– Красивая, – прошептал Бен и снова лизнул меня.
Он использовал даже зубы, царапая, прикусывая половые губы и чувствительную нежную кожу бедер с внутренней стороны.
Вода смывала с нас мыло, ласкала кожу теплом и влагой.
Когда сил терпеть больше не осталось, я просто схватила Бена за волосы, не позволяя отвернуться. А он снова смеялся. Как он умудрялся это делать, посасывая меня, жестко потирая языком? Не знаю. Я не хотела знать. Хотела, чтобы оргазм, наконец, нашел меня. И Бен указал ему путь.
Кажется, я выдрала клок волос у него на затылке, но это не помешало моему лорду закончить. Он держал мой клитор губами, пока я не обмякла, позволяя чувствовать все до конца.
У меня в глазах потемнело. Не помню, как оказалась в руках Бена. Очнулась уже в его постели. Я сидела на краешке кровати, а Бен вытирал меня полотенцем. Закончив со мной, промокнул и свою кожу. Его все еще готовый на подвиги член оказался прямо около моего лица. Я взяла его в руку и коснулась губами головки.
– Кэти, это… – прошептал Бен, но не закончил, потому что подавился стоном.
Я взяла его в рот почти полностью, а потом заскользила обратно, сжимая крепко губами. Мне хотелось сделать для него все так же круто, как он старался для меня. Поглаживая пальцами яички, я снова и снова посасывала и отпускала, кружила языком по головке, сжимала ее губами, глубоко вдыхала, когда Бен погружался почти до горла.
– Кэти, я… – хрипло проговорил Бен, не закончив фразу.
Но я и так чувствовала, что он готов кончить. Головка набухла и с трудом помещалась во рту. Я сосредоточилась на дыхании и быстро проглотила струю. Бен отдышался и тоже сел на постель.
– Черт, голова кружится, сейчас отрублюсь, – признался он, падая на спину.
Через секунду Торнтон уже привлек меня к себе. Я вытянулась вдоль его тела. Наши ноги переплелись. Положив голову Бену на грудь, я спросила:
– Почему ты просто не трахнешь меня, Торнтон?
– Потому что тогда я точно тебя никуда не отпущу, – ответил Бен и, кажется, сразу уснул.
Глава 11. Вместе, врозь, вместе
Утром я проснулась от стонов Бена. Повернув голову и открыв глаза, я увидела, что он сидит на краю кровати, держится за голову и ноет. Не удержалась и засмеялась. Торнтон тут же обернулся.
– Полагаешь, это смешно, да? – огрызнулся он.
– Очень. Мой придурошный лорд такой умный, но пить пиво не умеет.
– Умею. Я даже не блевал вчера, – похвастался Бен.
– Возможно, именно поэтому утром так паршиво.
– Вот завелась на мою голову умная Морковка. Где ты была вчера, когда я прикончил третью пинту?
– Дома. Потому что ты меня вчера не взял с собой.
Бен улегся ко мне обратно, обнял.
– Поверь, тебе вряд ли бы понравилось.
Мне точно не нравится, что он решает за меня и ничего толком не говорит. Уклонившись от поцелуя, я встала с постели и ушла в ванную, а потом на кухню, чтобы сварить кофе.
Минут через пять ко мне присоединился Бен.
– Яйца? – не могу не удивиться я, видя, как Торнтон достает пяток и молоко.
– Мне нужны жиры и белок, детка. На каше я сегодня протяну ноги.
Еще больше я удивляюсь, потому что он сам замешал все для омлета, натер сверху тонну сыра и кинул в тостер хлеб.
– А как же все эти синие ягоды, когда Венера в Пятом доме? – спросила я, сжимая губы, чтобы не смеяться.
– Кэти, клянусь, если ты будешь продолжать издеваться, я соберу последние силы и выпорю тебя.
– Обещаешь?
Он выдохнул, признаваясь:
– Нет, я быстрее сдохну.
– Тогда сядь уже и жди свой завтрак.
– О, да, спасибо, милая. Ты просто клад.
Он забрался на высокий стул у стойки и с благодарностью принял чашку с дымящимся кофе.
– Пока я разбиралась с едой, Бен пил кофе и смотрел на меня. Не видела это, потому что стояла спиной, но чувствовала, что он следит за каждым моим движением. Едва я закончила и села за стойку рядом, Торнтон сказал:
– Я играю в регби с ребятами. Иногда. Последнее время редко.
– С ребятами? – не сдержалась я. – Из клуба?
Разбитый фургон совсем не вязался у меня с членами Торн Юнион. Бен подтвердил эту догадку.
– Нет, с Джонни и Крисом. Ребята из города.
– Джонни – бариста? А Крис…
– Сын хозяина булочной. И Джеффри…
– Сын мясника? – предположила я.
– Нет, он бармен в пабе.
Сарказм во мне не удержался.
– Как интересно. И что же лорд Торнтон делает в компании крестьян?
– Кэти, я просил тебя не употреблять подобных слов. В моем присутствии хотя бы, – пристыдил меня Бенингтон.
– Потому что ты дружишь с простолюдинами? А в клубе знают?
– Я им не докладывал.
Бен начал огрызаться, и я невольно почувствовала, что завожусь. Мне нравилось доставать его. Видимо, как и ему нравилось, что я все время грублю и сопротивляюсь.
– А если я доложу? – продолжала я играть с огнем.
– Собралась меня шантажировать? Не выйдет.
– Почему?
– Потому что я заклею тебе рот и будешь так ходить на занятия, Морковка, – ответил Торнтон, ослепительно улыбаясь.
Он положил в рот омлет и стал невозмутимо жевать. А я ни черта не понимала, шутит он или серьезно. Но мне точно не хотелось оставлять за ним этот раунд.
– Я буду молчать, ладно. Но ты обязан взять меня на игру.
– Боже, Кэти, – рассмеялся Бенингтон, чуть не подавившись. – Ты и так будешь молчать, если я прикажу. Все мои желания плюс кляп для верности.
Не удержалась и показала ему язык. Бен снова засмеялся. Внезапно я поддалась порыву и мягче, почти ласково, спросила.
– А если я попрошу взять меня на игру? Пожалуйста.
Бен взял меня за подбородок и быстро поцеловал в уголок рта, заодно слизывая капельку джема с губы.
– Пожалуй, я не смогу отказать такой вежливой леди, – ответил он мне в губы. – Ты любишь регби?
– Я смутно представляю, что это такое. Но кажется, это очень жесткая игра.
– Очень, – подтвердил Бен, отпуская меня.
– Интересно посмотреть, как ты будешь месить приятелей. Или тебя втопчут в грязь. Мне кажется, это будет одинаково забавно.
– Ты такая вредная, – покачал головой Бен, возвращаясь к омлету.
– Зато честная.
Я решила, что таким образом он согласился. Его расслабленное настроение показалось мне удачным моментом, чтобы спросить про праздники. Рождество уже близко. Я должна дать ответ Ви.
– Давно хотела тебя спросить про Рождество, – начала я нейтрально.
– А что с ним?
– Ты останешься в Торнвуде на каникулы?
Бен помолчал, отрезал себе еще кусок омлета, прожевал, только потом покачал головой и проговорил:
– Маловероятно. Скорее всего, уеду. А ты?
Я закусила губу.
– Разве не ты это решаешь?
– Не знаю. Если у тебя заказаны билеты домой, наверно, будет совсем уже мерзко приказывать тебе остаться. На такое дерьмо не способен даже я.
Он был слишком симпатичный, пока говорил эту пламенную речь. Я раньше не замечала, насколько он бывает привлекательным, когда сам над собой иронизирует.
– У меня нет билетов, и я не собиралась домой. Но хотела съездить к друзьям.
– Прекрасно, – хлопнул в ладоши Бен. – Я не против. Поезжай.
Он потрепал меня по спине, поблагодарил и ушел заниматься на улицу. В обед и вечером мы оба работали над проектами. Бен больше не сидел в своей спальне, а вышел ко мне в гостиную. Он устроился на полу, возле дивана, который я заняла. Торнтон запретил мне двигаться или перебираться к себе в комнату, заявил, что я ему не мешаю. Вечером вместо ужина Бен заказал пиццу, в очередной раз удивляя меня. Мы ели все там же, в гостиной на полу, отодвинув ноутбуки в сторону.
– Мне сегодня придется звонить в неотложку? – ехидно поинтересовалась я, пока он заглатывал, как удав, сырный треугольник.
– А что такое? – переспросил Торнтон с набитым ртом.
– У тебя не случится интоксикации от вредной еды? Или, может, просто пятнами пойдешь?
Он спокойно прожевал, а потом рванул ко мне на диван, перевернул на живот и стащил с моей задницы шорты вместе с трусиками. Я взвизгнула, ощутив обжигающий удар ладони.
– Ты доигралась, Морковка, – рявкнул Бен и шлепнул меня еще раз.
Теперь я застонала, потому что он сразу погладил и снова шлепнул. Не так сильно, но ощутимо.
– Черт, Кэти, ты бы видела, какая у тебя симпатичная розовая попка от порки. Почему я не делал этого раньше?
– Извращенец, – простонала я, задыхаясь от возбуждения.
И он снова шлепнул меня, погладил и снова шлепнул. А потом его два пальца проникли в мою влажную глубину. Я закусила губу, потому что это было немного больно, но все же больше приятно.
– Запрыгни на меня, детка, – попросил Бен.
Он избавил меня от одежды и сам снял брюки. Я села на него, ощущая как мои влажные половые губы касаются его горячего твердого члена. Я, приподнявшись, взглянула на Бена, но он покачал головой, отказывая. Снова никакого секса.
Я даже расстроилась, но лишь на секунду. Торнтон сразу стал помогать мне двигаться так, что наши центры соприкасались. Я сняла с него майку и гладила плечи, целовала его шею и лицо. Бен протолкнул между нами руку и поглаживал клитор, пока я продолжала скользить по нему.
Все это кончилось тем, что мы перепачкались спермой, смеялись и стонали, больше не пытались заниматься. В конце концов, Бен унес меня в душ. После него я как-то бездумно прошла в спальню и легла в постель Торнтона. Бен усмехнулся, выходя из ванной следом. Я сначала испугалась, что он снова прогонит меня, но Торнтон лег ко мне и прижал к себе крепко, погасил свет.
– Тебе нравится спать со мной, Морковка? – просил он.
Я выдохнула с облегчением. Он не против, не прогонит, просто снова издевается. В это я умею играть.
– Да. У тебя отличная кровать. И ты мне не мешаешь, Торнтон, – ответила я, не изменяя нашим традициям.
Бен засмеялся, прижимая меня к себе. Я засыпала, понимая, что никуда не хочу уезжать. Даже на день расстаться с Беном нет желания. Хорошо, что Торнтон не останется в городе, иначе я бы отменила все свои планы.
Все оставшееся время до каникул мы с Беном много работали над проектами. Почти все свободное время уходило на учебу. Торнтон был так занят, что даже не приставал ко мне. Я старалась не думать, что он опять охладел или злится. Не было больше сил разбираться с его демонами. Я позволила себе наслаждаться тем, что имела, и перестала задавать неудобные вопросы.
В конце концов, я была игрушкой Бенингтона, а он вполне даже добрым рабовладельцем. Лишь однажды вечером, когда у меня уже мозги из ушей вытекали от переизбытка полученной информации, я бессовестно соблазнила Торнтона. Это был порыв какой-то.
Бен сидел рядом со мной в кафедральной библиотеке. Народу еще было достаточно много, но мне стало на это наплевать. Мне нужно было отвлечься. Уверена, он тоже не будет против.
– Знаешь, где взять исследования Крадена по римскому эпосу?
– Знаю, – кратко ответил Бен, не переставая перепечатывать что-то из книги в файл.
– Проводи, пожалуйста.
– Попроси методиста. Она сама принесёт.
Я сжала губы, ликуя на пустом месте. Он так и не запомнил ее имя, а мое часто произносил во сне.
– Мне взглянуть только на оглавление. Одним глазом. Не хочу оформлять запрос. И тебе не помешает пройтись.
– Ох, ладно.
Бен захлопнул ноут и встал. Я видела раздражение на его лице и предвкушала маленькую ссору, которая обязательно закончится оргазмом.
Так и вышло. Торнтон ворчал, пока вел меня к стеллажу, даже попытался отчитать, когда я открыла нужную книгу и тут же вернула ее на место. Но все его слова застряли в горле, едва я опустилась на колени. Разумеется, больше он не спорил и не сопротивлялся. А я исполнила все так четко и виртуозно, что даже не помяла блузку, только блеск пришлось добавить на губы, хотя они и так горели как пожар. Пока Бен переводил дыхание, я уже вернулась на место. Мы больше не разговаривали, но я заметила, что Торнтон даже не пытался сосредоточиться на учебе.
– Пойдем домой, – прошептал он мне на ухо через четверть часа.
– Мне нужно еще пару минут.
Я специально его злила. Он тут же включился в игру. Его ладонь легла на мое колено, заскользила вверх, по бедру, по внутренней стороне, лаская кожу над кружевом чулок. На мне, как обычно, не было трусиков. Этот запрет никто не отменял. Я боялась, что не удержусь и начну умолять его. Но Бен не усугублял ситуацию, а держал меня на грани. Я даже смогла закончить мысль для эссе по истории Англии. Домой меня Бен практически тащил на себе, бегом, потому что я категорически не успевала за его ногами от ушей.
Дразня его, я попыталась спрятаться в ванной, но Торнтон не пожелал ждать и затолкал меня в душ. Там мой лорд снова встал на колени, чтобы отправить свою рабыню на небеса. Мы ужинали в постели, болтали, пока не отключились от усталости.
Утром Бен снова был отстраненным, немного раздраженным, сдержанным. В принципе, таким он был всегда. Но я знала другого лорда Торнтона и, кажется, любила его. Нет, я любила все его ипостаси. Мне было сложно принять эту мысль. Я старалась не думать о любви, но иногда сердце щемило от таких банальных вещей. Один раз я чуть не расплакалась, когда Бен разгладил пальцем морщинку у меня на переносице.
– Не хмурься. Это плохая привычка, – прокомментировал он свои действия, не стесняясь приятелей из клуба, которые обедали с нами.
Они как сделали вид, что не заметили, но я знала, что уже через час это будет обсуждать весь кампус. А Бену было плевать. Он и бровью не повел. Меня это так тронуло. Вроде бы ничего особенного, но он повел себя как заботливый бойфренд, даже как близкий человек, не постеснялся продемонстрировать нежность и заботу.
Перепады в его настроении никуда не делись. Иногда Бен не высыпался, становился нервным. Я как-то предложила ему перенести пробежку на вечер, так он зашипел на меня, как чёртов Воландеморт, предложив разбираться с собственным расписанием и привычками. Я даже не обиделась, да и Торнтон остыл почти мгновенно. До корпуса мы шли уже без обид и разборок, как всегда, в обнимку.
Наконец, наступили каникулы. Бен уехал из Торнвуда на день раньше меня. Мы толком даже не попрощались. Он утром, как всегда, отправился бегать, а я – готовить завтрак. Мне было ужасно интересно, куда он поедет и когда, но я не решалась приставать с расспросами. Вернувшись, Бен принял душ и словно ниоткуда достал чемодан от Луи Витона. Когда он успел собраться, я так и не поняла.
– Витон – классный, – прокомментировала я его багаж.
Бен сморщил нос.
– Сестра подарила. Он удобный.
Я кивнула, стараясь сдержать удивление. Бен впервые упомянул в разговоре сестру.
Ничего спросить о ней я, конечно, не успела. Торнтон выкатил чемодан к двери, попросил:
– Постирай мои вещи, пожалуйста.
Я снова кивнула, едва сдерживая слезы.
– Счастливого Рождества, Кэти,– пожелал он, поцеловав меня в лоб.
Бен взглянул на часы, и тут же за окном раздался сигнал клаксона. Он вышел на улицу, катя свой шикарный удобный чемодан. Водитель помог убрать багаж, открыл Бену дверь, и он сел на заднее сидение машины.
Этот день я провела как зомби, в одиночестве. Казалось бы, мне нужно радоваться предстоящему празднику и возможности провести в шикарном коттедже Торнтона целый день. Но мне было безумно скучно. Так тоскливо без Бена, что прачечная показалась отличным развлечением, а ночью я даже продолжила работать над проектом для Робертса, но быстро вспомнила, что тоже нужно собрать вещи.
Слава богу, сборы меня утомили, и я спокойно уснула. В постели Бенингтона, разумеется. От подушки пахло его одеколоном, это успокаивало. Утром я закрыла коттедж, взяла себе латте в кофейне и отправилась на вокзал. Дорога была не из легких, но я всегда любила путешествовать.
Ви встретила меня в аэропорту и крепко обняла.
– Боже, Кэти, ты потрясно выглядишь. Обожаю твои рыжие волосы. Это вообще законно быть такой милой? Ты точно не ирландка?
– Ты тоже отлично выглядишь, дорогая, – счастливо рассмеялась я, понимая, что ужасно соскучилась по болтушке Вайолет.
– Брось, я как бездомная. Мотаюсь сегодня по городу весь день – ищу подарок для Коуди. Представляешь, родители поругались. Отец уехал кататься в Альпы, а мама решила, что наш дом идеально похож на гостиницу для всех дальних родственников. И я не против, в принципе, но Коуди… Боже, в наше время и с его средствами можно уже вылечить прыщи. Или пересадить кожу. Я не знаю.
– Реинкарнировать, наверно, тоже можно, – хихикнула я, семеня за длинноногой Ви.
Везет мне на высоких аристократов. Я лишь на миг вспомнила о Бене, но тут же эти мыли вытеснил новый поток информации от Вайолет.
Погода паршивая, но, в принципе, тепло. Влажность убила укладку за полчаса. Машину пришлось оставить чуть дальше на парковке, и еще раз сто Ви повторила, что рада меня видеть. Это было взаимно. Я села в ее шикарный бентли, откинула голову и улыбалась всю дорогу, слушая новости о родственниках до десятого колена, и знакомых, и знакомых знакомых, которые тоже немного родственники. Старая добрая Англия.
Коуди действительно тот еще персонаж. За обедом у Йорков я слышала только его. Даже мать Ви, Маргарет, тактичная до кончиков ногтей, не выдержала и попросила закончить историю об игре в гольф с герцогом Кроули позже.
Йорки жили в самом центре Лондона и от обычных людей отличались королевским английским, королевским гонором и баснословными деньгами. Я до сих пор не понимаю, почему Ви обратила на меня внимание и решила подружиться. Да так близко, что мы почти все каникулы проводили вместе. Она даже приезжала в Россию однажды. Я знала почти всех близких родственников семейства, которые гостили у них время от времени. Маргарет обожала поддерживать семейные связи и утверждала, что они сильны, пока держатся вместе. Аристократы, разумеется.
На первый взгляд казалось, что их мир традиций и ритуалов незыблем, но с каждым годом, даже приезжая в гости на пару недель-месяц, я все глубже погружалась в очень обычные проблемы Йорков. Отец Ви почти не бывал дома, а когда появлялся, предпочитал запираться в кабинете. Маргарет злоупотребляла портвейном. Сестры Мэри и Шарлотт почти не общались с Ви и родителями. Возможно, из-за разрухи в собственном доме Маргарет и пыталась создать видимость благополучия. Я не очень понимала такую разновидность лицемерия, но и осуждать не имела права.
Все Йорки всегда относились ко мне очень тепло. Я чувствовала себя у них в гостях как дома. Возможно, потому что наши семьи были немного похожи. Мой отец тоже давно перестал скрывать любовниц. Мать игнорировала и их наличие, и собственного мужа. Мы не были богаты, но мать никогда не работала, поэтому и уходить не спешила. Я понимала обоих родителей, но и теплоты семейного очага в моей жизни давно не было. Именно поэтому, наверно, я очень ценила приглашения Маргарет и Ви, старый церемониал званых обедов в большой столовой.
Пусть по большей части – показуха, но мне было тепло и спокойно у Йорков.
Пока не появился Коуди. У меня в ушах шумело от его бесконечной болтовни.
Мы закончили обед и разбрелись по гостиной. Ви подбивала сестер пойти в паб, но они кривили носы. Старшие родственники обсуждали последние новости за рюмкой шерри. Неугомонный Коуди снова солировал.
Я отошла, чтобы налить стакан воды, а потом не выдержала и решила рассмотреть смешные огромные носки на камине. Слезы навернулись, когда я увидела один с моим именем.
Каждый год они это делали, и каждый год меня это трогало до глубины души.
Раздался звонок в дверь, и я услышала, как сама Ви крикнула:
– Открою, мам. Кто еще не добрался до нас? Дядя Джордж?
– Джорджа я не приглашала, – крикнула Маргарет.
Прислугу Йорки всегда отпускали на праздники. Даже Маргарет не брезговала открыть дверь или засунуть посуду в мойку накануне Рождества. За это я тоже очень любила их семью.
– Бенингтон Клейтон Дуглас, мать твою, Торнтон, – услышала я нарочито громкое восклицание Ви.
Мое сердце пропустило удар.
– Оставь мою маму в покое, Вайолет Джина Абигейл Йорк. Я тоже рад тебя видеть,– отвечал в привычной развязно пренебрежительной манере Бенингтон.
Мой, мать его, Бенингтон!
Я обернулась и увидела, как Ви и Бен обнимаются, а потом она закричала.
– Мама, мама, почему ты не сказала, что пригласила Бена?
Маргарет почти летела к двери, чтобы тоже обнять Торнтона. Я не могла перестать глазеть на них. И на него. Бен был в пальто горчичного цвета, с вечными растрепанными волосами и идеальной осанкой. Рядом стоял его витоновский чемодан. Он улыбался искренне и счастливо. Такие эмоции на его лице – редкость. Только Ви и Маргарет тепло его поприветствовали, остальные не спешили даже поздороваться, не то что подойти и обнять.
– Я каждый год приглашаю этого негодного мальчишку, но он никогда не приезжает.
– Зато сейчас – какой сюрприз, тетя Маргарет.
– Прекрасный сюрприз, Бен. Просто замечательный. А Лиззи с тобой?
– Нет. Она меня кинула. Осталась в Штатах, променяла родного брата на бойфренда.
– Как я ее понимаю, – захихикала Ви, стаскивая с Бенингтона пальто, чтобы повесить в шкаф. – Будь у меня кто-то приличный, я бы тоже вас всех бросила, не моргнув глазом.
Бен закатил глаза. Совсем как я.
Сердце все еще билось через раз, пока он болтал с Ви и Маргарет. Я ничего не соображала, только глазела на него, не сводя глаз. Торнтон собирался принять душ и даже согласился пойти в паб вместе со всеми, когда увидел меня.
Я так и стояла у камина, а он остановился у лестницы. Просто замер.
– О, Бен, это Кэти. Вы вроде не знакомы, – запела снова соловьём Ви.
Я не могла ничего ответить. Просто стояла и смотрела на него.
– Знакомы,– наконец ответил Торнтон. – Мы учимся в Торнвуде. Ты не знала?
– Я думала, ты поступила в Сэнт-Эндрюс, – обратилась ко мне подруга.
Я отрицательно помотала головой и с трудом выдавила:
– Нет, Ви. Торнвуд.
– А ты разве еще учишься, Бен? – снова обратилась к нему Вайолет.
– Последний курс.
– УУуу, везет. Ну я рада, что вы познакомились. Иди скорее в душ, Бен. Паб ждет.
И она подтолкнула его к лестнице.
Торнтон так и шел наверх, не сводя с меня глаз. Вот это сюрприз накануне Рождества.
Пока Бен был наверху, я сто раз пыталась спросить у Ви или Маргарет о нем, но столько же раз слова застревали в горле. Казалось, если произнесу имя Торнтона, все сразу будет написано на моем лице. Я точно не хотела, чтобы мои друзья знали о нашем споре и совместном проживании. Оставалось только молиться, чтобы Бен придерживался того же мнения.