Рассказ одиннадцатый
Как лесные человечки улетели из Индии со стаей ласточек
Как ни хорошо жилось лесным человечкам во дворце индийского раджи, они не забыли свою мечту увидеть как можно больше дальних стран, и только ждали удобного случая, чтобы отправиться в путь.
И вскоре такой случай представился.
Как-то утром мирный сон эльфов нарушил китаец Чи Качи, который, задыхаясь от быстрого бега, принялся всех будить, утверждая, что имеет сообщить нечто важное.
Лесной народ немедленно окружил китайца, и тот громким голосом объявил:
– Вчера я случайно услышал, как в гнезде под крышей старая ласточка сказала своей соседке, что завтра утром они отправляются всей стаей через море, в дальние страны, где теперь весна. Вот я и подумал: как было бы здорово сесть к ним на спину и перебраться без забот в другую часть света.
– Замечательная мысль! – обрадовались эльфы. – Лучше и не придумаешь! Молодец, Чи Качи!
Чтобы всё разузнать поточнее, Всезнайку послали на разведку. Через некоторое время он вернулся и доложил, что ласточки тронутся в путь на заре.
Малютки заранее собрались на пригорке, откуда условились улетать ласточки, и стали ждать.
Едва на востоке показалась розовая полоска, как со всех сторон к пригорку начали слетаться ласточки. Птицы то взлетали выше деревьев, то спускались на землю, пока наконец чёрной тучей не взвились к облакам и стройными рядами не полетели за предводителем, не замечая, что у каждой на спине сидят непрошеные пассажиры.
Малютки заранее собрались на пригорке…
С высоты птичьего полёта леса и города нашим путешественникам казались разноцветными пятнышками, а реки и озёра – светлыми ленточками и лужицами.
И так уютно чувствовали себя крохи в мягких перьях птиц, что даже на ночь, когда стая опускалась на деревья для отдыха, не оставляли своих мест.
Рассказ двенадцатый
Как эльфы-малютки устроили в цирке шапито особое представление
Множество лесов, пустынь и озёр промелькнуло под маленькими путешественниками; много раз за время пути наблюдали они восходы и закаты, любовались тонким месяцем и полной луной…
И вот как-то раз, когда ласточки выбрали для ночного отдыха рощу за окраиной небольшого городка, наши малютки решили поразмяться и отправились туда знакомиться с достопримечательностями. Предварительно они условились, что к утру каждый снова вернётся на своё место – спину ласточки.
Первым, как всегда, в городке побывал Всезнайка и прибежал к товарищам, сгорая от желания поделиться новостями и показать то, что обнаружил.
– Пойдёмте скорее! – начал сзывать он эльфов. – Такого вы ещё не видели.
Вскоре вся толпа во главе с Всезнайкой припала к полотняному шатру, раскинутому на большой площади, и эльфы по обыкновению стали совать носы во все щели и отверстия. Самые храбрые взобрались по верёвкам на самый верх, надеясь, что оттуда будет лучше видно, что творится внутри.
Прибежал и Мурзилка. В своих узких сапогах с длинными носками он едва поспевал за братьями, а потому дышал с трудом и был красным как рак от натуги.
Подскакивая в надежде хоть что-нибудь увидеть, он хватал то одного, то другого за рукав и тараторил:
Эльфы стали совать носы во все щели…
– Что там такое, господа, что такое?
– Цирк, настоящий цирк шапито! – ответил ему наконец заглядывавший в щели доктор Тюбик-Мазь.
– Цирк? Неужели цирк! – завопил Мурзилка. – Пустите же меня скорее, я обожаю цирк!
Хотя в щели было видно далеко не всё, малютки не отходили от шатра, с восторгом наблюдали за представлением, время от времени разражались аплодисментами.
– Господа, – предложил вдруг, подбоченившись, Шиворот-Навыворот. – А не дать ли и нам в этом цирке представление – своё, особое? Мы так давно не веселились.
– Прекрасная мысль! Чудесно! Отлично! – раздалось со всех сторон.
И началось… светопреставление…
Расположившись поблизости, эльфы стали дожидаться ночи, когда хозяин странствующего цирка отправится спать, и едва за ним закрылась дверь, через щели и другие отверстия проникли в шатер.
И началось тут настоящее светопреставление! Доктор Тюбик-Мазь вскочил на лошадь и принялся выделывать всевозможные вензеля.
Вслед за ним малютка Скок стал прыгать через бумажные обручи, которые держали Заячья Губа и Дедок Бородач. Потом оба, изображая клоунов, прокатились на одной лошади под бурные овации зрителей. Десять эльфов-акробатов ходили по натянутому канату, то и дело роняя шесты публике на головы, но это, однако, не мешало человечкам аплодировать артистам. Не совсем удачным оказалось выступление акробатов во главе с Вертушкой: они слетели с катящегося шара, и тот проехал по ним. Впрочем, никто серьёзно не пострадал – все отделались лёгким испугом.
Наш Мурзилка во время всего представления сидел на возвышении и, изображая здесь самого главного, покрикивал на артистов и отдавал распоряжения одно глупее другого. Никто его, впрочем, не слушал, как он ни злился и ни сердился.
К утру довольные зрители вместе с крошечными артистами и акробатами покинули цирк.
От аплодисментов у всех гудели руки, а Мурзилка совсем охрип от крика. Вдоволь напроказничавшись, эльфы горели нетерпением найти новую забаву.
Наутро, вернувшись в шатёр и окинув взглядом полный разгром, хозяин цирка понять не мог, что здесь произошло ночью: все вещи были разбросаны, бумажные обручи и другой реквизит валялись на полу, скамейки стояли как попало, а с лошадей клочьями падала пена. Пока уборщики приводили шатёр в порядок, эльфы вернулись на место отдыха ласточек и с первыми лучами солнца снова отправились в путь.
Рассказ тринадцатый
Как эльфы нашли себе новую забаву, пока ласточки отдыхали
От устроенного циркового представления у малюток осталось столько впечатлений, что они с нетерпением ждали случая, когда можно будет снова спуститься на землю чем-нибудь позабавиться.
Всезнайке, как всегда первому, удалось как-то разузнать, что в самое ближайшее время стая намеревается устроить себе целый день отдыха.
И действительно: прошло совсем немного времени, когда ласточки, сделав круг над большим городом, полетели к лесу, где и расположились на деревьях для отдыха.
Эльфы тут же покинули свои мягкие уютные гнёздышки и спустились на землю. Как раз в это время на огороженном участке по соседству большое общество наблюдало за какой-то игрой. На земле был обозначен четырёхугольник, в каждом углу которого стоял человек с длинной палкой. Ещё один человек, с мячом, стоял в середине и бросал этот мяч одному из четырёх угловых. Пока последний на лету отбрасывал палкой мяч к следующему, двое других должны были обежать четырёхугольник. Ещё несколько человек следили, чтобы мяч не вылетал за черту. Если это случалось, они вбрасывали его обратно в четырёхугольник.
Судя по оживлению, царившему на площадке, игра была очень занимательной, и малютки решили непременно научиться в неё играть. Но где взять палки и мячи?
…игроки взялись за палки – и пошла потеха
И опять на выручку пришёл Всезнайка: побродив по округе, посмотрев и послушав, он вернулся с сияющим лицом и радостно воскликнул, размахивая шапкой:
– Нашёл, нашёл! Идите за мной, тут недалеко.
И действительно, в нескольких шагах от огороженной площадки, находился целый склад спортивного инвентаря. Окна были распахнуты настежь – видно, проветривали, – и крошки беспрепятственно забрались внутрь. Вскоре их радостные возгласы возвестили о желанной находке.
Вооружённые палками, мячами и проволочными сетками для защиты лиц, эльфы проворно спрыгивали вниз и спешили к месту игры. Мурзилка решил, что ему достаточно одной железной проволочной маски.
Зрители разместились на заборе и скамейках, а игроки взялись за палки – и пошла потеха. Заячья Губа, забыв о своём преклонном возрасте, бегал по намеченному кругу не хуже зайца, каждый раз опережая мяч; Дедок Бородач с Диндонком играли в сторонке; доктор Тюбик-Мазь, к восторгу окружающих, пыхтел, перебегая с палкой на плечах с одного места на другое. И только Мурзилка, закрыв лицо проволочной маской, стоял в стороне и наблюдал за игрой, время от времени вставляя замечания.
Играли до самого вечера, и только когда совсем стемнело, малютки отнесли палки и мячи обратно в склад. Стояла ясная южная ночь, чёрный бархат неба с мириадами звёзд освещала бледная луна, когда эльфы вышли за ограду и побежали к лесу, где безмятежно спали ласточки в ожидании утреннего отлёта.
Рассказ четырнадцатый
Как эльфы очутились в Италии и устроили концерт в музыкальной школе
После многих приключений, полуживые от усталости, ласточки, перелетев чуть ли не полсвета, опустились с малютками-невидимками на берегах Италии.
Эльфы, которые ничуть не устали с дороги, живо побежали знакомиться с чужой страной. Апельсиновые и лимонные рощи, гранаты и мирты, виноград и розы попадались им на каждом шагу; вдали виднелась высокая огнедышащая гора, окутанная розовато-фиолетовой пеленой.
– Как мне здесь нравится! Чудесно! Просто чудесно! – поминутно восклицал Мурзилка.
Быстро перемещаясь в своих сапожках-скороходах, лесные человечки заметили издали небольшое красивое здание, из окна которого доносилось звучное пение.
– Замечательный народ эти итальянцы, – заметил доктор Тюбик-Мазь. – Куда ни пойдёшь, везде слышны песни.
– Господа, – предложил Всезнайка, – давайте посмотрим, кто это поёт.
– Да-да, посмотрим! – заверещали человечки.
Мурзилка первый вскочил на ограду у стены и попытался заглянуть в окно, за ним поспешили Вертушка, Всезнайка, Скок, Пучеглазик и другие. Шиворот-Навыворот забрался на сук старого миндального дерева, следом за ним Диндонок, а за ним и остальные.
– Здесь учатся петь! – объяснил всем доктор Тюбик-Мазь, указывая на окно.
– Причём целый хор, – подтвердили Знайка и Незнайка, устроившиеся на цветке у самого окна.
– Тише, господа, тише, – с видом знатока возмутился Мурзилка. – Слушать мешаете.
Тем временем Знайка и Незнайка через оконную щёлочку залезли в зал и там притаились, а когда занятия закончились, и сторож запер дверь, отворили окна и выпустили всю ватагу. Четверых эльфов оставили на страже, а все прочие разместились по скамейкам.
Эльфы большие мастера петь…
– Чтобы петь слаженно, нужен дирижёр, – задумчиво проговорил Пучеглазик. – Кто же будет у нас дирижёром?
– Господа, возьмите меня в дирижёры, пожалуйста! – немедленно закричал Мурзилка.
– Не смеши! Какой из тебя дирижёр, коли медведь на ухо наступил, – заметил доктор Тюбик-Мазь. – Нет, господа, на эту должность если кто и годится, то почтенный дядюшка Заячья Губа – он в музыке больше всех смыслит, и слух имеет отменный.
– Верно, верно! – раздалось со всех сторон, и эльфы захлопали в ладоши, приглашая маэстро занять место у пюпитра.
Новоиспечённый дирижёр, прихватив длинный прут, важно прошествовал к пульту и поднял руки, призывая приготовиться.
Эльфы большие мастера петь, поэтому звуки полились слаженные, чистые, и только один Мурзилка постоянно фальшивил и вызывал недовольство дирижёра. Солировали Диндонок, Дедок Бородач и доктор Тюбик-Мазь, у которых оказались самые звучные голоса, а у доктора к тому же – бас.
Человечки спели все песни, которые знали, и подумали было разучить новые по нотам, оставленным в зале, как вдруг раздались крики караульных: «Сюда идут! Бегите!»
В тот же миг грозный прут дирижёра и ноты полетели на пол, а сам маэстро и остальные проказники бросились наутёк, так что только пятки сверкали.
– Кто устроил этот беспорядок в классе? Что вообще происходит? – грозно нависнув над несчастным сторожем, вопрошал явившийся на шум учитель.
Хихиканье безобразников он, конечно, слышать не мог, а если и слышал, то принял скорее за жужжание мух.
Рассказ пятнадцатый
Как эльфы-малютки прибыли в Швейцарию, о чём узнали и как проучили хвастуна Мурзилку
Лесные человечки охотно погостили бы в Италии подольше, но ласточки не любили задерживаться надолго в одном месте и через день снова собрались в путь, на сей раз в прекрасную страну Швейцарию.
Эльфы никогда не видели таких высоких гор, снег на вершинах которых не таял даже летом, бездонных пропастей и бешеных водопадов. На склонах зеленели леса, расстилались пастбища, на недосягаемых высотах паслись альпийские козы и серны. У подножия гор пестрели цветами живописные долины и сверкали зеркальной гладью озёра. Могучие орлы парили в облаках.
Но какие бы красоты ни встречались на пути, малютки с нетерпением ждали, когда наконец ласточки снова опустятся на землю.
И вот их желание сбылось. Усталая стая выбрала удобное местечко на вершине горы и остановилась для отдыха.
Как только птицы опустились, Всезнайка тут же по обыкновению умчался на разведку. Быстренько обежав окрестности, он наткнулся на полянку, где обнаружил мишень и стрелы.
Вернувшись к товарищам, он сообщил о находке, и Мурзилка предложил:
– Давайте захватим их с собой. Где-нибудь в укромном местечке можно будет поупражняться.
Сказано – сделано! Крошечные ручки ухватились за подставку, и с большим трудом эльфы двинулись в путь. Дорога шла в гору, и с маленьких носильщиков пот лил градом. Один Мурзилка, как всегда, оставался не у дел, зато больше всех суетился и давал советы – он вообще был большой мастер ускользать от работы, переваливая её на чужие плечи.
Крошечные ручки ухватились за подставку…
Наконец малютки дошли до тенистой полянки посреди густого леса, где и было решено поставить мишени. Немного передохнув, эльфы принялись один за другим метать стрелы, но в цель попадал только один Пучеглазик.
– Браво, брависсимо! – хлопали в ладоши и кричали братья. – Ты отменный стрелок!
Мурзилку обижало такое невнимание к собственной персоне, и он проворчал:
– Скажете тоже! Это Пучеглазик-то отменный стрелок? Да он мне в подмётки не годится.
– Языком-то молоть мы все горазды. А ты возьми да покажи, – стали посмеиваться над ним эльфы.
– Вот ещё, стану я руки портить! – заносчиво воскликнул Мурзилка и для верности спрятал руки за спину.
– Ну, полно вам ссориться! – примирительно сказал доктор Тюбик-Мазь. – Послушайте-ка лучше, что я расскажу.
Толпа побросала стрелы и окружила рассказчика.
– Давным-давно, несколько сот лет назад, жил в Швейцарии один человек по имени Вильгельм Телль. Вся страна знала его как самого меткого и искусного стрелка из лука, а это что-нибудь да значит в таких краях, где почти каждый житель стреляет получше Пучеглазика…
Начало истории про Вильгельма Телля очень заинтересовало лесных человечков, и все они обратились в слух. Один только Мурзилка всем своим видом показывал, что его ничем не удивишь, отошёл в сторону и стал демонстративно смотреться в зеркальце, которое всегда носил с собой, не забывая в то же время внимательно слушать.
А доктор между тем продолжал:
– Все любили храброго справедливого Вильгельма, и только завистливый и коварный староста Геслер не мог смириться с его славой и всячески старался притеснять. Каждый раз злодей придумывал для него какое-нибудь задание или испытание, но стрелок с честью со всем справлялся. И вот однажды жестокость старосты дошла до того, что он в очередной раз, призвав Вильгельма, сказал: «Слышал я, будто ты лучший стрелок. Вот и докажи это на деле: попади стрелой в яблоко, которое будет лежать на голове твоего сына!» Задрожал бедный отец, взмолился: «Смилуйся, господин, ведь так и до беды недолго! А что, если рука дрогнет и убью я собственного ребёнка? Со мной что хочешь делай, только к этому не принуждай». Но староста понял, как сделать больнее стрелку, и упорно стоял на своём. И тут раздался тонкий детский голосок: «Не бойся, отец, стреляй. Разве у такого стрелка, как ты, может случиться промах? Давайте сюда яблоко». Сынишка Вильгельма храбро выступил вперёд, обводя гордым взглядом окружающих, и мальчику положили на голову яблоко. Зазвенела спущенная тетива, просвистела стрела, и все увидели потрясенного, бледного отца и улыбающегося сына с простреленным яблоком на голове.
– Какой смелый мальчик! – выдохнули эльфы. – Вот это молодец! Даже подумать страшно!..
– Ничего особенного. Подумаешь, – послышался из-за дерева хвастливый голосок Мурзилки. – Хотите, я сделаю то же самое?
– Ну и хвастун ты, Мурзилка, – укоризненно покачал головой доктор Тюбик-Мазь. – Где тебе, трусишке!
– А я говорю, не струшу, – заупрямился Мурзилка. – Несите яблоко…
Пучеглазик прицелился и выпустил стрелу…
Пришлось эльфам спуститься в долину, где они с трудом, но отыскали несколько крупных яблок, значительно больше Мурзилкиной головы, чтобы в них легко было попасть. С трудом втащили крошки тяжёлую ношу в гору.
Увидев яблоки, трусишка затрясся всем телом и завопил:
– Вы что, в самом деле собрались стрелять? Ну нет! Пусть сначала Пучеглазик попадёт в яблоко на земле. Если расколет ровно пополам, тогда и на голову можно…
Положили яблоко на землю, Пучеглазик прицелился, выпустил стрелу – и в один миг яблоко разлетелось надвое.
– Ах я несчастный! – зарыдал пуще прежнего Мурзилка. – Пучеглазичек, миленький, целься получше, а то вдруг в голову попадёшь.
– Не беспокойся, не попаду! Только стой смирно!
Хвастунишку так трясло, что зубы выбивали дробь, но собратья, зная, что никакой опасности нет, хотели проучить Пустозвона и не обращали на это внимания.
Эльфы обступили беднягу, а Знайка и Пучеглазик натянули тетиву. Ещё и стрела не просвистела, как раздался такой отчаянный крик, что крошки позатыкали уши. Все бросились к Мурзилке. Тот, живёхонек, лежал на земле, трясся как в лихорадке и причитал:
– Ой, убили, убили Мурзилочку! Ах, не подходите! Я уже умер! Прострелили мою головушку…
Последние слова Пустозвона потонули в дружном хохоте. Когда Мурзилка осторожно поднял голову, его взору предстала преобиднейшая картина: схватившись за животы, эльфы катались по земле и заливались смехом.
Рассказ шестнадцатый
Как эльфы очутились в немецкой школе и чему там учились
– Господа, последние новости: сегодня ласточки собираются в путь! – во всеуслышание объявил на следующее утро Всезнайка.
Со всех сторон послышались вопросы:
– Куда именно? В какую страну? Это далеко?
– Название страны я не слышал, – ответил Всезнайка, – но они говорили, что живут там немцы.
– Тогда, возможно, Германия, – пояснил доктор Тюбик-Мазь. – Хотя немцы живут и в других странах.
– Чудесно! Значит, мы увидим и Германию, – обрадовался Пучеглазик. – Там очень интересно! Братцы, побежим скорее к ласточкам, а то, чего доброго, улетят без нас.
Кубарем скатившись с горы, они помчались к стоянке ласточек, а спустя час малютки уже сидели в своих тёплых мягких гнёздышках на спинах пернатых странников и летели к новой стране.
Долог был путь до Германии, много лесов, рек, гор и городов промелькнуло перед эльфами, пока, наконец, ласточки не опустились на крышу здания, на котором имелась вывеска с надписью «Schule».
– И что это означает? – спросил Мурзилка. – Я хоть по-немецки хорошо знаю, но такого слова не слышал.
– Если бы ты знал немецкий, то и это слово было бы тебе знакомо. «Schule» значит «школа», – сказал доктор Тюбик-Мазь.
– Ах да, совсем забыл… – заюлил Мурзилка. – Что ж, если это и в самом деле школа, давайте посмотрим, чему там учат.
Заглянув в окно, человечки увидели, что ученики складывают книги в портфели, явно собираясь уходить. Проказники подождали, пока дети выйдут из класса, и всей гурьбой ввалились внутрь.
Первое, что привлекло их внимание в школе, был огромный шар, стоявший на высоких ножках.
– Что это такое? Что это за шар? – послышалось со всех сторон.
– Этот шар называется глобусом, – объяснил Знайка. – Он как наша Земля; здесь можно увидеть все океаны, моря, горы, реки, города.
– Вот так штука! – засомневались крошки. – Ты хочешь сказать, что Земля круглая?
– Конечно, круглая. – Знайку удивил их вопрос – ведь все знают, что Земля круглая. – Хотите, я вам покажу на глобусе те места, где мы уже побывали вместе с ласточками?
– Покажи, покажи! – окружили его малютки.
Знайка ловко вскочил на скамейку, но всё равно дотянуться до глобуса не смог, и пришлось подложить ещё несколько книг.
– Слушайте, я начинаю.
Знайка с важным видом принялся показывать на глобусе места, что уже были известны лесным человечкам: Китай, Индию, Италию, Швейцарию и Германию. К нему на скамейку взобрались доктор Тюбик-Мазь, Пучеглазик и Скок – смотрели и только руками разводили от удивления. Попытался влезть на скамейку и Незнайка, но ему это никак не удавалось.
Знайка уже собрался было разыскать на глобусе Россию, как в класс вбежал Мурзилка.
– Бросьте вы этот глобус, ну его! Пойдёмте лучше за мной. Там, в другом классе, ещё интересней…
Знайка с важным видом принялся показывать на глобусе…
Эльфы… расселись по скамейкам…
Эльфы побежали в другое помещение, расселись по скамейкам, разобрали лежавшие в столах книги и принялись громко читать. Кому не хватило места на скамье, тот, не смущаясь, садился на пол.
На учительской кафедре также устроились несколько человечков, в том числе и доктор Тюбик-Мазь с длинной розгой, которая поминутно опускалась вниз, к великому удовольствию тех, чья спина оказалась вне досягаемости для удара.
Малютки… выскочив в открытое окно, помчались…
Мурзилка тоже влез на кафедру и не придумал ничего лучше, как взгромоздиться на плечи почтенного доктора. За столь неуважительное отношение к учителю его поставили на высокий стул и надели на голову бумажный фунтик. Крошки покатывались с хохоту, глядя на Мурзилку.
Долго длился этот урок; только под вечер, когда над городом поплыл колокольный звон, малютки побросали книжки и, выскочив в открытое окно, помчались к ласточкам.
Но – увы! – на сей раз ласточек они не увидели – стая отправилась в дальнейший путь без своих пассажиров.
