– Нет, я не верю, – развеяла гнетущую атмосферу Селена. – Всё это чушь. Кто-то помог ей и нам следует выяснить кто. Если у плебейки есть друзья в Академии – они тоже станут нашими врагами. В лицеи, где я училась до Академии, на сторону нищенки встала одна девочка, – Селена хитро улыбнулась. – Так вот я с подругами начали доводить до истерик и её. И в итоге знаете, что произошло? – ребята отрицательно покачали головой. – Вторая девочка сама восстала против нищенки и унизила её на глазах всего лицея, лишь бы мы перестали ей пакостничать. Видели бы вы с каким наслаждением она мучила нищенку, – довольная собой улыбалась Селена. – Когда единственный защитник переходит на сторону мучителей, должно быть это ужасно обидно.
– Я уже не уверен, Селена, – признался Сиэль. – Она стала другой. Из-под земли вылезла другая полукровка. Злая и полная ненависти, – задумчиво добавил он.
– Я где-то читал, что призраки не выносят святую воду, – припомнил Маркус.
– И какой толк нам со святой воды? – вспылил Джадан, которого все эти истории о призраках и баньши пугали. Он, как сын военного, не боялся ничего, что можно потрогать, а значит ударить, но вся эта сверхъестественная хрень, против которой даже маги Воздуха бессильна, внушала ужас.
– Да она делается на раз. Дайте воду, у меня есть серебряный медальон, подаренный отцом… – Селена внезапно потупилась.
– А что нам потом делать с водой? – опомнился Джадан, когда уже принёс кувшин воды.
– Ну… надо как-то на неё… или где-то… – замялся Маркус.
– Как же в уборной не додумались, – посетовала Селена. – Мори и Лаурус точно бы придумали способ облить деревенщину, – произнесла она, поигрывая волосами.
– Значит, нужно будет снова подниматься в её заброшенную башню, – подытожил Джадан.
– Раз ты сам вызвался, – напустив на себя самый серьёзный заговорщицкий вид, на какой был способен, сказал Сиэль.
– Джадан, ты просто прелесть. Мы на тебя рассчитываем, – улыбнулась Селена и тем самым добила адепта.
Джадан оказавшись на лестнице с кувшином воды, вдруг понял, что его развели как последнего оленя. Но не оставалось ничего другого, как идти и выполнять, порученное командиром задание.
В преддверии отдыха
Ночь тянулась долго. Фиама снова не могла уснуть, её мучили кошмары, тело словно взбунтовалось против отдыха, каждая ранка щипала, ныла чесалась. Полукровка вновь и вновь ощущала отголоски ударов по голове и пощёчин. Она вздрагивала, просыпалась, вскакивала с кровати и зажигала свет. В ушах стоял звон, не позволявший расслышать скрежет стула, поворот дверной ручки или шаги в гостиной. Фиама подолгу сидела на кровати, уставившись в одну точку и понимала, что сходит с ума. Она начинала раскачиваться взад-вперёд, голова постепенно пустела, тогда дочь ашуры ложилась и вновь начинала ворочаться.
Утро сияло белизной. Молочный туман оседал на голые ветви деревьев и покрывал третьим слоем искрящую белую землю. Зима вступила в свои права. Выглянув в открытое окно, Фиама на миг ослепла от нестерпимого сияния всего вокруг. Бессонные глаза жгло до слёз, дочь ашуры не смогла насладиться видом и зашторилась от света. Снег и холод предрекали конец года и праздники Середины зимы.
Одевшись, завязав волосы в тугую косу и прихватив бинты, Фиама вышла в гостиную. Поглощённая мыслями о предстоящем дне, дочь ашуры ощупывала глаз, надеясь, что синяк постепенно спадает. Она не успела сообразить, в какой момент её ноги в носках разъехались, а сама она стала заваливаться назад. Дочь ашуры едва успела сгруппироваться и грохнулась на пол, отбив левое плечо. Фиама откинулась на спину, страдая от боли, и поняла, что лежала в луже. Застонав, она хотела подняться, но взгляд её упал на стену и дверь комнаты, где впали в зимнюю спячку летучие мыши. Новая надпись приветствовала её пожеланием смерти.
Лучше всякого предсказания из печенья, разлился в мыслях сарказм. Только бы не моча. Фиама поднесла мокрые пальцы к носу и понюхала. Вода не пахла. Слава Ветру. Дочь ашуры поднялась и направилась в уборную.
Вытирая тряпкой лужу воды, Фиама дивилась бесконечному запасу краски у адептов. Но какой смысл в воде? На что надеялись злодеи? С такими сокурсниками, полукровка просто не доживёт до запланированной звёздами встречи с Тенью. Впредь Фиаме нужно проявлять осторожность и обследовать пролёт лестницы, этаж и комнату на предмет ловушек.
Вода не могла разлиться посреди гостиной сама, а значит ночью к ней приходили. Её не оставят в покое. Никогда. Не выспавшаяся Фиама хотела бы расстроиться, но сил на эмоции не осталось. Хмурая она вытерла лужу, умылась, отряхнула одежду и наскоро просушила полотенцем и направилась в столовую.
Если бы Фиама выспалась и отдохнула за ночь, она бы не отбила плечо, скорее всего даже не упала бы. Сдав несколько раз все усиленные школьные нормативы, адепты изучали предела собственного тела. Молодых людей нещадно гнули и тянули, тренировали и развивали координацию. Преподаватель снова и снова вынуждала адептов повторять те или иные движения, группироваться при падении, не задумываясь ловить противника за руку и уклоняться от удара, вырабатывая память тела.
Ребята валились от усталости, но продолжали тренировки. Поблажек не давали никому, чему Фиама радовалась, пока не искалечилась. Ей по нраву были такие изнуряющие тренировки. Во-первых: адепты на них уставали так, что им хотелось лишь лежать на диване, а не ставить ловушки и строить козни ненавистной полукровке. Хотя, как показала практика, яму они вырыли как раз после занятий физкультурой. Во-вторых: Фиаму это делало сильнее духом и телом. Она чувствовала, как бодрость просыпалась в ней, и с каждым занятием мышцы болели всё меньше. Возвращаясь в комнату и валясь на кровать без сил, дочь ашуры улыбалась, осознавая то, что хорошо потрудилась, а значит завтра будет ещё сильнее. Пока её не избили. Тогда тренировки физической подготовки не давали ничего, кроме боли и головокружений.
На время недоброжелатели затаились. Не было луж под дверью, не появлялись надписи, Сиэль не предпринимал попыток заговорить. Фиаму затишье настораживало сильнее, чем упрёки, попытки подружиться и шутки про Тень. Бессонные ночи продолжались, но под утро дочь ашуры погружалась в дрёму. Синяк на лице постепенно сходил, а к концу недели от него осталась лишь бледная лиловая полоска, терявшаяся на фоне чёрных кругов под глазами, вызванных усталостью и бессонницей.
Раны на теле заживали. Последовав совету тренера Шина, Фиама сходила к лекарям, её ещё раз осмотрели, но сказали, что патологий не обнаружили.
С началом новой недели дочь ашуры явилась на самооборону. От мумии не осталось и следа. Заживающие руки, Фиама прятала в перчатках, а стопы и колени в тёплых колготках. Только лента, скрывавшая срезанные волосы, напоминала о ночном ужасе, яме, земле и чудовищной несправедливости со стороны Декана.
Фиама открыла дверь в зал, чем привлекла взгляды второкурсников и тренера. Адепты провожали её удивленными и недовольными взглядами, видимо посчитали, что Шин прогнал малявку и запретил ей заниматься самообороной. Тренер кивнул полукровке, и та побежала к концу шеренги. Адептам зашептаться мешало линейное построение, вынужденное, пока Шин проводил перекличку.
– Опаздываем! Ещё одно опоздание и будешь в спарринге со мной до скончания своих дней, которые от этого придут гораздо раньше обычного, – Тренер взорвался хохотом. Фиама подлетела на месте. Она хотела тихонько встать в шеренгу, но в итоге наставник нарочно обругал её. Успокоившись немного, он с улыбкой добавил, – повезло, что твоя очередь не подошла.
Когда Фиама встала в линию с остальными адептами, ближайший к ней юноша отшатнулся и напоролся на другого, но тот не растерялся и слегка улыбнувшись сдвинул соседа обратно. Так что бедный, бледный парень вынужден быть стоять совсем близко к Баньши. Фиама лишь мельком взглянула на брюнета, не прилагая особых усилий, вернувшего испуганного адепта в линию, его скучающее лицо показалось полукровке знакомым. Она встречала его не только на тренировках, но Фиама отбросила эту мысль, к ней обратился тренер:
– Не расслабляйся, девочка. Тебе неделю тренировок нагонять, – посулил он. Сверившись с записями в руках, наставник крякнул и вновь прошёлся по шеренге адептов. – А где Мидори?!
– Её вывих ещё не зажил. Лекари сказали ещё минимум две недели, а нагрузкам подвергать лучше через два оборота.
– Почему упавшая с лестницы малявка уже здесь, – заорал Шин, тыча рукой в полукровку, и каким-то неоднозначным тоном произнеся «упавшая с лестницы». – А ваша Мидори всё ещё у лекарей? Она вообще учиться собирается?!
Двое ребят, среди которых был Оз, пристыжено потупились.
– Зато без неё нас чётное количество, – лениво произнёс брюнет. Фиама вновь глянула на него и её предположения подтвердились: она точно встречала этого парня!
– Ладно! Абсолютно никчёмная девка! Так ей и передайте. Она не станет хорошим магом Воздуха, если не будет посещать мои занятия. И мне плевать, что она будет защитником! Для неё есть ряд своих упражнений и нормативов.
Наставник был не в духе и, если бы тренировка проходила не в зале, а на улице, он бы в сердцах сплюнул. Но поскольку это был зал, всё же удержался и лишь пробормотал себе под нос что-то вроде «проклятые неженки» и стал листать записи.
– Сегодня начнём с боевой разминки. Побежали! – скомандовал тренер.
Ребята повернулись направо, так что Фиама оказалась в самом конце, и побежали круги по залу. Пока адепты наматывали круги, наставник Шин продолжил свою краткую теоретическую часть:
– В бою часто случается, что враг нападает внезапно. Вы не стоите и не ждёте, пока он пафосно достанет своё оружие, встанет в боевую стойку, расскажет, зачем он вас подстерегает и после фразы «ты мой противник, я нападаю», наконец побежит лупить вас. Всё это бред! Настоящие битвы так не проходят. Можете не верить всяким сказикам и балладам пустозвонов-бардов. В настоящем бою, вы бежите! Либо спасаетесь бегством от противника, либо догоняете его, либо пересекаете территорию, в любом случае – вы находитесь в движении. Враг нападет внезапно! – С этими словами наставник Шин ринулся на ближайшего пробегающего адепта. Удар ногой, и парень летит вниз. Тренер схватил его за руку и швырнул внутрь круга.
Всё произошло настолько быстро, что адепты не сразу сообразили тормозить им или продолжать бег.
– Я не говорил останавливаться! – рявкнул тренер. – Именно из-за таких резких выпадов в ходе сражения всегда, повторяю всегда, нужно быть начеку. Особенно когда вы бежите. Во время движения, вы представляете собой лёгкую мишень. Вы сконцентрированы на беге и смотрите обычно только вперёд. Вы же не будете постоянно оборачиваться, чтобы узнать, что у вас за спиной, от этого падает скорость. К тому же ваша траектория предельно ясна противнику, наблюдающему со стороны, а значит, он легко вычислит, куда продвинуться, чтобы эффективно атаковать вас. Вы не можете резко менять траекторию своего бега. Нужно затормозить, чтобы повернуть, стало быть, потерять жизненно важные секунды, давая врагу шанс нанести решающий удар. Поэтому… – Тренер снова напал на одного адепта. Парень попытался сопротивляться. Шин поставил блок, предугадав движение противника, и отвесил парню оплеуху. Адепт полетел в центр круга. – Поэтому сегодняшнее занятие мы посвятим именно такой тренировке. Не надо вздыхать и строить из себя несчастных малышей. Чем ужасней будут ваши тренировки в Академии, тем дольше вы проживёте за её пределами.
– Н-наставник, вы можете показать, как нужно реагировать на нападение во время бега? – запинаясь, спросил адепт, первым оказавшийся внутри кольца бегущих.
– Если бы я знал! – хмыкнул Шин. – Тут каждый сам должен понять, что для него удобнее. Кому-то ускориться легче, чем использовать инерцию движений. Кому-то проще оглядываться и бежать медленнее. Сами решайте, как вам поступить.
Во внутреннем кругу уже насчитывалось трое парней, кольцо бегущих редело и редело. Шин предпринял попытку атаковать брюнета, бегущего перед Фиамой, но тот на ходу увернулся от удара и как ни в чём не бывало побежал дальше. Тренер не ушёл и полукровка бежала прямо на него. Шин быстро перестроился для новой атаки. Фиама перепрыгнула нижний удар, скорчив рожицу. После физической подготовки, она всё ещё чувствовала слабость. Дочь ашуры перекувырнулась через голову и снова сморщилась, но, резко поднявшись, встала в боевую стойку.
– Не плохо. Но ты можешь лучше, я это знаю. – Наставник Шин наносил удар за ударом с приличной скоростью. Вначале Фиама ещё уклонялась, но её силы таяли. Она повелась на ложный выпад тренера. Наставник воспользовался шансом, схватил полукровку за руку и швырнул в круг.
Оказавшись в кругу, Фиама потёрла ушибленные места, села на пол, в стороне от остальных адептов, и стала следить за бегущими. Ей было интересно, как они намерены уворачиваться и давать сдачи тренеру.
Оз всё ещё бежал по кругу, он уклонялся и ставил ручные блоки, так что пока не был выбит из круга. За ним следом бежал брюнет, руки он убрал в карманы, а весь его вид говорил, что ему это наскучило. Однако наставник Шин никак не мог выбить его из строя.
В результате внутри круга оказался Оз, юноша неуверенно глянул на Фиаму, но не подошёл, а сел рядом с тёмно-русым юношей, которого отправили в круг перед этим. Полукровка по-своему поняла взгляд Оза, он её боялся и брезговал подходить. Ей стало обидно. С Озом она ладила и всегда спарринговала. Он реагировал на неё вполне нормально, до этого момента. Теперь она лишись ещё и простого общения с Озом, спасибо Сиэлю.
Последним остался темноволосый парень с отстранённым лицом, он так и бегал, убрав руки в карманы. Его одного тренер подловить не смог. Адепт бегал по кругу и в поле его зрения всегда попадал наставник, так что Шин просто сказал, хватит, и пошёл к остальным.
– Итак, отдохнули и хватит. Встали и побежали, – рявкнул он. – Надеюсь, на этот раз вас будет труднее выбить.
– Надо брать пример с Гилберта, – сказал светловолосый парень.
– Да! – подхватил другой. – Убрать руки в карманы, а то мешаются.
– Плохому танцору, как говорится, всё мешается, – хмыкнул тренер. – Попробуйте, но это не так-то просто. – Гилберт в это время искрился, какой-то непонятной жуткой улыбочкой.
Наблюдая за попытками адептов в прошлый раз, Фиама сделала для себя несколько выводов. На этот раз она смогла противостоять наставнику дважды, но на третий раз попалась и оказалась в кругу. Шин оценил старания полукровки и произнёс «так-то лучше».
В конце занятия Фиама порадовалась, что не было спаррингов, и она не осталась с кем-нибудь из ребят один на один. Ей не пришлось получать удары и выслушивать в свой адрес «слабовато» от наставника. И всё же Фиама почувствовала, как изменилось к ней отношение второкурсников. Они ничего не говорили и почти не смотрели на неё, но полукровка чувствовала витавшее в воздухе напряжение и страх, направленные в её сторону. Она же не изменилась, почему такая реакция? Она всё та же Фиама… наверное.
Вскоре Фиама смогла, как и раньше, выдерживать двойные нагрузки, посещая после физической подготовки со своим курсом, самооборону со старшими адептами. Ни разу она не пожаловалась, проявляя тем самым выдержку и раздражая ещё больше Декана и его сына.
Всю предыдущую неделю дочь ашуры в освободившийся от самообороны час изучала книги, читала вперёд, делала конспекты для будущих лекций и семинаров. Наставник Шин здорово облегчил жизнь полукровке, когда разрешил пропустить неделю, за это время она смогла немного поднять свой уровень образования, а раны тем временем заживали.
И всё же Фиама не могла не замечать изменений, которые с ней происходили после той роковой ночи. Полукровка стала мнительной, ей постоянно казалось, что она физически чувствовала страх или неприязнь окружающих её людей. Дочь ашуры не могла снять с себя это наваждение, как и толком объяснить, почему и как именно она это чувствовала, что сильно её удручало. Стоило ей оказаться среди людей, как наваждение вновь повторялось.
Близились выходные, которые Фиама ждала с нетерпением, чтобы провести их в библиотеке с не слишком живым экстравагантным портретом, который зачастую больше мешал, чем помогал заниматься, но всё равно оставался слишком весёлым и милым, чтобы его избегать. Приближалось и другое событие – встреча с Куратором, происходившая два раза в неделю на выходных. Фиама знала, что Куратор не горел желанием общаться с подопечной. Перед его отъездом, маг не раз осведомлялся об индивидуальной способности, которая не пробуждалась в полукровке.
С некоторого времени ребята из команды Азлира принялись потешаться над дочерью ашуры, демонстрировали или нарочито громко обсуждали свои способности, стараясь заставить полукровку завидовать. У них получалось. Один парень голосил, что владеет даром предвидения, он не раз предрекал Фиаме неприятности. Дочь ашуры догадывалась, что юноша издевался, но неприятности случались и от этого становился горько. Фиама начинала ненавидеть адептов за их индивидуальные способности, завидуя им, и потому не хотела вновь слышать от Куратора вопросы на эту тему. За собой полукровка никаких способностей не замечала и чувствовала себя не в своей тарелке.
Как бы не хотела Фиама провести все выходные в библиотеке, её дал Куратор. Полукровка настроилась снова выслушивать лекцию о не пробудившейся индивидуальной способности, не понимая, чего этими разговорами добивался маг: успокоить дочь ашуры, или вдохновить на что-то.
– Конечно, есть люди, у которых не пробудились индивидуальные магические способности. Возможно ты одна из них. Ты итак изучаешь все направления, быть может закон равновесия оградил тебя. Или дело просто в возрасте, – Куратор завёл монолог с самим собой, просматривая бумаги и игнорируя полукровку. Та в свою очередь старалась слушать мага, но постоянно отвлекалась на рассматривание случайного далеко стоящего предмета, периодически наводя «небесный взор». – Да, действительно, дело в возрасте. Ты просто ещё мала. В конце концов, сколько тебе лет? Твои сокурсники не выглядят твоими ровесниками!
– Тринадцать, – не отрывая глаз от статуэтки айракриса, сказала Фиама.
– Вот именно, – бубнил Куратор, закопавшись в пергаменты. – Всего-то трина… – маг оторвался от записей и посмотрел на полукровку. Она с любопытством изучала полку стеллажа. – Хм, я бы дал не больше десяти, а сокурсникам твоим сколько?
– Им по пятнадцать, – спокойно ответила Фиама, переводя зачарованный взгляд на блондина, и вздрогнула, увидев мясо и кровеносные сосуды, вместо лица. Она тут же прекратила действие заклинания, и уставилась в пол.
– Возраст для поступления. И дар проявляется, когда созревает организм. Может, твой ещё не созрел? – Он пробежался взглядом по телу подопечной: сущий ребёнок, но даже через подростковые угловатости проступала отличная фигурка. Фиама покраснела и опять потупилась в ковёр. – Всё выглядит довольно женственным, – пробубнил себе под нос Куратор. – Может, ашуры взрослеют позже? Хотя… Ну конечно! Конечно, они позже взрослеют, они и живут дольше. Хотя нет… я же читал про них, они растут, как и все, просто дольше живут, – продолжал Куратор бубнить сам с собой.
Фиама засмотрелась на рисунок ковра и опять зачаровала взор, используя только одну руку. Дочь ашуры не знала, почему способность не проявлялась.
– Хватит играться с небесным взором, – внезапно потребовал Куратор.
Дочь ашуры напугалась, сняла зачарование глаз и посмотрела на мага расширившимися теперь от испуга глазами.
– С тобой, хоть что-то случалось в последние дни? Возможно, ты просто не обратила внимание. Знаешь, как это бывает, идёшь и вдруг что-то случается, а ты подумала, пустяки и пошла дальше. – Куратор заметил по лицу Фиамы, что она не поняла, и решил привести более подробные примеры. – Возможно, ты различила в стае птиц каждую особь, или вдруг ты поняла, где находится определённый человек; или, посмотрев на пишущего товарища, сама написала то же самое; Или ты раз увидела пентаграмму в книге, мельком, а потом повторила её же без единой ошибки. Может, на уроках самообороны ты предвидела атаки партнёра по спаррингу? Или видела мир глазами животного? Что-то подобное? – перечислял Куратор.
Фиама слушала и представляла, как использует каждую из перечисленных способностей, все они звучали потрясающе, но полукровка отрицательно покачала головой.
– Я бы мог предположить, что у ашур нет таких способностей. Но я не могу в это поверить. Ашуры – магический народ, они связаны с демонами и следующим миром. Только если, – маг замялся. – Возможно, у тебя проявятся другие способности, редкие или совсем немыслимые. Ты случаем не видишь дату моей смерти или чувства в цветовой гамме?
Фиама подумала, возможно, те чувства страха и неприязни к самой себе, вызваны не переутомлением и наваждением, а чем-то иным. Возможно ли, что это и есть её, Фиамы, индивидуальная способность? Полукровка задумалась, но поняла, что даже описать свои ощущения не сможет, а значит это просто глупость. Могли ли быть внезапные вспышки злобы проявлением способности? Опять звучало дико. В конце концов, Фиама решила промолчать, всё это попахивало её личными проблемами. Ко всему прочему её не покидало чувство, что Куратор спрашивал о способности ради смеха. Он словно излучал волну сарказма.
Куратор заметил, что его подопечная всё же задумалась, значит, было что-то такое, она просто припоминала подробности. Он ждал ответа. В маге проснулось детское наивное любопытство узнать, какой способностью Ветер наделил его подопечную, но он сохранял холодность и не проявлял эмоций.
Поразмыслив, Фиама решила ничего не рассказывать Куратору. Она побоялась говорить о слабостях, а может, и помутнениях рассудка, чужому, практически незнакомому человеку. Он мог посчитать её сумасшедшей и рассказать Декану. Хотя Фиама и без сумасшествия опасна, она же полу-ашура. Да и что это за способность – наваждение?
– Нет. Ничего такого не было. Я бы заметила, будь что не ладно, – промолвила полукровка.
Куратор на это лишь устало вздохнул и махнул рукой, давая Фиаме понять, что она свободна.
– Возможно позже что-то пробудится, – проговорил маг, дочь ашуры услышала его, но ничего не ответила. В мыслях Эрви промелькнуло подлое: Так даже лучше. Безопаснее, если ничто так и не проявится.
«Безумная, злая, беспощадная Разрушительница тридевяти миров – Сильвана безжалостно уничтожала всё живое на территории бывшего Ханаэша. Она собрала самых страшных преступников со всех ближайших миров под своим началом. Запугивая и шантажируя, оплетая паутиной лжи и гипноза, используя магию Воздуха и Времени самым ужасным способом, Разрушительница объединила разбойников, убийц, воров, насильников и прочих преступивших закон приговорённых. На запах крови, яда, лжи и обмана к ней примкнули самые страшные расы – вампиры, вурдалаки, оборотни, горгульи, ведьмы и чернокнижники. Все тёмные силы служили ей, как своей единственной госпоже.»
В выходные Фиама добралась до взятой у Эстариола книги о Разрушительнице тридевяти миров и поражалась, как одна с виду вполне обычная девушка могла породить о себе такие страшные легенды.
Нечестно. Она врала им и заманивала под своё начало, угрожала и заставляла служить ей. Что она им обещала? Свободу? Землю? Мирную жизнь? И где они теперь? Люди правят Аэфисом точно также, как и Касмедолией, Муараком и Земью. Всё оказалось враньём. И люди истребляют вампиров, оборотней и ведьм. Разрушительница же тоже человек!
«Никогда прежде мир не видел настолько всепоглощающей войны. Разрушительница уничтожала города Касмедолии, колонии Земи и поселенцев из Муарака без жалости и сострадания.»
Почему никогда прежде? Вы люди за сотню лет до этого также точно объединились и уничтожали поселения ханаэшцев, разве нет? Эта девка ничуть не хуже вас. Постоянно что-то уничтожаете, кого-то убиваете. Не можете жить в мире.
«Как только о беде, посетившей горный край, узнали люди, началась паника. Все переселенцы хотели сбежать, дабы не оказаться на пути смертельного урагана, которым неслась по городам и деревням Разрушительница, вместе со своими генералами, монстрами из других миров. Единственный шанс уцелеть народу давали мосты меж странами, воздвигнутые ещё в эпоху царствования драконов, протянувшиеся над Бурной рекой и Бездонной пропастью.
Когда же люди добрались до мостов их ждали. Шесть сооружений, памятников архитектуры, разрушили генералы, словно в насмешку над беженцами оставив только три главных моста Бури, Урагана и Тайфуна. Но на переправах людей ожидала смерть. На каждом из трёх мостов стояли два генерала и убивали всех, кто посмел ступить на камень сооружения. Подручные Разрушительницы из других миров, обладая страшной необъяснимой магией уничтожали людей сотнями, а трупы скидывали в пропасть. Они не давали освободительной армии перейти мост и помочь беженцам.»
Охренеть, жесть какая. Думала Фиама, пока читала подробно расписанные методы ведения войны Разрушительницей.
«Загнанных людей вынуждали бросаться в пропасть. Армия убийц, воров и разбойников нещадно наступала. Оборотни и вампиры выслеживали всех, до последнего, сбежавших людей и обращали в себе подобных. Горгульи ловили людей, что грезили спасением в бездне, и терзали их. Сверху нападали гарпии. Людям не давали шанса спастись. Все переселенцы были обречены на смерть. Так вела войну Разрушительница. Она не брала пленных, а кого не убивала, тех скармливала своим гадким тварям.»
Это ужасно. Люди были взаперти. Скорее всего не только люди, но и представители других рас. Она заперла всех чтобы уничтожить до последнего. Не выбраться. Не спастись. Чудовищно. Эта Сильвана сущий дьявол. Обрушила мосты и заперла людей. Она хотела убить всех…и Декану показалось, что я на неё похожа? В каком месте? Я бы не смогла. Как вообще можно быть такой жестокой?
Девушка дрожащей рукой перелистнула страницу. Она уже не хотела вчитываться в текст. Беглый взгляд нашёл в тексте упоминание драконов. О! Драконы.
«Драконы склонились перед хитростью и дьявольским умом Разрушительницы, поклявшись никогда не причинять вреда ей самой и всей её армии. Чёрные, Красные и Синие драконы отвернулись от своих стран. Разрушительница знала, как используя магию гипноза и подчинения, дарованную ей тёмными силами, подчинить древнюю расу. Она не оставила драконам выбора, угрожая забрать их будущее, если она хоть раз выступят против неё или её армии. Они выбрали будущее. Никто не винит их за столь единодушный и эгоистичный выбор. Но Разрушительница была хитрее многих, заставив драконов клясться на веки вечные. Клятва их осталась действительна, и после смерти Разрушительницы. Драконы не могут напасть на жителя Аэфиса-на-Ханаэш первыми.»
О! Я слышала нечто подобное. Оказывается, это Сильвана постаралась. Но почему? Как так может быть? Чтобы даже драконы не смогли ей противостоять? Что она за монстр такой?! Фиама закрыла книгу. Представляя картины слишком живо, она желала никогда не становится такой как Разрушительница. Чудовищная женщина. Она хуже демонов. И ей все обязаны новым Аэфисом? Да как такое могло быть? В голове дочери ашуры не укладывалось! Получается Аэфис-на-Ханаэш – страна на крови. Возрождение надгорцев обрекло тысячи других людей – и не только людей – на смерть, а в стране обосновались убийцы и преступники.
Люди чокнутые. Но самая безумная среди них Сильвана! Не хочу я походить на неё…
Фиама легла в кровать, как всегда подперев табуреткой дверь. Она ещё долго обдумывала информацию, прочитанную в книге. Не могло всё быть настолько плохо! И почему вампиры и горгульи были такими злыми и дикими? Неужели они и впрямь такие? Нет! Это Разрушительница затуманила им головы, подчинила, заставила. Фиама сильнее укуталась в одеяло и продолжала мысленно бушевать против методов Разрушительницы.
Светлое время суток стремительно сокращалось и вскоре, обедать адептам приходилось при свете электрических ламп, с видом на тёмное ночное небо за окном. Казалось на зимний период, остров слегка снизился и стал ближе к поверхности земли, на горизонте маячили верхушки горных хребтов.
Аэфис-на-Ханаэш находился на возвышении, вместо тумана скалистую местность покрывали низкие облака, осадки, хоть и не часто, но всё же выпадали. Частенько с моря приносило страшные ураганы и тайфуны, бушевавшие и искрящие молниями. Ныне землю парящих островов покрывал слой снега, а на дорожках образовался гололёд. Лёд в Аэфисе обычное явление зимой, из-за облачности, переходящей в туман, на снегу и земле часто образовывался иней, или же ледовая корочка. Но в сравнение с Касмедолией, зима надгорного края была мягкой и скоротечной. В Стране-на-воде зимой лёд покрывал даже веточки деревьев, преображая мир в белую зимнюю сказку. В надгорном краю холод не вынуждал людей кутаться в несколько меховых плащей. Зимой по горам частенько проносились снежные бураны и вьюги.
Температура медленно опускалась, достигая своего ежегодного предела. Адепты радовались, что их форма состоит не только из мантии, но ещё и тёплых колготок, штанов, сапог и носков.
Приближалась праздничная неделя – каникулы. Многие адепты уезжали домой к родным, некоторые преподаватели направлялись в Башни или по другим делам, Академия пустела.
Фиама, как и все, ждала праздничной недели. Адепты хотели отдохнуть, а полукровка запланировала изучение книг, чем больше, тем лучше. Ей некуда поехать, дом мамка продала, все разошлись, посему Фиама могла с головой погрузиться в чтение. Цель её не изменилась, она должна стать лучшим адептом своего курса, а для этого придётся изучить очень много книг. К тому же дочь ашуры хотела прочитать другие книги о «Смутных временах» и о женщинах Правителях, и поискать пророчества о седине. Фиама должна выяснить, что за судьба ждала её из-за белой пряди.
Полукровка узнала, что её Куратор тоже покидал Академию, следовательно, никто не будет мешать углубиться в чтение. Поскольку уезжали Сиэль с компанией, Фиама могла вздохнуть спокойно, и не бояться погрома в комнате или ночных визитов «воспитания». На время праздников дочь ашуры собиралась придумать запор на дверь, который могла бы собрать самостоятельно, или найти в книге заклинание, и просто подготовиться к неожиданным сюрпризам.
Фиама планировала разобраться со своей формой, которая изнашивалась за счёт физкультуры, самообороны, и разных неурядиц, в разы быстрее, чем у других адептов. Когда полукровка приходила в хозяйственную службу и просила выдать ей новую форму вместо порванной, её игнорировали или говорили, что в данный момент форма отсутствовала, что нет подходящего размера, или придумывали другие отговорки. Первая форма, которую выдали Фиаме, была на два размера больше, чем нужно, так что полукровка с трудом верила, что не подходящий размер веская причина для отказа. К Куратору за помощью дочь ашуры не обращалась. Не такая это важная проблема, чтобы отвлекать наставника.