То, что скрывается в темных переулках. 1 часть

Я перевела взгляд на Яста.

– О чем задумалась? – спросил тот, славно улыбаясь. Я была рада, что ему стало легче.

– О анатомии крови, что рассказывала мне Ли, когда училась в медицинском колледже, – ответила я, тоже улыбнувшись.

– Потянуло на медицину? – брови парня удивленно подлетели.

– Нет, на мысли о человеческой слабости, – ответила я, осмотрела, где мы находимся.

Слева от нас был буфет, где продавали горячий чай и булочки. Дальше справа были два магазинчика. Один с посудой, а другой SecondHand. Между ними был лифт, вокруг которого была построена лестница. Сейчас ни один торговый центр не обойдется без лифта, а в новейших зданиях и в кинотеатрах строят эскалаторы. Все для лентяев, которым тяжело пройти две ступени. Стыдно сознаваться, но я с Ястом входили в количество этих лентяев.

Так как нам было нужно на третий этаж, а лестница для нас показалась чем-то страшным, мы прошли в лифт. Я любила и боялась лифтов. Любила из-за того, что быстро, не тратишь сил, и надо просто нажать на кнопочку. Страх же вызывала мысль, что лифт может застрять, сорваться и упасть. Новым лифтам, как здесь, а не как у нас дома, я доверяла, но все ровно испытывала трепет внутри.

– Хочешь, нажми сама, – Яст сделал пригласительный жест в сторону панели с этажами.

– Спасибо, – я улыбнулась и нажала на тройку.

Лифт плавно начал подниматься и вскоре, слегка дернувшись, остановился. Через секунду двери открылись. Мы с Ястом вышли. На этом этаже были тоже три магазинчика. Один для любителей цветов, другой для водителей, а третий назывался "Rockмания". Своим темным обличием он выделялся на общем фоне и казался белой вороной. Дверь в магазин была открыта. Мы прошли. В магазине были черные стены, завешанные футболками и балахонами, с изображением известных рок-групп, черепов и знаками дьявола. Когда-то так одевался Никита, когда в шестнадцать лет за это и поплатился. На витринах под стеклом в освещении блестели кольца-когти, сережки черепа, браслеты и ошейники с металлическими шипами, множество символов на черных нитках, которые можно было повесить как на запястье, так и на шею. На другой стене расположились варианты имеющихся в магазине плакатов с известными рок-группами. Среди них я узнала и HIM в своем новом составе. Побледневший плакат группы Type o negative висел здесь уже по привычке, наверное, у продавщиц не хватило сил его снять. И правильно. Вдоль другой стены стоял витрина с кружками с изображением групп. В магазине играла музыка – Nirvana. Одна из ее песен.

– Что-то хотели? – спросила продавщица. Она была так же неформальна, как и весь магазин. Волосы были крашенные черные, коротко подстриженные и взъерошенные. В ушах туннели, проколота правая бровь. Она качала головой в такт музыке. Черные джинсы, майка с красной перевернутой пентаграммой, на руке татуировка: переплетение странных символов. Она была человеком.

– Да, – заговорил Яст, – два билета на сегодня на The Holy Light.

– Так, – протянула девушка, заглядывая под прилавок, – начало в девять вечера. Надеюсь, вам обоим есть восемнадцать.

– Да, есть, – ответил юноша.

– Ладно, – она протянула парню билеты, – хотя, я думаю, паспорта там проверять не будут. Но спиртное туда точно не протащите.

– Спасибо, – Яст отдал ей деньги.

– Может, хотите что-нибудь приобрести? – она стала осматривать магазин. – У нас есть компакт-диски с группами A Perfect Circle, Rolling Stones и Epica, например. А может девушка хочет приобрести какую-нибудь маячку? – она глянула на меня.

– Нет, спасибо, – я покачала головой.

– Хлоя, ты уверена? Я оплачу, – заговорил Яст.

– О, какой у вас замечательный молодой человек, – она улыбнулась, – выбирайте, девушка.

– Я уверена, Яст, пойдем, – направилась из магазина и юноша за мной.

Он молчал, понимая, что я не привыкла, чтоб за меня платили. И ведь мы шли за билетами. Мы их купили, значит, можно возвращаться обратно.

Мы вошли в лифт, но Яст медлил и явно решался что-то сказать.

– Хлоя, можно пригласить тебя в кафе? – спросил он. Мы стояли в закрытом лифте, так и не нажав нужный этаж, парень стоял ко мне лицом.

Я промолчала.

– Хлоя, позволь сделать тебя счастливой. Я люблю тебя, и это не пустые слова, – проговорил Яст, заглянув мне в глаза. Лифт взорвало ароматом ванили и лимона. Мое сердце учащенно забилось, и я знаю, что покраснела. Щеки зажгло, а дыхание перехватило. Я никогда, наверное, не смогу воспринимать эту фразу спокойно.

– Яст, я тоже люблю тебя. Просто, – я потупилась, чувствуя, что его запах проник в каждую мою клеточку, – просто, я не привыкла к тому факту, что я не одна.

– Хлоя, ты никогда не была одна. Я всегда был с тобой, – он сделал шаг мне навстречу. Дурман обволок мой разум, я заметила, что мысли сменялись медленнее. Я ощутила, как трепещет мое сердце и услышала стук его. Его сердце билось равномернее, но дыхание было таким же взволнованным, как и мое. Я догадывалась, что он чувствует сейчас мой шоколад и мяту.

Я сделала шаг ему на встречу. Меня манил запах его крови, я слышала его сердцебиение, видела, как пульсирует венка на шее. Все его существо манило меня. Я резким движением оказалась прижата вплотную, во мне проснулась сила и разнеслась по телу с кровью. Я стянула с него шапку, встала на носочки и прикоснулась своими губами его губ. Сила ударила мне в голову, видимо и Ясту тоже, так как он моментально прижал меня к себе.

Поцелуи будили внутри жажду. Я чувствовала на губах пульс Яста. Дурман полностью завладел мной, запах пропитал каждую клеточку.

Я знала, что лифт не подходящее место для проявления чувств. Об этом напоминало воспитание Юла.

Именно поэтому я все же медленно отпрянула от Яста и глянула ему в задурманенные глаза.

– Я понял, – он усмехнулся, встряхнув головой, словно вытряхивая остатки моего запаха, – не время и не место.

– Верно, – я кивнула, чувствуя странную слабость. Сила в теле резко испарилась.

– Так значит в кафе? – сменил тему Яст.

– Ладно, в кафе, – я улыбнулась, и парень нажал цифру «5».

17

В лифте мы ехали в обнимку.

На пятом этаже были кафе и FastFood. Кормить меня гамбургерами Яст не хотел и провел в кафе "Тихая ночь". Он как истинный джентльмен помог мне раздеться и сесть, отодвинув мой стул. Я ощущала себя слабой и беззащитной, а главное любимой. До этого я ходила в ресторан с Громом, но с Ястом я чувствовала себя иначе. С четверть-вампиром мне было уютнее, спокойнее. Я испытывала странное умиротворение, и даже счастье. Я улыбалась ему, сдерживая желания сесть ему на коленки, обнять и уснуть.

– Что хочешь? – спросил Яст, когда каждый пролистывал свою меню.

– Я не хочу ничего тяжелого, поэтому салат Цезарь и вишневый сок, – ответила я, закрыв меню.

– Хорошо, а я буду…, – парень поднял на меня свой взгляд, – подожди, а как твой любимый картофель?

– Не хочу, – я пожала плечами.

– Ладно, – он снова посмотрел в меню, – я тогда закажу куриную грудку с запеченными овощами и чай.

Тогда я вспомнила, как любит хорошо поесть Яст.

– Может, все же вернемся и подберем тебе что-нибудь? – спросил Яст, когда мы ждали заказ.

– Не надо, – я покачала головой.

– Но в чем ты пойдешь на концерт? Я-то у Никиты напрокат возьму.

– Черная одежда у меня есть, и браслет с шипами где-то завалялся, – я пожала плечами.

– До сих пор не верю, что ты не знаешь этой группы, – вдруг задумался Яст.

– Возможно, я слышала их песни, просто не знала, что это они.

Яст начал тихо напевать:

"My heart breaks pain!

Sorrow in my soul,

And blood turned in the rain!

To the sky rises toll!"

– Нет, Яст, впервые слышу, – я усмехнулась.

– Это не дело. Даже я – не поклонник этого течения в музыке – знаком с творчеством этой группы.

Я лишь тяжело вздохнула, пожав плечами.

Вскоре нам принесли наш заказ.

Когда мы ели, мы молчали. Он (мы же были в цивилизованном месте) ел свою курицу с помощью вилки. Я тоже ела, как можно аккуратней, понимая, что были бы мы дома, давно бы испачкались: я в своем салате, он – в своем мясе.

Мой салат был вкусный, то с каким взглядом Яст смотрел на свою курицу, ему тоже нравилось, что он ел.

Когда я уже все съела и почти допила сок, парень заговорил:

– Что за платье ты стирала?

– Ах, это для Ли, – я пожала плечами, – сегодня у нее свидание с Громом.

– Мне кажется, я никогда тебя не пойму, и мне это нравится, – Яст улыбнулся мне. От него хлынуло ванилью и лимоном, что я даже ощутила вкус ванильных кексов с лимонной цедрой на языке. Дыхание перехватило, а щеки залило жаром.

– Это женская логика, – я отпила сока.

– Удивительная логика.

В том, что я оставила Грома и ушла к Ясту ничего странного я не нашла. Во-первых, я поняла, что этот красивый вампир самый обыкновенный юноша, который привык прятаться за врожденным вампирским магнетизмом. Тогда, когда он пытался задурманить меня своим запахом, он еще больше подорвал свою репутацию, и полностью пропал к нему мой интерес. Во-вторых, я наконец-то смогла себе признаться в том, что чувствую. Яст (юноша, который совершенно недавно был мне сводным братом, а уже играет роль моего «бойфренда») был настоящим, искренним, душевным. Я много раз удивлялась тому, что он всегда был рядом. Как тень он не мешал, не обременял, но был рядом. И только рядом с ним я чувствовала себя спокойно, как погруженная в теплую воду. Ничего не боялась, вообще казалось, что бояться в мире нечего. Рядом с ним все становилось на свои места. Наверное, все, что я чувствовала, это любовь. Эта и грело меня, когда он смотрел н меня.

– Яст, – я опустила взгляд, – я подумала…

– Ты хочешь вернуться и купить себе что-нибудь? – Яст усмехнулся.

– Если ты не против, – я пожала плечами, чувствуя странное ощущение внутри. Я знала, что парню предстоит заплатить за меня в кафе, это доставляло мне некоторые неудобства, а теперь я чувствовала свербящие ощущения у себя в груди, потому что попросила у Яста еще и новую кофточку. Но судя по виду самого юноши, его все устраивало. Он довольно улыбался, словно нашел долгожданный подарок под елкой в Новый год. Я видела, что он скрывает свой восторг от мысли побаловать меня. В глазах сияло, губы были растянуты в широчайшей улыбке, волосы взъерошились сами, словно все это его раззадорило как ребенка.

Я поняла, что стоит поторопиться со своим соком, так как я чувствовала, что юноша готов уже вскочить со своего места и бежать до Rockмании. Это же почувствовал и обслуживающий нас официант. Он подплыл к нашему столику, забрал наши тарелки, так как мы с Ястом допивали то, что заказали и вручил парню счет.

Когда бордовая кожаная книжечка легла на стол, я ощутила странное желание в нее заглянуть. Но Яст ловко подхватил ее, когда моя рука была уже взять ее.

– Не надо, Хлоя, не думай о деньгах, – проговорил он и вложил в нее деньги. Сколько я понять не смогла.

– Мне было просто интересно, – ответила я, делая большой последний глоток вишневого сока.

На что Яст покачал головой. Свой чай он допил тоже одним быстрым движением и поднялся из-за стола.

– Ты не будешь дожидаться сдачи? – спросила я.

– Там без сдачи, – ответил он.

Одеваться я не стала, так как знала, что предстоит мерить футболки. На этаж с нужным нам магазином мы спустились по лестнице. Спускать по ней было намного проще, чем подниматься.

В магазине нас девушка встретила с добродушной улыбкой:

– Вы все-таки решили вернуться.

– Да, я подумала и решила, что хочу себе что-нибудь подобрать, – ответила я, предварительно глянув на Яста.

Девушка одобрительно мне кивнула и вышагнула ко мне из-за прилавка.

– Размер сорок второй. Хотите майку или футболку?

– Майку, – ответила я, понимая, как душно будет на крытом стадионе.

– Любимая группа есть? – спросила она, осматривая висящие вещи.

– HIM и Type o Negative.

Девушка расстроенно надулась, начав перебирать майки, что висели перед нами. Она недолго в них покопошилась, раздвигая руками и рассматривая на них рисунок.

– К сожалению, таких нет, – она развернулась ко мне. В ее глазах читалось неподдельное сожаление, – может, есть что-то еще?

– Может, знаки или символы? – Яст глянул на меня.

– Может, есть майки с хартограммой? – спросила я, и девушка залезла под прилавок. Она сидела на корточках, перебирая шелестящие пакеты.

– Есть со знаком Люцифера и как на мне, с перевернутой пентаграммой, – ответила девушка, – и как раз сорок второй размер.

– Со знаком Люцифера? – я подошла к прилавку, на котором лежала развернутая майка.

Знак Люцифера (или же его символ) представляет собой два треугольника. Один большой, другой поменьше (он находится внутри большого), оба опущены острием вниз. Боковые стороны маленького треугольника продолжаются после образования вершины и заходят за пределы большого треугольника. А стороны большого треугольника, образовав острый угол, расходятся в виде двух плавных закрученных линий, которые пересекает большая буква «V».

Я заинтересованно рассматривала рисунок.

В нашем мире существа верят в то, во что хотят. Люди считают, что все, что есть на земле, создал Бог. Раньше, когда нелюди не жили так вплотную с людьми, считалось что вампиры и оборотни создания дьявола. После окончания последней революции, и когда создания на земле воссоединились, люди задумались о том, что возможно, нелюди такие же дети Божьи, как и они сами. Это думалось, обсуждалось, но так и не было принято. Нелюди все так же создания дьявола, и в церкви нас не пускают. Поэтому вид внутри храма Божьего я видела только в фильмах. Но нелюдям хватает и того, что на нас не кидаются с осиновыми кольями (что нанесут вред, но не убьют), не поедают и не обвешиваются чесноком (что влияет только на полноценных вампиров) и не бегают от нас как от чумы. Вполне хватало того, что вампиры и оборотни могут с людьми сотрудничать, работать, дружить и даже создавать семьи. Если нас не хотел принимать их Бог, то нам этого и не было нужно. Оборотни создали себе свои праздники и свою веру, которую они никому не рассказывают, считая это своим волчим секретом. Вампиры остались без святого кумира, и празднуют всеобщие праздники: новый год, день женщин, день матери, день мужчины, праздник любви, день города и так далее.

– Давайте, – я кивнула.

– Померите? – спросила продавщица, и я кинула взгляд на Яста. Тот поспешил закрыть дверь в магазин (так как в нем не было примерочной) и забрал у меня полушубку.

Я сняла с себя свой голубой свитер и поспешила одеть майку. Она была мне как раз. Продавщица кивнула своим мыслям, а я повернулась лицом к Ясту, ожидая его оценки.

– Мне нравится, – ответил он, кивнув.

– Главное, как Вам? – спросила меня продавщица.

– Мне тоже нравится, – я решила переодеться обратно в свитер, – упакуйте ее мне, пожалуйста.

– Хорошо, – девушка убрала мою новую майку в шелестящий прозрачный пакет и протянула мне.

Яст поспешил оплатить покупку.

С покупкой, что значительно приподняла мое настроение, и заставила углубиться в мыслях о вере в Бога, мы вышли из ЦУМа. Я принюхалась, но ничего кроме смолы елочек не ощутила. Запах девушки уже развеялся. Я облегченно вздохнула и глянула на Яста. Тот выглядел расслабленно, значит, кровь уже смыли с асфальта.

– Домой? – спросил Яст.

– Да, – я кивнула.

Дома был покой и тишина, все потому, что Ник куда-то убежал. Ли спала, Яст был у себя в комнате и искал какую-нибудь футболку Никиты, что он мог бы одеть на выступление. Дело в том, что блондин больше не носил такую одежду, поэтому она давно перестала пахнуть им, а значит Яст остался бы собой в любой майке полувампира. Я тем временем залезла в свою шкатулку, в которой все же нашла напульсник с шипами, о котором думала весь день. Было велико мое удивление, когда я нашла такой же ошейник, но только более грубый и явно на мужскую шею. Я решила поделиться им с Ястом. Нашла и сережки-гвоздики с перевернутой пентаграммой. Поиск черных джинс занял больше времени, чем я думала. Все свои вещи с полки пришлось аккуратно вытащить и разложить на кровати, но в идеальных стопочках я так и не нашла желаемого.

Время шло. Через два часа должна была проснуться Ли, и я должна была помочь ей со сборами. Все же свои черные джинсы я нашла на плечиках. Я уткнулась в них носом, но благо, Громом они не пахли. Когда я поняла, что мне осталось только одеться, я подошла к кровати подруги. Она явно желала проснуться позже, и я решила плавно вывести ее из сна.

– Ли, – я коснулась ее плеча, – уже семь вечера, пора вставать.

Она что-то пробубнила в ответ.

– Сегодня свидание с Громом! Ты хочешь опоздать? – я говорила, как можно громче, чтоб она услышала меня через пелену сна.

– Не хочу! – ее глаза распахнулись, и она вскочила с подушки: – Сколько время?

– Семь. Я постирала тебе платье, свое белое, оденешь?

– Да, спасибо, Хло, – она поднялась с кровати.

Когда красавица убежала умываться, я успела одеться во все, что планировала. Свои глаза я жирно подвела черным карандашом и сверху, и снизу. Губы я не стала красить.

Когда я глянула на часы, нам с Ястом было пора уже выходить. Ли этим временем только вылезла из душа. Она выглядела замученной и уставшей. Знаю, она волновалась, поэтому все силы покинули ее.

– Ли? – я привлекла ее внимание, когда она упала на кровать.

– Я боюсь. Хло, первый раз в жизни, я боюсь! – она смотрела на меня.

– Я понимаю, – я села рядом с ней, – и это замечательно! Теперь ты настоящая, как хочет Гром!

– Ты права, – она улыбнулась. Она не казалась ослепительно красивой, она была простой. Ее волосы (мокрые они казались почти коричневыми) облепили щеки и шею. В черных глазах сияла душевная чистота, как если бы я заглянула в глаза ребенку. Кожа не казалась гладкой, холодной и без изъянов. Теперь же я видела ее лицо таким, каким его сделала природа. Кожа ее была бледная, тонкая, на носу виднелись красненькие мелкие конопушки. Она была без капли вампирского магнетизма, она была собой.

Я сжала ее руку:

– Сделай легкий макияж и крупные локоны, и будь собой!

– Спасибо, – искренность ее слов было легко понять. Меня облил поток сладкого запаха вишни, с легким оттенком корицы. Я была поражена, как она вкусно пахнет.

Я бы сидела с ней так вечность, но в дверь требовательно постучали.

– Мне пора, – шепнула я Ли.

Она отпустила меня, и я вышла из комнаты. В коридоре меня ждал уже при параде Яст. На нем были черные джинсы, футболка с адским пламенем, в котором была изображена неизвестная мне рок-группа. Поверх расстёгнутый черный кожаный плащ. На шее мой ошейник. Глаза он тоненько подвел черным карандашом. На ногах берцы.

– Здорово, – я улыбнулась.

– Тоже классно выглядишь, – Яст осматривал меня.

Я глянула в зеркало.

Оттуда на меня смотрела совершенно не я. Фиолетовые волосы были убраны в конский хвост, глаза жирно были подведены черным карандашом, губы сливались с цветом кожи. Майка со знаком Люцифера, черные джинсы, на которых висела достаточно женственная цепь. На левом запястье браслет с шипами.

Сверху на это дело я надела кожаную куртку и черные зимние кроссовки.

– Удачного вечера, – вздохнул Ник, прощаясь с нами в коридоре.

– Спасибо, – ответила я.

– Наша неформальная парочка, – к нам вышла Ли. Та была уже в моем платье и уложенными волосами. Она еще не красилась.

– Можете не звонить, не услышим, – Яст.

Мы вышли из квартиры. Как только мы оказались в тишине подъезда, Яст взял меня за руку. Я удивленно подняла на него взгляд. Тот с легкой полуулыбкой смотрел на меня, в глазах было тепло. Меня окутал запах ванили и лимона. Я сжала его руку, и мы пошли вниз.

Нас ждал концерт!