Когда Катя выходит из душа, вместе с паром и намотанным на голову полотенцем, аккуратно подмечаю про себя, что за ухом у нее, там, где чип, тоже виднеется уже небольшой волдырь. Все сходится. Осталось понять, куда.
– Спасибо за тирамису. Но ты хотел рассказать, о чем же вы говорили и зачем на днях куда-то ездили. Скажи честно, ты занимаешься чем-то незаконным?
– Нет, Кать, нет.
– Тогда к чему такие секреты?
– Просто мы на работе занимаемся внедрением новой вентиляционной установки, и я ездил на рынок, «Даниловку», чтобы закупиться необходимыми деталями. А этот ЭРП мне помогает, так как он знает всех на рынке и может подсказать, где подешевле купить. Просто не хотел грузить тебя своей работой.
– Ты меня не грузишь. И больше не скрывай так ничего, пожалуйста, я волнуюсь. Ладно, давай ложиться спать, уже поздно.
Следующие пять дней похожи один на другой. Я просиживаю день на работе, Катя – дома, вечером мы с ней ужинаем и идем гулять. Иногда слепота снова настигает меня. Катя пару раз предлагает поиграть вместе в «Содружество», но потом сразу же осекается. В мой выходной едем гулять на ВДНХ и катаемся на велосипедах, светит солнце и Катя радуется, даже ее задумчивость проходит, и мы целый день смеемся, разговариваем и обсуждаем, как после ее учебы будем жить вместе в Москве. Только вот из головы у меня не выходит одна вещь – что же за фактор, который ломает чипы.
Утром в понедельник снова собираюсь на работу. Кате не спится, и она встает вместе со мной позавтракать. Думаю о том, как бы сегодня уйти пораньше и провести с ней больше времени.
– Будешь яичницу? – Спрашивает Катя, набирая из-под крана воду.
– Буду, спасибо. – Она ставит недопитый стакан на стол передо мной и гремит посудой в полке в поисках сковородки. Голова раскалывается. Смотрю перед собой в одну точку, наблюдая, как лучи встающего солнца играют в воде в стакане. Подождите-ка. Беру стакан в руку.
– Кать, а ты всегда воду из-под крана пьешь?
– Ну, нет, но у тебя постоянно пью, ты же сам говорил, что она у вас очищенная и все так делают уже кучу лет.
– Так-то оно так, но не совсем. Разглядываю воду. На вид она самая обычная, только на дне плавают несколько хлопьев – последствие того, что недавно было отключение, и воду еще не до конца слили. В голову приходят слова Ромчика: «Возможно, что-то у Вас под носом, то, что Вы делаете в повседневной жизни.» Не сумасшедший ли я? Почему именно вода? Но эта мысль как заноза уже засела в моем мозгу.
8
На работе ищу контакт моего старого друга Олега, того самого, кто познакомил меня с Катей. Он теперь большая шишка и работает в АО «Заслон», помогая разрабатывать новые установки для облегчения жизни. У него точно есть в подчинении хоть малюсенькая лаборатория или люди, которые помогут мне разобраться, верна ли моя теория, что из-за воды ломаются чипы.
Наконец, когда на мониторе высвечивается номер Олега, я сижу и в нерешимости пару минут смотрю на цифры. Откуда я все же знаю, что прав? Зачем дергать человека с такой странной просьбой? С другой стороны, пути назад нет, ведь если я не разберусь, кто знает, какие последствия ждут меня дальше. А перспектива остаться слепым меня абсолютно не радует.
– Привет! – Слышу низкий и такой знакомый голос Олега.
– Привет! Как ты?
– Лучше не бывает. Как твои дела?
– Примерно также. Слушай, я к тебе с одной просьбой странной. Мне нужно исследовать пробу воды. Может, у тебя есть люди, кто этим занимается?
– Внезапно, конечно. Ты же вроде вентиляцией занимался?
– Да, но мне это не для работы. В личных целях.
– Заинтриговал. Вообще, тебе сказочно повезло, мы сейчас с Мосводопроектами работаем над новым каналом для Москвы, я могу попробовать договориться, чтобы после работы тебе ненадолго предоставили лабораторию. Идет?
– Олег, не забуду. Спасибо тебе.
– Не расскажешь, для чего тебе это?
– Только если лично.
– Ох, хорошо. Я тебе тогда наберу, как получится договориться.
И уже на следующий день Олег зовет меня к себе на работу. Пишу к Кате, что пойду с коллегами в бар, поэтому задержусь, а сам в конце рабочего дня набираю в баночку для анализов воду из-под крана, собираю все статьи, которые могут пригодиться, сажусь в такси и мчусь в АО «Заслон».
9
Олег внимательно смотрит на меня:
– Ты хочешь сказать, что это – правда? Все из-за воды?
– Я не знаю, не уверен. Поэтому и нужно проверить.
– Ладно. Смотри. У нас сейчас в распоряжении есть возможность посмотреть состав твоей воды, а еще уменьшенная установка для очистки сточных вод в Москве – она тут стоит как прототип, рабочий, его еще в 20-х годах этого века разработали и до сих пор, как говорят, в Москве применяют. В целом, больше ничего интересного в этой лаборатории и нет. – Олег жестом обводит безлюдное помещение за нашими спинами. Под безжизненным голубым светом мерно гудят какие-то установки, аккуратно расставлены пустые колбы, на голографических досках висит журнал осмотра помещений, несколько заметок по эксплуатации оборудования и какие-то пометки и каракули, видимо, авторства лаборантов.
– Сколько понадобится для проведения анализа?
– Часа полтора.
– Тогда давай пока на установку посмотрим.
Олег кивает. Забирает у меня пробу воды и уходит куда-то в угол лаборатории к небольшому аппарату, похожему на старые аппараты по центрифугированию. Открывает горизонтальную крышку, выливает туда воду и включает на панели управления несколько кнопок. В общий тихий гул добавляется еще один, низкочастотный – видимо, заработала запущенная Олегом установка. Не дожидаясь Олега, подхожу к агрегатам, стоящим в центре зала. Узнаю в них установку Кейптаунского университета, только немного модифицированную. Она необходима для проведения одного из этапов очистки сточных вод, а именно, для биоочистки с помощью активного ила.
– Вы сюда реактор-биоаугментатор на линию возвратного ила добавили? – Поворачиваюсь я к подошедшему Олегу. Он округляет глаза:
– Во-первых, не уверен, так как я не большой специалист в водоотведении. Да и эта установка появилась задолго до моего прихода. А во-вторых, откуда ты про это знаешь?
– Помнишь, как еще в институте я на несколько конференций ездил? Так вот, мне с преподом «повезло», который меня курировал, он разбирался только в водоотведении, и из-за этого у меня все статьи и доклады были на эту тематику. Никогда бы не подумал, что найду применение этим знаниям, но, как видишь, теперь перед тобой блеснуть могу. – Усмехаюсь я.
– Да с такими знаниями ты мог бы анализ воды дома в раковине провести.
– Ну, я не гений. Да и для этого техника нужна.
– А что это за реактор, про который ты спрашивал? Мне хоть понимать для общего развития. Мы хоть и канал копаем на нашем новом проекте, но вдруг пригодится.
– Смотри. Это контур для биологической очистки воды. Всего сколько этапов очистки?
– Много. Лев, серьезно, я вообще не разбираюсь.
– Хорошо. Сначала вода проходит механическую очистку с помощью решетки и сита, так из нее удаляются разные крупные частицы. Потом через песколовки. Название говорит само за себя, так из воды убирают мелкие частицы, как песок. Еще на этом этапе удаляют жиры и масла разные. Потом идет физико-химическая очистка, она служит для очистки от взвешенных частиц, например, с помощью флотации.
– Флочего?
– Флотации. Когда взвешенная гадость в воде слипается вместе с пузырьками воздуха и в виде пены всплывает на поверхность воды, откуда ее и удаляют.
– Хм, неплохо. Давай дальше.
– А потом наступает как раз черед этой установки. В биологической очистке процесс происходит в результате окисления содержащейся в ней органики бактериями. То, что осталось от окисления, «поедают» другие микроорганизмы. Происходит своеобразный биологический круговорот веществ. Самое главное, что здесь из воды удаляется фосфор и азот. Вишенка на торте – дезинфекция, после биологической очистки ультрафиолетом обеззараживают воду. И вот, наша сточная вода готова.
– Ты на этот котелок показывал. Для чего он?
– Это реактор-биоаугментатор. В нем обогащают активный ил, то есть среду с микроорганизмами, нитрифицирующими бактериями. Эти бактерии и удаляют азот, когда в воде пропадает кислород, который нужен для микроорганизмов. Одна группа бактерий превращает аммиак в азотистую кислоту, а вторая после нее превращает азотистую в азотную кислоту. Так азот в форме газа отправляется восвояси.
– Я даже и не знал, что такая магия под носом происходит. Очень интересно, но пока мало что понятно. Это дело надо запить. Тут чай можно сделать, будешь?
– С удовольствием.
Пока мы гоняем чаи и говорим о том, как разошлись наши пути после университета, как чип влияет на жизни людей и как ко мне наконец-то приехала Катя, установка завершает анализ воды. Олег подходит к ней, нажимает несколько кнопок и жестом зовет меня подойти.
– Так, а здесь интересная картина образуется. – Олег указывает мне на экран, куда выведены результаты анализа.
– Хорошая работа, Олег. Все подробно написано.
– Осталось разобраться.
Быстро окидываю взглядом текст и множество цифр. Одна надпись кажется крайне сомнительной.
– Смотри, в воде обнаружены те самые бактерии, из органической очистки.
– Так не должно быть?
– Нет, тут прямо-таки неплохая концентрация. Не могу сказать, что запредельная, но их здесь быть не должно.
– Странно. Откуда они тогда здесь?
– Возможно, повреждение очистных сооружений, не знаю. У нас же сейчас очищенная вода гонится снова в трубопроводы, потому что дезинфекцию усовершенствовали и сказали, что после нее даже воду из-под крана можно пить.
– А эти бактерии могут спровоцировать поломку чипа?
– Хороший вопрос.
– Я спрошу завтра у своих коллег. А еще заброшу удочку, чтобы кого-нибудь отправили осмотреть очистные сооружения. По идее, воду же недавно отключали, они как раз должны были там все осматривать. Очень странно.
– Согласен. Но проверить действительно стоит.
– Попробуй еще поискать таких же людей в Москве, может, кто-то столкнулся с подобными поломками своих чипов. Не может же быть, что только у вас троих мозг перегорел.