Глава 15. Бунт
По дороге к «Веселому Роджеру» я сто раз пожалела, что не послушала Джонни и Бена, но странное чувство, что действовать необходимо, не позволяло мне уехать домой или вернуться в кофейню. Паб на окраине Торнвуда был самым обычным, даже слишком простым для Торн Юнион. Я вошла в зал, где меня сразу встретила милая девушка.
– Бенингтон Торнтон, – сразу назвала я имя моего лорда, и мне указали на дальнюю дверь.
Последние посетители уже одевались. Мне стало чуть спокойнее. Разве может что-то случиться, если за дверью люди? Даже лорды с их манией величия вряд ли готовы отвечать перед законом по всей строгости. Я не учла, что лорды сами себя мнят законом.
Войдя в небольшой зал, я закашлялась. В помещении было крепко накурено и пахло не только табаком. Моргая, я увидела Алистера. Он стоял напротив Анжелы, которую держали двое. Я даже не сразу вспомнила их имена. Гарри спал на полу, кажется, в собственной рвоте. Еще пятеро валялись на диванах, что стояли кругом у стола. У меня сердце остановилось. Анж всхлипнула, увидев меня, но даже не пыталась вырваться.
Я стала искать глазами Бенингтона, но его не было здесь.
– Кэти, любовь моя, что за прекрасный сюрприз, – запел Алистер, моментально теряя интерес к Анж.
– Где Бенингтон? – спросила я, не тратя время на приветствия и стараясь не показать страха.
– Бенингтон уволен, крошка. Ты не знала?
Глоссер захохотал, и его поддержали нестройным хором остальные.
– А Гарри подарил нам свою подружку. Я мог бы трахнуть ее, но, знаешь, слишком противно совать член в плебейку. Разве что для тебя я бы сделал исключение.
Прежде чем я среагировала, он схватил меня за шею и толкнул к стене.
– Хей, Алистер, а с этой что делать? – спросил один из тех, кто держал Анж.
– Мне плевать, – огрызнулся Глоссер. – Теперь есть игрушка интереснее. Ты будешь сговорчивее, Кэти, правда? Торнтон научил тебя покорности?
– Пусти.
Я дернулась, но Алистер лишь сильнее надавил на мою шею. Он дышал мне в лицо перегаром. Меня замутило.
– Сколько, Кэти? Сколько ты стоишь? Грант на твое обучение – это… Тысяч пятьдесят? Сорок пять? Я переведу деньги на счет прямо сейчас, только перестань кривляться.
– Хоть миллион, Алистер. Трахай себя сам.
Я попыталась наступить ему на ногу, а потом пнуть в пах, но обе попытки увенчались провалом. Глоссер-Райел успел увернуться и прижал мое колено.
– Это было хорошее предложение, детка. И совершенно неправильный ответ. Я возьму тебя бесплатно, раз ты не знаешь свою цену.
Он приоткрыл рот, и я знала, что не смогу избежать поцелуя, будучи зажатая между Алистером и стеной. От бессилия и гнева я просто плюнула ему в лицо.
Алистер отпрыгнул, словно я была драконом и плевалась огнем. Он вытер лицо рукавом, а потом замахнулся и ударил меня. В глазах потемнело, и я осела кулем на пол. Крики, рыдания и мольбы застряли в горле. Теперь я понимала безмолвную Анж.
– Сука, – рявкнул Глоссер, поднимая меня с пола за волосы.
Еще один удар обжег щеку. Кажется, Алистер хотел пнуть меня в живот, но его оттащили те, кто держал Анж.
– Ал, остынь. С ума сошел. Она же…
– Она что? – взревел Глоссер, играючи вырвавшись.
Кажется, держали его не так крепко.
– Она просто девка, господи. Подстилка, которой не пожелал делиться Торнтон. Вы же хотели минет по кругу. Вы все готовы были платить. Какая разница? Пусть они обе… Где Торнтон? Кто он такой вообще? Что он дал нам за эти годы?
Алистер кричал, размахивая руками, а лорды внимали ему, как волки вожаку на совете стаи. Анж забилась в угол и тихо вытирала слезы, что текли по ее щекам. Я стала отползать к двери, пользуясь странным митингом, который так быстро организовал Глоссер. Нужно позвонить Джонни. Я одна ничего не сделаю. Без Бена я ничего не могу.
Пока Алистер солировал, а остальные слушали его, поддакивая изредка, я почти добралась до двери.
– Глоссер, она удирает.
У меня снова подогнулись колени. Еще через мгновение Алистер опять тащил меня, но уже не к стене, а к столу. Он швырнул меня вперед, и я распласталась на столешнице.
– Она забыла, кто хозяева этой страны, – рычал Алистер. – Торнтон даже мелкой плебейке-шлюхе разрешает думать, что она лучше нас. Пора преподать урок и поставить чернь на колени.
Меня перевернули и надавили на плечи. Один держал мне руки сзади, надавливая коленом между лопаток, второй дернул за хвост, заставляя запрокинуть голову.
– Открой рот и соси, – приказал Алистер. – Я первый, потом остальные.
Я, как смогла, мотнула головой и сжала зубы. Он больно надавил мне на скулы, заставляя раскрыть рот. Смирение и страх оставили меня. Я собиралась сопротивляться, чего бы мне это ни стоило. Скорее всего, лордам сойдет все с рук, но я не собираюсь играть в игры, где все можно купить, продать, а непокорных поставить на колени.
Алистер завозился со штанами. Вопреки браваде и воинственному идиотизму, который из него пер, лорд был укурен и пьян в дрова. Я дышала, пытаясь успокоиться и придумать, что делать. Да, меня обездвижили, но эти ребята едва держатся на ногах.
Я моргнула, а в следующую секунду уже увидела, как Джеф оттаскивает Алистера. Причем оттаскивает не от меня, а от Бена. Похоже, Торнтон вернулся, и не один.
Меня моментально отпустили. Я упала на пол от неожиданности. Следующие минуты все было как в тумане. Я отползла под стол и видела только ноги, слышала ругань и звуки ударов. Меня вытащил оттуда Бен. В другой его руке была Анжела. Мы почти висели, как два котенка.
Он вытолкал меня из зала, рявкнув:
– Вон отсюда.
– Но… – попыталась сопротивляться я, сразу заметив на его лице ссадину.
– Марш домой, Кэти! – заорал он, подталкивая нас к выходу. – И вызови полицию. Кажется, мне некогда этим заниматься.
В зале я нашла перепуганную насмерть девушку, которая меня встречала.
– Мисс, что там происходит? – спросила она.
– Вы вызвали полицию? – ответила я вопросом на вопрос.
– Нет, это же… Там лорд Торнтон, и Глоссер-Райел, и…
– И они друг друга поубивают, если не остановить.
Я достала свой мобильный, набрала экстренную службу, выбегая из паба. Мы сразу взяли такси, и уже оттуда я рассказывала диспетчеру о происшествии. Я то путалась и заикалась, то тараторила, то не могла подобрать слов. Я ведь толком не знала, что произошло. Меня ударил Алистер, Анж удерживали силой, а потом началась драка.
Повесив трубку, я смотрела в окно, когда заговорила Анж.
– Гарри не звал меня, Кэти. Ты оказалась права. Мне не стоило ехать. Это Алистер прислал сообщение с телефона Гарри. Они сначала предлагали деньги, а когда я отказалась… Боже… Почему я тебя не послушала?
Она закрыла глаза руками. Мне нечего было сказать. Удивительно, но Анж продолжала.
– Торнтон, кажется, повел Рослин домой. Она едва держалась на ногах. Я видела, как он сажал ее в машину. А Алистер буквально обезумел. Он то рассказывал, какая я грязная и дешевая девка, то срывался в пространные рассуждения об аристократии и плебеях. И все слушали его, открыв рот. Они словно с ума посходили, едва Бенингтон отпустил контроль. Я никогда такого не видела на заседаниях раньше. Они все подчинялись лидеру, но едва он ушел, Алистер, как чертов паразит, стал пожирать их разум. Слышала, что он сказал, когда Бенингтон вернулся?
Я помотала головой. У меня в тот момент все смешалось. Я не помнила ничего.
– Он кричал, что Торнтон перепачкался в грязи и сам их ведет в дерьмо, от которого не отмыться.
– Что за бред!
Зачесав рукой волосы назад, я старалась не поддаваться панике. Все мое существо рвалось обратно, но я уже наделала дел и понимала сейчас, что помочь точно не сумею. Но сердце разрывалось на части. Я сходила с ума от переживаний за Бена.
Водитель остановил у коттеджа, и я буквально силой завела Анж внутрь. Отпускать ее в кампус сейчас нельзя. Она была еще более безумна, чем я, и даже немного меня пугала странными долгими рассуждениями по дороге. Но дома она немного пришла в себя, даже взбодрилась и попросила разрешения принять душ. Я отвела ее в свою бывшую комнату и сидела на кровати, пока она была в ванной. Анж с благодарностью приняла мою сорочку и легла на кровать, свернувшись клубком, как одинокий побитый котенок.
Несмотря на все обидные вещи, что она говорила или делала, я не злилась на нее. Анж хотела лучшей жизни, хотела любви лорда. У меня не было сил осуждать ее за это. Я хотела примерно того же и получила. Но к каким последствиям привел наш с Беном союз? Чем все закончится? Как мы будем дальше учиться и жить?
Я не заметила, как Анж уснула. Укрыв ее одеялом, пошла на кухню и несколько раз набрала номер Бенингтона. Он не взял трубку, а потом и вовсе отключил мобильный. Половину ночи меня терзали кошмары наяву. Я набирала Бена снова и снова, выходила на крыльцо, надеясь, что увижу машину или его самого. Но – ничего. Измученная переживаниями, я уснула на диване в гостиной и очнулась утром. Звонили в дверь.
Я открыла, даже не вспомнив о безопасности. Мужчина в строгом костюме склонил голову, приветствуя меня.
– Мисс Катерина Король? – он произнес мои имя дотошно правильно, как это делал только Бен.
– Да, – пискнула я в ответ.
– Я Логан Когиран, адвокат мистера Торнтона. Позволите войти?
– Конечно. Хотите кофе?
– Не откажусь.
Он прошел на кухню, несмотря на мое предложение подождать в гостиной. Сев запросто на высокий барный стул у стойки, Кориган сразу перешел к делу.
– Я буду краток. У нас мало времени, Кэти. Можно Вас так называть?
– Да, конечно. Скажите, бога ради, как Бен?
– Он в порядке. Сейчас Вы должны думать о себе. Совсем скоро за Вами придут из полиции. Всю ночь шли допросы лордов и остальных участников драки и погрома в пабе «Весёлый Роджер». Мистер Торнтон пытался не приплетать вас, но хозяйка заведения говорила о двух девушках, поэтому и Вас, и мисс Анжелу Стенли – обеих пригласят на допрос.
– Мы ведь ничего не сделали, – отчаянно всплеснула я руками, рассыпая зерна кофе.
– Тем лучше для Вас, Кэти. В этом деле замешан весь цвет аристократии Торнвуда. На кону репутации великих семей и даже всего университета.
– Бен? Он что-то сделал?
Я вспомнила, как Джеф оттаскивал его от Глоссера. Это могло продолжаться и дальше. Это и продолжалось.
– Не больше, чем сделали остальные.
– Он никого не убил? Кто-то пострадал?
– Разбиты носы, сломаны пальцы, но могло быть хуже. Полиция вовремя вмешалась.
– Слава богу.
– Пожалуй. Мистер Торнтон просил передать, что Вы должны оставаться в коттедже. Он бы не хотел, чтобы Вы уезжали, – продолжал адвокат.
Я совсем запуталась.
– А он сам где будет?
– На какое-то время мистеру Торнтону придется оставить университет. Всех, кто участвовал в драке, отстранили от занятий, едва сообщение дошло до глав университета. Вас и мисс Стенли это не касается.
– Естественно. Мы ничего не сделали! – возмутилась я.
– Вы присутствовали, Кэти. Этого более чем достаточно, чтобы запятнать честь Торнвуда. Бенингтон настаивал, и ректорат принял его просьбу насчет Вас и мисс Стенли.
– Они оставили нас, но выгонят Бена?
– Отстранили. Они уже отстранили от занятий всех, кто участвовал в драке, – повторил Кориган.
Я зажмурилась и зашептала:
– Это я виновата. Я не должна была отпускать Анж. Если бы нас там не было…
Адвокат перебил меня.
– Если бы вас там не было, все могло кончиться и хуже. Вы не пострадали, Кэти. Это самое главное. Сейчас думайте о себе и об учебе. Мистеру Торнтону помогу я.
– Спасибо, – брякнула я.
Кориган пригубил кофе и встал, направляясь к выходу. Очевидно, он сказал все, что хотел.
– Мистер Кориган. – Я догнала его у двери. – Что мне говорить полиции?
Он обернулся, улыбаясь кривовато.
– Правду, мисс Король. Разумеется, правду и только правду. Хорошего дня.
Я проводила его до калитки и только потом вернулась в дом. Через полчаса за нами пришел полисмен. Он знал, что и я, и Анж здесь. Следующие несколько недель мы не вылезали из участка.
Я не видела Бена, не видела Алистера, Гарри и других. В кофейне больше не работал Джонни. За мной на занятия не таскался тенью Джеффри. Только с косыми взглядами все было по-прежнему. Я оставалась главной звездой Торнвуда.
Меня больше никто ни о чем не спрашивал, даже смотрели теперь украдкой. Бесконечные допросы измотали меня. Я снова и снова рассказывала, как поехала за подругой, как увидела, что ее держат, как Алистер слетел с катушек.
Я пыталась дозвониться до Бена, но его телефон был отключен. Они все словно исчезли. Даже Анж я не видела на занятиях. Когда я попыталась у знать о ней у Элис, та только плечами пожала.
А потом меня пригласили на ректорат. Верхушка университета и несколько незнакомых мне людей. Их представили по фамилиям. Глоссер-Райялы, Ньютоны, Роджерсы, Виллерсы и другие, чьи сыновья входили в клуб. Я увидела Анж, которая сидела на стуле ни жива ни мертва. Такая концентрация высокой аристократии вызвала у меня острый приступ аллергии на снобизм, богатство и пафос.
Хотелось убежать и не видеть их всех, но я прошла вперед и села рядом с Анж.
– Мисс Король, мисс Стенли, – начал ректор. – От имени университета Торнвуда в первую очередь хочу выразить наше глубокое сожаление по поводу произошедшего. Надеюсь, вы выслушаете родителей тех, кто вас обидел.
Мы с Анж кивнули. Слово взял отец Алистера. Несмотря на щегольской вид и гордый взгляд, он довольно искренне извинился за безобразное поведение сына. Его поддержали все остальные. Ни один не позволил себе даже снисходительного взгляда. Все они держались с достоинством, но без враждебности. Я некоторое время ждала угроз или попытки подкупа, но, видимо, с нами решили договориться.
– Девочки, мы понимаем, что исправить или загладить вину наших детей невозможно, но у нас есть желание помочь вам. Мы открыты к любым вашим желанием.
Я не сдержала ехидной усмешки.
– Все мои желания в обмен на молчание, так?
– Пожалуй, так, мисс Король, – подтвердил отец Алистера. – Давайте не будем лицемерить. Мы понимаем, что ваша репутация пострадала. Оставаться в Торнвуде вряд ли будет для вас приемлемо. Выберите любой колледж. Профессор Гастингс имеет хорошие связи. Вам оформят перевод. Все расходы на обучение и проживание мы возьмем на себя. Вы имеете право жить и учиться так, как хотите, без оглядки на это неприятное происшествие. Любой колледж или университет.
– Хоть Кембридж? – снова ядовито уточнила я.
Глоссер-старший склонил голову, подтверждая.
Я уже собралась сказать, что они могут подавиться своими предложениями, как меня остановила Анж. Она накрыла мою руку своей и покачала головой.
– Я бы хотела учиться в Сент-Эндрю, – выпалила она. – У меня нет претензий к Алистеру Глоссеру-Райелу и остальным.
Отец Алистера и ректор синхронно закивали.
– Анж… – выдохнула я.
– Их отчислили, Кэти. Бар они восстановят. Суд будет снисходителен. Зачем увязать в болоте судебных разбирательств? Я устала от допросов. Ты разве нет?
У меня больше не было сил участвовать в этом фарсе. Единственное, что меня сейчас волновало, – это Бен.
– Бенингтон Торнтон, – выпалила я. – Он не причастен.
– Он участвовал в драке, – парировал ректор, но тут же добавил. – Но учитывая все обстоятельства, его мы лишь отстранили от занятий. Ему даже позволено будет сдать выпускной проект и получить диплом.
– Разумеется. Торнтону в Торнвуде позволено все, – не сдержалась мать Алистера.
Муж тут же взглянул на нее так, что она сделала шаг назад и отвернулась.
Я встала, чтобы уйти, но не смогла сделать это молча.
– Бенингтон Торнтон – единственный в Торн Юнион, кто имеет право считать себя благородным человеком. Да и человеком вообще.
Глава 16. КаслТорн
Еще дважды меня вызывали на заседание ректората. Второй раз присутствовали только ректор и Райел Старший, в третий – только ректор. Каждый раз приходилось говорить одно и то же. Я останусь в Торнвуде. Мне ничего не нужно.
Анж с тех пор я больше не видела. Она даже не закончила год, просто собралась и уехала. Наверно, это было правильно. Ей хотелось начать новую жизнь с чистого листа. А я изо всех сил держалась за старое, которое, кажется, ускользало от меня все дальше.
Наконец закончились изматывающие допросы и разбирательства. И вроде бы даже глазеть стали меньше. Я продолжала посещать лекции, библиотеку, работала над эссе и обсуждала с Робертсом план обучения второго курса. Это было привычно и хорошо. Учеба отвлекала меня всегда. Но в этот раз даже потрясающие знания, которые хранили библиотеки и преподаватели Торнвуда, не могли заставить меня забыть моего лорда. Они отвлекали, да. Но не дарили забвения, тем более счастья.
Мобильный Бенингтона теперь все время был отключен. У меня оставался единственный шанс увидеть его. Ему ведь позволили сдать выпускной проект. Я держалась за эту возможность как утопающий за соломинку. Бессонные ночи в слезах и хромоногая надежда, что он не бросил меня. Это ведь не могло быть просто блажью, увлечением. Пусть я не надеялась на серьезность и продолжение отношений после учебы, но вот такой конец был невыносим. Я не могла смириться.
Набравшись сил и наглости, я решилась спросить Робертса на одной из наших встреч. В библиотеке почти никого не было, мы душевно поговорили. Он много меня хвалил. Момент был идеальный.
– Профессор, могу я спросить?..
– Конечно, Кэти. О чем угодно.
– Бенингтон Торнтон. На какое число назначена его презентация выпускного проекта?
Робертс долго смотрел на меня, а потом покачал головой.
– Она уже состоялась. Бенингтон отлично аттестован и скоро получит диплом.
– Как? – выдохнула я, не веря. – Он был в Торнвуде?
– Нет. Бенингтон представил проект дистанционно. Ректор пошел навстречу. Для него сделали исключение.
– Исключение, – горько усмехнулась я. – Как всегда, море исключений для Торнтона.
Робертс тоже невесело улыбнулся.
– Пожалуй, так.
– Ему запретили появляться в университете, да?
– Нет. Он сам предложил этот вариант.
Я ненавидела себя за слабость и наглость в этот момент. У меня не было права вываливать на профессора свои личные терзания. Он же не психотерапевт. Но мое отчаяние и доброжелательность Робертса убивали вежливость.
– Почему он так решил? Почему не приехал? Почему не отвечает на звонки?
Я закрыла лицо руками, пугаясь собственных слов и слез, которые брызнули из глаз. Профессор встал из-за стола и через минуту вернулся со стаканом воды.
– Только не ищите причину в себе, Кэти, – проговорил он, похлопывая меня по плечу. – Вы много для него значите. Думаю, Бен таким образом заботится о вас.
Я шмыгнула носом, сделала глоток.
– Это очень неудачный способ заботы.
– Вам виднее. Мне жаль, что все так вышло. Я ведь тоже виновен в какой-то степени. Не думал, что все зайдет так далеко. Хотя должен был. Бенингтон ни к кому и никогда не относился так…
– Как? – переспросила я, не очень понимая слова Робертса.
Но он лишь сказал:
– Вот так. – И встал, давая понять, что разговор окончен. – Уже поздно, Кэти. Давайте я вас провожу до коттеджа. Мне по пути.
Разумеется, я не стала возражать.
С того дня мне не давали покоя слова профессора. Очень скоро я решила для себя, что просто обязана найти Бена и поговорить с ним. Пусть мне в глаза скажет, что все кончено.
Искать моего лорда не так и сложно. Девочки шептались, что он никуда последнее время не уезжает из КаслТорна. Я решила поехать туда сразу после окончания семестра. У меня не было плана или хотя бы заготовленной речи. Только слабоумие и отвага. Мне не хотелось думать, что будет, если не пустят в частные владения. Но все путеводители вещали, что земли Торнтонов свободны для туристов.
Утром в назначенный день я по традиции совершила небольшую пробежку, сварила овсянку и кофе. Вещи ждали у двери. Буду выглядеть как беженка, которая просит аудиенции у лорда. Ну и пусть.
От звонка в дверь я подпрыгнула. Кто это мог быть?
За дверью стояла девушка. Примерно моего возраста, одетая от кутюр с ног до головы. Она сняла темные очки, и я тут же узнала эти глаза. Темно-синие, как грозовое Северное море. Их сходство сложно было не заметить.
– Привет, – поздоровалась она, протягивая руку, и сразу представилась, подтверждая мои догадки. – Я Лиз Торнтон.
– Сестра Бена?
Я не верила глазам, но руку Лиз пожала. Она точно не была галлюцинацией.
– Она самая. А ты Кэти. Я знаю. Оливер сказал, что твой семестр окончен. Прокатишься со мной? Или у тебя планы?
Она взглянула на мой чемодан. Пришлось признаться:
– Я собиралась в КаслТорн. Хочу увидеть Бенингтона.
Лиз широко улыбнулась.
– Прекрасно. Значит, нам по пути. Как кофе пахнет. Ммм… Я наполню кружку?
Не дождавшись ответа, она прошла на кухню и вылила остатки кофе в термокружку Бена.
– Если готова, можем ехать.
Я молча взяла куртку и вышла за Лиз из дома.
У калитки стоял канареечно-желтый мерседес-купе. Наверно, именно на такой машине и должна ездить современная аристократка. Кажется, я не сдержала эмоций, и Лиз прочитала удивление на моем лице без труда.
– Это папина машина, – объяснила она. – Он не разрешал мне даже близко к ней подходить. Наверно, единственная вещь, которую я хотела сохранить после его смерти. Детские комплексы.
Представить в этой машине мужчину было совсем непросто. Меня немного обескураживала откровенность сестры Бена. Но она и подкупала одновременно.
Лиз села за руль, завела мотор, и мы поехали в сторону родового гнезда Торнтонов. Пожалуй, этот неожиданный визит и намерения Элизабет были созвучны моим планам, но я совершенно неуместно запаниковала.
– Лиз, а Бенингтон знает, что ты уехала за мной? – спросила я осторожно.
Она рассмеялась.
– Разумеется, нет. Бен искренне уверен, что больше никогда тебя не увидит. Он упивается обязанностями главы клана и чувством вины. Но, думаю, ты готова ко всем его безобразным стадиям.
– Каким?
– Отрицание, смирение и принятие, разумеется. Возможно, где-то между ними будут вопли и попытка выставить нас обеих. У него это не выйдет, потому что я Торнтон, а ты мой гость.
Я хохотнула.
– Да, Бен вряд ли обрадуется. Я и не рассчитывала на радушный прием.
– Видно, что ты его неплохо знаешь. Я рада, что не ошиблась.
– В чем?
– В тебе.
Я пропустила эту странную реплику мимо ушей, поспешив спросить то, что более всего меня волновало эти месяцы.
– Как Бенингтон?
– Противный, педантичный, иногда бешеный, – пожала плечами Лиз.
– А, значит, с ним все нормально.
Она посмотрела на меня и рассмеялась. Я тоже заулыбалась, убирая волосы с лица.
– Что это? – спросила Лиз, указывая на мое запястье.
Я тряхнула рукой, понимая, что она спрашивает о браслете. Сестра Бена сама ответила на свой вопрос.
– Это мамин браслет. Он подарил его тебе?
– На Рождество, – ответила я тихо.
– Значит, я все делаю правильно, – покивала Лиз сама себе. – Послушай, Кэти, тебе сейчас, возможно, придется тяжело. Я рада, что ты готова к не самому теплому приему от Бена. Я постараюсь помочь, но не факт, что удастся. Понимаешь?
– Не очень, – честно призналась я.
– Бен – очень хороший человек. Пожалуй, он самый лучший из всех, кого я знаю. Но все хорошее, что в нем есть, он считает слабостью. А все плохое, что происходит с его близкими, Бенингтон всегда принимает как личную ошибку.
– Все равно не понимаю, Лиз.
Она облизала губы и сглотнула, но продолжила объяснять.
– Когда мама заболела, Бен считал, что это его вина. Она лечилась, но это не помогало. Я была совсем безмозглой в те дни, почти не помню, как она боролась. Но у меня в памяти четко отпечатались их разговоры. Мама говорила Бену, что болезнь – это урок. Она должна была научиться жить иначе. Он считал, что обязан ей в этом помочь. Вся эта еда по фен-шую, медитации под луной, раскрытие сердца и всевозможные очищения… Ей не помогло. А Бен до сих пор считает, что плохо старался вместе с ней. Поэтому он продолжает придерживаться строгой диеты, распорядка дня. Все пытается доучить мамин урок.
Откровения Лиз потрясли меня. Я понимала и раньше, что Бенингтон тяжело переживал болезнь и смерть матери, но не знала таких подробностей. Это многое объясняло.
– Иногда мы заказывали пиццу, – проговорила я несвоим голосом.
– Серьезно?
– Да. А по воскресеньям он иногда играл с ребятами в регби и пил пиво.
– Аминь! – Лиз даже отпустила руль на секунду, чтобы воздеть руки к крыше авто. – Ты здорово его изменила, Кэти. Он пытается быть угрюмым, но все чаще улыбается. А когда я вернулась домой, обнял меня и сказал, что скучал. Хотя я и стерва.
– Но ты прокатила его с Рождеством, как настоящая стерва.
– Уверяю, дорогая, ты бы тоже на моем месте выбрала улетный секс вместо унылого родственника и суток в самолете.
Я не сдержала смеха.
– Можно сказать, так и было.
Лиз подвигала бровями. Она нравилась мне все больше больше.
– Рада, что мы на одной волне. Я очень надеюсь, что ты выбьешь из Бена остатки меланхоличного дерьма. Он будет сопротивляться, конечно. Оливер рассказал о «Веселом Роджере». Бен, как обычно, считает, что виноват во всем, и лучше, если вы больше никогда не увидитесь. Но у меня просто нет сил смотреть, как он пытается все отрицать. Пожалуйста, Кэти. Верни его себе. Он очень сильно нуждается в любви. Бен пытался спасти маму, вытащил меня и Пончо из огня, а потом появился Торн Юнион, и он закрылся. Пока не встретил тебя.
У меня снова не было подходящих слов. Я спросила только :
– Пончо?
– Собака. Он остался в доме, побежал в западное крыло за отцом. Я пыталась его догнать. Скорее всего, мы бы погибли, если бы не Бен…
Больше Лиз ничего мне не рассказывала. Мы молча ехали по дороге вдоль полей, на которых паслись смешные волосатые коровы. Ехали вдоль холмов. На склонах уже начал зацветать вереск. Я не могла оторвать глаз от этой красоты. Шотландия – моя любовь с первого взгляда. Бенингтон – моя роковая страсть и боль. Пока мы учились, все было словно не всерьез. Студенческий роман, драматические события. Я жила как в кино, не осознавая до конца, что мой бойфренд – владелец земель невиданной красоты и глава древнего богатого рода. Мне было плевать на деньги. Родиться и жить здесь – бесценно. Мой Бенингтон не мог быть плохим человеком. Я верила Лиз. И я изо всех сил буду стараться его любить. Если он позволит. Пока он позволит. Даже против его воли.
Я не заметила никаких ограждений или заборов. Кажется, по дороге попалась только одна неприметная табличка «Земли клана Торнтон». Вроде я была готова увидеть КаслТорн, но он слово выпрыгнул на меня из-за угла и поразил в самое сердце.
Замок бесподобен. Нет, он не выглядит как пряничный замок Золушки, но рядом с ним легко представить себя леди старых злых средних веков.
– Ты впервые здесь? – спросила Лиз, снова без труда считывая мои эмоции.
– Да. Я даже не гуглила. Наверно, это моя самая большая ошибка. Ничего не гуглю про Торнтонов.
Лиз со мной не согласилась.
– Тем интереснее.
Дорога стала уже, мы въехали в небольшое поселение. Поля перемежались с ухоженными садами. Коттеджи были разбросаны то тут, то там. Почти у моста, который вел через реку к замку, стояла не менее древняя церковь. Около нее тоже был сад и крепкий дом. Неожиданно Лиз притормозила именно там. Я сразу увидела мужчин в килтах, которые, видимо, прощались. В одном из них я не с первого раза узнала Бенингтона.
А вот он моментально заметил желтый мерседес и направился к нам. За ним поковылял смешной пес. Кажется, бульдог тёмно-серого цвета. Толстый и смешной, но при этом преданный.
– Черт, сегодня же день рождения отца Стефана. Я совсем забыла. Впрочем… – Лиз повела плечом и заглушила мотор. – … Тем лучше.
Она выпорхнула из машины, подбежала к Бену и чмокнула брата в щеку, что-то сказала ему тихонько, подхватила на руки собаку и быстро пошла к священнику. Я вышла за ней следом и встала у машины как вкопанная. Я видела раньше шотландцев в национальной одежде, но вид Бена поразил меня в самое сердце. Да и голову повело.
Торнтон подошел ко мне, остановившись в паре метров.
– Привет, – глупо выпалила я, глядя то в глаза Бену, то на его голые колени.
Это было так глупо и очень невежливо, абсолютно не по этикету. Но у меня все выскочило из головы. И только сердце билось под горлом, а глаза защипало. Он никогда еще не казался мне таким красивым. Таким отстраненным.
– Привет, – ответил Бен не менее растерянно.
Кажется, от удивления он даже злиться не мог.
– Зачем ты приехала?
– Меня привезла Лиз.
– Это я видел.
– Я хотела увидеть тебя.
– Это зря.
– Ты в килте.
– У отца Стефана день рождения. Меня пригласили на праздник.
– Как главу рода?
– Да.
Я облизала губы и зачесала волосы назад.
– Прости, я совсем не знаю, как себя вести.
Бен пожал плечами.
– Ты можешь быть собой, Кэти. Дерзи, спорь, ни в чем себе не отказывай. Сейчас я покажу тебе замок, и ты уедешь отсюда. Понятно?
Его безжалостные слова и ледяной тон сначала остудили мой пыл. Я струсила и была готова умчаться бегом, лишь бы не видеть его убийственно ледяных глаз. Но уже через пару секунд во мне проснулся дух бунтаря и голос противоречия. Я никуда не уеду, пока он не скажет мне всю правду. И – да, черт подери. Я хочу осмотреть замок.
– Я поняла.
– Тогда прошу следовать за мной.
– Как прикажете, мой лорд.
Бен пошел вперед, а я – следом. Мне ужасно не хватало тяжелой руки на плече и горячего поцелуя за ушком. Я совсем ничего не понимала в очередной раз. Ох уж эти аристократы. Бен не кричал, не упрекал, не выгонял меня, но точно не собирался ничего объяснять. Я понятия не имела, как завести разговор и какой момент наиболее подходящий. Мы шли через мост, и Бен скупо выдавал факты о присоединении земель через реку и необходимости связи с замком. А еще с моста постоянно прыгали в реку собаки. Почти все разбивались и погибали.
– Из-за чего они прыгают? – спросила я, ежась среди солнечного дня от этой истории.
Бен пожал плечами.
– То ли чуют кроличьи норы, то ли видят потусторонний мир, в который хотят уйти. Нет точного ответа.
– Жутковато.
– Я не спускаю пса с поводка, когда иду с ним в замок.
– Это разумно. Профессор Робертс сказал, ты сдал проект.
– Да, – подтвердил Бен. – И диплом уже у меня. Осталось понять, зачем он мне нужен.
– Твоя мама изучала кельтский эпос.
– Полагаешь, это повод?
– Почему нет? А сам ты чего хочешь?
Он ничего не ответил, лишь ускорил шаг. Болтать и поспевать за ним почти бегом стало невозможно. Хитрый засранец.
По пути к замку мы встретили туристическую группу. Они начали осмотр сада.
Девушка-гид вся покраснела и задрожала, увидев Бена.
– Добрый день, лорд Торнтон, – пролепетала она, забывая о китайцах, которые отчаянно топтали газон.
– Добрый, – буркнул Торнтон, едва одарив ее взглядом.
Я разрешила себе самодовольную усмешку и нагнала Бена, чтобы спросить:
– Замок открыт для туристов?
– Вся территория КаслТорна. Второй этаж замка доступен для посещения, а первый и третий сдаются.