Как Клаус радовался встрече! Искренне. Совсем как в школе, когда они впервые пересекались после каникул. То и дело он что-то спрашивал и восторгался тем, как выглядит Дитрих.
Чтобы прекратить расспросы, он поинтересовался у Клауса, чем же тот здесь занимается. Оказалось, каждый месяц четвёртого числа Клаус покупает лотерейный билет. Дитрих не хотел показаться невежливым, но непонимающий взгляд явно выдал его.
– Да, знаю, – продолжил Клаус, как бы извиняясь, – странная традиция, и, честно говоря, я хочу бросить. Всё равно за тридцать лет ничего не выиграл. Пускай этот станет последним, – и он понёс билетик к кассе.
Дитрих наблюдал за тем, как школьный приятель получает сдачу, и неожиданно для себя подошёл к стенду, чтобы взять лотерейный билет себе. В его семье никто и никогда не играл в азартные игры и сам намёк на подобные вещи считался чем-то непристойным. Он внимательно ознакомился с правилами и зачеркнул шесть чисел. Сделал это наугад и так быстро, что даже сам не помнил, какие выбрал и почему. А на следующий день позвонил Клаус. Он говорил неестественно быстро, запинался и нервно посмеивался. С трудом Дитрих понял, что друг выиграл какие-то деньги.
– Как выиграл?
– В лотерею! – чуть ли не кричал Клаус в ухо. – Ты что? Не смотрел? Даже если не смотрел, я тебе сейчас все продиктую, погоди… 3, 12, 28, 30, 44, 54. Ну что? Алло, Дитрих?
И только тогда Дитрих вспомнил про свой первый в жизни лотерейный билет.
Мобильный выскользнул из руки – экран покрылся паутиной трещин. Дитрих не реагировал, он просто смотрел на зачёркнутые цифры: 3, 12, 28, 30, 44, 54, не до конца понимая, что случилось и что с этим делать. Спустя минут сорок он по памяти набрал домашний Клауса.
– Ну ты даёшь! Я подумал, у тебя джекпот и от такого счастья случился сердечный приступ. Ну что там? Говори.
– Что говорить? – внезапно поглупел Дитрих.
– Ну, выиграл что-нибудь?
– Да.
Клаус истерически захохотал:
– Не шутишь? Вот это да! С ума сойти. Вот так повезло. Кто бы мог подумать! Так, а сколько? Знаешь? Или мне посмотреть?
– Знаю, – ответил Дитрих, но голос прозвучал безрадостно, даже разочарованно.
– Э-э… Ну ты не переживай, если там немного совсем… вот я, например, вообще не с первого раза выиграл…
– Сколько ты выиграл? – спросил Дитрих прямо в лоб.
– Э-э…– Клаус растерялся от неожиданности.
– Прости, не знаю, зачем спросил. Неприлично вести разговоры о деньгах, прости…
– Да нет, что ты! Просто не хочу обидеть, если ты выиграл меньше…
– Я не обижусь.
– Триста тысяч, – сообщил Клаус, понизив голос.
– А ты?
– Пятнадцать…– Дитрих не мог заставить себя договорить, но Клаус не понимая, что перебивает, воскликнул:
– Пятнадцать тысяч! Для первого раза неплохо! Нужно обязательно отпраздновать!
Дитрих потянулся за пиджаком, вытянул из кармана лотерейный билет, а пиджак сложил в импровизированную подушку. Лёг. Ночь стояла ясная и достаточно тёплая, Дитрих глядел на звёзды и улыбался, а потом вспомнил, что у него в руках бумажка стоимостью пятнадцать миллионов, и улыбка исчезла, будто её и не было. Пятнадцать миллионов. Дитрих представил, что может случиться, если все родственники узнают. Мать, конечно, уже стара, но до сих пор верна принципам и обязательно потребует от сына вести жизнь согласно новому статусу – статусу миллионера. Она заставит проводить благотворительные вечера, учредить какой-нибудь фонд, финансировать подающий надежду start up и всё в таком духе.
Бывшая жена тоже потребуют долю, ведь кем бы он стал без неё; согласно её логике, он ей обязан до конца своих дней. А дети? Дети привыкли получать всё, что хотят, и ни в чём не нуждаться.