Kostenlos

Легенда о пингвинах

Text
Als gelesen kennzeichnen
Schriftart:Kleiner AaGrößer Aa

– Что творится! Что творится!

Глава 6. Мрачный горбун помнит её.

Прошло семь миллионов лет с момента правления Солнцеликого, к трону скоро придёт его внук, когда ему исполниться пять лет и два месяца.

В природе существует семь видов пингвинов, они все разные и всех их мрачный горбун называет:

– Святая наивность!

Правит природой клан Солнцеликих, всего семь поколений, которые к трону приходят ровно через одно поколение, в то время, как другие спят.

Рядом с Солнцеликим всегда находится Дух Подорожника, который является его тайным советником.

История восхождения на трон повторяется каждый раз и с этим днём связаны все ошибки Солнцеликих. Потому что время их прихода, связана с быстрыми решениями.

Если бы мрачный горбун узнал, как сильно его любит Солнцеликий, то удивился бы, но если бы он узнал, как Солнцеликий его называет любя, то удивился бы ещё больше. А называет Солнцеликий мрачного горбуна:

– Святая наивность!

Солнцеликий спокойно отойдет ко сну, отдав право правления своему внуку. Но Солнцеликий знает, что мрачный горбун создаст все условия, для преодоления трудностей, связанных с быстрым принятием нового закона молодым Солнцеликим.

– Как началась эта история, ты помнишь?

Дух Подорожника вздохнул:

– Да, Солнцеликий, помню!

–Почему жить так сладко? – вновь спросил Солнцеликий.

– Потому что жизнь белая, не как снег и не как чистый лист, а как птичье молоко.

– Ты думаешь, он поэтому так вкусно готовит птичье молоко и равных ему в этом нет? – Вновь спросил Солнцеликий.

– Думаю, что да.

– Тогда почему он мрачный?

Дух Подорожника ничего не ответил.

Много времени назад, дедушка Солнцеликого, внук которого в этот раз отправил пингвинов на Южный полюс, тоже пришёл к правлению и как всегда в этот день ему было пять лет и два месяца. Вот тогда это была самая первая и самая печальная ошибка Солнцеликого. Все знают, что законы Солнцеликих не меняются, они утверждаются на веки вечные.

Дедушка нынешнего Солнцеликого, в день своего восхождения, был крайне не доволен волшебной фасолинкой, которой сама Жизнь светила своей улыбкой. Тогда в принятии быстрого решения Солнцеликий утвердил закон, о том, что Жизнь теперь должна носить маску. Много лет назад именно этот Солнцеликий одел на Жизнь маску и её с тех пор никто не узнаёт. Кроме мрачного горбуна, именно тех самых пор он стал мрачным, ему самому не хватает её улыбки, которую он не забыл.

– Ты хочешь сказать, что он помогает жить?

– Он знает, что никто ни в чём не виноват, а Жизнь – просто в маске.

– Но всё же он помогает Жизни?

– Нет, не помогает. Это всего лишь знакомство с Жизнью. Вот, что он делает. Спасает и помогает сама Жизнь. Но её никто не видит, а кто видит не узнаёт.

С того момента, как первый заместитель Солнцеликого превратился в мрачного горбуна, Солнцеликий утвердил праздник, праздник для всех – это день рождение мрачного горбуна.

По меркам природы это тысяча лет и тысяча зим. В этот день сам Солнцеликий готовит лучше в мире угощение, оно называется Миллениум. Одни назвали это угощение – щербет, другие – малмалад, третьи – рахат лукум, четвёртые конфетой и так далее. Так называли предположительно, ведь следующему поколению передавалось обозначение, а не вкус. Но приготовить это чудо, так никто и не приготовил, поэтому угощение назвали так же как и праздник Миллениум. С тех самых пор все ждут Миллениум, потому как это бесподобно вкусное угощение лечит, молодит, вселяет радость, даёт силу и лёгкость. И природа простила Солнцеликого за то, что он одел Жизнь в маску. Мрачный горбун тоже не ищет виноватых, но он мрачен от того, что ему не хватает той искренней, сердечной, той простодушной и застенчивой улыбки.

Возможно он бы не печалился, что не видит улыбку, но он видел глаза, полные грусти. И эти глаза светятся ярче всего в Миллениум, наверное поэтому и праздник этот не имеет себе равных.

_________

P.S.

Как много в слове Всегда,

Как мало в Никогда.

Как много в Жизни у нас,

Как в мало в памяти у нас.

Нам поможет книга-эпос

« Давид Сасунский»,

Наири Зарьян.