Эль Гангстре
– Ну, давайте… – со вздохом вылетело из уст медсестры.
– Что давать?
– Рассказывайте. – усмехнулась она, – Ваш приятель не очень-то разговорчив. Возможно, не хочет говорить, а возможно его и вовсе контузило. Не дай Бог, конечно. Мы хотим надеяться на лучшее. Однако, нам всё равно нужно знать, как это произошло. Сами понимаете, такие переломы на пустом месте не случаются.
– Хорошо, если это так необходимо…
Я призадумался. Мне нужно было составить правдоподобную легенду. Благо, на свете существуют шаблонные ситуации. Пожалуй, использовать и нарастить подробностями одну из них было верным решением.
– Мы с Хойтом, так его зовут, и ещё двумя другими друзьями… Кхе-кхе! Акхе-кхех! – я сымитировал кашель, чтобы выиграть побольше времени для создания своей легенды. – Мы пошли в ресторан. У нашего друга был юбилей. Решили отметить. И денег не жалели: заказали караоке, пели и разговаривали. Тем самым, привлекли внимание группы подростков. Ну как подростков… Таких… Лет двадцати… Они начали сначала просто жаловаться на громкость. Но когда мы вежливо извинились, они не приняли извинений, наоборот, набросились с кулаками. Типичная гопота, ну вы знаете… Так вот, мы, конечно, их утихомирили по-своему. Но меня нехило так поколотили. А Хойту, вон, вообще руку сломали.
– Ничего себе…
– Да, так-то…
– Самое удивительное: как они умудрились руку-то так сильно переломить? Подобные переломы происходят, в основном, от падения с высоты, ну или в авариях…
– А… – я немного смутился. – Ну… Так они его с лестницы сбросили… Имею в виду, не по ступеням, а через перила. Он приземлился неудачно…
– Бог ты мой! Бывает же у людей!
– Да… Бывает…
Наступила минута неловкого молчания. Я просто не знал, что добавить. Легенда есть, вопросов больше не зададут. Но чувство, будто что-то забыл… Ах, да!
– Послушайте… Как вас зовут?
– Екатерина.
– Хорошо, Екатерина… Я хотел бы попросить… Об одолжении…
– Конечно, чего вы хотите?
– Хойт – очень важный, занятой человек. Я очень сильно надеюсь, что он поправится как можно скорей. Однако, от него зависит очень многое. Поэтому к нему будут постоянно приходить люди. В связи с этим прошу… Не могли бы вы, Екатерина, найти для него отдельную палату?
– Простите, но… И так еле находим места для больных. Сейчас зима, больше всего травм происходит. Сами понимаете, лёд повсюду. Это, тем более, ещё только начало зимы. После Нового года, когда мороз утвердится и льдом покроется большинство дорог, пострадавших будет столько, что у нас просто не хватит на всех места. И выделить отдельную палату, пусть даже и самую малую – просто невозможно! Я уж не говорю о том, что такое делается только в особых случаях…
– Мне кажется, – я не дал ей докончить, – что этот случай – как раз особый.
Я вытащил кошелёк, неуверенно взял пятитысячную купюру. И, когда сомнения отпали, купюра легко легла на край стола.
– Что это? – взволнованно, слегка подрумянив щеки, спросила она.
– Это… Так сказать, подарок красивой девушке… Ну, а также скромная награда за небольшую услугу…
– Вы мне взятку предлагаете?
– Ну почему же сразу «взятку»? Говорю же… подарок, награда… Между прочим, вы, Екатерина, поможете не одному человеку. Как я уже сказал, Хойт очень занятой. Под его крылом находится не одна фирма. И эффективность работы этих фирм зависит от него… Теперь уже от вас…
Её правая ладонь, лежащая на столе, в дециметре от купюры, затряслась в пальцах. Глаза уставились на руку, на «награду».
– Ну хорошо, – глубоко вдохнув и выдохнув сказала она. Пожалуй, я смогу найти для вашего друга отдельную палату. Раз это так важно…
– Спасибо, спасибо! – я невольно повысил голос и сразу осёкся, продолжил уже смиренно. – Вы сделали правильный выбор.
Я подвинул купюру ближе к её руке, задев её ладонь пальцами. Меня удивило то, что такая прелестная рука не украшена кольцом. Странно, и даже, как-то возмутительно то, что такую красивую девушку ещё никто так и не взял замуж. Но кто я, чтобы судить… Она мне совсем незнакома.
Когда я убрал руку, она поставила пальцы на ассигнацию и начала медленно притягивать к себе. Очень медленно… предвкушая, наверное, что она может себе позволить на неожиданную «премию». И, к сожалению, эта медлительность была слишком не кстати…
– Так, а тут у нас что?! – прикрикнул некто зашедший в белом халате. От этих слов Катерина отдёрнула руку и выпрямилась.
– Павел Г-Геннадьевич! Доброе ут-тро! Вы с-с операции? – дрожащим и фальшиво весёлым голосом спросила она.
– Ага, долго же возились с этим мужиком с рукой. Ладно хоть пьяный не был, иначе бы без наркоза пришлось делать. Ну, не меняй тему! Это что за деньги?
– Это м-мои…
– Серьёзно, что ли? А почему такой большой номинал? До зарплаты ещё две недели!
– Так м-мне… П-Подарили… На день р-рождения…
– Что, правда? А я думал, у тебя день рождения только в апреле… Я тебя умоляю, хватит врать! Ты же всё равно не умеешь… Признайся, это взятка! Я полагаю, от вот этого индивида? – указал на меня Павел Геннадьевич.
– Да… – она вздохнула. – От него…
– Ну, и за что же? Нет, молчи, я сам поговорю с нашим индивидом. А с тобой потом!
– Х-Хорошо… – раздосадовано и дрожа промямлила она.
– Ну, индивид, давайте, пройдём ко мне в кабинет?
– Пройдём… – повторил я, выражая согласие.
Выходя из кабинета, мы напоследок столкнулись с Екатериной взглядами. Она показала всем своим видом, что произошедшее не повлечёт за собой ничего хорошего.
Кабинет врача находился за углом. Но и того времени, чтобы добраться до него, было достаточно, чтобы понять: Павел Геннадьевич взбешён. Я шёл за ним. Ступал он топорно, громко стуча подошвой, словно, специально пытался встать как можно более шумно. Встречая на пути кого-то из врачей, он лишь быстро кивал им. Врачи, видимо, прекрасно понимали, что это означает.
Дверь хлопнула. Я остался наедине со своим разъярённым спутником. Он упал на своё кресло, поставил голову на руку, усердно помассировал переносицу и свою лысину.
– Ну, индивид, давай, поведай мне причину, по которой ты решил давать взятки. – он говорил спокойно, но в голосе чувствовалась струна удержания, которая может в любой момент разорваться.
– Вкратце… Я работаю на того, кого вы прооперировали. Его зовут Хойт. И он бизнесмен, крайне важный и занятой человек…
– Ну и чего дальше? – перебил он меня. – Все мы болеем. Всё в жизни бывает!
– Понимаете, как бы не было неприятно получить такую травму, Хойту нужно работать. На нём держится множество компаний. Ему необходимо работать, вернуться на место в ближайшее время…
– Вы прям как мать его, честное слово…
– Поэтому я потребовал, – в этот раз я его перебил, – чтобы его положили в отдельную палату. Но как оказалось, такое здесь не практикуют.
– И вы сразу же решили дать взятку, чтобы практиковали? А, индивид?
– В Казани нет платных травмпунктов со стационаром, вы это прекрасно знаете. Мы и так в пробках стояли. Думал, Хойт умрёт по дороге. Это во-первых. А во вторых… Прошу, не называйте меня индивидом!
– А как же мне вас называть? Могу жёстче. Могу, вообще, матом. Ну по-моему, индивид – подходящее прозвище. Ведь вы, как истинный член общества, способствуете его загниванию.
– Что вы несёте?
– Коррупция, индивид, не погибает, благодаря таким, как вы. – он ткнул пальцем в мою сторону. – Такие, как вы, думают: «А, ладно… деньги есть, знакомые есть, что нам мучиться? Возиться с получением прав, поступлением на работу… С лечением… Занесём купюрку рыжую, а иногда, так вообще просто дружку ручкой махнём, да и дело с концом. Всё в тот же миг получим.» Только вот что с теми, кто пытается честно жить? Кто днями раз за разом пытается сдать на права, годами набирает себе солидный стаж. Чтобы какой-то ужасный сноб, лениво рассмотрев их резюме, так же лениво закатил глаза и, махнув рукой, принял на желанную работу, если конечно повезёт…
– Что-то вы утрир…
– Что самое ужасное, – он опять меня перебил, в этот раз перекричать его не вышло, – простые люди, насмотревшись на подобных вам, сами подумают: «Зачем же пытаться жить честно, если это не поощряется, а наоборот, является бессмысленной тратой сил?»
– Ну…
– И тогда… именно тогда общество рухнет. Все знания, всё это будет не нужно. Ведь есть взятки и друзья…
Я пытался сдерживаться, но лишь до сей поры. После его последнего наглого перебивания я вспылил. Ох, могу только представить, как всё это ощущалось тем, кто находился вне кабинета. Всё было так, словно разразился гром. Врачи и ожидающие пациенты обернулись в сторону комнаты. Повышенные тона, удар рук по столу – Павел Геннадьевич опёрся на них, чтобы приподняться. Затем в словах начали проскакивать нецензурные выражения. Надеюсь, стены были достаточно толстыми для того, чтобы приглушать эти слова. Мне в какой-то момент стало стыдно: я же не мог гарантировать то, что снаружи не было детей. Сначала жестами попытался чуть приглушить собеседника, но потом сдался и лишь громко сказал.
– Всё! Прошу прощения, но мне надоело. Я хочу отказаться от лечения и забрать Хойта.
– Что ж, хорошо, только не сегодня.
– Почему это?
– Что за вопросы? Ваш друг от наркоза отходит. Он еле говорить может, а вы его увозить… Эх, индивид… Ничего, полежит сегодня в общей. Бедностью не заразится, если вы этого так боитесь.
– Я хочу его увидеть.
– Пожалуйста, пожалуйста… Он в 416 палате. Выходя отсюда, направо, затем налево, до конца, последняя дверь справа.
– Благодарю… – выдавил я из себя и, вытерев пот с лица, вышел.
Хойт
– Как вы, Хойт? – спросил зашедший Дэн.
– Оох, это ты, Тэн… Пуости, до сих поу не могу выгоуаиуать суова. – я посмеялся. – Фто, тове налков никогда не деуаи?
– Да, не делали… Сильно же он действует!
– Ага, хе-хе… Слушаи, што влачи гофоят?
– Я рассказал, как вы получили травму. Вы же ничего им не говорили?
– Нет. Ну и засем? Сами зе не снаем, фто это быо!
– Вы не поняли. – он нагнулся к моему уху. – Я сказал, что вас скинули с лестницы молодые хулиганы, когда напали на нас в ресторане.
– Хе-хе, – я облегчённо улыбнулся, – холошо плидумано… Можно тебя попъосить? Сечас стланные влемена, с этим вихлем, убиушим новичкоф. Мне нузна отдейная пауата.
– Да, я это предвидел, поэтому сразу попросил, даже предложил взятку. Но…
– Но?
– Но главврач, Павел Геннадьевич, принципиально против взяток. Поэтому теперь в его отделении нам никто ничего не даст.
– Эх…
– Я заявил, что завтра мы выпишемся и дальше вы будете лечиться…
– Ого, какие ноуости, и кде я буду ечиться?
– Пока не знаю. Платных травматологий со стационаром нет.
– Хе-хе, вуозмозно, стоит влозиться в их сосдание. Да, так и сдеаю, как тойко выечусь. – я прикрыл глаза и представил себе большой комплекс с лучшими специалистами, оборудованием из-за рубежа и палатами, походящими больше на номера в пятизвездочном отеле.
– Ну а сейчас, я даже не знаю…
– Въемя до заутра есть. Мозешь, пожалуста, найти вариант? Ты ведь тепей, хех, моя плавая лука…
– К-Конечно! Будет сделано! – ошарашенный неожиданным повышением кротко сказал он. – А вы…
– А я поезу в обсей, ничего стласного…
– Вы прям цитировали главврача.
– Хе-хе, сабауно…
Эль Гангстре
Правая рука… Да уж… Я и суток не состою в рядах Упырей, а уже удостоен такой высокой должности. Но ещё более удивительно то, что я вообще не ставил себе столь высоких целей. Упыри были для меня так называемым инструментом. Без них я бы уже давно сел. На этот раз пожизненно. Сначала, когда мы сбежали из тюрьмы, мой товарищ по камере вступил в ряды Упырей. Тогда я хотел лишь мести, поэтому пользовался положением друга. Он очень часто отмазывал меня. Однако это становилось всё сложней. В конце концов, это не воровство помидоров, а полсотни заказов на убийство. Когда Михаил отказался работать, мой защитничек сразу же показательно выдохнул и, послав меня куда подальше, ушёл. Его дальнейшая судьба неизвестна.
Но меня больше волнует моя судьба. Преследования и расследования не прекратились. Меня всё ещё могут взять за задницу. Так что пришлось прийти к Упырям самолично. А теперь я, похоже, просто так не уйду. Хотя… Сложно сказать. Стереотипы о гангстерах подсказывают, что, если я попытаюсь уйти, это будет означать лишь смерть. Лучше не говорить что-то бездумно. Ну, а исходя из примерного представления о Хойте… Он выглядит и говорит, как истинный семьянин. Возможно, к моей истории и желанию уйти после укрытия от полиции он отнесётся с пониманием. А может и нет… Чёрт возьми, я не так хорошо его знаю. Нельзя просто надеяться на лучшее. Мой брат так делал. И где он сейчас? Эх…
Когда я вышел из травматологии, было около одиннадцати утра. Сел в машину, доставшуюся мне от парня, имени которого я не знал. Он владел тем складом, вместе со своими друзьями торговал старыми журналами, дисками и прочим хламом. И в какой-то момент они решили примкнуть к Упырям. Не ясно, какие были у них причины. Впрочем, это не важно. Так глупо, что и смешно, и горестно: их попросили поагитировать народ в округе. Собрать немалую группу, чтобы можно было завербовать всех сразу. И парни, жаждущие жить полной жизнью, пришли на бойню… На смерть…
Я поехал к своему дому. В тот самый район, откуда мы еле сбежали. Было ли это сумасшествием? Возможно… Но я решил рискнуть. Даже проехал мимо склада. Вид его был ужасен. Он и так не блистал красотой: был покрыт ржавчиной, разрисован граффити. Одна надпись была весьма красочной, качественно сделанной, даже украшающей стену. Два других отличались красочностью лишь в резкости и пошлости содержания. Так ещё и вчерашние события изрядно потрепали склад: двери склада открыты нараспашку, одна сильно помята, внутри виднелись поваленные шкафы и разбросанные журналы. Однако трупов не было…
До дома я добрался к полудню. Поднявшись по лестнице на третий этаж, открыв дверь и войдя внутрь, я упал на кресло. Меня клонило в сон. Глаза тихо ныли от усталости, веки соскальзывали по глазным яблокам. Я сразу же задремал, но быстро очухался. Нельзя спать. Я должен работать.
Вскочив с места так, что полы скрипнули, я побежал на кухню. Стакан ударился о поверхность стола. Вода, вскипяченная в десять минут, хлестнула в этот стакан. За ней последовал молотый кофе, а затем – ложка. Быстро и неаккуратно размешав, я сделал глоток… Чёрт, ну и дрянь! Слишком крепкий. Но сейчас это поможет.
Ещё более резво я уселся за компьютер. В кармане я нащупал листочек с электронным адресом Упырей, доставшийся мне от Хойта. Там же был указан специальный браузер для нахождения сайта. Сам браузер можно было найти в свободном доступе, но и это было нелегко. На всех сайтах, откуда скачивался браузер, находилось множество фальшивых ссылок, скачивающих на компьютер вирус под видом браузера. Понять, какая именно ссылка нужна, нам объяснили устно. Лишь став Упырём, можно было решить эту загадку.
Но и это ещё не всё. Нужный браузер совершенно непохож на тот, что показан на сайтах. У него другое название, на нём проступает реклама не весть каких фирм. Всё для того, чтобы сбить людей с толку. Далее самое интересное…
Если вам удалось найти в браузере сайт Упырей, который, к слову, опять выглядит, как что-то иное, и начать регистрацию, вам начнут задавать десяток вопросов. Первым делом вас попросят ввести уникальный номер, который устно сообщают при становлении Упырём. Затем вопросы, похожие на те, что встречаются в тестах на IQ, с тем лишь отличием, что нужно отвечать прямо обратно заданию.
Между тем, сайт насильно определяет ваше местоположение. И если оно будет обнаружено в пределах «красных зон», то есть полицейских постов, министерств, администраций и так далее… Тогда человеку, рискнувшему на такое, несдобровать.
Ну а затем, когда все эти 7 кругов кибер-ада пройдены, вы попадаете в чат. Просто чат. И ничего более…
Добро пожаловать в чат!
@Ботяра
Приветствую в чате, @El_Gangstre! Надеюсь, ты пригодишься Упырям!
@El_Gangstre
Привет всем!
@El_Gangstre
Есть кто?
@El_Gangstre
Внимание, срочные новости! На мою группу совершено нападение! Неизвестное явление убило всех! Оно было похоже на вихрь, но при этом будто разумный. Выжили только двое: я и один из главных Упырей – Хойт. У Хойта открытый перелом. Он сейчас находится в больнице, однако завтра его выписывают. Прошу помочь с поиском места для его лечения. И по возможности связаться с верхами. Это загадочное явление может повториться!
Вы можете задать вопрос боту. Для этого просто напишите: «@Ботяра, …»
@El_Gangstre
Эй, кто-нибудь здесь вообще есть?
@El_Gangstre
@Ботяра, кто в чате?
@Ботяра
В чате состоят 38 человек. Из них 1 онлайн.
@El_Gangstre
@Ботяра, как сменить чат?
@Ботяра
Чат можно сменить только в случае смены вашей группы, или назначения вас главарём этой группы. Поговорите с главарём своей группы.
@El_Gangstre
@Ботяра, мой главарь мёртв.
@Ботяра
Ожидайте дальнейших действий. Ничего не предпринимайте, пока для вас не появятся поручения.
@El_Gangstre ушёл в реал. Вы тоже не засиживайтесь!
Чёрт возьми… Похоже мне доступен лишь чат моей группы. И я отрезан от всех Упырей, могу общаться лишь с программой. Чего-то от неё ожидать – глупо. Надо искать варианты самостоятельно.
Почти час дня. Я начал просматривать описание каждого лечебного заведения, травмпункта. В некоторые дозванивался. Стал читать отзывы о врачах, но ни один не подходил для подобного случая. До самых опытных не удалось дозвониться. Их график расписан на месяц вперёд. Похоже, поиск ничего не даст, как на зло…
Пять вечера. Расстроенный, я поехал обратно в больницу. Плохо было то, что до неё ехать достаточно долго. Было просто необходимо решить проблему и перевезти Хойта куда поближе. Может, к себе? Да, почему бы и… Хотя стоп! Что это я… У него же есть семья! Быть может, ему лучше вернуться к ним. Среди родных он быстрее восстановится, будет под постоянным присмотром. Но с другой стороны… Он один из лидеров Упырей. Если произошедшее является своеобразным терактом в нашу сторону, значит нам всем стоит опасаться, а Хойту не стоит вмешивать семью. Тогда лучше отвезти его ко мне…
Впрочем, я и так слишком усердно выступаю в роли поводыря. Хойт ведь не слепой и не двинутый умом. Нужно дать ему возможность выбрать самому.
И не стоит забывать, что мои поиски оказались тщетными. Теперь, разве что, просить каждого врача в травматологии, или ползать на коленях перед Павлом Генадьевичом. Извиняться и просить порекомендовать специалиста. Ну или умолять оставить нас там. Эх, что за день…
Шесть вечера. Я в больнице, поднимаюсь на этаж Хойта. Сразу у лестницы натыкаюсь на знакомый кабинет – Екатерининский. Дверь была открыта нараспашку. Я мимолётно заглянул внутрь и остановился. Екатерина чистила свой рабочий стол от всех своих вещей, складывала и в сумку. Шкафы, тумбы – всё было так же открыто. Меня потянуло зайти.
– Снова здравствуйте. – начал я.
– О-охх… – тяжело вздохнула она. – Ну здравствуйте. Что-нибудь нужно?
– Почему вы собираете вещи?
– Увольняюсь. Ну, формально увольняюсь. На самом деле, меня уволили. Просто заявление написала по-собственному, чтобы на других местах приняли.
– Я… Хочу извиниться… Это ведь всё из-за меня…
– Угу. Считайте, извинения приняты. И всё же, не желаете дать для примирения взятку?
– Я…
– Шучу… Ясно… шутка неудачная. Простите.
– Не за что прощать…
– Чтобы вас утешить, скажу: я и сама думала уволиться. Меня просто выбешивает правильность Павла Геннадьевича. Он ведь не только на взятки так реагирует. Халат снимешь, даже в кабинете – кричит; опоздаешь, хоть на пару минут – кричит. Ну, а если вдруг на тебя хоть одним словом пациент пожалуется, он это слово превратит в сотню слов и выплеснет всё это прямо тебе в лицо. И вечно любит заговаривать о морали, о разложении общества… Тьфу! Как будто так легко избавиться от человеческого фактора. Если б это было так легко, мы бы все были не люди, а роботы. И, где тут общество? Эх…
– Вы правы! Вы абсолютно правы, Екатерина.
– Давайте перейдём на «ты», мы же уже, хе-хе, не на работе. Зови меня просто Катей.
– Хорошо, Катя. Ну и куда ты теперь?
– За меня не беспокойся. У меня есть на примете небольшая клиника. Я там раньше работала, поэтому меня с радостью примут назад.
– Что за клиника?
– Да так… Делаем платные анализы, рентген. Также некоторых больных с ограниченными возможностями навещаем у них дома.
– Правда? Это же как раз то, что нужно!
– Да? Вот и хорошо! Тебе дать телефон?
– Конечно!
Она взяла бумажку и быстро написала номер. При этом ей не пришлось никуда заглядывать, она знала номер наизусть. Видно, уже давно хотела позвонить туда. Настолько её выводил главврач.
– Вот, это номер клиники… А это вот мой, на другой стороне. На всякий случай…
– Спасибо, спасибо! Ты меня очень выручила. – я взялся за её ладонь, крепко её пожал и показательно поцеловал.
– Да… Не за что… – слегка покраснела она. – ну ладно. Должно быть, ты направляешься к Хойту. Удачи!
– Тебе тоже. Надеюсь, увидимся!
Я прошёл мимо кабинета горячо всеми любимого главврача. Час назад я хотел было уже зайти к нему и унизительным тоном просить прощения. Сейчас я лишь фыркнул и сквозь зубы пробормотал в сторону двери оскорбление.
Палата 416. Двадцать минут седьмого. Утром Хойт был один. Но три другие койки были заняты, просто их хозяева, видимо, ходили по процедурам. Сейчас, открыв дверь, я увидел население палаты в полном составе. Помимо Хойта здесь лежал молодой полный мужик со сломанной ногой, висящий на вытяжке сорокалетний с лукавым лицом и козлиной бородкой, а также парень, с виду здоровый, и не ясно, что вообще там делающий.
– А, вот и ты! – весело, но замученно проговорил Хойт. – Ну привет, присаживайся!
Я аккуратно присел на табурет рядом с койкой.
– Здравствуй… те… Как вы? Вижу, от наркоза отошли…
– Верно, отошёл. Как хорошо снова говорить нормальным голосом и чувствовать своё тело! И, кстати, да не называй ты меня «вы»! Просто «Хойт», ну или придумаешь что-нибудь ещё. Только, чтобы не было неудобно перед другими…
Я молча кивнул.
– Да ладно, не хмурься! Ну что? Получилось найти вариант?
– Получилось. Хе-хе, забавно выходит. Минут десять назад я так же перешёл на «ты» с одной медсестрой. Той, которой дал взятку.
– Может, приударишь за ней, ты ведь холост? – он усмехнулся.
– Да какой там… – я махнул рукой. – Я не к этому вёл. Сразу затем она предложила мне помощь одной клиники. Там как раз есть врач на выезде.
– А остальной день ты…
– В том то и дело, что я искал клиники весь день. И ничего. А пришёл сюда, так сразу нашёл вариант. Эх, если бы я мог связаться с другими Упырями… Но мне доступен лишь чат моей ныне мёртвой группы. Бот приказал мне ждать у моря погоды.
– Ну, зря ты так про бота. Он у нас реально работает. Скорей всего, он сообщил в верхние группы. Так что в ваш чат должны были добавиться кто-нибудь оттуда. Напиши ему место, где я буду лежать. Да, кстати, мне самому интересно, где?
– Я нашёл два варианта. Либо у меня дома. Но я думаю, там не слишком много места. Второй вариант – к тебе домой…
– Второй – сразу нет. – Он резко поменял интонацию, стал строже. – Нечего семью втягивать. Да и первый вариант тоже однозначно нет. У Упырей такие порядки: бизнес, сборы групп, дела – это всё по городу или в специальных местах, типа того склада. А дом – для личной жизни. Никаких связей между этими местами. У каждого есть право на время огородить себя от всего того, чем он занимается.
– Но если так…
– Если так, я предложу третий вариант. У меня есть квартирка в Кировском районе. Тебе ближе ездить, да и врачей, думаю, не слишком затруднит.
– Да это же прекрасно! Почему же ты раньше ничего не сказал?
– Я просто, – он улыбнулся до ушей, – проверял твоё усердие. И ты справился. Вован и Боб, мои прошлые правая и левая руки, светлая им память, не были столь усердны, когда начинали.
– Спасибо. – подумав, сказал я. – За то, что… Так относишься ко мне…
– Не за что. – кратко бросил он. Но этим кратким словом уже было всё сказано.