Саид 2. Над пропастью

рядом. – Присядь. – Не хочу, – бунт так себе, конечно,

– Кто эта девчонка? За кого ты развязал войну, сын? – Она моя женщина.

застывшими взглядами, как у мёртвой рыбы, и тошнота разъедающим потоком устремляется наружу. Я бегу в туалет, падаю перед унитазом на колени и извергаю из себя всё, что было в желудке. В комнате закончилась питьевая вода, но выходить я не решаюсь, поэтому пью прямо из-под крана, набирая ледяную воду в ладони. И реву, кусая губы, стараясь подавить очередной приступ. Он убил их всех. Жестоко расправился с каждым… Шевцова на фото я не нашла. Но уверена, его ждёт казнь ещё похлеще. И мне, наверное, надо радоваться, ведь теперь я отмщена. Только не получается никак. Потому что это я их убила. Не своими руками, но я… Да, они были насильниками и мразями. Это так. Только мои руки теперь по локоть в их крови, и я не имею права судить других. Ведь это я их убила… Лежу на кровати, свернувшись в комок, тупо смотрю в стену напротив. Прошло несколько часов, судя по тому, что рассвет уже давно наступил и солнце светит по-обеденному ярко. Меня никто не звал ни на завтрак, ни на обед, а значит, все ушли. Если только Хаджар и Хадия

жизнь и моё самочувствие. – Спасибо за одежду, – проговорила тихо, когда старший Хаджиев отвлёкся на

него влияет? Или происходит что-то, чего я не знаю? – Мы не будем больше говорить. Я уже всё сказала, – поднялась

Я не знаю, что испытала в тот момент. Если это облегчение, то какоето оно слабое. А если разочарование, то какое-то неуверенное. Потому что Саид меня тогда пугал больше всего.

бы ни злился на них. Смирнов же

не стоит. – А тебе что, меня мало? Или, может, ты меня больше

да и не особо хочется. Целую уже сама. Стоит мне только коснуться его губ своими, как Хаджиев набрасывается на мой рот и с силой сжимает