XI
Они скакали около получаса, беря левее от того места, где до этого стояли и уже после обеда вошли в лес. Тут Торнадо перешёл на шаг, остальные лошади поравнялись с ним и тоже пошли шагом. Лора подняла с поясницы коня плащ, и накинув его на себя, полностью запахнулась, так что была видна только голова.
Дорога была довольно широкая, так что четыре всадника вполне могли ехать рядом, не мешая друг другу. Видимо это была бывшая автодорога, судя по проглядывавшим кусочкам асфальта, но большую её часть природа всё равно «отвоевала».
– За что они хотели тебя сжечь? – «с плеча» спросил Леонид.
– Тебе нужна их версия или правда? – повернула к нему лицо Лора.
– Ты расскажи обе, а я решу.
– Они считали меня ведьмой. – весело сказал девушка.
– За что?
– За то, что я якобы приворожила сына старосты – Григория.
– А ты это делала?
Лора удивлённо посмотрела на Леонида и усмехнулась:
– Ты вроде мудрый человек, но ревность, иногда затмевает твой разум. Посмотри на меня внимательно, мне нужно зелье, чтобы получить, того, кто мне понравился?
Никита и Макс переглянулись за спинами Лоры и Леонида, так как Макс ехал справа от Лоры, а Никита слева от Леонида.
Леонид помолчал и продолжил:
– Ну, а твоя версия? Правильная! – ехидно сказал он.
Лора тоже ехидно улыбнулась, но продолжила:
– Я приехала в деревню, помогать моей знакомой. Видимо в один из дней этот сынок меня и увидел. Сначала он попытался сам меня «пригласить» на свидание, потом с «дружками», а когда и они оказались бессильны в своей «силе убеждения», то подключился его отец. Напугать меня физической расправой они не смогли… – Лора замолчала и её взгляд остановился на холке коня.
– И что было дальше? Как ты у них в плену оказалась? – поддались вперёд Макс и Никита.
– В деревне живут дед и внучка. Дед слишком стар, чтобы работать, а девочке лет семь- восемь, она ещё мала, чтобы выполнять серьёзную работу. Так «принеси-подай». Ну и местные, кто чем могут, тем и помогают. Кто куском хлеба, кто платочком, кто крышу починить. Староста сказал, что ему дармоеды в деревне не нужны и он пригрозил, что отдаст деда и девочку первому же каравану работорговцев. Старика скорей всего скормят зверям на потеху публике, а из девчонки сделают малолетнюю проститутку…, и я сдалась, только чтоб он их не трогал.
Она со злостью сжала зубы, так что «заиграли» желваки.
– А они твои родственники? Какая тебе разница, что с ними будет? – осторожно спросил Леонид.
– Если хочешь спасти свою жизнь – сражайся, а не выторговывай за счёт жизни невинных! – сказала она с яростью и повернулась к Леониду.
Он внимательно посмотрел на неё: ^Откуда в такой молодой девушке столько мудрости и смелости?^ – подумал мужчина.
– То есть он выполнит угрозу? Ведь тебя там больше нет. – с тревогой спросил Никита.
Она злорадно улыбнулась: «Нет. Их ночью увёз кузнец к своим родственникам в другую деревню. Поэтому они от бессилия и решили меня сжечь».
Торнадо встал и навострил уши. Лора тоже прислушалась. Леонид наклонился вперёд и, заглядывая ей в лицо, спросил: «Что-то случилось?» И тут чуть не поплатился жизнью за свой вопрос. В нескольких миллиметрах от его лба замерла стрела, которую Лора поймала правой рукой, одновременно пытаясь разглядеть стрелка.
В этот момент из кустов вышли человек тридцать хорошо экипированных воинов, лучники находились на деревьях.
– Кто вы такие и почему хотели нас убить? – опомнился Леонид.
– Вы находитесь на территории графа Святозара! Сойдите с лошадей и сдайте оружие! – сказал выступивший вперёд командир.
Леонид кивнул свои людям и те сошли на землю, Лора последовала их примеру.
– Сдайте оружие! – ещё раз скомандовал командир и одновременно кивнул одному из своих солдат, чтобы тот лошадей взял.
Когда тот подходил к лошадям, Торнадо гневно заржал и чуть не сшибя человека, ускакал в лес.
– Глупый конь, его там сожрут дикие звери. – усмехнулся командир.
Лора ухмыльнулась в ответ.
– Оружие!
И рыцари сдали свои мечи, посохи и арбалеты.
– А ты? – повернулся он к Лоре.
– Я? Я безоружна! – улыбнулась она.
– Это мы сейчас проверим! – ухмыльнулся мужчина, и кивнув своим воинам, отдал приказ, – Обыскать её!
Двое солдат, со злорадными ухмылками, приближались к Лоре, предвкушая веселье.
Рыцари попытались оттеснить Лору за себя, но получили от воинов в живот и были схвачены.
Лора спокойно и без лишних эмоций смотрела на приближающихся людей и когда они протянули свои руки и почти дотронулись до плаща, она резко вздёрнула руки вверх, так что оба получили в нос, послышался лёгкий хруст и дикий вой: «Эта сука мне нос сломала!»
Остальные отпрянули в сторону и тут же расхотели развлечений и зрелищ. Лора же с удивлением смотрела на корчащихся на земле воинов, потом обвела взглядом всех остальных и ледяным тоном спросила: «Есть ещё желающие меня обыскать?»
– Я и так вижу, что ты безоружна. – опомнился командир.
– Хорошо! Веди нас к твоему графу. – приказала Лора.
– Приказы здесь отдаю я… – взвизгнул командир, но осёкся, наткнувшись на горящие красным огнём глаза Лоры.
– Идите за мной. – испуганно сказал он.
Рыцарям помогли подняться, и они удивлённые пошли за Лорой и командиром, который боялся оглядываться.
Они вошли в ворота, за которыми стоял замок, точнее это был когда-то просто дом богатого человека, стилизованный под замок, но теперь он им стал по-настоящему. Двор был обширный, там и конюшня, и казармы для своей маленькой армии имелись, не считая хозяйственных построек.
Около входа в дом-замок, командир приказал шести воинам продолжить конвоирование, а остальным остаться снаружи.
Их провели на второй этаж и, пройдя по длинному коридору, справа и слева которого были комнаты, конвой и пленники остановились у массивных дверей, в которые вошёл командир. Через несколько минут двери открылись и пленников ввели внутрь.
XII
Задержанные оказались в просторном зале, полукруглой формы. Перед ними стояли накрытые столы, за которыми сидело человек десять. В середине, на резном стуле с высокой спинкой, сидел мужчина, возраста примерно, как Леонид, справа от него –женщина, его ровесница, слева-девушка, ровесница Лоры, Никиты и Макса. Столы стояли буквой «Г», казалось, что левую часть доставили позже.
Кроме этих троих, сидели ещё мужчины и женщины примерно одного возраста, видимо друзья хозяина.
Потолок был полукруглым и в нём через равные промежутки были овальные окна. Когда в них светило солнце, они отбрасывали пятна света на пол. Единственное прямоугольное окно было за спиной у человека, сидящего на «носу» у буквы «Г», и оно находилось метрах в двух от пола.
На столе, перед мужчиной на резном стуле, лежало оружие, отобранное у рыцарей.
Хозяин, видимо он и есть граф Святозар, встал и с явным неудовольствием произнёс:
– Вы пришли на мою землю с оружием, искалечили моих людей… – рыцари с удивлением посмотрели на командира стражников, тот злобно покосился на Лору. Последняя стояла в круге света, падающего от окна в потолке и спокойно смотрела на графа.
– За это, – продолжил тот, – полагается смертная казнь…
Рыцари возмутились. Леонид выступил вперёд:
– Мы проезжали мимо, когда ваши люди на нас напали. Мы едем искать помощь, так как наш замок захватили…
– Хватит! – оборвал его граф, – Я не могу проверить, говорите ли вы правду. Поэтому вы-виноваты! Но я не настолько жесток, поэтому у вас есть шанс. Сейчас заиграет музыка и ваша жизнь взамен песни. Поёте-будете жить, а нет… – он махнул рукой и у него над головой и по бокам на балконе лучники натянули тетиву.
Рыцари испуганно смотрели на более десятка направленных на них стрел.
Граф кивнул музыкантам, находящимся справа от пленников, и те заиграли. Макс встал перед Лорой, закрывая её своим телом, Леонид и Никита тоже поддались вперёд и приготовились к смерти…
Обернули жемчужины шею
В три ряда, в три ряда.
Рыцари резко развернулись, а Лора продолжила:
Говорил-«Ты будешь моей иль ничьею:
Никогда, никогда».
Макса охватило чувство лёгкости, он хотел упасть на колени и обнять её. Ту, которая не боится ни костра, ни стрел. Его глаза пылали страстью, он не слышал самой песни, только чувство эйфории и безграничной любви к ней переполняли его… И вдруг, он почувствовал укол в руку. Он посмотрел на свою ладонь и увидел беруши. Он поднял глаза и увидел, как Лора шепчет ему: «Вставь в уши». Он послушался. Краем глаза заметил, как вздрогнул Леонид и тоже посмотрел вниз, Лора ему тоже сказала: «В уши – себе и Никите». Леонид вставил беруши себе и ему, и у Никиты постепенно прояснялся взгляд и он удивлённо начал озираться.
Из ладони просыпались пылью
Потерялись в камнях.
Все слова, что тебе говорили
Про меня, про меня.
Что у меня тёплые плечи и гордые речи
И колючие свечи в темноте высоко.
Моя верность хранится там, где пляшут зарницы
Как бы ты не стремился не достанешь рукой.
Макс слышал песню, он с удивлением смотрел на Лору, потом перевёл взгляд на сидящих за столами, потом на лучников. Все сидели с отсутствующими взглядами и с блаженной улыбкой на губах. ^Голос или слова действуют на окружающих?^ – пытался понять Макс.
В это время, воспользовавшись проигрышем между куплетами, Леонид спросил Лору: «Они надолго в этом состоянии?»
– Не более минуты… – ответила та.
Я спущу на воду венок со свечою.
Так легко, так легко.
Чтобы плыл по ручьям-полыньям за тобою
Далеко, далеко.
В полыньях среди туч, чтоб светил он
Высоко, высоко.
В том краю куда я тебя отпустила
Далеко, далеко.
Где ночи крылаты, где кони косматы
Где щиты, мечи и латы, словно песни звенят
Корабли под парусами
Под павлиньими хвостами
И ведьмы нежнее и краше меня.
^Куда уж краше?^ – перевёл Макс взгляд на Лору.
У них тёплые плечи и дерзкие речи,
Посмотри как тают свечи в темноте высоко,
Где кони крылаты, а ветры косматы
Это всё далеко, далеко, далеко.
Рыцари выжидающе смотрели на графа, тот очнулся от транса и, улыбаясь, произнёс: «Молодцы, следующая песня»
Макс и Никита с возмущением вышли вперёд:
– Ты же сказал одна!
– Нет. Я сказал песня-жизнь. Пока поётся песня вы живёте, если не споёте- умрёте. – усмехнулся он со злорадством.
Леонид в это время спросил Лору: «Каковы наши шансы на выживание?»
– 50/50. Песни старые двадцатого, двадцать первого века. Я могу что-то не помнить.
Вновь заиграла музыка и Лора негромко сказала: «Песня длится четыре минуты, плюс около минуты, чтобы пришли в себя. Пять минут вам должно хватить, чтобы уйти.»
Макс резко развернулся и сказал: «Я без тебя не уйду!»
Леонид кивнул: «Мы пришли вместе и уйдём вместе».
Лора покачала головой, как бы говоря: «Неправильный выбор».
Шёл казак на побывку домой,
Шёл он лесом, дорогой прямой,
Обломилась доска, подвела казака -
Искупался в воде ледяной…
Пока Лора пела, её «друзья по несчастью» осматривались, чтобы найти выход из сложившейся ситуации. Превратиться в свои тотемы они не могли. Во-первых, это не защитит их от стрел, а во-вторых куда денется Лора?
Если бы окна были бы пониже и в них не было стёкол, как в большинстве замков, можно было бы выпрыгнуть. Но почти все в куполе, а то, что в стене, достаточно высоко и тоже застеклено.
Положение безвыходное, одна надежда, что песни у Лоры не закончатся, а их мучители уснут раньше.
Вот началась следующая песня. Лора чуть повернув голову к Леониду спросила: «Какой план?». Тот отрицательно покачал головой.
Она продолжила: «До заката минут сорок и после заката ещё минут пятнадцать-двадцать я продержусь. То есть где-то, около часа у нас есть, при условии, что песни не закончатся у меня раньше». Леонид невесело вздохнул.
Словно чаши золотом заполнены —
Приставали к берегу суда.
Где ждала я ночью тёмною,
Думала вернётся навсегда.
Она приходила полночью, она оставалась до утра.
Она не хотела, чтоб о ней знали люди с Севера.
Распускала длинны волосы,
Макс опять посмотрел на Лору.
Босыми ногами ступала по мху.
^О себе поёт?^ – с усмешкой подумал он, но вспомнив где они, посерьёзнел и решил, что если выживут, то он узнает, как эта песня называется.
Умывалась каплями росы,
Собирала травы и морошку.
Она приходила полночью, она оставалась до утра,
Она не хотела, чтоб о ней знали люди с Севера.
Она приходила полночью, она оставалась до утра,
Лора заметила, что круг света, в котором она стоит начал сужаться. Она подняла голову и увидела, как все окна начали зашторивать.
Она не хотела, чтоб о ней знали люди с Севера.
– Закат начался раньше, чем я думала. – с недовольством сказала она.
Рыцари подняли головы и увидели наползающие шторы.
– Есть какие-нибудь идеи? – спросила она.
– Нет.
– А то окно? – глазами показала она на прямоугольное окно слева от них.
– Оно застеклено, впрочем, как и остальные – ответил Никита.
– Застеклено?! Делаем пять шагов назад и не выходим из-за моей спины.
Рыцари удивились, но выполнили указание.
Она поклонялась лишь богам лесным,
И ножом чертила у костра.
Продолжила песню Лора.
На алтаре из бронзовой сосны
Приносила в жертву каждый раз
Меня… Полночью… Оставаясь только до утра…
Она не хотела, чтоб о ней знали люди с Севера.
Она приходила полночью, она оставалась до утра,
Она не хотела, чтоб о ней знали люди с Севера.
Словно чаши золотом заполнены (она сделала глубокий вдох)
—к берегу суда. (выдох)
Ночью тёмною… Думала вернётся… (вдох)
А-а-а-а –
Постепенно повышая громкость и тональность голоса.
Сначала послышался треск, а потом звон стекла. Осколки полетели вниз, прорывая шторы и дождём осыпая сидевших за столами. Те очнулись и удивлённо озирались.
Лора сделала пять шагов вперёд и встала в образовавшийся снова круг света, пройдя по хрустящему стеклу с гордо поднятой головой. Она сделала глубокий вдох и её передёрнуло.
– Макс! – позвала она, повернув к нему голову. Тот подошёл, с удивлением оглядывая результат работы её легких.
– Ты чувствуешь запах крови? – спросила она.
Макс втянул носом воздух: «Да».
– Только не человеческой, сладковатый, а горький с неприятным привкусом во рту?
Он принюхался: «Что-то улавливаю». – сказал он с сомнением.
– Определи от кого исходит этот запах, возможно это причина нашей проблемы.
Он кивнул, встал рядом с Лорой и начал принюхиваться, закрыв глаза.
Когда мы были на войне,
Когда мы были на войне,
Там каждый думал о своей любимой или о жене…
Макс втягивал носом воздух, постепенно поворачиваясь всем телом в сторону интересующего его запаха. Остальные разглядывали сидящих, так как после недолгого замешательства, после ранений осколками, они снова начали впадать в эйфорию от голоса Лоры.
В какой-то момент Макс отвлёкся от своего занятия и услышал слова песни.
…Как ты тогда ему лгала,
Как ты когда то всё лгала,
Но сердце девичье своё давно другому отдала,
Ты сердце девичье своё давно другому отдала.
И он решил, я пули жду,
Я только верной пули жду,
Чтоб утолить печаль свою
И чтоб пресечь нашу вражду.
Макс с Никитой одновременно посмотрели друг на друга.
Макс стоял лицом к Лоре, боком к сидящим, он развернулся на запах.
– Я чувствую, что слева от нас владелец этой крови. Но не могу понять кто: старик, который сидит предпоследний или мужчина с краю.
– То есть не граф, его жена или дочь? – спросила Лора.
– Да! Слева, точно.
Тут заиграла новая песня. «А это мы сейчас выясним!» – с ухмылкой сказала Лора.
Тёмный, мрачный коридор,
Я на цыпочках, как вор,
Пробираюсь, чуть дыша,
Чтобы не спугнуть
Тех, кто спит уже давно,
Тех, кому не всё равно,
В чью я комнату тайком
Желаю заглянуть,
Чтобы увидеть…
Как бессонница в час ночной
Меняет, нелюдимая, облик твой,
Чьих невольница ты идей?
Зачем тебе охотиться на людей?
Тембр голоса у неё изменился таким образом, что реагировать на слова, выйдя из транса, начал только граф. Сначала его глаза расширились от удивления, потом в них появился испуг. И с каждым обращением к нему он перерастал в страх и на словах:
…Ведь ты попала!
К настоящему колдуну,
Он загубил таких, как ты, не одну!…
Он схватил дочь за руку и прижал к себе. Лора с удовлетворением посмотрела на этот жест. Её же спутники с удивлением. Они никогда не сталкивались с такой «силой песни».
– Граф не тот, кто нам нужен. – резюмировала она, – А дочь скорей всего заложница.
Тут заиграла следующая песня и Лора улыбнулась: «И это мы сейчас узнаем!»
Ай, то не пыль по лесной дороге стелется.
Ай, не ходи да беды не трогай, девица.
Она перевела взгляд на девушку, руку которой держал граф и голос её был полон нежности и грусти.
Колдовства не буди, отвернись, не гляди –
Змей со змеицей женятся.
Лиха не ведала, глаз от беды не прятала.
Быть тебе, девица, нашей – сама виноватая!
Над поляною хмарь – там змеиный ждёт царь,
За него ты просватана.
Девушка вздрогнула, опустила, но потом снова подняла глаза.
Удержи меня,
На шелкову постель уложи меня.
Ты ласкай меня, (рыцари с удивлением посмотрели на Лору)
За водой одну не пускай меня.
Удержи меня,
На шелкову постель уложи меня.
Ты ласкай меня, (Макс забыв, чем он должен заниматься, не сводил с неё глаз)
За водой одну не пускай меня.
За водой одну…
Зелье змеиное отыскать не сумею я,
Золото глаз на тебя поднять не посмею я.
Чешуею загар –
Мне в осеннюю гарь
Уходить вслед за змеями.
Пылью под пологом голос мне полоза слышится.
Полные голода очи-золото в пол-лица.
Он зовет меня вниз: «Родная, спустись,
Обниму в тридцать три кольца!»
По щекам дочери графа текли слёзы.
Удержи меня,
На шелкову постель уложи меня.
Ты ласкай меня,
За водой одну не пускай меня.
Удержи меня,
На шелкову постель уложи меня.
Ты ласкай меня,
За водой одну не пускай меня.
За водой одну не пускай меня.
Не пускай меня…
Не пускай меня за водой.
– Что ты делаешь? – удивлённо спросила Лора у Макса, который вытаскивал беруши.
– У меня двое подозреваемых и мне кажется, что у них разные ассоциации с твоими песнями. Хочу понять разницу…
– Но…
– Ты меня первый раз вывела из этого состояния, сможешь и второй. – подмигнул он ей.
Удержи меня,
На шелкову постель уложи меня.
Ты ласкай меня,
За водой одну не пускай меня.
Глядя в глаза Максу пела Лора. Он видел эту песню. Он чувствовал, как его губы касаются её груди, слышал её стоны… Но высокий и резкий звук привёл его обратно в реальность, и он поспешно всунул беруши.
Лора с любопытством смотрела на него, не прекращая петь.
Удержи меня,
На шелкову постель уложи меня.
Ты ласкай меня,
За водой одну не пускай меня.
За водой одну не пуская меня,
За водой одну не пускай меня, Удержи меня…
Она не сводила с него глаз, и он подумал: ^Может опять я унюхал её чувства? Ну, что ж радует, что они совпадают с моими.^
– Крайний мужчина. Это его кровь. Я уверен! – уверенно сказал Макс.
– Хорошо! Тогда «настройся» на его чувства. Помнишь, как это надо делать?
Макс кивнул.
– И говори мне каждое изменение его чувств, на любое слово. Я слышу тебя, даже когда пою. Понял?
Он опять кивнул и сделал вдох-выдох и закрыл глаза. Леонид с Никитой с удивлением смотрели на них: ^Нашли время для светской беседы.^
Он шёл ночною, порой ночною
За тёмной рекою, за быстрой водою.
Не знал укора, не знал покоя,
За жёлтой луною, за ней, вороною.
Пришел желанный, ушёл постылый,
Чужая рана его томила,
Чужая слава его манила
Туда, где ходила ночная кобыла.
Честного не жди слова, (она резко повернула голову к мужчине)
Я тебя предам снова.
– Удивление… –сказал Макс.
Не ходи, не гляди, не
Жди, я не твоя отныне.
Верить мне – мало толку,
Не грусти дорогой долгой,
Не смотри назад с тоскою,
Не зови меня с собою.
Срезал дорогой высокий стебель, (отвернулась она)
Смотрел себе под ноги и видел небо,
Холмы кострами объял золотыми
И, глядя в пламя, шептал МОЁ (Повернулась к нему)Имя.
Как ночь сулила, весна молила.
Пружинил силы сквозь мрак ревнивый,
Связал кобылу её же гривой. (кивнула она ему)
Честного не жди слова,
Я тебя предам снова.
– Злость… – отозвался Макс.
Не ходи, не гляди, не
Жди, я не твоя отныне. (со злорадной улыбкой пела Лора)
Верить мне – мало толку,
Не грусти дорогой долгой,
Не смотри назад с тоскою,
Не зови меня с собою.
Весна хмельная, весна дурная, (исподлобья глядя на мужчину)
Зачем ты вела до последнего края?
Уделом смелых зачем пленила,
Что ты наделала, что натворила!
Над жребием сильных, над древней страстью
Нет – нет – нет – он был не властен. (она покачала головою)
Река забыла, луна простила
Кого сгубила ночная кобыла. (кивнула)
Лора отвернулась от мужчины и как будто потеряла к нему интерес.
Он шёл ночною, порой ночною,
За жёлтой луною, за ней, вороною,
Река забыла, весна простила
Кого сгубила ночная кобыла.
– Злость. – опять повторил Макс.
С головы сорвал ветер мой колпак, (глядя в пол, тихо начала петь Лора)
Я хотел любви, но вышло всё не так,
Знаю я ничего в жизни не вернуть
И теперь у меня один лишь только путь… (Она подняла голову)
Разбежавшись, прыгну со скалы,
Вот я был и вот меня не стало,
– Злорадство? – удивлённо сказал Макс.
И когда об этом вдруг узнаешь ты,
Тогда поймешь, кого ты потеряла.
Быть таким, как все с детства не умел
Видимо такой в жизни мой удел,
А она, да что она? Вечно мне лгала
И меня никогда понять бы не смогла.
Разбежавшись, прыгну со скалы,
Вот я был и вот меня не стало,
И когда об этом вдруг узнаешь ты,
Тогда поймешь, кого ты потеряла.
Гордо скину плащ, в даль направлю взор,
Может она ждёт? Вряд ли… Это вздор, (Опустила взгляд)
И издав дикий крик, камнем брошусь вниз
Это моей жизни заключительный каприз… (Резко подняла голову и все вздрогнули)
Разбежавшись, прыгну со скалы,
Вот я был и вот меня не стало,
И тогда себя возненавидишь ты,
Лишь осознав, кого ты потеряла.
Кого ты потеряла.
Кого ты потеряла.
– Не могу распознать чувство… – задумчиво прошептал Макс.
Был я весел, но сейчас все восстали против нас, (Весело начала песню Лора)
Будто дышать им не даёт чужое счастье.
Нынче на родной земле стало тесно – ей и мне.
В солнечный день и при луне, что за напасти?
Говорят, бродяга я, и она не для меня, (вопросительно взглянула через плечо на Леонида)
И ничего общего быть у нас не может. (тот вздрогнул и она отвернулась)
Говорят, что кур доят, а для нас разлука – яд.
Ей как и мне только любовь поможет.
Наденьте на ноги мои стальные кандалы,
Заприте в каменный подвал на тысячу замков,
Не выбить мыслей из моей упрямой головы,
Я всё равно к ней убегу, избавлюсь от оков.
Увидал её глаза. Сразу понял: Егоза.
Я обалдел, похолодел, упал и умер. (Улыбаясь сама себе пела Лора)
Ради этих глаз ЕГО, (повернулась к Максу) я готов пойти на всё.
Я не совсем в здравом уме, (кивнула) я обезумел. (опять повернулась к сидящим за столами)
Не в скитаниях мой удел, у меня хватает дел,
С кем-то другим путать меня не надо.
Все несут какой-то бред, будто добрых мыслей нет.
Правильно мне сказывал дед: Народ – как стадо!
Оденьте на ноги мои стальные кандалы,
Заприте в каменный подвал на тысячу замков,
Не выбить мыслей из моей упрямой головы,
Я всё равно к ней убегу, избавлюсь от оков.
Наденьте на ноги мои стальные кандалы,
Заприте в каменный подвал на тысячу замков,
Не выбить мыслей из моей упрямой головы,
Я всё равно к ней убегу, избавлюсь от оков.
– Ревность! – вдруг опомнился Макс.
– Уверен?
Он кивнул. Лора нахмурилась. Её взгляд остановился на стене за спинами сидящих людей, и её спутники уже начали сомневаться, что она запоёт.
Травушка расскажет мне о том, что случится,
Пропоёт мне песню ночную…
Создавалось ощущение, что Лора поёт автоматически, без эмоций, как будто что-то обдумывает. Взгляд стеклянный, лицо каменное.
Только в конце песни она очнулась.
…Речка, моя сестра,
Примет и укроет волною,
Будет ко мне добра,
Разлучит навечно с бедою.
Она закрыла глаза и подставила лицо последним лучам, заходящего солнца, которое ещё проглядывало через одно из окон.
– Закат! – сказала Лора, не открывая глаз, – У вас есть план?
Через плечо спросила она.
– Нет. – с сожалением ответил Леонид.
– Макс! – посмотрела она на него, – От тебя потребуется максимальная сосредоточенность. Я не могу убить невинного (рыцари вздрогнули и с сомнением посмотрели на девушку). Поэтому любое изменение, говори мне сразу.
Макс кивнул.
Спрыгнул я в пустой колодец, чудом уцелел,
Но мне было всё равно, я больше не хотел
Видеть, как вокруг меня сходят все с ума,
Да, к тому же, не дает покоя мне красавица одна.
Что ей нужно от меня понять я не могу,
Вот и щас её шаги я слышу наверху,
Умоляю, не пытайся вытащить меня,
Всё равно не уцеплюсь за сброшенную вниз веревку я.
Тяни, ты всё равно меня не вытянешь,
Тяни, я всё равно останусь для тебя в тени
Ничем не сможешь ты мне, милая, помочь,
С тобой я обречён, мечтаешь о любви,
Она резко повернула голову к незнакомцу слева и злобно закончила:
А я-то тут причем?
– Злость! – вздрогнув сказал Макс.
Лора отвернулась и продолжила:
Паутиной я окутан с ног до головы,
На камнях белеют несъедобные грибы,
Наверху она стоит, не хочет уходить,
Непонятно ей, что невозможно меня переубедить…
Тяни, ты всё равно меня не вытянешь,
Тяни, я всё равно останусь для тебя в тени
Ничем не сможешь ты мне, милая, помочь,
С тобой я обречён, мечтаешь о любви,
Поворот головы налево:
А я-то тут причем?
– Злоба нарастает… – эхом отозвался Макс.
Лора, не мигая смотрела в глаза незнакомца и её лицо начало приобретать звериный оскал.
Мне не надо ничего, мне нужен лишь покой,
Точно знаю, почему ТЫ странный стал такой,
Я не то чтоб недоел, не то, что б недоспал,
Просто я от суеты и от непонимания устал…
Никита и Леонид напряглись, лицо девушки всё сильнее и сильнее напоминало морду зверя, глаза горели красным пламенем и ещё ни разу не моргнули.
Тяни, ты всё равно меня не вытянешь,
Тяни, я всё равно останусь для тебя в тени
Ничем не сможешь ты мне, милая, помочь,
С тобой я обречён, мечтаешь о любви,
А я-то тут причем?
– Он готовится к атаке… – сказал Макс и открыл глаза.
Лора стояла, наклонив голову и глядя исподлобья на подозреваемого, и как будто готовилась к прыжку. Незнакомец тоже не сводил с неё глаз и было заметно, что он привстал со скамьи и опёрся на руки, тоже готовясь к прыжку.