Русский человек в Ханивуде. Часть 1

Глава 2 «Синема, синема, синема…
От тебя я без ума…»

Синематограф, привезенный иностранцами, прижился в Китае с тех пор, как когда-то понравился в императорском дворце. С того времени прошло сто лет, знаменательную дату которого не так давно торжественно отмечал даже не только кинематографический мир страны, но и вся китайская общественность. За это время китайский кинематограф пережил много стадий своего развития от документалистики и съемок незатейливых китайских фильмов в основном Шанхайской киностудией опять же в основном иностранными режиссерами и операторами, доморощенных тогда еще не было, до современных боевиков. Но сейчас все подается так, как будто он был перехвачен китайцами у глупых иностранцев буквально на лету, и все заслуги почему-то приписываются именно китайцам даже в те далекие времена, когда сьемками на Шанхайской студии руководили иностранцы и все фильмы того времени в Китае были сняты в основном иностранцами. Об этом как-то забывают упомянуть. Многие из тех фильмов долгое время вообще были запрещены для показа в континентальном Китае после 1949 года.

Затем кинематограф пережил годы упадка в долгий период второй мировой и гражданской войн. В Китае фактически нет никаких кинодокументов того времени, поскольку китайских киноработников еще не было, а иностранным было не до Китая. После победы КПК кинематограф возродился и долгое время существовал как пролетарский вид искусства и основное средство политической агитации и пропаганды в основном под мудрым руководством советских кинематографистов. Сотрудничество с советскими работниками киноискусства, имевшее свое место в истории, сейчас вспоминается лишь в связи с «великой» работой китайских мастеров дублирования советских фильмов того времени, таких как «Ленин в октябре», «Ленин в восемнадцатом году», «Оборона Царицына», «Александр Матросов», «Броненосец «Потемкин», «Чапаев» и других фильмов военного и послевоенного времени.

А в настоящее время при наличии огромного телевизионного рынка создание кинопродукции в Китае стало одной из статей китайского бизнеса. Несмотря на очень жесткую цензуру на все телепередачи, в настоящее время фильмы и телефильмы делаются не только по заказу бюро пропаганды и агитации ЦК КПК. Фильмы теперь снимают и по заказам отделов пропаганды и агитации отдельных министерств или ведомств, и даже по заказам отдельных крупных фирм и компаний, имеющих средства и получивших возможность прорекламировать свое хозяйство. Средства в телесериалы в последнее время вкладывают и некоторые богатенькие китайские «Буратино», получающие прибыль от продажи продукции телеканалам и от рекламы, прилагающейся к этим фильмам. «На съемки телефильмов ежегодно тратятся 2 млрд 200 млн юаней, а прибыль на рекламе, которую они делают, составляет 22 млрд юаней». («Молодежный еженедельник Пекина» 北京青年周刊，2005，№3).

К концу 2008 года в стране насчитывалось 38 государственных и около 300 негосударственных компаний по производству фильмов. Была сдана в эксплуатацию крупнейшая в Азии государственная база по производству цифровых фильмов, способная ежегодно производить 80 художественных кинофильмов, 200 телефильмов и 500 серий телесериалов. В настоящее время активно прогрессируют съемки в формате 3D.

К концу 2008 года в сельских районах страны было организовано 13328 передвижных групп, занимающихся показом фильмов и обслуживающих более 270 тыс. административных деревень. В 2008 году общее количество показов составило около 7,15 млн сеансов, объем сельской киноаудитории превысил 1,6 млрд чел/раз.

Несмотря на бытующее у нас мнение, что все фильмы делятся на хорошие, плохие, фильмы киностудии им. Довженко, пусть простит меня этот достойных мастер, не его в том вина, и на… китайские, должен со всей ответственностью заявить, что в Китае тоже есть и хорошие кинофильмы, есть и талантливые режиссеры, есть и замечательные артисты. Просто в нашей стране вообще редко показывают китайские фильмы, а тем более по-настоящему хорошие китайские фильмы. Когда же я связался с работником одной из студий Центрального телевидения России, отвечающим за демонстрацию иностранных фильмов, и попытался предложить уже выполненные мною переводы сценариев для дублирования некоторых хороших китайских кинофильмов и выступить в качестве эксперта перед показом, как это делается в Китае перед показом некоторых иностранных кинофильмов, чтобы разъяснить зрителям какие-то непонятные места из жизни людей другой страны, то услышал, что китайские фильмы в Россию попадают в пакете кинофильмов, закупаемых… в США (видимо, в качестве нагрузки). Нарочно не придумаешь!

Среди большого количества откровенного шлака в создании кино и телефильмов в Китае встречаются замечательные самородки. В мире уже хорошо известен китайский режиссер творческого плана Чжан Имоу, получивший разные международные премии за кинофильмы «Красный гаолян» (红高粱), «Живы» (活着), «Прощание с наложницей»（霸王别姬）и не получивший ничего за фильм «Ни на одного меньше»（一个都不能少）, за фильм, ставший криком души режиссера, являющегося настоящим патриотом Китая, но которого официальная критика внутри страны, не заметив его боли, высказанной в этих фильмах, некогда обвинила именно в антипатриотизме, якобы, за показ негативных сторон китайской жизни (надо подчеркнуть, что в основном это отнюдь не фильмы на современные темы, а на темы давно ушедших лет, в которых тоже нельзя показывать негативные стороны даже того древнего Китая). Фильмы, создаваемые этим режиссером всегда большое событие в Китае и весьма ожидаемы зрителями. Очень жаль, что в последнее время он, вероятно, вынужденно поддался общей тенденции интереса в мире к китайскому боевому искусству ушу и снял хоть и прекрасные по операторскому мастерству, но совершенно лишенные остроты и социальной актуальности, ультрапатриотические фильмы «Герой», «Десять засад», «Золотые латы».

Не менее ожидаемы в стране фильмы выдающегося китайского режиссера Фэн Сяогана, который не подвергает себя особому риску быть раскритикованным властью, поэтому снимает очень популярные в Китае, но, к сожалению, неизвестные в мире хорошие фильмы социально-комедийного плана, которые можно перевести как «Ждать до последнего» （不见不散）, «Мобильник» （手机）, «Бесконечный треп» (没完没了), «В поднебесной нет воров» （天下无贼）. Мне лично с первого взгляда очень понравился кинофильм «Перевоплощение» （变脸） режиссера У Тяньмин (吴天明), с известным актером Чжу Сюй (朱旭)，и совершенно блистательно исполнившей роль маленькой главной героини Чжоу Жэньбао (周任宝).

Среди телефильмов хочется выделить телесериалы, которые были сняты по книгам писательницы Ван Хайлин «Рука об руку», «Развод по-китайски», «Современные женитьбы», «Золотая свадьба», написанным в основном на бытовые темы.

Наряду с этими действительно хорошими фильмами и телефильмами, к сожалению, просто огромное количество откровенно слабых работ с примитивным сюжетом, с примитивной работой режиссеров и примитивной игрой артистов.

Страшно возмущает показушность в большинстве телефильмов о современной жизни простых людей, где герои живут в шикарных апартаментах, изъясняются очень вежливо, пытаются даже танцевать, совершенно не умея это делать. Однажды я решил посмотреть фильм, в котором главной героиней была одна из весьма обожаемых мною китайских артисток, и когда увидел, как герой, голова с дырой, с протезом на одной ноге, этакий Маресьев, полчаса догонял такси, меня передернуло, но я стерпел, считая это издержками жанра; когда увидел в китайской квартире ковры на полу, я еще мог терпеть, вдруг и правда хотят жить более цивилизованно со своими повсеместно цементными полами; но когда герои в китайском ресторане стали есть вилкой и ножом, такой наглости я уже вытерпеть не мог и выключил телевизор.

Телесериалы лепят не по дням, а по часам. Сначала в зависимости от вложенных средств подбирается киногруппа, которая находит режиссера и артистов на главные роли. Хорошие режиссеры соглашаются на хорошие сценарии и в зависимости от средств приглашают уже знакомых им хороших артистов с той целью, чтобы этот фильм/сериал имел если не какой-то успех, то хотя бы обладал продажной стоимостью. Руководители этих фильмов, которые выделяют средства, находя актеров даже на второстепенные роли, советуются с режиссёрами, иногда они даже проводят пробы.

Режиссеры рангом пониже соглашаются на сценарии послабее и стараются заманить престижных артистов, которые могут соблазниться хорошими гонорарами даже при плохих сценариях, где они, сделав деньги на нескольких сериях и сделав рекламу этому фильму, благополучно «умирают» или «куда-то уезжают», предоставляя другим артистам доедать начатый ими пирог. Этих режиссеров вполне устраивают любые артисты для второстепенных ролей.

Ну, а уж остальным режиссерам остается все остальное. Продюсерам этих фильмов, которые экономят деньги, предоставляется полный разгул в подборе не только массовки, но и актеров второго плана, которых находят чуть ли не на улице.

Большинство телесериалов похожи друг на друга, как братья-близнецы, особенно телесериалы на исторические темы, поэтому, если не вникать в содержание, часто создается впечатление, что по многим программам одновременно идет один бесконечный и почти бессмысленный сериал. На экранах тоже в основном мелькают одни и те же лица. Порой один и тот же артист в телесериалах, идущих по разным каналам одновременно, в одном исполняет роль одного императора, в другом уже совсем другого, а в третьем третьего. Ну не имеет, на мой взгляд, морального права актер, сыгравший Ивана Грозного или Петра Первого, играть Николая хоть первого, хоть второго. Разные это были люди, как внутренне, так и внешне.

Большая часть кино- и телефильмов – это агитки, плакаты, независимо от содержания. Сплошная пропаганда того Китая, которого никогда не было, но им очень хотелось бы, чтобы было именно так, а не иначе. При этом все советские люди, например, во время просмотра «Семнадцати мгновений весны» понимали, что ситуация вымышленная, герои не реальные, события далековаты от действительных, но съемки были настолько чистыми, что это как-то создателям фильма прощалось. И при этом наши зрители ни в коем случае не посмеют сказать, что в генералитете вермахта действительно был русский разведчик Штирлиц-Исаев. Китайцы же смотрят эти фильмы, принимая их за чистую монету, поэтому где-нибудь в будущем на них будут ссылаться как на настоящие свидетельства тех исторических событий, как сейчас ссылаются на многочисленные народные легенды и литературные трактаты древних авторов, считая их подлинными событиями тех неизвестно каких давних времен.

Интересен и выбор тематики для сценариев и съемок. Много фильмов и телефильмов снимается по сценариям, написанным к каким-то датам, например, 50 или 70-летие победы над Японией, разного рода столетние юбилеи событий опиумных войн и последующего за ними продвижения цивилизации в Китай, таких как строительство первых шахт, железных дорог, открытие первых в Китае иностранных концессий, банков, предприятий, учебных заведений. Но делается это все лубочно красиво с преобладающим превосходством не только китайского духа, но и материальных вещей, как будто создатели этих фильмов никогда не видели старых фотографий и тем более кадров кинохроники даже XX века того времени, где все выглядит совсем иначе.

Перед Олимпиадой-2008 все стремились снимать фильмы на спортивную тематику, а поскольку реального спорта не только в древнем, но даже и в Китае первой половины XX века вовсе не было, то стали придумывать небылицы про национальные виды спортивных соревнований типа казахского конного состязания «Догони девушку», монгольского «Раздери барана», а также футбол на конях, традиционной китайской цирковой акробатики, боевого искусства ушу, перетягивания каната и некоторых других, которые с реальными мировыми видами спорта и рядом не стояли. Как вы понимаете, в этих фильмах китайские герои с успехом превосходят иностранных спортивных пришельцев, неведомо каким образом попавших в Китай.

Фото из личного архива автора

В последнее время снимается множество телесериалов, посвященных разным периодам истории Китая, что в принципе можно было бы только приветствовать и поставить в пример той же России, в истории которой князей и царей, императоров и императриц числом, может, и поменьше будет, зато уж воспитанием, знаниями и государственным умом значительно отличавшихся от китайских. Во всяком случае, русские цари знали, где находятся границы их государства, интересы которого для них были превыше всего, поэтому они не только своих подданных в обиду не давали, но и родственным народам помогали, единоверцев умело защищали как в сражениях, так и за дипломатическим столом.

Было в России достаточно много и хороших министров, и великих полководцев, и умных ученых, и любопытных исследователей, и просто хороших людей, о которых можно и нужно и писать, и делать телесериалы, желательно, хорошие без прикрас и ярмарочности. Есть же в конце концов исторические фильмы, способные стать примерами для подражания, такие как «Андрей Рублев».

Но, к сожалению, в Китае на самом деле в большинстве случаев идет страшная фальсификация истории, когда Китай всех предыдущих веков выглядит весьма привлекательным, все правители мудрыми, все чиновники честными и справедливыми, все ученые и учителя умными и великими, а народ трудолюбивым. Женственные в реальности китайские мужчины в этих фильмах выглядят очень мужественными. До сих пор терпящие унижения китайские женщины показаны гордыми и неприступными. Жизнь народа во все времена выглядит счастливой, хотя на самом деле до сих пор, даже когда Китай стал богатейшей страной мира, кое-где люди все еще живут в пещерах, а в отдельные исторические времена нередко голодали. Те же фильмы, в которых иногда проскакивает что-то похожее на правду, или зарубаются высшей цензурной комиссией или получают разрешение на показ где-то по окраинам великой империи. По признанию самих китайских артистов создатели фильмов часто ошибаются в одежде разных времен и разных народов даже самого Китая, что уж говорить об оценке событий при их то непомерном высокомерии.

В фильмах в ролях положительных героев мелькают высокие, не менее 1.80, редко ниже, крепкие «самцы», а отрицательных – люди, имеющие пародийную отталкивающую внешность.

Фото из личного архива автора

Девушки большей частью куклоподобные, стандартом являются большие глаза, стройная фигура. Способность получения роли известная во всем мире, поэтому «звезды», чаще всего, жены знаменитых режиссеров или операторов. Некоторые постепенно набираются мастерства уже в работе, особенно если при этом не лишены и некоторой доли таланта. Такие алмазы попадаются даже вопреки общепринятым нормам.

Очень выгодно тем, кто отличается типичной внешностью, например, толстый наивный простачок, типичный китайский старик, или такой же типичный хозяин лавки, ресторана и т.п.

Во многих китайских кино нельзя бывает обойтись без иностранцев, потому что в жизни Китая на разных этапах его исторического развития они все-таки принимали участие и оказывали разное влияние, большей частью, по мнению китайцев, отрицательное. Поэтому особой ценностью являются носители внешности иностранца, даже китайцы, по понятиям китайцев, похожие на иностранцев: лысые или наоборот чрезмерно длинноволосые, носатые, звероподобные или имеющие другие дефекты внешности. До недавнего времени, когда в маоцзэдуновском Китае не было иностранцев, почти все роли иностранцев исполняли такие артисты или китайцы-полукровки. Обычно этим людям обесцвечивают их черные волосы, которые становятся рыжего цвета, что, по мнению китайцев, сразу делает их иностранцами.

Рядом со мной человек,

у которого мама – китаянка, а отец – американец

Фото из личного архива автора

Привлекать же иностранных актеров, например, из Голливуда, очень уж накладно (высокий гонорар, дорогая гостиница, хорошее питание, машина, переводчики и т.д.), да и мороки с ними много, артисты народ обидчивый, китайского языка, а тем более китайского обращения, не понимают, жить привыкли роскошно. Поэтому приходится искать на такие роли иностранцев попроще, приехавших в Китай для учебы или работы. Чаще всего в таких случаях, продюсеры фильмов прибегают к помощи так называемых посреднических фирм или отдельно работающих посредников, которые гордо именуют себя «менеджерами».

В поисках нужных кандидатур, эти посредники иногда пасутся у гостиниц, где бывает много иностранцев, но этот путь чаще всего бесперспективен, так как там обитают в основном богатые люди, не нуждающиеся в приработке, приехавшие с определенной целью и не имеющие времени для всяких игрушек. Более надежными являются поиски в университетских городках, где есть иностранные студенты, которые годятся большей частью для массовок. Когда же им необходимы люди постарше, ищут у зданий, где живут иностранные специалисты, некоторые из которых тоже не прочь заработать в свободное от основной работы время.

Поиск иностранцев для съемок тоже уже стал одним из видов малого бизнеса, подвизавшегося вокруг кино, а по сути паразитирующего на кинобизнесе. Эти посредники мотаются по киноплощадкам, знакомятся с режиссерами, продюсерами, другими работниками, обещая помощь в поисках хороших возможностей. Составляют себе базу данных на какое-то количество знакомых иностранцев, затем заявляют о себе, создав свой интернет-сайт, посвященный этой тематике.

К сожалению, это совсем не те менеджеры, которые на Западе персонально работают у каждой отдельной звезды. А именно шакалы, которые неплохо кормятся, паразитируя на артистах, как на китайских, которых очень много, поэтому они вынуждены прибегать к помощи таких людей, так и на иностранцах. Китайских артистов сильно не обманешь, разве что только массовку, но вот иностранцев можно дурить по-черному. При этом, лишенные всяких морально-этических норм, эти посредники не только берут очень высокие посреднические проценты, не только устраивают плату-откат нечестным работникам киногруппы за лоббирование их интересов при подборе актеров, но еще и обманывают своих клиентов самым подлым образом, пользуясь тем, что иностранцы подчас не знают китайского языка, и не очень вникают в обстоятельства дела и соглашаются поработать на ниве китайской кинематографии, не понимая сути и веря этим посредникам или помощникам режиссеров на слово, чего в Китае нельзя делать ни в коем случае.

Как бы там ни было, но создание кино или даже телефильма это действительно творческий процесс. И рождается это произведение, даже слабое, как и прочие произведения в муках творчества, в муках душевных и физических всех тех людей, которые принимают участие в этом процессе, от автора сценария и режиссера до рабочего по свету или реквизиту.

Глава 3 «Начало»

Иногда вижу, как молодежь в Китае, как и во всем мире, увидев очередную звезду экрана, бросается за автографами, и невольно вспоминаю эпизод из кинофильма «Москва слезам не верит».

– А вы тоже актер?

– Да, начинающий.

– Поздновато начинаете…

Но мое начало в китайском кинематографе было отнюдь не такое, как у Смоктуновского, скорее, более похоже на такое, как у героини Чуриковой в фильме «Начало». Первые небольшие роли, которые я исполнял, были дилетантскими и совершенно бескорыстными, и не только потому что у меня при работе в университете был достаточно нормальный заработок, а потому что я делал это исключительно из любви к искусству, не зная всей подноготной этого дела. Тем не менее, первая роль, как первая брачная ночь, запоминается на всю жизнь.

В один из дней мне позвонили два моих бывших студента, находившихся в Пекине на языковой стажировке, которые как раз подрабатывали в одном телефильме. Их попросили найти знакомого пожилого иностранца на маленькую роль сельского священника.

Помощник режиссера при встрече со мной активно подчеркивал при этом, что это роль хорошего доброго человека, но тогда я еще не понимал, к чему это он (видимо, знает кошка, чье мясо съела). В то время я только-только знакомился с некоторыми понравившимися мне китайскими фильмами, смотря их по телевизору с целью совершенствования языка, и часто очень сожалел, что плохо понимаю речь героев, поэтому иногда записывал их на видеопленку, чтобы просматривать несколько раз. Кое-какие реплики удавалось понимать по ситуации, хорошо было тогда, когда в фильме были титры на китайском языке. Такая замечательная практика, учитывая множество диалектов в стране и в помощь глухим, имеет место в Китае.

Сценарии некоторых фильмов специально для меня записывали в то время сначала на бумаге, а потом уже и на компьютере мои китайские студенты, стараясь помочь мне в моем стремлении изучить язык и их страну. Это была трудная работа, и я очень благодарен им за помощь, тем более, что потом у меня возникала масса вопросов, чтобы понять то или иное выражение, которое я видел и слышал впервые. Поэтому я принял предложение своих молодых товарищей участвовать в съемке без колебаний, искренне желая внести свой скромный вклад в развитие великого китайского кинематографа.

Перед выездом я по телефону попытался уточнить некоторые обстоятельства:

– А где будут проходить съемки на улице или в помещении?

– В помещении.

– Мне нужно произносить какие-то реплики?

– Нет, не нужно.

По старой русской традиции я оделся довольно легко, хотя дело происходило зимой и на улице в тот 1998 год было очень холодно. Но за мной прислали микроавтобус, поэтому я посчитал наличие костюма и пуховика вполне достаточным, на ноги тоже надел лишь туфли на тоненькой подошве. Я ведь ехал сниматься в кино! Наивный человек, надеющийся, что кто-то позаботится о нем!

Сначала все шло хорошо. Мы приехали на Пекинскую киностудию, где меня облачили в длинное черное одеяние священника, а в гримерной хороший старый гример приготовил длинную бороду, очень уж напоминавшую бороду китайцев. Об окладистых европейских бородах у него были, видимо, смутные представления. Своей бороды у меня в то время еще не было, были лишь усы. Я попытался было шутить, что с такими усами надо играть не священника, и если уж не Дон-Жуана, то Дон-Кихота, но серьезные гримерши либо шутку не поняли, либо не оценили, а может быть обиделись за честь профессии и довольно быстро приклеили мне рыжую донкихотскую бороденку.

Я надеялся, что съемки будут проходить именно здесь на Пекинской киностудии, но последовала команда «По машинам!», и мы отправились на место съемки. Я опять посчитал, что мы подъедем к какой-либо католической церкви Пекина и быстро закончим все дела. Но не тут-то было. Оказалось, что мы поедем в пригород Пекина искать сельскую церковь.

Первая роль

Фото из личного архива автора

Ехали мы туда уже ближе к часу пик, поэтому целая колонна из легковых, грузовых и микроавтобусов двигалась со скоростью черепахи. Учитывая то, что зимой, особенно при наличии снега, транспорт в Пекине вообще страдает «запорами», мы выбрались из Пекина только через несколько часов. Никакого обогрева в этом микроавтобусе не было, поэтому уже за время дороги я почувствовал, что ноги постепенно коченеют, а пуховик сам промерз до внутренностей.

К счастью, мы в сумерках доехали до уездного центра и остановились у здания комитета партии какого-то уезда, где стали дожидаться других машин нашей автоколонны. Мои товарищи по несчастью из киногруппы, несмотря на то, что они по китайской традиции были одеты в четыре-пять слоев всяких видов белья и шерстяной одежды плюс ядовито-зеленые военные ватные пальто, сразу же посыпались из автобуса по туалетам и побежали греться в сторожке.

Было уже время ужина, поэтому откуда-то подвезли белые булки, есть которые мне очень мешала фальшивая борода, так как часть ее волос упорно лезла в рот, а лишаться ее мне как-то уже не хотелось. Мы с ней за время пути уже почти сроднились. Аналогичные варианты у меня уже встречались в молодости, когда я исполнял роли Дедов Морозов в своей холодной стране, но тогда был хороший подогрев как извне, так и внутренне. Здесь же об этом приходилось только мечтать.

После полуторачасового ожидания мы двинулись дальше. Колонну вел представитель власти, наверно отвечающий за связи с верующей частью населения и атеизм по совместительству, поэтому он почти сразу же заблудился, и черт еще некоторое время водил его за нос. Судя по всему, он тоже не очень хорошо ориентировался в местной обстановке собственного уезда, тем более ночью. Проплутав по проселочным дорогам еще несколько часов, мы, наконец, добрались до какого-то довольно странного села с темными и пустыми улицами. Мы ехали вдоль абсолютно глухих высоких кирпичных заборов, из-за которых невозможно было даже разглядеть дома жителей этого поселка. Тогда я еще не знал, что все жители этого селения были христианами по своей вере и соответственно в разные годы постоянно подвергались гонениям со стороны властей.

Посреди этого села стояла весьма приличная для сельской местности католическая церковь, в которой нам разрешили произвести съемки. Пришедший служка этой некогда построенной иностранцами церкви рассказал, что в настоящее время жители могут спокойно пользоваться этой уже отреставрированной церковью, которая до недавнего времени была закрыта и превращена в склад. Знакомая для советских людей ситуация.

Никакого отопления в помещении церкви не было, лишь посреди стояла большая металлическая бочка с оборудованной внутри печкой для обогрева. Это было очень кстати, потому что у меня, несмотря на мужество, с которым я старался держаться, уже зуб на зуб не попадал. Пока осветители готовили съемочную площадку и выводили свет, мы успели хоть немного согреться.

Гримеры еще раз подправили мой внешний вид и повесили на меня крест. Местные жители, растревоженные приехавшей колонной машин, в столь поздний час вместе с детьми пришли посмотреть, как снимают кино, и, широко раскрыв глаза, уставились на меня. Когда я подошел поближе, одна старушка спросила:

– Ты – настоящий?

Европейский священник для них был необычен, потому что сейчас службу здесь ведут священники-китайцы.

В это время выяснилось, что мне необходимо будет провести обряд крещения одного из героев этого телефильма и …все-таки произнести несколько фраз на китайском языке. Из предоставленных мне фраз церковного лексикона на китайском языке я тогда понял очень немного, поэтому пришлось срочно просто вызубрить эти предложения наизусть, тем более что съемки проходили с записью реплик прямо на месте. Как потом выяснилось, крестил я одного негодяя (по фильму), который пытался получить выгоду на крещении в иностранную веру во время прихода иностранных армий, а в этот момент священник пытался спросить своего подопечного:

– Веришь ли ты в то, что все сущее на земле создано Богом?

Немного помявшись и оглянувшись на своего уже ранее перекрещенного, а потому «сильно просвещенного» друга, он ответил:

– Верю.

После чего я весьма торжественно облил выбритую часть его головы водичкой из кувшинчика, предоставленного все тем же служкой церкви, который принимал активное участие в подготовке этого священного обряда. После этого мой священник обратил внимание на траурную повязку на руке этого молодого человека и спросил:

– По кому ты носишь траур?

– Недавно умер мой отец, – ответил он с дрожью в голосе.

А священник, перекрестившись, сочувствующе произнес: «Аминь!».

Эту сцену переснимали несколько раз с разных ракурсов, потом крупным планом, чтобы в кадр попал и он, и я. После этого быстро сняли еще один эпизод с нашим участием уже для другой серии, сфотографировались на память со своим героем, который, как поведали мне уже позднее мои студенты, оказался хоть и молодым, но уже известным актером Фэн Юаньчжэном.

Фото из личного архива автора

Режиссер остался настолько доволен моим дебютом, что в обратный путь повез на собственном автомобиле, и приказал выплатить мне первый в моей жизни актерский гонорар, от которого я попытался даже отказываться, мотивируя это тем, что я приехал просто помочь в съемке, но никак не для заработка. Режиссер усмехнулся моему альтруизму, но деньги заставил взять. Мне было очень неудобно, и эта, хоть и не толстая пачка денег всю дорогу жгла мне карман.

Вернувшись домой, я все-таки решился взглянуть на деньги и с некоторым удивлением убедился в том, что за один день работы я получил сумму, которая на то время составляла треть моей месячной зарплаты в университете. Потом я успокоил свою совесть тем, что все-таки вытерпел за этот день немало. Значительно позднее, когда мои гонорары за один день, хоть и были значительно меньше гонораров настоящих известных артистов, но все же иногда в несколько раз превышали тот первый гонорар за бескорыстный дебют в роли простого сельского священника, освятившего мою актерскую стезю, я всегда помнил об этом и не пытался гоняться в этом плане за «звездами».

К чести же создателей того телефильма можно отнести еще и тот факт, что моя фамилия даже оказалась в списке артистов, принявших участие в этом фильме, несмотря на то, что мое участие было отмечено лишь в двух эпизодах, но зато в двух сериях, и было хоть несколько членораздельных реплик. Как потом оказалось, такое бывает далеко не всегда: были случаи, когда при значительно большем участии фамилия в титрах почему-то отсутствовала.

Еще сложнее оказалось дождаться демонстрации этого телефильма под названием «Табакерка». К счастью, мне это удалось. Удалось даже записать на видеомагнитофон часть эпизодов, в том числе и своих. Сделал я это очень предусмотрительно, потому что этот телефильм, после первого же показа исчез с экранов телевидения и его вторичного, кстати, тоже единственного показа я дождался только через шесть лет.

Второй раз я просмотрел его уже внимательно с большим пониманием и интересом, после чего понял, что сюжет этого фильма снят по мотивам одноименного произведения писателя-реалиста Дэн Юмэя. Понял и то, что авторы сценария Ду Юнфу и Линь Чаосян написали относительную правду, ясно указав в лице своих героев, кто же хоть частично мог быть виновником поражения Китая во второй опиумной войне. Из этого произведения можно понять, что вина, которую сейчас приписывают лишь страшным «заморским чертям», во многом лежала и на некомпетентных, невежественных, продажных, высокомерных, кичащихся друг перед другом своими богатствами и связями китайских чиновниках, попиравших честь и достоинства хороших людей, но пресмыкавшихся перед сильными мира сего, а также на безразличии и рабской покорности, лежащей в основе самого характера китайцев.