встала с дивана, взяла пепельницу и подошла к окну. Там, распахнув створку, сначала прикурила сигарету, потом резко ответила:

– Это – Мартынов.

– Директор? – Полина не сумела скрыть удивления.

Лидия затянулась дымом, потом кивнула:

– Президент и совладелец нашего банка.

– Не хочешь же ты сказать, что этот потрепанный тип… – Полина заставила себя замолчать, но все же спросила: – Неужели он – твой любовник?

– А что тебя удивляет?

– Он похож на пожилого студента.

– Некрасивый? – Лидия усмехнулась. – Ты его не знаешь.

– У него брюки короткие. И тонкая шея.

– Ты не знаешь, какой он, – Лидия затушила сигарету и стала размахивать руками, разгоняя повисший в воздухе дым. – Прости, забыла, что ты в положении.

– Я тоже забыла… Когда вас здесь увидела. Ему что, западло снять гостиницу?

– Он зашел на пару минут.

– Я это заметила.

– В следующий раз будешь стучаться.

– Теперь – обязательно!

Глава 8
Не только банное дело

Сергей встретил Тимофеева в коридоре.

– Почему здесь, Валерий Иванович? – спросил Дуло.

– Тебя жду.

– Идем ко мне…

Они зашли в кабинет, где уже сидели Курочка и оперативник Морозов.

– Долго еще? Мне нужно идти, – посетовал последний.

– Не гони. – Сергей прошел к своему столу. – Поспешать нужно медленно. Слышал?

– Козьма Прутков? – Наклонившись вперед, Морозов посмотрел на Сергея.

– Октавиан Август, основатель Римской империи, – ответил Дуло. – Ему доверять можно.

– Я тоже тороплюсь, – вмешался Тимофеев.

– Обсудим банное дело.

– Заключения по оторванной ручке пока нет, – заметил Валерий Иванович.

– У нас много чего нет… – зло проронил Сергей. – А лучше сказать – ничего. Нет ни одной вразумительной версии. Нет подозреваемых… – Он усмехнулся: – Кроме дверной ручки, по которой нет заключения… Что с неопознанным трупом?

– Никаких следов ни в одной базе данных, – сказал Тимофеев.

– Он что? С Луны прилетел? Никогда не поверю, что с таким быком, как Миша Крюк, гулял добропорядочный гражданин. Это же их бандитские привычки: с бабами в сауну.

– Тем не менее ничем обрадовать не могу.

– Хоть бы не расстраивал, и то – хорошо.

– Могу быть свободным?

– Погоди, Валерий Иванович.

– Что еще?

– Ты это… Просмотри на всякий случай все камеры наблюдения вокруг ресторана, включая камеры банкоматов и частных объектов.

– Сделаю, – пообещал Тимофеев. – Я пошел?

– Иди.

Тимофеев направился к двери.

Курочка сообщила:

– Сергей Васильевич, у меня есть новая информация по делу о взрыве.

– Почему не сказала Флегонтову?

– Не успела, – пробормотала она.

– Взашей гнали? Гнилая причина. Стыдно, Нина Витальевна.

– Сергей Васи-и-ильевич…

– Ну, говори.

– Официантка рассказала мне одну вещь.

– Ну…

– Погибшая Милькина…

– Сусанна Васильевна.

– …часто обедала там примерно в одно и то же время.

Дуло расслабленно выдохнул:

– Спасибо тебе, Курочка.

– За что?

– Камень с души сняла. – Сергей сказал эти слова безо всякой иронии. – Я ведь, знаешь, чувствовал себя виноватым. Все думал: если б не я…

– Ты серьезно? – спросил Морозов.

– Куда уж серьезней. Ведь если б я не позвонил и не попросил о свидании…

– Она бы все равно пришла в ресторан «Камилла» обедать.

– Теперь-то я знаю. Спасибо Нине Витальевне. – Дуло посмотрел на помощницу: – Не зря я тебя вчера с собой прихватил.

Та очень обрадовалась:

– Я же говорила, что пригожусь.

– Значит, покушались на Милькину? – Морозов с интересом взглянул на Дуло.

– Ты же слышал, о чем говорили в кабинете Флегонтова, – устало заметил Сергей. – Такая версия есть. Прежде чем уйдешь, расскажи, что у тебя имеется по банному делу?

– Практически ничего.

– И у тебя тоже… – Дуло недовольно скривился.

– В окружении Крюкова погибшего мужика не знают.

– Снимок показывал?

– Как же без этого? – Морозов продолжил: – По девушкам вот что: вчера говорил с родственниками погибшей Саньковой. Ничего интересного. Сегодня пойду в банк, где работала Иванова.

– Сначала поговори с ее родственниками.

– Нет у нее никого. В Москве проживала одна в съемной комнате. Несколько лет назад приехала из Петропавловска-Камчатского. Что ж мне, туда прикажете ехать?

– Туда не надо, – сказал Сергей. – И в банк пока не ходи.

– Это еще почему?

– Займись поиском «Гелендвагена».

– Лучше не вспоминай! – Морозов, дурачась, схватился за голову.

– Давай-давай…

Морозов вышел из кабинета. Сергей Дуло внимательно взглянул на помощницу:

– Теперь с тобой…

– Что? – встревоженно спросила она.

– Говорила с банщицей?

– Говорила. Ничего нового она не рассказала.

– Так-таки ничего?

– Клянусь вам, Сергей Васильевич! Я ее и так, и этак выспрашивала.

– Не знаешь, когда ее смена?

– Сегодня.

– Точно?

– Я узнавала. – Курочка подняла глаза и шепотом посчитала четные и нечетные дни, после чего подтвердила: – Точно – сегодня.

– Еду к ней. – Дуло достал из кармана ключ и жестом пригласил Курочку проследовать к выходу.

– Тогда я – в ресторан, – на ходу сказала она.

– Опроси всех, кого сможешь.

– Об этом уж не волнуйтесь.

Спускаясь с крыльца, Сергей столкнулся с высоким, плечистым мужчиной.

– Прошу прощения, – он отступил и, оглядев объект столкновения, узнал в нем журналиста Успенского. – Это вы?

– Здравствуйте, Сергей Васильевич! – Стас располагающе улыбнулся. – А я как раз к вам.

– Зачем? – насторожился Сергей.

– Только вы можете рассказать…

Не дослушав, Дуло зашагал к машине.

– Ну, что же вы?! Стойте! – окликнул его Успенский и поспешил следом. За несколько метров до машины они поравнялись. – Вы не дослушали.

Сергей вдруг резко повернулся:

– Что ты за человек! Неужели не понимаешь, что задерживаешь меня, мешаешь работать.

– Один вопрос. О чем вы говорили с адвокатом Милькиной?

– Кто тебе сказал, что мы говорили? – невозмутимо поинтересовался Сергей.

– Вы забыли, ведь я сидел неподалеку от вас.

– О любви. – Дуло с вызовом уставился в глаза журналисту.

Оценив шутку, Успенский буквально переломился в приступе смеха. Сергей между тем распахнул дверцу машины.

– Постойте. – Журналист мгновенно пришел в себя. – Я знаю, вы расследуете тройное убийство!

Дуло уселся в машину и хотел захлопнуть дверцу, однако Успенский, схватившись за нее, протянул фотографию неопознанного тела из сауны:

– Вам удалось установить его личность?

– Откуда у тебя этот снимок?

– Какая разница.

– Дверь отпусти, – сдержанно процедил Дуло.

– Что рассказал Крюков? Вы его допросили?

Чуть помедлив, Сергей выбрался из машины, не спеша подступил к журналисту и вдруг с силой толкнул его в грудь. Успенский отлетел метра на два.

– Я же просил тебя… Отойди… – Дуло приблизился и снова его толкнул, только на этот раз резче и злее.

Не устояв на ногах, Успенский упал на брусчатку. Дуло как ни в чем не бывало протянул ему руку и помог встать. А потом сел в машину и быстро уехал.

Автомобиль Дуло припарковал у небольшого двухэтажного здания, стоящего особняком от промышленных корпусов, наскоро приспособленных под офисные и торговые нужды. Перед входом лежали несколько досок, по которым Сергей перебрался через огромную лужу.

Из дверей навстречу ему вышли спортсмены с большими сумками. Они тяжело протопали по гнущимся доскам и направились к автобусной остановке. В воздухе после них остался крепкий пивной дух. Входя в здание сауны, Сергей думал о том, что сам бы не отказался от хорошей парной и бутылочки темного пива.

Он подошел к кассе, вытащил из кармана блокнот и, предварительно заглянув в него, обратился к кассирше:

– Здравствуйте, могу я пройти к директору? И напомните, пожалуйста, его имя и отчество.

– Востриков Леонид Николаевич. – Кассирша протянула руку в указующем жесте. – Он сейчас у себя.

Дуло направился к двери с табличкой «Директор». Пару раз стукнув, вошел в тесное помещение.

– Чем могу? – Из-за стола поднялся щупленький человечек, такой же маленький, как его кабинет.

– Я был у вас, – заметил Сергей.

Присмотревшись, Востриков вспомнил:

– Да-да… Вы – тот самый следователь. Фамилия, кажется, Дуло? – Он снова повторил: – Чем могу?

– Вы – ничем. – Сергей заглянул в свой блокнот: – Мне нужна Зинаида Ивановна.

– Она сегодня работает.

– Я знаю.

Востриков вышел за дверь:

– Да вот она!

Увидев старую женщину, которая выходила из подсобного помещения со шваброй в руках, Дуло направился к ней.

– Здравствуйте!

Зинаида Ивановна взглянула на него так, как будто его «здравствуйте» таило в себе грядущую неприятность.

Он подошел ближе:

– Нужно поговорить.

– Сколько уже говорено, – вздохнула она и отставила швабру. – Что ж, думаете, приятно мне о том вспоминать?

– Никому не приятно, – согласился Сергей и предупредительно поинтересовался: – Где можем присесть?

– Я больше не нужен? – громко спросил Востриков.

Сергей сказал:

– Нет, – и снова обратился к банщице: – Давайте присядем.

– Сколько уж говорено… – повторила старуха и поплелась к стульям, стоящим возле стены. – И с вами говорила, и с девочкой вашей. Только зря вы ее присылали: молодая, неопытная, что с нее взять…

– Она – следователь и, кстати, лейтенант юстиции.

– А вы тогда кто?

– Я – следователь по особо важным делам. Давайте-ка с вами вспомним…

– Какая у меня память, – проворчала старуха. – Никакой памяти не осталось.

– Сейчас мы проверим.

– Чего?

– Проверим, говорю, как у вас с памятью! – чуть громче повторил Дуло и вынул из папки несколько фотографий. Одну из них предъявил старухе: – Помните этого человека?

Та замахала руками:

– Даже не показывай! Не хочу на это глядеть!

– Придется, Зинаида Ивановна, ничего не поделать.

– Ну?! – Она скосила глаза.

– Видели раньше этого человека?

– Пришли они четверо. Ввалились в два часа ночи, я уже прикорнула…

– Это я уже слышал, – перебил ее Дуло. – До того случая он сюда приходил? Вспомните, пожалуйста, это важно.

Банщица взяла фотографию двумя пальцами, оттопырив оставшиеся три. Поглядев, отдала Дуло и категорично заявила:

– Нет. Не было его здесь никогда. Тот второй, толстенький, бывало, заходил. А этого до тех пор не видала.

Дуло вздохнул:

– Тогда поговорим про тот, единственный раз. – Он повторил недавние слова банщицы: – Значит, пришли они четверо, ввалились в два часа ночи…

– А я уже прикорнула, – подхватила старуха. – Спросили отдельный номер. А мне что! Я им не мать, не отец. Выдала ключ, делайте что хотите!

– Кто с кем был?

– Говорю вам: пришли они четверо.

– Да нет… – Дуло мысленно сформулировал деликатный вопрос: – Как они разделились по парам?

– Рыжая, с короткими волосами…

– Санькова… – подсказал Сергей.

– Я паспортов не видала! – Сварливо поджав губы, старуха продолжила: – Рыжая на толстого вешалась, того, что живым остался.

– Значит, Иванова пришла с этим? – Он снова показал фотографию.

– Блондиночка худая с ним обнималась.

– Ясно… – Дуло мысленно перебрал вопросы, на которые могла бы ответить банщица.

Но она вдруг вскочила и побежала за шваброй:

– Некогда мне! Номер освободился, должна убрать под следующий заход.

Проводив ее взглядом, Дуло увидел пожилого мужчину, который вышел из отдельного номера. На нем был серый просторный пыльник, из-за которого фигура казалась бесплотной. На голове, чуть набок, сидела потертая велюровая шляпа с полями. Мужчина подошел к кассе и раскрыл портмоне. Пока он говорил с бойкой кассиршей, Сергею пришла хорошая мысль. И, как только мужчина отошел от овальной дырки в стекле и остановился, чтобы убрать портмоне, Дуло шагнул к нему:

– Можно вас на минуту?

– Что такое?

Сергей показал удостоверение. Мужчина поинтересовался:

– Могу вам чем-то помочь?

– Возможно.

– И чем же?

– Здесь бываете часто?

– Я бы не сказал.

– Значит, заходите?

– Случается.

Дуло показал фотографию:

– Знаете этого человека?

Вглядевшись, мужчина вдруг отстранился.

– Это труп? – На его щеках набухла сеть кровеносных сосудов.

– Как видите – да.

– Почему без одежды?

– Его нашли в парной на полу. – Дуло усмехнулся. – В чем еще прикажете ему быть?

– Хотите сказать, этот человек умер здесь? – В глубоко посаженных глазах мужчины проявился испуг.

– Я только спрашиваю: знаете вы этого человека или не знаете, – сдержанно пояснил Сергей.

Мужчина покачал головой.

– Нет. Ни разу не видел.

– Спасибо. – Дуло убрал фотографию, а посетитель в сером плаще и велюровой шляпе поспешно вышел на улицу.

Глава 9
Выстрел

Через двор пробежала собака, за ней – двое мальчишек. Они обогнули кованый чугунный забор, за которым находился элитный жилой дом. До него было не больше ста пятидесяти метров.

Мужчина стоял в глубине комнаты и смотрел через разбитое окно на здание напротив. В заброшенной пятиэтажке он был один.

Опустившись на колено, он поднял карабин, прижал к плечу и заглянул в окуляр. Сквозь линзы увидел остекленный балкон, окно и неширокую полоску между портьерами. Движения в комнате не было.

Чтобы закрепиться, стрелок немного поерзал, еще раз оглядел двор и снова прильнул к оптическому прицелу. Вглядевшись в балкон, вдруг заметил, что в его рамах стоит по два стекла. Это в корне меняло дело: он рассчитывал на одно.

Стрелок опустил оружие и замер, решая, что предпринять. Он зарядил карабин патронами с полуоболочечной пулей^[3]. Из ее свинцового нутра торчала головка с углублением в центре. При попадании в мягкие ткани она раскрывалась как зонт и рвала тело в клочья, многократно повышая убойность.

Теперь же на пути к цели ей предстояло пробить целых четыре стекла: два на балконе и два в окне. Такого расчета не было, и пуля могла разлететься на куски раньше времени.

Он отложил карабин, поднялся на ноги и прошелся по комнате. Вынул из кармана пакетики: из одного высыпал окурки, из другого – слипшийся комок жвачки и фантик от «Сникерса». Бросил под ноги смятый железнодорожный билет и трикотажную шапку. Пакеты спрятал в карман.

Стоя возле карабина, стрелок не мог решить, что ему делать. Он знал, что ему нужно – патрон в цельной оболочке. Но его не было.

И все-таки стрелок взялся за карабин, положившись на мощь патрона и на инерцию пули. Закрепившись, он замер и стал ждать, когда в промежутке между портьерами появится человек.

И он появился через пятнадцать долгих часов, которые стрелок провел с карабином на изготовку, в ожидании удобного момента для выстрела. В тот единственный нужный момент, когда «объект» начал садиться в глубине комнаты, стрелок нажал на курок. Он точно рассчитал, в какой миг и на каком уровне окажется голова. Там она встретилась с пулей.

Стрелок бережно положил карабин и быстрым шагом направился к лестнице.

Глава 10
Выходной день с женой

На тумбочке зазвонил телефон и тут же умолк. Полина оторвала голову от подушки:

– Кто звонит? – Она взглянула на часы. – Так рано…

– Спи… Спи… – Сергей встал с постели, надел тапки и направился к двери. – Это эсэмэска.

– Сегодня суббота.

– Спи, Полина, спи.

– Нет уж, погоди. – Она тоже встала, натянула халат и в сердцах его запахнула. – Опять по работе?

Дуло виновато улыбнулся:

– Мне нужно поговорить…

– Всем нужно… – Спросонья Полина не сумела закончить мысль.

– Ложись спать. Я скоро вернусь.

– А ничего, что мы сегодня едем отдыхать на природу?

– Кто сказал?

– Я!

На это возразить было нечего, однако у Сергея нашелся вопрос:

– Почему вчера не сказала?

– Вспомни, во сколько ты вернулся домой.

Он спохватился:

– Ах да… Ты спала.

– Всегда одно и то же. Из раза в раз… – Полина в раздражении вышла из спальни.

Дуло сел на кровать, облокотился на колени и опустил голову. В душе он признавал правоту Полины и чувствовал, что сам виноват. С некоторых пор в его совести завелся маленький червячок, который вгрызался все глубже и напоминал: он, Сергей Дуло, нарочно не стал отговаривать жену от работы в банке, потому что это было в его интересах. Точнее – в интересах следствия. Привычка использовать любую возможность для получения информации нагло взяла свое.

Сергей принял решение, но прежде чем успокоить жену, он позвонил Курочке:

– Здравствуй, Нина Витальевна. Получил от тебя эсэмэску.

– Да-да, Сергей Васильевич, я просила вас позвонить.

– Что стряслось? Чего тебе не спится в субботу?

– Да я и не ложилась.

Дуло заинтересованно повел головой:

– И что же ты делала?

– Только что вернулась из клуба.

– Гуляй, пока молодая, – благодушно отозвался Сергей. – Только при чем же здесь я?

– Сейчас все узнаете.

– По-моему, ты еще не протрезвела.

– Это к делу не относится.

– Ну, давай говори.

– Когда я была в клубе…

– Та-а-ак…

– Пошла в туалет и там увидела девушку. На ее спине была татуировка: два котика.

– Хочешь сказать… – Не закончив, Сергей притих.

– Да! Точно такая же, как на груди у неопознанного трупа из сауны.

– Уверена?

– Абсолютно. Я даже сфотографировала татуировку на свой телефон. Сейчас перешлю…

– Только сфотографировала? – встревоженно поинтересовался Сергей.

После небольшой паузы Курочка проронила:

– Конечно же нет. Ну, что? Получили?

– Снимок? Сейчас посмотрю… – Сергей порылся в телефоне и нашел фотографию. – Да, очень похоже.

– Говорю вам, это она!

Сергей потянулся за папкой, достал из нее снимок и сравнил с тем, что прислала ему Курочка.

– Ты права.

– Записывайте адрес салона.

– Неужели узнала?

– Пришлось сказать, что хочу себе сделать наколку.

– Диктуй… – Сергей записал адрес и озадаченно почесал карандашом кончик носа. – Вряд ли татуировщик вспомнит нашего типа, но чем черт не шутит. Сегодня я сам к нему загляну.

– Ну, все, я пошла спать.

Курочка отключилась, а Сергей отправился на кухню и обнял жену:

– Куда мы сегодня поедем?

– К Лиде на дачу.

– А где у нее дача?

– В Александровке.

– Это по Новой Риге?^[4]

– Да. Потом – поворот на Ильинку.

Сергей Дуло сказал:

– Знаю, где это.

Полина обернулась и поцеловала его в щеку:

– Иди умывайся. Жду тебя к завтраку.

– Во сколько выезжаем?

– Часа через два.

– Вопрос: можем по дороге заехать в одно место?

– Надолго? – обеспокоенно спросила она.

– Минут десять, не больше.

– Я не возражаю, но потом – сразу к Лиде.

И тогда Дуло произнес хорошую фразу, как будто убеждая себя самого:

– В конце концов, могу я провести выходной с женой на природе.

* * *

Салон татуажа, куда Сергей приехал вместе с Полиной, располагался в цокольном этаже старинного здания и, по всей вероятности, занимал это помещение очень давно. Об этом говорили многочисленные предметы интерьера и залежи хлама.

На первый взгляд в салоне было безлюдно. Полина с интересом обошла небольшую комнату.

– Есть кто-нибудь?! – крикнул Сергей.

Из-за старинного гардероба вышел сухой старик в черной майке, все тело которого было покрыто татуировками:

– Чего вы хотите?

– Нужно поговорить.

Старик подошел ближе:

– То-то я смотрю: не наш контингент.

Дуло достал телефон и показал фотографию татуировки, которую прислала ему Курочка:

– Ваша работа?

Коротко взглянув, тот ответил:

– Моя.

– Почему вы в этом уверены?

– Во-первых, потому что помню всех клиентов и кто что накалывал. Во-вторых, я сам рисовал этих котиков в подарок жене.

– Пожалуйста, поясните…

– В день нашей свадьбы я подарил ей этот рисунок и сам его наколол.

– Значит, у вашей жены точно такая же? – поинтересовалась Полина.

– Я бы сказал: у нее эксклюзивная версия, у других – только копии.

Сергей Дуло спросил:

– То есть вы хотите сказать, что это ваш авторский дизайн?

– Абсолютно, – уверенно ответил старик. – Рисунок сделан с фотографии из альбома жены, на которой были ее любимые кошки.

– Никакой другой мастер не мог его повторить?

– А я ни с кем не делюсь своими работами.

– Ну хорошо. – Сергей достал фотографию и протянул ее старику: – Эту татуировку тоже делали вы?

Взглянув на фотографию, старик недоуменно вскинул глаза:

– Он мертв?

Дуло снова спросил:

– Ваша работа?

Побледнев, старик произнес:

– Можете предъявить документы?

Сергей показал корочки и еще раз задал вопрос:

– Ну так что?

– В чем меня обвиняют? – глухо осведомился татуировщик.

– Ни в чем.

– Вы только что показали мне труп и сказали, что это моя работа.

– Я имел в виду татуировку у него на груди.

– Ах, это! – Старик еще раз вгляделся в фотографию. – Здесь мало света. – Он включил лампу и сразу ответил: – Да, я помню эту работу.

– Неужели? – Дуло удивленно придвинулся.

Полина заинтересованно прислушивалась к тому, о чем говорили мужчины.

– Эту татуировку я сделал лет двадцать назад.

– Простите, но в это трудно поверить.

– В каком смысле – трудно? – Татуировщик удивленно посмотрел на Сергея.

Тот пояснил:

– Как можно запомнить работу, которая сделана двадцать лет назад?

– Очень просто: я только один раз накалывал котов мужику.

– В самом деле? – заинтересовалась Полина. – И действительно, мне кажется, что эта татуировка – женская.

– Вот видите, вы – понимаете.

– Ну хорошо, – заметил Дуло. – С татуировкой все ясно. Самого мужика помните?

– Высокий, стройный, светловолосый. Волосы у него кудрявые были.

Сергей снова показал фотографию:

– Похож?

– Этот – на целую жизнь старше.

– Можете вспомнить его имя? Кто он такой?

На мгновение задумавшись, старик произнес:

– Помню только одно: дня через два он был убит.

– То есть как? – не понял Сергей.

– Один мой знакомый, который привел его, чтобы сделать наколку, рассказал, что парня убили. Кажется, взорвали в машине. Сами знаете, какие были тогда времена. Одно слово – девяностые.

– Взгляните еще раз.

– Зачем? – Старик перевел взгляд на снимок. – Работа моя, с остальным разбирайтесь сами.

– Имя можете вспомнить?

– Того, что привел, Кеша Черный. Его тоже вскоре убили. А этого… – он задумался. – Дайте вспомнить… Кличка у него была – Валера Валет.

– Фамилию не помните?

– Никогда не интересовался фамилиями.

– Значит, говорите, его взорвали в машине…

– Так мне сказал Кеша.

– Больше ничего не сказал?

– Может, и сказал, только я не помню. Двадцать лет прошло.

– Но ведь татуировку запомнили? Запомнили, что мужику ее делали.

– Это – другое. – Старик улыбнулся. – Это – работа.

* * *

Машина медленно ползла по дороге, на которой выстроились длинные вереницы таких же, как она, транспортных средств. Москва была позади, до поворота на Ильинское шоссе оставалось около километра.

Полина сидела, откинувшись назад, и без интереса глядела на впереди идущий фургон, который заслонил весь обзор.

– Прояснилось что-нибудь по делу о взрыве?

– Работаем…

– Ты хорошо ее знал?

– Кого?

– Женщину, которая была с тобой в ресторане.

– Пожалуй, что нет… Просто помог ей в одном деле, и она посчитала себя обязанной.

– Чем помог?

– Она защищала в суде клиента, который убил человека. Ему вменяли тяжелую статью. А парню было всего двадцать три… Я посоветовал обратить внимание на одно свидетельское показание, и она грамотно этим воспользовалась. Статью переквалифицировали в менее тяжкую. Короче, срок он получил за превышение пределов необходимой обороны. Пока длилось следствие, парень долго просидел в изоляторе. Его освободили из зала суда.

– Жалко ее…

– Милькина была хорошим юристом.

– Что думаешь о том, что сказал татуировщик?

– Ничего, – коротко ответил Сергей.

– Почему?

– Полный бред.

– Почему? – еще раз спросила Полина.

– Старик что-то напутал. Я позвонил Морозову, просил все разузнать. В конце концов, известна кличка. Но… – Сергей приоткрыл окно. – Даже если это Валера Валет, невозможно дважды убить одного и того же человека.

Свернув на Ильинку, они попали в туман и поехали еще медленнее. Временами туман сгущался, и, двигаясь вперед, приходилось ориентироваться по обочине дороги, которая была значительно темнее асфальта.

К Лидии Шпак приехали только после обеда. Солнечные лучи к тому времени разогнали туман и прогрели воздух. На веранде можно было сидеть без верхней одежды. Сергей Дуло снял пиджак и сел на диван. Вскоре он задремал. Полине стало неловко, однако она решила, что так даже лучше: Сергей наконец выспится, а они с Лидией погуляют.

Оставив Сергея на веранде, Лидия и Полина отправились в лес, который начинался на границе участка. Они шли по тропинке, и было тихо. Слышалось журчание ручейка, который протекал в неглубоком овраге.

– Как хорошо, что мы сюда выбрались, – Полина глубоко вдохнула и, задержав воздух в легких, с шумом его выдохнула. – Здесь так хорошо.

– Давно тебя звала, а ты все не ехала. – Лидия сорвала с дерева лист. – Мне очень неловко…

– С чего это вдруг?

– За тот случай в кабинете.

– С Мартыновым? – Полина улыбнулась. – Мне не шышнадцать. Он, кстати, женат?

– Больше тридцати лет. Женился на своей однокласснице.

– Дети есть?

– Нет.

– Тогда у тебя определенно есть шанс.

– Он никогда с ней не разведется.

– Она инвалид и требует ухода? Больная совесть не позволяет бросить жену? – с усмешкой предположила Полина.

– С чего ты взяла?

– Мужчины часто сочиняют такие истории, чтобы ничего не менять.

– Он не из тех. Мы с самого начала были честны.

– И что эта история сулит для тебя?

– Одиночество, которое у меня уже есть. – В голосе Лидии послышалась горечь.

Полина остановилась и посмотрела в лицо подруги:

– Не понимаю…

– Видишь ли, я очень его люблю.

– Наверное, есть за что, – Полина опустила глаза.

Дойдя до берега Москвы-реки, они развернулись и пошли к дому. Лидия продолжила:

– Слава – светлый, космический человек. Стоит поговорить с ним, и уже не замечаешь ни одного недостатка, и кажется, нет красивее человека. Он устремлен в будущее, всегда живет новой идеей. В банковском бизнесе его называют новатором. Он мечтает построить банк будущего. Банк, который клиенты не променяют ни на какой другой и будут пользоваться им из поколения в поколение.

– Утопия… – пробормотала Полина.

– Повторяю: нужно знать моего Мартынова.