XIX
(Грэкхем Мидлтон)
Не стоило было оставлять этого мальца одного. Но что поделать, я не привык оставлять дела незавершёнными. Мне нужно было продать свой дом, потому что я не собирался более оставаться здесь.
Да и покупатель тоже нашёлся и должен был прибыть через час на назначенное место. Времени ещё хватало, и пока я мог забрать принадлежащие мне вещи. Переступив порог своего бывшего жилища, я последний раз оглядел помещение, ощупывая стены. А ведь, кажется, ещё совсем недавно приобрёл это жилье и был им доволен. Было трудно уходить из обжитого места. Но времена меняются. Ведь неделю назад я даже и думать не мог, что меня снимут с работы из-за какой-то там «раны». Так что, придётся начинать жизнь с чистого листа, то бишь заново. Снова осмотрев знакомые комнаты, я мысленно попрощался с домом и забрал то, ради чего сюда пришёл – рожок.
Этим манком приманивал птиц, когда было скучно. Его приобрёл на рынке в птичьей лавке. Меня поражали не столько узоры на изделии, сколько издаваемый им звук.
Я подул в рожок, и мелодия эхом отозвалась по комнатам, постепенно стихая. Но тут, стук в дверь отвлёк меня. За дверью показался посыльный с ящичком в руках.
– Господин Мидлтон, Вам посылка от мистера Вильсона.
Я заплатил доставщику положенную сумму и принял посылку. Без усилий вскрыл деревянную коробочку и вытащил оттуда чехол для лука. На дне ящика была оставлена записка: «Дорогой брат, шлю тебе большой привет из фамильного имения. Зная твою приверженность к охоте, решил подарить тебе этот чехол для хранения твоего оружия. Как освободишься, не забудь навестить меня. Твой любящий брат, Вильсон».
Значит, я не зря ухожу из этого города, повод подходящий – встреча с родным человеком. Только провожу мальчишку до рощицы и наведаюсь к брату.
Где же покупатель? А вот же он, стоит перед домом, присматривается.
«Вы и есть владелец?» – поинтересовался он.
– Ну, конечно, Грэкхем Мидлтон, сэр.
– За сколько Вы хотите продать своё жилье?
– Смотря, за сколько Вы согласитесь его приобрести.
– Даже поторговаться со мной не захотите.
– Ваша цена, сударь?
– 50 золотых.
– Маловато будет. Я его покупал за 60.
– Вот как. А, пожалуй, договоримся на этой цене.
– Не буду спорить. По рукам.
Покупатель заплатил за купчую на этот дом и забрал её себе. Удовлетворённый удачной сделкой, я направился к выходу. Пойти решил коротким путём – через трущобы. К моему недоумению, район пустовал.
Повсюду лежали мёртвые тела с ножевыми ранениями в разных местах. Я взялся за лук, но, когда увидел в одном из переулков фигуры двух детей, успокоил себя. Одним из них был Мартин – мой спутник, а другим – черноволосая дева. Они поглядывали в сторону поля боя и выглядели уставшими. Заметив меня, девочка приняла боевое положение. Но мальчик, остановил её. Я подошёл к Мартину и заговорил: «Всё, дело сделано. Можем отправляться в путь. А что тут произошло?»
Девочка вступилась: «На Мартина напали хулиганы, но я вместе с ним отбила их».
Вот дают эти дети! Пока я отсутствовал, они дали жару, расправившись с местной шпаной. С такими не соскучишься и не пропадёшь, классная компания получится!
– Поторопимся. Не стоит задерживаться. По дороге все обсудим. Вперёд.
«Зачем же идти пешком, когда есть лошадь?!» – любезно пролепетала девчонка и свистнула.
Появился красивый рыжий рысак и остановился перед нами. Какая удача! теперь дорога займёт всего три дня до этой неведомой территории, и можем спокойно останавливаться на ночлег.
«Садитесь, пожалуйста. А мы сзади пристроимся. Места всем хватит», -ласково пропела девочка.
– Очень приятно. Как тебя зовут, милая?
«Грэкхем…» – раздался недовольный мальчишеский голос и мгновенно утих.
– Да полно тебе, Мартин, не ворчи.
Спорить не стали и забрались на лошадь. Действительно, мы поместились без проблем. Я держался крепко поводья одной рукой, а другой – карту. Итак, до заветной рощи три дня езды. Лесов практически нет, в основном немного широколиственных деревьев. Опасаться нечего – в таких хищники не селятся. Зато поохотиться можно на славу. Запасов еды нам хватит дней на пять и даже много останется. Вроде бы, все предусмотрел.
Вот так день! Мало того, что с утра услышал хорошую новость, так ещё и познакомился с молодыми людьми, выполняющими опасную, но благородную миссию. Кто ещё может похвастаться таким?
И теперь даже не жалею, что временно не выполняю своих обязанностей. Вот уж начнутся настоящие приключения, такая возможность, быть может, выпадает раз в жизни.
И пока я живой, то обязательно воспользуюсь этим. Навестить брата тоже не помешает. Он самый близкий из всех людей, кого знаю. И я очень горжусь им.
Последний раз мы виделись с ним в не самый лучший момент. Не успел толком поговорить после длительной разлуки, как он взялся играть в карты с какими-то проходимцами. Одним из них был на удивление суровый человек с острым носом и орлиными глазами. Сев посередине стола, этот прежде незнакомый мне игрок стал зорко наблюдать за тем, как его дружки перекидывались в карты. В нужный момент ставки поднимались.
Я не мог уследить за ходом всей игры, но, в конце концов, получилось так, что огромный мешок монет оказался в руках, победивших. А Вильсон, мой брат, сидел за столом, в отчаянии опершись руками за голову. Судя по всему, выпил он немало, поскольку при моём появлении горько расплакался и стал жаловаться на свою незавидную Судьбу.
Мне оставалось лишь использовать любую возможность для разговора с ним, пускай и в такой обстановке. Как я понял, жить по – хорошему у него не получается.
Подрабатывая, он эти деньги в основном быстро проедает в ближайших заведениях либо проигрывает. Я пытался отучить его от этого, да всё без толку. Но что поделать, других братьев у меня нет, а этот хоть и «названный», но все, же единственный близкий человек, с кем можно поговорить начистоту. По крайней мере, в тот день мне стало известно многое. Тут как по старой пословице: «Что у трезвого человека в голове, то у пьяного на языке».
Однако когда речь зашла о его прошлом, то есть о детских годах, он заметно расплакался, поскольку помнил очень мало.
И лишь один момент проскользнул в его памяти – образ печальной матери в роскошном халате, явно знатного рода. Она укутывала младенца в пелёнки, а затем передавала доверенному лицу. Но что тогда новорождённый малыш мог понять. Мне было искренне жаль своего брата. Несмотря на столь тяжёлое детство понял я одну вещь- его ни в коем случае не стоит оставлять одного. В тот день решил, что надо будет после службы забрать его с собой в Тампур.
Однако моё серьёзное ранение не могло поспособствовать быстрому перемещению. Поначалу крестьяне старались помочь мне. Насколько я слышал, их местная бабка делала различные настойки. Но и она смогла лишь облегчить боль, но никак не устранить её. Пожимая плечами, дала понять, что более не в силах помочь и нужно обращаться к магам. А те, в свою очередь, проживали в таких местах, куда добрые люди никогда не сунутся. Придётся мне смириться с положением и желать, что всё образумится.
В первые дни особых изменений за собой я не выявил. Но после семи дней началось необъяснимое. Поначалу со мной стали происходить удивительные вещи. Например, вдруг ни с того ни с сего я мог сорваться на купца за то, что он продал мне товар за куда более высокую цену, нежели оно того стоило. Хотя ранее умел торговать деликатнее, и пришлось сдерживать порыв неописуемой злости. В дождливые дни, попадая под влажные капли, не промерзал – кожа защищала от холода так, будто на мне висела звериная шкура. Впоследствии замечал за собой нетипичное для человека поведение: мог, есть сырое мясо, только что добытое, а то и пить воду из луж. Ночами же мне снились страшные сны: я бегаю за оленем и пытаюсь поймать его, при этом задыхаясь от усталости. Либо за мной охотятся с собаками, и приходиться убегать как можно дальше во тьму. Затем всё как в тумане – зловещем, зелёном. Хохот старика придаёт картине сна особую атмосферу. В этот момент я и просыпаюсь, в холодном поту, как в далёкие времена, когда ещё был совсем маленьким.
Иногда мне начинает казаться, что волос на коже становится больше, а в лужах отражается звериная ухмылка. И ещё: я стал быстрее обрастать щетиной и приходится всё чаще обращаться к цирюльнику, который обнаглев, последний раз предложил за свои услуги внушительную сумму. Облаяв его (в прямом смысле слова), ушёл как можно дальше от цивилизации в леса.
Так бы я там и продержался, если б не очередное обострение раны, в результате чего пришлось добираться до палатки, где меня и вылечил этот мальчуган Мартин.
XX
Быстро стемнело. Местом для ночёвки нами выбран покосившийся сарай. Крыша у него на месте, потому внезапный дождь страшен не будет. Я в этот раз уступил спальный мешок Эмме, а сам улёгся на травяной подстилке, сделанной мною. Грэкхем спать не хотел и снова повторил свою коронную фразу: «Я буду оберегать ваш сон». Перечить ему не стал, но перед тем как уснуть, проявил любопытство: «Ты когда-нибудь вообще спишь?»
– Ну, разумеется. А почему ты спрашиваешь?
– Я не могу понять, как ты вторые сутки, раненый, можешь быть на ногах.
– По долгу службы. Если хочешь знать, то егерь всегда должен оставаться наготове, чтобы в любую минуту поймать нарушителя. Вот так как-то.
– Тот зверь напал на тебя в темноте?
Бывший егерь вздохнул: «Ты абсолютно прав. Он появился внезапно. Не будь у меня с собой моего верного тесака, я бы пропал».
– И где же топор сейчас?
– Проглотила его эта зверюга, словно заячью тушку. Отвадить то зверя сумел, зато на прощание получил «сюрприз».
– Ты не потерял самообладания.
– Ещё бы. Заканчивай болтовню и ложись спать. Завтра поговорим.
Я предпринял попытку заснуть, но в голове крутились всякие дурные мысли о прошлом. То озверевший отчим Том, то толпа бродяг и мачеха Марго, целующая меня в лоб перед расставанием.
Я встал расстроенным и вылез наружу, стараясь не потревожить мирно спящую Эмму. Она сопела, а её лицо выражало спокойствие.
Я прислушался к тихой музыке, доносившейся со стороны холма. Это был мой спутник. Он играл на маленьком инструменте, похожем на винный рожок. Собственно, почти так он и назывался, только предназначен был для того, чтобы приманивать птиц.
Я пристроился рядышком и с упоением вслушивался в эту тихую мелодию. Не обращая на меня ни малейшего внимания, он продолжал играть и смотрел на звёздный небосвод. Звёзд было много.
Считая мысленно эти светящиеся огоньки, я потянулся, зевнул и не заметил, как провалился в сон.
Разбудил меня спокойный голос егеря: «Вставай, соня, давно уж утро наступило. Отправляемся».
Мои слипшиеся веки приоткрылись. Я протирал глаза и умылся водой из фляги. Эмма встала давно и ждала меня. Мы почуяли запах недавно приготовленного мяса. В животе заурчало. Неудивительно, уже несколько дней ни крошки во рту не было. Моя подруга испытывала то же самое.
Лесник жарил птиц на кострище, выложенном из камней. Мясо на очищенных ветках горело хорошо и поджаривалось с боков. Когда все было готово, егерь снял с прутов средние куски и дал их нам. Сам он уже успел наесться, по его словам.
«Ешьте, путь предстоит долгий. Неизвестно, через сколько ещё остановимся. Я хочу, чтобы вы оставались сытыми. Какие приключения на голодный желудок?» – уговаривал нас Грэкхем.
Мы с удовольствием приняли его угощение и стали есть. Сок стекал по подбородку: мясо оказалось настолько сочным, что не входило ни в какое сравнение с жёсткой говядиной, иногда перепадавшей мне в суровой прошлой жизни. Обглодав косточки, мы собирались, было, их выкинуть, но нас опередил егерь: «Ребята, лучше отдайте мне. Бросать объедки здесь не стоит. Вдруг пригодятся». Я поглядел на Эмму. На её лице была видна ирония. Улыбнувшись, мы протянули косточки спутнику. Тот, ничуть не смутившись, завернул их в платок. Мы уселись на коня, которого егерь заранее накормил купленным им овсом. Погладив его по холке, Грэкхем запрыгнул на скакуна и наше путешествие продолжилось.
Пересекая широкие поля, егерь настрелял нам ещё птиц. Эмма пыталась пострелять в них рогаткой, как делала это с хулиганами, но увидев орудие, Грэкхем усмехнулся: «Таким оружием только ворон пугать! Давай я тебя лучше научу стрелять из лука – это гораздо интереснее».
Моя подруга нехотя рассталась со своей рогаткой, но совета послушалась и стала внимательно следить за охотником и слушать то, что он говорит. Я издали наблюдал за происходящим.
«Вот смотри, берёшь лук в удобную тебе руку. Так.… Далее вытягиваешь из колчана ближнюю к тебе стрелу.
Теперь, перьевым концом надеваешь на тетиву и натягиваешь. Стрела должна находиться посередине и не выскальзывать. А сейчас – самое главное – выбрать цель. Видишь одинокое дерево, я собираюсь попасть в ту ветку с правой стороны. Это трудно, но возможно. Сосредотачивайся на цели, ничто не должно тебя отвлекать. Конечно, нужно учитывать направление ветра. Ты поймёшь это со временем. А сейчас смотри и запоминай. Я прицеливаюсь и…»
Спустя несколько секунд раздаётся свист, и стрела попадает точно в указанное место. От радости Эмма захлопала в ладоши и захотела попробовать сама. Первые действия она проделала слаженно, удивив даже Грэкхема. А вот с натягиванием тетивы случилась заминка. Тетива слишком тугая для детских рук. Но егерь нашёл выход – он придерживал руки Эммы и в нужный момент отпустил их. Девочке трудно было сразу удержать стрелу, но прицелиться она успела и выстрелила. Попала стрела чуть левее от места, куда попал Грэкхем. Тот похвалил Эмму за столь удачный выстрел.
Я тоже захотел поучаствовать и чуть не выхватил лук. Натянуть стрелу было непросто, но я справился. Не прошло и доли секунды, как случился выстрел. Моя стрела расщепила стрелу Грэхема. Подруга стояла, как вкопанная. Лесничий был поражён не меньше.
Оба задали типичный вопрос: «Где ты научился так метко стрелять?!»
Я ответил просто: «В графстве. Один добрый слуга сделал мне самодельный лук, правда, стрелы были без острого наконечника. Ну, я и научился кое-чему.
«Кое-чему…» – не договорил лесной стрелок.
– Поедем дальше. У нас итак мало времени.
Я шёл позади, а Эмма с Грэкхемом верхом на скакуне. Шли довольно медленно, как никак мы делали мало привалов, чтобы проверить заодно, сможет ли пройти лошадь без передышки.
На этот раз мы попали в лиственный лес. Белоствольные берёзки украшали его. Тут мы могли почувствовать себя в безопасности и немного отдохнуть. Правда, Грэкхем так не считал, однако позволил нам побегать в своё удовольствие. До заката далеко. Я и Эмма дружно гонялись друг за другом, играли в салки и хохотали, как малые дети. А что? Ведь наше детство было омрачено весьма печальными событиями. Нам нужна была эта возможность почувствовать себя детьми. С появлением других деревьев, поменялась и наша игра.
Мы догоняли друг друга так же, как это делали молодые пары. Нам было весело. К нашему веселью присоединился даже Грэкхем, вспомнив свои юношеские годы. Он смеялся, как ребёнок, и был очень счастлив с нами.
Но вскоре наше настроение изменилось, как только показались мрачные осины. Сверив карту, егерь убедился, что вскоре покажется болото и сообщил нам об этом.
«А его никак нельзя обойти?» – спросила Эмма.
«Боюсь, что нет, дитя моё. Оно простирается на долгие мили» – печально выдал Грэкхем.
«Неужели нет другого способа пересечь его?» – не унимался я.
– Почему же, есть. Но он вам не понравится. Можно пересечь вброд.
Когда мы приблизились к булькающим от газов водам, то слезли с лошади. Наш проводник отыскал большую палку размером чуть меньше руки взрослого и стал нащупывать ей путь впереди себя. Там, где трость глубже уходила в воду, он отходил подальше, пока не ощущал твёрдую поверхность. Мы шли за ним след в след, а лошадь шла за нами. Таким образом, смогли перебраться на другую сторону, правда, изрядно испачкались в тине. Кое-как отряхнувшись, вымыли нашу лошадку. Остальную воду тратить было нельзя – до рощи идти ещё много миль.
В этот раз егерь порадовал нас – недалеко от места, где мы вышли, протекала большая река, где можно искупаться. Мысль о предстоящем купании взбудоражила меня, и я предложил ускориться. Вскоре послышался плеск, и мы своими глазами увидели широкую реку. Грэкхем ненадолго оставил нас наедине, сказав, что отправится на разведку. Мы не боялись остаться одни. Я снял с себя потную одежду и прыгнул в воду. Вода была прохладной и приятно расслабляла. Позвал и Эмму.
Но та отказалась, сославшись на то, что хотела бы набрать грибов в где-нибудь поблизости. Я сильно не настаивал и отпустил её прогуляться, предупредив, что она не уходила слишком далеко. Сам же барахтался вволю и наслаждался покоем. Стояла жара. Спустя десять минут услышал крик Эммы. Не одевшись, как следует, помчался к месту, откуда доносился крик. За моей подругой гнался человекоподобный монстр с горящими зелёными глазами. Его вид наводил ужас, но я не растерялся и встал на защиту Эммы, заслонив её своим телом. Обидчик моей подруги только захихикал страшным неестественным голосом и одной рукой сбил меня. Я поднялся, но он с лёгкостью отбросил вновь.
После второго падения, мои конечности будто сковал паралич. Эмма от ужаса закричала, а я был не в силах ей помочь. Раздались шумные, свистящие выстрелы – это Грэкхем стрелял из лука, пуская по нескольку стрел. Однако человек-монстр захохотал пуще прежнего. Истратив половину запаса стрел впустую, наш спутник кинул в противника валявшийся под ногами синий блестящий камешек. И тут произошло нечто поразительное: в камень, который попал в чудовищного бродягу, стал просачиваться жёлто-зелёный поток некой энергии. Мы слышали ужасные крики, отчего нам приходилось затыкать уши, чтобы не оглохнуть. Когда все стихло, мы внимательно осмотрели труп. Под ним была лужа крови, хотя до недавнего времени пущенные стрелы не причиняли ему ран. Черт! Мы долго не могли оправиться от увиденного нами жуткого зрелища. Придя в себя, отправились в путь, чтобы оказаться как можно дальше от ужасающего места. Сумерки стали сгущаться раньше.
То, с чем мы столкнулись этим днём, вызывало огромный страх. Кто знает, что ожидает нас впереди? Перспектива заночевать на открытом месте нас больше не привлекала. С этим согласился и Грэкхем. Он оповестил нас и сказал, что неподалёку обнаружил таверну с названием «Сладкая Бетти». Здание расположено в десяти минутах езды, потому мы успеваем доехать туда до наступления темноты.
Хозяин этого приличного заведения встретил нас радостно и предложил выпить. Грэхем вежливо отклонил его предложение, так как сам по себе был человеком непьющим. Зато, он спросил, за сколько можно снять комнату и где здесь можно помыться. Хозяин великодушно ответил: «Есть одна свободная комната за 15 золотых, а за мытье – с вас 16 золотых».
Я умел считать. Получается, тридцать одна золотая. Но Грэхем сумел извлечь только тридцать. Я с лёгкостью всучил ему недостающую монетку.
Сгребая нужную сумму в кучку, владелец отдал ключ от комнаты, указал, в какой она стороне и показал, где комната для мытья. Я сидел в комнате, пока мои спутники отправились мыться. Скоро Эмма и Грэкхем вернулись ко мне. Я уступил кровать подруге. Егерь отдал мне другой спальный мешок, который выменял у этого владельца за кинжал и десяток золотых.
– Как же ты будешь без оружия?
– Ничего, и с луком неплохо справляюсь. А для разделки туши у меня есть нож. Все в порядке.
Я пожелал своим спутникам приятных снов и предпринял попытку уснуть, едва закрыв глаза.
Пролежав так до полуночи, внезапно услышал внизу чьи-то громкие разговоры.
Кто-то вошёл в дверь со словами: «Прибыл сэр Родерик из Вестлэнда». Послышалось шиканье владельца, поскольку его постояльцы спали. Затем резкий голос нарушителя спокойствия, находившийся явно в возбуждении: «Налей-ка мне чего-нибудь выпить, сударь». Хозяин таверны принялся убеждать высокородного посетителя, что вся выпивка практически закончилась, и осталось только пиво. Звон монет на столе и звук открывающейся бутылки тут же оглушили сие сомнение. Я слышал всё это, приложив ухо к полу- благо наши комнаты располагались в точности над стойкой. Напряжённость возникла, начиная со следующих слов…
– Вот никогда б не подумал, что в этой таверне такое отвратное пиво. Я уже выпиваю пятую кружку и ни в одном глазу.
– Сэр, быть может, Вам просто лечь поспать. У меня как раз имеется свободная комната на двоих. Для Вас специальное предложение…
Владелец таверны не успел проговорить и послышался подозрительный клокочущий звук, отрывистое дыхание.
– Нет уж, сначала ты мне предлагаешь это вонючее пойло, не стоящее и ломаного гроша, а теперь хочешь, чтобы я на жёстких перинах свою спину разминал! Лучше верни мне те монеты, живо…
Не выдержав такого пренебрежительного отношения, я соскочил с места и, забыв обо всем, спустился вниз.
Услышанное мною выглядело так: черноволосый мужчина в латах стискивал горло хозяину таверны. У бедолаги заметно покраснело лицо, ещё немного и ему настанет конец. Меня этот недовольный клиент приметил сразу и не нужно было лишнего слова, дабы понять, насколько он взбудоражен и разозлён.
– А ты чего здесь забыл, сопляк?! Ну-ка ложись в свою постель и не высовывайся.
– Я бы попросил Вас, сэр Родерик, не обращаться в таком тоне с посланцем Короля Гордона Хмурого.
Услышав от меня сию речь, рыцарь сначала слегка ослабил хватку, а затем и вовсе выпустил свою руку с шеи хозяина таверны. Его лицо заметно затрепетало, и он разразился диким смехом.
– Ну, насмешил, юноша! Лучше б шёл по добру к своей мамке…
Данное заявление сильно задело меня за живое и, схватившись за кожаную перчатку на правой руке (ей я отрабатывал удары), бросил её перед Родериком.
– Бросаешь вызов, малыш! То, что ты знаешь наши обычаи – похвально. Жаль только, тебе не стать рыцарем. Готовься к смерти.
Родерик взявшись за кулаки, хотел, было, меня схватить в кольцо, но узнав это, я увернулся в направление противоположное и ударил сзади, пока рыцарь успел развернуться. В ход пошла шпага, мне же пришлось отбиваться тем, что под руку попалось. В данном случае, этим оружием оказалась старая проржавевшая кочерга. Сэр Родерик сражался достойно, и для меня стоило больших усилий переломить ход борьбы. Лишь благодаря непревзойдённой изворотливости получалось уходить от его сильных ударов и вовремя парировать их. Наконец я пришёл к пониманию, что самое незащищённое место рыцаря, как правило, его голень, ничем не прикрываемая и явно раненая. Воспользовавшись этим, ловко пролетел между коленями рыцаря и сделал удар прежде, чем ему бы удалось настигнуть меня. Рыцарь, взявшись за воспалённую ногу завопил во все горло и бросил шпагу на пол. Из повязки на голени сочилась кровь, а подручный Родерика принялся разрывать на себе ткань, только бы остановить кровотечение.
На шум выбежал Грекхем. Увидев меня вооружённого ржавой кочергой, он не переставал удивляться моей храбрости: «Ну, мой юный друг, ты проявил настоящее мужество, раз бросил вызов рыцарю. Можешь бросить эту железо, оно тебе больше без надобности». Успокоившись, я вернул кочергу на место и отправился наверх. Грекхем собирался было пойти за мной.
«Эй, добрый человек, а вдруг этот сумасшедший приведёт с собой своих ребят, кто меня защитит?!» – завопил хозяин таверны.
Егерь, почесав подбородок, пришёл к соглашению: «А ведь верно. Только вот что, я за даром не работаю» …
– Вы будете моим вышибалой, и станете получать ежедневное жалование в 50 золотых.
Грекхем ухмыльнулся, обдумывая данное предложение.
– Звучит интересно. Я подумаю. Но этого будет явно недостаточно.
– Так что же Вы тогда хотите, господин?
– Ну, скажем, в этом месяце для меня и моих гостей будут действовать особые расценки. Мы поняли друг друга?
– Да, конечно. Только не уходите. Посидите хотя бы до утра.
– С превеликим удовольствием.
Дальнейшего общения я уже не уловил, потому как после непростого боя, во всем теле стали болеть мышцы, и надо было ложиться спать.
Я расположил свой спальный мешок рядом с кроватью, на которой спала Эмма. Взглянув на её лицо, понял, что она вовсе не спала, а слышала всё, что творилось внизу. Моё появление пробудило девушку от раздумий. Чуть ли не рыдая, она обняла меня за плечи и шёпотом произнесла: «Слава Богу, ты жив. О чём думал, прежде чем бросаться в такое пекло? А если б этот ненормальный заколол тебя, как бы я жила без тебя?!». Я почувствовал себя виноватым, поскольку её заявление не лишено смысла: «Прости, Эмма, действительно не подумал об этом. Просто мой долг, как будущего рыцаря: защищать обездоленных и унижённых».
Прослезившееся лицо Эммы выражало испуг и отрешённость.
– Вот скажи, Мартин, по-твоему, все рыцари такие все из себя святые? Так почему этот представитель высшего света завязал с тобой драку?
– То, что я прочитал полностью роман, вовсе не означает того, что ты сейчас сказала. Книга и жизнь – абсолютно разное.
Эмма уже спала и не слышала моей последней речи. Возможно, стоит её оставить в покое на некоторое время и выйти на улицу – подышать свежим воздухом. Ночь выдалась тёплой. И надо бы обговорить с Грекхемом данную ситуацию.
Мой попутчик как всегда не спал и думал о своей жизни и тех «сюрпризах», что ей преподнесены. Отвлёкшись от сих сложных мыслей, егерь посмотрел на меня невинно и, будто бы сознавая, о чем пойдёт разговор, уточнил: «Как я расценю недавнюю твою драку с этим самозванцем или волнует дело личного характера?»
Похоже, этот человек знает всю мою подноготную и с ним нужно говорить откровенно, то бишь начистоту.
«Да как бы сказать помягче…» – начал я… – тут нечто в ином: Эмма после сего случая вдруг перестала разговаривать со мной. И чувствую некоторую неловкость.
Особенно после того, что сказал этот, как его там…
– Родерик! Могу сказать так, ты слишком много зацикливаешься на своём Предназначении. Понимаю, детская мечта, выросшая посреди невежества и грязи современного мира. Но пойми, в реальности всё иначе.
– Да уж прозрел, нечего сказать! В этом мире нет ничего идеального. Будто б я сам не догадался…
– Наша жизнь не состоит из одних только случайностей. Многие вещи можно объяснить и опытом.
– К чему ты это клонишь?
– Возьмём в качестве примера нашу с тобой общую знакомую. Да-да, ты знаешь, о ком я. Уже с самой моей встречи с Вами мне стало понятно, что девушка весьма небезразлична к тебе.
– Так, допустим, об этом я собственно отчасти догадывался. Чем же ты хочешь меня удивить?
– Будь внимателен в своих действиях. Многие неурядицы, вроде сегодняшней, можно решить куда проще и быстрее, нежели кулаками и руганью.
– Поставив себя на моё место, как бы ты разрешил произошедшее?
– Прошлое не имеет значения, всё можно начать заново. Имеет место лишь настоящее и будущее. Хм, а насчёт этого ты оказался не промах – может это единственный случай, когда я поступил бы аналогично.