– Чтож, тогда мне остается одно: проглотить ультрамарин с книжной сладостью нашей великой Библиотеки. Не будет у тебя, дорогая Душа, ни сказочно морской игрушки, ни славности книжной. – Пьянь грустно усмехнулась своим словам.
– Подожди, – совесть вдруг встрепенулась, словно очнувшись от слишком долгого сна. – Я принесу тебе извинения, но если ты навсегда покинешь Библиотеку и забудешь сюда всякую дорогу. Усекла?
Ум согласно закивал, а пьяная доска, при этих словах, стала выглядеть немного более живой, чем обычно.
– Хорошо, по рукам.
Гибкая струнка ультрамарина закрасовалась в пестрых одеждах Души-Ума-Совести. Людям из внешнего мира стали открыты двери громадной Библиотеки, а пьяная сущность, которая выкрадывала общий порядок улетучилась безвозвратно.
Книжная история подобна двуцветной печати: на иголках приличных местоимений выступали заглавные буквы, блестели начала обложек и густо пахло краской.
Ярко-синяя красота троицы, крошка лазурный Глазок (так прозвали впоследствии ультрамарин) беззаветно тратила свой богатый внутренний мир на литературные дары всем желающим. Библиотека процветала, и объединившаяся сущность день ото дня радовалась все сильнее тому и возрастала все краше, острым подбородком подпирая теперь стеклянную люстру всеобщего Просвещения.