Твоя по принуждению

Чёрт… Её волосы лежали на плечах, в развороте рубашки виднелись ключицы. Острая коленка упиралась в бедро.

Молча я расстегнул ремень. Кристина сглотнула, а я взглядом указал ей на пол.

На всё, так на всё. Мои услуги стоят дорого.

Медленно, ничего не ответив, Кристина опустилась передо мной на колени. Подогнула вначале одну ногу, за ней вторую. В этом немом повиновении чувствовалось что-то гордое, то, что было в ней всегда.

– Расстегни рубашку, – только она тронула моё бедро.

Никогда не любил сидеть на стульях, обёрнутых фабричной плёнкой.

Всё так же безропотно она тронула верхнюю пуговицу. Медленно протолкнула её в прорезь. За ней вторую. Проклятье! Сколько раз передо мной виляли задами самые искусные стриптизёрши, ни одна из них не была так хороша, как она сейчас. И ни у одной не выходило до такой степени натянуть мою ширинку.

Закончив с последней, Кристина посмотрела на меня снизу-вверх. Взглядом я велел ей начинать. Она подползла ближе. Тонкие пальцы легли на ремень. Мельком она задела пах, и меня как током ударило. С шумом втянув носом воздух, я обхватил её затылок. Подволок вплотную и ткнул себе между ног.

– Не хрен растягивать, – прорычал. – Займись делом.

Она нервно прошлась языком по губам и наконец зашевелилась. Опустила вниз молнию.

Почувствовав, как она обхватила член, я запрокинул голову. В виски ударило, нутро скрутило диким возбуждением. Обхватив, несколько раз она провела по члену назад-вперёд.

– Мать твою за ногу, – ругнулся, понимая, что готов кончить хоть сейчас. Никогда не был скорострелом, а тут сам диву давался. Как будто не трахал бабу уже с год. Как будто, чёрт возьми, не трахал вчера ту дрянь, которая сейчас стояла передо мной на коленях.

– Так тебе нравится? – глухо шепнула, водя быстрее. Большим пальцем обвела головку, немного надавила и снова прошлась вокруг. Дотронулась кончиком языка, лизнула. – А так?

Я сгрёб её волосы. Нравится, чёрт подери?! Я был готов затолкать ей член в глотку и трахать до искр из глаз. Меня выворачивало от её близости, от её взгляда. Чувства к этой женщине остались в далёком прошлом, и черта с два я позволю им воскреснуть! Не позволил, когда пришёл к ней в следственный изолятор, и сейчас не позволю.

– Вполне, – хрипло, держа её. – Рот у тебя всегда был хороший, как и зад.

– Ты просто мерзавец, – прошипела Кристина гневно.

– А ты продажная тварь, – потянул за волосы, заставляя задрать голову.

Она дёрнулась, попыталась высвободиться, встать. Я намотал волосы на ладонь и вернул её на место. Гневным взглядом она уставилась на меня.

Можешь злиться, девочка. Только сама знаешь – поднимешься, вылетишь из этой квартиры и вернешься туда, откуда я тебя забрал.

Она поняла это без слов. Пальцы её опять сомкнулись вокруг члена, и у меня поплыли мозги. Большим она провела по выпирающей вене, второй ладонью коснулась мошонки и принялась ласкать. Вначале медленно, потом быстрее.

Ухватив её за подбородок, я надавил на скулы. Она приоткрыла губы и впустила член.

– Да, – просипел, заставив её взять глубже. – Давай.

Насадил и дёрнул назад. Ещё раз насадил. Она схватилась за моё бедро, замычала. Я поморщился. Что, не нравится? Уверен, Афанасьев имел её и не так.

Только я подумал об этом, меня хлестнуло адским огнём. Каждый раз, когда я думал, как этот ублюдок её трахал, меня черти подпаливали изнутри.

– Бери его, – процедил, трахая её всё глубже, до самой глотки. Подался вперёд бёдрами. Ещё. Она опять замычала. Ещё раз. Потянул назад.

Она шумно задышала, вытерла рот ладонью, закашлялась. Глотнула воздух.

– Продолжай. Или продолжу я.

Очередное «мерзавец, скотина и сукин сын» осталось невысказанным в её глазах. Она обхватила головку и взяла член глубоко. Ласкала языком, помогая себе рукой и поглаживала яйца. Груди у неё были небольшие, аккуратные, с торчащими коричневыми сосками. Распахнутые полы рубашки прикрывали их, и это было откровеннее, чем если бы она стояла передо мной совершенно голая.

Выпустив член, она влажными поцелуями добралась до живота, опустилась ниже и тронула там, где были её пальцы. Яйца затрещали так, что загудело в голове. Я запрокинул голову. Положил ладонь ей на шею, с трудом перебарывая желание снова начать трахать её. Нежный влажный язычок был хорош, как и она сама. Вылизав яйца, она несколько раз прошлась ладонью по члену и взяла его.

– Давай, – рыкнул и вогнал глубже. – Да…

Все мышцы натянулись до отказа. Напряжение было таким, что готовы были полопаться нервы. – Вот так…

В её рот ещё раз. Да…

Меня буквально шибануло. Она запротестовала, стараясь высвободиться. Я не дал. Кончал и смотрел на неё. Член пульсировал, натянутые нервы раскрутились, по венам текла горячая лава.

Рывком отшвырнул её. Пролетев с полметра, она села на задницу. Растрёпанная, в распахнутой рубашке. Её соски торчали, живот вздымался и опускался в такт дыханию.

– Ты… – просипела она. Вытерла сперму с губ.

Этим «ты» всё и закончилось. Я припечатал её взглядом. Только что я поимел её, но этого было мало. Ни черта не отпустило.

– Ты постаралась, – застегнул ширинку.

Кристина так и сидела на полу передо мной. Коленки её покраснели, прядка волос падала на щёку. В паху опять начало тяжелеть. На это сейчас не было времени. За остаток вечера мне предстояло разобраться ещё с кучей хлама.

– Я устроил встречу, – сказал, забрав чашку с недопитым чаем. – На полчаса. Завтра ты увидишь дочь.

Глава 6

Включив свет, я едва не вскрикнула от неожиданности. Ард сидел на подоконнике и смотрел прямо на меня. Рядом с ним стояла чашка, судя по запаху, который я почувствовала только сейчас, с кофе.

– Не спится?

Вкрадчивый голос вызвал лёгкий озноб. Вслед – прилив жара. Сама того не желая, я вспомнила его твёрдость, его вкус во рту и собственное противоестественное удовлетворение от понимания, что он всё ещё хочет меня. Что бы он ни говорил, как бы ни пытался задеть, его желание было неоспоримым.

– Как и тебе, – ответила и прошла к разделочной зоне. Хотела выпить воды, но передумала и включила кофемашину.

Шёл третий час ночи, но Ард ещё не ложился. Сама я задремала всего на час. Мысль о том, что я скоро увижу свою Лисичку, будоражила так, что я не могла лежать спокойно.

– Как тебе удалось договориться с Дмитрием? – этот вопрос хотелось задать ещё вечером. – Или это меня не касается?

– Ты умнеешь на глазах, – он отпил кофе и встал.

– То есть я была дурой?

– Разве не была? – бросил и подошёл к столу. Тарелка, на которой лежали пирожки, была почти пуста. Ард взял последний с мясом и снова устроился на подоконнике.

– Как понимаю, плитой мне пользоваться всё-таки можно, – с сарказмом, пропустив оскорбление.

Если его слова относились к тому, что я вышла замуж за Афанасьева, продолжения мне не хотелось. Да и вряд ли бы я смогла переспорить Рихарда. Никогда ни в чём не могла, сейчас тем более не смогу.

– Готовишь ты отвратительно, – он разломил пирожок напополам и отправил в рот почти половину. Запил кофе, нагло смотря на меня. В глаза, потом на губы. Опустил взгляд ниже и снова в глаза.

– Неужели, – с ещё большим сарказмом.

Рихард усмехнулся. Кофемашина затихла, и в полной тишине вырвавшаяся из крана капля ударилась о дно раковины. Мы смотрели друг на друга. Не отводя взгляда, он доел половинку и снова запил кофе.

Первой отвернулась я. Забрала чашку и, добавив молока, замешкалась, не зная, что лучше – уйти в комнату или остаться.

– Иди спать, Крис, – Ард решил за меня. – К восьми ты должна быть готова.

– Мне не верится, что Дмитрий согласился, – вздохнула я. Препираться больше не было сил. Одно только понимание, что я увижу дочь, вызывало слёзы, и я боялась, что, обняв её, не смогу сдержать их.

– У меня были весомые аргументы.

– У тебя всегда были весомые аргументы, – сказала тихо. В непонятном порыве сделала к нему несколько шагов. Остановилась, не дойдя.

– Иди спать, Крис, – повторил он, и мне стало понятно, что лучше так и сделать. Потому что радужка его глаз стала совсем тёмной. Куда темнее, чем чёрный кофе в его чашке.

– Рихард, – позвала я. Последние минут десять терзалась сомнениями, стоит или нет, но всё-таки решилась и попросила, когда он кивком дал понять, что слушает: – Можешь дать мне немного денег? Хочу купить что-нибудь Алисе.

На коленях у меня лежал её рюкзачок. Я провела по нему пальцами: по цветочному узору около молнии, по крохотному кармашку. Рихард не отвечал. Что значило его молчание, можно было только догадываться. Вчера я ещё раз перетряхнула весь рюкзачок. Перед тем, как забрать дочь и броситься бежать с ней, я сняла с карточки всё, что у меня было. Не так много, но на какое-то время нам бы хватило. Только когда меня отпустили из следственного изолятора, кармашек оказался пустым. Несколько монеток и пара мелких купюр.

– Даже спрашивать не хочу, как ты собиралась скрываться с ребёнком без денег, – Ард всё-таки нарушил молчание.

– Я и не собиралась, – со вздохом.

Он усмехнулся уголком губ. Судя по этой презрительной усмешке, объяснения ему не требовались.

Я посмотрела на часы. Почти девять. Ард сбросил скорость. Переведя взгляд, я поняла, что мы остановились возле небольшого магазина игрушек.

– Они работают с девяти, – сквозь стекло мне хорошо было видно график. Снова на часы – без шести.

– Ничего страшного, – выговорил Ард и вышел из машины.

Я сделала то же. Свет внутри был уже включен, и Рихард, не колеблясь, громко постучал в дверь.

– Никто тебе не откроет, – встала рядом.

Полки внутри магазина пестрили игрушками, возле одной лежала мягкая немецкая овчарка, так похожая на живую, что я не сразу поняла, что это игрушка. Алиса бы пришла в восторг, если бы увидела её.

Ард постучал ещё раз, и, к моему удивлению, возле двери появилась сотрудница. Ничего не говоря, Рихард достал из кармана карточку. Показал ей и жестом велел открыть магазин.

– Это что, золотой ключик? – я не поверила, когда сотрудница безропотно открыла.

– Нет, – коротко поблагодарив её, Ард прошёл к витрине с игрушками. – Платиновая банковская карта.

Десять минут спустя мы припарковались возле входа в парк.

– Во сколько они должны приехать? – прижимала к себе длинноухого мягкого зайца. Вглядывалась в проезжающие мимо машины, надеясь увидеть знакомую.

– Успокойся, – неожиданно Рихард дотронулся до моей коленки.

Я вздрогнула. Заставила себя выдохнуть.

– Не могу, – повернулась к нему. – Я успокоюсь, только когда Алиса будет со мной.

Впереди нас, мигнув габаритными огнями, припарковался седан. Ард кивнул мне, и сердце у меня заколотилось. Одновременно с тем, как из машины появился один из церберов Дмитрия, я вцепилась в ручку дверцы. Распахнула.

– Мама! – Алиса выскочила из машины. Охранник попытался придержать её, но она ловко увернулась. – Мамочка!

– Лисичка, – побежала ей навстречу и присела. Обхватила крепко-крепко, прижала и вдохнула запах её волос. – Лисичка, – всхлипнула тихо. – Девочка моя…

– Мама, – она ткнулась мне в шею. – Мамочка, я к тебе хочу. Когда ты вернёшься? Мне без тебя так плохо. Мамочка…

Я собрала в ладони мягкие волосы Алисы. Выпустила, поглаживая её голову трясущимися пальцами. Ухо зажатого между нами зайца лежало у неё на плече, нос упирался мне в ключицу.

– Потерпи, – прошептала тихо, боясь, что может услышать кто-то из охранников бывшего мужа.

Как только они вернутся, передадут ему всё: каждое моё слово, каждое движение. Пусть даже он знал, что в борьбе за Лисичку мы с ним стали реальными соперниками, я не хотела этого. Боялась. Слишком долго я боялась и слишком привыкла контролировать всё, что говорю и делаю.

Алиса заёрзала, и я немного ослабила объятья. Столкнулась взглядом с Ардом. Лицо его было мрачным, словно скрытым тенью, которой поблизости не было и в помине.

– Спасибо, – шепнула одними губами.

Коротко кивнув, он отвернулся.

Секунду я ещё смотрела на него. Что это? Мужская неловкость, которую он не захотел показывать? Или ему не всё равно?

Дотронулась до лица дочери и выдавила улыбку.

– Ты плачешь? – дочь тоже коснулась моей щеки.

Схватив её ручку, я прижала её ладонь. Поцеловала в серединку, потом каждый маленький пальчик. Замотала головой, отрицая, но не сумела подавить всхлип. Наверное, именно сейчас я нуждалась в ней больше, чем она во мне. Хотя бы эмоционально.

– Это пройдёт, – опять улыбнулась. – И… это я от счастья.

– Разве от счастья плачут? – дочь вытерла вначале одну мою щёку, потом другую. А я опять прижала её руку к лицу.

– Плачут, – тихонько.

Алиса нахмурилась, а у меня ёкнуло сердце. На миг между её тёмных бровок появилась хмурая складочка, глаза недоверчиво блеснули. У меня задрожал подбородок.

– Держи, – заяц всё-таки перекочевал от меня к моей малышке.

Она взяла его без особого энтузиазма и спросила с детской искренней прямотой:

– Почему ты не можешь поехать со мной, мама?

– Это очень сложно, – подбородок задрожал сильнее.

Я выпрямилась, не отпуская её руку, и Алиса задрала голову. Теперь она прижимала зайца к себе одной рукой так же, как до этого прижимала его я.

Я стиснула её тёплые пальцы. В кустах неподалёку от нас защебетали птицы, но их щебет быстро заглушил шум сорвавшихся с места после остановки на светофоре машин.

– Хочешь, я пока возьму его? – указала на игрушку.

Алиса отрицательно замотала головой и прижала зайца крепче, как будто боялась, что, если отпустит, лишится его навсегда. Сама перехватила мою руку и сжала так же сильно.

Охранники Дмитрия стояли около машины, не сводя с нас глаз. Наверняка им были отданы чёткие распоряжения следить и не вмешиваться. Я осмотрелась в поисках Арда и увидела его, стоящего возле палатки с мороженым. Невольно улыбнулась и потянула дочь в его сторону. Сегодня была действительно отличная погода для порции мороженого.

Когда мы подошли, он как раз расплачивался.

– Как насчёт сливочного эскимо в двойном молочном шоколаде? – обратился он к Алисе, игнорируя меня.

Дочь рассматривала его с подозрительностью. Пальцы её сжались сильнее, брови опять сошлись. Заговаривать с ним она не торопилась.

Ард вопросительно приподнял бровь.

– Рихард к тебе обращается, – подбодрила я её. – Не бойся.

– Я не боюсь, – бойко ответила Алиса.

– Так что насчёт эскимо? – Ард показал ей мороженое.

Я чувствовала, как сомнение в ней борется с желанием поддаться. Загвоздка была ещё и в том, что она не желала выпускать ни зайца, ни мою руку, и как решить эту проблему не знала.

– Давай мы посадим твоего друга в машину, и он подождёт тебя там? – предложил Ард, взглядом показав на игрушку. – Уверен, он уже нагулялся.

Не дожидаясь ответа, жестом он подозвал цербера. Я думала, Алиса воспротивится, но она позволила забрать у неё длинноухого. А через секунду уже держала эскимо.

– С кленовым сиропом и грецкими орехами, – другое он подал мне, дотронувшись до пальцев. Я сглотнула. Очередная издёвка?

– Спасибо, – отдёрнула руку вместе с холодной упаковкой.

Алиса хрустнула шоколадом, и мы одновременно посмотрели на неё.

– Откуда ты знаешь, что это моё любимое? – уголок её губ уже был выпачкан шоколадом. Она так и держала меня за руку, но не так сильно, как за минуту до этого.

– Оно самое вкусное, – он показал ей своё. Сливочное эскимо в двойном молочном шоколаде.

Алиса разулыбалась. Перевела взгляд на меня, потом на Рихарда и опять захрустела глазурью.

Ни слова больше не сказав, мы втроём зашли в парк. Времени у нас было совсем немного, и всё, чего мне хотелось, оказаться подальше от шумной дороги.

– Я вас так и не познакомила, – опомнилась я.

Мороженое было вкусное, но я почти не чувствовала этого. Только солёный вкус слёз, так и оставшийся на языке. Он оттенял сладость карамели и грецкие орешки – ещё одно напоминание о прошлом. Мне вспомнились строчки из книги, которую я прочитала недавно. Страдание всегда связано с потерей. Сейчас я была согласна с ним. Время ведь тоже можно считать потерей.

Мы остановились около беседки.

– Алиса, это дядя Рихард, – на всякий случай сказала я, хотя у ларька уже назвала его имя. – Можешь звать его Ардом.

– Рихард… – она задумалась, однако есть мороженое ей это не мешало. Облизнула губы. – Это как полицейского в сериале про Рекса. Его тоже звали Рихард.

– Я не смотрел сериал про Рекса, – слегка сжав её руку в подобии рукопожатия, ответил Ард.

– Он был хорошим, – Алиса опять немного нахмурилась. Горестно вздохнула. – Только его убили. Другой полицейский тоже был хороший, но не такой. Мне он уже не нравился.

Я едва не подавилась, сдерживая смешок. Ард почесал затылок.

– Может быть, есть какие-то другие Рихарды, которых не убивали? – с усмешкой поинтересовался он.

Алиса на полном серьёзе задумалась. Личико её стало сосредоточенным донельзя. Какое-то время она молчала, а потом горестно покачала головой.

– Нету.

Скрывшееся за облаками солнце выглянуло, осветило кусок скамейки около нас. Я села на край. Время таяло так быстро, что я не успевала за ним. Смотрела на дочь и не знала, как снова отпустить её. Наверное, Ард понял, о чём я думаю. Неожиданно он дотронулся до моего плеча. Забрал у меня палочку от эскимо и кинул в мусорку. Алиса щебетала птичкой, рассказывала мне о том, что вчера няня помогла нарисовать ей бабочку, и что на завтрак она ела крекеры с сыром.

– А папа… – только это слетело с её губ, она запнулась. – Папа тётю привёл, – поморщилась. – Она такая противная.

– Она тебя обижает? – я забеспокоилась.

– Нет, – Лисичка прижалась к моим ногам. – Она просто противная. Папа говорит, что она будет мне мамой, а я не хочу. У меня ты есть. Ты же останешься моей мамой? – доверчиво заглянула в глаза. – Ты же навсегда останешься моей мамой?

– Конечно, – я соскользнула с лавочки и обхватила дочь обеими руками. Обняла, отстранила и погладила по щёчке. Вытерла шоколад с её губ. – Я навсегда останусь твоей мамой, а ты – моей дочкой.

Прижала к себе Лисичку и опять встретилась взглядом с Ардом. И снова он отвернулся, но теперь не так быстро. А когда это случилось, я опустила веки и позволила единственной слезинке скатиться по щеке.

Навсегда.

Глава 7

Кристина

7 лет назад

– Да черт, – тихонько выругалась я, сняв с только что приготовленного йогуртового торта металлическую форму.

Придержала отваливающийся кусок сердечка пальцами и осмотрела стол, судорожно соображая, как вернуть его на место. Наверное, зря я вылила всю бутылку. То ли йогурта оказалось слишком много, то ли желатина мало, то ли руки у меня просто не из того места.

– Вот так, – подпёрла края клубникой.

Вышло даже ничего. Если намазать сверху сметаной или чем-то вроде этого, будет почти незаметно. Глянула на часы. Рихард должен был появиться с минуты на минуту. Как на зло именно сегодня всё пошло не так – вначале я задержалась в институте, потом никак не могла найти проездной. Нужно было ещё успеть переодеться и вымыть голову.

– Вам нужна кухня? – спросила, заметив появившуюся соседку. Высокая женщина без определённого возраста и семьи, она жила вдвоём с канарейкой, и сама походила на птицу.

– Нет, Кристиночка, – улыбнулась. Вымыла чашку и поставила в сушилку. – Я ухожу. Вечером меня не будет.

Прозвучало это довольно многозначительно. Я почувствовала, что к лицу прилила краска. Она посмотрела на кривое йогуртовое сердце, на меня.

– У вас с Рихардом праздник?

– Надеюсь, – я попыталась скрыть смущение.

Наверное, она ждала подробностей. В подробности вдаваться я не стала, и соседка, пожелав нам хорошего вечера, скрылась в коридоре. Через пять минут я осталась одна и только подумала, что всё-таки успею наскоро принять душ, в двери провернулся ключ.

– Ну как? – вылетела навстречу Рихарду.

Тот промолчал. Ничего не говоря, разулся и только потом посмотрел на меня. Сердце упало вниз, когда я посмотрела ему в лицо. Глаза были тёмными, взгляд непроницаемым.

– Тебя не…

Он вдруг схватил меня и, прижав, сгрёб в горсть волосы. Линия рта изогнулась в усмешке.

– Вот дурак! – ударила его в грудь. – Тебя взяли?! Да?

– Да, – пальцами он погладил мой затылок.

– Дурак! – потихоньку засмеялась. – Ты меня напугал.

Обхватила его за шею и поцеловала в губы. Он сразу же перехватил инициативу. Миг, и он проник языком в мой рот. Я прикрыла глаза и сильнее обняла его. Целовала, поглаживая шею, и теряла контроль над собой. По телу один за другим проходили электрические импульсы. Всё сильнее и сильнее, горячее и горячее. Внизу живота стало щекотно и тепло.

– Скоро мы сможем поменять эту конуру на что-нибудь получше, – его голос сел.

– Мне и тут хорошо, – я тоже шептала глухо.

– Будет ещё лучше, – погладил голову и выпустил меня из рук.

Я облизнула губы. Несмотря на то, что утром мы ушли из дома вместе, Ард выглядел так, как будто день не подходил к концу. Я даже позавидовала ему: сама я успела полоснуть по футболке шариковой ручкой, волосы растрепались, да и вообще…

– Я приготовила ужин, – быстро коснулась его руки. – Подождёшь, пока я схожу в душ?

– У меня есть предложение лучше, – в черноте зрачков появился опасный блеск. Я сразу же догадалась, что это может быть за предложение, и, тихонько посмеиваясь, отступила на шаг.

– М-м-м, – сделала вид, что задумалась. – Может быть, вначале ужин? Кстати, Антонина сказала, что вечером её не будет. Никулины вернутся только через два дня, так что… – многозначительный взгляд.

Рихард снял пиджак, и я, забрав, отнесла его в комнату. Отворила шкаф и почувствовала прикосновение к бедру. Дыхание на шее. Повесила и обернулась. Ещё один поцелуй. Соблазн поддаться был велик, но я всё-таки собралась с мыслями и повела Рихарда за собой.

За несколько минут йогуртовое сердце никуда не делось. Даже не развалилось. Достав из холодильника бутылку шампанского, я поставила её на стол и достала фужеры. Один был выше и уже, другой шире и ниже. Мы всегда называли их мальчиком и девочкой, правда почему девочка была толстой, для меня так и осталось загадкой.

Рихард взял клубничину. Откусил.

– Какое-то оно… – не договорил.

Я посмотрела на него с предупреждением. Кусок от сердца всё-таки отвалился и теперь лежал рядом на тарелке. Пусть только попробует прокомментировать – прикончу. Комментировать Рихард не стал – снял проволоку с горлышка шампанского. Пробка вылетела и ударилась о низкий потолок. Я подставила бокалы.

– За то, чтобы ты стал успешным адвокатом, – сказала я, поднимая свой.

– Стану, – он даже не сомневался в этом. Самоуверенный, как всегда.

– Ладно, – улыбнулась. – Тогда за то, чтобы ты стал не просто успешным, а выдающимся адвокатом. И чтобы твоя карьера была, – не сумев подобрать слов, я дотронулась до его фужера своим. – За то, чтобы у тебя всё сложилось, Ард. За твою новую работу.

Мы сделали по глотку. Рихард достал нож и две ложки. Посмотрел на сердце и положил нож на стол. Подал мне ложку, но не успела я её взять, опять прижал меня к себе.

– Подожди пару лет, девочка, – он провёл раскрытой ладонью по моей спине.

Так, что по всему телу прошлась волна чувственной дрожи. Стало ясно, что с ужином придётся всё-таки подождать. Ложка упала на пол к ногам. Звякнула. Рихард смотрел мне в глаза.

– Пару лет? – на выдохе, не очень-то соображая, чего должна ждать и о чём спрашиваю.

– Да. Через пару лет у меня будет всё.

Настоящее время

Прошло четыре дня, а Ард больше ничего не говорил. Абсолютно ничего, что бы касалось Алисы и того, как идут дела. Всё, что я смогла – написать на листке бумаги несколько имён. Три бывшие няни, две горничные и водитель, который относился ко мне лояльнее остальных. Только вряд ли кто-то из этих людей согласится выступить в суде на моей стороне.

Достав из духовки творожную запеканку, я поставила её остывать. Посмотрела на часы. Время ужина давно прошло. Сегодня Рихард вернулся раньше, чем обычно, но меня он удостоил всего парой слов, а потом ушёл в кабинет.

Ждать дальше я не могла.

– Ард, – вошла в кабинет.

Агатов сидел на краю стола и смотрел в тёмное окно. Услышав меня, повернулся.

– Что с моим делом? – без предисловий и долгих подкатов, которые он не любил. – Я хочу знать.

– Когда придёт время, я тебе скажу.

– А когда оно придёт? – вспылила я. – Ты сказал, что тебе нужен список – я его написала. Больше сделать я ничего не могу. Но сидеть в неизвестности я тоже не могу, понимаешь?!

Подошла к нему, схватила за рукав. Я действительно не могла. Терпение лопнуло внезапно, я даже сама не ожидала этого.

– Ты сказал, что мне нужен статус! Так что?! Уже не нужен?! Или, может, ты передумал?!

– Да чёрт тебя подери! – он тоже вспылил. Толкнул меня от себя. – Ты считаешь, что кроме твоей дочери мне больше нечем заняться?!

Взял со стола несколько папок.

– У меня есть дела куда важнее.

– У нас с тобой договор! – дёрнула за рукав. – Или ты забыл?!

– Договор, – он кинул на стол одну из папок. – С каждым моим клиентом у меня договор. И в этом договоре прописана отличная сумма, —кивнул на стол. – Это дело одного влиятельного чиновника и его незаконных счетов, – взгляд мне в глаза. Ещё одна папка на стол. Циничная усмешка. – Это крупный банкир с его махинациями. Мне придётся постараться, чтобы он вышел сухим из воды. И он выйдет. Но за это ему придётся со мной рассчитаться.

Вслед за этим на стол звучно упало ещё несколько папок и поверх остальных – тонкая, с приклеенным к ней стикером с надписью «истеричка с Тёмой».

– Муж забрал у своей бывшей кота, – пояснил Рихард. – Я верну ей его.

– Кота? – я даже растерялась. – Кот для тебя важнее моей дочери?!

– Этот кот принесёт мне три миллиона, – сухо и всё так же цинично. – Твоя дочь пока что принесла мне одни проблемы. Как и ты.

Я криво усмехнулась. Качнула головой и отступила.

– Я не верю, что ты это ты, Ард, – шёпотом. – Не верю, – уже только губами.

– Это я, Крис, – холодная усмешка в уголке жёсткого рта. Он приблизился. Смерил меня взглядом и внезапно сказал: – Одевайся. Нам нужно съездить кое-куда.

– Куда? – я посмотрела в окно. На улице было совсем темно. На Арда. – Куда нам нужно?

– Мне тут подумалось… – прикосновение к лицу. – Штамп в паспорте – слишком просто. Я могу позволить себе куда больше, верно?

– Ты о чём? – он пугал меня всё сильнее.

Рихард ничего не сказал. Снова погладил меня по щеке.

– Верно, – ответил самому себе, и в уголке его губ опять появилась опасная усмешка.

Рихард был раздражён. В третий раз я спросила, куда он тащит меня на ночь глядя и в третий раз не получила ответ.

– Надеюсь, ты не собираешься постучать в закрытые двери ЗАГСа? – я тоже начала злиться.

Он изогнул губы. Нечто среднее между презрительной усмешкой и снисходительным смешком. Мне стало ясно, что, если бы ему понадобилось, не пришлось бы даже стучать. Нас не только бы встретили на пороге, но и устроили церемонию со всеми почестями.

Господи, кто этот мужчина?! Когда-то я верила, что он станет успешным адвокатом, но Рихард стал куда большим. Как и обещал. Он никогда не давал пустых обещаний и не бросал слов на ветер.

Ничего не сказав, он открыл бардачок. Мне на колени опустился журнал.

– Каталог свадебных платьев? – с недоверием покосилась на него. – Зачем он мне?

– Странный вопрос для женщины, которая собирается замуж, – губы его больше не были искривлены, только в глазах плясали бесноватые смешинки.

Почему-то у меня похолодели руки. Я открыла каталог, но платья так и сливались вместе с улыбками фальшивых невест-моделей, на которых они были надеты. Пролистав несколько страниц, я оставила попытки сосредоточится.

– Собираешься превратить роспись в фарс? – положив руки на глянец каталога.

– Да нет, – мы притормозили на светофоре, и Ард посмотрел на меня. От его взгляда – презрительного, жёсткого, я похолодела ещё сильнее. – Не хочу лишать себя удовольствия. Шампанское, поздравления… – он не говорил ничего такого, но каждое слово попадало в цель. Как и взгляд. – Вдруг это моя единственная свадьба? Это ты у нас бывалая.

– Прекрати, – я с ожесточением швырнула каталог на приборную панель. – Да, я ушла! Да, я вышла замуж за Афанасьева! Да! Да, чёрт тебя подери! Чего ты хочешь? Ты уже отомстил мне! Или, считаешь, недостаточно?! Что я должна теперь сделать?! Упасть тебе в ноги и вымаливать прощение?! Чего тебе от меня надо?! – я тяжело дышала, глядя в его беспристрастное лицо.

Позади нас загудели машины, и Рихард тронул внедорожник с места.

– Ты путаешь, Крис, – выговорил он, когда светофор мелькнул сбоку. В его голосе не было ни единой ноты, выдававшей бы досаду, ярость или хотя бы ревность. Точный расчёт и понимание превосходства. Никаких лишних эмоций, никаких чувств. – Нужно не мне, а тебе. У тебя нет ничего, что бы могло меня заинтересовать.

– И всё-таки что-то тебя заинтересовало, – попытка держать удар. Разговор, в котором больше звучало в недосказанности, чем в словах.

Рихард задумчиво смотрел на дорогу. Мигнув фарами, нас обогнала маленькая юркая машина. С противоположной стороны мимо проплыла вывеска ресторана быстрого обслуживания. Улица была подсвечена фонарями, город, притихший на несколько часов, оживал к ночи.

– Что-то заинтересовало, – Ард взял каталог и опять бросил мне на колени.

– Давай обойдёмся без этого, – попросила, не открывая.

– Не обойдёмся, – сказал, как отрезал. И после недолгого молчания всё-таки добавил: – У нас с тобой будет роскошная свадьба, Крис. И ты, чёрт тебя возьми, будешь самой красивой невестой.

– Всё-таки хочешь помериться яйцами с моим бывшим? – не сдержалась.

На его лице не дрогнул ни один мускул. Только взгляд стал ещё более ожесточённым. Мне вдруг захотелось закричать на него. Истерично, некрасиво, с ругательствами и несдержанными словами, о которых потом я бы обязательно пожалела. Хотелось вывести его из себя, разрушить или хотя бы сделать пробоину в стене между нами. Хотелось вывернуть наружу грязь, а потом… потом разрыдаться и сказать, что сожалею. О том, что было и ещё больше о том, чего не было.

– Мне не нужно ни с кем мериться, Кристина, – выговорил Ард. – Твой бывший муж и так знает, с кем имеет дело.

Он снова повернулся ко мне. Только на секунду перед тем, как снова свернуть.

Я увидела витрину с выставленными в ней манекенами. Безликие пластмассовые невесты в белом. Взгляд на Арда. Мой бывший муж знает. И именно поэтому разрешил мне увидеть Алису, что само по себе было фантастикой.

Мой бывший муж знает… А я – нет.

– Добрый вечер, – как только мы с Ардом подошли к салону, дверь открылась. Девушка в изящном брючном костюме улыбнулась Рихарду и посмотрела на меня.

– Вы работаете в такое время… – не сумела скрыть я удивление. До полуночи осталось всего-ничего.

– Обстоятельства так сложились, – улыбнулась она.

Что она имела в виду под «обстоятельствами», догадаться было не трудно. Мне оставалось только молча пройти в зал. Кроме девушки и застывших в незатейливых позах манекенов не было больше никого. Я осмотрелась по сторонам. Увидела невысокий подиум. Когда-то я уже стояла на таком, но тогда в моей жизни ещё была и двоюродная сестра, и подруги. Горячо споря, они выбирали платье вместе со мной. А потом… Потом ничего не осталось.