Борьба за наследство

И Леодул, и Тия видели тебя насквозь без всяких вспомогательных средств. Они без труда воспроизводили работу любого органа, образуя в воздухе перед пациентом его объемное изображение, показывая ему, в чем проблема. Уонис, как оказалось потом, серьезно повздорил с Моумархом – главным врачом Миара, который не хотел отпускать Леодула и Тию с ним, ссылаясь на участившиеся случаи недомогания и сразу нескольких пациентов, за которыми, по его видению, Леодулу и Тии необходимо было периодически наблюдать.

Уонис, нрав которого знали все в Миаре, по началу в конфронтацию не вступал, но, когда Моумарх окончательно предложил ему другую пару, все-таки немного вышел из себя и высказал кое-что из того, что Моумарху явно не понравилось. Разойдясь, Уонис вменил Моумарху самому смотреть за пациентами, у которых, как он говорил, на коже лишь еле заметное покраснение, а ему для серьезной работы дать возможность привлечь Леодула и Тию, как лучших специалистов в своем деле.

«Я бы вообще с такими проблемами к врачам не обращался бы, сам бы покраснение или раздражение чем нужно обработал и не морочил бы никому голову», – заявил Уонис, доказывая свою правоту. Моумарх, поразмыслив, все же отпустил Леодула и Тию. К тому же в частной беседе с Моумархом Леодул сказал, что ему будет интересно поучаствовать в экспедиции, которая пойдет в Тиййю. Как всякий преданный своей профессии ацен, Леодул был немного чудаковат и странен, но, как оказалось, он всего лишь умело играл добровольно взятую на себя роль. Роу был специалистом широкого профиля. Врачевателем он стал давно, еще в прошлом, когда обучался у одного из эллосулов. Врачевать и создавать новые препараты, изучая их действие, Роу любил и многого достиг в профессии.

Никто и не догадывался, что за немного сутуловатым и слегка неуклюжим тиаронцем на самом деле скрывается один из ведущих эллосулов, который вдоль и поперек исходил пространство и время не только Тиарона, но и других планет, побывав в их прошлом и настоящем. Но Тиарон Роу, как оказалось позже, любил больше других планетарных тел. Он питал слабость к пребыванию на этой планете. Несбыточной мечтой Роу, как оказалось впоследствии, было иметь свой дом где-то в прошлом и, уйдя от забот и постоянных стычек и развязываний сложных хитросплетений планов и схем его врагов, тихо пожить с десяток лет перед уходом, когда физическое тело уже не в тех кондициях, чтобы его активно эксплуатировать и нагружать.

Забегая наперед, скажу, что данная мечта так и не реализовалась. С тем уровнем проблем и врагов, которых за долгую жизнь заимел Роу, а жил он уже более одиннадцати тысяч лет, подобное времяпрепровождение было невозможным уже только потому, что Роу много знал и представлял немалую опасность для ниров, мармуков, представителей незаконных рас, число которых постоянно увеличивалось.

В отличие от Роу Моумарх был адоганийцем, которому Тиарон стал вторым домом. Он уже более семидесяти лет жил на новом месте и домой его не тянуло. В Леодуле, когда тот пришел по назначению в Миар, Моумарх увидел родственную душу и единомышленника уже после двух лет совместной работы. Что особенно радовало его, так это отношение Роу к своей работе. Нельзя сказать, что Роу был безотказным, но когда его о чем-то просили, и требовалось где-то поработать сверхнормы, Роу редко отказывал.

Что еще объединяло аценов, так это их любовь к силфу и к путешествиям в нем. Тиарон, чем дальше шло время, тем все более притягивал к себе Моумарха. Природная среда Тиарона, песни гаонов, их обряды, местная элита, эллосулы, отношение тиаронцев к природе и к планете все больше привлекало адоганийца. Пришло время и Моумарх начал слышать песню силфа, после чего и решил свою последующую жизнь связать с Тиароном. Здесь от Нарфии у него родились дети, и врач был вполне доволен и счастлив положением. Он ничего не хотел менять, поскольку имел на месте все, что ему необходимо, и даже больше. В Миаре он, ацены Иун и Леодул составляли достойное трио, иногда подменяли друг друга, хотя имели каждый свой фронт работы и обязанностей. И надо сказать, что многие начинающие специалисты своего дела считали за честь и необходимость какое-то время поработать под руководством таких ценных специалистов.

Обеспечение аценов в Миаре было полным. Средств и оборудования, энергии для работы хватало. Связи с эллосулами постепенно нарабатывались. Что было необходимо из того, что у Моумарха не было для врачебной и сопутствующей ей деятельности, ему оперативно предоставляли. Развлечения в силфе были временами даже опасные и не очень приятные. Скучать не приходилось, тем более местные хэабры знали окрестности до деталей и могли тебя провести на экскурсию в любое место.

Если ты хотел острых ощущений, без которых жизнь иногда скучна, то для таких занятий возле Миара был создан полигон. Это был слегка преобразованный силф, который поддерживали в определенном виде, но даже здесь тебя подстерегали опасности в ослабленном виде, не представлявшие для тренированного лица проблем средней тяжести. Что же касается новичков, то им на полигоне позволялось проходить только лишь полосу препятствий начального уровня. Впрочем, когда я один раз это сделал, то мало мне точно не показалось.

На полигоне, что называется, можно было оторваться, поскольку системы безопасности страховали тебя во время различного рода прыжков, полетов, кульбитов и невообразимых акробатических трюков с любыми предметами и приспособлениями, начиная от элвов (подобие дельтаплана) и заканчивая различного рода антигравитационными приспособлениями, которые образовывали на узком и заданном пространстве невесомость.

В дополнение к этому ты настолько иной раз выкладывался, что после прохождения некоего подобия полосы препятствий или скрытых барьеров и преград, которые, казалось, так и желали, чтобы ты их не прошел, тебе уже больше ничего не хотелось. Травмы и ушибы у тебя, несмотря на системы безопасности, все равно были, но не критичные, которые быстро устранялись. Ко всему прочему ты обкатывался, выявлялись слабые места и проблемы, связанные с повышенной нагрузкой. К слову сказать, без того, чтобы пройти полосу препятствий и проверки хэабрами не становились.

Что же касается врачей, то ацены ценились хэабрами. Уонис никогда и не скрывал, что лекарь, знающий свое дело и умеющий быстро разбираться в ситуации, ценен для него в силфе, как ничто другое. Уон, конечно, не мог себе позволить просто так привлекать к походу по силфу таких ценных специалистов. Для этого должна была быть очень важная причина. Честно говоря, Моумарх, как оказалось потом, умело играл свою роль, не позволяя поначалу Леодулу и Тии отправляться с Уонисом в такой ответственный поход. Тому были свои причины, о которых я узнал уже после возвращения. Ни у кого не должно было возникнуть даже намека на подозрение, в первую очередь у Уониса и всех членов экспедиции. Честно говоря, и Моумарх, и Леодул с Тией справились со своей задачей как нельзя лучше.

Уонис, желая заполучить для себя наиболее ценных аценов, сам того не подозревая, взял в нашу экспедицию Леодула и Тию, не догадываясь, кто такие они на самом деле, поскольку муж и жена за десятилетия проживания в Миаре ничем подозрительным себя не отяготили. На их счету были даже не десятки, а сотни спасённых жизней. Такой хэабр, как Уонис, мимо этого упрямого факта пройти попросту не мог.

В случае Дэгаи и Эдина Уонис подозревал, что представители службы Таоран тоже работают на врагов, но хэабр пошел на риск, рассчитывая на удачу и своевременное применение силы и способностей. Помощь Леодула-Роу пришлась нашей группе и нам как нельзя кстати. Мы получили шанс выбраться из переделки, но я, когда мы в ввосьмером шли по силфу, а после по горной местности, не подозревал, какие испытания ожидают нас впереди…

Портал наша группа прошла незаметно. Об этом мы узнали только тогда, когда Роу по мыслесвязи произнес: «Мы прошли временной портал и теперь уже находимся на пятнадцать лет в прошлом от той точки, когда мы только заходили сюда. Ни у кого из вас нет серьезных отклонений при резкой смене временной координаты. Это меня радует, но это – всего лишь незначительный скачок. Возможно, нам придется перемещаться в прошлое или в будущее на сто и более лет, так что лучше введите необходимые препараты для того, чтобы в любой момент вы могли это безболезненно сделать». Распоряжение Роу мы с Надэном исполнили.

Местность, по которой мы шли, была гористой и дикой. Везде, где мы проходили, первозданные леса вгрызались в каменистую местность всеми возможными способами с максимальной силой. Я видел и окаменевшие деревья, которые были чем-то средним между обычным деревом и камнем. Их необычные силуэты оживляли пейзаж, который, чем выше мы поднимались, становился все более причудливым и необычным.

«Инсхерм, – прозвучал в моей голове голос Роу. – Такого на Тиароне там, откуда мы прибыли, не наблюдается. Здесь вы увидите летающие камни с деревьями и кустарником на них, животных и растения, которые нигде больше, кроме здешних мест, не встречаются, а все благодаря элементу, действие которого под поверхностью планеты рождает такие аномалии».

«Мы скоро придем?» – мысленно спросил я.

«Быстрее, чем ты думаешь, – сразу же пришел мысленный ответ от Роу. – Мы уже на месте. Сейчас выйдем к озеру, а там мы дома».

Озеро Чинай (чистая вода), к которому группа под руководством Роу вышла через двадцать минут, поразило меня своим внешним видом. Я видел много озер и водоемов, но такой красоты и необычности я еще не наблюдал. Представьте себе сразу несколько углублений и впадин между горами заполненных водой, причем так, что единый водный массив разделен острыми зубцами и выступами скал, поднимающимися из-под воды. Причудливые каменные переходы спускаются с холмов и близлежащих утесов в воду, уходя на дно, а кое-где пересекают водоем, как мосты. Причем растения на них самых разнообразных видов и форм.

Окрестности озера являются привычной средой обитания для огромного количества животных, птиц и массы насекомых, встречающихся только в здешних местах, а по центру озера торчит утес-клык, с которого льется вниз вода. Все вокруг в какой-то туманной дымке, проходя через которую, лучи образуют нечто похожее на радугу, но более сложное сияние и соцветие, которое сразу трудно описать словами. В воздухе над озером, как будто в невесомости, летают водные шары. В них живут рыбы, которые, если им не нравится что-то, прикладывают усилия и выпрыгивают из воды, окунаясь в воды Чиная. И то, я всего лишь вскользь описываю происходящее, избегая излишних подробностей.

Роу, видя мое удивление, дал нам минуту на то, чтобы с высоты посмотреть на пейзаж, а потом повел нас на противоположный берег озера. Там было несколько впадин, залитых водой, которые не соединялись с озером. Мы могли бы совершить телепортацию и не нагружать ноги, но Роу был категорически против такого перемещения, поскольку мы могли выдать себя. Пришлось обходить. С грузом идти не очень-то приятно, особенно, когда его много, но ничего не поделаешь. Самое интересное началось тогда, когда группа подошла к впадине, залитой кристально чистой водой, по поверхности которой пробегала едва заметна зыбь. Роу разрешил нам снять поклажу и немного передохнуть. К нему сразу же подошел Уонис. Роу ему что-то быстро рассказал, после чего, обращаясь к нам, произнес:

– Вот мы и дома. Перед вами Эсинай, – указал он на озерцо, на берегу которого мы стояли.

Смысл сказанных Роу слов начал доходить до меня только тогда, когда уровень воды в водоеме резко понизился. Складывалось такое впечатление, что кто-то или что-то откачивает воду, причем так быстро, что на наших глазах камни, находившиеся под водой на расстоянии джаса от поверхности, теперь оказались над поверхностью воды, которая продолжала стремительно убывать. Только когда уровень воды снизился на три с половиной джаса, а под одной из скал проявился провал прохода, вода остановилась.

– Нам сюда, – указал Роу на открывшийся проход в одной из стен водоема.

– Ловко придумано, – отозвался Уонис. – Только чувствую я, что тебе кто-то помогает…

– Мы в здешних местах давно обосновались с моим старым другом, – усмехнувшись, произнес Роу. – Вот только я его покинул. Не знаю, узнает ли меня давний приятель.

– Что за приятель… – только и успел спросить Уонис, как замолчал, обернувшись к озеру Чинай.

Из него в это время торчала голова неизвестного животного. На нас, не мигая, смотрели два больших глаза.

– Мэолак – мой давний друг, – заметил Роу, взглядом показывая на существо, силуэт которого в это время бесшумно вырастал из воды. – Уберите оружие. Мэо не любит, когда его пугают. Он рассматривает подобное отношение, как объявление войны со всеми вытекающими последствиями.

– Надеюсь, вы с ним давние друзья и Мэо тебя помнит, – только и сказал Уонис, наблюдая, как над поверхностью появилось неизвестное существо – гибрид гигантской саламандры, чем-то отдаленно напоминающий прямоходящее существо.

Мэолак был в полтора раза больше самого крупного из нас, но хуже было то, что, по всей видимости, он в озере плавал не один. Тут существовала колония подобных существ. К моему удивлению в воздухе после того, как Мэолак, выбрался на берег, появились письмена и знаки, из которых следовало, что Мэолак и его сородичи идентифицировали нас, точнее Роу, как друзей и нападать не собирались. Роу мысленно поговорил с Мэолаком, сказав ему, кроме всего прочего, несколько то ли слов, то ли выражений, при этом подражая животным. Звуков, которые испускала при этом его глотка, я никогда ранее не слышал. Они завораживали и призывали к восприятию иного рода, главным из которого было единение и дружба.

Мэолак после мыслей и призывов Роу окончательно выбрался на берег и, встав на задние лапы, выровнялся на несколько секунд во весь свой рост, опираясь кроме двух лап еще и на хвост, помогавший ему держать равновесие, после чего издал дивный гортанный звук, переходящий в какой-то клекот и воркование. Постояв несколько секунд на задних конечностях и хвосте, Мэолак, аккуратно опустил передние конечности на почву и замер, внимательно разглядывая нас. Хвост его при этом совершал в воздухе какие-то странные движения. На его конце я увидел шарообразный нарост и шип.

– Мэолак приветствует нас, – пояснил Роу, – и говорит, что в мое отсутствие здесь проходили посторонние, которые не уважают законов.

– Я так понимаю, что посторонние после этого обратно домой не вернулись, – пошутил Уонис.

– Мэолак понапрасну не убивает, – сразу же отреагировал Роу. – Только в случае прямой угрозы себе и жизням сородичей. Он может передать информацию об опасности или о нарушителе, вторгшемся в его владения, животным, которые решительнее отнесутся к незваным гостям. Чаще Мэолак оглушает, испуская вибрации. После клича, который он испускает, тебя парализует на некоторое время. Если помощь вовремя не приходит, то другие, не столь дружественные обитатели, неизменно делают свое дело…

У меня после слов Роу пробежал холодок по спине. С Мэолаком я точно не хотел бы встретиться. Что-то в этом существе было опасное. Казалось, что он может внезапно напасть. Роу, уловив мои мысли, произнес:

– То, что ты чувствуешь, не более чем защита, окружающая Мэолака и исходящая из него. Мэо страх умеет нагонять. У нас нет времени. Спускайтесь за мной вниз, заходите в проем. Там ход, пройдя по которому, мы попадем в подземный зал.

Через десять минут мы находились в просторном зале, освещавшемся различной формы объектами, испускавшими свет. Было светло, как днем. С потолка капало. Чувствовались сырость и близость к воде. Роу, между тем, подошел к одной из стенок зала, после чего часть каменной стены, отойдя в сторону, открыла вход в еще одно помещение. Мы после жеста Роу проследовали внутрь.

По центру просторного помещения находился этварк – мобильный пункт управления, который позволял совершать действия из данной точки за сотни километров от нее, оставаясь незамеченным. В воздухе, как только мы вошли, появились различного рода изображения. Они становились все отчетливее по мере того, как в помещении стало светло, как при солнечной погоде снаружи. Только тут, присев в кресло, а нам предложив расположиться полукругом перед ним, Роу сказал следующие слова:

– Первая часть нашего путешествия прошла без приключений. Если честно, меня этот факт не обрадовал. Значит, нам дают возможность почувствовать себя свободными. Слежка за нами, скорее всего, идет косвенная. Здесь, в Аголи, мы постараемся ее прервать.

– Ты полагаешь, что нас вели до начала зоны, но скрыто? – отреагировал на слова Роу Уонис.

– Я уверен в этом. Сомнений быть не может, поскольку в противном случае Мэолак не передал бы мне информации, из которой следует, что за зоной и ее обитателями следят.

– Тогда нам нужно срочно уходить, – предложил Илак.

– Ты знаешь куда? – остановил его вопросом Роу. – Наоборот, нам надо на время здесь затаиться и выждать. Наши враги ни при каких обстоятельствах штурмовать зону не будут. При серьезных затратах они не получат ожидаемых дивидендов.

– Почему? – поинтересовался Понад.

– Потому что отсюда есть несколько выходов. Перекрыть их всех возможно только теоретически. Война на уничтожение в отношении нас никому из наших врагов не нужна. Радо и Надэн нужны живыми, впрочем, как и остальные.

– Нас, если поймают, точно лишат жизни, – раздался в тишине голос Орфа.

– Хэабров убьют лишь в крайнем случае. Здесь тоже нужны проводники, а силф вы знаете лучше, чем кто-либо другой. Силф везде одинаков, что в этом времени, что тридцать или пятьдесят тысяч лет назад. Да, нужно уточнить некоторые местные особенности, но это мелочи…

– Рассуждаешь так, как будто хочешь нас продать в рабство каким-нибудь мармукам, нирам или кому-то еще, – заметил Понад, недобро усмехаясь.

– Так и сделаю, как только представится возможность, – неожиданно для всех огрызнулся Роу. – А ты не подумал, что, если бы я этого хотел, то вы все, придя сюда, уже оказались бы в плену?

– А действительно, зачем мы здесь? – спросил Уонис. – Что мы решаем, находясь в этом укромном месте? Что ты задумал, приведя нас сюда, если, как я вижу, у тебя нет очеров (аппараты, предназначенные для пространственно-временных перемещений на значительные расстояния)?

При этом блэт, оказавшийся в руках у Уониса, был наведен на Роу.

– Я уже говорил, что прежде чем возвращаться в будущее, нужно решить вопросы, которые остались в прошлом. Без этого нет смысла что-либо предпринимать для возвращения.

– Это еще почему? – не согласился с Роу Орф. – Только потому, что ты так считаешь? Ты хочешь решить свои проблемы. Мы для тебя – лишь средство для их решения. Говоришь о каком-то Эчикаде. Думаешь, тебе поверили?

– Ты Роу не трогай, – неожиданно вступилась за мужа Нифита. – Он ни Радо, ни тебе зла или увечья не желает. Самое лучшее после нашего появления в здешних местах после крушения может быть лишь то, что мы прибыли в Аголь. Здесь нас не так-то легко достать. Есть время, можно связаться с Созаром или Ифлом. Они помогут, но лишь в случае того, если получат свою долю. Авансом никто ничего делать не будет…

– Я что-то не понимаю, – вступил в беседу Уонис. – Причем тут Созар или Ифл? Мы что, сами не справимся? Какая еще доля? О чем ты?

Нифита усмехнулась и прикоснулась указательными пальцами с двух сторон к краешкам глаз, а потом к ушам.

– Кто не видит и не слышит, тот не может понять? – разгадал ее жест Уонис.

Нифита усмехнулась и слегка наклонила, соглашаясь с ним, вперед голову.

– Ты не знаешь то, что известно нам.

– Так расскажи, – предложил Орф. – Если все в игре, то несправедливо, что одни знают, а другие нет.

Нифита выразительно посмотрела на Роу. Эллосул усмехнулся, что было знаком, разрешающим Нифите озвучить информацию, которую я, Радосант, привожу, излагая предельно кратко.

– Эчикад был старшим эллосулом. Среди мастеров и учерков (совокупное название путешественников во времени) содружества он пользовался неизменным доверием и авторитетом. Врагов у Эчикада всегда хватало. Особенно их количество увеличилось в последнее тысячелетие жизни Эчикада, когда он был серьезно ранен в схватке, а все терапии, применявшиеся для восстановления, давали лишь временный эффект. Близилась смена тела. Эчикад, хоть и не хотел менять физическое тело, вынужден был пойти на процедуру, благодаря чему его сознание, ум, разум, подоснова подложки и подложка, тонкие тела подключились и заняли новый дом. Прошло семь лет, прежде чем Эчикад смог управлять новым организмом и проявлять на его базе свойственные ему способности, силу, ум, разум и сознательность.

– Что-то ты слишком долго повествуешь. Нельзя ли короче? – отозвался Илак.

Уонис несколько недовольно посмотрел на него, а Нифита, вскользь посмотрев на Илака, в том же темпе и с той же интонацией продолжила рассказ.

– Будучи прирожденным лидером, Эчикад сохранил свой пост, но семь лет после смены тела главой эллосулов и учерков на Тиароне и других планетах был Созар. Когда Эчикад на Совете заявил о том, что он снова берет на себя роль ведущего, многие мастера не захотели его ведения. Созар, который к тому времени начал обретать силу и влияние, также высказался за то, чтобы, прежде чем Эчикада в новом обличье допустили к власти, он прошел некоторые испытания. Эчикад, узнав, что ему предстоит делать, отказался.

На Совете, когда встал вопрос о том, чтобы он вступил в должность без прохождения испытаний, мнения разделились. Партия под руководством Созара и Инкафа выступила против этого, настаивая на проверке. Роу, Ифл, Улай и другие, наоборот, считали, что Эчикад вполне первое время, пока пообвыкнет, может осуществлять ведение, как и раньше, без каких-либо ограничений, но они оказались в меньшинстве.

Эчикад на Совете заявил о том, что законы, установленные один раз в среде эллосулов, учителей и учерков нарушены и попраны, после чего, пожелав Совету под руководством Созара править долго и справедливо, покинул его вместе с помощниками. Через несколько дней Эчикад покинул и Тиарон, отбыв в неизвестном направлении. Одни говорили, что он отправился на Роан – планету, недавно вошедшую в состав содружества, другие – что Эчикад подался еще дальше, зайдя далеко за границы содружества, и обосновался на планете Акой.

Толком никто ничего не знал. Даже Роу, считавшийся одним из самых близких друзей Эчикада, только усмехался или хмурился, когда его спрашивали о местонахождении Эчикада. «У вас есть глаза, чтобы увидеть и уши, чтобы услышать. Смотрите и слушайте. Вдруг кто-то из вас заметит Эчикада», – вот и все, что от него добились желающие узнать об Эчикаде.

Время шло. Миновал царис (сто двенадцать лет). Все забыли об Эчикаде. В содружестве началась война. Созар был ранен. Вместо него на пост ведущего мастера содружества вступил Ойтыл. Он, не разобравшись, совершил ряд ошибок, которые привели к потере им власти и доверия со стороны ряда правителей и Председателей Советов сразу пяти планет. Ко всему прочему Ойтыл еще и перешел на сторону наших врагов. Началось вторжение наонов (название одной из рас) и ниров. Содружество медленно, но неуклонно погружалось во все большее противостояние, рознь, вражду и междоусобицу.

Разорение и опустение планет, резкое изменение в худшую сторону прошлого, следовательно, и будущего, стало уделом содружества двадцати одной расы. И тогда на поле сражения появился Эчикад. Флот, руководимый им, состоящий всего из двух десятков фооталов, нанес в пяти сражениях, следующих одно за другим, поражения врагам. Вскоре под руководством Эчикада было уже двести фооталов, не считая маневренных орнов (мелкогабаритные космические корабли).

– Мы это знаем, – прервал Нифиту Орф.

– Но вы не знаете, почему Эчикад одерживал победы. Как ему удалось уничтожить Зартал – планету, на которой укрепились наоны и чарзы. Энергия, которую он использовал в войне, была недоступна для выработки и производства остальными. Откуда Эчикад ее брал, привлекал или генерировал, не знал никто. Поговаривали, что он вышел на уфилов, цивилизации которых погибли еще двенадцать миллиардов лет назад и получил от них доступ к знаниям, но, главное, к энергиям, которые, проявляясь, творили чудеса.

Не прошло и пятидесяти лет, как низшие расы, ниры и перебежчики на их сторону, потерпев ряд поражений, вынуждены были сложить оружие и рассеяться. Их преследовали объединенные силы содружества, брали в плен или уничтожали. Порядка трех тысяч семьсот лет назад на Совете содружества Эчикад почти что единогласно был избран его главой и ведущим мастером, после чего, приняв на себя всю полноту и тяжесть власти, стал элаком – ведущим мастером содружества.

Осуществлял правление Эчикад недолго, около ста лет. При невыясненных обстоятельствах он исчез, оставив вместо себя на посту элака – Вакуфу, которого потом сменил Роу. Поиски Эчикада никогда не прекращались, хотя прошло уже без малого четыре тысячи лет, а все потому, что источники энергии, которые он применял, не давали покоя его помощникам, ученикам, врагам и вообще, неравнодушным, которые старались их заполучить для решения своих проблем. И вот теперь, когда ситуация в содружестве стабилизировалась, наружу опять вышли поиски наследства мастера, которое он, по слухам, передал Роу. Дальше продолжит сам Роу. Мне говорить больше нечего, – завершила свою речь Нифита.

– Что ж, послушаем тебя, Роу, – за всех ответил Уонис.

Какое-то время Роу молчал, собираясь с мыслями. После чего продолжил:

– Примерно за двести лет до того времени, как ты, Радо, родился, а точнее за двести пять лет до того, как это произошло, я, доживая свой век в одном из поселений на Обогане (одна из планет содружества), получил сообщение якобы от Эчикада о том, что он ждет меня в прошлом. Координаты при моем желании прояснить ситуацию и прибыть на место мне предоставлялись. Я вначале отказывался, но потом, взвесив за и против, учтя, что в случае контакта с Эчикадом, которого я, чего скрывать, долгое время ждал, могут вскрыться самые невероятные возможности, решил отправить в прошлое своего двойника. Потом я жалел, что не отправился в прошлое сам, но дело было сделано. Двойник вернулся с подарками. Я получил куб с информацией и еще несколько кубов с оборудованием и различного рода снаряжением, которого на данный момент не только у меня, но и во всем содружестве не было, так как оно было разработано на основе совершенно иных технологий.

В письме, которое мне передал Эчикад через двойника, было сказано, что он передает мне все, что считает нужным и, изъявляя свою последнюю волю, хочет, чтобы я позаботился о сыне Эноурая и Раины, а также о его товарище Надэне, с которым Радо встретится в школе на Тиароне, когда его туда определят. «С этого момента, – говорил мне Эчикад, – мальчик находится в твоем ведении до того времени, пока он не получит вторую часть наследства, которое я оставил на Тиароне специально для него. Только он сам может, пройдя в указанное место, получить координаты тайника. Точно также, на месте, где спрятан тайник, только Радосант и Надэн могут получить в свои руки его содержимое при условии того, что ты их проконтролируешь и поможешь им разобраться с проблемами, которые им будут сопутствовать. В этом состоит твоя последняя задача. Выполнишь ее – уйдешь в силе и спокойно».

Роу замолчал. Не начинали беседу и мы, смущенные его словами.

– Что же получается? – тихо спросил Уонис, обращаясь к Роу. – Ты сознательно покинул прошлое и перешел в будущее, устроился на работу непонятно как, женился на Тиароне, – при этом Уонис бросил многозначительный взгляд на Нифиту. – И все для встречи с Радосантом?

– И Надэном, – дополнил Роу, немного грустно усмехнувшись. – Радо и Надэн по замыслу Эчикада должны помочь сами себе и всем нам. И что самое интересное, если ты спросишь, как они это должны будут сделать, то я искренне отвечу тебе, что не знаю. Меня уведомили лишь о нескольких шагах, которые необходимо будет совершить для того, чтобы получить доступ к тайникам. Без этого наше пребывание здесь не будет удачным. Мы не сможем, даже вернувшись обратно, зажить спокойной жизнью. Нас в таком случае, скорее всего, уничтожат тем или иным образом.

– Ты меня и всех нас обрадовал, – откликнулся Уонис. – Что за головоломка, не имеющая рационального решения? Почему всем нам нужно догадываться, что нам делать? Есть кратчайший путь. Состоит он в следующем: мы находим средства для того, чтобы выбраться отсюда, выбираемся, а уже потом решаем проблемы, которые в соответствии с твоими словами будут нам угрожать в будущем.

– Так не получится, – подумав, произнес Роу, искоса наблюдая за Уонисом.

– Почему? Потому что ты этого не хочешь?

– Поскольку Радо в таком случае долго не проживет… Он может стать ведущим эллосулом, и я не позволю кому угодно, в том числе и тебе, изменить предназначение.

– Считаешь меня предателем, которому выгодна смерть Радо?

Уонис сказал эти слова спокойно, но все мы почувствовали, что еще немного и Уонис применит силу. Роу спокойно отреагировал на слова хэабра.

– Ты слишком беспокоишься, когда нет смысла волноваться и выходить из себя. Ты не знаешь то, что известно мне, поэтому делаешь выводы не соответствующие действительности, причем считаешь, что мои слова тебя оскорбляют. Я не говорил, что ты враг, а тем более предатель.

– И что же ты знаешь такого, что не знаю я? О мифическом тайнике, в котором находятся энергетические источники, к которому все стремятся? Из чего это следует?

– Из того, что мы здесь, вместо того, чтобы быть в Миаре в своем времени. Всплеск Тиййи был специально подготовлен для того, чтобы забрать Радо и Надэна с вами в придачу. Против этого ты же не возражаешь?

– Нет, – без раздумий ответил Уонис. – Только как-то зыбко все получается… Ты оказываешься в будущем, специально ждешь того времени, пока Радо появится на Тиароне. К этому времени зарабатываешь авторитет. Не находишь, что слишком много совпадений? Тебя что, в прошлом не хватились?

– Я устроил свою смерть. Пришлось пожертвовать жизнью двойника. Все должно было быть естественно и не вызывать сомнений ни у кого. Когда все действия в связи с моим уходом, в которые входили и неоднократные проверки факта смерти, были завершены я, какое-то время побыв на одной из планет, совершил путешествие в будущее и устроился на новом месте.

– Получается, что ты самоуправно позволил себе вмешаться в ход событий.

– Опять-таки, ты не владеешь информацией о том, что произошло. Леодул, которого я заменил, отправился в прошлое по своему желанию. Я всего лишь совершил обмен, не больше. И знаешь, Лео вполне доволен своей судьбой. Прошлое, куда он перенесся, все-таки лучше настоящего, в котором он проживал, поскольку открывает для исследователя неограниченные возможности при наличии определенных средств.