Матвей встал и быстрым шагом направился в ванную.
Вода не текла.
На раковине стояла нераспечатанная бутыль
(начните с чистого листа с новинкой «Тысячи из ста»)
с отбеливателем.
Матвей едва заметно покачал головой. И какого хрена надо было срочно гнать его в магазин, если Снежана всё равно даже не удосужилась открыть бутыль? Матвея частенько раздражала жена, но сегодня раздражение прямо-таки выплёскивалось
(как отбеливатель из чашки)
через край. Но во всём этом был какой-то подвох. Разозлившись неизвестно на кого, Матвей, заведя забинтованную окровавленными колготками руку за спину, второй рукой умылся ледяной водой. Ему заметно полегчало. Правда, ненадолго. Матвей снова включил холодную воду и подставил голову под струю. Ледяная свежесть замораживала мысли, недовольство, раздражение. Матвей даже подумал, что Снежана, в сущности, ничего плохого ему не сделала. Подумал, что просто устал, и что всё это скоро пройдёт. Потом ещё раз умылся, только…
– Только не это, – вырвалось у него, но поздно – глаза уже нестерпимо жгло, а лицо горело. На сей раз вместо водопроводной воды из-под крана лился отбеливатель. Матвей завопил, вытирая полотенцем обезумевшие глаза. Полотенце не помогло – глаза нужно было срочно промыть. Сощурившись, Матвей почти на ощупь шарил здоровой рукой в холодильнике. Там имелась бутылка воды, но кто знает, вода ли там окажется, когда он начнёт промывать ею глаза? Недоверие к прозрачным жидкостям мёртвой хваткой уцепилось за него. Матвей схватил пачку яблочного сока – лучше, чем ничего. Слава богу, там и правда всё ещё был яблочный сок. С грехом пополам промыв им глаза (что бы на это сказала Снежана?), Матвей застонал. Всё это какое-то сумасшествие. Пошатываясь, он зашёл в ванную, с трудом разлепил веки и посмотрел в зеркало. Лицо было бледным, а глаза – красными, с кровавыми прожилками, чего и следовало ожидать. Кроме того, при моргании мир через раз становился расплывчатым и мутным. Матвей со злостью посмотрел на всё ещё мирно стоявшую на раковине бутыль с отбеливателем.
Что-то было не так. Нет, это Матвей уже давно понял, но что-то было не так с самой бутылкой. В мозгу у него засвербило, и он знал – пока не поймёт, что же именно не так, это свербение не пройдёт. Матвей внимательно смотрел на периодически расплывающуюся перед глазами бутыль, и тут его как током дёрнуло. Он отчётливо помнил, что приносил домой литровую бутыль. Совершенно отчётливо.
Теперь же на невзрачной этикетке значилось «1,25 л». Да и сама бутыль немного увеличилась. Наверно. Матвей не мог сказать точно. Он поморгал, прогоняя туман из глаз, и снова посмотрел. На этот раз сомнений в увеличении размеров бутыли у него не было – а на этикетке значилось «1,5 л». Матвей зажмурился и подумал, что пора звонить психиатрам. Потом открыл глаза.
«1,75 л».
Он снова зажмурился
(это просто невозможно)
и снова открыл глаза.
«2 л».
Проклятая бутыль росла на глазах, и останавливаться, похоже, не собиралась. Матвей в панике схватил её
(боже, как жжёт руки)
и стал выливать в ванну. Прошло секунд тридцать, прежде чем он осознал, что бутыль не становится легче, и около минуты, когда он понял, что она и не станет. Отбеливатель лился бесконечным потоком, и Матвей растерялся от этого больше, чем от чего-либо за сегодняшний день. Выронив бутыль в ванну, он попятился в коридор. Звонить? Кому? В полицию? В психушку?
Что делать?
Матвей дёрнулся и бросился в ванную с одной только мыслью – схватить это отродье и выбросить в окно, и плевать, что будет дальше. Однако бутыли в ванне уже не было, зато была здоровенная прожжённая дыра в том месте, куда Матвей выливал её содержимое.
И в этот момент прямо за спиной у него раздался скрип и послышалось скворчащее шипение. Матвея прошиб холодный пот. Он словно окаменел. Рубашка прилипла к телу, раненая ладонь перестала подавать признаки жизни, из носа закапала кровь, но всё это было ничто по сравнению со страхом. Матвей был уверен, что за ним находится гигантская бутыль с отбеливателем, готовая выплеснуться прямо на него, поглотить его заживо. Ничто на свете не могло заставить его обернуться.
– Что это с тобой?
Против своей воли Матвей резко повернулся и с облегчением вздохнул. Снежана вернулась домой… Когда? Он даже не заметил. Да неважно.