Лукаво или страх напал,
Один вдруг быстро побежал,
Другой за ним, вот вновь сойдутся,
Но бег затеявший упал!
Упала рыба – оступилась,
Лежит с коротким он мечом.
Суть зверя в рыбаке явилась:
И в миг изранен раб рабом.
И рыба шепчет: «Что ты медлишь?».
Народ, любитель хлеба, зрелищ,
Судьбу страдальцу выбирает,
Когда тот просит, сделав знак.
Но этот жестом не взывает,
Жестокий мир он отвергает,
Где с детства у него всё так,
Как, может, лишь в аду бывает,
Теперь и эта боль терзает -
Не хочет жизни он никак!
И тут трезубец свой вонзает,
Коварно рассчитав, рыбак,
Чтоб жизнь в рыбе всё же тлела,
Чтобы душа не отлетела
Туда, где вечность и покой,
Когда утащит крюк большой
Уже недвижимое тело…
Так поступила ты со мной.
Перед восторженной толпой,
Которую ты так любила,
Раба плебейской правоты,
Меня, раба любви разила.
И боль истерзанной души,
Мне дав изведать, не добила!
Не ты, я был бы победитель,
Нас только воздух разделял,
Но, твой невидимый спаситель
Мне в поединке помешал.
Казалось, что я оступился,
А я ведь только подыграл.
Мой ангел в голосе явился,
И этот голос мне сказал:
« А чувство истинно твоё?
Зачем, о будущем не зная,
Волнуешь сердце ты её,
Её надеждой укрепляя? »
Вопросы эти задавая,
Тебя мой ангел защищал,
А твой же безмятежно спал,
Тебя доступной оставляя.
Но я, тебя уже теряя,
О страсти у себя узнал.
Когда оракул рассказал бы,
О страже чистоты моей,
Не щит я для защиты взял бы,
А взял бы воск, как Одиссей,
И голос тот я заглушал бы.
И пусть страдал бы от атаки,
Восставшей совести моей,
Помучавшись, как сын Итаки,
Я всё же справился бы с ней,
Во мне сиреною моей.
И за бортом я не страдал бы,
И над тобою я стоял бы,
И ты просила бы: Убей!
Что б стало, было бы с тобой,
Когда бы в юдоли земной,
Куда мы все на миг пришли,
И возвратиться нет пути,
Где нас сама судьба свела,
Тот миг со мной ты провела?
Но нет, ты путь иной нашла.
Мой мир сгорел и рухнул разом,
Когда ты, следуя наказам,
В угоду близким и родне,