Мы выбираем дороги или они нас?.. Часть 1. Магическая фантастика

Глава 7

Владимир остановился возле охранника.

– Валер! – позвал он.

– Да, – оторвался охранник от кроссворда и с вниманием посмотрел на Владимира.

– Какое сегодня число?

– Пятнадцатое.

– Пятнадцатое?! Это точно?

– Да, – подтвердил охранник, не удивляясь такому вопросу. Видимо, ему часто задавали подобное.

– А день?

– Так, это… – Валера чуть сдвинул брови и уверенно добавил: – Четверг.

– Точно?

– Точно, – продолжая отвечать без удивления, охранник лишь кивнул. И для верности повторил. – Пятнадцатое августа, четверг, – видя, что его ответ заставил спросившего задуматься, добавил: – Две тысячи тринадцатый год.

– Что? – не сразу поняв, переспросил Владимир.

– Две тысячи тринадцатый год, – повторил тот.

– А, – кивнул Владимир. – Всё правильно. В понедельник было двенадцатое?

– Да, – подтвердил охранник. – У тёщи как раз был день рождения. Юбилей. Пятьдесят лет.

– Спасибо, я просто… чертовщина какая-то, – Владимир потёр виски и, вновь задумавшись, развернулся и медленно вышел из здания.

– Хм, – пожал плечами Валерий. – Странный он сегодня какой-то.

Вернувшись к кроссворду, охранник сразу же забыл о разговоре, сосредоточившись на очередном вопросе.

Владимир сел в машину и отправился на станцию техобслуживания.

– Привет! – помахав рукой, крикнул ему механик – Анатолий Степанович, а по-простому – Толян и по совместительству сосед Владимира. Хотя всегда сам занимался ремонтом, но в воскресенье позволил Альбинке опробовать права и результат остался на переднем правом крыле машины. Обещал на следующий день племянницу свозить в какой-то новый детский супермаркет, а тут ещё командировка спутала все карты, времени на ремонт не оставалось, вот и пришлось Владимиру обратиться к соседу за помощью.

– А чего ты сразу к вечеру-то не приехал? Всё уж готово было, – громко спросил механик.

– Да я в командировке застрял.

– А-а-а… бывает, – подмигнул Толян. – А я уж подумал, тебе моя старушка приглянулась, решил махнуться, – рассмеялся он. – Загоняй в тот бокс, – махнул рукой, указывая на крайний свободный отсек. И продолжая заниматься очередной помятой «Тойотой», кивнул головой в другую сторону. – Твоя красотка там.

– Сколько я тебе должен? – спросил Владимир, доставая портмоне.

– Да брось ты. Моя прям так обрадовалась, что я смогу тебе помочь, а то ты нам всё налаживаешь, а расчёт не просишь. Так что без проблем, квиты, – махнул рукой механик.

– Хорошо, – кивнул Владимир и, подойдя к своей «красотке» – серебристой «Мазде» с чувством удовлетворения от проделанной Толяном работы, погладил машину по крылу.

– А сегодня точно четверг? – обернувшись к механику, уточнил он.

– Точно, – выглянул Толян из-под капота и, вытерев руки замасленной тряпкой, направился к Владимиру. – А ты чё, так в командировке застрял, что со счёта сбился? – ухмыляясь, он слегка толкнул Владимира плечом. – То-то я смотрю, твоя к моей вчера прибегала. То за версту обходила, а тут зашла, сели на кухне и шушукаются. Тонька даже кормить меня не стала. А у твоей – нос красный. Видать, плакала. Чё, хорошо там приняли? – он, подмигнув, вновь толкнул Владимира плечом.

– Хорошо… – задумчиво ответил Владимир. – Сам не заметил, как время пролетело. Проснулся, а уже четверг.

– Бывает, – со знанием дела произнёс механик. – Я по молодости тоже по командировкам частенько ездил, пока моя ультиматум не поставила. Пришлось сменить профессию, – Толян развёл руками. – А я и не жалею. Теперь сам себе хозяин, и денег… – он, подмигнув, щёлкнул языком, – …раз в несколько больше.

Владимир понимающе кивнул, сел в машину и попрощался с Толяном, пожелав ему денег ещё «раз в несколько больше».

Выехав со станции, он решил сначала заехать к сестре, а потом и к родителям, зная, что родные потеряли его и волнуются. А вот домой совсем не тянуло. Не хотелось выслушивать упрёки от Альбинки, смотреть, как она в очередной раз собирает вещи, а потом сама же, передумав, убирает всё в шкаф. Кричит, плачет, обещает выцарапать глаза сопернице. Уже давно устал от её ревности, постоянного нытья, слежки. Терпению когда-то приходит конец, видимо, он и пришёл. То, что произошло, перед тем как проснулся в машине, заставило посмотреть на всё по-иному. Вспоминая тот мир, Владимир начинал чувствовать, что Альбинке больше нет места рядом с ним. И в первую очередь это будет лучше для неё самой.

Остановившись у дома сестры, взглянул на часы, помня, что племяшка Валюшка любит поспать утром подольше. «Начало двенадцатого… думаю, солнышко, ты уже встала».

Он быстро вбежал по лестнице на третий этаж и не успел поднять руку к звонку, как дверь открылась, и Марина, увидев брата живого и невредимого, с криками бросилась ему на шею:

– Ты куда пропал?! Мы тут все с ума сошли!

– Как я по тебе соскучился, – Владимир, поймав сестру, приподнял, а затем крепко прижал к себе.

– Ой, ну отпусти, а то надорвёшься, – рассмеялась она. – Я ведь уже не такая стройная, как раньше.

Владимир поставил её на пол и повторил:

– Как я по тебе соскучился.

Сестра потянула его в квартиру, ругая и задавая вопросы:

– Родителям звонил? Что случилось-то? Ну, разве так можно?! Я все больницы обзвонила и… – она укоризненно посмотрела на брата, качая головой. – Даже в морги звонила.

– Ну ладно, чего ты? – обнимая и целуя в щёку Марину, готовую разреветься, сказал Владимир.

– Ну, позвонить-то всегда можно.

– Я просто заблудился.

– Как это заблудится? Где?

– Не на ту дорогу выехал и попал… в глухую деревню. Чёрт бы её побрал.

Сестра, взглянув укоризненно, машинально слегка ущипнула Владимира за руку.

– Извини, вырвалось, – улыбнулся он и продолжил. – А потом гроза… Дорогу размыло. Одним словом, не мог выехать, да ещё мобильник сел, а там, вообще, никакой связи. Ну что ты? – он погладил Марину по голове, глядя в её намокшие глаза. – Всё ж нормально.

– А родителям звонил?

– Нет ещё. Мобильник-то…

– На, – протянула она свободной рукой трубку домашнего телефона, в другой держала большую сумку. – Звони. Они там с ума сходят. Знаешь, ведь, у мамы сердце больное.

– Не, не буду звонить, – вернул он телефон на место. – А то, ещё больше расстроится. Я сейчас сам к ним поеду. Полчаса ничего не решат, зато увидят, что со мной всё в порядке.

– Ну, хорошо. Наверное, и, правда, лучше уж приедешь и успокоишь их, чем по телефону.

– Вот только с Валюшкой поговорю, а то мы с ней договаривались…

– Договорился он с Валюшкой, – рассмеялась Марина. – Опоздал.

– Как опоздал? Что, уже всё купили? А Валюшка-то где? – постарался он заглянуть в зал, надеясь увидеть там племянницу. – Спит, что ли, ещё?

– Да нет её.

– А где она с утра пораньше?

– Родила, – продолжая смеяться, сообщила Марина, сверкая счастливыми глазами.

– Как родила? – удивился и расстроился одновременно. В голове всё перемешалось: волнение за племянницу, воспоминание о том мире и попутное проклинание его, потому как пропустил такой важный момент в своей жизни. – Рано же ещё? – упавшим голосом сказал он.

– Бывает и такое, – погладила Марина брата по груди, светясь радостью.

– Когда?

– Сегодня утром. В полседьмого.

– В полседьмого? – изумился Владимир, помня время своего пробуждения или возвращения.

– Ага. Ночью прихватило, так мы до утра с Костей на телефоне просидели. Пашка-то с ней в роддом уехал. Пробыл там до самых родов. Голодный и не спал. Потом на работу поехал. Не знаю, как он там? И Костя на работе, а я выклянчила до вторника отгулы. Думаю, в понедельник выпишут.

– А Валюшка-то как?

– Нормально, и мальчик хороший, и вес и рост… Ну всё хорошо, хоть и семимесячный. А ты теперь дед, – она ладонью слегка толкнула Владимира в грудь.

– Как это дед?

– Как, как? А вот так. Я бабкой стала, а ты мой брат, значит, ты дед.

– Нет, это как-то по-другому называется, – насупился Владимир, не желая становиться дедом.

– Не спорь, будешь дедом и точка, – Марина ласково погладила Владимира по голове. – Дедушка.

– У-у-у… – он шутливо сморщился, взял руку сестры и поцеловал.

– Не спорь со мной. Я старшая, а, значит, меня надо слушаться.

– Ладно, – улыбаясь, Владимир, вновь целуя, обнял сестру.

– Странный ты сегодня какой-то, – она внимательно посмотрела на брата. – Ну, всё. Некогда мне. Я же к ней собралась. Покушать вот приготовила, – она кивнула на сумку, которую так и продолжала держать в руке. – Да надо ещё в магазин и в аптеку. Она там список продиктовала, что купить. Не успела же ничего приготовить. А там сейчас прям ну всё неси, – возмущаясь, сказала Марина. – И памперсы, и зелёнку… – покачивая головой, махнула рукой. – Одним словом – полдома.

– Тогда поехали. Отвезу тебя, а потом уж к родителям.

– Ага, а в выходные надо купить кроватку, коляску… – тыча пальцем Владимиру в грудь, перечисляла она, – конверт на выписку, пелёнки…

– Я понял, понял, – остановил Владимир, нежно сжав её пальцы в кулак. – Я и сегодня могу…

– Сегодня? Нет, сегодня я не успею. А тебе что, на работу не нужно?

– Не-а, я до понедельника свободен, – слукавил Владимир.

– Точно?

– Точно, – ответил он, не глядя сестре в глаза. Ему совсем не хотелось ехать вновь на работу. Он ещё не разобрался до конца, что произошло, и сейчас важнее были родные, даже если Сергей Сергеич решит его уволить.

– Тогда завтра. Прям с утра. Сможешь?

– Конечно, – улыбаясь, кивнул Владимир.

– Тогда пошли, – Марина толкнула дверь.

Владимир забрал у неё сумку.

– Ого, ты ей тут на все дни еды набрала?

– Пусть ест, надо чтоб молока было много.

– Да пусть, я же не против, – пропуская сестру вперёд, ответил он и, выходя, заметил на полке у зеркала письмо.

– Это что, от Ваньки?

– Ой, я и забыла тебе показать, – всплеснула Марина руками. – Вчера получили.

– Я возьму?

– Конечно, и родителям покажешь как раз. А то я им по телефону прочла, но сам понимаешь, первое письмо из армии от внука. Им же в руках хочется подержать.

– Ага, – пробормотал Владимир, читая обратный адрес. Потом убрав письмо во внутренний карман пиджака, посмотрел на сестру. – Ну что, едем?

– Едем, едем. Только дай дверь закрою.

– Валю-ю-юшка! – негромко позвал Владимир, стоя у окна роддома. Племянница оказалась в палате на первом этаже, да ещё форточка приоткрыта. Молодая мать, услышав голос дяди, хотя разница в десять лет позволяла всегда считать его братом, быстро поднялась с кровати и подошла к окну.

– Ты где был?! – она протянула руку в форточку.

– Как ты, солнышко? – дотянувшись до Валюшиной руки, поцеловал. – А тебе можно вставать?

– Можно, – она оглянулась, словно боясь, что её заметят. – Я нормально родила. Мне его даже в три кормить принесут. Приходила медсестра, сказала, что мальчик очень хороший, активный и есть хочет.

– Ух ты! Здорово! А какой он?

– Ма-а-аленький такой, – Валя вся сжалась и приложила руки к губам, словно целует малыша. – Я его плохо рассмотрела, – сморщив нос, продолжила она. – Мне его показали там, – она махнула рукой куда-то в сторону, – в родовой. Такой красный весь, глазки опухшие, но всё равно такой красивый-красивый. А ты как узнал, что я тут?

– От Марины, конечно.

– Вот же мама, – она покачала головой. – Звонила мне и ничего не сказала. А она с тобой? – Валя постаралась заглянуть за стену из окна.

– Она там, – Владимир кивнул в сторону, – передачку тебе сдаёт. Там очередь.

– А, понятно.

– Валюш, ты прости меня.

– За что? – удивилась племянница.

– Ну, я задержался в командировке и… Ничего же не успели купить.

– Да ты что? Ой, ну купим потом.

– Да я завтра с Мариной съезжу и всё купим. Да и… не об этом я. Ты же раньше родила…

– Перестань. Я о плохом даже и не думала, и маме говорила, что всё будет хорошо. Я не поэтому не доходила. Тут другие причины есть, женские, – многозначительно улыбнулась она. – Тебе не положено об этом знать. Так что даже не думай. Это мама всё паниковала, а я знала, что с тобой всё нормально, – постаралась Валентина успокоить дядьку. Потом лукаво подмигнув, спросила: – А где ты был?

– Никакого криминала. Я как честный труженик… – он приложил руку к груди, сделав серьёзное лицо, и встал по струнке, – …уехал не туда, куда надо и… – развёл руки в стороны, – …заблудился.

– Да ладно, никакого криминала, – усмехнулась Валентина. – Думаешь, я не вижу, как Альбина тебя уже достала. Признавайся, новую нашёл?

– Ну-у-у… что-то типа того, – виновато покачал он головой.

– Я так и знала, – племянница, хлопнув в ладоши, подпрыгнула. – Ой! – прыжок оказался болезненным. Валентина, согнувшись, схватилась за живот.

– Ты чего? Иди, ляг немедленно! – испугавшись за неё, строго прикрикнул Владимир.

– Ага, но ты не уходи пока.

Дождавшись Марину, Владимир ещё немного поговорил с Валюшкой и направился к родителям.

Остановившись у дверей квартиры, куда привёл его отец с матерью, забрав из детского дома, и где потом прожил почти двадцать лет, Владимир почувствовал непросто волнение: ему показалось, что сердце на миг замерло, а затем забилось с удвоенной силой. Нахлынувшие воспоминания волной прокатились по душе. Теперь знал, кто он и где тот дом, куда принесли его после рождения. Но не тот, а этот дом он всё же считал родным и сейчас понимал, что другого ему и не надо. Он достал ключи и некоторое время перебирал их в руках. Но открыть сам так и не решился. Прислушался: новая дверь, которую сам же недавно и установил, несмотря на возмущение родителей, совершенно не пропускала звуков. Владимир протянул дрожащую руку к звонку и нажал.

– Вот те на! Вот и нашлась наша пропажа! – заговорил отец, открыв дверь. – Мать! – крикнул он. – Не волнуйся. Всё нормально. Лежи, не вставай.

Владимир, переступив порог, заключил отца в объятия.

– Случилось чего? Куда пропал-то? – Иван Степанович с вопросом посмотрел на сына.

Владимир отпустил отца и, кивнув, всё же сдержался, чтобы не сказать, что с ним произошло.

– Нет пап, всё нормально.

– Вань! – послышался голос матери. – Кто там? Вовка?

– Я, мам, я! – крикнул с порога Владимир. Вбежал в комнату и, упав на колени у кровати, крепко обнял мать.

– Ой, ну что ж ты, хоть бы позвонил, – гладя сына по голове, говорила Наталья Ильинична. – Я совсем извелась.

– Ну что ты, мам, всё нормально. Я тут, с тобой, – он нежно посмотрел на неё.

– Я уж подумала…

– Всё хорошо, мам, всё хорошо, – он стал целовать лицо плачущей женщины. Отец сел рядом в кресло.

– А вы знаете, что Валюшка-то родила? – спросил Владимир, с улыбкой посмотрев на мать, потом на отца.

– Знаем. Звонила Маринка утром, – ответил отец.

– Вовочка, ну что ты на полу, садись сюда, – мать указала на место возле себя.

Владимир присел рядом на кровать и сказал:

– А я в роддом заезжал. С Мариной.

– И как они там? – взволнованно спросила Наталья Ильинична.

– Валюшка? Нормально. А малыша я не видел. Но Валюшка сказала, что с ним тоже всё хорошо, даже кормить принесут. Хоть маленький, но крепкий.

– Это хорошо, – произнёс отец. – А ты когда нас внуками порадуешь?

– Пап, мы уже говорили об этом.

– Говорили. Так ты не молодеешь, хотя… – он внимательно посмотрел на сына, – и не скажешь, что четвёртый десяток.

– Ой, а чего это я лежу? – Наталья Ильинична быстро поднялась с кровати. Даже попытка сына остановить не смогла удержать её. – Вы тут болтайте, а я быстренько чего-нибудь приготовлю. Блинчиков хочешь? – спросила она сына, нежно взяв его лицо в ладони. – Я сейчас, быстренько, – сказав, она убежала на кухню.

– Мам? – ещё раз попытался остановить её Владимир, но отец, взяв его за руку, сказал:

– Оставь. Увидела тебя, и полегчало ей. Пусть лучше на кухне копошится, а то залежится, ещё хуже будет. Три раза «скорую» вызывали, вона сколь лекарств, – он кивнул на тумбочку. – Для неё самое лучшее лекарство, когда с детьми и внуками всё в порядке, а таблетки… – он махнул рукой. – Ты лучше расскажи, что случилось?

– Ох, пап, – Владимир вновь сел на кровать. – Я даже не знаю, как тебе сказать.

– Так и скажи, как есть.

– Заблудился я.

– Заблудился?

– Да, – Владимир уставился в пол, словно хотел что-то вспомнить.

Отец смотрел на него, боясь задать ещё один вопрос. Он всю жизнь задавал его себе – как маленький мальчик оказался тогда под той лестницей, но ответа так и не находил.

– Знаешь, – Владимир заговорил сам, – я не буду тебе ничего сейчас говорить. Врать не хочу, а правду… я и сам ещё не до конца понял, что за чертовщина со мной приключилась.

– А это связано с тем?.. – Владимир посмотрел на отца. – Ну-у-у… – продолжил Иван Степанович, – …с тем, что ты… потерялся?

– Да.

– Хорошо, – видя, что сыну тяжело говорить об этом, отец, вздохнув, встал и похлопал его по плечу. – Хорошо, я подожду, когда ты будешь готов, – он подошёл к дверям, собираясь выйти из комнаты.

– Если я опять пропаду, не пугайтесь, – тихо произнёс Владимир.

– Хорошо, – кивнул отец и, не оборачиваясь, вышел.

Ночью Владимир долго не мог уснуть.

С одной стороны, он боялся засыпать, потому как думал, что может проснуться в другом мире, но с другой – оставалось желание попасть туда. Главное, знать точно, что опять вернётся. Тот мир таил кучу загадок, которые хотелось разгадать. Он не думал о нём, как о своём родном мире, но там он родился. Мать – вот этот вопрос его мучил больше всего. Кто она? И где? Возможно, нянька знала ответ и могла помочь ему, но он не успел.

Заснуть тут и проснуться там тоже казалось невозможным, но какой-то внутренний страх заставлял думать и об этом. Почему именно сейчас всё произошло? Тридцать лет прошло с того дня, почти тридцать. Он появился в этом мире осенью, а сейчас лето. Середина августа.

Владимир встал, стараясь не шуметь. Подошёл к окну и прислушался. Отец негромко похрапывал, а мама спала тихо, если, конечно, спала.

Владимир посмотрел в окно. На улице моросил мелкий дождик.

«Интересно, а в том мире дождь бывает?» – думал он, мысленно сравнивая всё: и траву, и деревья, растущие у дома, и дорожку, асфальтированную лет двадцать назад, и давно всю потрескавшуюся, и скамейки на детской площадке, и машины, стоявшие во дворе…

Владимир, приняв решение, резко обернулся, прислушался. Родители крепко спали, даже отец перестал храпеть.

Оделся и тихо вышел из квартиры, осторожно вставил ключ, чтобы он не издал ни единого звука, закрыл замок и бегом спустился во двор. Сел в машину и, не раздумывая, нажал на газ.

Отец тяжело вздохнул, глядя в окно.

– Удачи тебе, сынок. Только возвращайся.

Владимир быстро покинул город. Почти пустая загородная трасса, скорость под двести. Даже если его остановят, штраф – это мелочь, по сравнению с тем, куда он стремился. Главное, не пропустить поворот.

Владимир скорее почувствовал, нежели заметил съезд и резко затормозил. Медленно поехал по наезженной лесной дороге, хорошо помня, что место находилось недалеко от трассы.

– Ну, давай, давай, ты где-то здесь, я знаю, – Владимир внимательно всматривался в лес.

Уже несколько раз проехал по дороге вперёд и назад, но никакого огонька не появлялось, и дорога оставалась всё такой же.

– А может, это действительно был только сон? Или я всё ещё сплю? – он сильно ущипнул себя за ногу. – Ух ты! Нет, не сплю, – провёл рукой по голове, словно пригладил волосы. – Тогда я что-то не так делаю. Так, давай по порядку, – он посмотрел в зеркало. – Ночь. Дождь. Машина… Конечно, машина! Вот балда! Машина другая. Надо на Толькином раритете сюда приехать.

Подумал немного и, решив, что вернётся завтра, выехал на трассу.

За спиной среди деревьев мигнул огонёк, потом ещё раз и ещё…

Глава 8

Владимир вернулся в квартиру родителей и, стараясь не потревожить их, тихо прошёл в комнату, которая когда-то была его, лёг, но уснуть так и не смог. Странное чувство всё время крутилось в душе, словно прошёл где-то рядом с тем миром, но не заметил ни нужной дороги, ни двери, способной впустить его…

«Вечером возьму у Толяна раритет и ночью попробую ещё раз. Надо разобраться с этой чертовщиной», – думал он, глядя в окно на луну.

Но на время пришлось забыть о ночных планах.

Утром, приняв душ и переодевшись, благо у родителей оставались его вещи, да и мама частенько что-нибудь да покупала в подарок про запас, Владимир почувствовал облегчение от исчезновения чужого присутствия. Вода смыла сомнения, мучившие его последние сутки. Всё стало представляться в ином свете, будто и не произошло ничего. Владимир даже посмеялся над своей ночной поездкой за город. И вновь постарался убедить себя, что это был просто сон.

Близость родных и заботы о них отдалили мысли о попытке попасть в место, которого, может, и не существовало.

Только в воскресенье вечером он вернулся к себе домой.

Альбина, зная, что он объявился, не спешила в очередной раз бросать его, но готовилась к новому скандалу. Она давно собрала вещи и каждый вечер сидела на диване перед включённым телевизором, не видя, что там происходят, мысленно прокручивая предстоящие выяснения отношений.

Альбина больше не хотела бегать и искать Владимира. Ведь должен же он когда-нибудь вернуться к себе домой? И когда он, наконец-то, переступит порог, она устроит ему скандал, грандиозный, не такой, как раньше. А потом, в очередной последний раз, великодушно простит Владимира и останется, и, может, он, осознав своё отвратительное поведение, пытаясь искупить вину, завершит примирение предложением руки и сердца.

Ожидания воскресного вечера оказались ненапрасными. В замочной скважине всё же послышался поворот ключа. Как только Владимир открыл дверь, Альбина вылетела из комнаты ему навстречу.

– Ты уже собралась? – спокойно спросил он, переступив порог и глядя на закипающую Альбинку, державшую в руках многострадальную сумку.

– Давай я тебе помогу, – Владимир потянул за ручки сумку, но остановился в ожидании. Альбина не собиралась выпускать её из рук. – Хотя я думал, ты уже давно покинула меня, – добавил Владимир, не выражая никакого сожаления по поводу её возможного ухода.

– Ты чего?! – надула и без того пухлые губы Альбина. Её желание поругаться моментально исчезло. Она часто захлопала чрезмерно длинными наращёнными ресницами.

– Ну, я вижу, ты же собралась уходить? Давай, отвезу. И поскорей, – Владимир в нетерпении кивнул головой, как бы говоря: «Выметайся, а то ты меня уже достала». И нарочито зевнув, прикрыв кулаком рот, добавил: – Я устал, а мне завтра рано вставать.

– Но… как же так? – планы Альбины рушились. – Давай хоть поговорим, – просительно посмотрела она.

– Да говорили уж и не раз. Ничего нового я не услышу и ничего интересного тебе не скажу. Устал я, Альбин, да и тебе не такой нужен, как я.

– Но я хотела… А я тебе ужин приготовила, – сменив выражение лица, заигрывая, сказала Альбина.

– Ужин? – усмехнулся Владимир. – Спасибо. Значит, спать лягу сытым.

– А как же я?

– Ты? Ну, это как тебе захочется. Можешь и не спать, но только уже не у меня.

– Как не у тебя?

– Да так. Ты же вроде уже всё решила. Вещи собраны, – он, потянув за ручки, качнул сумку всё ещё удерживаемую Альбиной. – Сейчас отвезу тебя к твоей маме или куда скажешь. А завтра ты начнёшь новую жизнь.

– А ты?

– А я уже начал.

– У тебя кто-то есть? – изменила тон Альбина, всё ещё надеясь на скандал и последующее за ним примирение. Испытанное средство всегда действовало, но почему-то сегодня произошёл сбой. Она, прищурившись, смотрела на Владимира.

– Да! – гордо заявил он. – Есть! И я собираюсь на ней жениться.

– Жениться?! – вспыхнула Альбина. Такого она точно не ожидала. Она, пыхтя, как загнанная лошадь, смотрела в глаза Владимиру. Его взгляд не лгал – открытый, честный и сбивающий с толку.

– Да, – кивнул он, – как только она подрастёт, то сразу в ЗАГС.

– Подрастёт? – брезгливо сморщилась Альбина.

– Ага. Маленькая ещё.

– Маленькая? – Альбина не могла понять, шутит Владимир или действительно подыскал ей замену. На её лице блуждало выражение непонимания вперемешку с удивлением. – Она что, ещё несовершеннолетняя? – осторожно спросила Альбина, словно ответ мог убить её.

– Ага, – кивая, Владимир развёл руками, при этом выпустив ручки сумки. – Представляешь, и такое бывает. Вот увидел, и всё…

– Что всё? – прошептала Альбина.

– Понял – это судьба. Но придётся подождать. А пока не имею права быть с кем-то другим.

– И сколько ей лет?

– Сколько? – Владимир задумался. – Знаешь, а какая разница, если это любовь? Но если тебе интересно, примерно… лет пять… или шесть.

– Что?! Ты издеваешься?! – завопила Альбина, выронив сумку. Затем сильно топнула ногой, надула губы и, сжав кулаки, потрясла ими перед лицом Владимира.

– Нет, как я могу? – никак не реагируя на истерику Альбины, Владимир так невинно смотрел, что ей ничего не оставалось, как поверить. – Ты понимаешь, она такая хорошенькая, в неё просто нельзя не влюбиться. Мальвиной зовут, – он закрепил своё признание широкой улыбкой.

– Извращенец! – закричала Альбина. – Я всегда подозревала!..

– Ну, ты идёшь или сама доберёшься? – прервал её вопли Владимир.

– Сама! – выкрикнув, она подхватила сумку и быстро побежала по ступенькам, забыв о существовании лифта.

На мгновение Владимиру стало жалко её, но понимая, если остановит сейчас, то потом ещё тяжелее будет расстаться, он, вздохнув, произнёс:

– Лучше уж так.

Зайдя в квартиру и закрыв дверь, он вновь ощутил чувство облегчения, словно то, что ему предстояло в дальнейшем, должно обязательно удалить всё, являющееся помехой. Всех, кто лишний в его жизни. А Альбинка, с постоянными слежками, ревностью, скандалами, звонками родителям, уж точно входила в этот список.

Ужином оказался любимый Владимиром омлет с ветчиной, хотя и холодный. Разогрел его в микроволновке и, съев с удовольствием, вновь с жалостью подумал об Альбине. Но потом пришли вспоминания, как прожили они эти несколько месяцев, словно на вулкане в неумолимом ожидании его извержения и с уверенностью сказал:

– Нет! Всё же так будет лучше. Ты потом сама поймёшь. Лучше сейчас, пока ты ещё сможешь кого-нибудь заарканить, – произнёс он так, словно Альбина могла его услышать. И подумав, тихо добавил уже для себя. – А я – одиночка, и женитьба моя, видимо, никогда не случится.

Сон пришёл моментально. Накопившаяся усталость за последние дни сильно сказывалась. Владимир только положил голову на подушку, как сразу провалился в пустоту. Он спал и понимал это, хотя вокруг кроме черноты ничего не видел.

Выставив руки вперёд, Владимир сделал несколько шагов. Пальцы к чему-то прикоснулись. Ощупав, он понял, что стоит у лестницы и трогает балясины и ступени за ними. Знакомые мурашки поползли по всему телу. Владимир резко одёрнул руки, и тут мгла начала расступаться, но лишь в одном месте.

Он находился у лестницы и смотрел через балясины на женщину в накидке или плаще тёмно-синего цвета. Она стояла к нему боком, капюшон на голове скрывал лицо. Только женщина и оказалась в расступившейся мгле. Всё остальное продолжало оставаться погружённым в черноту. Тьма и абсолютная тишина. Женщина стояла совсем рядом, только протяни руку. Она прислушалась, немного отступила и чуть повернула голову влево. Владимир затаил дыхание, отшатнувшись от лестницы, но женщина обнаружила его. Она посмотрела прямо в глаза Владимиру. Потом медленно приподняла руку, повернув ладонью вверх, и протянула её к нему. Владимир стоял, не двигаясь, не веря в происходящее.

В голове крутилось: «Это сон, сон, сон…»

– Верни-и-и-ис-с-с-сь, верни-и-и-ис-с-с-сь, верни-и-и-ис-с-с-сь… – словно змея шипела женщина. В её глазах разгорались огоньки, постепенно увеличиваясь и захватывая всё лицо. И вот уже она вся объятая пламенем, продолжала шипеть. – Верни-и-и-ис-с-с-сь, верни-и-и-ис-с-с-сь, верни-и-и-ис-с-с-сь…

– Ай! – вскрикнув, Владимир резко сел. Тяжело дыша и вытирая вспотевшее лицо, осмотрелся. Он находился у себя дома, в своей кровати и никого рядом.

– Это сон… Просто сон, – тихо произнёс, сам не веря в это.

Встал, сходил на кухню, попил воды, стараясь успокоиться, но знакомые мурашки не хотели покидать его.

– Три часа, – посмотрев на микроволновку, произнёс он. – А во сколько я лёг? – задумался, потерев виски. – Кажется… в десять?

Спать уже не хотелось. Владимир принял холодный душ, приготовил кофе, но даже глоток не успел сделать. Будто кто-то, сидящий внутри него, заставил быстро одеться и выбежать на улицу. Его словно подгоняли, торопили, казалось, он может не успеть. Сев в машину, он уже не сомневался, что обязательно должен вернуться. Вернуться, потому что его кто-то зовёт. И все, что с ним произошло, не сон. Это была самая настоящая реальность.

Чётко облик женщины не сохранился в памяти, только то, что у неё тонкие и очень правильные черты лица, и красота, от которой стынет кровь.

Поворот, как хороший знакомый, замаячил впереди. Не сбавляя скорости, Владимир повернул на наезженную дорогу и только там затормозил. Вышел, внимательно осмотрелся. Он чувствовал, главное – дорога, место на ней. Пройдя чуть вперёд, заметил небольшие ямки, именно в них тогда попали задние колёса. Но сейчас они стали намного меньше. Владимир сел в машину и медленно двинулся вперёд. Ощутив, что колёса встали в нужное место, остановился. Сделав несколько глубоких вдохов, прислушался.

Тишина ночного леса и больше ничего.

– Так, и что дальше? Мне нужна подсказка, – Владимир закрыл глаза и, заложив руки за голову, немного откинулся в кресле, стараясь расслабиться. Прошло несколько минут, но ничего не изменилось.

Владимир вышел из машины. Яркая луна хорошо освещала дорогу, машину и лес. Он посмотрел на небо, сильно запрокинув голову. Звёзды сияли так, словно их специально начистили.

– Фух, – выпрямившись и встряхнув головой, тихо произнёс он. – Аж голова закружилась. Что делать-то? – ещё раз осмотревшись, крикнул: – Эй, мне кто-нибудь скажет?

Вздохнув, взглянул себе под ноги. Всё та же наезженная дорога.

– По-че-му? – медленно по слогам спросил он. – Почему ты позвала меня и не пускаешь? Что не так? Луна? – он вновь посмотрел на ночное светило. – Сегодня нет дождя, зато такие яркие звёзды. Всё не так. Всё. Но тогда почему? – он сильно топнул. Потом ещё раз и ещё, прокричав: – Мне нужна дорога! Где она?! Где?!

Волна прокатилась под ногами Владимира.

– Что за чертовщина? – он отпрыгнул в сторону и тут же попал ещё на одну волну. Дорога, расходясь кругами, менялась, превращаясь в насыпную. Она расползалась в обе стороны. Владимир обернулся.

– Что это? Это оно?

Наклонился и потрогал дорогу. Именно те же чувства прикосновения к мелкой плотно укатанной гальке, как и в тот вечер.

– И что дальше? – выпрямившись, спросил он. – Куда идти?

Немного подумав, он направился вперёд, по ходу машины, постоянно оглядываясь. В свете луны всё хорошо различалось. Машина находилась всё там же, где и оставил её.

Владимир остановился и, недоумевая, покрутился на месте.

– Ну что, что мне делать? Чертовщина какая-то. Куда мне идти? Куда?!