Кукла для миллиардера

Немного поглазев на десяток помещений на экранах, я поняла, что в доме только две комнаты, которые меня интересуют – кабинет Роберта и его спальня. Больше попросту негде держать ценности, по моей логике. Ну не держит же он в подвале огромное банковское хранилище с сокровищами? Представив, как этот холеный хлыщ ныряет в горы золота и баксов, словно Скрудж, я нервно хихикнула.

Однако моё веселье быстро испарилось оттого, что до ушей донесся звук открывающейся двери. Тут же во мне проснулась женщина-кошка, и я практически беззвучно скользнула под самый потолок, взобравшись на широкую балку.

Из своего полуповисшего положения я видела на экранах, как Роберт вошел в одну из комнат, которую я опознала, как рабочий кабинет. Из одежды на нем были только домашние брюки. Судя по всему, он только что вышел из душа и вовсе не видел моих кривляний у камеры.

Шварц спокойно сдвинул какую-то резную панель на стене, за которой оказалась дверца сейфа. Тут во рту у меня пересохло уже не от потрясной мускулистости голого торса Роберта и не от того, что организм уже требует хоть каплю чего-нибудь жидкого. А от того, что камера, скорее всего, специально в целях безопасности, была направлена четко на эту дверцу. Запомнить код из восьми кнопок способен даже Богдан, не то что я.

Невероятное везение вскружило голову, напрочь отметая любые попытки разума внести смуту в виде подозрений, что слишком уж все гладко.

Еще не осознавая этого, я поменялась местами со своими жертвами на площади. Все глубже заглатывала наживку мошенника и прохиндея куда опытнее, чем я. В условиях ограниченного времени торопилась и радовалась удаче, волшебным образом летящей мне в руки.

Глава 6

Я выждала еще не менее часа, лежа на широкой балке под потолком, прежде чем набралась смелости и спустилась из своего укрытия. Липкий страх подгонял побыстрее покончить с этим делом, а мысли о Дане придавали решительности. Моя трусость ему жизнь не спасет, а трястись от страха можно и в процессе.

Я мало что понимаю в камерах слежения, но точно знаю, что вся эта электроника не работает без сети. Поэтому первым делом нашла в стене щиток с кучей блоков-автоматов. Поочередно вырубая их, я с победной улыбкой косилась на потухающие мониторы. И выждала еще минут десять, тихонько приоткрыв дверь и выглядывая в коридор. Никого. Ни охрана не проснулась, ни господин Шварц.

Бесшумно ступая по выложенному белым мрамором полу, я поочередно тихо открывала двери в поисках того самого помещения кабинета с монитора. Жуткий страх, который я испытывала, можно сравнить с чувствами пассажиров в терпящем крушение лайнере. Он пробирает до кишок, скручивая все внутренности в холодный узел. Сердце как блоха – сжалось до крошечных размеров и скачет по ребрам, словно умалишенное.

Дом миллиардера был полон сюрпризов. За одной из дверью меня ожидала пыточная для игрушек Роберта, а именно – огромная просторная лаборатория, где помимо всяких инструментов на стеллажах лежали запчасти его андроидов. Тускло-синее освещение придавало этой комнате особенно жуткой вид, будто из фантастических фильмов ужасов.

“Сто процентов надо линять отсюда сегодня!” – пронеслась мысль в моей голове, придавая еще больше уверенности, что задерживаться тут чревато расчленением куклы на детальки.

Приоткрыв еще одну дверь, я затаила дыхание и замерла. Вовсе не от вида широкой спины и круглых ягодиц под трусами спящего на кровати богатея. Хотя там и было на что посмотреть, в мои задачи падать в его кровать не входило, будь он внешне хоть трижды Рональдо. Застыла я с целью понаблюдать, насколько крепок сон у этого чокнутого любителя роботов. Шварц не вертелся и не храпел. Рядом с его правой рукой валялся смартфон, и было похоже, что он уснул давным-давно.

Но рассчитывать на то, что он не заметил ничего странного, когда лапал меня, я не стала. Закрыв дверь в его комнату, я подтащила стоящее рядом невысокое кресло, подпирая им ручку так, чтобы ее невозможно было повернуть и открыть дверь. По крайней мере, бесшумно это сделать не получится.

Соседним с комнатой Роберта и оказался тот самый кабинет, роскошный дизайн которого я видела на экране. С того момента, как я переступила порог этого помещения, звон натянутых нервов по телу начал отдаваться в ушах. Выдержки тоже оставалось на донышке, поэтому я буквально бросилась к панно из камня, боясь, что от этой нагрузки все цифры кода вылетят из головы. Комната тонула в темноте, и только лунный свет, падающий из окна, позволял мне видеть силуэты мебели и вожделенный тайник.

Меня уже не просто трясло, а колотило крупной дрожью так, что сковавшие страхом пальцы почти не слушались, когда я одну за другой набирала цифры кода сейфа. При этом стараясь боковым зрением держать под контролем дверь в кабинет. Повезло, что он не был оснащен какими-нибудь датчиками сетчатки глаз или отпечатка пальца. Дверца открылась так легко и тихо, что аж голова закружилась от невероятного везенья.

Сокровища Шварца лежали, как на блюдечке передо мной. Но ни страх, ни ощущение подвоха не отпускали. Я снова затаилась, застыв на месте и таращась на дверь, но спустя минуту в нее так никто и не вломился. Тихо. До жути. Аж липкий пот по спине бежит. Холодный, как вода в проруби.

“Давай, Анька! Это твой единственный шанс!” – почему-то голосом Шварца увещевал меня внутренний голос. “Дан ждет тебя! Наверняка ищет по всему подвалу свою Нюту!” В памяти все чаще всплывает его мольба “Нюта, не иди!”, что в переводе с его пупсячьего означало “Аня, не уходи”

Была не была. Второго такого шанса у меня уже точно не будет. Со скоростью голодного гепарда я хватала добычу из сейфа в виде пачек с банкнотами, запихивая их в потайные карманы юбки-пачки. Сколько мне удалось нахватать, я даже примерно не могла посчитать – голова уже совсем не соображала. На второй полке сейфа стояло множество футляров с ювелирными изделиями, и брать их было очень рискованно – эти изделия могут быть не серийного производства, и тогда по ним нас вычислят очень быстро. Поэтому я открыла только одну, просто поглазеть. В коробочке оказалось симпатичное колечко с небольшим камушком. “На память о Шварце”, – решила я, быстро надев его на палец.

В эту же секунду мой затылок обдало таким холодом, что голова потяжелела на тонну. Я будто чувствовала чье-то присутствие в комнате, мерещилось тихое злобное дыхание, но это было невозможно – ни на долю секунды дверь не оставалась без присмотра, в нее никто не входил. Мистика. Задерживаться дольше было чревато для моей психики, и я решительно захлопнула дверцу сейфа.

Огненная боль, полоснувшая по моей заднице, заставила меня вскрикнуть, хватая пострадавшую часть тела двумя руками, и развернуться к источнику, встречаясь с хозяином этого гнезда на скалах лицом к лицу.

– Тебя в детстве не учили, что воровать нехорошо? – устрашающе спокойным голосом спросил Роберт, сидящий на краю стола за моей спиной.

На нем по-прежнему из одежды было то, в чем я его и видела в постели – только черные боксеры. В руке он держал какую-то резиновую палку с небольшой кожной кисточкой на кончике, которой он размеренно постукивал по свободной ладони. Тихонько. Совсем не так, как выпорол меня ею секунду назад.

Не шлепни он меня, словно рабыню, я бы, скорее всего, затряслась от страха, как заяц перед удавом. Но выходка Роберта, который вошел в кабинет через смежную дверь со своей спальней, меня разозлила.

– Укравший у вора будет прощен на сотни лет вперед, – впервые открыла я рот за много часов, отчего мой голос проскрежетал, будто я правда робот. Несмазанный.

Щелкнув клавишей настольной лампы, Роберт зажег небольшой источник света, точечно освещающий стол и накладывая мрачные тени по стенам.

– Дерзкая? – недобро усмехнулся Роберт. – Раздевайся!

– Ч-ч-что? – я отлично его услышала, но это заикающееся “Что” непроизвольно слетело с моих губ.

– Судя по тому что ты отважилась пробраться в мой дом, либо у тебя пустая голова, либо стальные яйца. Хочу убедиться, что моя “Кукла” не из Таиланда!

Я всматривалась в его мрачное лицо, пытаясь понять, шутит он так или всерьез. Роберт, видимо, по моему молчанию догадался, что мне сильно не хватает аргументов, для того чтобы выполнить его приказ.

– Когда я был в Японии, то искренне недоумевал, зачем нормальным мужчинам нужны такие андроиды. Японцы такие извращенцы, знаешь ли… – с каким-то садистским наслаждением начал просвещать меня Шварц. – А сегодня, увидев тебя, подумал, что им удалось создать абсолютное совершенство. Тонкая, как балерина, и такая же гибкая. Черты лица настолько идеальны, оттого с первого взгляда нет сомнений, что лицо создавал художник, влюбленный в свое произведение… Представляешь мое разочарование, когда я понял, что никакой ты не японский андроид?

Он точно чокнутый. Предъявлять претензии воровке, что она не робот, это же как далеко у него кукуха-то сквозанула? Впрочем, мне-то какая разница? Единственное, о чем сейчас нужно думать, так это как отсюда выбраться. И желательно вместе с награбленным. Лампой его, что ли, огреть по башке?

– Вот и купи себе японскую куклу и раздевай сколько влезет, извращенец! – решила я немного потянуть время и постараться усыпить бдительность хозяина, чтобы выскользнуть в дверь.

Красивый рот изогнулся в издевательской улыбке.

– Пожалуй, поддержу отечественного производителя, – с нескрываемым ехидством заявил Шварц, нагло раздевая меня глазами.

Пока Роберт, плотоядно ухмыляясь, пасся на моих холмах в декольте, я резво перепрыгнула через стул и рванула к двери.

Чувство страха вспыхнуло с новой силой, по венам уже бежал чистый адреналин. У меня был только один вариант – бежать! Но гадский “трижды Рональдо” оказался намного меня быстрее. Настигнув свою куклу мгновенно, он схватил меня за локоть, крепко прижимая спиной к своей обнаженной груди. Горячий. И твердый, будто сделан из того же мрамора, что и пол этого скворечника.

– Пусти! А иначе я полиции скажу, что ты меня похитил и удерживал тут! – заверещала я, изо всех сил пытаясь выкрутиться.

Но не тут-то было. И дело не только в том, что я уже обессилена настолько, что в голове то и дело мелькают помехи, а слабость в теле похожа на ту, что испытывают люди при гриппе. Его руки, словно стальные оковы, удерживали меня, пока Роберт горячо рычал мне в ухо:

– Мне тебя доставили в коробке два чудика, чему есть масса свидетелей. Так что по документам ты мой подарок. Моя игрушка!

– Игрушка оказалась бракованная! Верни поставщикам, – выбившись из сил, уже просто повисла я на его руках, продолжая только возмущенно пыхтеть.

– Отличная идея! Дай-ка номерок своих сообщников! – весело хмыкнул Шварц, грубо оттолкнув меня от двери и проворачивая ключ в замке.

Учитывая, что грохота в коридоре я не слышала, дверь из спальни Шварца все еще забаррикадирована со стороны коридора. А значит, бежать мне больше некуда. Я в ловушке.

Тщательно спланированное преступление рассыпалось в труху всего лишь из-за одной мелочи – монстр этого зловещего дома неожиданно для нас вернулся. Я была в шаге от того, чтобы уйти отсюда с деньгами, но Шварц поймал меня с поличным. Его план оказался куда проще моего и куда успешнее.

– За дверью тебя ждет моя охрана, кукла. Я могу открыть дверь, и ты прямиком отсюда отправишься в тюрьму.

Сказав это, он разомкнул руки и выпустил меня из своего кошмарного капкана. Проверять, блефует он или говорит правду, я не стала. И так понятно, что легко мне отсюда уже не сбежать.

– Сядь! – грубо приказал Шварц, очевидно, не сомневаясь, что я предпочту выслушать его альтернативное предложение.

Сам он вернул свою задницу на столешницу, сгребая оттуда какие-то бумаги. Только теперь даже не делал попытки улыбнуться. Роберт был очень зол. Так, что его красивые чувственные губы сжались в тонкую полоску, а черные соболиные брови поцеловались на переносице.

– Что ты хочешь? – нервно спросила я, усаживаясь на край стула, готовая в любую секунду драться с ним до конца.

– А я подготовился. Видишь? – махнув перед моим лицом стопкой бумаг, снова оскалился Роберт.

Улыбка у него потрясающая. Если было бы возможно отбросить все произошедшее и происходящее, то я была бы ей очарована. Не сомневаюсь, что он сам знает это свое подаренное природой оружие и успешно им пользуется. Только сейчас это был скорее животный оскал. Устрашающий настолько, что у меня нутро судорогой сводило.

Глава 7

– Итак, ультрареалистичное изделие позволит вам осуществить все ваши тайные фантазии. Роботизированный андроид класса “G” выполнен… так, это неинтересно… Вот! Модель куклы “Анита” создана специально для самых требовательных клиентов. Программы Аниты позволят вам разнообразить вашу сексуальную жизнь. Анита покорна и безотказна. Анита станет той девушкой, о которой ты мечтал. Анита умеет наслаждаться сексом и подстраиваться под настроение партнера. Она может быть игривой и легкой, или наоборот желать жесткого секса, – начал зачитывать мне с бумаг Шварц. – Анита гнется в разные стороны… ну, это я уже видел. Скажешь мне свое имя или называть тебя Анитой?

Безразличный тон, с которым он задал свой вопрос о моем имени, так разительно отличался от воодушевленного чтения бумаг, что я даже и не подумала ему отвечать. Пусть называет, как ему свистящая фляга подсказывает.

– Я не понимаю, зачем ты мне это читаешь, – прикинулась валенком я, хотя тут даже глухой догадается по одним его похотливым глазкам, к чему такая прелюдия ведет.

– А это, куколка моя, я читаю презентацию той самой модели куклы для секса, документы на которую были в комплектации твоей вычурной коробки, – самодовольно хмыкнул Шварц.

И что? Мы уже оба поняли, что к моему производству японцы не имеют никакого отношения. К чему продолжать эту игру? Хвастается знанием японского?

– Читай на здоровье. От меня ты чего хочешь? – тихо спросила я, разумеется, понимая чего и желая только одного – побыстрее услышать свой приговор.

– Черт! Я же не с того начал! – картинно хлопнул себя по лбу этот псих. – Выворачивай карманы, хвались, сколько удалось стащить.

Божечки-кошечки! То, с каким блеском в глазах он потребовал у меня показать награбленное, явно тянет не на один диагноз психиатра. Этому отшельнику в горах явно очень скучно, раз такое неприятное происшествие, как проникновение в его дом и попытка ограбления, доставляют ему удовольствие. Это странно, от прислуги я слышала, что у него есть друзья. Как вообще можно быть таким одиноким и унылым, когда у тебя денег хватит все развлечения мира попробовать.

Отдавать нервно нажитое очень не хотелось. Я, можно сказать, уже прикипела к этим банковским пачкам, практически сроднилась. Но деваться было некуда. Либо я сама их выложу, либо меня просто разденут догола принудительно.

– Хм… – уставившись на восемь пачкек с банкнотами, нахмурил брови соболиные этот упырь сказочный. – Негусто.

Совсем дурак? Я такие деньги впервые в руках держу!

– Мне хватит, – буркнула я, обидевшись, что мой улов не был оценен по достоинству.

– Да-да. Вот я как раз об этом и говорю. На воровство ты решилась, наверняка чтобы осуществить свою мечту. Ну не сумочку же “Бриони” или цацки. Тут что-то повесомее, так?

Весомее некуда. На кону целая жизнь маленького человечка. Невинного, не успевшего еще никому причинить плохого, но уже выдержавшего столько зла от мира. И это не считая маленьких радостей, вроде зимних пуховиков, для остальных.

– Угадал, – сквозь стучащие от нервного напряжения челюсти выдавила из себя я.

– Отлично! Я могу позволить тебе уйти и унести все, что ты успела украсть. Беспрепятственно и без преследования. Но хочу, чтобы тоже исполнила мою мечту, куколка, – аж взбодрился в ночи этот полоумный, снова скалясь по-звериному и надвигаясь на меня, как крейсер на малька. – Ты станешь моей игрушкой для… как там написано? Самых грязных фантазий?

Несмотря на то, что я догадывалась, какой род развлечений он может предложить “Кукле”, услышала его, и вся кровь прилила к моим щекам.

Вскочив, я попятилась было к двери, судорожно крутя извилинами в попытках придумать, как унести отсюда ноги. Но тщетно. В коридоре охрана, за моей спиной стена, а путь к окну преграждает местный сумасшедший.

– А ты не боишься, что я твои яйца так раскудахтаю, что ни один хирург не соберет? – в отчаянии шипела я, вжимаясь спиной в стену так, словно там есть потайная дверца, как в сказке о Буратино.

Казалось, этот тип ничего не боится. Роберт подошел ко мне настолько близко, что я чувствовала тепло его тела, легкий аромат парфюма и, будь в этой комнате побольше света, смогла бы пересчитать все его реснички.

– Тс-с, – приложив свой длинный палец к моим губам, зашептал Шварц. – Покорная и безотказная, помнишь?

Гадский богатей явно получал удовольствие от своего спектакля. Разговаривая с издевкой, словно точно знает, каков будет мой положительный ответ. И хуже всего, что я тоже знаю…

– У всех есть цена, куколка. Не продавайся ты за эти бумажки, мы бы с тобой тут не встретились. И, поверь, я впервые предлагаю такую сумму за секс, – кивнув в сторону стола, на котором остались лежать не до конца ворованные мной пачки денег, продолжил унижать меня Роберт. – Выбирай. Либо сделка, либо ты и твои сообщники поедете в увлекательное путешествие. Куда-нибудь в Магадан.

– А ты умеешь произвести на девушку впечатление, – язвительно ответила я, отталкивая от своего лица его лапу.

Ради Дана я готова на все. Абсолютно на все. Даже убивать, как бы ужасно это ни звучало. Провести одну ночь с этим придурком, изображая бездушную куклу? Не скажу, что легко, но ведь выбора у меня уже нет. Я с треском провалила операцию, на которую мы потратили все свои накопления. И даже это не самое плохое. Такие как Роберт не умеют ни прощать, ни сочувствовать. Он выполнит свое обещание и упрячет нас всех за решетку. И все, что тогда останется малышу Дану – умереть в том тухлом подвале в невыносимых муках.

– Хорошо. Я согласна. Но деньги я забираю сразу и… мне нужно в душ.

Роберт внимательно вглядывался в моё лицо, будто поверить не мог, что я так быстро согласилась. А чего он ждал? Что я драться с ним буду? Несмотря на мою гибкость и резвость, я не в той весовой категории и, главное, я обессилена… Уже не только физически, но и морально, что всегда хуже. Известный факт, что мать ради своего ребенка способна на морально-волевых бульдозер перевернуть, и хоть Дану я не мать, но всегда считала себя способной на такие подвиги ради него. Но этот упырь горный в одночасье раздавил меня, застав с поличным и решив поиграть с живым человеком, словно с куклой.

– Лукавишь, – будто радуясь своей проницательности, усмехнулся Шварц.

Разумеется, во мне еще теплится надежда удрать. Но и она гаснет с каждой минутой, проведенной с ним наедине в запертой комнате. Не от того, что из этого хорошо охраняемого гнезда трудно выбраться незамеченной, а от того, что этот чокнутый Роберт точно не лопух, и такой возможности мне не предоставит.

– Нет. На мне три слоя грима и литры силиконового спрея, – увильнув от прямого ответа, я как настоящий дипломат отвечаю так, как мне удобнее. – Всё тело зудит уже, будто по мне ползают вши. Ставлю всю эту стопку денег на то, что ты и минуты не выстоишь неподвижно, когда чешется голова!

Своего я добилась только наполовину – Роберт брезгливо наморщил свой нос, слушая мою тираду, но совсем отказываться от затеи секса с бродяжкой не спешил. Точно неадекват.

– Прошу, – кивнул он мне на потайную дверь из кабинета в свою спальню. – Из моей ванной прекрасный вид на долину.

Я солгу, если скажу, что мне были противны этот дом и его хозяин. После долгих скитаний по грязным вонючим чердакам и подвалам, заброшенным стройкам и прочим местам обитания изгоев общества этот мрачноватый дом был для меня, как дворец для нищенки.

Приятные ароматы спальни и ванной Роберта, мягкий текстиль и красивые детали интерьера навязывали желание задержаться тут хотя бы на одну ночь. Почувствовать себя той самой принцессой, фантазии о которой бывают у всех девочек в детстве.

В ванной комнате действительно было огромное панорамное окно во всю стену от потолка до пола, через которое, наверное, можно любоваться видами днем. А сейчас за стеклом только зловещие силуэты скал и усыпанное звездами небо.

Душ я действительно приняла, яростно пеня мыло и смывая с себя слои тонирующего крема, как вторая кожа покрывающего мое тело. Но вот выходить обратно в спальню не собиралась. Туго привязав ручку двери к сушилке для полотенец мочалкой, я, не раздумывая больше ни секунды, схватила тяжелый металлический вазон с торчащими из него декоративными штуковинами, похожими на цветы с других планет из фантастических фильмов.

Малейшее колебание могло стоить мне упущенного шанса, поэтому я не позволила себе подумать ни секунды, размахнувшись и из последних сил запустив вазу в стекло. Я сомневалась, что в этом доме хоть что-то может быть обычным, и, признаться, была шокирована тем, что стекло поддалось, рассыпаясь на тысячи осколков.

Конечно, этот грохот не мог остаться незамеченным для Роберта, и он тут же принялся ломиться в дверь. Учитывая, что заперлась я крайне ненадежно, ему понадобится несколько минут, чтобы войти.

Бросившись к окну, я застыла на самом краю. Подо мной была пропасть. Выбираться попросту некуда! Я же не паук, чтобы по стене ползти до ближайшего клочка твердой поверхности гор. Вокруг только синяя темень и звезды. Будто я не в окне гнезда на скалах стою, а в открытом космосе вышла из космического корабля наружу.

Эта часть дома не просто выходила окнами на долину, а свисала над ней искусственно созданным утесом. То есть и ванна и часть спальни Роберта были выдвинуты за пределы скалы. Он точно псих!

Сбежать через это окно можно только на тот свет, а это совершенно точно не входит в мои планы. Грохот за спиной возвестил о том, что тряпичная преграда была снесена вместе с дверью. Убойные дозы адреналина уже доконали моё сердце, заставляя его работать на износ. Пульс звенел в ушах так, что я практически не различала изысканный мат миллиардера. Инстинктивно качнувшись вперед, я едва не сорвалась в пропасть, но обрадоваться тому, что удалось сохранить равновесие, не успела. Физические силы окончательно покинули мое тело, моральные тоже пребывали в нокауте. Одно мгновение, и звездная вселенная вокруг погасла, как будто у куклы кончился заряд аккумулятора.

…

– Отнеси ее на мою кровать, Сэм, – сквозь вату в ушах доносится мужской голос.

– Этот андроид слишком тяжелый! Она отдавит мне ноги! – какие-то знакомые механические нотки в голосе второго настойчиво пытаются напомнить мне о чем-то.

– У тебя нет ног, Сэм, – отвечает первый голос, и у второго начинается паника. – Черт с тобой, сам отнесу.

Почувствовав, как меня подхватили и прижали к напряженным от нагрузки мышцам груди, я наконец-то осилила тяжесть век и открыла глаза. Светло-голубые глаза обеспокоенно вглядывались в мои.

– Как тебя зовут, помнишь? – тихо спросил Роберт, бережно укладывая меня на неописуемо нежный и пушистый плед.

– Анна? – с сомнением уставилась я на него, сомневаясь в корректной информации от своего вяло работающего мозга.

– Хорошо. А меня?

– Роберт.

– Отлично, дорогая, – улыбнулся Шварц. – А имена наших троих детей помнишь?

Что? Паника, которая мгновенно вогнала меня в оцепенение, нарастала с каждой новой мыслью. Сколько я здесь? Что произошло? Какие дети? Дан! Дан! Дан!

– Богдан! – вырвалось у меня почти в истерике, так как я еще не поняла, сколько времени была в отключке.

Часы? Дни? Или я сорвалась в пропасть и в пробыла в коме много лет! Знаю, мысли не самого одаренного человека, но осознание того, что могло пройти много времени и Дан попросту не дождался меня, понимая, что Нюша не вернулась, как обещала, меня просто убивало.

– Хм… а второго?

– Сколько я была в отключке? – прорычала я с такой злостью, что у Шварца разом пропало желание шутить.