21. Соломинка и спина верблюда
Теоретических занятий сегодня нет.
Поэтому прохожу в раздевалку, переодеваюсь. Сижу и жду, пока вернутся Цезарь и Влад, ну, и остальные.
Влад появляется через десять минут. Киваю, усмехаясь:
– Ну, как прошло шоу? – можно бы и не спрашивать: и так я всё отлично вижу в его голове, да и на лице расплывается ироничная ухмылка.
– Было весело.Крыша у англичан оказалась дохленькая, из обычного кровельного. Крашенного. И теперь им нужна новая. Потому как пробил чёртов флагшток огромную дыру, и ещё пару листов просто выбило оттуда. Ну, я смотреть, как они там будут разбираться, не стал. Собрал барахлишко, да отчалил.
– Поздравляю. Ну, и у меня всё нормально.
– Кто бы сомневался.
Жмём друг другу руки, киваем. Я говорю:
– Ну, что? Пока ребят нет – может, побегаем?
Мы действительно наматываем с десяток кругов по залу, прежде чем появляется Цезарь. Он уже тоже переоделся, и пристраивается в спину мне – я бегу за Владом.
Через ещё десяток кругов останавливаемся, идём к шведской. Влад спрашивает:
– Как?
– Отлично. – собственно, по вполне умиротворённой морде Цезаря это понятно и без вопроса, и без изучения памяти.
– Ну и слава Богу. Поздравляю.
– Присоединяюсь.
– Спасибо. Вы-то сами – как?
– Тоже – нормально. Ну что? По пятьдесят?
– Ага.
– Погнали.
После пятидесяти уголков снова бегаем. Но тут заходит тренер, и зовёт на «разбор полётов». Я о его приходе, как, естественно, и о прибытии ребят, знал, но помалкиваю. Всё ещё надеюсь, что ребята о моих новых способностях не догадываются. Хотя…
Ну, Влад-то с Цезарем поумней остальных. И вижу, что подозревают как раз что-то такое: потому что уж больно много я узнал о Мире с осами-червячками вот просто так, а там ведь и спросить по-человечески было не у кого: инопланетяне же. А ещё больше «вычислил» (Это – по моей «официальной» версии!) – про Мир с крышей над планетой. А такое маловероятно, если не иметь источников информации. А я там ни с кем и не общался.
Но пока они помалкивают. И я тоже, хотя вижу, что и остальных наших, вернувшихся с задания, можно поздравить.
Заходим в класс. Все, кроме нас, уже на местах. Переодетые в своё, штатское. Садимся по местам. Тренер говорит:
– Внимание, бойцы. По соображениям стратегической безопасности не положено допускать обмена информацией между отдельными бойцами, и группами, получившими разные задания. Но у нас не тот случай. Вы все должны узнать о том, как прошло выполнение у наших снайперов, и наших… Дезинфекторов. Потому что иначе, как дезинфекцией я назвать очистку от заразы этого рассадника напряжённости и вечного источника провокаций и инсинуаций в адрес нашей Родины, не могу. Начнём со снайперов.
Боец Владимир. Прошу.
Влад встаёт, проходит к доске, поворачивается к нам и обеим серым костюмам, сидящим сейчас у задней стены, позади всех нас.
– При выполнении полученного мной задания никаких сложностей, или нештатных ситуаций не было. Всё прошло строго согласно плана. Спецмашина выгрузила меня там, где… – Влад не торопится, рассказывает всё обстоятельно. С деталями и подробностями, которые наверняка интересны и нам, и – как ни странно! – обеим серым костюмам.
Я, конечно, ничего нового не узнал, но с интересом слушал – Влад хороший рассказчик. Например, он очень красочно описал, как флагшток разрушил кровлю купола британского посольства, и радужно-полосатый флаг «сообщества» при падении разорвался на две «тряпочки», жалко повисших с карниза.
Все моменты отхода наш лидер тоже описал подробно.
Вопросов или комментариев ни у кого не нашлось. Тренер говорит:
– Хорошо. Никаких нареканий. Задание выполнено грамотно и чётко. Садитесь, боец Владимир. – Влад так и делает, – Теперь боец Ривкат.
Выхожу к доске, поворачиваюсь к ребятам.
А напряжённые у них лица. Вижу в мозгах кое-кого, что отнюдь они не в восторге от того, что сделали сегодня. И не подсластила пилюлю речь тренера о том, что раздавили мы гнездо гадов и сволочей. Сволочи там, или не сволочи – а всё-таки – живые люди!
Но мне на их мысли и эмоции сейчас отвлекаться нельзя. А нужно чётко и грамотно доложить.
– У меня тоже не возникло сложностей и внештатных ситуаций. В точку высадки прибыл согласно графика прохождения, до указанной квартиры добрался вообще без…
Рассказываю равнодушным тоном, словно вызубренный и уже не раз оттарабаненный урок. Но ребят не проняло: многие слушают вполуха, хотя дело, повторяю, не во мне, а в том, что они только что сделали. И пережили.
– Хорошо, боец Ривкат. Без нареканий. Садитесь. Боец Александр.
Доклад Цезаря занял, как и мой, не более двух минут. Конкретно, чётко. Тоже – «без нареканий». Теперь вызывают Григория, как временно исполнявшего обязанности командира группы. По Грише видно, что он… Сердится. И расстроен.
Потому что одно дело – лупить китаёз, взрывать и поджигать их барахлишко, сжигать чужие дачи, похищать заложников… А совсем другое – конкретно убивать. Пусть и закоренелых и несомненных врагов!
– При выполнении задания нам встретились и проблемы, и внештатные ситуации. К счастью, наша информация о планировке особняка оказалась точной и достоверной, поэтому мы смогли выполнить поставленную нам задачу. По полному уничтожению контингента посольства Незалежной.
До точки высадки мы добрались тоже в соответствии с графиком. На входе никаких проблем не возникло, поскольку спецавтомобиль, доставивший нас, отлично справился с выламыванием решётки ворот. Троих часовых, охранявших КПП, в упор расстреляли высаженные заранее, и прятавшиеся за углом, и сразу вбежавшие на территорию посольства, боец Эльдар и боец Василий. После чего наш фургон в соответствии с планом развернулся, и въехал в ворота так, чтоб часть бронированного фургона и бронекабина с тонированными стёклами оказалась снаружи, а кузов – меж двух кирпичных столбов ворот. Чтоб блокировать возможность проникновения туда как людей, так и транспорта. – вижу я всю эту картину, как бы прокручивающуюся снова перед глазами Гриши, сидевшего до своей высадки как раз в кабине, с водителем и его напарником, и сопереживаю: ребятам пришлось солоно.
И хоть их польские короткоствольные автоматы и пистолеты были и с глушителями, от случайных прохожих такая авантюра, естественно, не укрылась! И многие любители инстаграмма и прочих соцсетей сразу попытались и заснять происходящее на мобилы, и позвонить в 911, и даже в милицию, но…
Но мощные глушилки, установленные в фургоне с дипломатическими номерами польского посольства, все эти поползновения пресекли на корню.
В помещениях посольства наши, как вижу из воспоминаний Гриши, а не из его рассказа, тоже действовали вполне грамотно и слажено. Расстреливая в упор персонал и охрану посольства. И никто не рефлектировал и не колебался. Надо – значит, надо!
Единственная проблема возникла, когда добрались до кухни: там окопался комендант здания и начальник охраны. Но и их утихомирили парой осколочных гранат. Естественно, шума при этом избежать не удалось, как предписывалось заданием. Другая проблема возникла, когда добрались до апартаментов самого посла и его семьи. Поскольку там оказался (Ребята знали!) бронированный бункер. В котором глава посольства с семьёй успел запереться.
Но и здесь технически всё было просто: просверлили, а, вернее, проплавили в бронедвери дыру с помощью плазменной горелки, да и бросили туда пару газовых гранат. А от них гарантированно умирает всё дышащее и «млекопитающее» в радиусе двадцати метров за пятнадцать-двадцать секунд даже на открытом воздухе, не говоря уж – о помещениях. А выйти оттуда было невозможно никому из-за толстенных решёток на окнах. А для получения смертельной дозы достаточно единственного вдоха. И разработали всю эту прелесть наши (А вернее – хохлов и поляков!) друзья из ЦРУ.
Вот тут у бойцов, тех, кто работал с бронедверью, и возникли основные проблемы. А вернее – терзания. Моральные:
– Мы ясно слышали из-за двери крики и плач маленьких детей. Согласно вводной, у посла двое: девочка семи, и мальчик пяти лет. Затем крики боли перекрыл вой и ругательства на украинском и русском. Ругалась женщина, как мы поняли, их мать. Пыталась она, кажется, кому-то дозвониться, и через окно кричала, когда посол распахнул окно с бронестеклом. Затем всё стихло. – вижу, что Григорию тяжело всё это описывать, но тренер не спешит приходить ему на помощь. Ждёт, когда он закончит доклад. Гриша понимает это по нарочито спокойному взгляду тренера и молчанию. Вот и продолжает:
– В это время остальные члены группы закончили зачистку обеих уровней подвала, и произвели его минирование согласно полученной схеме. И поскольку все бойцы чётко соблюдали график, мы произвели отход команды из здания согласно графика. Погрузились в фургон. Закрыли за собой дверцы, подали условленный сигнал. Взрывы было слышно даже сквозь бронекузов.
Как происходил выезд и проезд до клуба спецмашины, знать не могу, но судя по тому, что остановки были только на перекрёстках, проблем не возникло.
А ещё б они возникли! Прошерстил я обеих серых костюмов. У второго, не нашего, нашёл и любопытные детали операции, которыми с ребятами, естественно, работнички АНБ не поделились. Так вот: едва фургон завернул за первый же угол, в неприметный узкий проезд, и притормозил, как опала с него, словно кожура с банана, первая оболочка. На которой имелись атрибуты и причиндалы польского посольства. И подобрали эти баннеры сразу несколько шустрых молодчиков в неприметных робах коммунальных работников. После чего спустили их, и сами слезли в открытый канализационный люк. И уж можете быть спокойны – ни одна видеокамера в округе не работала!
А когда фургон завернул за второй угол в новый переулочек – так и второй слой опал. И появился на свет самый обычный стандартный голубой спецфургон службы Мосгаза. А уж про то, что номера сменились, прожужжав барабанным механизмом, как на машине Джеймса Бонда, на самые обычные столичные – можно и не говорить…
А ещё головы моего подопечного полковника я аккуратно извлёк то, что ребятам никто, ясное дело, не сообщил. То, что произошло до проведения ими операции. Предысторию, так сказать, инцидента. Из-за которой всё выглядело как… Банальная месть!
Сегодня же, в десять часов утра, перед посольством Польши в Москве собралась весьма агрессивно настроенная толпа из чернорубашечников, вооружённая хохляцкими флагами, и транспарантами с надписями: «Степан Бандера – наш национальный герой!», «Бей поляков, приспешников Сталина!», «Руки прочь от нашей истории и страны!», «Позор полякам – …ополизам Путина!», и других в таком же духе.
Как ни странно, но на звонки из посольства а московскую полицию и обещания той немедленно разогнать несанкционированный провокационный митинг, хоть и отвечали, но никто из представителей официальных силовых структур на месте провокации так и не появился. А в вышедшего на крыльцо и попытавшегося вразумить разгорячённых молодчиков посла полетели тухлые яйца, помидоры, камни, оскорбления, и дымовые гранаты.
Когда мужчина скрылся за двери, гранаты со слезоточивым газом полетели и в здание. Но поскольку его стёкла оказались бронированными, нужного эффекта это не возымело. Однако у нападавших оказались и ручные гранатомёты с бронебойными снарядами – за полминуты оказались выбитыми девять окон. И гранаты со слезоточивым газом теперь залетали уже внутрь здания! А в его стены полетели бутылки с коктейлем Молотова… О том, что мобилы оказавшихся поблизости случайных свидетелей тоже не работали, как и стационарные уличные видеокамеры, и камеры посольства, можно и не упоминать.
Но едва вдали завыли сирены пожарных машин, толпа «протестующих» рассосалась, как по мановению волшебной палочки. (Тех ребят вывозили сразу на трёх машинах!)
И только когда все очаги возгорания оказались потушены, на месте «инцидента» появилась московская полиция.
Поскольку второй серый костюм имел непосредственное отношение к планированию и организации этого «инцидента», заодно, этак походя, узнал я, что имеется, оказывается, в столице помимо нашего Братства и другое, или даже – другие группировочки бойцов. Подготовленных, мотивированных, и ненавидящих тех, против кого их науськивают.
Что не радует.
Поскольку наверняка, значит, такие же «Братства» есть и в Питере, и в других крупных городах…
– Без нареканий, боец Григорий. Задание выполнено. Применение гранат считаю оправданным в данном случае. Приемлемо. Однако, – тренер считает нужным всё же как-то угомонить совесть особо чувствительных наших, которых явно смутила смерть невинных детей, – считаю необходимым сообщить вам, что мы информацию о некоторых аспектах вашего задания намеренно… исказили.
В частности, о том, что в газовых гранатах – боевой отравляющий газ. На самом деле там – просто очень сильное снотворное. Поэтому ни детям посла, ни ему самому, как и его жене, ничто не угрожает. Наше специализированное подразделение, замаскированное под работников морга, изымет их тела из морга, куда они, после констатации бригадами скорой помощи их смерти, будут доставлены. И наши врачи их реанимируют. С тем, чтоб в дальнейшем использовать их… так, как будет необходимо.
То есть – ваша совесть может на этот счёт быть абсолютно спокойна. В смерти невинных детей вас никто не обвинит. Насчёт же остальных – не принимайте их смерть близко к сердцу. Почти все они – сотрудники украинских силовых структур, спецслужб, или бойцы чёрных батальонов. То есть – профессиональные убийцы. Что же до того, почему мы вам этого не сообщили сразу…
Так было сделано в интересах операции. И для проверки, как вы будете действовать в реальных боевых условиях. Где всякие душевные «терзания», и сомнения в правильности и «порядочности» отданных вам приказов – недопустимы.
Вопросы?
Вопросов ни у кого не возникает, поскольку всех словно «отпустило». Вижу я, что никто из наших теперь практически не переживает и угрызениями совести больше не мучается. Успокоились и переглядываются – довольные и предвкушающие очередную «премию».
А зря успокоились и выбросили «проблему» из головы.
Потому что вижу я в мозгах второго серого костюма, что никакой в гранатах на самом деле не «усыпляющий газ». А самый что ни на есть – боевой. Смертельный. Но…
Но ведь не скажешь же бойцам, что тренер нагло «развёл» их, прогнав туфту!!!
И что мне теперь с этим делать?!
Как после такого оставаться в чёртовом Братстве?!
Тренер заканчивает:
– Раз вопросов нет, на сегодня наши занятия окончены. Тренировки не будет. Завтра – всё как обычно. Премиальные получите прямо сейчас, в обычном порядке.
Пока еду домой, чёртовы «премиальные» буквально жгут мне карман. Так бы и выкинул их тренеру в наглую брехливую рожу! Получается, это – плата за кровь!..
Невинных детей.
Но нельзя мне в действительности так вызывающе себя вести. Потому что тогда остальные поймут, что не так всё просто. Со мной. И с тренером!
Так что пришлось с улыбкой взять конверт, и даже буркнуть: «Спасибо!»
Дома мать удивлена:
– Ривкат?! Ты чего это сегодня так рано?
Ну, что врать, придумал давно:
– Сегодня у нашего тренера День Рождения. Поэтому он и отпустил всех пораньше.
– А-а, понятно. Ну ты как? Странный какой-то у тебя взгляд. Температура, что ли? – она кладёт мне на лоб свою прохладную руку. А лоб у меня, как мне кажется, и правда – пылает! Но мать говорит:
– Вроде, нет. Ладно. Есть будешь?
– Буду. – как ни странно, но отличный гуляш, которым сегодня нас накормила Раиса Халиловна, (майор АНБ, незамужем, сорока девяти лет, как выяснил я только сегодня) куда-то рассосался из моего желудка. Хотя, вроде, особо напрягаться не пришлось.
– Ну тогда мой руки, переодевайся. – вижу, что мать не ждала меня так рано, и сейчас смущена, что ей, похоже, придётся укладывать нижнее бельё в сумку при мне.
Говорю:
– Я поужинаю, помоюсь, и пойду к себе. Раз уж так получилось, хоть лягу пораньше. Может, отдохну. Устал я как-то за последнее время…
– Да, оно и видно. А сегодня ты какой-то вообще… Будто на тебе лица нет! Да и мешки под глазами… Ну ладно, отдохнуть и правда, наверное, надо. – вижу её беспокойство за меня, а с другой стороны – облегчение, – Я тебе там продуктов подкупила: пельмешек, котлет, салатов… Ну и всего такого. Как-нибудь потом посмотришь, может, ещё чего захочешь, а я подкуплю. Время до моего отъезда ещё есть.
– Ага. Не парься. Если что – я и сам подкуплю. Уж голодный сидеть не буду!
Мать только дёргает плечом:
– Да, вроде, и так – не должен!
Ужин проходит спокойно.
Мать рассказывает мне сплетни про наши вчерашние «бурные» события, в-смысле, про то, что она о вечернем происшествии с Витьком выяснила как раз у тёти Кати и бабы Светы, обсуждавшей «жуткое несчастье» внизу, у входа в наш подъезд.
Кое-что, конечно, соответствует. Но многое – нет. Но не мне её поправлять – поскольку я-то целый день дома не был, уж точно – знать ничего не должен!
Поэтому с умно-сосредоточенным видом жую, и иногда киваю, а иногда цокаю языком:
– Да ты что?! Неужели – хотел представить как несчастный случай?! Вот гад!
Помывшись, захожу к себе в комнату. Оглядываю её таким взглядом, будто впервые вижу. А ведь теперь, похоже, мне придётся много времени тут проводить.
Потому что не чувствую я себя способным снова смотреть в подлые глаза тренера после того, как он нашим – так нагло!.. Про смерть детей. Да и не только об этом.
Что же – мимо сознания ребят прошло, абсолютно ничего там не отложив, и то, что пять секретарш, и две поварихи были – из местных, москвички, ни малейшего отношения к «чернорубашечным батальонам» не имевшим?! Или они…
Просто воспользовались случаем скинуть эту заботу с плеч долой, и не задумываться?! Радуясь, какие они «крутые» и «профессиональные» бойцы?! Отыгравшиеся наконец за все провокации со стороны наглых хохлов по отношению к нашей стране…
Значит, уж по-крайней мере для меня – прощай, Братство?..
Ложусь на кровать, даже не раздевшись и не сняв покрывало. Закидываю руки за голову. На себя – злюсь. Мне и стыдно, и мерзко. Вот так, с помощью пряника в виде «премиальных», и наглой лжи о том, что «дети не погибли!», и воспитываются из самых обычных «обделённых» школьников и подростков – наглые и тупые боевики! Которым плевать на чужие жизни и совесть!
И как это мне удалось хоть чуть-чуть подняться над этим уровнем, чтоб по-иному взглянуть на всё это, и заново оценить то, что делаем?..
Не-ет, из Братства-то я точно – !..
Жаль только Цезаря и Влада. Они-то уже наверняка начали понимать, и осознавать, что к чему. И кого из нас хотят сделать.
И жутко этого боятся.
А поскольку не имеют тех возможностей и способностей, что теперь «прорезались» у меня, жутко во всём сомневаются. Может…
Встретиться с ними?
Да и рассказать?
Хм-м…
А можно, вроде. Раз я в Братство больше – ни ногой, самый подходящий момент. Да и время есть. Ведь ещё рано: восьми нет. И идти до нашей будки недалеко. Позвоню.
Едва встал с кровати, вдруг чувствую жуткое сотрясение и колебание дома, буквально от крыши до фундамента! Землетрясение?!
Но додумать мысль о том, что здесь, на равнине, оно невозможно, не успеваю.
Потому что вдруг обрушивается с диким грохотом на меня сверху перекрытие потолка, вбивая меня в мой половичок, а затем чудовищная масса кровли, потолка, стен и перекрытий, проламывая полы, несётся куда-то в подвал, в чудовищном гуле и клубах пыли. Больно – очень, очень больно! Но даже нет сил открыть рот, чтоб завопить: придавило, смяло, размазало!..
И успеваю я подумать только о том, что вероятней всего это – мощный воздушный ядерный взрыв.
Или, скорее, водородный.
И, следовательно, не помогла наша чёртова хвалёная ПВО!..
В голове ревёт Ниагарой жуткий грохот, и перед глазами всё темнеет.
И я, а, вернее, крохотный угасающий осколок моего сознания, проваливается в бездонную багрово-чёрную гудящую бездну…
Сознание возвращается рывком.
Вот, только что не было меня – и нате: я возник!..
Не открывая ещё глаз, думаю, что всё, вроде, так же, как на Миссиях. Лежу потому что я, голый, на чём-то жёстком, а вокруг тепло.
Помня по многочисленным прецедентам, что особо разлёживаться – себе дороже, распахиваю глаза, и вскакиваю на ноги, в полной боеготовности, и приняв стойку.
Но то, что вижу, заставляет опустить руки со сжатыми кулаками, и пройти вперёд. К табурету, стоящему перед простым белым столом. За которым сидит он.
Тренер.
Он говорит:
– Присаживайся, Ривкат. Боец Ривкат. – и тон у него, как ни странно, вполне дружелюбный. Что напрягает – такого за тренером отродясь не водилось!
Смысла ломать из себя гордеца, или принципиального, не вижу. Все козыри наверняка в руках моего визави. Поэтому молча сажусь. Тренер говорит:
– Ты в последнее время быстро развиваешься.И наверняка уже многое, если не всё, понял. И про наше так называемое «Братство», и про его спонсоров, и про его настоящих Хозяев. И ты уверен, что я – не человек.
Не вижу смысла отрицать очевидные факты. Говорю:
– Да. Я действительно понял это, когда увидел экран, блокирующий вашу мозговую деятельность.
– Всё верно. Теперь, – он выделяет тоном это слово, – тывидишь и понимаешь и это, и многое другое. Поэтому и я не вижу смысла тянуть.
Пора нам и познакомиться нормально. Сейчас перед тобой, естественно, только мой аватар – я предпочитаю называть его понятным тебе словом, хотя это слишком узкое понятие для обозначения всех возможностей этого тела. Моё настоящее имя – Ну-ск. Именно так: Ну-ск. Запоминай, и старайся выговаривать это, и другие имена наших представителей здесь – правильно. Потому что коверкание звукосочетания, обозначающего личность, считается среди Дзоров оскорблением.
Попробуй выговорить.
Пробую:
– Нуск.
– Нет. Именно, как я произношу: Ну-ск. Словно слово разделено на два слога.
– Ну-ск.
– Лучше. Почти правильно. Продолжим. Как ты уже, наверное, догадался, там, на планете, сейчас закончился обмен ядерными ударами между супердержавами: Россией, США и Китаем. Естественно, в первую очередь были уничтожены стратегические военные объекты и города с самой большой численностью населения. То есть – столицы.
Военные действия, вероятно, ещё некоторое время будут вестись, поскольку сохранились кое-какие секретные и временно уцелевшие военные базы, подводные лодки, и центры управления спутниками с оружием на борту. Однако общий итог противостояния однозначен: те люди, кто не будет непосредственно уничтожен в первые несколько дней или недель, всё равно погибнут в течении ближайших лет, или даже десятков лет, с учётом даже тех запасов, которыми оснащены правительственные и частные бункеры.
И ваша нынешняя цивилизация исчезнет. Как и большая часть наземной фауны и флоры.
Излишне напоминать тебе, что в том числе и вашими, то есть – Братства! – усилиями и действиями это достаточно длительное вооружённое противостояние сверхдержав перешло наконец в активную фазу. То есть – открытый обмен ядерными ударами. В данном случае именно ваша последняя акция явилась, образно говоря, соломинкой, переломившей позвоночник верблюда.
Поскольку и сам отлично понимаю это, просто спрашиваю, заставляя себя хотя бы внешне соблюдать спокойствие (Удаётся плохо!):
– А какое право вы имели провоцировать и вызывать глобальную войну на нашей планете?
– Вашей она является в той же степени, как и лаборатория, где содержат и тестируют крыс – собственность этих лабораторных крыс. Так что вопрос не по существу.
Мограю. Но понимаю, что ему-то – виднее. Спрашиваю по-другому:
– Тогда – зачем? То есть – зачем вам это было надо?
– Мы получили все результаты, которые намеревались получить. И даже больше. Но данный Этап чересчур долго не переходил в свой логический финал. Которым традиционно заканчиваются стадии максимального развития техники и технологий.
И нам пришлось немного вас подтолкнуть.
– В-смысле – «логический финал»?! И – какой «Этап»?
– Ну, правильней, конечно, назвать его для тебя – Цикл. Очередной Цикл развития и становления так называемой «гуманоидной» Цивилизации.
Естественно – не первый. А просто – один из!..
– И сколько таких… Этапов было всего?.. – чувствую, что кулаки невольно сами собой сжимаются, и я уже прикидываю, как бы мне трахнуть моего «любимого» тренера табуретом по голове! Но табурет оказывается привинчен, или приварен к полу.
– Я понимаю, что тебя это не может не нервировать. А именно – узнать тот факт, что вы – никакой не продукт «естественной и длительной эволюции», и наследники позвоночных, выбравшихся из моря – на сушу. И якобы «хозяева» своей планеты. А просто искусственно созданные, пусть и с применением генного материала аборигенов, выведенные в наших специализированных лабораториях искусственно, существа.
Предназначенные лишь для одной цели – а именно, продемонстрировать возможные пути, и варианты развития социума, вооружённого так называемой «наукой». Или – религией. Или – тем или иным способом правления, производства продуктов, или главенства того или иного пола. Различных «вводных» мы закладывали много.
И, отвечая на твой вопрос: при нас было четырнадцать Этапов. Или – Циклов.
– Так эти… Этапы – были и до вас?!
– Да. До Дзоров вашей планетой владела, если это слово подходит, раса Т,Хар.
– И вы их – !..
– Верно. Мы их уничтожили. И вообще: должен тебе сообщить неприятнейшую для тебя новость: в космосе, или Вселенной, если тебе так угодно, не существует никакого «мирного сотрудничества», или даже «взаимопонимания» между господствующими расами. Только – вооружённый нейтралитет, и чёткое соблюдение установленных в глубокой древности границ! Даже Т,Хар мы уничтожили только после переговоров, с согласия всех остальных девяти главенствующих Рас. Они тоже единодушно признали Т,Хар – преступниками и агрессорами. Опасными для остальных Рас.
Что же до появления на межгалактической арене новых высокоразвитых Рас – это нонсенс. Мы тщательно контролируем развитие молодых цивилизаций в своих Секторах. Чтоб прервать его в опасный момент. Проще говоря – мы не допускаем выхода в космос, и становления никаких новых конкурентов. Ресурсов Вселенной едва хватает и на нас! Поскольку даже с учётом ещё неоткрытых Миров и освоения ресурсов их планет, всё жёстко просчитано и спланировано. Мы должны и наращивать промышленный потенциал, и кормить растущее население.
– Значит, у человечества…
– Совершенно верно. Стать полноправным членом Сообщества вам в любом случае не светило. Тем более – что вы – ис-раса.
– Как?
– Искусственная раса. Продукт изощрённой генной инженерии, если говорить в понятных тебе терминах. Вы же не включаете в Правительство клонов того или иного человека? И лабораторные крысы у вас не занимают должностей Директоров научно-исследовательских институтов. Мысль понятна?
– Да.
– Отлично. Теперь о насущных проблемах.
Как ты уже понял, у каждого из вас, членов «Братства», есть клоны. И мы неспроста создали их.
Ваши клоны в комплекте с вашим «подправленным» сознанием, – он указывает пальцем мне на лоб, – представляют для нас определённую ценность. Как и клоны многих из живущих – извини: живших! – на поверхности вашей планеты. Именно поэтому мы и сохраняем здесь, на Станции, таких, могущих: во-первых, быть полезными, как материал для восстановления минимальной численности человечества. С тем, чтоб мы снова могли заселить вами восстановившуюся и обеззаразившуюся поверхность Земли.
А во-вторых – для Миссий. То есть – для тех работ, которыми нам самим заниматься, в силу тех, или иных, причин, невозможно. Или запрещено. Законами Содружества.
– То есть мы все сейчас… Будем работать наёмниками? Бойцами? Карателями?
– В том числе, возможно, и ими. Задания распределяются с учётом индивидуальных способностей и возможностей каждого конкретного… Бойца.
– А если я, скажем, надумаю отказаться?
– Имеешь полное право. Но!
В таком случае содержание клонов твоей матери и её нового… Партнёра станет для нас бессмысленным. И они, как и ты, и все твои запасные клоны, будут уничтожены.
Вот это новость!!!
А я-то уже как-то… Смирился с мыслью о том, что мать, да и вообще – все, погибли! А они, значит, и – её, и Сергея Николаевича…
Предусмотрительно. И очень… Умно. (Похоже, методика контроля «наёмников» давно и тщательно отработана! И практика подтвердила её действенность. Да оно и понятно.)
Имея на руках такие козыри, можно из меня верёвки вить!
– Как вам удалось… Сохранить мою мать?
– Стандартно. Ей, как и всем остальным родным и близким членов вашего Братства, как и самим членам, естественно, были вживлены импланты. Кстати, ваши с Владимиром и Александром догадки о их подлинном назначении оказались верными лишь частично. Да, мы, разумеется, можем прослушивать, или убить, любого, в ком сидит такой имплант. Но!
Основное его назначение всё же – считывать онлайн, и по постоянно поддерживаемому каналу переправлять в Хранилище информацию о текущем состоянии вашего сознания. Чтоб при вот таком, например, случае, или – для очередной Миссии, мы могли мгновенно «вселить» матрицу такого сознания – в очередной дежурный клон тела.
Заставляю себя убрать руку от затылка. Вот оно, значит, как. Просто и логично.
Все наши жалкие и наивные попытки соблюсти конспирацию потерпели полное фиаско. И наверняка заставили чёртовых Дзоров от души посмеяться… И те Миры, которые нам давали – вероятно, были не только проверкой, но и – реальными заданиями?..
– Верно. – не очень-то я и удивился, поняв, что этот Ну-ск запросто читает мои мысли. Это было вполне ожидаемо, – В частности, за те Миссии, что ты провёл на Нандире (Ну, это планетоид с осами!), и на Юж-кан, (Это Мир с наружным щитом-экраном.) тебе на счёт в Центральном Банке перечислены деньги. В стандартных галактических денежных единицах. И хватит их, к примеру, на безбедное и комфортное существование тебя, твоей матери, и её «друга» минимум на пять-шесть лет. Кстати: не хочешь ли с ней поговорить? Прежде, чем принять окончательное решение?
Вот гад. Без ножа режет. И знает ведь, что некуда мне теперь деваться! И видит, сволочь, меня насквозь!!! Не соврёшь и не сфинтишь…
Заставляю себя расслабиться. И успокоиться. Душащая меня злость и адреналин – плохие советчики. А здесь грубой силой явно ничего не сделаешь!..
– Да, хочу.
– Развернись. Соединяем.
Разворачиваюсь к белой стене, находящейся у меня за спиной, из неё как раз вылезает экран – чертовски похожий на самый банальный плоский телевизор. Или его таким сделали, чтоб мне было комфортней, и привычней?..
Экран вспыхивает, на нём – большая белая комната.
В углу – большая двуспальная кровать, на ней сидит мать, а по комнате, нервно пожимая плечами, и явно ругаясь, ходит мужчина. Сергей Николаевич.