– Ну, для начала выслушаем мнение военных.
Капитан десантников попытался подняться, потом сел на место и произнёс:
– Думаю, сначала должны высадиться мы, провести разведку и …
– Куда высадиться? – прервал его Клинов.
– На базу первой экспедиции, – с недоумением ответил капитан, как будто для него новостью было, что тут целая планета вариантов.
– И там вас перебьют те же, кто перебил первую экспедицию.
– Но мы, в отличие от них, будем готовы!
– К чему? – уточнил Клинов. – К толпе дикарей, убивающих за банку тушёнки?
– Кроме них или диких зверей угроз не вижу, – ответил капитан, пытаясь сесть более прямо.
– Ну, во-первых, по тем скудным данным, что имеем, население погибло лет двадцать, а то и все сорок назад. За это время они, наверняка-бы, подняли какое – никакое хозяйство. И вряд ли стоял острый вопрос ресурсов любой ценой. Ну, а про зверей в первом отчёте сказано о полном их отсутствии. Даже насекомых – очень небольшое количество видов, и те, в основном, мелкие, живущие в земле.
– Ну, а что Вы тогда предлагаете? – капитан посмотрел на Клинова.
– Я думаю найти в пригороде какой-нибудь небольшой населённый пункт, может, даже деревню, где наш уважаемый профессор подтвердит, что сам факт нахождения на планете безопасен. Потом мы с вами, ознакомившись с особенностями местности, уже спланируем поход на базу.
– Я согласен, – подал голос профессор.
– Так кабину уже посадили на базу. Нам – что, новую заказывать? – возразил десантник.
– Зачем? Мне известно, что тут есть челнок, способный сесть.
– Ну, что ж, Вы – главный. Подчиняюсь, – капитан всем своим видом показывал, что не согласен с полицией, но дисциплина есть дисциплина.
***
После пересудов, в которых на этот раз активно участвовал профессор, выбрали для посадки место почти в двухстах километрах от первой базы. Небольшое село, окружённое полями. Челнок был с вертикальной посадкой, поэтому для посадки выбрали небольшую площадь в центре села. До ближайших домов было метров тридцать – сорок, и голый асфальт на земле. Это давало некоторую надежду на то, что, кто бы ни был тут, неожиданно напасть не сможет. Профессор с ассистентом и Клинов в окружении десантников прочесали село буквально за пару часов. Картина была унылая. Деревья попадались, в основном, мёртвые – многие ещё даже не упали, так и стояли сухие. Очень редко виднелась молодая поросль. Трава – и та ещё не везде отвоевала обратно себе землю. Где-то были довольно большие участки, до сих пор покрытые лишь останками растительности, или просто грунт, изрядно выветрившийся. Отсутствие растительности дало местами возможность развиться оврагам. Здания стояли нетронутыми, конечно, кое-где выбило стёкла, сорвало рамы, двери. Но каких-то мощных разрушений ещё не было. Всё говорило, что их специально никто не разрушал – кроме природы.
Везде – на улицах и в зданиях – были останки жителей планеты и животных, населявших её ранее. Всё говорило о том, что смерть их всех застала в один миг. Это даже не как в Помпеях, где люди метались и искали укрытия. Всё произошло так, как будто кто-то дёрнул рубильник и выключил на планете жизнь.
Клинов внимательно оглядывал останки, попавшиеся на пути. Под бдительной опекой десантников они с профессором посетили несколько домов. Там всё было в нетронутом виде. Даже остатки еды на столах. В огромном здании, видимо, служившим чем-то вроде фермы, лежали ряды скелетов с остатками плоти, присохшей местами к костям. Скелеты сильно напоминали коров. Клинов удивлялся, насколько эволюция в очередной раз пришла к одному и тому же решению. Опять стали разумными гуманоиды, опять цивилизация, идущая тем же путём, что и земная. Тут уже дошли до массового подконтрольного выращивания животных, и даже молоко тут тоже, видимо, перерабатывали. Если бы не катастрофа, когда-нибудь они научились бы получать напрямую биомассу, из которой можно делать, что хочешь. А потом так же, как Клинов, некоторые вернулись бы к «натуральной пище». Но этой цивилизации не повезло. Особенно гнетущее впечатление оставило посещение чего-то вроде детского сада. Катастрофа застала всех во время игр на улице. Не менее удручающе выглядела школа, где останки были хоть и не такие младенческие, но удручали тем, что всё ещё сидели за партами у пожелтевших страниц книг с картинками и непонятными знаками.