Они уже летели над Альпами, когда тот гордо произнес:
– Мы с Лаурой подарим Саре велосипед.
Марк чувствовал, как по спине бегут мурашки, а в горле стал ком.
– Настоящий, двухколесный. Не дешевый, но он того стоит!
Марк поморщился, изнутри его словно раздирали когти невообразимо мерзкого существа, он стиснул зубы и вжался в кресло. Оливер ничего не заметил, он встал с кресла.
– Я в туалет. Вернусь, расскажу про отпуск.
– Нет! – выкрикнул Марк, когда остался один.
Испугавшись своего голоса, он подскочил и запер дверь изнутри.
– Нет. Не говори этого. Я… не хотел! Я не специально. Там было темно! – слова лились из него, наводняя кабину. – Нет. Это не так. Нет!
В глазах потемнело – теперь он находился не в самолете, а на обочине. Рядом валялся велосипед. Он склонился над белокурой девушкой, с носа, уголков рта текла кровь. Он приложил пальцы к шее – пульса не было. Вдруг губы зашевелились.
– Ты! Ты убил меня!
– Нет, нет. Это несчастный случай! Ты ехала без света, я не видел!
– Ты убийца!
– Нет-нет-нет… – Марк схватился за голову – боль пронзила его словно тысячи мелких осколков.
– Ты убил меня, – спокойно продолжила Эмили. – Ты лишил мою мать смысла жизни.
– Ты выехала так внезапно… и без света… Я не успел, не мог…
– Ты отнес мое тело в лес и бросил. Ты все продумал! Как убийца!
– Нет!
– Ты меня убил!
– Нет, нет!
– Мааарк? Все в порядке? Дверь заклинило! Я вводил код, но он …
– Я убийца.
Началось резкое снижение.
Новость об авиакатастрофе и гибели ста пятидесяти человек ошеломила многие страны, заголовки долго пестрили на первых страницах; сообщение о найденном в лесу трупе Эмили Шульц напечатали только в одной газете, оно состояло из семи предложений.