Но, кончик клинка задел потолочную жердь, скрамасакс повернулся в руке Сигурда и его лезвие опустилось на голову Люта плашмя. Последнее, что увидел погружающийся в темноту Лют, был мягко мерцающий серебром круглый медальон со свившимися в смертельной схватке змеями.

Воины облегченно зашумели, увидев появившегося на пороге землянки предводителя. Подобно тянущему невод рыбаку, Сигурд выволок за косы двух визжащих от боли славянок и бросил их к ногам Весельчака.

– Это дар другу за своевременное предупреждение, – громко объявил он, указывая на пленниц.

– А вот вира от убийцы за погибшего Забияку. – Сигурд положил на правую ладонь Гуннара сорванные с погибшей Любуши серебряные браслеты, несколько остроконечных семилучевых височных колец и ожерелье из двух десятков восточных монет.

– Твой щедрый дар и выкуп приняты, Сигурд сын Эйрика. Морской конунг опустил украшения в висящий на поясе кошель и приказал отвести пленниц на свой корабль. Потом викинг пристально вгляделся в непроницаемую мглу внутри безмолвного дома и с сомнением спросил:

– Ты уверен, что оставил за собой только мертвых.

– Абсолютно, – молодой воитель недовольно нахмурился и раздраженно потер свежий порез на своей щеке.

– Остальные оказались или слишком отважны, или слишком малы, чтобы стать рабами, и я их всех убил. И довольно об этом.

Сигурд резко отвернулся от Гуннара и увидел осуждающий взгляд ярла Ингвара. Он ласково улыбнулся воину, которого знал всю свою жизнь и примирительно произнес,

– Все, все, старый ворчун. Забавы закончились. Пойдем-ка отберем пленников покрепче и зададим им вопросы, ответы на которые так интересуют моего отца.

Сигурд решительно направился к толпе захваченных и превращенных в рабов врановичей. Странник и дружинники устремились за ним. Лишь морской конунг на несколько мгновений задержался перед жилищем Воислава.

– А ведь я по-прежнему чувствую в этом доме твою смерть, – вполголоса пробормотал викинг, провожая взглядом весело смеющегося Сигурда. – Она сидит у холодного очага среди остывающих тел, живших в этом доме людей. Своими, тускло светящимися глазами, повелительница мертвых, неотрывно следит за тобой, и хищная усмешка кривит ее сине-багровое лицо, на котором с каждым мгновением все отчетливее проступают черты одной из подаренных мне рабынь. Очевидно, что именно ее избрала Хель своим орудием. Но я присмотрю за ней и буду стоять между тобой и Хель, пока мне это будет выгодно. Гуннар усмехнулся и поспешил вдогонку удаляющимся товарищам.