– Но, ты же должна учиться, ты же всю жизнь мечтала быть врачом, – слегка удивилась Соня.
– Мечтала, – глубоко вздохнула Светлана, – а сейчас, хоть, вешайся. Ненавижу я это все, понимаешь? Больных готова судном прибить, от анатомии выворачивает. Даже однокурсники кажутся какими-то препротивными инфузориями.
– Ты даже не представляешь, как я тебя понимаю, – начала Соня, но не успела закончить. Экскурсовод решительно вышла в центр дорожки, хлопнула в ладоши и сказала:
– Все, начинаем. А вам, молодые люди, – обратилась она к Вале и Виктору, – я бы не советовала сидеть под этим деревом – оно ядовитое. Даже его тень.
Валя и Виктор вскочили как ошпаренные, а Соня и Света весело рассмеялись.
Полтора часа рассматривания растений, прогулок по саду вызвали у Сони неожиданно приятные впечатления. Она никогда не была любительницей природы, но сейчас, слушая красивые легенды, рассказываемые с таким изяществом, она получала настоящее интеллектуальное удовольствие. Ей, вообще, было хорошо, несмотря на тесноту в квартире и страдания по Ване. Новые знакомые, новые впечатления раскрашивали жизнь доселе неведомыми красками. А впереди еще полно времени до тех пор, пока не начнется трудовая деятельность.
– Ну что, куда теперь? – спросила Света, после того как экскурсовод произнесла последнее слова, подведя их к выходу из сада.
– Девочки, может, вы меня представите? – спросил Виктор, быстро оглядываю новую девушку.
– Я Света, – кокетливо произнесла студентка медвуза, сощурив свои карие глаза и поправив и без того идеальную челку.
– Виктор, – он протянул ей свою небольшую широкую ладонь.
– Для начала, нужно добраться до Ялты, – сказал деловито единственный мужчина, – а там разберемся, на пляж, наверное, пойдем.
– Ой, только не пляж, – сказала Света, – у меня купальник дома, мамаша живо припряжет учебник зубрить.
– Мне все равно, – пожала плечами Валя, – но поесть надо. На ресторанах разоримся. Сейчас придем домой яичницу с помидорками сварганим…
– Нет, никакой женской солидарности! – Света повысила голос. – Я же говорю, меня сразу арестуют!
Это показалось и Соне и Вале очень странным. Они знакомы всего пару дней, и то вскользь, в Ботаническом саду встретились совершенно случайно, а теперь должны идти у нее на поводу, проявлять какую-то женскую солидарность. Обе хотели это сказать в твердой форме, очень решительно, но как водится, природная тактичность и хорошее воспитание, все взяли в свои руки.
– Хорошо, у меня есть немного денег на кафе, – сказала Валя и вопросительно посмотрела на Соню, ожидая от нее помощи.
Соня, у которой каждая гривна была на счету, даже не из-за малого количества, а из-за бережливости, произнесла невозможное:
– Да, конечно, не экономить же мы сюда приехали. Хотя, купальники тоже дома.
Последние слова она произнесла под шум закрывающихся дверей троллейбуса. И их никто не услышал. Света весело щебетала с Виктором, а девчонки смотрели в окно, на бегущую дорогу и хорошее настроение оставалось где-то там, в Ботаническом саду.
– Вот, скажи. Откуда она взялась? – спросила Валя Соню.
Соня пожала плечами, оглядывая ладную фигуру новой приятельницы, ее вульгарное кокетство, коротенькое симпатичное платье.
– Какая она все-таки противная, – сказала Соня абсолютно искренне.
Подруга с ней согласилась.
Валя заказала себе двойную порцию любимых пельменей, а Соня, как всегда салат.
– Давайте по пиву, – предложила Света. Все согласились.
Принесли ледяные кружки, и этот напиток, столь нелюбимый Соней, оказался на этой обеденной жаре очень уместным и вкусным.
– Света, а почему ты домой-то не захотела? Я так и не понял, – спросил Виктор, отхлебывая из пузатого бокала.
– А, – махнула она пельменем, нанизанном на вилку, – длинная и бестолковая история.
– Тут такое вкусное пиво, – сказал Виктор, – рассматривая свой бокал, – мы с удовольствием послушаем. На пляж, я так понял: никто не торопится.
Валя, непривычная к выпивке разомлела и сонно кивнула, Соня пожала плечами, но Света этого не заметила, потому что поднесла к губам тяжелую кружку.
«Алкашка», – подумала Соня с сильной неприязнью.
Глава седьмая.
Светина мама всегда знала как и что нужно делать. Девочке даже не надо никогда было задумываться – у мамы найдутся ответы. Папа у них пил, Света особо этого не замечала, но мама знала – так нельзя и выгнала его. Теперь у папы другая семья, дочь он видит раз в год – на ее день рождения, а на свой не приглашает. Наверное, так действительно лучше, по мнению мамы. Но, Света, чем старше становилась, тем больше задумывалась, что все-таки это неправильно. И девочка, которая дочь, той новой жены ее папы, живет гораздо лучше, чем Света, родная кровь. Мама работала учителем биологии. Тоже не фонтан, решила дочка, когда повзрослела, нет бы быть учителем математики, русского, английского, там можно брать репетиторство, а здесь ловить нечего. Но жили они, несмотря на смутные времена, достаточно прилично. Света всегда щеголяла в обновках, благо их было на что надевать. Она уже начала замечать, что с фигурой ей повезло, и из зеркала на нее смотрела достаточно хорошенькая мордашка. И к концу 11 класса она решила, что обязательно станет переводчицей. Вся будущая жизнь представлялась ей каким-то магическим приключением, путешествиями, встречами с прекрасными людьми. И все это закончилось, когда на первом же вступительном экзамене она получила двойку. Домой шла с тяжелым сердцем. Вот будет повод матери, которая не одобряла всю эту затею, попилить ее всласть.
Мама совсем не удивилась произошедшему. Она деловито, разливая чай по красивым чашкам сказала:
– Ты пойдешь в медучилище, закончишь – дальше на врача выучишься. Очень хорошая специальность.
– Фу, медсестрой не хочу, – скривилась Света, медсестра, встречающаяся с прекрасными людьми и путешествующая по миру, такое разве бывает?
Соня кивнула. Ей все это было очень даже понятно. А Света запила очередной пельмень пивом и продолжила.
– Ну? Ты что, хочешь весь год просидеть дома, болтаться неизвестно где? – строго спросила мама.
– Мамочка, я буду готовиться, – жалобно пропищала Света.
– Будешь готовиться в свободное от учебы время. – Сказала мать нетерпящим возражения тоном.– В понедельник пойдешь, сдашь документы, ты опоздала, но для тебя сделают исключение. Во вторник первый экзамен, в пятницу второй.
На экзамене Света особо не старалась, вернее, старалась ответить на эти биологические тесты с максимальным количеством ошибок. Каково же было ее удивление, когда она пришла забирать документы, но увидела пятерку напротив своей фамилии в списках. С сочинением была та же история. Света поступила. Она испытывала невообразимое чувство тоски, она даже не представляла себя в медицине. Но у нее был легкий характер, и когда они гуляли с девчонками. Одна вдруг начала рассказывать про Наташку, какую-то двоюродную сестру, которая работает в процедурном кабинете и у нее полным-полно поклонников. Наташка ходит на работу в суперкоротких халатах и надевает чепчик на особый манер. Только там нельзя ногти красить, но Наташа и здесь выкручивается. Когда приходит проверка, она всегда в перчатках. И график работы замечательный – в обед уже дома. И Света начала успокаиваться. Она вспомнила медсестру из популярных «Маски-шоу», и решила, что тоже будет в таком имидже. А еще покрасит в белый цвет волосы – это очень сочетается с красной помадой.
– Да, – мечтательно сказал Виктор, – это очень сексуально.
Он уже смотрел на Свету с тихим обожанием. И Соне от этого становилось очень грустно. А Валя, вообще, откровенно злилась.
Света стала ходить на занятия в коротеньком халатике, те немногие мальчики, которые там учились впечатлились ее привлекательностью. Поэтому покурить на переменках ей было с кем. А потом, когда они пошли на первую практику, она встретила молодого интерна Александра Сергеевича. По мнению всех молоденьких медсестер, он был самым настоящим Пушкиным от медицины. Хирург, красавец, приветливо-равнодушный ко всем. Но он выбрал Свету. Они целовались в ординаторской, когда он приходил на ночное дежурство.
– Что только целовались? – с сарказмом спросила Валя.
Света метнула хитрый взгляд на Виктора и просто ответила.
– Конечно нет, можно было самой догадаться и не задавать неудобных вопросов при мужчине.
Виктор вспыхнул. Валя тоже. Но оба по разным причинам. Валя была уже готова придушить эту развратницу.
«Все-таки, она очень симпатичная, – думала Валя, – очень. Вот, блин, откуда только взялась на нашу голову».
Они встречались у него дома, когда Саша был свободен, но он никуда и никогда ее не приглашал. Она сначала воспринимала это как должное – они не могла оторваться друг от друга. Их любовь была такой чувственной, Свете ничего больше не хотелось, кроме одного – прижаться побыстрее голым телом к своему любимому.
Соня ощутила себя какой-то неполноценной личностью. Чего там хотеть этого? Без этого вполне можно обойтись. Как можно променять прогулку с друзьями на это. «Врет, наверное», – решила Соня.
И, вот весной, на майские праздники, Саша приводя себя в порядок после бурных ласк, сказал, не глядя на Свету.
– Нам какое-то время будет сложно встречаться, я бы даже сказал невозможно.
– Почему? – удивилась она.– К экзаменам готовиться будешь?
– Нет, – он немного помедлил, – я женюсь на выходных.
– На мне? – неуверенно пошутила Света.
– Конечно нет, – поморщился Саша, усаживаясь на старенький диван ординаторской, – ты мне не подходишь. На социальном уровне.
– На социальном? – охнула Света. – А на сексуальном, кажется, очень подхожу!
– Вот именно, на сексуальном, для брака нужно что-то другое. Сама подумай – ты плохо образованная медсестра. А я врач, подающий большие надежды.
Света, видимо, была еще под анестезией отличного секса, поэтому обиду и боль она не почувствовала. Только удивление безбрежное, как океан, о путешествиях к которому она мечтала еще так недавно. В голове стали выплывать мысли, которые она топила раньше в своих глубоких чувствах. «Он никогда не знакомил меня с друзьями». «Мы никуда не ходили, даже в простенький бар, рядом с нашим училищем». «Он меня никогда не провожал. Мы ведь расставались в неопасное время». «Он никогда не говорил мне о любви».
Она надела туфельки, застегнула джинсовую куртку, подошла к дивану, на котором лежала ее сумочка. В голове была только одна мысль: «Почему мне не обидно?»
– Ну, детка, ты такая клеевая, у меня закончится медовый месяц, мы в Турцию собрались. Я приеду и мы продолжим. Тебе же это нравится.
Света выбежала из кабинета. «В Турцию. Это же какие деньги. А мне даже губной помады не подарил».
Боль пришла к вечеру, да такая сильная, что, кажется, человеку ее пережить было невозможно. Только слез не было. Все эти вопросы, все эти обиды, которые проходили незамеченными встали перед ней как колючий кустарник, через который нужно продраться туда, к свету, где все просто и понятно. Потом пришли слезы, через несколько дней. Она до сих пор не понимает, как прошла практику, сдала экзамены. А к августу, когда слезы кончились, на вопросы не получилось ответов, пришло решение – она должна стать самым крутым доктором на свете. И сообщила об этом маме. Та очень обрадовалась. Она была в курсе романа дочери, утешала ее как могла. Но чем тут поможешь – первая любовь к негодяю. Обычное дело. Жаль, что у ее дочери так получилось. Через несколько дней мать подошла к Свете и сказала:
– У меня есть возможность пристроить тебя в институт в Одессе. Ты согласна?
Света с радостью согласилась. Так она уехала из города, где все ей напоминало об ее горе, и попала в город, где могла сбыться ее мечта. Она представляла, как поставит с ног на голову всю медицину, вот тогда Сашенька покается. Вот тогда она ему покажет, что такое статус социальный. А может быть и сексуальный, ее все еще болезненно тянуло к нему, она бы все отдала за один только раз, все бы ему простила.
Учеба не доставляла никакого удовольствия, не радовала ее и красавица Одесса. Она через силу общалась с одногрупниками, подстегиваемая то ненавистью, то любовью к Саше, она заставляла себя учить ненавистные дисциплины. Зимнюю сессию сдала очень хорошо и поехала к маме на каникулы. И первый человек, которого она встретила на автовокзале, был Саша. Он провожал бабушку в районный центр. И опять завертелось. Она даже опоздала на учебу. На выходных он специально брал дежурства, а она приезжала к нему. И снова то же самое, никаких разговоров о важном. Пустой треп о медицине, о прекрасной Светиной фигуре, и о том, как он соскучился. Хоть это было новым в их отношениях. А он действительно скучал, набрасывался на нее как голодный. «Любит», – уверенно решила Света.
И так продолжались до майских праздников, которые для Светы стали роковыми и в этот раз.
Первого мая они встретились на квартире его друга, который уехал на дачу. Саша купил вкусное вино, пирожных. Света разнежившись спросила:
– Ты что, совсем не живешь с женой?
Саша посмотрел на нее с недоумением.
– У нас просто ребенок зимой родился, ей не до этих дел.
– Ребенок? – Спросила Света. Только теперь ее душу залило не удивлением, а гневом.
– Так значит я тебе так, – крикнула она и голос сорвался.
– Как так? – спросил Саша и поднял на нее спокойные голубые глаза.
– Как проститутка бесплатная! – взвизгнула Света.– Может, оплатишь мне счет! Насколько ты тут со мной набаловался.
– У меня семья, у меня нет лишних денег. – Саша флегматично пожал плечами, – я думал, тебе все это тоже очень нравится.
– Какой же ты урод, – крикнула ему в лицо Света, и выбежала вон.
Было уже почти десять часов вечера, она поймала старенькие жигули, и совсем не понимая, что делает, поехала по адресу, на котором они проводили время до Сашиной женитьбы.
Дверь открыла симпатичная девушка.
– Кто вы? – спросила она приветливо.
– Александр Сергеевич Жаднов Ваш муж? – спросила Света резко. И только сейчас подумала, что у него фамилия полностью соответствует его характеру.
Девушка побледнела и прижалась к косяку.
– Что с Сашей?
– С ним все очень плохо – не потрахался сегодня, – сказала Света зло. Она испытывала чудовищную ненависть к этой милой симпатичной женщине. Ей хотелось схватить ее за чудные русые волосы и ударить об косяк. И не один раз.
– Да, твой муженек, – кричала Света, – меня пользовал как самую последнюю шлюху, а я любила. Вот скажи, с тобой не спит, а женился на тебе, почему, почему, почему…
– Тише, – прошептала девушка, глотая слезы, – ребенка разбудишь, соседи услышат.
– На кого мне действительно наплевать, так это на твоего ребенка, дура фригидная, – крикнула Света и прибавила с непередаваемой яростью.
– Ненавижу!!!
Она выбежала из подъезда и побежала, пытаясь скрыться от обиды, она надеялась ее перегнать. И перегнала. Обиды не было, ее место заняла ненависть. Ненависть ко всему, и к медицине в том числе. Света наконец-то призналась себе, что терпеть не может эту науку и никогда, и ни за что не будет этим заниматься. Мама ее уговаривала, а Света завалила сессию. И, вот теперь она здесь, после того, как мама сходила к гадалке.
– Причем здесь гадалка? – удивилась Валя.
В городе, была очень популярна гадалка и целительница Тамила. Мама сходила к ней, со Светиной фотографией. Тамила за немалые деньги, раскинула карты, зажгла свечи и оставила фотографию, чтобы на ней поработать. На следующем визите, она сказала маме, что Свете ни в коем случае нельзя бросать учебу, и необходимо готовиться к экзаменам в Ялте. И даже адрес присоветовала.
– Вот я и здесь. Такие дела, – закончила Света.
– Слушай, а ты совсем не догадывалась, что у него есть другая? – спросила Соня – Вы, что совсем не разговаривали?
– Как же разговаривали, – сказала Света щурясь и смотря вдаль, она была уже порядком утомлена этим разговором, – он жаловался на сестру, несправедливость родителей. А я в рот ему смотрела. Мне казалось, что нет прекрасней человека на свете. И отношений у меня раньше никаких не было серьезных, я думала, что у всех так.
Все помолчали. Виктор выпускал вверх колечки дыма, Света красиво прикурила от пластмассовой зажигалки, и на несколько минут установилась тишина.
– А знаете, что самое обидное? – спросила Света, давя сигарету в пепельнице.
Все снова посмотрели на нее.
– Это дорого. – Сказала она и замолчала, но увидев недоумение на лице всех присутствующих, продолжила.– Я к нему моталась из Одессы за свой счет. А мамка дачу продала. Я. Конечно, ее, то есть, дачу терпеть не могла. Но мама так любила.
– Что бы из Одессы ездить? – ошарашено спросил Виктор.
– Да нет,– усмехнулась Света, – чтобы я в институт поступила. Деньги нужны были большие. Не такая я умная, чтобы в мед самостоятельно попасть.
Молодежь уже разморились от пива и жары. Приветливая официантка принесла счет, все порылись в кошельках, набрали сумму и, расплатившись, вышли.
– Пойдемте на пляж, – сказала Валя, – просто необходимо искупаться. Жара нереальная.
– Ну, блин, меня мамка не выпустит, – сказала Света капризно.
– А, пусть девчонки идут за купальниками, а мы с тобой прогуляемся, – предложил Виктор.
Света посмотрела на него с интересом и ответила:
– Давай.
Глава восьмая.
Соня и Валя накупались, потом пошли домой и приготовили себе ужин. Все это время на душе у обеих лежал тяжелый камень. Они чувствовали себя непривлекательными, обманутыми. Произошедшее настолько сильно их поразило, что они даже не могли разговаривать. В квартире было пусто, жильцы разошлись. Девушки сидели за столом, накручивая на вилки спагетти, и молчали об одном и том же.
– Пойдем, погуляем по набережной, – предложила Валя, – сбежим отсюда, пока жильцы не вернулись.
Соня согласно кивнула и вздохнула.
– Ты бы тоже эту Светку прибила? – спросила Валя.
– Конечно, – ответила Соня, – Виктор мне в поезде знаки внимания оказывал, ведь, даже ты мне об этом сказала. А как мы здорово купались, пока ты читала…
– Он тебе понравился? – прищурилась Валя.
Теперь, кажется, что да, – неуверенно ответила Соня и задумалась.
И мне, кажется, понравился, – растягивая слова сказала Валя.
– Пойду переоденусь, – встрепенулась Соня.
Через минуту она вернулась в белой майке и светло-желтой юбочке.
– Ты не опасаешься гулять в таком наряде? – спросила Валя, критично оглядывая Соню, – у тебя трусы видно.
– Не видно, – засмеялась Соня, – взяла чашку чая, понесла ее ко рту, но почему-то чай вместо того, что попасть только туда куда нужно, полился вниз, на майку.
– Черт, – выругалась Соня, – что мне теперь одевать.
На майке расплывалось пятно.
– Одень другую белую, которая заканчивается под грудью. Оголяйся по самое не могу, – предложила Валя.
– Точно, – Соня поспешила к дверям.
– Ну, я же пошутила, – ворчала Валя, оглядывая подругу, когда они вышли на улицу, – у тебя все голое и пузо, и ноги, и даже, кажется, попа.
– Не преувеличивай, – пожала плечом Соня, – просто жарко.
Они прошли на набережную пешком. Вечер получился необычным. Казалось, что в воздухе разлилась нега и умиротворение.
«Это после пива», – подумала Соня.
Когда курортницы подошли к кафе на углу одной из улиц, то услышали красивую песню Брайана Адамса. Соня остановилась как вкопанная.
– Ты чего? – спросила Валя, – пошли.
– Валечка, – испуганно сказала Соня, – я загадала несколько месяцев назад, что в день, когда услышу эту песню – встречу свою любовь. Пойдем внутрь, вдруг она там.
Валя повертела пальцем у виска, но пошла вслед за Соней. В кафе было полно народу, ни одного свободного места.
– Видишь, все это глупости, – сказала Валя. – Встречу с любовью не почувствуешь. Я, когда снимала трубку телефона, ни за что бы не сказала, что буду разговаривать с мужчиной моей жизни.
– Господи, – раздраженно сказала Соня, – ты все еще считаешь. Что это была любовь.
– Мне лучше знать, – обиженно взвизгнула Валя, – чтобы вы там с Виктором не говорили. Мне лучше знать, что я чувствую.
Соня не стала ничего отвечать. Произошедшее с Валей казалось ей таким гадким, таким отвратительным, что подруга даже в некоторой степени стала Соне неприятна.
Они в молчании спустились к морю, к тому месту, где фотографы трудились во всю, чтобы оставить людям воспоминания об отпуске. Чего здесь только не было и пальмы, и дворянские костюмы, надев которые можно было сфотографироваться в соответствующем интерьере. Обезьянки, попугаи кочевали с одного плеча на другое. Было еще не темно, но купаться уже никому не хотелось. Поэтому у фотографов был наплыв клиентов.
– Смотри, – Валя махнула рукой вправо.
Соня остановилась, как загипнотизированная. Огромный сонный удав, может, и не удав, Соня не разбиралась в змеях, лежал на плечах у маленькой девочки. А она была прехорошенькая – короткие белоснежные кудри, огромные голубые глаза. Она радостно смеялась, голову змеи держал отец девочки, а хвост мама.
– Трогайте его смелее, – сказал фотограф, стоящий к Соне спиной, – я сейчас отойду, что-то вы в кадр не лезете. Он сделал шаг назад и наступил на Сонину ногу.
– Ой, – молодой человек обернулся с приветливой улыбкой, – извините, пожалуйста.
Соня вспыхнула и отвела глаза. Она даже предположить не могла, что на свете могут существовать такие красивые парни. Что там голливудские звезды, все они в личные ассистенты не годились этому крымскому фотографу. Доля секунды – и Соня была очарована. А парень обернулся еще раз, и подмигнул.
Подруги еще какое-то время погуляли, полюбовались ленивыми волнами, которые нехотя накатывали на берег. Рассматривали нарядных девушек, гулявших с молодыми людьми.
– Прикинь, – сказала грустно Валя, – нам будет по двадцать шесть или тридцать, а мы с тобой так и будем одни. Жизнь мимо проходит.
Соня, махнула рукой. Ей уже было все равно. «Если не с этим красавцем, то пусть ни с кем», – мелькнуло у нее в голове. Эта мысль Соню удивила, просто поразила.
– Ты заметила, какой красивый фотограф, который девочку со змеей фотографировал? – спросила она Валю
– Меня так заколдовала змея, что я даже внимания не обратила, – ответила Валя. – А что очень красивый?
– Как принц, – вздохнула Соня.
***
Вечерело, набережная была полна радости и веселья. Они подошли к группе людей, внутри которой молоденький, с выкрашенными в белый цвет волосами парикмахер показывал свое мастерство. Всех желающих он стриг за десять гривен несколькими взмахами ножниц. Раз, и темная копна волос молодой женщины упала к ее ногам. Еще раз щелкнули лезвия ножниц, и на затылке был выстрижен неровный клок. Публика зааплодировала, пронесся вздох восхищения. А Валя с Соней переглянулись в недоумении. Парикмахер поправил очки и призывно посмотрел в толпу. Вышла молоденькая девушка с длинными тонкими волосами. Щелк, щелк и она стала стрижена, как мальчик, только очень неровно, клочками. Что абсолютно ей не шло. Девушка посмотрела в зеркала, разревелась и побежала сквозь толпу прочь, за ней ринулась женщина, видимо, мама. А стилист печально улыбнулся и развел руками. Но у него была уже другая клиентка, и он принялся за работу.
– Ужас какой, – сказала Соня, – трогая свои недавно подстриженные волосы, – шарлатан безрукий. А они тоже хороши, как можно голову доверять непонятно кому?!
Женщина, которая стояла рядом смерила Соню уничтожающим взглядом.
– Воздержались бы от комментариев, девушка, если ничего не понимаете,-
сказала она высокомерно и резко.
Соня обиженно замолчала.
– Пойдем. – Валя потянула ее за руку, – охота на дураков смотреть. И дураков слушать, – она выразительно посмотрела на женщину.
Подруги грустно шли по веселой набережной. Ялта радовалась лету, наплыву отдыхающих. В концертном зале, как обычно, выступала звезда, и люди слушали модные песни даже на улице. Но девушкам было не до этого. Они тосковали об одном и том же.
Валя, хоть и любила своего Димочку, но была не прочь похохотать с молодым человеком, как проходящая мимо парочка. У Сони из головы не шел рассказ Светы о чувственной любви. И копошилась обида на Виктора. Конечно, им сейчас хорошо, сидят где-нибудь в кафе, или на берегу. Болтают, смеются. А чем она, Соня хуже? Чем хуже Валя? Почему так? Эти вопросы тяжелым грузом ложились на хрупкие девичьи плечи. А ответов на них не было. Можно было просто наслаждаться прекрасным летним вечером, а не получалось. Постоянно в голове возникало прекрасное лицо фотографа и становилось и хорошо и плохо одновременно. Образы Вани, Виктора становились зыбкими бледными, а фотографа – ярким и четким.
– И здесь занято, – сказала с досадой Валя, – не везет сегодня конкретно, – давай в последнее кафе заглянем и спать домой пойдем. Хоть свеженькие завтра будем.
– Да, – согласилась Соня, – свеженькие и несчастненькие.
Валя грустно улыбнулась.
– Смотри, столик, – радостно закричала Соня, показывая на открытое кафе.
Они сели, поочереди сбегали внутрь за мороженым и чаем. И смотря вдаль, в себя, медленно ели вкусный пломбир.
***
– Девчонки, у вас свободно? – услышала Соня над собой бодрый голос.
Валя и Соня одновременно посмотрели на высокого парня, который стоял рядом с их столиком. Бежевая футболка плотно обтягивала его подтянутое тело, на лоб падал русый завиток, полные губы улыбались, обнажая ровные зубы.
– Да, конечно, – сказали подруги хором и засмеялись.
– Ну, тогда, вы никому не отдавайте стулья, сейчас еще ребята придут. Я сбегаю за пивком, – он быстро перемещался, быстро говорил, улыбался, подмигивал, как будто внутри у него были сильнейшие аккумуляторы, вырабатывающие энергии на четверых. – Меня, кстати, Олегом зовут. Если кто захочет сюда сесть, строго спросите: «Вы от Олега?».
Он еще раз подмигнул и скрылся за дверью.
– Вот это темперамент, – встряхнула головой Валя, – мне кажется, он наш столик раз сто оббежал за пару секунд.
Олег вернулся, неся много бутылок пива, ни Соня, ни Валя не ожидали, что можно сразу столько утащить.
– Самый демократичный напиток, стоит недорого, вкусный, – сказал он, ставя бутылки. – Так,– Олег на секунду задумался. – Сколько значит нас: я, Серега, Андрюха, Ирочка. Четверо. Вас двое – шестеро. Значит, надо шесть бокалов. Терпеть не могу пить из бутылок. Не комильфо.
– Нет, нет, Олег, – запротестовала Соня, – мы сами можем, если что пиво купить. Мы же не из вашей компании.
– Уже из нашей, – улыбнулся Олег, – как это так, я в свой День рождения не угощу девчонок. Тем более упущу таких красавиц.
Он еще раз подмигнул и снова убежал. А Валя с Соней вспыхнули от неожиданного комплимента.
Когда он выходил с бокалами, к нему подошли два парня и девушка. Они о чем-то переговорили. Один кивнул и вошел вовнутрь кафе, а остальные вместе с Олегом направились к столику.
– Так знакомьтесь, – сказал Олег, держа в руках бокалы, – это Андрей,– кивнул он на яркого блондина с голубыми глазами, – это Ирочка, – коротко стриженная девушка заулыбалась. – И, сейчас Серега подойдет. Вы чего так долго? – спросил он Андрея.
– Так Серега переодевался. Рубашку ему захотелось надеть. Ты не о том говоришь, может, с девушками познакомишь? – сказал Андрей помогая сесть Ирочке.
– Черт, – тряхнул Олег головой. – Как-то не выяснил. Наверное, Афродита и Клеопатра.
Все весело рассмеялись. Вообще за столом установилась очень теплая атмосфера. Ребята были друг другу рады, хотелось смеяться, дурачиться, шутить. Что, собственно говоря, тут же и начали делать. От Олега пошла зараза с подмигиванием. Сидящие за столом перемигивались и смеялись.
– Ты бокалы поставь и сам садись, – сказал Андрей.
– Сейчас, Серегу жду.
– Да вот же он, – кивнул Андрей Соне за спину.
Соня оглянулась посмотреть, и тут же повернулась обратно, как будто обожглась взглядом. К столику подходил фотограф, тот самый. Только теперь он был в белой рубашке и брюках. А в руках бережно нес две бутылки шампанского.
– Какой же праздник без шампусика, – радостно заговорил Олег, все так же прижимая к себе бокалы.
– Олег, ты бесишь уже, – улыбнулась Ирочка.– Ставь бокалы, садись, сейчас разливать будем.
– Я еще конфет принесу, – сказал приятным голосом Сергей, – а Сони внутри все перевернулось.
– Я не могу поставить бокалы, – сказал Олег озадаченно, – их слишком много, помогай, Андрюха.
Сергей вернулся с двумя нарядными коробками.
– Садись, – сказал Олег, – а то не начнем никогда.
Вся компания была в сборе. Во главе стола сидел Олег и Ирочка, потом по часовой стрелке: Валя, Соня, Андрей и Сергей.
« Они встречаются», – подумала Соня с некоторой грустью, глядя на Олега и Ирочку. Тот заботливо пододвигал к ней конфеты. Между Соней и Сергеем сидел Андрей. И она туда старалась не смотреть.
«Я для него, что Золушка для Принца – человек совсем другого сорта. Такой красавец на меня даже не посмотрит. Не стоит обольщаться и очаровываться. И так сердце вот-вот лопнет. А Олег симпатичный, но такой же обычный, как я. Жаль, что у него есть девушка».
А тем временем Олег и Сергей весело хлопнули бутылками шампанского. Полилась пена, облитая Ирочка весело завизжала. Олег картинно прижал к груди руку и извинился.
– Друзья, мои старые и новые, друзья, – сказал он выразительно, и значительно оглядывая всех по очереди, – сегодня мы собрались, чтобы отметить мой и Ирочкин День рожденья. Так, уж, получилось, что мы родились в один день..
– Да, только уточни, – сказала Ирочка, оглядывая свое черное платье, с принтом в виде танцующей молодежи, – что родимся мы только завтра. А сегодня так, репетиция.
– Душа моя, – возразил Олег, – сегодня очень быстро превратится в завтра.– Так вот, давайте, выпьем за нас, таких замечательных и прекрасных людей.
Валя радостно зааплодировала, остальные присоединились. Олегу это понравилось, и он раскланялся. Тем временем Сергей наливал шампанское в бокалы. Когда дошла очередь до Сони, он посмотрел ей в глаза и красиво улыбнулся. После этого Соне стало совсем худо, она отпила чуть шампанского, которое ударило в голову сильным взрывом эмоций. Ей было и жарко и холодно, и хорошо и плохо. А самое главное, она начала очень стесняться. У Сони никогда не было проблем с общением, она легко шла на контакт, поддерживала практически любой разговор, к месту улыбалась и была очаровательна. Поэтому подруги всегда любили брать ее с собой и в бар, и на дискотеку. Она умела удерживать внимание парней. А теперь она сама себе удивлялась. Все шутили, а Соня смущенно улыбалась. Ее о чем-то спрашивали, она отвечала с помощью мимики или нечленораздельных звуков.
«С ума сошла», – тревожно мелькнуло у Сони в голове.
– Я слышу, слышу, – сказал Андрей своим тихим голосом, – вы, девушки, из России к нам прибыли. Москальки вы.
– Эх, – сказал Валя сокрушенно,– и рады бы стать москальками, да никак. Не берут нас москвичи в жены, поэтому прозябаем в провинциальном городке.