Ничего не бойся. Том 1, Глава 2

Вдруг шум в её голове исчез и она, увидев слегка обеспокоенное лицо дамы, глядящей на неё, услышала: «Милочка! С Вами всё в порядке?». «Что?» – с отсутствующим взглядом спросила Патрисия. «Я спрашиваю, как Вы себя чувствуете? Всё хорошо?» – переспросила дама. «Ах, да! Всё хорошо! Я просто задумалась! Простите, ради бога! Простите!» – виновато произнесла Патрисия, – «Что вы спросили?». «Я говорю Вы не в Калгари, случайно летите?» – повторила она. «Да! Именно туда! И поскорее бы уже! Так надоело уже здесь торчать!» – с недовольным выражением лица ответила Патрисия. «Да не говори! Ужас какой-то прямо! Уже более двенадцати часов держат здесь! Сил уже нет ждать! – также, с нотками возмущения выдала дама, согласившись с Патрисией и добавила уже более добрым тоном: «Мы с Патрисией тоже летим в Калгари! На две недели! У неё отпуск, а я так, можно сказать прицепом вместе с ней! В Калгари живёт муж Патрисии, мой зять, стало быть. Милейший человек, я Вам скажу!». В этот момент, Патрисия вдруг почувствовала мощный прилив крови к лицу. Мурашки побежали по всему её телу, а сердце бешено заколотилось. Она взглянула на даму и произнесла: «Миссис Грейс, только не говорите, что Вашего зятя зовут Стивен!». «Что? Как это? В каком смысле? Да, его зовут Стивен! Откуда Вы знаете? Что происходит? Вы где-то ранее подслушали мой разговор?» – заикаясь затараторила дама, вытаращив на Патрисию свои и без того большие выразительные глаза. «Вот и я, миссис Грейс! Вот и я очень хотела бы понять, что здесь, чёрт возьми, происходит!» – проговорила в ответ Патрисия, закрыв лицо ладонями.

Дама подсела к ней, взяла её за руку и спросила: «Слушайте, дорогая, я прошу Вас, объясните мне, в конце концов, что происходит? Откуда Вы это знаете? Вы что, ясновидящая? И как Ваше имя, кстати? Я не спросила Вас. Простите меня тоже за это!». Патрисия, открыв лицо, положила руки на подлокотники кресла и, взглянув на даму, проговорила импульсивным тоном без остановки: «Не стоит извиняться, Грейс! Я сама виновата, что не представилась. Боюсь, что сейчас Вы очень удивитесь, но меня зовут так же, как и Вашу дочь! И родились мы с ней в один день! У меня, так же, как и у Вашей дочери, одиннадцатого сентября, то есть вчера, был день рождения! Мне тоже исполнилось сорок четыре! Вас зовут так же, как мою покойную мать, а Вашего, как Вы выразились, милейшего зятя зовут точно так же, как моего мужа! А ещё – мы все летим в Калгари! И подошли Вы, почему-то, именно ко мне, когда я сидела здесь, склонив голову! И я Вам больше скажу! Сейчас сюда подойдёт одна дама, её зовут Ольга! Мы с ней познакомились только вчера, здесь, в баре накопителя, так же случайно, как и с Вами. Так вот, у неё тоже вчера был день рождения! И что ещё более странно, во время разговора с ней я узнала, что мой отец и её муж познакомились одиннадцатого сентября две тысячи первого при аналогичных обстоятельствах, перед вылетом из Бостона в Лос-Анджелес!». Дама смотрела на неё тревожным взглядом, а на лице её читалось сильное внутреннее напряжение, схожее с тем, которое испытывает пациент, ожидающий из уст своего врача оглашения смертельного диагноза. Они находились на борту одного и того же злополучного рейса. Их самолёт врезался в северную башню Всемирного торгового центра в Нью-Йорке». Патрисия замолчала. Дама в эту секунду закрыла на мгновение глаза. Её губы задрожали, скривившись от нахлынувшего на неё чувства глубокой горечи, а из глаз хлынули тихие слёзы, своей солью растворяя на ресницах воск и мастику от туши, которые в виде чернеющих дорожек оставались на её щеках. Сердце Патрисии вдруг защемило при виде этого. Сделав глубокий вдох-выдох, она продолжила: «Но об их знакомстве я узнала лишь тогда, когда увидела в её бумажнике их совместную фотографию! Она поведала мне об этом вон там, в баре, сегодня ночью! Но я, я не смогла открыться ей! Я не сказала, что на той фотографии рядом с её мужем стоит мой отец! Не смогла, понимаете? – уже со слезами на глазах продолжала Патрисия, – «Не странно ли всё это? А, миссис Грейс? Вам не кажется, что слишком много совпадений в один день в одном месте?». А ещё, со вчерашнего вечера мне кажется, что я схожу с ума! У меня потихоньку начинает сносить крышу на этой почве! Я не могу расслабиться более, чем на пять минут! Это ненормально и это меня пугает, чёрт возьми!». На Грейс накатили слёзы. «Успокойтесь, прошу Вас! Вот, возьмите, миссис Грейс» – сказала Патрисия, протягивая ей салфетку. Дама вытерла свои заплаканные глаза, а затем проговорила: «Прости меня, Патрисия! Ради бога, прости! Прости, что я заставила тебя вновь пережить это!». Она обняла Патрисию за плечи, а затем продолжила: «Нет! Этого просто не может быть! Это какие-то немыслимые проделки судьбы! Или это просто розыгрыш! А может быть, я сплю? Или просто схожу с ума? А может я захворала и у меня просто лихорадочный бред? Скажите мне, Патрисия!» – с испуганным выражением лица проговорила дама. Патрисия, пристально глядя ей в глаза, продолжала: «Нет! Нет никакого розыгрыша! И это не сон! И слёзы на моих глазах самые, что ни на есть, настоящие! И это не бред! И Вы, миссис Грейс, совершенно здоровы! По крайне мере, выглядите Вы вполне себе ничего!». Они обнялись. «Патрисия, голубушка моя, а давайте-ка мы с Вами сейчас успокоимся» – сказала Грейс. «Да, конечно» – ответила Патрисия. «Ну вот и чудно, моя хорошая. Давайте. И-и-и, вдох, выдох! И снова вдох, выдох! Вот видите?! Уже лучше! Не так ли?». Патрисия посмотрела на неё и, устало улыбнувшись, ответила: «Да, немного. Спасибо Вам! Вы замечательный человек!». «О-о, смотрите не перехвалите, милочка! Смотрите не перехвалите! Не то, я могу и зазвездиться!» – бросила дама, широко улыбнувшись ей в ответ, – «А когда меня слишком хвалят, я иногда становлюсь настолько невыносимой, что весь мир сотрясается!». Произнеся это, она широко вытаращила глаза, шутливо показав свой оскал, а Патрисия от души расхохоталась, вытирая ладонями свои всё ещё влажные от слёз глаза. «Миссис Грейс, по Вам театр плачет! А точнее – он грустит без Вас! У Вас безусловный талант! Вам не говорили это?» – сказала она. «О-о да! Мне об этом говорили и не раз, моя дорогая! Ведь я уже давно живу!» – торжественно проговорила дама. Они дружно рассмеялись. Затем наступила пауза. Они просидели молча пару минут, пока им не удалось немного сбить внутренний накал страстей. «Знаете ли, я не верю во всякие там чудеса, я не верю в ангелов, злых духов, демонов, колдунов и прочие потусторонние силы, Грейс!» – снова начала Патрисия, – «Но, так уж сложилось, что я совершенно определённо верю в судьбу! И я полагаю, что сегодня она свела всех нас в этом месте не случайно! Вы меня понимаете?». «О да, милочка! Я абсолютно прекрасно Вас понимаю! «Слушайте, миссис Грейс, не называйте меня всё время этим дурацким словом?» – чуть улыбнувшись сказала Патрисия, – «Теперь то Вы уже знаете, как меня зовут?». Дама, чуть улыбнувшись, посмотрела на неё и проговорила в ответ: «А что, разве «милочка» такое уж прямо дурацкое слово?». Патрисия задумалась на мгновение, а затем, прищурив свои зелёные глаза, тоже улыбнулась ей и ответила: «В общем то, не такое уж оно и плохое, на самом деле, но, всё равно, называйте меня, пожалуйста, по имени. Хорошо?». Хорошо, милочка! Обещаю! Обещаю, что больше не буду называть Вас милочкой! Простите!». «Вот и чудно! Благодарю Вас! – бросила Патрисия, прикоснувшись своей ладонью к руке дамы, – «И ещё…». «Слушаю Вас!» – сказала дама, внимательно глядя на неё. Настроившись услышать от дамы именно то, чего бы ей хотелось сейчас меньше всего, Патрисия спросила: «Как Ваша фамилия?». Дама, удивлённо взглянув на неё, достала из кармана своей куртки паспорт и протянула ей. Патрисия взяла его и раскрыла на первой странице. То, что она прочитала, повергло её в шок. Даму звали Грейс Смит.

Патрисия закрыла глаза. «Это просто ужас какой-то! Хотя, я так и думала! Как же иначе-то! Всё именно так и должно было оказаться! Грейс Смит! Всё правильно! Судьба медленно затягивает удавку!» – проговорила Патрисия и, не в силах удержаться, разразилась громким смехом. Она смеялась и смеялась, пока Грейс хорошенько не встряхнула её за плечи. «Патрисия, прошу, успокойся! Слышишь? Всё хорошо! Эй!» – пытаясь привести её к нормальным чувствам проговорила Грейс. «Да, конечно! Я знаю! Я знаю, что всё хорошо! Всё просто прекрасно! Как никогда! За исключением того, что Вас зовут в точности так же, как и мою покойную мать! Слышите? Точно так же! И имя, и фамилия у вас с ней полностью совпадают! И то, что имя Вашей дочери такое же, как и у меня! Имена Вашего зятя и моего мужа совпадают! И то, что самолёт наш всю ночь ремонтировали! И что я встретила женщину, в бумажнике которой фотография моего отца, погибшего вместе с её мужем! И то, что это произошло ровно двадцать лет тому назад именно в этот день! А в остальном – всё прекрасно». Она глубоко вздохнула – «Похоже, что у меня паранойя в прогрессирующей стадии, Грейс». «Не говорите глупостей, моя дорогая» – произнесла та, снова присаживаясь рядом с ней! Вы просто устали и перевозбудились за эту нелёгкую ночь» – тихо ответила Грейс, приобняв её. Так они просидели молча несколько минут. Патрисия закрыла глаза. Очень хотелось спать. «У Вас случайно нет воды?» – услышала она голос Грейс. «Что, простите?» – спросила Патрисия, резко открыв глаза. «Я спрашиваю нет ли у вас воды. Ужасно пить хочется» – повторила она. «Нет. К сожалению, нет. Простите. Кстати, я свою подругу попросила купить. В баре. Очень надеюсь, что через несколько минут она придёт. Заодно я и познакомитесь с ней. Она замечательный человек. Подождём её немного, а?». «Да, конечно!» – ответила Грейс, – Только недолго, хорошо? А то мне нужно ещё успеть найти мою дочь. Надеюсь, Вы помните об этом?». Повернувшись к Грейс и взглянув ей в глаза, Патрисия утвердительно кивнула.

Патрисия сидела, уставившись в пол. «Дак что Вам известно о вылете нашего рейса, Патрисия? «Что хоть говорят? Вы в курсе?» – спросила Грейс. Патрисия вздохнула и ответила спокойным голосом: «Совсем недавно мы с моей подругой узнавали насчёт нашего рейса у администратора, которая сообщила, что нам заменили самолёт. Да и авиакомпанию, кстати, тоже – заменили» – ответила она. «И?» – с вопрошающим взглядом произнесла Грейс. Патрисия взглянула не неё и ответила: «Теперь мы летим не Канадскими авиалиниями, а Кэнэдиан Эйр Уингз. Рейс CAW 011, вроде бы. Я точно не помню. А ещё она сообщила, что наша посадка уже через час. Но, с тех пор прошло уже минут двадцать, или около того, так что, полагаю, минут через сорок её должны объявить, если снова что-нибудь там у них не сломалось, или кто-то не заболел». «Ну неужели?!» – строго отметила Грейс поправив причёску руками, и затем продолжила с облегчением в голосе: «Ну слава богу! А то я было уже подумала, что нам предстоит просидеть здесь ещё целый день!». Оглянувшись по сторонам, она поправила часы на своей руке, взглянула на них, затем снова переключила взгляд на Патрисию, улыбнулась и промолвила: «Ладно! Я пойду уже! А то я и Вас потревожила, и дочку свою не нашла! А то объявят посадку и бегай потом ищи её по всему этому огромному залу в бесчисленной толпе! Того гляди и рейс свой проворонишь! Она встала с кресла, присела перед Патрисией на корточки, взяла её ладони в свои и проговорила, глядя ей в глаза: «Патрисия, доченька!». Затем она помолчала несколько секунд и продолжила: «Прости, что я так тебя называю и прости, что обращаюсь к тебе на Ты!». «Ничего страшного, Грейс. Всё в порядке» – ответила Патрисия. «Я хочу сказать тебе одну вещь! Я не могу не сделать этого даже не смотря то, что только что мы с тобой только что пережили стресс. Просто я не хочу оттягивать это. Даже не знаю почему, но не хочу. Я, наверное, просто должна это сделать.» – тяжело и глубоко дыша с волнением проговорила Грейс. В этот миг её губы вдруг снова затряслись и она, отвернув голову в сторону продолжила: «Я прошу тебя не волноваться. Просто соберись. И выслушай меня». Она помолчала несколько секунд. «Ну же, Грейс! Не молчите! Продолжайте! Прошу Вас! Я постараюсь не волноваться! Обещаю!» – проговорила Патрисия, сжав её ладони. В ожидании того, что сейчас ей намеревалась открыть Грейс, Патрисия ощутила, как учащается её пульс и как где-то в области макушки колющими, словно электрические разряды, начинает зарождаться шальной адреналин. Когда Грейс снова повернулась к ней, Патрисия увидела, что её глаза полны горьких слёз. Грейс взглянула в её глаза и продолжила: «Патрисия, утром одиннадцатого сентября две тысячи первого года, отец моей дочери Патрисии, мой муж Джон Смит, находился в своём рабочем кабинете на девяноста пятом этаже северной башни Всемирного торгового центра в Нью-Йорке. В восемь часов сорок шесть минут Боинг 767, выполняющий рейс AAL11 Бостон – Лос-Анджелес врезался прямо в его окно. И теперь я поняла, что борту этого рейса был твой отец, Патрисия. Прости, моя дорогая! Мне так жаль! Но у них не было шанса! Они были обречены!». «Вот видите, Грейс? Вы видите? Даже это совпало в наших с Вами судьбах! Я уже не удивляюсь этому! И я знаю, что это знак свыше! Но, я напугана! Я очень боюсь! Я не знаю, что мне делать!» – сказала Патрисия, что есть силы сжав ладони Грейс. «Как звали твоего отца, Патрисия?» – спросила Грейс. «Почти захлёбываясь от рыданий Патрисия ответила: «Уэйд! Его звали Уэйд Смит!». Грейс потянула Патрисию за руки, призывая встать. Патрисия встала. Грейс обняла её, крепко прижав к себе. «Господи! Ты забрал души Уэйда и Джона Смит в один день, в один миг и в одном и том же месте! Прошу тебя, храни их под своим крылом! Сделай так, чтобы им было хорошо! И пусть с ними прибудет вечная благодать! Аминь!» – проговорила Грейс и добавила, – «Ну, пожалуй, мне пора. Нужно найти Патрисию, мою девочку! Я очень рада встрече! Похоже, наша встреча – это, действительно, знак свыше. И ещё» – сказала Грейс, задержавшись на мгновение. «Да, миссис Грейс?». Приобняв Патрисию за плечи, она произнесла: «Будь сильной и ничего не бойся. Слышишь? Никогда! Что бы ни случилось!». Патрисия кивнула, прижав её к себе. «Ну всё, я побежала! Увидимся в самолёте» – бросила Грейс, улыбнулась, а затем развернулась и через несколько секунд побрела по залу, удаляясь всё дальше. Патрисия вздохнула и, присев на кресло, впала в раздумья, словно по полочкам раскладывая в своей голове всё то, что только что произошло.

Через несколько минут, устав от мыслей, она откинулась на спинку кресла, вытянула ноги вперёд и попыталась немного расслабиться. В её уши летел гул взлетающих и садящихся самолётов, людской гам и, доносящийся откуда-то из-под потолка голос, неугомонно объявляющий по аэровокзалу информацию об авиарейсах. В этот момент он объявил посадку на рейс авиакомпании Westjet WS 1100 до Лос-Анджелеса. Услышав это, Патрисия вдруг вспомнила родную Калифорнию. В этот миг мысли понесли её в далёкое и беззаботное детство, пролистывая в её сознании короткие воспоминания из прошлой жизни. Она вспомнила маму, провожающую её каждое утро в школу, махавшую ей рукой с крыльца их родного и милого сердцу дома. Она вспомнила, как отец однажды подрался с соседом из-за того, что его сын утопил в озере её портфель с учебниками. Вспомнила свой первый велосипед и слёзы от ободранных коленок. И как они все вместе ходили в поход по отцовским тайным лесным тропам, а потом, когда мама уснула в палатке, они с папой всю ночь просидели у костра, играя на гитаре и с восхищением глазели на Млечный путь, а утром мама от души хохотала над ними, глядя на их смешные и чумазые от печёной картошки лица. С этими мыслями Патрисия расплылась в улыбке, но, прежде чем её сознание отключилось, она всё же поймала себя на мысли, что погружается в сон. Чтобы взбодриться, она намеренно ущипнула себя за руку, а затем слегка пошлёпала ладошками по щекам. «Так, Патрисия, а ну-ка, не спи! Не время сейчас!» – сказала она сама себе. Встав с кресла, она стала ходить взад-вперёд. Объявили посадку на какой-то очередной рейс и вдруг её осенило: «Так, а сколько у нас сейчас время? Не объявляли ли нашу посадку? И где Ольга?». Она взглянула на жидкокристаллический экран телевизора на стене. В верхнем правом углу высвечивалось семь пятьдесят пять утра. «Постой, нам сообщили, что вылет в девять. Когда нам это сообщили было семь десять. Так же сказали, что посадку объявят через час. Стало быть, в восемь десять. А наш вылет в девять, насколько я помню. А сейчас почти семь. Значит всё нормально. С минуты на минуту должны объявить посадку. Погоди, Пат, а какой номер нашего нового рейса и где, в конце концов до сих пор бродит Ольга?» – перебирала она мысли в своей, слегка затуманенной голове. Уставившись на экран, она пыталась разыскать нужный рейс. Глаза слипались и ужасно хотелось пить. В висках внезапно возникла пульсирующая боль. Она присела и, открыв сумочку, стала рыться в ней в поиске обезболивающего. В сумочке был сплошной бардак, и она ворошила в ней рукой, пытаясь найти таблетки, краем глаза заглядывая внутрь. Вытащив блистер, Патрисия выдавила спасительную пилюлю и, отправив её в рот, попыталась сглотнуть. Капсула встала где-то посреди горла, не желая проходить, и она пыталась собрать как можно больше слюны, чтобы продавить её. Она интенсивно пыталась сглатывать слюну, но пилюля плотно сидела в горле. Вдруг она почувствовала, что не может сделать ни вдох, ни выдох. Наклонившись вниз, Патрисия завела два пальца в полость рта, пытаясь вызвать рвоту. Изо всех сил она пробовала сделать что-то, что заставило бы таблетку выйти наружу, но ничего не получалось. Она запаниковала. Вынув пальцы изо рта, она распрямилась. Её лицо покраснело, а перед глазами вдруг начало всё расплываться. Всё было как в тумане. Она ощутила, как кто-то резко потянул её за куртку, поднял с кресла, перевернул к себе спиной и, обхватив сзади в области груди, с силой сжал крепкими руками. Затем этот «кто-то» оторвал её от пола, сделав несколько интенсивных надавливаний на грудь. Спустя мгновение её сознание прояснилось. Патрисия интенсивно задышала, почувствовав на языке вышедшую из гортани пилюлю. Затем этот кто-то усадил её обратно на кресло и присел рядом слева, взяв её ладонь в свою. Она стала рефлекторно кашлять, и через пару минут её дыхание стало постепенно приходить в норму. Сквозь прослезившиеся глаза она взглянула на человека, держащего её за руку. Это был приятной внешности худощавый молодой брюнет лет тридцати, в плаще и чёрных очках. Бережно зажав её ладонь между своими, он спокойным тихим голосом спросил: «Ну как Вы, Патрисия? Как Вы себя чувствуете?». Она взглянула на него, сделала ещё несколько глубоких вдохов-выдохов и ответила: «Спасибо! Бывало и получше!». Тепло, исходившее от его рук, вдруг заставило её почувствовать некоторую неловкость, и она медленно освободила свою ладонь, положив её на спинку кресла. Он протянул ей небольшую бутылочку с водой. «Вы так неосторожны! Вот, возьмите! Думаю, что сейчас это именно то, что Вам нужно!» – сказал он приятным бархатным, но взволнованным голосом. Патрисия взяла из его рук бутылку, открутила крышку и принялась жадно глотать воду, запрокинув голову назад. Осушив бутылку до дна за один приход, она бросила её на кресло справа, открыла сумочку и, достав из неё салфетку, протёрла лицо и высморкалась. «Прошу прощения!» – бросила она ему. «О-о, никаких проблем! – ответил он с улыбкой. В этот миг она почувствовала облегчение и улыбнулась ему. «Благодарю Вас, мистер! Вы, воистину, мой врач-реаниматолог, свалившийся с небес! Вы – мой рыцарь без страха и упрёка! И за это я снова говорю Вам спасибо! Большое спасибо!» – сказала она, приложив ладонь к своей груди и сделав в его сторону поклон головой. Улыбнувшись ей в ответ, он произнёс: «Нет! Я не врач! Я не рыцарь! Я Ваш ангел-хранитель!». Она ещё раз прокашлялась, а затем воскликнула уже в несколько ироничном тоне – «Да неужели!?». «Именно!» – произнёс мужчина, – «А имя, данное ангелу от бога – Уэйд. Так меня зовут, мисс». В одно мгновение от этих слов Патрисию прошибло словно током. «Как простите?» – переспросила Патрисия. «Уэйд» – повторил он. «Ну нет, скажите, что Вы шутите, мистер спаситель? Скажите, что это розыгрыш?» – проговорила она взволнованно. «А почему здесь должен быть какой-то розыгрыш?» – глядя ей в глаза спросил мужчина. «Да, пожалуй, Вы правы! Окей! Просто забейте! Всё нормально!» – ответила она ему, на миг отведя взгляд в сторону. «Так, ладно, Патрисия, успокойся! Выкинь свои предрассудки из головы! Это просто совпадение! Очередное совпадение! Не более того!» – сказала ей одна половина её внутреннего «я». «Нет, погоди! Если это просто совпадение, то какое оно, чёрт возьми, по счёту за последние несколько часов? Пятое? Или какое оно там уже?» – допытывала её другая. «А в принципе, плевать! Не загоняйся, Пат! Как говорит Ольга – «харэ скулить» – подытожила первая. Закрыв глаза на мгновение, она сделала глубокий вдох-выдох и, слегка успокоившись, продолжила: «Вы правы! Я действительно неосторожна! И рассеяна! Глотаю большие таблетки, не имея для этого даже глотка воды! Это было очень опрометчиво с моей стороны, Уэйд. Видимо, это результат усталости и недосыпания» – произнесла она, – «Вот вы! Вы – это другое дело! Вы, действительно, очень наблюдательны, раз заметили, что я подавилась! И Вы помогли мне! Да чего уж там греха таить, можно сказать, что Вы практически спасли мне жизнь! И я не шучу! Спасибо Вам за Вашу наблюдательность и за помощь тоже, спасибо, мистер Уэйд!». «Ещё бы! Ангелы просто обязаны быть наблюдательными, охранять и спасать от всяких бед тех, кто им предназначен! Иначе их не станут держать там, на небе! Да их просто уволят!» – задорно проговорил он, широко улыбнувшись, – «Но, я действительно могу сейчас похвалить себя, сказав, что я очень наблюдательный! И буду продолжать оберегать, хранить и спасать Вас, чего бы мне это ни стоило! Ведь не хочу быть уволенным, поскольку потом мне будет очень тяжело найти для себя работу по профессии! Понимаете?». Произнеся это, он снова улыбнулся. Взглянув на него, Патрисия засмеялась и проговорила: «Вы такой забавный! Вы мне нравитесь! От Вас веет какой-то неземной энергией!». Похоже, что Вы действительно ангел. «Так и есть, Патрисия! Так и есть» – ответил он, глядя на неё сквозь тёмные очки. Она удивлённо взглянула на него, склонила голову набок и, прищурив глаза, спросила: «А Вас действительно зовут Уэйд?». «Именно, Патрисия! Меня зовут именно так!» – ответил он. «Моего отца тоже звали Уэйд, между прочим» – бросила она, – «Постойте! А откуда Вы знаете, как меня зовут? Я Вам этого не говорила!». «О-о, Патрисия, вы мне сейчас снова не поверите, но, я знаю всё! И могу предсказывать всё, что произойдёт! А ещё я обязан предостерегать и спасать Вас от всяких плохих вещей и событий. Такова моя миссия, которую определили мне на небе» – ответил он с улыбкой. «Получается, что Вы мой личный ангел-хранитель?» – спросила она. «Всё верно!» – ответил он, кивнув ей. В этот миг она почувствовала себя неловко и даже немного испугалась, но, пытаясь не подать этому вида, улыбнулась и спросила слегка дрожащим голосом: «И что же такого Вы знаете обо мне, мистер Ангел? Чего стоит опасаться мне?». «Хотите знать?» – спросил он. «Ну, раз уж Вы действительно мой ангел-хранитель и знаете абсолютно всё, то почему бы не узнать это? Не каждый день встретишь такого, как Вы, тем более, такого всезнайку! Поэтому давайте! Валяйте, мистер Уэйд!» – бросила она шутливо. «Ну хорошо! В таком случае я прошу Вас закрыть глаза и откинуть голову назад, Патрисия! Я поведаю Вам кое о чём!» – сказал он, присаживаясь рядом с ней. Она не понимала, что происходит. И хотя она часть её внутреннего «я» подсознательно принимала то, что всё происходящее с ней сейчас ни что иное, как простая шутливая игра двух случайно встретившихся людей, вторая её половина чувствовала, что находится в каком-то немыслимом тупике. И эта вторая половина её «я» ощущала чувство внутреннего смятения и тревоги перед неизведанностью. Её мысли метались в голове, пытаясь дойти до самого центра мозга и получить ответ, чтобы в конце концов трезво осознать, что всё то, что сейчас происходит, не является следствием её заболевания, которым она страдает вот уже более полугода. По её спине пробежал холодок. Но она подчинилась. «Ничего не бойтесь, Патрисия! Просто доверьтесь мне!» – сказал он. Откинувшись на спинку кресла, Патрисия запрокинула голову назад. «Закройте глаза и расслабьтесь!» – словно приказывая проговорил он. Она закрыла глаза. В тот же миг страх растворился словно сахар в горячей воде, и она почувствовала, как проваливается в какое-то мягкое, почти ватное пространство, постепенно заполняясь состоянием полной невесомости. «Вы готовы, Патрисия?» – спросил он строго. «Да, я готова» – спокойно ответила она автоматически. Он поднёс губы к её уху и тихо прошептал: «Не поднимайтесь на этот борт!». От этих слов её прошибло словно током. Она сидела ни жива, ни мертва, боясь открыть глаза. Её вдруг всю затрясло словно кленовый лист на ветру, а чувство страха, парализовав, не позволяло пошевелить и пальцем. Так она просидела с закрытыми глазами некоторое время. Вокруг всё так же царил общий гул тысяч пассажиров. «Так, нужно открыть глаза» – подумала она, но всё же решила не спешить. Дрожащими губами она произнесла: «Мистер ангел, Вы здесь? Я могу открыть глаза?». Никто не ответил. «Почему Вы молчите, мистер Уэйд!» – снова повторила она. И снова ничего. Выждав ещё несколько секунд, она открыла глаза и подняла голову. Место, на котором мгновение назад рядом с ней сидел молодой человек, называвший себя Уэйдом, было пустым. Каким-то таинственным образом он исчез так же, как и появился. «Неужели я заснула» – подумала Патрисия. Мгновение спустя, повернув голову направо, она непроизвольно вскрикнула, получив очередную дозу адреналина. На кресле, справа от неё, лежала пустая бутылочка из-под воды. Патрисия быстро вскочила со своего кресла и огляделась вокруг, пытаясь высмотреть среди пассажиров кого-либо, по одежде и образу напоминающего того человека, с которым она только что разговаривала. Осознав, что всё это тщетно, она снова присела. Повернувшись направо, она взяла бутылочку и принялась рассматривать её, пытаясь понять, откуда она там взялась. Она открутила крышку, поднесла горлышко к носу и понюхала. «Х-м, ничем не пахнет. Откуда здесь эта бутылка? Так, стоп! Давай-ка, вспоминай!» – подумала она, пытаясь вспомнить детали – «На этом месте сидела Ольга. Так?». «Совершенно верно! Именно здесь!» – мысленно ответила она сама себе, закрыла глаза и снова откинулась на спинку кресла. «Но ведь никакой воды у нас не было?» – подумала она, продолжая свои размышления. Никто кроме таинственного «ангела» по имени Уэйд, как он сам себя представил, рядом не было. Так, дальше, дальше! Сколько мы с ним общались по времени? Так, так, так! Ну, хотя бы, примерно?» – снова пытала она себя мыслями, – «Ну-у, минут пять-семь! Да! Так и есть! Наверное! Ну давай посчитаем! Я не могла проглотить таблетку и стала задыхаться. Так. Затем он появился, помог мне, и я пришла в себя. Ну пускай две-три минуты! Затем мы с ним бегло побеседовали. Это сколько? Ну, с учётом его, так сказать, сеанса по предсказанию, пусть ещё минуты три! Да! Всё верно! От момента нашего знакомства с таинственным Уэйдом до его исчезновения прошло минут семь, ну, пусть даже десять минут. Хорошо! Дальше, Патрисия! Вспоминай дальше! Так! Я совершенно точно отдаю себе отчёт в том, что никто больше ко мне не подходил и рядом не присаживался. Она открыла глаза, посмотрев вперёд, а затем направо и налево. Пространство впереди было свободным. До ближайших кресел, расположенных впереди, было не меньше пятнадцати метров. Тот ряд из пяти кресел, соединённых между собой в отдельную связку, на котором она сидела, был полностью свободен. Она сидела на кресле, которое было вторым слева от крайнего. Три кресла слева от неё были свободны. «Так, они были свободны и в том момент, когда ещё Ольга была здесь до того, как отправилась в уборную. Это я помню на сто процентов» – продолжала размышлять Патрисия. Она обернулась. Целый ряд кресел позади неё был также пуст. «Ну и что дальше?» – мысленно допытывала она себя. «Значит так! Незнакомец по имени Уэйд появился здесь примерно около пяти-семи минут назад. Пара минут прошла с тех пор, как он исчез. И ведь он, именно он протянул мне бутылку с водой!» – анализировала она молча. «А как насчёт Грейс?» – вдруг подумала она, – «Ведь и с ней я тоже общалась. Нет, она отпадает. Воды у неё точно не было». «Я спрашиваю нет ли у Вас воды. Ужасно пить хочется» – отчётливо прозвучали в её памяти слова Грейс, сказанные совсем недавно. «Точно! Грейс безусловно отпадает! Я помню! Она сама спрашивала меня про воду» – с уверенностью подумала Патрисия, – «Только Грейс и Уэйд. Больше ко мне никто и близко не подходил. Тем более – не присаживался со мной рядом. Уж это я знаю точно. Если Грейс отпадает, то что остаётся? Остаётся только Уэйд. Скорее всего это он». Поёрзав на кресле, Патрисия осмотрелась вокруг, а затем, уперевшись локтями в коленки примостила подбородок меж ладоней, поддерживая руками голову и продолжила свои размышления: «Так. Кто же он такой?» – всё гадала она, – «Ведь он возник так неожиданно. Подожди! А как и откуда он появился?». Она накрутила свой рыжий локон на палец и закрыла глаза. «Я не помню!» – подумала она, – «Я и не могу помнить этого. Я ведь подавилась в тот момент! Ну конечно!». Патрисия вздохнула. «Если его не было, то кто же спас меня? Кто помог избавиться от этой чёртовой пилюли? И куда он исчез в одно мгновение? Как такое может быть? Он что, вознёсся на небо?» – подумала она, взглянув наверх, – «А может провалился сквозь землю? Или я всё же уснула и никакого ангела Уэйда не было вовсе? Тогда откуда эта бутылка? Подожди-ка, а вдруг Грейс мне тоже приснилась? Нет! Бьюсь об заклад сама с собой, что и Грейс и Уэйд были здесь и с обеими я говорила наяву! Я не сумасшедшая! Но, если оба они были здесь и разговаривали со мной, а эту бутылку дал мне именно Уэйд, то выходит, что Уэйд действительно ангел? Тогда что теперь? Я должна верить во всё это? Проверить факт их существования можно лишь одним способом – найти обоих в этой многотысячной толпе пассажиров. Ну, скажем, Грейс я смогу увидеть на посадке, или в самолёте, а где найти Уэйда, этого ангела-спасителя, этого предсказателя? А?». Она шлёпнула себя ладошками по щекам: «О, Боже, что за бредовые мысли? Блин! Короткое замыкание в мозгу! Я в каком-то диком замешательстве! Похоже, я уже начинаю загоняться! Так, спокойно, Пат! Нет никакого ангела! Это был просто пассажир! Просто человек с эдаким своеобразным чувством юмора! А с другой стороны, весьма обычный! Такой же, как и я! Как тысячи других в этом зале! И он, наверное, просто быстро растворился в толпе и сейчас уже сидит в одном из самолётов, ожидая взлёта. Или…». Она снова встала. Оглядываясь вокруг, она пыталась разглядеть его в бесчисленной толпе, клокочущей, словно бушующее море, но резко возникшая головная боль в виде пульсирующих спазмов в области висков рассеяла её внимание. «Ладно! Всё! Плевать я хотела на всё это! Плевать на Грейс, на этого призрачного ангела-спасителя! И на эту бутылку тоже! Плевать! Я ведь не параноик, в конце то концов!» – подумала она, открывая молнию своей сумочки. Открыв её, она достала блистер с пилюлями. Выдавив одну, она уже было хотела забросить её в рот, но, снова взглянув на пустую бутылочку на кресле справа, вдруг остановилась. «Чёрт возьми! У меня ведь нет воды! Я ведь не хочу снова подавиться? С другой стороны, если сейчас снова попытаться проглотить эту пилюлю и снова подавиться, то, может быть здесь снова появится этот Уэйд?» – подумала она и захохотала лёгким истерическим смехом. Пытаясь прогнать все эти мысли из своей головы, Патрисия вдруг взглянула на экран: «О боже! Восемь пятнадцать! Что с нашей посадкой и где, в конце концов, шляется Ольга!». Вскочив с кресла, она посмотрела в сторону туалетов. Сквозь шагающую толпу она пыталась разглядеть образ подруги, но ей никак не удавалось уловить её образ, и закинула лямку своей сумочки на плечо, Патрисия побрела на поиски Ольги. Она шагала, бросая взгляд то направо, то налево, пытаясь как можно скорее разыскать её. «Дорогая, ну, и где же ты ходишь? Я всюду ищу тебя!» – раздался неизвестный женский голос за её спиной. Машинально обернувшись назад, она увидела низкого роста пожилую женщину, обращающуюся к девочке-подростку на вид лет четырнадцати. «Прости, бабушка! Пожалуйста, прости! Я просто ходила за мороженым!» – оправдываясь проговорила девочка. «За мороженым! Нашла время! Мы все тебя обыскались! Идём скорее! Нашу посадку объявили уже!» – строго сказала женщина. Взяв внучку под руку, они стремительно зашагали прочь и через несколько секунд скрылись в толпе. Холодок пробежал где-то внутри, и она снова подумала о том, что они могут опоздать на посадку. Резко повернувшись в ту сторону, в которую она изначально двигалась, сделав лишь один шаг, она вдруг уткнулась лицом в грудь идущему ей навстречу темнокожему мужчине в длинном расстёгнутом плаще, который тянул за собой чемоданчик на колёсиках. Эффект неожиданности столкновения заставил её испытать чувство мгновенного испуга. «Ой!» – вскрикнула она, и, наступив ему на ногу почувствовала, как что-то вдруг обожгло её руку. От столкновения с ней мужчина выронил из рук пластмассовый стаканчик, который грохнувшись на пол расплескал по кафельной плитке горячий кофе. «Ай! Да чтоб тебя!» – выругался он, реактивно отскочив назад и выпустив из рук выдвижную ручку своего чемодана. «Простите, мистер! Ради бога! Извините! Я не хотела!». Опустив голову, он отстранил от своего стройного торса рубашку, забрызганную кофе и проговорил: «Уф! Как же горячо то!». Бросив на неё беглый взгляд, он осмотрел себя спереди, поднял с пола свой чемодан, а затем, отряхивая рубашку и брюки рукой, снова взглянул на Патрисию. Отступив на один шаг назад, она стояла, расставив руки по сторонам и глядела на него, хлопая своими большими глазами. Высокий, около шести футов и двух дюймов ростом, широкоплечий, одетый в чёрную кожаную куртку, белоснежную накрахмаленную рубашку со стоячим воротником, отглаженные стрелки костюмных брюк, лакированные туфли. Короткая стрижка из кудрявых, смолисто-чёрных с лёгкой проседью волос, два ряда морщинистых складок на лбу, чуть оттопыренные в стороны уши, пухлые сексуальные губы и широкие ноздри на вздёрнутом ровном носу. Это то, что в нём с первого взгляда рассмотрела Патрисия. «Простите меня ещё раз! Я так неосторожна! Вы не обожглись?» – спросила она виноватым тоном. «Да всё в порядке, мисс! Без проблем!» – ответил он, улыбнувшись, – «За исключением того, что я лишь слегка обжёг себе пузо и чуть не остался без наследства». «Вот, мистер, возьмите!» – сказала она, вынимая из сумочки сразу несколько салфеток. Приняв из её рук салфетки, он проговорил: «Ерунда! Правда! Забейте, мисс! Лучше подскажите, где здесь выход на посадку номер одиннадцать? А то я совершенно запутался! Хожу, словно по кругу и никак не найду, где же выход к самолёту. А то уже объявили нашу посадку, и я боюсь не успеть». «Ой, простите! К сожалению, я не знаю, где Ваш выход! Мне жаль! Я сама здесь ещё не совсем уверенно ориентируюсь!» – протараторила она, оглядываясь по сторонам, – «А вы ищите светящееся табло с цифрой одиннадцать и найдёте!». «Хм! Пожалуй, это мне представляется весьма логичным! Хороший план! Я немедленно им воспользуюсь! Благодарю Вас!» – сказал он улыбнувшись. «Я бы с удовольствием помогла Вам найти Ваш выход, но мне нужно срочно найти свою подругу! Она ушла куда-то вон в ту сторону» – сказала она, указывая рукой по направлению к бару, – «Прошло уже более получаса, но её до сих пор нет. Я заволновалась и вот, иду на её поиски. Дело в том, что наша посадка тоже уже должна быть. Нам сообщили, что она начнётся в восемь десять. А наш вылет в девять. Кстати, а сколько сейчас?». Отодвинув рукав своей кожаной куртки, он взглянул на циферблат массивных золотых часов, шикарно контрастирующих с его шоколадного цвета кожей, и произнёс: «Восемь двадцать». «Подождите, как восемь двадцать! Блин! Чёрт! Как же так? А почему до сих пор не объявляют нашу посадку? Должны были объявить уже десять минут назад! Ещё не хватало прохлопать наш рейс! И так уже застряли здесь со вчерашнего!» – весьма взволнованно выдала Патрисия. «Простите, а Вы куда вылетаете, мисс?» – спросил он. Её мысли снова начали путаться. «Где же Ольга?» – крутилось в голове. Она было уже хотела откланяться и рвануть в бар, подозревая, что Ольга находится именно там, воркуя с барменом, но снова услышала его голос. «Мисс?» – снова окликнул он Патрисию. «Что? Что Вы говорите? Простите, я не расслышала!» – спросила она. «Я спрашиваю куда Вы летите?» – снова проговорил он, глядя на неё. «Я? Я в Калгари!» – ответила она, встав на цыпочки и направляя свой взор попеременно, то в сторону уборных, то в сторону бара, в ожидании разглядеть поверх голов шагающую в толпе Ольгу. «Ну что же, тогда я Вас поздравляю, мисс!» – вдруг услышала она. Он засмеялся. Патрисия бросила на него свой взгляд. «Над чем вы смеётесь? И с чем меня поздравляете?» – спросила она, нервно потирая свои ладони. «Я поздравляю Вас с тем, что теперь уже и в Ваших интересах поскорее найти выход на посадку номер одиннадцать» – сказал он, пытаясь остановиться от смеха. «В каком смысле «в моих интересах»? – спросила она. «В прямом, мисс! Нашу посадку объявили десять минут назад и через сорок минут мы уже должны взлететь!» – проговорил он. «Что значит – нашу посадку? – допытывала его Патрисия. «Нашу – это значит, что я, так же, как и Вы, лечу в Калгари, мисс!» – словно резюмируя ответил он, – «Кстати, меня зовут Уилл. А Вас?». «Ну и дела!» – бросила она, будто не слыша заданный им вопрос – «Вы серьёзно?». «Серьёзней не бывает!» – ответил он, улыбаясь ей своей белоснежной улыбкой. «А я как только взглянула на Вас, чуть было не выпалила без раздумья «простите, мистер Смит!» – произнесла она, засмеявшись. «О! Я уже давно привык, что меня часто называют по фамилии совсем другого человека!» – бросил он и рассмеялся ей в ответ. «Нет, Вы серьёзно? Серьёзно поняли о чём я?» – спросила она, прекратив смеяться. «Конечно, мисс! Конечно же я понял! Как не понять, когда почти каждый встречный просит у меня автограф, думая, что перед ними сам Уилл Смит!» – ответил он, снимая куртку. «Вот чёрт! Именно так я и подумала с первого взгляда после того, как опрокинула на Вас кофе! Ну надо же! Точно! Вы копия Уилл Смит! Вы реально на него похожи! Я бы сказала, что Вы его брат близнец! Я серьёзно!» – импульсивно проговорила Патрисия, – «Знаете, Уилл, несмотря на то что скорее всего Ваша фамилия никак не Смит, я скажу, что в этом есть одно совпадение. «Правда? И что же это за совпадение, мисс?» – спросил он, чуть наклонив голову вбок. «Вы не поверите!» – бросила она. «Не томите уже, Патрисия! Говорите, что за совпадение!» – проговорил он с весьма любопытным выражением лица. «Моя девичья фамилия Смит! Вы представляете?» – почти восторженно сказала она. Он внимательно рассмотрел её с ног до головы. Заметив это, она спросила: «Что? Что Вы на меня так смотрите?». Он вдруг прокашлялся в кулак, затем улыбнулся и ответил: «Нет, ничего! Абсолютно ничего! Просто Ваш комплимент принят! Но, мисс, несмотря на то что Ваша девичья фамилия это просто бомба, но Вы мне так и не ответили». «Что? Вы что-то спросили?» – удивлённо спросила она. «О да! Конечно! Я спросил, как Ваше имя». «Патрисия! Меня зовут Патрисия!» – сказала она, то глядя на него, то всматриваясь в толпу. Поняв, что она пыталась разглядеть в этой толпе свою подругу, он спросил: «И как же выглядит Ваша подруга?». «Что?» – спросила она рассеяно. «Я спрашиваю, как я узнаю в толпе Вашу подругу?» – спросил в ответ Уилл. «О-о! Вы непременно узнаете её! Обязательно узнаете! Уж кого-кого, а её то Вы никак не пропустите! Можете быть уверены, Уилл!» – широко улыбнувшись ответила Патрисия, – «Вам нужно просто очень захотеть! И как только Вы захотите, она сама найдёт Вас!». Они взглянули друг на друга и рассмеялись. «Слушайте, Патрисия, мне сдаётся, что мы с Вами, типа, на одной волне! И что всё это неспроста! Вам так не кажется?» – спросил он. Патрисия не ответила. «Ну насчёт одной волны – пока не знаю, не уверена. А насчёт того, что это всё неспроста – это уж точно. Вся прошедшая ночь и всё сегодняшнее утро, вплоть до того момента, когда я чуть не обварила Ваше достоинство Вашим же собственным кофе – всё это одно сплошное «неспроста». Подумав об этом, она вдруг усмехнулась. «Что?» – спросил Уилл, улыбнувшись – «Я что-то не то сказал?». «Нет, нет! Всё в порядке!» – бросила она, – «Просто я вспомнила кое-что. Забейте!». «Окей!» – сказал он, слегка смутившись. «Очень немногие в этой жизни со мной, как Вы выразились, на одной волне. Такой уж я фрукт. Я сама с собой то не всегда бываю на одной волне. Понимаете?». В этот момент она посмотрела на него взглядом, выражающим полную серьёзность. «Понимаю» – ответил он. «Ничего Вы не понимаете. Что вообще Вы можете понять? Да Вам и ни к чему это. Не нужно Вам этого понимать» – сказала она. Патрисия заметила, что он растерялся, пытаясь осмыслить её слова. «Эй, Уилл! Расслабьтесь! Всё проще, чем Вы подумали!» – произнесла она, мгновенно скрасив выражение своего лица задорной улыбкой и слегка хлопнув его ладонью по его крепкому плечу. Он улыбнулся, пристально взглянув на неё: «Слушайте, а Вы интересная». «Эй! Вы меня сейчас клеите что ли?» – бросила она с ответной улыбкой. «Вовсе нет. Просто сказал, как есть» – ответил он. «Лесть открывает все двери, да? Вот только этого не надо. Хорошо? Как говорится – попридержите коней, Уилл!» – сказала она, показав ему безымянный палец своей левой руки, на котором красовалось обручальное кольцо с алмазной огранкой. «Это ничего не меняет. Я Вас не прошу выйти за меня, а лишь дарю комплимент и, полагаю, что он был принят» – отчеканил он, показав в ответ свою смуглую ладонь с такой же обручалкой. «А-а, вот оно что!» – протянула Патрисия. «А Вы как думали?» – ответил он улыбнувшись. «Ладно, не обижайтесь. Слышите? Просто я… В общем… это просто моя тактика общения с незнакомцами. Да и устала я что-то за прошедшую ночь и сегодняшнее утро. Столько эмоций пережить пришлось. Не нужно Вам всё это знать. Правда». Она помолчала немного, затем взглянула ему в глаза, улыбнулась и сказала: «Но Ваш комплимент принят!». «Да неужели!?» – воскликнул он. «Так и есть. И я скажу Вам, что мне даже стало немного приятно» – проговорила она. «Что ж, я рад» – бросил он, смущённо улыбнувшись – «Мне тоже приятно, оттого что приятно Вам». «Ну ладно, довольно комплиментов на сегодня!» – сказала она, шутливо нахмурив брови, – «Окей? Лучше не проглядите мою подругу, мистер Смит!». «Я понимаю, что Вам очень нравится Ваша девичья фамилия, впрочем, как и мне, но, прошу Вас, перестаньте уже применять её ко мне! Окей? Моя фамилия Палмер! И ещё, помимо всего прочего, полное имя актёра Уилла Смита – Уиллард, а моё – Уильям» – ответил он, ответно нахмурившись и стал всматриваться в ту сторону, в которую ранее указывала ему Патрисия, не имея ни малейшего представления о том, как выглядит Ольга. «Ну надо же?! Спасибо за то, что просветили меня, мистер всезнайка!» – бросила Патрисия, качая головой. «Пожалуйста. Обращайтесь» – шутливо ответил он. При этом его лицо оставалось настолько серьёзным, что Патрисия, не выдержав этого выражения, рассмеялась, – «Я не могу!» – бросила она, – «Вы такой забавный!». «Правда? И что во мне такого забавного? Скажите не милость?» – спросил он, улыбнувшись. «Я пока ещё не знаю, но забавный! Короче – необычный! Вот!». «В хорошем смысле, надеюсь?» – бросил он, не переставая улыбаться. «О, да! Безусловно! В самом, что ни есть хорошем! Я бы даже сказала, что Вы начинаете казаться мне довольно интересным!» – ответила она с огоньком в глазах. «Так, Патрисия, хватит на сегодня уже комплиментов!» – бросил он с серьёзным видом, снова показав ей свою кисть с обручальным кольцом, – «Лучше давайте-ка, не проглядите свою подругу, мисс Смит!». От этих его слов она вдруг вновь расхохоталась. «Нет, Уилл, Вы и вправду очень неординарный. Вы просто жжёте! Я Вам отвечаю! Вам срочно нужно в Голливуд!» – произнесла она. «Вы серьёзно?» – бросил он, приподняв брови. «Вполне!» – сказала Патрисия. «Думаете у меня получилось бы?» – спросил он. «Не то слово! Я просто уверена в том, что сам Уилл Смит позавидовал бы Вашей популярности! Парочка фильмов с Вашим участием, и Вы затмили бы его» – выпалила она. Поймав зрачки друг друга, они весело рассмеялись.