Мой (не)выносимый сосед

Спальня вообще без всего фактически. Лишь встроенный белый шкаф-купе с зеркальной дверью и огромный надувной матрас на полу. Витой балкончик выходит на зеленый маленький московский дворик. Фотки заполнены светом и ощущением пространства, не испорченным излишним хламом. Мне нравится.

Дико нравится на самом деле!

А когда я вижу адрес, вообще испытываю что-то похожее на эндорфиновый шок! Это же в соседнем с моей прошлой квартирой дворе!

– Там вообще-то две комнаты, но одна забита хозяйскими вещами и закрыта на замок, – лупит пулеметной очередью Кира на заднем фоне, – Хозяин – сказка. Мужик средних лет, по голосу приятный. Через несколько дней летит на Гоа на ПМЖ, дауншифтер, короче. Приезжать не будет, проверять не будет. Только деньги слать ему и все. Зовут Егор, фамилия еще такая смешная – Лютик.

– Ой, у меня одногрупник на заочке тоже будет Лютик. Было бы забавно, если бы это был он. И сколько хочет? – я нервно кусаю губы, ладошки влажнеют.

Кажется, я влюбилась. Я ее хочу…Хочу эту квартиру!

– Просил пятьдесят пять, но! Мебели нет, посудомойки нет, – деловито загибает тонкие пальцы Кира, – так что сошлись на сорока пяти-и-и…

Задорно сверкает глазами. А я в счастье свое поверить не могу! Да это же почти в два раза дешевле, чем я снимала раньше! Даже, учитывая залог, я смогу начать ее потихоньку обставлять прямо сейчас, не прося ни у кого дополнительных денег!

– Я знаю, раньше у тебя двушка была, – продолжает тараторить подруга, – Но там такая кухня большая и никаких ограничений по обстановке. Я подумала, что тебе подойдет…

– Конечно! Конечно, подойдет! – я вскакиваю со своего стула не в силах больше усидеть на месте, – Поехали договариваться, пока этот Лютик не передумал и еще кому-нибудь не сдал!

– А мой фраппе?! – Кира театрально дует губы.

– Если выгорит, с меня и фраппе, и просекко, и караоке на всю ночь!

– О, ты умеешь убеждать! – девчонки смеются.

Подзываем официанта, закрываем счет, Кира успевает сделать на ходу один глоток своего несчастного, только принесенного фраппе, и мы мчим втроем навстречу с дауншифтером средних лет Егором Лютиком.

Когда выскакиваем на улицу, оказывается что ливень так же резко кончился, как и начался, а из-за туч уже робко выглядывает ленивое августовское солнце.

Для меня это будто знак, что неприятности этого дня кончились, и Вселенная снова ласково улыбается мне.

6.

Декабрь, четыре месяца спустя.

– Я принесу, – Арс забирает у меня номерок и через пару секунд исчезает в шумной толпе у театральной гардеробной.

Подхожу пока к одному из зеркал в пол, украшающих помпезный, просторный холл с развешанными ровными рядами фотографиями наиболее успешных постановок. Разглядываю свое отражение и проверяю макияж в ожидании шубки и спутника.

Две женщины рядом достаточно громко восторгаются игрой актеров и смелостью режиссерских решений, а мне, честно говоря, не понравилось. Какая-то странная, неприятная смесь классики и современности. Может я старомодна, но мне было совсем не смешно смотреть на стриптизера Бальзаминова, пытающегося жениться на современной престарелой олигархине. Или кто там она была – я даже толком не поняла.

Но спектакль гремел по всей Москве уже как месяц, билеты приближались по стоимости к крылу самолета и Арс, судя по всему, снова решил попробовать меня впечатлить.

Он вообще очень старается в этом направлении – произвести на меня выгодное впечатление. Жаль, что вещи, которые, по его мнению, должны приводить меня в щенячий восторг, на самом деле мне мало интересны. Я ровно отношусь к топовым ресторанам, по большей части не понимаю современное искусство, филармонии предпочту караоке с друзьями, а нестандартной экскурсии – украшенный новогодний каток. Да, наверно, я не самая утонченная барышня. И наверно я сама виновата в том, что Арс не очень об этом догадывается.

Дело в том, что за последние несколько месяцев – это первый парень, который мне искренне понравился, и я очень хочу, чтобы у нас все срослось. Поэтому приходится на данном этапе ухаживаний немного скрывать свое истинное "я". Арс из интеллигентной семьи, аспирант в нашем университете, знает три языка и, несмотря на молодость, уже прилично разбирается в международном коммерческом праве, работает в конторе отца и подает все надежды в будущем стать звездой юриспруденции или и вовсе уйти в политику.

Арс настолько безупречен в плане родословной и биографии, что мой отец даже молчит по поводу наших свиданий. Тяжело, конечно, молчит. Многозначительно. Будто мысленно гвозди в крышку подготовленного гроба методично забивает, но вслух ему возразить нечего. Он пользовался пару раз услугами их конторы и познакомился с Арсением раньше меня. Даже очень хорошо отзывался о нем, пока тот не увидел меня в профкоме нашего университета и не пригласил на первое свидание.

Пригласил он меня в Винзавод конечно на выставку какого-то фотографа, делающего черно-белые снимки мировых помоек. Очень концептуально. И совершенно непонятно для меня, где хлопать. Но я, желая не показаться простушкой, сделала вид, что поняла. Как потом оказалось, зря. Потому что теперь мой удел – не кататься на снегоходах по Подмосковью и пить глинтвейн, гуляя по центру, а смотреть на что-то вроде стриптизера Бальзаминова.

Подкрашиваю губы, приближая лицо к зеркалу, и вижу в отражении возвращающегося ко мне Арса. Внизу живота растекается мягкое щекочущее тепло. Арс улыбается, ловя в зеркале мой взгляд, а я подмечаю, как на него с интересом оборачиваются две мимо проходящие девушки. Я их прекрасно понимаю – Арсений внешне очень привлекательный. Высокий, худощавый, но спортивный, с каштановыми, не слишком коротко подстриженными волосами, с классическими правильными чертами лица и живыми карими глазами. А еще его улыбка открытая и мягкая, сразу располагающая к себе. Он немного педант и совсем капельку зануда, но это издержки воспитания и высокого интеллекта. По крайней мере я себе это так объясняю. Арс все- таки юрист – международник, а не какой-то инструктор, только спустившийся с одной из Кавказских гор…

"Мля, Лиза, опять ты сравниваешь! Может хватит?! " – закатывает глаза мое внутреннее "я", и я тут же прекращаю. Заставляю себя прекратить.

Арс тем временем подает мне короткую шубку, придерживая ее, пока я продеваю руки в рукава. Касается моих плеч в конце и через секунду вежливо отпускает. Слишком вежливо, мог бы и посильнее прижать. Это наше пятое свидание, а мы еще не целовались. Не то, чтобы я торопилась. Прошлый урок усвоен на "отлично". Я больше никогда и никого не подпущу к себе вот так сразу, но…Арс даже не дает мне шанса посопротивляться! Он настолько галантен, что иногда меня мучает предчувствие, что это мне придется его соблазнять, а не наоборот.

И я как-то к такому не готова.

– Пойдем? – накинув куртку, Арс услужливо подставляет мне локоть, на который я опираюсь, – Мне показалось, или ты не в восторге от спектакля, Лиз?

– Стриптизер Бальзаминов – это перебор, – честно признаюсь.

Арс хмурится, чуть ближе склоняясь к моему лицу, его рука ложится на мою поясницу, когда он открывает для меня дверь.

– Прости, я не подумал, что весь этот разврат не для такой девушки как ты, Лиза, – выдает с искренними нотками вины в голосе.

– Какой такой? – непонимающе хлопаю глазами.

– Ну как? – мягко улыбается Арсений и подталкивает меня вперед, чтобы не застревала в дверях, – Чистой, невинной.

"Э-э-э," – зависает мой внутренний голос, а вместе с ним зависаю и я.

– Знаешь, я…– осекаюсь я, подбирая слова, – Я не такая уж невинная. Вполне себе даже современная…девушка.

Выходим на улицу. На лицо тут же падают крупные ленивые снежинки. Каблуки скользят по замершему граниту. Ежусь, кутаясь в шубку поплотнее и пряча в мехе нос от щипающего морозца. Ускоряю шаг.

– Конечно современная, – Арс будто ребенка успокаивает, пока ведет меня к своей машине, – Я о другом…

Последняя фраза звучит так многозначительно, что сомнений не остается – он о девственности. И Арс уверен, что она у меня есть. Может поэтому и медлит с поцелуями и остальным. Честь мою уважает что ли? Уже несуществующую…

– Кхм… – неопределенно мычу в воротник шубы, пока сажусь на переднее пассажирское сидение.

Арс захлопывает за мной дверь и огибает капот, чтобы занять водительское кресло. Наблюдаю за ним, покусывая мех. Интересно, для него это важно? Да ну…бред! Он же тоже…современный. Или…?

– Знаешь, мы ведь с тобой не говорили на эту тему. Ну, чистоты. А ты так уверен…Почему? Внешность, поведение, что? – аккуратно начинаю прощупывать почву, пока Арс накидывает ремень безопасности.

Он стреляет в меня веселым взглядом и коротко смеется:

– Я просто знаю твоего отца.

А, ну да. Откидываюсь в кресле, гася вспышку жгучего раздражения. Могла бы и не спрашивать на самом деле…

– И не боишься приглашать меня на свидания? – выходит немного резко. Но он задевает меня за живое. Не хочу, чтобы в теме моей личной жизни маячил призрак вездесущего родителя.

– Он разрешил, – ровно выдает Арс, выруливая с парковки.

Я чуть не давлюсь от такого заявления.

– И что же ты ему сказал? – нервно хмыкаю, – Что разрешил.

Арс опять мажет по моему лицу быстрым взглядом, на этот раз без тени улыбки.

– Что у нас все будет серьезно. Только так, – тихо отвечает.

Это дезориентирует меня окончательно.

– Да мы даже ни разу не целовались! С чего ты взял вообще?! – выпаливаю я.

Арс на это поджимает губы, сводит брови и ничего не говорит. Похоже, я его задела. Мои последние слова повисают в салоне как кирпичи на ниточках. Неловко. От тяжелого молчания начинает ломить виски. Я щелкаю приемник и оставляю первую попавшуюся радиостанцию, чтобы только не свариться заживо в этой густой тишине.

– Заедем – поедим? – предлагает Арс без энтузиазма.

Да, мы так и собирались сделать в начале вечера, но сейчас я уже не хочу. И вроде бы ничего вообще не произошло, но у меня нестерпимое желание выскочить из машины прямо на ходу. У папы он разрешения попросил…Я будто в девятнадцатом веке!

– Нет, отвези меня домой пожалуйста.

– Что-то не так? Я тебя расстроил?

– Нет, все хорошо. Просто устала. И завтра первая сессия на заочке начинается. Выспаться хочу, – слабо улыбаюсь Арсу, пытаясь как-то исправить ситуацию.

Получается не очень. Всю оставшуюся дорогу мы молчим. Молчим, когда Арс сворачивает в мой двор, когда тормозит прямо напротив подъезда. Когда поворачивается ко мне, устремляя странно внимательный взгляд.

Отщелкиваю ремень безопасности. Пальцы сжимают дверную ручку.

– Спасибо за вечер. Пока… – толкаю, открывая. И не успеваю открыть.

Потому что Арс вдруг протягивает ко мне руку и рывком приближает к себе, обхватив затылок. Наши губы резко встречаются. Стукаюсь с ним зубами от неожиданности. А потом ощущаю чужой вкус. Влажно, мягко, прохладно, сладковато. У него даже язык мягкий, будто комок манной каши…Тело деревенеет в попытке подстроиться под ощущения внезапной близости с другим человеком. У слюны Арса привкус грецкого ореха. Его дыхание тихое, он все время пытается оттянуть ртом мою нижнюю губу. В принципе приятно, но заставляет сосредотачиваться на этом моменте. Мозг включается, а ведь он наоборот должен молчать. Возможно…

Возможно, сейчас просто не лучший момент для поцелуя. Я была расстроена и устала. Повторим…потом.

Резко отстраняюсь. Немного виновато растягиваю в улыбке влажные губы.

– Ну…Пока.

– Пока. Я завтра позвоню, – Арс облизывает свои губы. Взгляд у него расфокусированный, довольный. Наверно, не то, что у меня…

– Хорошо, – открываю наконец дверь. Выскакиваю из машины.

– Ты мне очень нравишься, Лиз! – летит из салона вдогонку, но я уже захлопываю за собой.

***

Захлопываю за собой входную дверь и тяжело опираюсь спиной о полотно, скользя рассеянным взглядом по узкому коридору моей квартиры. Пальцы будто сами собой порхают вверх, к губам. Трогают, словно пытаются нащупать оставшийся фантомный след. В груди раздрай. А внутренний голос безжалостно подсказывает, что это никакой не раздрай, а…разочарование!

"Да ты его просто не хочешь, Лиза!" – орет он внутри меня.

Предлагаю ему заткнуться и, оторвавшись от двери, начинаю раздеваться. Срываю шубу, сбрасываю сапоги, раздраженно тряся ногой.

Нет, это не так. Арс мне нравится. Он умный, приятный, мы смеемся…иногда. И запах его…Конечно, хозяйственным мылом отдает немного, но кто-то просто слишком чистый. Это же лучше, чем грязный, да?

Чё-ё-ёрт!

Нет, надо признавать очевидное, пока не поздно. Это ведь первый поцелуй! Да я должна сейчас от счастья с визгами носиться по коридору, а не уговаривать себя, что в следующий раз мне точно зайдет.

А вдруг и правда зайдет?

Опускаюсь на пуфик. Обхватываю голову руками. Нет, ну в принципе было ничего… У Арса столько достоинств. И я вижу по его взгляду, что он не врет – я искренне нравлюсь ему. Это такое приятное, вдохновляющее чувство, когда ты кому-то по-настоящему нравишься. Да еще и не просто кому-то, а ценному, достойному, подходящему…

Вон и папа не против Кропоткина. Хотя это как раз вряд ли плюс. Оглянуться не успею, как у деда на даче на собственной помолвке буду сидеть…А рядом Арсик…Прижимается ко мне своим пахнущим мылом, интеллигентным телом.

Мда…

Это так обидно!

Ну почему?! Почему идеальный по всем параметрам парень, который относится ко мне как к принцессе, меня совершенно не заводит! Почему его предупредительность мне кажется слабостью, уважение – нерешительностью. Да у него даже язык как у мямли! Не хочу и думать, что ниже, господи… Тоже наверно что-то вежливое и асексуальное. Воображение услужливо рисует перекошенное страстью лицо Арсения и то, как он сквозь зубы скулит "Лиза, можно я кончу?". А мой злобный внутренний голос орет на это "Нельзя!" и инфернально смеется.

Нет, это не с ним. Это со мной что-то не так! Привидится же такое…

А может у меня травма? Ищу мудаков и абъюзивных отношений? К психологу пора?! Это все папа со своими тираническими замашками… И братья туда же. Дружно вбили мне в голову, что этот домострой пыльный – и есть норма человеческих отношений. А я…

"Так, стоп, не вали с больной на здоровую, – ехидно фыркает внутренний голос, – У Кропоткина просто рот слюнявый – отец в этом точно не виноват".

"Может он голодный был? Вот слюноотделение и повысилось…Эх, надо было все-таки поужинать заехать," – вяло возражаю сама себе и плетусь на кухню.

Открываю холодильник и зависаю на пару минут, пока он не начинает возмущенно пищать. Подгоняемая охранной системой, достаю открытую бутылку вина и грушу. Наливаю себе половину бокала и прячу вино обратно. Нарезав грушу, плетусь к одному из кресел- мешков, наваленных на кухне в импровизированной гостиной зоне. Когда иду мимо столика, рука так и тянется к пиале с орешками, но замечаю там грецкие и передумываю. Этот вкус уже сегодня вечером у меня во рту побывал…

Только развалившись в кресле -мешке и сделав маленький глоток, чувствую, как меня потихоньку отпускает и мысли успокаиваются. Взгляд скользит по белым стенам, подмечает развешанные семейные фотографии, замирает на выключенной плазме напротив.

Дома так хорошо! Тихо, уютно…

Не устаю наслаждаться этой квартирой. Помимо всего прочего, она еще и как постоянное напоминание для меня, что "все, что не делается- все к лучшему". За три месяца я сроднилась со здешними стенами больше, чем с квартирой Веры Павловны за три года. Там все-таки было слишком много ее вещей с особой тяжелой энергетикой. Тебя будто выселить пыталась каждая оставленная домовладелицей салфетка. А здесь другим хозяином и не пахло. В квартире был сделан капитальный ремонт, а потом Егор сразу сдал ее мне. Пусть без мебели, зато и без каких-либо ограничений.

Я делаю еще один глоток, отставляю опустевший бокал, закидываю руки за голову и пялюсь в белый потолок.

И почему я так расстроилась? Ну не сразил меня его поцелуй и что? Может, сразит все остальное…Внутренний голос как всегда против меня и тихо-тихо нашептывает ответ:

"Просто завтра первый день заочки, Лиза-а-а. И ты ведь думаешь – а вдруг…Вдруг он поступил. Ну признайся! Признайся хотя бы самой себе!"

Нет!

Посылаю внутренний голос к черту и он, издав длинное «пф-ф-ф», гордо удаляется в глубины подсознания. Мне плевать, поступил Сашка или нет. Хотя, если бы поцелуй с Арсом понравился, "плевать" было бы больше.

***

Заснуть удается с трудом. Ворочаюсь с боку на бок почти до половины второго, а когда все же проваливаюсь в дрему, то чудится какой-то бред. Мы с Арсом бредем по пляжу, взявшись за руки. Волны мерно накатывают, то и дело захлестывая ноги до колен, ступни утопают в мокром песке. Арс в плавательных шортах, а вот я в массивном свадебном платье. И идти мне нереально тяжело. Юбка с кучей подъюбников промокла насквозь, желтые разводы налипшего песка сделали подол почти черным. Я с трудом переставляю ноги, шумно дышу, пот градом льется по шее и спине. Солнце нещадно палит в самую макушку. Это ад…

– Не могу больше, – хнычу сухими губами- Арс, не могу!

Но он будто не слышит. Только улыбается и тащит меня дальше за собой. Да его даже ветерок обдувает, прохладный и приятный. Только его!

– Арс! – ору, врезаясь ногами в песок. Больше и шагу не сделаю.

Не оборачивается. Улыбается шире, больно сжимает мою руку и дальше тащит вперед. Я почти падаю, ступни вязнут по щиколотку, на лицо налипают влажные пряди…

Вдруг вода сильно отступает, оголяя дно, усыпанное ракушками. Вдали слышится нарастающий гул. Мы оба замираем и тревожно вглядываемся в горизонт.

А там…волна!

Огромная, до самого неба. С грохотом несется прямо на нас. Сердце замирает в сладком ужасе. Колени ватные. Это конец. От такой стихии не убежать. Бирюзовая, невероятно прекрасная в своей природной мощи смерть накроет через какие-то секунды.

Волна встает дыбом, порождая белый пенистый гребень, и с грохотом начинает обрушиваться вниз. Мой пульс исчезает, глаза широко распахиваются, и я с изумлением различаю серфера на самом верху. Когда присматриваюсь, шокировано разеваю рот.

Сашка? Сашка…

Нахально улыбается мне, зависая на белой пене будто это перина, а не гребень девятого вала.

Не успеваю осмыслить, осознать. Меня накрывает. Расплющивает тоннами упавшей сверху воды.

Темнота…

***

– Какого хера здесь творится?!

Чей-то злобный ор выдергивает меня из видения про пляж. Подскакиваю на кровати в своей комнате, тяжело дыша. От испуга я вся мокрая. И никак не могу понять, это реальность или еще нет. Судя по стоящему шуму вокруг – еще сон. Кто может шуметь у меня в квартире?! Я живу одна.

– Твою мать, Егор, я его убью! – чертыхается кто-то, кажется, на кухне.

Да еще голосом Сашки. Я очень хорошо запомнила его тембр – я узнаю его. Ну точно сон. Только вот жутковато как-то по-настоящему. Моргаю, трясу головой, щипаю себя – ничего не помогает. Все до боли реальное, и кто-то с грохотом хлопает дверью моего холодильника. Ма-ма!

Шаги. Я вскакиваю на ноги на постели, озираюсь в поисках оружия. А-а-а!!! Кроме телефона не нахожу ничего, врубаю фонарик и выставляю экран перед собой как щит. Тупо, да, но кошмары же должны бояться света. Щелкает выключатель в коридоре, дверь в спальню распахивается, и я, честно сказать, готова описаться. На пороге какой- то огромный мужик, прикрывающий рукой глаза от света моего фонаря.

– Выруби, блин! – рычит возмущенно мужчина, щурясь.

А я не могу. Потому что я в шоке, и тело не слушается меня. Это и правда Сашка.

7.

Саша отводит руку назад и, быстро нащупав выключатель, щелкает им. Спальню заливает электрическим желтым светом, я вздрагиваю и опускаю телефон. Сглатываю, смотря своему ночному гостю в глаза. Меня еще не до конца отпустил сон, ощущение накрывающего цунами до сих пор давит на плечи, и я просто не могу нормально сообразить, что происходит.

Он похоже тоже, но все-таки ориентируется быстрее. Брови Сашки сначала сдвигаются к переносице, а потом изумленно ползут вверх.

– Ты?! – выдыхает.

– Я, – киваю и от звука собственного голоса более-менее прихожу в себя. И мне сразу хочется нападать, – А ты?! Ты что здесь забыл?! Посреди ночи!!! Вломился тут ко…

– Так, стоп! – он поднимает вверх руку в протестующем жесте и сжимает пальцами переносицу, разглядывая меня исподлобья.

– Не вломился, а ключом открыл. Это вообще-то моя квартира, – Сашка просовывает руки в карманы джинсов и опирается плечом о дверной косяк, продолжая расчленять меня не самым дружелюбным, изучающим взглядом, – А вот что здесь делаешь ты, Лиза, большой вопрос. Ты вообще Лиза? Может это…

Он пожимает плечами, криво ухмыльнувшись.

– …какой-нибудь мошеннический псевдоним, м?

– Что-о-о? – от накрывшего меня возмущения даже дыхание сбивается, – Какой, блин, псевдоним?! Я эту квартиру уже почти полгода снимаю! И хозяин здесь Егор! Так…всё…

Спрыгиваю в кровати, отлетаю в самый дальний от Сашки угол и снимаю блок с телефона.

– Егор…Ну я так и подумал…Как же он зае…– бормочет тем временем Саша и устало трет лицо, как-то сразу потеряв весь свой агрессивный до этого вид.

Начинает ходить по комнате, пока набираю дрожащими пальцами номер. Резко останавливается, когда подношу трубку к уху, и с подозрением косится на меня.

– Кому звонишь?

– Алло, полиция?! – вместо ответа пищу в динамик, вжимаясь в стену, – Пишите адрес! У меня тут незаконное проникнове…

Договорить не успеваю, потому что Сашка подлетает ко мне за секунду, выхватывает телефон и…ржет!

– С ума сошла? Какая полиция?! Незаконное у нее проникновение…– угорает с нахохлившейся меня.

– А ну быстро телефон вернул! – сначала пытаюсь дотянуться до телефона, хватаясь за его джемпер и руки, но он просто каланча какая-то!

Задрал вверх левую руку и, лениво посмеиваясь, наблюдает, как я пытаюсь на него вскарабкаться как обезьянка на пальму. Унизительно! И вообще странное ощущение – будто судорожно обниматься к нему лезу… Поэтому я бросаю это бесперспективное занятие и от бессилия возмущено топаю ногой.

– Еще и воруешь, – тихо рычу.

– Не ворую, а изымаю до окончания проведения следственных мероприятий, – не устает угорать он. А после мне и вовсе прилетает снисходительное поглаживание по голове!

– Остынь сначала, Лиз. С проникновениями своими…Не будет в тебя никто проникать.

Саня фыркает и отходит от меня на пару шагов, перестав наконец нарушать мое личное пространство и давая возможность вдохнуть не только запах его туалетной воды. Тщательно поправляет черный джемпер, задравшийся на талии от моего нападения, и демонстративно прячет телефон в задний карман джинсов.

Опускаю глаза, кусая щеку. Потому что – вот гадство – джемпер он уже одернул, а его золотистый живот с узкой полоской жестких волос, уходящей под ремень, я словно вижу до сих пор.

– Обсудим ситуацию – верну, – чуть склоняет голову Сашка, его взгляд застывает на моем лице.

Так как я свой опустила – я не вижу, куда именно он смотрит, но ощущаю направление щекочущим теплым покалыванием на моей коже.

Повисает небольшая пауза. Душная. Неоднозначная. Смутные воспоминания накатывают вдруг. Еще те, летние…От них заполошно заходится сердце и тело будто тяжелеет, подчиняясь тысячам бегущих по нервным окончаниям электрическим разрядам.

И только в этот момент ощущение реальности происходящего накрывает меня похлеще, чем цунами во сне. Мы одни в квартире. Глубокая ночь. И это тот самый человек, которого я думала, что больше вообще никогда не увижу. Который так легко развел меня на близость. Хотя, честно говоря, я и рада была подыграть. Который утром даже «пока» не удосужился сказать!

А сейчас…

На мне только тонкая белая шелковая сорочка, отороченная легкомысленным кружевом, а его взгляд медленно путешествует от моего лица ниже. И это будто горячий луч, щекочущий розовеющею от смущения кожу. А я застыла как кролик перед удавом, и еще чуть-чуть и снова буду лепетать, что «не надо, пожалуйста, хотя нет, конечно, давай!».

Нет уж!

Сашкины глаза тормозят на уровне моей груди, облепленной тонкой тканью, и я инстинктивно обхватываю себя за плечи, не давая себя разглядеть. Он тут же вскидывает взор выше. Снова смотрит мне в лицо и натыкается на мой откровенно враждебный взгляд. Вижу, как дергается его кадык, и мне тоже нестерпимо хочется сглотнуть, но я даже не моргаю.

Какая непонятная, невероятно дурацкая ситуация…Ключами открыл, говорит… Его квартира…Правда?

Господи, если это правда, то он меня что? Просто выставит сейчас?! От такой перспективы по спине пробегает липкий холодок. Я не пропаду, конечно, но съезжать вот так совсем не хочется.

– Лиз, оденься и выходи на кухню, – выплевывает резко и раздраженно Сашка, переключая на себя мое внимание. Таким тоном это произносит, будто я в чем-то виновата перед ним, – Надо что-то решать.

Накинув халатик и поплотнее запахнув его на груди, плетусь к Сашке на кухню. Он уже вовсю хозяйничает там. Раскрывает подряд все шкафы и с любопытством осматривает содержимое. Поджав губы и всем своим видом пытаясь выразить возмущение подобной бесцеремонности, прохожу мимо него и плюхаюсь в кресло- мешок у окна. Даже Вера Павловна с таким усердием по моим вещам на лазила! Но на Сашку мое представление не действует никак – он спокойно провожает меня насмешливым взглядом, захлопывает очередной проинспектированный шкаф и открывает холодильник. Здесь зависает немного и задумчиво обзирает содержимое полок, постукивая себя указательным пальцем по губам, очевидно собираясь что-нибудь сожрать…Тут уж я не выдерживаю!

– Это вообще-то мой холодильник, – шиплю из своего кресла, скрестив руки на груди.

– Это вообще-то МОЙ холодильник, – летит тут же мне в ответ, и Сашка достает оттуда бутылку с остатками вина.

Моментально находит бокалы- хотя, чему я удивляюсь – он только что тут все облез, и идет со своей добычей ко мне. Падает в соседнее кресло-мешок, широко расставляет ноги, практически распластавшись на нем и ставит между нами вино как главную помощь в переговорах.

– Ну, рассказывай, – предлагает, разливая остатки по бокалам.

– Может ты расскажешь? – выгибаю бровь, принимая бокал.

– Со мной как раз все понятно. Это моя квартира. Я ее никому сдавать не собирался. Прилетел на сессию, вставил ключ, повернул и ох…Офигел я, Лиза, что тут все бабскими шмотками забито, а в откуда ни возьмись взявшейся кровати дрыхнешь ты!

– Я не дрыхну – я сплю, – поправляю.

– Не принципиально, – криво улыбается, отпивая, – Давай свою версию.

– Ну так у меня еще проще. В августе я искала квартиру, моя подруга- риелтор сказала, что есть подходящая. Все документы в порядке. Мы поехали-посмотрели. Подъехал хозяин, Лютик Егор, мы тут же заключили договор и все. Тебе показать договор? – последнее предложение говорю с вызовом и даже уже привстаю с кресла.

– Да нет, верю, – трет лоб Сашка, – И сколько ж платишь, интересно?

– Сорок пять плюс КУ.

– Еще и КУ, – присвистывает, – А квитанции видела?

– Егор договорился, что все электронно ему приходит. Он на Бали. Ему так удобней…Что ржешь? – я возмущенно пихаю закатившегося Сашку в плечо. Но бесполезно – его просто размазало.

– На Бали? – с трудом выдавливает сквозь смех, – Может это забегаловка какая в Наро-Фоминске…Мля, Егор как обычно…На Бали он. Да его приставы и в Беларусь не выпустят.

– То есть он все наврал? – хмурюсь.

– То есть да, – фыркает снисходительно Сашка.

– А документы как же? У него все было, Кира – хороший риелтор, она все проверяла, – от нервного возбуждения я сажусь в кресле – мешке прямо, как школьница за партой. Внезапно меня посещает одна догадка, и я с подозрением щурюсь, разглядывая Сашку, вальяжно растекшегося по пуфу, – Кстати, а у тебя-то самого есть документы? Чем ты докажешь, что квартира твоя?

– Ну, таких документов я с собой, конечно, не ношу, – разводит он руками, а мои глаза триумфально сверкают, – Но!

Сашка приподнимается с пуфа и выуживает из заднего кармана мой телефон.

– Может спросим у самого Егора? – кидает мне гаджет, – Набирай!

– Ладно, давай, – прикусив губу, снимаю блокировку с экрана, лезу в контакты, часы показывают половину третьего. Не факт, что он вообще возьмет. Длинные гудки. Ставлю на громкую. Сашка склоняется ко мне, глядя на светящийся экран. Внезапно оказывается совсем близко – его плечо прижимается к моему, а дыхание щекочет висок. Это отвлекает…

– Да. Лиза, здравствуйте, что-то случилось? – сонный хриплый голос в трубке.

– Случилось, – загробным тоном сообщаю я.

– Дядь, привет, – угрожающе- весело здоровается Саша. И я буквально слышу, как тот сглатывает через динамик.

– Санек? – сипит ошарашенно Егор, – Как… Ты где?

– У себя, а ты? Давай подъеду. Нам тут по ходу надо кое – что обсудить.

– Не, Сань, не, я не в городе, – торопливо хрипит Егор, а я закрываю ладонью глаза и тихо стону.

Его очевидно испуганный голос вместо тысячи слов.

– Ну я тебе настоятельно рекомендую завтра в городе быть. Иначе я подам в суд за мошенничество, – из тона Сашки веселье вымывается за какое-то мгновение, оставляя лишь холодную, едва сдерживаемую злость. Я даже вздрагиваю, с удивлением косясь на него.

– Завтра если до трех не наберешь – я тебя сам начну искать, понял?

– Саш, да подъеду завтра, без проблем, волну не гони. Что ты сразу?! Все объясню! – лепечет этот взрослый с виду мужик.

И это означает только одно – Сашка не врет. Что вот только мне теперь с этой правдой делать. Саша, бросив грубоватое "давай", завершает вызов. Я роняю голову на руки, уперев локти в колени. Мда…

– Убедилась? – кидает мне телефон и снова растекается по пуфу, закинув руки за голову.

Поворачиваюсь к нему, ловлю на себе внимательный, чуть прищуренный взгляд.

– Дурдом какой-то, – бормочу расстроенно.

– О, да-а-а, – улыбается.

– И что теперь делать?

Неопределенно пожимает плечами.

– Ты меня выгонишь? – спрашиваю то, что меня беспокоит больше всего.

– Хочешь, чтобы выгнал? – в его тоне мелькает что-то неуловимое и многозначительное.

Но я слишком обескуражена происходящим, чтобы принять это за флирт. Мне сейчас не до игр, а это – будто разговор кошки с мышкой. Только бесит…

Поэтому отвечаю максимально по-деловому.

– Нет, договориться хочу.

– Есть что предложить? – интересуется на это Сашка и уголок его губ дергается вверх.

Серые глаза останавливаются на моем лице, цепкие и серьезные, отчего улыбка кажется с подтекстом. Саша допивает вино одним глотком, не отводя от меня взгляд, и разводит руки в приглашающем жесте.

–Эм…так, – я начинаю нервничать, поэтому опять сажусь ровно-ровно, словно на экзамене, кладу руки на колени и переплетаю пальцы, – Я ведь верно понимаю, что постоянно ты тут не живешь и не собираешься?

– Верно, – медленно кивает.

– Значит тебе эта квартира в принципе не нужна, и ты просто так оплачиваешь коммуналку, – продолжаю живее.