Мы помолчали. Я переваривал информацию, а мой невидимый визави, судя по звукам, пил. Именно пил, а не смаковал, потому что интервалы между бульканьями, наливаемого в стакан конька, были крайне коротки.

– Может поведаете наконец, что творится с моим телом? Глаза до сих пор не открываются.

Вместо ответа Рысь неожиданно спросил:

– Как думаешь, сколько прошло времени с… момента убийства ваших слуг?

На мгновение перед глазами снова встала жуткая картина казни наших людей и я почувствовал, как в горле внезапно пересохло, а под веками защипало и стало мокро.

– Часа четыре? Ну, максимум пять, – справившись со своими эмоциями, наугад брякнул я.

Быстро прикинув в уме, я понял, что не так уж и промахнулся со сроками: от имения до Питера было два-два с половиной часа неспешной езды, плюс погрузка-разгрузка моей тушки, плюс возможный поиск транспорта и съём номера в гостинице.

– Сорок минут, – ошарашил меня Рысь, – Так что до обеда ещё далеко.

Я скривился, потому что, как не берёгся, но всё же дёрнулся от такой новости.

"Реактивный флайер? Он из спецуры, что ли? Хотя, даже на нём до имения не меньше часа…"

– У тебя последствия быстрой переброски тела через вторую реальность. Скоро тебя отпустит.

– Вторая реальность?! А это что ещё за хрень? – мысли в моей голове заметались в поисках чего-нибудь похожего, но я никогда ничего не слышал ни о какой второй реальности.

– Упс, кажется я сказал лишнего… Не бери в голову, – Рысь хмыкнул, давая понять, что он специально мне об этом сказал, после чего снова замолчал, видимо приложившись к стакану.

Решив вернуться к этой теме попозже, я задал более насущный вопрос:

– И зачем тогда вы меня оттуда вытащили? Гвардия уже на подходе, а я бы до её прихода задержал этих сволочей.

– Не будет там никакой гвардии, пацан, – как-то грустно прозвучал его голос, – Во всяком случае до вечера.

– Ты сам-то понял, что сказал? – от абсурдности заявления какого-то незнакомого мне мужика, я снова начал ему тыкать, – Я собственными ушами слышал, как отец её вызвал. Да и позже мы с братом переговоры вели…

– С людьми Варяга вы разговаривали, а не с Синельниковым, – грубо отрезал Рысь, и я почувствовал на своём лбу чужую ладонь, – Сейчас ты поспишь, княжич, а потом мы серьёзно поговорим.

Последним, что мелькнуло в моей голове перед падением в тёмный провал сна, был призрачный образ человека с головой рыси.

"Да кто же ты такой?…"

***

Пробуждение было резким и довольно неприятным, словно кто-то столкнул меня с обрыва, отправив в смертельный полёт. Я широко распахнул глаза и некоторое время не мог понять, где нахожусь.

"Чёрт! Я вижу!" – заорало моё внутреннее Я.

И тут же моё внешнее Я, попытавшись сесть, заорало в голос, хотя боль, сопровождавшая каждое движение, и стала гораздо более терпимой по сравнению с прежней. Я аккуратно повернулся набок, чтобы тут же упереться глазами в насмешливый взгляд импозантно одетого, сорокалетнего на вид мужчины.

– Здравствуйте, молодой человек, – вежливо поздоровался он, слегка привстав с кресла и приподняв шляпу в знак приветствия.

– Здравствуйте… – запнулся я на пару мгновений, – Простите, не имею чести знать.

– Зовите меня гримёром, юноша.

– Гримёром? – и мои брови непроизвольно сложились домиком.

– Не знал, что ты ещё и оглох, – из-за спины мужчины послышался уже знакомый мне голос Рыси, – Это гримёр, Кирилл, и он пришёл к тебе.

– Не сочтите за хамство… – я слегка кивнул сидящему в кресле, – … но я не помню, чтобы приглашал гримёра. И даже не представляю, чем мне может помочь ваш визит.

– Зато я знаю, – снова раздался голос, – Он сейчас твою физиономию рихтовать будет. Был ты Турчаниновым, а станешь… Кем его можешь сделать?

– Ну… – протянул мужчина, – В принципе, лоб и нос можно и оставить. Подтяну и заострю скулы, глаза…

Гримёр задумался.

– Глаза, пожалуй, надо чуть растянуть. И убрать родинку со щеки, слишком бросается в глаза.

– А по времени? – спросил невидимый мне Рысь.

– Полчаса хватит. Но заживать будет неделю, так что советую…

– Я вам не сильно мешаю? – саркастично перебил я мужчину.

– Ничуть, – улыбнулся тот и парировал мой выпад, – Извините, что я говорю, когда вы перебиваете.

И как ни в чём не бывало, продолжил разговор с моим "спасителем":

– Советую сменить комнату и нанять сиделку, ему понадобится отдельный уход.

Я заорал, вклиниваясь в их разговор:

– Да вы оглохли, что ли?! Зачем мне менять внешность, я вас спрашиваю?!

– Надеюсь, у тебя всё с собой? – никак не прореагировав на мой вопль, невозмутимо поинтересовался голос Руси у гримёра.

– Обижаешь, начальник, – ответил тот и похлопал ладонью по нагрудному карману модного пиджака, – Всё своё ношу с собой.

– Эй! Косметологи, ау! Вы вообще меня слышите?!

– Вот и чудненько. Приступай, – проигнорировал мой новый крик Рысь.

– Эмм… – мужчина, вопросительно скривив лицо, медленно и с выражением крайней заинтересованности, произнёс, – Линки, ты меня не слышал? Или не пожелал услышать? Что насчёт денег?

– Моё финансовое положение не должно тебя волновать, Гримёр.

"Та-а-ак. Значит, Гримёр – это кличка", – подумал я, стараясь устроиться на заднице поудобнее, не причиняя себе неприятных ощущений, – "Ну я вам сейчас устрою, стилисты хреновы".

– Ещё как волнует, – возразил мужчина, поднимаясь с кресла, – Ты мои расценки знаешь, и будет крайне печально, если у тебя не хватит денег на всё, что ты задумал. Так что, экономь, но только не на мне.

И тут у меня отвисла челюсть – внезапно шляпа Гримёра приподнялась, перевернулась и в неё, прямо из воздуха, упала толстая пачка красноватых купюр.

– Приступай, эскулап. Учти, что он под хорошей дозой энцелама ^[3]. Тебе это не сильно помешает?

Гримёр, нехорошо улыбнувшись, помотал головой.

– Вообще не помешает.

– Что-нибудь требуется?

– Таз горячей воды и три льняных полотенца. И завязывай свои фокусы со мной, – он взял правой рукой висящую в воздухе шляпу и выудил из неё деньги, – Хотя… если у тебя есть причины хранить своё инкогнито, то я не против. Готовь пациента.

– А чего его готовить? – удивился невидимый Рысь, и я снова ощутил прикосновение чужой и холодной, как лёд, ладони к своему лбу.

Хлопок!

Прыжок на пять минут назад

– Зовите меня гримёром, юноша.

Я ухмыльнулся. Всё происходящее со мной, до сих пор воспринималась мной, как непонятная фантасмагория. Даже смерть отца и брата почему-то отошла на второй план.

– А ты чего лыбишься? Со мной такие фокусы не проходят, Кирюша, – раздался голос Рыси и… снова холодная ладонь и падение в темноту.

***

"Дежа вю?"

Я снова не смог открыть глаза. Но пошевелив извилинами, вспомнил, что Рысь каким-то образом узнал, что я прыгнул назад и вырубил меня, не став дождаться моего следующего хода. А хотел я ни много ни мало влупить со всей дури молнией, как только речь зашла бы о перекраивании моего лица.

"Мда-а-а… Интересная личность", – подумалось, когда начал ощупывать, перебинтованную чем-то влажным, голову.

Стартовала мануальная экскурсия, естественно, с области носа и глазниц.

– Не трогай на голове ничего, а то уши криво приживутся, – раздался насмешливый голос Рыси, – Ниже пояса можешь елозить ручонками сколько пожелаешь, я отвернусь.

"Юморист чёртов", – промелькнула в запечатанной бинтами башке шальная мысль, – "А сколько времени?"

И нарочито беспечным тоном, задал вопрос:

– И сколько я отсутствовал на этот раз?

– Двое суток.

Я чуть не подскочил на кровати.

– Мне надо…

– Никуда тебе уже не надо, – оборвал меня голос, – Прости, не хотел тебе сразу говорить…

Я замер в дурном предчувствии. Внезапно навалилось ощущение непоправимой беды, и меня бросило в холодный пот.

– В общем… – замялся Рысь, и я снова почувствовал его прикосновение.

– Что?! Что?! – заорал я во весь голос, – Да говори же!

– Твой род вырезан под корень, парень. Маргариты и Алёны Турчаниновых больше нет. Да и ты тоже числишься погибшим.

"Не-е-ет!"

– Официально ты труп, тебя не существует.

"Не-е-ет!"

– Прости, мне пришлось одно из твоих колец на оторванную руку твоего дружка надеть. Вот как-то так, – печально закончил Рысь.

"Не-е-ет!"

***

– … что вытекает из тщательного анализа, обнаруженных в усадьбе Турчаниновых, документов. У меня всё, Ваше Императорское Высочество, – граф Сутормин захлопнул папку и сел.

Великий князь Александр стоял возле окна и, рассеянно постукивая указательным пальцем по стеклу, разглядывал спокойную гладь вечно свинцовых вод Невы.

– Вы, граф, забыли добавить, что эта самая усадьба была тщательно уничтожена, – заметил, не вставая с места, начальник Службы безопасности Империи, князь Стариков, – Вместе с её обитателями.

– Это не вина нашей службы, князь, – улыбнулся самыми краешками губ Сутормин, – Война родов не в нашей компетенции.

– Война родов?! – вскочил Стариков, – Весь род Турчаниновых был вырезан бандитами! О какой войне вы только что сказали?!

– Барон Красницкий прислал вызов ровно за сутки до начала штурма поместья. Вот официальная бумага из судебного департамента, подтверждающая поступление документа, – граф снова раскрыл папку и, достав из неё листок, небрежно кинул его на середину длинного стола, – Сейчас речь идёт не о войне, князь, а о предательстве. Поверьте, мне очень жаль, что ваша дочь связала свою судьбу с Турчаниновым и погибла во время штурма.

– Да я узнал бы о войне уже через пару минут после её объявления! Но Марго и словом не обмолвилась ни о каких мнимых притязаниях Красницкого к её семье! – Стариков нагнулся и сграбастал одиноко лежавший листок со стола, – Я проверю этот подлог до последней запятой, буду трясти весь судебный департамент, пока не всплывёт…

– Тихо, господа! Тихо, – Великий князь резко задёрнул шторы и повернулся, – Повторю, князь, Император уже ознакомлен со случившимся и повелел мне провести всестороннее расследование по поводу этого… прискорбного для всей Империи случая.

Он вернулся к своему столу и, тяжело опустившись в кресло, внезапно припечатал ладонью к столу. Столешница еле уловимо хрустнула.

– Вы хоть понимаете, что именно произошло?

Александр обвёл присутствующих тяжёлым взглядом.

– Как раз накануне войны с османами в Империи под корень уничтожен стратегически важный род. Не побоюсь сказать – убрали с доски ключевые фигуры в будущем противостоянии! Убили людей, необходимых Империи, больше чем воздух! – постепенно приподнимаясь над столом и повышая громкость, последние слова князь уже проорал во весь голос, – Это не просто пахнет изменой, тут ею смердит! Где этот урод Красницкий?

– Он тяжело ранен и лежит в беспамятстве, – ещё вставая, начал докладывать генерал Игошин, начальник службы внутренних дел Империи, – При нём неотлучно находятся мои люди.

Великий князь рухнул обратно в кресло. Немного подумав, он тихо, но твёрдо произнёс:

– Господа…

Все присутствующие поднялись из-за стола и повернулись в сторону Александра, застыв в ожидании его решения.

– Илья Андреевич, – обратился он к Старикову, – Примите мои искренние соболезнования и… простите меня, но именно из-за гибели вашей дочери, я поручаю расследование этого дела вам. Не сочтите за меркантильность, но я уверен, что вы, как лицо заинтересованное, приложите все силы, чтобы всплыла вся правда. Всем остальным службам приказываю оказывать всемерное содействие Службе безопасности. Все свободны.

Великий князь откинулся на спинку кресла и сквозь полуопущенные ресницы молча наблюдал, как три руководителя силовых структур Империи один за другим покидают кабинет. Дождавшись, пока за ними закроется массивная дубовая дверь, он нажал неприметную кнопку под столешницей и произнёс:

– Миша, пусть твои люди проследят за всеми тремя. Кто, куда, с кем, зачем и почему. Я должен знать всё об их передвижениях, контактах и что они едят на завтрак.

***

Трое последующих суток я метался по кровати в горячечном бреду, изредка приходя в себя лишь для того, чтобы заорать, получить очередной укол какой-то дряни и тут же провалиться обратно в кошмары. Кольцо с моей руки Рысь, от греха подальше, снял. И в редкие моменты проблеска сознания я был ему благодарен, понимая, что иначе просто сошёл бы с ума, прыгая и прыгая назад во времени.

Но на четвёртые сутки произошёл перелом, и дальше я постепенно успокоился. Может благодаря лекарствам, а может и недолгим беседам с Рысью, во время которых, он с садистской невозмутимостью пичкал меня таблетками и делал уколы. И за эти дни я узнал от своего доктора-мучителя много интересного. Рассказывал он понемногу, малыми порциями, чтобы мне было легче усвоить полученную информацию и правильно сложить два и два. Я и не заметил, как к концу недели, мысли о смерти близких мне людей начали немного тускнеть. Нет, память о них никуда не исчезла, но растерянность и боль утраты понемногу превратились в стойкое желание выжить и отомстить. Жестоко и беспощадно. Я смирился с их гибелью, но не смирился со своей судьбой.

На восьмой день после операции, нас снова посетил Гримёр. Внимательно и не торопясь ощупав мою голову, он буквально за несколько секунд смотал с неё бинт, оставив лишь тампоны, предохраняющие глаза.

– Ну… вроде бы всё прижилось, – негромко пробурчал он себе под нос, аккуратными движениями пальпируя моё лицо, – Кроме глаз.

– Что не так с глазами? – поинтересовался Рысь.

– Из под тампонов гной виден, а это ни есть хорошо. Возможно, останутся микрошрамы. Рысь, мне нужны салфетки и вода, будь добр, подсуетись.

Ещё примерно минут десять Гримёр колдовал над моим лицом, строго-настрого приказав не открывать глаза. Он наложил мазь и сменил тампоны, предварительно промыв веки тёплой водой. Наконец он громко выдохнул и произнёс:

– Обошлось. Видимо, молодому человеку пришлось много плакать?

– С чего ты взял? – хмурым голосом спросил Рысь.

– Дружище, я же не слепой и могу отличить высохшую соль от детской присыпки. Ладно, не моё дело. Завтра можно всё снять и осторожно умыться. Исключительно тёплой водой, никакого мыла-шампуня. Морду лица первый месяц беречь пуще девственности. Никаких бань-саун-парилок или наоборот – холодильников… Как тогда.

Рысь досадливо крякнул. Видимо у них были общие воспоминания о холодильниках.

– Не говоря уже о мордобитии, – закончил Гримёр и перевязку, и напутствия.

Он аккуратно проверил, как зафиксировались тампоны новым бинтом, и поднялся с края моей кровати.

– В городе кипиш, Линки. Жандармы и исошники ^[4] из кожи вон лезут. Тебе бы я и говорить не стал, ты у нас особенный. А вот ему надо бы поберечься.

Видимо, Гримёр в этот момент показывал на меня пальцем.

– Это я к тому, чтобы вы тут тихо сидели. Хоть "Ад" и считается элитным местом, но и сюда в любой момент могут нагрянуть с проверкой.

"Ад?" – мысли лихорадочно заметались в голове, – "Ну ничего себе…"

Заведение с таким названием в Петербурге было единственным, и перепутать его было невозможно.

– Спасибо, Гримёр. О молчании напоминать излишне?

– Само собой. На прощание скажу, что у тебя, мой друг, явные проблемы с алкоголем.

– Да я и сам вижу, что он уже закончился, – рассмеялся в ответ Рысь, стукнув бутылкой по краю стакана.

– На этом моя миссия закончена, как говорится – до новых встреч.

Через несколько секунд негромко стукнула дверь и раздался звук закрываемого замка.

– Гостиница говоришь? – ехидно спросил я, немного повысив голос.

– А чем тебе публичный дом не гостиница? Те же номера, только оплата не посуточная, а почасовая, – хохотнул в ответ Рысь, – Дорого конечно, но не для меня. Это, Кирилл, моя персональная комната. "Ад" – это мой дом, и завтра я начну потихоньку знакомить тебя с его обитателями.

– Ну, слава Многоликому, что не с посетителями, – решил я съязвить и был незамедлительно поставлен на место.

– И до них очередь дойдёт, не торопись. Не всё сразу.

– Кстати, почему он зовёт тебя Линки?

– Потому что я Рысь только для избранных.

Глава 5

"Ну и рожа…" – была моя первая мысль, когда я поднял голову от раковины и уставился на своё новое отражение.

Я разглядывал себя в зеркале, то приближая к нему лицо, то отдаляясь и поворачивая голову вправо-влево. Самым хреновым было то, что я стал немножко похож на азиата. В Империи их не особо жаловали, особенно после войны с Поднебесной, когда нам поначалу вломили по самое не могу. Потом, естественно, Империя проснулась, дала шороху и армия дошла аж до Кепина, столицы восточного соседа. Был подписан мирный договор и даже сделан безвизовый режим. Наши туда ездили редко, а вот бесчисленные толпы туристов, прибывающих оттуда с пугающей частотой, начали реально раздражать жителей имперских мегаполисов.

Самое удивительное, что Гримёру удалось изменить цвет моих глаз. Я сперва даже подумал, что он мне линзы вставил. Но нет, радужка действительно поменяла свой цвет с сероватого на почти чёрный. Как мне чуть позже объяснил Рысь – Гримёр был непризнанным гением от медицины. А ещё он был талантливым химиком. Я только хмыкнул в ответ, мол знаем мы таких не принятых обществом. Скорее всего, Гримёр принадлежал к какому-нибудь безвестному роду со своим, тщательно охраняемым даром. Почему я решил, что безвестному? Да потому что в отличии от меня, он не скрывал своего лица, а значит не боялся быть узнанным своими "пациентами".

После тщательного исследования каждого миллиметра моей новой физиономии, я пришёл к выводу, что не так уж всё и плохо. Гримёр и вправду оказался гением – меня легко можно было перепутать с прежним собой, взглянув мельком или издалека, но вблизи я смотрелся уже абсолютно другим человеком.

– Хорош вертеться перед зеркалом, словно девушка. Пошли лучше поедим в ресторане, на других посмотрим, и себя покажем.

Я с интересом уставился на кресло, откуда донёсся голос Рыси. Неужели сейчас я увижу мужика с рысьей башкой?

Облом. Пока я пялился на кресло, позади тихо закрылась дверь в ванную комнату. Резко обернувшись, я встретился взглядом с молодым, немного франтоватым мужчиной, лет примерно тридцати-тридцати пяти. Короткие чёрные волосы были уложены безукоризненно, лёгкая ухоженная небритость добавляла лицу брутальности. Правильные черты лица, отсутствие особых примет…

"Чёрт, ты только что порвал мне шаблон!" – придуманный мною образ таинственного существа-антропоморфа развеялся, как предрассветный туман.

Рысь был обыкновенным. Настолько обыкновенным, что встреть я его в толпе, то прошёл бы мимо, не обратив на него никакого внимания.

Он окинул скептическим взглядом мои порванные штаны и футболку, и усмехнулся:

– Ты похож на позавчерашний бутерброд. Этой ветошью только подошвы оттирать.

– Ну ты… вы и нахал, Рысь, – слова о бедственном положении моего гардероба моментально вывели мозг из ступора, – И где бы я взял другую одежду, а?

– Где её берут все нормальные люди, – он вытянул руку, показывая мне за спину.

Я проследил за его указательным пальцем и уставился на спрятанный в нишу шкаф.

– Эмм… я по чужим шкафам не приучен лазать.

– Ну тогда я разрешаю тебе туда залезть.

Через полчаса, приняв душ и пригладив мокрые вихры, мне пришлось снова смотреться в зеркало, но теперь уже в ростовое, висящее при выходе из комнаты. Пытаясь рассмотреть себя со всех сторон, я вертелся перед ним, как кокетливая девчонка, и внезапно вспомнив, как это делала сестрёнка… лишь грустно улыбнулся, представив, как глажу её по непокорным кудряшкам.

– Красавец, натуральный мачо, – одобрительно сказал Рысь и тут же посоветовал, – Только галстук смени, ты сейчас не аристократ, а простой горожанин.

– Горожанин? А что, у них какие-то особенные галстуки? – сарказм сорвался с моих губ чисто механически.

– Нет, такие же. Только не настолько модные и дорогие, какой выбрал ты. Скромнее надо быть, юноша, скромнее.

Через десять минут, спускаясь по широкой парадной лестнице, я с любопытством крутил головой во все стороны. "Ад" располагался в бывшем доме Гагариных, от которых уже лет сто назад остались только воспоминания. Их род сгинул после неудавшегося покушения на предка нынешнего Императора, имущество реквизировано в казну, а принадлежавшая им недвижимость распродана. Вот так их дом, находящийся на Литейном проспекте, и пошёл гулять по рукам. Владельцы менялись довольно часто, содержать такую домину было очень накладно. Пока сорок лет назад его не приобрела неустановленная до сих пор личность и не открыла в нём салон для богатых буратин. Впрочем, наверняка Служба безопасности не только знала нового владельца, но ещё и крышевала данное заведение. Во всяком случае, слухи такие ходили и не безосновательно.

Остановившись около стойки ресепшена, мой сопровождающий облокотился на неё и поманил пальцем красивую огненно-рыжую девицу, одетую в какое-то немыслимое платье с глубочайшим декольте по пупка. А нет, пупок был виден, вырез оказался ещё глубже.

– Тая, познакомься, это… – Рысь посмотрел на меня с интересом, давая мне возможность выбрать… моё новое имя.

"Чёрт, чёрт, чёрт…" – мысли заметались в панике и я брякнул первое, что пришло мне в голову.

А всплыло в моей памяти имя погибшего друга.

– Женя.

– Очень приятно, Евгений. А я Таисия, для друзей Тая.

– Вызови нам такси, детка. Нам с Женькой надо на Лиговку.

Иронично взглянув на Рысь, девушка перевела взгляд на меня и, прикоснувшись к вдетой в ухо гарнитуре, произнесла:

– Дайте гараж.

Всю недолгую паузу я ощущал себя идиотом. Эта девушка за несколько секунд успела раздеть меня глазами, при этом попутно ещё и оценить. И судя по её выразительной мимике, и розовому язычку, облизнувшему верхнюю губу – я ей понравился.

– Машину на Лиговку к подъезду. Два пассажира… Нет, точно не перепутаешь, – хихикнула она в конце своей реплики и снова прикоснулась к уху.

– Готово. Будут пожелания на вечер? – обратилась она к Рыси, глядя при этом озорными зелёными глазами на меня.

– Вечером и решим, – ответил тот и потянул меня за рукав к выходу.

Неладное я заподозрил, когда флайер, свернув на Лиговку не сбавляя скорости устремился в сторону Обводного канала.

– Прости, Рысь, а мы точно в ресторан едем?

– Ну да, – коротко бросил мой спутник и снова уткнулся в смартфон.

– Там же дальше только трущобы, – толкнул я его в бок локтем.

– По-твоему там нет ресторанов? – не отрываясь от экрана, поинтересовался Рысь, – Контингент конечно не тот, к которому ты привык, но кормят там прилично.

– Хотелось бы веришь, – негромко буркнув в ответ, я отвернулся к окну фонаря машины.

А там уже мелькали облупленные грязные строения, которые домами можно было назвать, только обладая недюжинной фантазией. Через пару минут, взметнув фонтаном грязь на развороте, флайер лихо притормозил возле невысокого заведения, характерного для этого места непонятного цвета.

– Прибыли, – весело уведомил меня Рысь и, откинув дверцу вверх, обратился к водителю, – Кузя, ждёшь нас здесь. Если кто-нибудь начнёт быковать – разрешаю дать в лоб.

Я потянулся было к ручке, чтобы открыть дверь, но услышал голос Кузи:

– Вылезайте следом за ним, молодой человек. С вашей стороны тут вечная лужа.

Я молча вылез из флайера и, немного обалдевший от такой быстрой смены декораций, пошёл следом за Рысью, рассматривая на ходу замызганные стены и переполненные мусорные баки.

– Нам вниз, – он остановился перед лестницей, ведущий в полуподвал, – Ты вперёд.

И Рысь сделал широкий приглашающий жест рукой.

– Докажи, что ты можешь туда войти, – напутствовал он меня, когда я сделал первые шаги по ступенькам.

– Что значит – докажи? – обернулся я к нему.

– Пройди фейс-контроль, – усмехнулся Рысь и подмигнул, – Но с одним условием – без помощи кольца. С первого раза. И ты сейчас не аристократ, так что давай без убийств и ран, несовместимых с жизнью.

– Вы мне экзамен, что ли, устраиваете? – ехидно спросил я, демонстративно стягивая перстень с пальца и убирая его во внутренний карман.

– Нет. Помогаю тебе заработать уважение у местных аборигенов, – на полном серьёзе, ответил Рысь.

Спустившись до конца лестницы, я завернул за угол и упёрся в металлическую, подёрнутую ржавчиной, дверь. Ни ручки, ни глазка, ни защитной краски на ней не наблюдалось. Только табличка с написанным кривыми буквами словом "Ресторан".

– Стучись, – подсказал мне Рысь, оставшись за поворотом.

Осторожно постучав костяшками пальцев, я сделал на всякий случай шаг назад.

– Да сильнее стучи, ты же не к девушке в будуар пришёл, – насмешливо произнёс голос из-за угла.

Оценив на глаз толщину железа, на этот раз я постучался кулаком. За стальной дверью раздались тяжёлые шаги неизвестного мне пока слонопотама и через несколько секунд лязгнул засов. Дверь приоткрылась на пару сантиметров и на меня вылупился чей-то глаз.

– Можно войти? – не зная, как себя вести в данной ситуации, я решил, что вежливость не помешает.

– Я те щас войду, укурок, – с непонятной обидой в голосе, ответили мне из-за двери и она начала открываться, – Наркоманы проклятые, нигде от вас покоя нет.

Обладатель глаза оказался гигантским небритым существом. В ноздри густо шибануло резким запахом едкого недельного пота. Громила, демонстративно похрустев шеей, сделал свою первую большую ошибку. Он ударил.

Я поднырнул под размашисто летящую руку и в полную силу засадил коленом по его необъятному животу, надеясь, что удар всё же достигнет его рёбер. Так и случилось. На миг мне даже показалось, что внутри противника что-то с хрустом оторвалось. С трудом оттолкнув руками его здоровенную тушу немного назад, я подождал, пока он сможет набрать в лёгкие порцию воздуха, чтобы продолжить незадавшуюся поначалу беседу.

– Так я войду? – повторил я свой вопрос, услышав от мужика первый хриплый всхлюп.

Толстяк не выпрямляясь, махнул рукой в сторону прохода.

– Здорово, Карибыч, – проходя мимо скрюченного в три погибели охранника, бросил ему Рысь и хлопнул по бугрящейся под рубахой спине.

– Линки, твою мать, предупреждать надо, что это твой человек, – просипел тот, приподняв голову, чтобы посмотреть на говорившего, – С тебя причитается.

Рысь притормозил и достав из кармана купюру, аккуратно засунул её в боковой карман, висящей на вешалке безразмерной куртки, больше похожей по размерам на двухместную палатку.

– Прости, Карибыч, не держи зла. Вот тебе компенсация.

За висевшей в проёме шторкой оказалась крутая винтовая лестница, ведущая ещё ниже этого полуподвала. Позади раздался тоскливый голос:

– Уволюсь к чёртовой матери…

– Рысь, а почему он принял меня за наркомана? Я что, так сильно на них похож?

– А кроме них сюда никто и не рвётся, потому что знают, что огребут по полной программе, – весело ответил тот и добавил, – Теперь я пойду первым, а то пристрелят тебя ненароком. Народ там нервный, особенно если их никто не предупредил о нашем визите. А предупреждать некому, ты из Карибыча весь дух вышиб, он ещё полчаса в себя приходить будет.

Услышав мой смешок, Рысь обернулся:

– И не вздумай светить тут родовым кольцом. Ты здесь никто и звать тебя… Женя. Кстати, в данном заведении я известен, как Линки. Никаких Рысей, понял?

Кивнув в ответ я начал спускаться следом за ним.

***

– Расценки ты знаешь.

– Знаю. Но документы нужны прямо сейчас.

– Ага, вот щас прямо на коленке их и смастерю, – ехидно усмехнувшись, смуглый, небольшого роста брюнет, с короткой черной бородкой, вальяжно откинулся на спинку дивана.

Мы с Рысью сидели напротив него в маленькой гостиной, увешанной старомодными коврами. На разделявшем нас небольшом столике стояли небольшие стаканчики и бутылка редкого, а потому дорогого, коньяка. Обстановка этой комнаты никак не соответствовала тому бардаку и запустению, что видели мои глаза наверху.

– Ты же сам знаешь нашу кухню. Сначала надо купить браслет, правильно завести в него данные, установить голограмму и провести через компьютер департамента учёта. Неделя – это минимальный срок.

– Не свисти мне, Вжик, а то ведь могу и свистелку твою порвать, – невозмутимо ответил Рысь, наклонившись вперёд, чтобы взять стакан, – Я получше тебя знаю, как и что делается, втирать свою лабуду будешь лохам. Плачу втрое и сразу.

– Мда… Линки, вот куда твои манеры сразу исчезают, когда ты ко мне в гости приходишь? Я же у тебя в "Аду" так себя не веду.

– Мои манеры, Сергей Петрович, исчезают независимо от места моего нахождения. Они пропадают, как только меня пытаются развести. Причём, так по-дилетантски. Доступно объясняю, гражданин Жихарев?

После упоминания своего имени-отчества, брюнет взбледнул с лица, а услышав и фамилию – позеленел. Я даже немного испугался, подумав, что его сейчас разобьёт инсульт. Видимо, Рысь сумел его укусить за очень чувствительное место.

– Надеюсь всё, что тут произнесено останется в тайне? – справившись с собой, спросил Вжик, нервно сглотнув в конце фразы.

– Ты меня знаешь, а за него… – Рысь указал на меня, зажатым в руке стаканом, – … я ручаюсь.

– Тогда пройдём в студию, – вставая с дивана, произнёс брюнет.

Вся процедура получения нового паспорта прошла довольно быстро. Я постоял, не шевелясь и не моргая, в центре кабинки, делающей голограмму, и через пять минут уже держал в руках новенький браслет гражданина Империи.

– Пока не надевай, – предупредил меня Рысь, – Вжик ещё не вошёл в систему опознания.

– А ты, Линки, ещё не заплатил, – напомнил ему брюнет.

– Держи, тут впятеро больше, – пачка купюр шлёпнулась на рабочий стол, стоящий напротив входа в студию.

– Премного благодарен, – шутовски поклонился торговец документами, пряча деньги в ящик стола.

Сев перед экраном монитора, Вжик, как пианист, слегка потряс кистями рук перед собой и приступил к работе. Я никогда не видел, что бы код набирался с такой скоростью. Пальцы брюнета порхали, как бабочки, лишь слегка касаясь чёрной поверхности абсолютно плоской электронной клавиатуры. Минута, две, три… Наконец Вжик откинулся на спинку кресла и произнёс:

– Надевай браслет, идентификатор тела включился.

Я быстро нацепил гаджет на запястье.

– Имя?

– Евгений.

– Отчество?

Менять отчество? Предать память рода? Ну уж нет.

– Андреевич.

– Фамилия?

Зависнув на пару мгновений, я выпалил:

– Турецкий.

Спустя минуту, Вжик выключил комп, покопался в столе и встал:

3. Энцелам – лекарство, подавляющее негативные проявления психоза, сильный нейролептик.