Крымские мечты. Том 1

Глава 4. Привет из прошлого (Урзуф)

Уже три часа семейство Родченко было в пути. Вокруг темнота, фары освещали трассу, а огни курортных городов сияли на побережье Азовского моря. Ночная трасса наглядно иллюстрирует нашу жизнь. На пути к мечте человек не знает, что его ждёт, но маленькими шагами он продвигается вперёд и достигает своей цели. Он не видит всей трассы, но ему достаточно тех нескольких метров перед собой и силы воли, чтобы продолжать вести свой автомобиль, не обращая внимания на страх и усталость, на отсутствие возможностей и самоопределения. Вперёд и только вперёд к своей мечте, какой бы дерзкой и невыполнимой она ни была!

– Посмотрите налево, вон, видите огни? Это Урзуф, – сказал Дмитрий.

– Уже? Так скоро? – удивилась Мария.

– Да. Вот если бы мы свернули налево и проехали минут десять, то оказались бы там. Помнишь Урзуф, Аня? – спросил дочку Дмитрий.

– Да. Когда-то мы ездили в Урзуф на автобусе. Помните, мы ещё вещи привозили на велосипедах, потом велосипеды вы с папой ставили в гараж, а меня оставляли у вещей на остановке и приходили пешком.

– Не верится даже, что это было. Много воды с тех пор утекло, – вспоминала Мария.

– Славные были времена… Но питание там мне никогда не нравилось, и условия проживания были поскромнее, чем в Крыму, – сравнивала Аня.

– А что ж ты хочешь, дочка? Тогда, чтобы отдохнуть в пансионате…, – вспоминал Дмитрий.

– Без телевизора, – съязвила девочка.

– Причём здесь телевизор, дочка?! Когда каждый мог позволить себе отдых, и пансионатов не хватало, о телевизоре никто не думал. И я не пойму, чего ты жалуешься? Телевизор был.

– Был. В холле одного корпуса, – ответила Аня.

– Можно подумать, что мы его сильно смотрели, обойтись без него не могли! И кормили нас, кстати, неплохо! – спорил отец.

– Кормили там отвратительно! Единственное, что я тогда ела – это булочки, кефир и хлеб хороший был с манной кашей. Всё остальное… Да я его есть не могла!

– Да, молодёжь, не понимаете вы истинных ценностей, всё меряете только развлечениями и едой. Вот ты ещё молодая, опыта у тебя нет, а я тебе расскажу. Если бы ты только видела, сколько было энтузиазма в людях, когда наш завод строил эти корпуса. И хоть мы не были специалистами в строительном деле, там были прорабы, которые всё знали и руководили нами. Согнал тогда наш цех в Урзуф товарищ Куприн. Как он горел этой идеей – создать пансионат для рабочих нашего завода, изо всех сил старался. Хорошо, что мы успели, а иначе и не было бы ничего, – рассказывал Дмитрий.

– И даже вспомнить было бы нечего, – подтвердила правоту мужа Мария.

В салоне автомобиля воцарилось молчание, за это время Анна успела подумать, а затем, очень кстати упомянуть ещё один упрямый факт для тех, кто не верит в силу мечты:

– А вот в Даниловке санаторий построен Мариупольским заводом имени Ильича и тоже для оздоровления своих рабочих. Мы же там были три года назад, сколько всего в нём! Построить такую махину на такой неблагоприятной для строительства территории. И они ещё врут, что строить такие пансионаты и санатории убыточно! – возмущалась Аня.

– А всё потому, что это строилось сильным государством. А что сейчас построит «эффективный» собственник? Только на маленькие частные пансионаты его и хватает. Куда катится наша страна, куда катится этот мир!

При одном только упоминании этой ужасной реальности, не хочется жить. Но в семье Родченко помнят то время, когда всё было хорошо, атмосфера была пропитана добром, люди заняты благим делом, а мечтатели были почитаемыми и состоятельными людьми, а не нищими изгоями.

Глава 5. Жизнь без мечты

Неужели человек сможет всю жизнь прожить без мечты? На самом деле никто не может жить без мечты, и если человек не мечтает, то он просто существует. При въезде в транзитный крымский городок Джанкой создаётся впечатление, что все мечтатели здесь вымерли.

Семья Родченко проезжала через Джанкой почти каждое лето, и с каждым годом здесь становилось всё хуже и хуже, как и в их родном рабочем городке. А когда-то всё было не так: безжизненная степь постепенно преобразилась в довольно приличный городок с хорошими дорогами, многоэтажными домами, предприятиями и гастрономами. Шло время, предприятия закрывались, здания домов приходили в негодность, удобные гастрономы сменялись более «удобными» супермаркетами, у которых есть «хозяин». У города тоже есть «хозяин», но он совсем не хозяйственный. Самая ленивая домохозяйка не загадит свой дом так, как «эффективный» собственник свою собственность, доставшуюся ему за копейки. Как и в обычной жизни, если человеку что-то достаётся легко, он этого не ценит. Человек склонен быть несчастным, счастье ему всегда в тягость, но, когда у него отбирают всё, он понимает, что был самым счастливым человеком на Земле. Так в чём же смысл жизни, и что такое счастье? Смысл жизни в том, чтобы выполнять свою миссию на Земле, какой бы сложной и некомфортной она ни была. Чтобы жить счастливо, нужно создавать настоящее на основе прошлого ради светлого будущего. Всё просто, но это так сложно.

Когда семья Родченко доехала до Джанкоя, Аня проснулась, открыла глаза, потянулась и медленно поднялась с сидений.

– Где мы? – сонно спросила дочка своих родителей.

– Уже в Джанкое, дочурка, – ответил папа.

– Да, ужасный город. Старое всё такое, мрачное, – сказала Аня.

– Старое, потому что никто не ремонтирует. Вот посмотри на эти дома, дочка. Их бы помыть, покрасить, совсем другой вид был бы. А делать это некому, «эффективный» собственник бессилен. Вот, с одеждой, например, даже самая лучшая вещь, если за ней не ухаживать, быстро выйдет из строя.

– Поразительно, как ещё эти дома стоят! – удивилась Мария.

– Потому что делали на совесть, Маша. А что сейчас происходит с современными квартирами, которые продают в этих шикарных гламурных домах! Косметически замазали все щели и огрехи, а потом всё валится, осыпается. Люди заплатили огромные деньги за эти квартиры, а в итоге получили жильё в аварийном состоянии. Так что никому мы здесь не нужны. Смотрите на эти облезшие, но ещё крепкие дома – это были дома для людей. А теперь дома строят не для людей, а для продажи, – печально вздохнул Дмитрий. Он вспомнил свою юность, и боль подступила к сердцу. Однако он привык терпеть боль и через некоторое время продолжил говорить. – Неужели люди не понимают, неужели они слепы настолько и не могут осознать, что если за двадцать лет ничего не изменилось, то уже и не изменится!

– Современные люди, как современные дома. Внешне они новые и красивые, а внутри… – не успела закончить мысль Мария.

– Говно! – твёрдо и верно ответила маленькая, но мудрая Аня.

– Дочка! – рассердилась мама.

– Ну так ведь правда! За внешним великолепием люди не видят внутреннего содержания. Эти дома хоть и постарели, но ещё простоят. А всё почему? Потому что их строили надолго, не то, что сейчас, – ответила Аня.

– А что ты думаешь! Это специально так строят, чтобы покупали и тут же ремонтировали. Люди просто поражают своей неблагодарностью. Большинство из них живут в советских квартирах, и хают всё советское. «Ужасная советская квартира, дефицит продуктов, очереди, одним словом – «совок»! Зато сейчас: квартиры прекрасные и хрупкие, продуктов полно, но их нельзя купить, а дешёвые невозможно есть. Очереди… Они всегда были, есть и будут, если люди того захотят. Эх, дураки они, дураки.

Люди привыкли верить ушам, но те, которые верят глазам, понимают, что за семьдесят лет не словом, а делом был отстроен не только Джанкой, но и другие города по всей стране. Не для избранных, а для всех. Тогда не было избранных, все могли проявить себя так, как хотели. Принято говорить, что одной мысли мало для того, чтобы что-то осуществить. Но и одна единственная мысль – это уже много. Это мощный энергетический поток во Вселенную, а чем она ответит, зависит только от мечтателей. У чиновников нет таких мыслей. Только слова на публику, а мыслей о том, чтобы что-то сделать для людей, нет. У «хозяев» совсем другие мысли.