Его невинная добыча

Глава 11

Руслан

Одарив меня заинтересованным взглядом, Каролина принялась неспешно, со свойственной ей грациозностью застёгивать пуговицы блузки. Закончив, не заправляя её в юбку, подошла к столу и всё так же неторопливо одну за другой сунула ноги в туфли.

– Не знала, что ты обзавёлся женой, – наконец сказала она, взяв клатч, и опять посмотрела на так и стоящую в дверях Еву.

Оценивающе, несколько надменно. Я знал этот взгляд – взгляд львицы, коей, собственно, Каролина всегда и была. Всегда и со всеми, разве что со мной ей приходилось держать свои коготки при себе.

– Так получилось, – отозвался я и обратился к Еве: – Ты что-то хотела?

– Да… – она замешкалась. – То есть, нет.

Взгляда она не отводила – смотрела на Каролину так же прямо, как та на неё, и мне вдруг подумалось, что спустя какое-то время они вполне могли бы держаться на равных.

– Наверное, будет лучше, если мы поговорим позже, – сказала девчонка, не теряя, к моему удивлению, чувства собственного достоинства и хотела было выйти, но я остановил её:

– Вернись, – отрезал жёстко.

Обернувшись через плечо, она посмотрела на меня, и я взглядом приказал ей пройти в кабинет.

Наблюдавшая за нами Каролина вытащила из клатча помаду и провела ею по губам. Убрала обратно и проговорила:

– Не стоит тебе жаловаться на жизнь, Рус, – тряхнула она головой, рассыпая по плечам пышные волосы. – Кому-кому, только не тебе. Ты всегда был у неё любимчиком, – сказав это, она в последний раз посмотрела на стоящую у окна девчонку.

Прошлась взглядом по её лицу, по плечам, по стройным ногам.

На мгновение я заметил мелькнувший в её глазах недобрый огонёк. Я презрительно усмехнулся. Все они одинаковые. Стоит снять шелуху, по факту остаётся одно – пригодное или непригодное к использованию тело.

– Сравниваешь?

– А разве должна? – по-бабски ответила Каролина вопросом на вопрос.

Я снова ухмыльнулся.

– До встречи, Рус, – проговорила она, посмотрев мне в глаза.

Не сомневалась, сука, что встречи у нас ещё будут.

Я тоже не сомневался. Проводил её безразличным взглядом. Если бы не всё ещё витавший в кабинете запах духов, я бы забыл о ней в ту же секунду, как она переступила порог. В общем-то, сделать это не помешал мне и он. Тонкие пальцы, губы, волосы… Чёрные волосы, струящиеся по ладони. Стоило мне подумать об этом, сомнительное удовлетворение, что я испытал, растворилось.

Ева…

Чем ближе я подходил к ней, тем больше тревоги отражалось в её глазах.

– Моя любовница, – сказал я, обхватив её за шею. Погладил пальцами вдоль позвонков – мягко, потом с нажимом. Почувствовал, как она напряглась. – Не прикидывайся глупее, чем ты есть, – понизил я голос, продолжая поглаживать её.

Каждое прикосновение к ней отзывалось во мне куда острее, чем всё, что происходило в этом кабинете несколькими минутами раньше.

Склонившись, я с шумом втянул воздух у её шеи, прихватил губами кожу. Ощутил, как девчонка затрепетала и положил ладонь на её бедро. Сгрёб подол и задрал его, обнажая ногу, ягодицы.

В паху всё мигом стало твёрдым, член встал так, что потемнело перед глазами. Только что у меня между ног старательно работала самая настоящая бестия, а я дурел от запаха, от близости какой-то недалёкой девчонки.

Лизнул её шею, стиснул задницу и, рыча, прижался пахом.

Глаза её были распахнуты, дыхание чуть заметно сбилось. Она не противилась – стояла спокойно, вот только я знал, что спокойствие её обманчиво. Вся она дрожала, глаза выдавали её.

– Ты знаешь что-нибудь о любовницах? – вкрадчиво спросил я, резко сжав её шейку. – Знаешь?! – глухо, уже с рычанием.

– Что я должна знать? – она попыталась вырваться.

Я качнул головой, жадно глядя, как поднялась и опустилась её грудь.

Скомкал подол и задрал платье выше. Хотелось раздеть её до гола, разложить на столе и всадить ей так, чтобы извивалась подо мной, чтобы кричала, прогибаясь в спине. Видеть, как её волосы чёрными змейками мечутся по красному дереву, как пульсирует венка на шее. И в то же время это было слишком просто. Слишком, чтоб её, просто!

– Например, что любовницы зачастую могут то, чего не могут жены, – пробрался под ткань и сдавил грудь.

Желание взять её понеслось по венам горячей лавой, начинённой острыми каменными осколками.

Давно со мной не было ничего подобного. Пожалуй, даже дольше, чем я мог представить. И, что было главным, с каждым разом, с каждым проклятым разом, что я прикасался к ней, желание трахнуть её только усиливалось.

– А что можешь ты, Ева? – смял грудь сильнее, терзая нежную плоть, надавливая на сосок. Сердце её колотилось совсем близко, и я чувствовал эти удары.

– Давай! – рыкнул, с силой толкнув её вниз. – Покажи мне. Или я напрасно на тебе женился?!

Она упала к моим ногам. Упёрлась в пол ладонью и, вскинув голову, посмотрела снизу-вверх. Губы её приоткрылись, в глазах появился испуг. Только что она пыталась быть стойкой, смотрела с подобием вызова, но теперь…

Схватив её за волосы, я рванул вниз молнию ширинки. Ремень был всё ещё расстёгнут, и я, подтащив к себе, ткнул её носом.

– Приступай! – крепко держа за волосы, выдавил, чувствуя, как лава собственной крови обжигает меня. Желание почувствовать её рот, её язык было почти что животным.

– Руслан, – она упёрлась ладонями в мои бёдра, попыталась вывернуться.

– Что?! – ещё сильнее сжал тяжёлые чёрные пряди. Да… пахнущие ванилью чёрные пряди, которые теперь струились по моей ладони. Её дыхание, её пальцы: вот, что мне было нужно. – Что, Руслан?

Приспустив штаны, я высвободил член и опять ткнул девчонку. Сильная, дрянь!

– Пожалуйста! – она попыталась отползти, перехватила мою вторую руку, едва я попытался ухватить её за подбородок. – Пожалуйста… – всхлипнула она. – Руслан…

Голос её наполнился слезами, задрожал сильнее. Кровяная лава рассыпалась искрами. Внутри как будто перемешалось чёрное и красное. Я видел её карие глаза с янтарными искорками. Карие глаза, наполненные слезами. Желание рвало внутренности, губы её были так близко…

– Убирайся! – рявкнул я, грубо толкнув её от себя.

Не удержавшись, она села на задницу, повалилась, ударившись локтём. Отползала от меня, тяжело дыша, так и смотря своими огромными глазищами. Слёзы уже текли по её лицу.

– Убирайся! – заорал так, что у самого в ушах зазвенело. – Пошла вон отсюда!

Подскочив, она, спотыкаясь, метнулась к двери. Выбежала из кабинета, оставив за собой запах ванили. Теперь я чувствовал только его – сладковатый, отделаться от которого было невозможно.

Его и дикое желание.

Зарычав, свернул попавшееся под руку кресло, всадил кулак в дверцу деревянного шкафа. На пол полетели лежащие на столе бумаги, книги…

Тяжело дыша, я стоял посреди собственного кабинета. Да, чёрт возьми! Я бы мог взять её сейчас, но… Что было бы, если бы я сделал это?! На слёзы её мне было плевать – боялся я другого.

Я боялся, что как только попробую её, пойму, что она ничем не хуже и не лучше других, всё кончится. Всё, что она будит во мне. И что тогда? Что останется?! Ничего, мать её! Ничего! Трахнуть я могу любую, а она… Она – единственное, что дарит мне возможность хоть что-то чувствовать. Интерес, злость, желание, раздражение. Она и ещё море, порт.

Застегнув ремень, я вышел из кабинета и, на ходу приказав одной из горничных, чтобы привела там всё в порядок, набрал Алексу.

– Ты предлагал выйти в море? – зло выговорил я, стоило тому ответить. – Как насчёт того, чтобы сделать это прямо сейчас? И да, Алекс… Без баб, – невесело усмехнулся, услышав ответ. – Н-да… Хотя нет, одну бабу я возьму, – зашёл в гостиную и, окинув взглядом содержимое бара, взял бутылку хорошего коньяка. – Да… Уже взял, – зажал горлышко и сунул телефон в карман джинсов.

Девчонка, порт и море… Что же, пока хотя бы порт и море.

Широко расставив ноги, я вглядывался вдаль, слушая, как ударяются о металл беспокойные волны. Погода для выхода в море была, мягко говоря, дерьмовая, но меня это не волновало. Алекса, судя по всему, тоже.

– И что ты теперь собираешься делать? – спросил он, встав рядом со мной.

Брызги солёной воды попали мне на лицо, очередная волна, врезавшись в борт, заставила яхту покачнуться.

– Чёрт его знает, – признался я честно.

– Заметь, я не уточнял, с чем именно, – он крепко держался за металлическую ограду.

Становящийся всё сильнее северо-западный ветер трепал волосы, шумел в ушах. Поправив ворот тёплого вязаного свитера, я застегнул куртку под горло. С сожалением подумав об оставленной внизу бутылке коньяка, я проводил взглядом торопящуюся к берегу чайку и отозвался:

– Я тоже.

Уголок губ Алекса чуть заметно дрогнул. Волна, особенно наглая, ретивая, принесла с собой новую порцию брызг.

Ничего не сказав, я всё-таки спустился вниз, к каютам. Качка здесь ощущалась не так сильно, но там, на палубе, мне нравилось куда больше. Когда-то, будучи ещё совсем пацаном, я мечтал о дальних плаваньях. Мечтал вести судно в море, а потом, спустя месяцы, возвращаться обратно, на большую землю. Сейчас это казалось далёким и неразумным. Жизнь, грязная, уродливая, как она есть, вытравила из меня недееспособного романтика, оставив в сухом остатке то, что есть.

Вернувшись, я встал на прежнее место и, принявшись откупоривать бутылку, бросил:

– Мы забыли нашу леди.

Алекс всё так же стоял у борта. Судя по бронзовому оттенку кожи и выгоревшим волосам, несколько предыдущих недель они с женой провели вне дома. Может быть, в Испании, где, как знал, они бывали частенько, может, у чёрта на рогах.

– Кстати, о леди, – заговорил он. – Может быть, ты всё-таки объяснишь, нахрена тебе эта малышка?

Я невесело усмехнулся. Вынул пробку и, сунув её в карман, сделал глоток. Поморщился, глядя на разгулявшееся море. Плеск волн стал громче так же, как и гул ветра. Здесь, в открытом море, он мог играть нашим жалким судёнышком, как огонь с попавшей в него спичкой. Сожрёт и не заметит. Не самый плохой конец, надо сказать. По крайней мере, куда лучше, чем быть пережёванным собственной искорёженной машиной или сдохнуть в чистой палате на белых простынях под носом у бестолково сожалеющей толпы друзей-родственников.

– А тебе твоя зачем? – огрызнулся я.

Вопрос резанул по нервам, напомнив о том, что случилось в кабинете. Карие глаза, наполненные слезами. Проклятье! Нужно было сделать то, что собирался, и дело с концом. В прямом и переносном смысле.

– Не сравнивай, – резко ответил Алекс.

Я презрительно хмыкнул. Да, пожалуй, сравнивать тут было нечего. Принял нашу пузатую «леди», как эстафетную палочку. Сколько лет мы были знакомы с Авериным? Давно. Пожалуй, даже слишком давно. Считал ли я его другом? Раньше мне не доводилось думать об этом, но сейчас, стоя рядом с ним на раскачивающейся яхте, я понимал – да. Одним из тех, с кем можно не пересекаться месяцами, а потом вот так запросто оказаться посреди штормящего моря, одним из тех, кто, не задавая лишних вопросов, достанет пушку и встанет плечом к плечу.

– Знаешь, Аверин, – проговорил я задумчиво, – порой я ловлю себя на мысли, что нахрен мне всё это не сдалось. Каждый день одно и то же дерьмо…

Он молчал пару секунд. Забрал у меня коньяк, глотнул.

– Так вперёд, – он кивнул на тёмную воду. – Дело недолгое.

Я не ответил ему. Прищурившись от ветра, всмотрелся в линию горизонта.

– Недолгое, – проговорил наконец всё так же задумчиво.

– Так что мешает?

– Понятия не имею, – ответил я, взяв бутылку.

У самого же в мыслях вспыхнул образ черноволосой девчонки.

Мне было интересно наблюдать за ней, рассматривать её. Тайна, что в ней жила, была для меня ребусом, разгадывать который я не торопился. Те несколько дней, что она была в моей жизни, дали мне, должно быть, куда больше, чем проведённые в горах месяцы. Жена…

Я сделал большой глоток. Жена, чтоб её! Первый выход в люди не за горами.

Едва я подумал о предстоящей свадьбе братца, губы искривила презрительная усмешка. Малышка Маугли на балу у заносчивого аристократа. Да… вот это будет по-настоящему забавно.

– А ведь желания хлебнуть соли нет, правда? – неожиданно Алекс развернулся ко мне и, схватив за грудки, швырнул на борт. Бутылка ударилась о палубу, кровь зашумела в ушах. Зарычав, я перехватил руку Алекса. Брызги воды попали на шею, борт как будто накренился.

– Не хочется, да? – процедил он, продолжая держать меня.

Несколько секунд дали ему преимущество. Я дёрнулся, заехал ему под рёбра, и он, стиснув зубы, разжал кулак.

– Не хочется, – повторил утвердительно.

– Сукин сын, – процедил я, отряхивая куртку. – Я тебя…

Рванулся было к нему, но, наткнувшись на тяжёлый, мрачный взгляд, остановился. Аверин поднял наполовину пустую «леди» и протянул мне.

Стиснув зубы, я отвернулся. Дьявол! А ведь он прав – не хочется. Стоило мне почувствовать опасность, вонь старухи с косой, как нутро отозвалось совсем другими желаниями, инстинктами.

– Жизнь, может быть, штука дерьмовая, – Алекс опять встал рядом. – Но кое-что в ней есть.

– Например, леди, – выговорил я всё ещё раздражённо.

– Например, леди, – согласился он, и оба знали, что говорим мы не о нашей пузатой спутнице.

Глава 12

Ева

– Ты ещё не готова? – с порога резко осведомился Руслан.

Обернувшись, я наткнулась на его пренебрежительный взгляд и поджала губы. О том, что вечером нам предстоит отправиться на банкет по случаю бракосочетания брата Руслана, мне сообщили только пару часов назад. Да и то сделал это не он сам, а его экономка, принёсшая мне очередное платье и аксессуары к нему.

С того утра в кабинете, когда я застала его с другой женщиной, мы не разговаривали. Только несколько раз я видела его из окна, да и то мельком, стоя у края занавески. Боялась столкнуться с ним, боялась, что всё повторится, и в то же время не могла понять, почему он остановился.

Тогда он действительно напугал меня, потому что… Потому что случившееся напомнило о прошлом.

– Мне нужно ещё десять минут, – ответила я, не отводя взгляд.

Не знаю почему, но мне казалось, что сегодня Руслан смотрит на меня по-другому, пусть даже с прежним холодным пренебрежением. Та женщина, что была у него в кабинете… Мне было прекрасно известно, что в отличие от женщины, у мужчины на подобное право есть. Жена должна принадлежать только мужу, муж же может иметь столько женщин, сколько посчитает нужным. Вот только разговоры об этом всегда вызывали во мне чувство протеста. А стоило мне увидеть эту женщину…

Ничего не ответив, Руслан подошёл ко мне.

– Повернись, – приказал он.

Помедлив, я встала к нему спиной.

Почувствовала, как он коснулся моих ягодиц, провёл по позвоночнику.

– Хорошо, – убрав руку, бросил коротко и вновь заставил меня встать к себе лицом.

Долго смотрел на меня, и с каждой оставшейся позади секундой темнота его глаз как будто сгущалась. Словно небо, ещё недавно затянутое только пеленой низких облаков, темнело, предвещая скорую бурю.

– Зверёныш зверёнышем, – хмыкнул он, коснувшись моего уха, – а камни на своих местах. Вижу, что нравится, – провёл за раковиной и, взяв пальцами мочку, как будто поигрался с серёжкой. – Нравится, – повторил он.

Ладонь его переместилась к моей шее. Уже понимая, что он сейчас скажет, я предупредила его слова:

– Нет.

Не знаю, откуда взялась во мне эта решимость. Рядом с ним я вообще не понимала саму себя.

Страх, волнение, холод и жар.

Непонимание, растерянность и ярость.

Казалось, все чувства смешивались, противоречили друг другу.

Отступив от Руслана, я дотронулась до подвески и решительно повторила:

– Я его не сниму.

Присланная мужем вместе с серёжками и браслетом капелька на тонкой цепочке так и осталась лежать в коробке.

Понятия не имею почему, но заставить себя надеть её взамен своей я так и не смогла. Стоило мне расстегнуть замочек на шее, внутри как будто стало пусто, а горло сдавило недобрым предчувствием. Как будто всё моё существо отозвалось протестом. Сколько ни повторяла я самой себе, что это только на один вечер – не помогло. И теперь, стоя перед Русланом, я снова чувствовала это – чувствовала, что не должна расставаться с кулоном даже на несколько часов.

– Ты забыла, что решаю здесь я? – мы так и стояли напротив друг друга. Я – в атласном в пол платье королевско-синего цвета, и он – в чёрной рубашке, вряд ли подходящей для свадебного банкета, но удивительно идущей ему.

Не знаю, что заставило меня подумать об этом. Чёрная рубашка, брюки, взгляд… Он был красив. Не той приторной красотой, что обладали многие герои фильмов, которые нам показывали и которая никогда не вызывала во мне отклика. Нет. По-настоящему красив.

– Не забыла, – ответила, в самом деле помня об этом. – Но пегаса я не сниму, Рус.

– Рус? – уголок его рта недобро дрогнул.

– Все так тебя называют.

– Ты – не все, – он медленно приблизился. Взял меня за подбородок и, приподняв голову, повторил: – Ты не все, Ева.

Пальцы его я сбросить не пыталась. Смотрела на него из-под ресниц, изучая, снова и снова пытаясь понять.

До сих пор я не очень-то думала о том, насколько он привлекателен, а теперь вдруг пришло понимание этого. Та женщина в кабинете… Сколько у него таких? Должно быть, много.

Достав что-то из кармана брюк, он отпустил меня. Я увидела в его руках коробочку, на крышке которой была изображена витиеватая, окружённая вензелями буква «А».

– И кто же тогда я, если не все? – отвернулась и, подойдя к столику, взяла расчёску, чтобы закончить с волосами, но не успела провести по ним даже раза, Руслан снова развернул меня к себе.

– Мой зверёныш, моя малышка Маугли, – сказал, глядя в лицо. Сжал правую руку. – И моя жена, – одним движением он надел мне на палец кольцо.

Наградил тяжёлым взглядом и выпустил руку, больше ничего не сказав, пошёл к выходу из спальни.

Я смотрела ему вслед. Кольцо как будто пекло кожу, и я сжала ладонь, не понимая, хочу ли я сохранить это ощущение или избавиться от него.

Как будто почувствовав мой взгляд, Руслан остановился в дверях. Прикосновения его, как обычно, заставили моё сердце забиться чаще, вызвали лёгкую дрожь и внутреннее волнение.

– От твоих десяти минут осталось девять, – всё так же резко выговорил он и скрылся за дверью.

Я судорожно выдохнула. Разжала руку. Тонкое кольцо из светлого металла блестело россыпью камней, переливающихся так же ярко, как и камни в кольце той девушки – Стэллы. Два прозрачных и один голубой, как тот, что украшал пегаса. Невольно я снова зажала подвеску в пальцах. Жена…

– Чей это дом? – спросила я, когда машина, на которой мы ехали, остановилась напротив шикарного особняка.

Величественный, он мало чем походил на дом Руслана. Не выходя из машины, я рассматривала большие арочные окна, колонны, аккуратно подстриженные кусты по обеим сторонам от мраморного крыльца.

– Если ты помнишь, банкет проводится по случаю свадьбы моего брата, – сухо выговорил Руслан. – Сама подумай, чей это дом.

Почему-то тон его задел меня. Я ведь, по сути, не спросила ничего глупого. Наверное, ничего. Хотя до конца уверенной в этом быть не могла. И всё же.

– Значит, это дом твоего брата? – постаравшись скрыть неприятное чувство, спросила я снова.

Взгляд Руслана опустился на наши руки, и я, посмотрев вниз, увидела блестящие рядом друг с другом кольца. Блеск белого металла – его простое, моё – усыпанное камнями. Взгляды наши встретились буквально на несколько секунд.

– Да.

Жёсткая линия его рта дрогнула подобием усмешки. Неожиданно он погладил моё запястье. Провёл по тонкой свежей царапине, хорошо, как я ни пыталась скрыть её, видной на коже.

– Это ещё что? – резко схватил руку. Я попыталась выдернуть ладонь – он не отпустил.

– Ничего, – ответила, как можно спокойнее и, заметив, как к дверце со стороны мужа подошёл лакей, почувствовала облегчение.

Сидящий за рулём водитель напоминал мне скорее восковую фигуру. Казалось, что здесь, на заднем сиденье лимузина, мы с Русланом наедине.

– Моя жена должна быть идеальна, – одновременно с тем, как дверь открылась, он будто невзначай снова коснулся царапины, стиснул руку. Наши кольца соприкоснулись.

– Это просто царапина, Рус, – я вскинула голову.

Ещё немного, и от хватки его мне бы стало больно. Однако он как будто понимал это и не спешил переходить грань. Только смотрел на меня, и бездонная чернота его глаз затягивала. Как будто так же темно было и в его душе, как будто всё внутри него было подчинено этой темноте, окутано ею.

Стоило ему отпустить мою руку, я вдруг поняла – это действительно так. Что-то тёмное владеет им. Что-то, что держит его. И именно это я стремилась прочитать в чертах его лица, отыскать в выражении глаз.

– Позвольте помочь вам, – обратился лакей, открыв на этот раз дверцу с моей стороны.

– Да, конечно, – я подала ему руку и ступила на дорожку возле дома. Тут же обернулась, осматривая особняк уже во всей красе.

Вряд ли можно было назвать его более красивым, чем тот, в который привёз меня Руслан. Скорее… просто другой.

– Дальше я сам, – услышала я голос мужа.

Забрав из моих рук тонкую серебристую шаль, он накинул её мне на плечи. Приобнял за талию и повёл вверх по ступеням.

Из открытых окон первого этажа доносились звуки музыки. Кажется, скрипка.

Дворецкий – невысокий мужчина в хорошо скроенном костюме, отворил перед нами тяжёлую дверь, и Руслан завёл меня внутрь.

Незнакомые, странные запахи тут же окутали меня: ароматы цветов, мужского и женского парфюма, еды и огромного дома. Холл был уставлен высокими вазами с цветами. Цветы, казалось, были повсюду – белые лилии, источающие тяжёлый, насыщенный и в то же время приятный аромат.

– Я знаю, куда идти, – отрезал мой муж, когда подоспевшая горничная хотела было проводить нас.

Девушка стушевалась. Заискивающе улыбнулась. Возможно, мне только показалось, но улыбка её была какой-то слишком уж мягкой.

– Простите, Руслан Каримович, – тут же извинилась она. – Может быть, я всё же могу вам чем-нибудь помочь?

Он посмотрел на неё с таким пренебрежением, будто перед ним была не горничная, а… Почему-то первое, о чём я подумала – жилистый кусок мяса. Именно так он и посмотрел на неё – как на лежащий на прилавке жилистый кусок дешёвого мяса.

– Вряд ли, – ответил Руслан, и снова я уловила нечто. Словно бы в ответ этот он вложил совершенно другой смысл.

Дверь позади нас отворилась, в холл вошло несколько человек. В зеркало я увидела пышнотелую женщину и контрастом – высокого поджарого мужчину в очках, ещё одного – с носом-картошкой и двойным подбородком. Но больше всех внимание моё привлекла высокая стройная девушка. Рыжая, с горделивой осанкой. Однако рассмотреть гостей Руслан мне не дал – толкнул вперёд и грубо отрезал:

– Пойдём, зверёныш.

– Не называй меня так, – с каждым разом я начинала злиться всё сильнее.

Резко остановилась, вскинула голову, в упор глядя на него.

– Я же уже просила, Руслан! Мне это не нравится!

– Зато нравится мне, – ладонь его опустилась на мою шею, – зверёныш.

Гостей в зале было уже достаточно много. На походящем на сцену возвышении в дальнем углу комнаты на самом деле находились инструменты, однако самих музыкантов видно не было. Только одна скрипачка виртуозно водила смычком по струнам и, казалось, не замечала ничего вокруг.

– Руслан, – из толпы вынырнула девушка. Белокурая, одетая в длинное белое платье, она походила на… на ангела. Мягкие черты её лица казались настолько идеальными, что я почувствовала себя неловко.

– Привет, – она улыбнулась моему мужу и тут же посмотрела на меня. В глазах её – огромных, голубых, отразился интерес, который она, однако, поспешила скрыть.

Снова взгляд на Руслана.

– Знакомься, Лиана, – он небрежно провёл по моей руке от локтя к плечу. Небрежно, но чувственно, как будто пытался продемонстрировать меня. – Это Ева.

– Ренат говорил, что ты, скорее всего, будешь не один, – отозвалась она и махнула рукой появившимся в зале гостям. Мельком я заметила ту самую рыжеволосую высокую девушку, и подумала, что это, должно быть, подруга белокурой.

– Не один, – согласился Руслан.

Из толпы показался тот самый мужчина, что недавно был у нас в гостях. Брат моего мужа. Руслан снова погладил меня по руке. Опустил ладонь ниже – на талию, потом на ягодицу. Я было дёрнулась. Заметила, что некоторые гости косятся в нашу сторону.

– Рад, что ты приехал, – подойдя к Лиане, Ренат подал ей фужер с шампанским, а после легко приобнял за талию. Совсем не так, как обнимал меня Руслан совсем недавно. И не так, как трогал сейчас.

– Может быть, всё-таки познакомишь нас со своей, – взгляд Рената задержался на мне, но было это так… так, будто я не стою и капли его внимания. – Со своей невестой.

Я стояла молча, не зная, что говорить. Да и, признаться честно, не очень-то и хотелось. Я понимала, что между фразами, которыми обмениваются эти трое, звучит ещё что-то. Что-то, скрытое от меня.

– Не с невестой, – теперь Рус обнял меня так, что левая ладонь его опустилась на низ моего живота. Так низко, что я не выдержала и накрыла его руку своей, боясь, что он позволит себе ещё больше и не зная, что тогда делать.

Но этого не случилось. Напротив, высвободив руку, он сплёл наши пальцы.

– Не с невестой, – повторил он. – С женой.

Взгляд Лианы метнулся к нашим рукам, взгляд брата Руслана тоже скользнул по переплетённым пальцам, а до меня вдруг дошло, что кольца наши снова соприкасаются. Блеск белого металла, моя рука в руке мужа. И поняла – не просто так он положил руку на мой живот. Он сделал это специально.

И в этот момент я осознала ещё одну простую, но очевидную вещь – этот мужчина просто так не делает ничего. Вообще ничего.

– Твоей жене я Еву уже представил, – он наконец отпустил меня. Остановил жестом проходящего мимо официанта и, взяв с подноса два бокала, подал один мне.

Помня о том, что было немногим раньше, пить я не спешила, но отказываться не стала. Просто взяла бокал, как нас учили в пансионате.

– Но повторю для тебя, – продолжил Руслан: – Ева.

– И когда вы успели пожениться, позволь узнать? – холодно осведомился Ренат.

– Недавно, – муж сделал глоток вина. – Но это тебя не касается. Мои поздравления, – он цинично усмехнулся и приподнял бокал, а пальце его тем временем опять заскользили по моей талии и легли на живот.