Вечером Фасолю кое-как удалось уложить спать. А вот утром дракошка проснулась даже раньше, чем До. Наконец-то средняя голова поняла, как неприятно просыпаться под звон разбивающейся посуды.
– Блины, блины! Хочу блины! – прыгала Фасоля вокруг мамы.
Дореми пришлось вспоминать, как же оно делается. Вчера всё казалось простым и понятным, но без девочек всё валилось из рук. Для начала нужно было подоить корову. И оказалось, что дракону намного удобнее есть корову, чем доить. Попыхтев, пытаясь подползти под корову, До получила копытом в глаз, после чего не церемонясь сграбастала мычащее животное, и сказала ему в морду:
– Выбирай: либо молоко, либо мясо.
Больше проблем у них не возникало. Корова терпела, пока Дореми научится быть заправской дояркой. Куры тоже поняли принцип: яйца или куриный суп, и с ними договориться оказалось ещё проще.
Когтем перемешав тесто, Дореми принялась печь блины, используя хвост, как лопаточку. К тому моменту, как тесто подошло к концу, у неё даже стало получаться. Фасоля наелась досыта. А потом оказалось, что блины можно есть с чем хочешь: с сахаром и сметаной, с ягодами, грибами, рыбой и мясом. Перепробовав все начинки, дракошка ни на одну из них не сказала «Фе». Ей понравилось всё.
Дореми надеялась, что после обеда ей удастся отдохнуть, как в прежние времена, греясь на солнышке. Но не тут-то было! Едва дракониха задремала, как поняла, что стало слишком тихо, и проснулась. Фасоли рядом не было.
– Вон она! – крикнула Ре, первой увидев сливающуюся с пейзажем зелёную дракошку.
Фасоля сбежала с кручи и добралась уже до озера.
– Утонет! – испугалась До.
И дракониха поспешила на выручку своему чаду. Но оказалось, что это не самая большая опасность, что могла подстерегать несмышлёного драконыша.
Добежав до озера, Фасоля заметила в кустах рыбака и решила на нём потренироваться, пока никто не видит. Она видела, как мама пускает из пасти огонь, кипяток и дым, и ей тоже хотелось побыстрее научиться. А на ком же ей тренироваться? На курах и корове нельзя, это Фасоля понимала. Но на рыбе-то можно! А если в камышах на берегу притаился человек, это ещё лучше!
Добравшись до озера, Дореми продемонстрировала самый сильный материнский инстинкт, хотя до сих пор не признавалась, что когда-нибудь хотела быть матерью. Она заслонила собой дракошку, потому что рыбак, в которого она плевалась (иначе это было назвать нельзя), оказался бабой-Ягой.
Старуха с костяной ногой так рассердилась на невоспитанного драконьего детёныша, что со злости напустила на него самую сильную волшбу. И, пытаясь оттереть с платья смесь соплей со слюнями, удивлённо наблюдала, как перед ней один дракон превращается в троих. А из-за них выпрыгивает тот маленький негодник, который не дал ей спокойно порыбачить.
До, Ре и Ми были в смятении. Очень непривычно было ощущать все лапы, крылья и хвост своими, а не общими. Но сёстры быстро сориентировались и схватили бабу-Ягу раньше, чем она успела ещё что-нибудь наколдовать.
– Не стыдно? – проревела До. – Пожилая женщина, а детей обижаешь!
– Он первый начал! – возразила Яга, болтая ногами в воздухе.
– Фасоля ещё маленькая, её воспитывать надо, а не заклинаниями раскидываться, – сказала Ми.
– Вот и воспитывай! – не сдавалась Яга. – Ты же её мать!
– Я ей не мать! – рявкнула Ре так, что у Яги заложило уши. А потом вдруг смутилась, оглянулась на испуганную дракошку и мягко пояснила: – Нас же теперь трое.
– Три мамы! – возликовала Фасоля.
– Поставьте бабушку на место, – попросила Яга, тоже немного остыв. – Бабушка старенькая, зубы уже не жуют, вот и решила себя рыбкой побаловать. Еле долетела, голова последнее время кружится. Села, удочку закинула. Вижу и слышу тоже плохо, чадо ваше сразу не заметила. А оно мне с разбега в глаз – соплями! Реакции уже не те, а выдержки вообще никакой, я и рассердилась!
– С кем не бывает, – пожала плечами До. – Пойдём, бабуся, мы тебя блинами накормим. Они легко жуются.
Яга возражать не стала. А Фасоля уже проголодалась и радостно запрыгала вокруг всех трёх мам. По пути До, Ре и Ми рассказали бабе-Яге всё, что с ними случилось за последние дни, и бабка только охала, представляя масштаб трагедии. Идти пришлось пешком: Ми, боявшаяся высоты, согласна была летать в составе трёхглавого дракона, но не самостоятельно.
– Ого, какое у вас хозяйство! – воскликнула Яга, всплеснув руками. – Коровка какая хорошая! А курочки – просто загляденье! Ммм… а блины-то какие вкусные! Ну, бабушка отдохнула, поела, подобрела, можно обратно превращать.
– Кого? – захлопала ресницами Ми.
– Вас.
– Не надо обратно, – потупившись, сказала До.
– Хм. Ну ладно, – пожала плечами Яга. – Как надумаешь – прилетай.
***
На следующее утро всех разбудил истошный визг До. Она вылетела из логова, противно вереща, и долго кружила над логовом, не в силах успокоиться. Попытавшись разобраться, что произошло, Ми и Ре тщательно обследовали логово и нашли возле мешка сахара муравьёв. Маленькие чёрные сладкоежки разведали, где лежит вкусняшка, и привели с собой полмуравейника. До ужасно боялась муравьёв.
– Так дело не пойдёт, – покачала головой Ре, стряхивая с мешка насекомых, и взглянула на Ми: – Вам нужно бороться со своими страхами.
– Какими? – захлопала ресницами та.
– А кто вчера пешком с озера топал, будто у него крыльев нет?
– Все…
– А почему?
Ми насупилась.
– Можно подумать, можно подумать, – пробубнила она. – Сама-то?
– Я, – приосанилась Ре, – взглянула своему страху в лицо, и теперь ничего не боюсь.
И Ре решила избавить сестёр от страхов.
– Вообще-то, ты боролась со страхом, когда была в составе нас, – дрожа, сказала До, когда сёстры подвели её к большому лесному муравейнику. Маленькие насекомые деловито сновали туда-сюда, каждый делая своё дело. – Успокоиться в общем теле, где одна голова боится, а две не боятся, намного проще!
– Будь смелее, До! Ты же дракон! Ты большая, а они – вон какие маленькие! – уговаривала её Ми.
– Поэтому они свободно могут забраться ко мне в нос и уши, и там куснуть! Они очень больно кусаются! А ещё их много, очень много, а я одна! – упираясь всеми лапами, причитала До.
Но сёстры её не слушали. Они боролись со страхом. Но помогли не они, а Фасолька. Неотрывно следуя за мамой, дракошка заинтересовалась маленькими чёрненькими насекомыми, такими интересными, деловыми, серьёзными… и вкусными.
– Фасоля, нет! – истошно крикнула До, увидев, что делает дракошка. – Фу! Выплюнь каку! Немедленно! Уйди оттуда!
До рванулась вперёд, сняла Фасольку с муравейника и отряхнула от наползших ей на лапы насекомых. И уж потом вдоволь навизжалась, пытаясь стряхнуть муравьёв с себя.
– Ну вот, уже есть результат, – довольно заметила Ре. – У меня даже уши не заложило.
– И в обморок ты не упала, как в прошлый раз, – улыбнулась Ми.
– Всё, хватит с меня, – тяжело дыша, сказала До. – У нас ещё один страх есть.
Ми улыбаться перестала.
Заставить летать нелетающего дракона оказалось даже сложнее. Ми зажмуривала глаза, закрывала уши и только мотала головой, пытаясь не видеть и не слышать уговаривающих её сестёр. В конце концов, те решили вопрос по-другому. Устав уговаривать, они кое-как подняли в воздух сестру. Медленно и аккуратно, крепко зажав в лапах её крылья. Ми визжала и пыталась вырваться, что сильно осложняло дело. Но двое сильнее одного, и Ре и До победили. Им нужно было только немного подняться вверх. Не сильно высоко, но чтобы Ми успела испугаться. А подняв, отпустили. Ми, истошно вереща, забарахталась в воздухе, словно забыв, как пользоваться крыльями. Но, ещё не коснувшись земли, вспомнила. Расправила их и пролетела над самой кручей по дуге. Приземлилась чуть дальше, и замерла, пытаясь понять свои ощущения. В тот момент, когда она почти упала, но не упала, у неё захватило дух, и было очень страшно. Но одновременно приятно. Ми ещё немного подумала, прислушиваясь к себе, и, расправив крылья, невысоко полетела над землёй. До и Ре радостно ей аплодировали.