13. ВНУТРИ
– Илонка, зачастила ты к нам, хе-хе. Ты прости уж, что дергаем тебя постоянно. Знаем, раньше ты не была таким частым гостем на нашем собрании.
Снова Синедрион. Снова она стояла, созерцая многочисленные и порядком поднадоевшие мутные фигуры.
– Короче говоря, похоже, что эпопея подходит к финалу. Сейчас мой коллега тебе обо всём расскажет. – сказал старый знакомый голос.
– Илона, – она узнала Чебурашку-Айтишника, – Подведем итог вашего последнего сна.
Как вы, наверное, уже поняли, нам удалось внедрить туда девочку. Правда… к сожалению, не самым гуманным способом. Пришлось сделать так, кто-нибудь, находящийся к ней в самой непосредственной близости ударил её по голове ровно настолько, чтобы временно отключить её сознание. Иного спрособа не было – она явно не из тех, кто ложится спать днём. Но, понимаете… на войне как на войне, все способы хороши. Так вот, когда вы спали, я соединил подсознательные перспективы обеих из вас, проще говоря, я увидел сон как видели его обе из вас. Теперь я понимаю, откуда такой катастрофический недостаток информации. Пазл никак не складывается из-за того, что существуют аудио-визуальные помехи в обеих перспективах, а уж их устранить мы не в состоянии.
– И что же нам тогда делать, коллега? Какие у нас-то перспективы, если в их «перспективах» помехи? – послышался голос предыдущего оратора.
– У нас есть одна хорошая новость, – сообщил Чебурашка – Илона, во сне вы пытались передать ваши данные из соцсетей, но, боюсь, до девочки эта информация не дошла. Однако… не спрашивайте как, но с помощью «хирургической» телепатии удалось вытащить весьма ценный клочок информации из её головы. Конечно, до сих пор остается в тайне имя, фамилия и другие данные об этой юной особе, однако мы знаем, куда нам расположить лес...........................................
14. СНАРУЖИ
– Настенька, – сказала Мария Владимировна, обращаясь к дочери, сидящей возле неё на кровати, пока из родительской комнаты доносились звуки иранского прогрессивного рока, вновь поглощаемого Арсением Витальвевичем, – Мы уже говорили, что собираемся переехать. Ситуация в нашей стране не самая благоприятная, по крайней мере, для нашей семьи.
Она прервалась и повернула голову в сторону комнаты, откуда доносилась музыка. Затем, вздохнув и обреченно покачав головой, продолжила.
– Возможно, ранее ты уже слышала, что на столицу расчитывать не приходится. Твой дядя живет в Красноярске и у него, по словами папы, тесные связи с очень престижной клиникой. Есть надежда, что мне там помогут. Болезнь, знаешь ли, прогрессирует, доченька…
Настя молча слушала. Она не знала, что сказать и, конечно, не была в курсе всех подробностей болезни мамы (они от нее тщательно скрывались, дабы «не беспокоить лишний раз дитя»). Видя, что Мария Владимировна выглядит весьма неплохо, её дочь все же надеялась на положительный исход ситуации. Разумеется, ей трудно было представить, что творилось у её матери внутри и сама мысль о её возможной кончине была задвинута Настей в самый глубокий ящик.
– А где это, Красноярск? – спросила Настя и, потупив свой взор, не дождавшись ответа матери, продолжала – У меня там никого, а здесь друзья… Так тяжело будет расставаться.
– Родная, – глаза Марии Владимировны сделались еще грустнее, чем обычно – я знаю, что это не одно и то же, но пока вам придется пообщаться по видеосвязи и в соцсетях. Уверяю, мы сюда еще приедем, как только всё наладится.
Они молча обнялись. Доносящиеся звуки весьма неприятного восточного песнопения под аккомпанемент барабанно-гитарного мракобесия стали порядком бесить Настю.
– Мама, – сказала она тихо, но раздраженно, – может он уже заткнуть эту срань?!
Мария Владимировна осуждающе покачала головой, потом вздохнула:
– Каждый справляется со стрессом как он может…
Настя не была уверена, стресс ли у её папочки или же обыкновенный пофигизм, коим он частенько страдал в последнее время. Однако, словно услышав её (что было маловероятно), отец выключил музыку и появился в дверном проеме:
– Девочки, я спать. Всем сладких снов. – сказал он без особого выражения.
Посидев, да покалякав с мамой о своем-о девичьем еще получасика, Настя также стала отходить ко сну. Луна щедро заливала её комнату своим светом. Она не задернула шторы, дабы маломальски свежий летний воздух проникал внутрь. Видений Настя уже не боялась, скорее даже, наоборот; мысль о том сказочном и красочном лесе не давала ей покоя – переехать ей хотелось не в Россию, а именно туда. Её ноздри всё еще помнили этот душистый аромат, как если бы этот лес был щедро кем-то побрызган духами из мёда, трав, цветов и ягод. Её глаза все еще удерживали эту нереальную яркость, как если бы кто-то порылся в настройках телевизора жизни и выкрутил ручку яркости до предела. В итоге, с этими сладкими мыслями девочка уснула. Лишь только по какой-то причине в её голове перед отходом ко сну непрестанно звучало: «Красноярск, Красноярск.....»
15. СНАРУЖИ/РИТУАЛ
– Да пущай же оне все сюды пОдОйдутЬ, – говорил Дед Пихто, – а там уж деревья разберутся, кто из них свой. Ежели воОбще прОрочествО не врёт. А, Илонк?!
Но женщина как будто целиком погрузилась в себя. Смотрела вниз и хмурилась. Руки рисовали в воздухе какие-то символы. Казалось, она находилась в каком-то потустороннем мире. Затем она стала кивать головой, как будто соглашалась с кем-то.
Такой в тот момент видел её Дед Пихто – тот самый персонаж из известного всеми ответа на вопрос «кто?». Согласно слухам, очень много лет назад старец-отшельник ушел из одного поселения в лес, дабы воссоединиться с природой. По ироничной случайности или желая того, он с ней воссоединился в прямом смысле, посредством постепенного превращения в дерево (в данном случае Пихту – отсюда и имя Пихто), однако так до конца в него и не превратился. Лишь обрел бессмертие. Илоне Давыдовне он являлся обыкновенным дедком в русской национальной одежде, то бишь в белой рубашке и портках, а так же лаптях и онучах, обволакивающих ноги. Сей традиционно-фольклорный вид «портили» лишь нелепо отрастающие из спины, рук и груди ветки с игольчатыми листьями и комично болтающимися шишками.
Что же в это время видела Илона?
Синедрион. Силуэты. И уже знакомый ей голос:
– Илонка, мы, наконец-то всё вычислили! Ты ошиблась девчонкой. Избранная – не Анна! Избранная – Анастасия! Вторая из них, светленькая!
– Да?! – удивилась женщина, – тогда почему она меня не узнала?
Голос прыснул от удивления:
– Скажите пожалуйста! Узнать она должна? После того, как прошло 12 лет?! Короче, тебе нужно встретиться с ней и напомнить о себе. Каким-то чудом её надо уговорить прийти в лес. А об остальном мы позаботимся.
Илона стояла и кивала. Затем проговорила:
– Я поговорю. А что с ней будет? То же самое, что и с Заболотным? Поглотит дерево?
Наступило пятисекундное молчание. Затем один из незнакомых ей голосов промолвил басом:
– Заболотный – не недостающее звено, как мы уже выяснили. Но он нам пригодился для других целей. Но об этом потом. Сейчас надо найти Анастасию и внедрить её в лес.
Видение оборвалось так же внезапно, как и началось. Илона, не обратив никакого внимания на Деда Пихто, стремительно зашагала вперед. Она подошла к дому, где остановилась группа молодых ребят, среди которых была Настя, но остановилась в раздумьях. Нет, нельзя просто так ворваться в дом и силой увести девушку в лес. Надо бы придумать какой-нибудь деликатный план по её «захвату».
Целый вечер Илона просидела в раздумьях, пока не улеглась спать. Она надеялась, что Синедрион её вызовет вновь, во сне ли, наяву ли… но оттуда молчали, а сама она не могла их призвать. Только они решали, когда связаться с женщиной. После пары часов быстрого сна она проснулась и стала ворочаться в кровати. Невозможно было заснуть, когда знаешь, что эпопея с лесом может вот-вот уже закончиться. Остался лишь только один шаг. И надо сделать его правильно.
Наконец, не выдержав пытки бессонницей, Илона поднялась с кровати и решила прогуляться в сторону леса. Когда-никогда и он ей давал ответы на некоторые вопросы, хоть и не такие четкие, как Синедрион. Женщина надела пальто и отправилась на свежий ночной воздух. Лето недвусмысленно объявило об окончании своей службы, его эстафету приняла осень, обволакивая своей промозглостью тех сумасшедших, которые в эту ночь решили прогуляться. И, бредя по дороге и шаркая гравием, кутаясь поплотнее в поношеное осеннее пальто, Илона была уверена, что она едиснственная такая сумасбродка. Однако, в изумлении остановившись, она убедилась в том, что сильно ошибалась.
Фигура весьма молодой девушки с неестественно-белыми волосами, одетая в джинсы и «косуху», стояла лицом к лесу. Замешательство Илоны длилось не более, пяти секунд, конечно же, она сразу поняла и узнала эту особу. Услышав её шаги, девушка оглянулась. Ее изумленные огромные глазища, похожие на персонажа диснеевского мультфильма, распахнулись до предела. Илона, дабы не напугать юное создание, как можно более добродушно улыбнулась и произнесла.
– Настя? Здравствуйте. Вы… что-то здесь ждете… Или кого-то?
После небольшой паузы девушка тихо произнесла:
– Илона… это вы?! Вы – то дерево?!!
Женщина опешила от такого сравнения. А девушка продолжала.
– Простите, если я опять ошиблась. Я уже стольким Илонам в своей жизни задала этот вопрос. Но мне кажется, что на этот раз это именно вы! То дерево, которое со мной говорила в этих странных видениях…
– Так значит, – перебила её Илона – я тебе являлась там в виде дерева?!
– Да! – воскликнула круглоглазая девица, – в виде очень уставшего такого, умирающего дерева. Вы говорили что-то о спасении леса… а потом я вас видела в другом, в очень красивом лесу!
Женщина подошла к ней и мягко взяла Настины руки в свои, заулыбавшись во весь рот:
– Значит, это ты… А я-то думала, что это Аня… Я тебя видела очень нечетко и имя твое как следует не расслышала… Господи, посли стольких лет!…
Они неожиданно для себя крепко обнялись, будто сёстры, не видевшие друг друга десятилетиями.
После этого Настя рассказала женщине о том, что видела она со своей перспективы (а Илона в свою очередь рассказала о том, что со своей), затем продолжила о том, как сильно изменилась её жизнь после смерти матери, как невыносимо ей жить с отцом, который потерял часть рассудка (вероятно, способствовала этому тяжелая болезнь и кончина его супруги), как её нынешний парень, будучи излишне эксцентричным, не понимает её и почти не интересуется её внутренним состоянием, как была на гране депрессии и о посещающих её периодически мыслей о суициде. При всем при этом они с Илоной шли в сторону леса.
– И вот, Илона, встала я тут как дура и смотрю туда… – говорила Настя, кивнув на лес, – и чувствую странное притяжение оттуда. Необъяснимое! А самой страшно…
– Это – тот самый лес, дорогая – успокаивала её женщина, – а красочным ты его снова увидишь, уверяю тебя. Ты… хотела бы снова его увидеть таким? Почувствовать его волшебство?…
Сначала Настя долго смотрела ей в глаза. Лицо её было серьезным до предела. Затем девушка медленно, но очень утвердительно закивала. Позже Илона благодарила «всевышних» за то, что та согласилась добровольно, и что деревьям не пришлось насильно затаскивать её в лес.
Извилистая дорога привела их к дольмену, который Настя тотчас же узнала. Равно как и маленькое озеро-лужу из своего первого видения, в котором плавала темненькая птичка.
У девушки бешено забилось в груди.
– Господи, это всё правда!
Илона засмеялась. И добавила:
– Удивительно… почему же я тебе предстала как уставшее и умирающее дерево? Все-таки, пути их неисповедимы…
– Вы о чем? – удивилась Настя.
– Да так, – ответила Илона и проолжила, – Настя, я не буду ходить вокруг да около и сразу перейду к делу. Совершенно излишним будет мне сейчас тебе рассказывать о лесе, о том какое значение он имеет для нашего мира – всю эту информацию ты получишь в избытке после ритуала. Пусть тебя не пугает слово «ритуал», так как ничего общего с языческими традициями и тем паче сатанинскими плясками это не имеет. Для леса ты – избранная, недостающий элемент для его полноценного функционирования. Поэтому, все эти видения тебя и терзали, но этому уже пришел конец. Конец твоим сомнениям и началу совершенно новой жизни для тебя.
– Вы… убьете меня? – тихо спросила Настя, и голос ее звучал не столько испуганно, сколько обреченно, как бы с грустью принимая данное обстоятельство.
– О-о, нееет, дорогая! – со смехом сказала Илона. – Ты будешь живее всех живых! Но ты даже не представляешь какое просветление тебя ждет! Итак, если позволишь, я объясню тебе, что надо делать.
Настя еле заметно кивнула.
– Илона, – добавила она, – могу ли я вас попросить об одном одолжении?
Женщина, улыбаясь, кивнула.